Город устал. Город хочет отдохнуть. Он замолкает, глаза его закрываются… Все завтра. Спи, отдыхай!
-- Что? – в полголоса спросила девушка в розовых перчатках.
Мысли в её голове водили хоровод.
Нет, ничего, ей послышалось.
Автобус резко затормозил, водитель что-то буркнул непослушному пешеходу, но зачем? Ведь тот ничего не услышит. Он отругает его потом, когда пешеход станет пассажиром. А пока… что толку?
Варвара остановилась у двери с номером сорок, она сняла свои розовые перчатки. Держа их в одной руке, другой достала из сумочки билет на поезд. Она еще раз взглянула на время отправления и закрыла глаза. Они медленно открывались, в одном появилась маленькая капелька. Этой слезинке так не хотелось умирать, что она как могла долго держалась в глазах, все увеличиваясь и увеличиваясь в размерах. Наконец, превратившись в большую каплю настоящей слезы, она медленно скатилась и была жестоко уничтожена рукой на щеке. Варя не хотела плакать.
Рука потянулась к красной кнопке звонка, за дверью послышались шаги. Дорогое лицо, уставшая улыбка, серый пиджак, все это такое родное, но такое далекое.
-- Здравствуй, любимая, как день провела? – спросил человек в дверях.
-- Как обычно…ничего особенного. Нам надо поговорить.
-- За ужином. Проходи, уже все накрыто.
Она держалась за сумку, глаза испуганно смотрели на него.
«Она устала…» – подумал он. Верно подумал он.
-- Мы изменились… – нарушила молчание Варя.
-- Нет ничего странного, мы взрослеем, умнеем.
-- Устаем…
-- И это тоже. Вот, например, сегодня, на работе…
-- Зачем ты уходишь от разговора? – прервала его девушка.
-- От какого? Говори.
-- Я хочу поговорить о нас.
-- Милая, ну давай завтра. Это долгий разговор, а я устал, ты устала, пожалей себя.
Руслан встал из-за стола и пошел в спальню. На ум Варваре пришло стихотворение Владимира Бурича:
«Теорема тоски: в угол локтя вписана окружность головы…»
Именно так это и выглядело. Ей хотелось выяснить, узнать, есть ли продолжение у них или все так банально закончилось, убила ли их чувства эта повседневная рутина или они все так же живы, любят ли они друг друга или готовы вот так вот сейчас все закончить. Но Руслан хотел совсем не этого. Хотел ли он вообще чего-то? Нет. Он ждал «завтра». Только вот не известно было ему, что будет завтра…
Она повернулась к стене.
«Как сказать ему, как сказать и не ранить. Что же я делаю?»
Ей порой казалось, что все прекрасно, что совсем ничего не изменилось. Но нет же, нельзя быть столь слепыми, нельзя обманывать себя. Все кончено, может, вокруг и не изменилось ничего, но изменились они. Они стали другими.
«Может подождать? Может все утрясется? Зачем делать друг другу больно? А что если только так мы спасем нас, сохраним нас… Вдруг потом мы вспомним и вернемся, а сейчас нужен просто отдых. Все не может быть вечно…»
«Любовь вечна…»
«А если это не любовь, а только привычка? Тогда и вовсе нечего переживать… Как я могла докатиться до такого? Конечно же, я люблю его. Как можно не любить столь родного человека, он всегда рядом…»
«Так больше нельзя. С этим надо что-то делать…»
«Прости меня…»
Она повернулась. Руслан уже спал. Варя закрыла глаза, пытаясь выдавить слезу. Попытка не удалась. Как страшно ей видеть его беззащитным…
«Еще раз прости меня…»
Он сидел на синей скамейке вокзала, взад-вперед ходили незнакомые люди, им не было до него дела…
Он заплакал. В руках он держал её розовые перчатки и записку: «Я уезжаю…Прости… До встреч»
26.02.2007