7
В начале февраля приезжал Сергей, привез мне ценный подарок от Тани - радиоприемник "Океан". В марте и начале апреля Ольга с Митей жили в Москве. Оставшись один, я чувствовал себя неплохо: читал, слушал радио, смотрел телевизор, играл в шахматы с братом, писал свои мемуары, иногда выезжал в сад, где начал обрезать деревья.
Нам установили телефон, которого мы ждали более пяти лет. Установили его по ошибке, он предназначался для брата Пети, но на телефонной станции перепутали, и нам повезло. Телефон был сблокирован с соседней квартирой, и было много нервотрепки и неприятностей, пока он не стал наконец нормально работать, и Таня могла нам звонить прямо домой.
Началась долгожданная весна и опять почти ежедневные поездки в Знаменку, работа в саду, перекопка земли, усталость, боль в суставах и мышцах.
В первых числах июня приехала из Москвы Таня, и в тот же день Галя привезла из Никеля Олю. Жить стал больше на даче. Оборудовал кухню-столовую, покрасил потолок и оклеил стены обоями.
В это лето в течение сорока дней в нашей партийной организации райкома ДОСААФ, состоящей из двадцати двух членов, умерло три человека. От кровоизлияния в мозг умер мой хороший знакомый, которого я знал еще по Иркутску, - полковник Матвей Иванович Балбенков; после операции аденомы простаты в больнице скончался бывший председатель районного комитета ДОСААФ Семен Васильевич Гресев, а за ним вскоре от инфаркта сердца скоропостижно умер наш руководитель марксистско-ленинской учебы Иван Иванович Бухарин. Быстротечный уход из жизни троих хорошо знакомых мне людей поразил меня. Как-то странно было думать, что людей, с которыми так недавно встречался и разговаривал, нет в живых, и я их никогда уже не увижу. Мысль о грядущей смерти раньше не занимала меня, а теперь я стал больше думать о ней. Ведь мне уже за семьдесят, и она уже не за горами. Смерть - явление естественное и неизбежное, и нельзя сказать, чтобы я сильно боялся ее. Но я без ужаса не мог себе представить, как это я буду лежать в тесном гробу, закопанном в земле, постепенно разлагаясь. Даже иногда приходила дикая, жуткая мысль: а вдруг я проснусь после смерти и буду задыхаться, ворочаясь в гробу, и царапать ногтями крышку! Для человеческого мышления велика и непостижима тайна смерти, и трудно примириться с мыслью о ней. В нашей сложной многогранной и противоречивой жизни кроме горя, болезней, всяких невзгод и страданий есть так много хорошего, светлого, красивого, радостного, что умирать не хочется, а хочется жить как можно дольше, жить бесконечно.