Внутренняя речь.
“В этом городе постоянно идет дождь. Просто наваждение какое-то - льет и льет. Кажется, что дождь должен все вымыть, вычистить, но нет же - во время этих дождей город становится удивительно грязным. Откуда здесь берется эта грязь, мусор? Откуда эти мутные потоки, эти прилипшие к тротуару бумажки, пустые пачки от сигарет, целлофановые пакеты? Народ явно зажрался - уже целлофановые пакеты не стирает, а выбрасывает и не только целлофановые пакеты... Ну почему в этом городе постоянно идет дождь? Ерунда какая, что это я мелю, какой это “постоянно” - ведь целое лето стояла невыносимая жара. Боже мой, как было жарко, душно и противно. Какой тяжелый воздух, сколько в нем разной гадости. Нет , народ явно зажрался - кругом одни иномарки, весь западный вторчермет согнали, пионеры такутвоюмать... Все то воспоминание за лето, что побывал у Лариски на даче. Здорово она придумала с этим арестом , ментовка сволочь, а ведь по настоящему может... М-да, а все таки здорово у нее было на даче: лес, грибы, речка... А какая поляна: трава по пояс, цветы и кругом березы и ели - божественно...”
- Здравствуйте.
- Здравствуй, Вика...
“Ух ты, какая попка. Растут же дети. Это и у моей такая. Да моя даже старше. Йо-ма-йо - это я такой уже старый! Какой черт - Лариска тащится и говорит, что я лучше всех ее молодых трахальщиков. Что они, молодые, сейчас могут... Интересно, а моя уже того?... Впрочем, это их с матерью проблемы - она с детства только с матерью общается. Эх, был бы сын. Не захотела стерва. Мало было метров жилья - ей всегда всего было мало . А Лариске хватает этих самих метров жилья? Наверное - отец генерал ментовский и она уже старший лейтенант... И чего ей от меня надо? Вроде бы все есть - нет же, солидного мужика захотелось. Эх бабы, черт вас поймет... Но воздух на даче был класный, и речка, и грибы... Блин, где этот ключ? А может позвонить? А вот он. На кой звонить, опять приставать начнет. Лариска , стерва, здорово она придумала с этим арестом... Ну, а потом все, как она говорила: и нежность телячья, и рубашки выглаженные, и в постели... Хм, черт их этих баб поймет... Замок что ли смазать...”
- Это ты, дорогой?
- Да.
“А кто же еще. Может кто-то другой захаживает? Да нет вроде. До того дурацкого ареста я вообще думал, что она фригидная...”
- Как дела, маленький мой?
“Я уже большой. Прицепилась, мамаша...”
- Да так себе... Дождь...
“А губы у нее ласковые, сухие и теплые. Не целует а гладит. А Лариска, как пиявка, что, в общем-то тоже не плохо...”
- Да что дождь? Пусть льет. Целое лето было пекло. Может хоть улицы помоет... Что ты ищешь?
- Масленку. Дверь бы смазать, скрипит и замок туго открывается.
- Так она же здесь. Я сейчас принесу.
“А у нее тоже попка ничего, как играет под халатиком. Преобразилась. Белье сексуальное начала покупать, маски делать. И все то ничего - пару раз в неделю, а раньше, наверное, раз в полгода. Конечно, Лариска - это супер, но молодая и стерва к тому же. Ты видишь, сказала:”Не думай, что ты у меня единственный...” Не единственный - ну и ладно. Бабы часто лгут, чтобы нас , мужиков, подзадорить. А у нее я единственный? Когда поженились, девственницей была и потом ничего такого. А впрочем какая сейчас разница. Я что - ангел...”
- Я люблю смотреть, когда ты что-то делаешь. Ты у меня такой хозяйственный, все умеешь...
- Ну, скажешь еще... Не мешай, мне так неудобно...
“Мурлычит словно кошка... Приятно...”
- Доченька, ты куда и надолго?
- Я на дискарик, в двенадцать буду, так что спок. Мо-л-л-одожены.
“Точно уже трахается. У них сейчас это так просто. Смотри , какая краля. Уже шестнадцать. Секси... Что же это я, старый дурак, так об родной дочери. Если она в этом плане в отца, тогда кому-то не повезло. Хотя, как знать, может как раз и наоборот...”
- Я так за нее переживаю.
- Да что ты, зачем. Она уже взрослая.
- Какая там взрослая - кочевряжится еще. До двенадцати... И не запретишь...
- Почему? Ты же мать - скажешь “нет”, значит “нет”.
- А ты отец, почему не скажешь?
- А я то, что? Ведь она все время только тебя и слушала, ведь вы все время шушукаетесь. Я ведь для нее никто и ничто.
- Почему ты так говоришь? Она тебя уважает. Она так гордиться, что у тебя фирма, что ты директор.
- Да какая там фирма - три ларька несчастные, которые сами себя уже прокормить не могут. Кончилась лафа , мать, кончилась... Гордиться, что я директор... Директор а не отец...
“Расширяться надо. Это тупик, что-то я затормозил... Директор трех ларьков...”
- Сам виноват.
“О чем это она, ах да...”
- И в чем это я виноват?
- Нужно дочери больше внимания уделять.
- Куда уж больше. Что, все то что она носит, все эти прибамбасы с видиками, эти дурацкие покрывала и все это мещанское дерьмо - ради кого все это, кто это сделал?
- Значит мало...
- Мало. Все вам мало и когда вы уже насытитесь. Чуть было не поехал лес валить из-за вашего этого “мало”...
“Замолчала... Может это я зря на счет ареста. Ведь Лариска специально все подстроила, чтобы я с ней на дачу поехал - тоже мне артистка. А, впрочем, почему это зря? Что я не прав? Вкалываешь здесь, вкалываешь, как лошадь, как дурак - рискуешь каждый день... Лариска ведь поначалу тоже наехала, это уж потом мы с ней... Крыша моя... Мать ее... Не плохая крыша, страстная... Видишь, надулась, может это я и впрямь зря об аресте. Нет не зря - пусть ценят. Раньше только бухтела, а если что, то сразу:”Отстань”... Не было бы этого “отстань” - не было бы и Лариски. Подумаешь, двести баксов каждый месяц за крышу и за какую крышу - за ментовскую, это не эти в наколках от которых никакого толку. Можно было бы расширяться... Расширяться... Нужно... А эта, кастрюлями гремит - обиженная ты наша... А может это я зря - ведь все-таки семнадцать лет вместе... Семнадцать лет... Подумать только... А тогда казалось, что втюрился на всю жизнь. Стихи писал, песни сочинял, как в этого... Ну да, в Обозинского:”...В каждой строчке , только точки после буквы Л...”... Потом Женька родилась... Потом эта дурацкая защита и на кой она мне здалась. Это она все:”Давай, давай, защищайся - ты же талантливый...” Кой там талантливый... Лариска тоже говорит, что я талантливый, романсы мои ей нравятся... Может она и права.... Но на кой черт я угробил пять лет на то дерьмо, которое называется диссертацией? Кому все это было нужно?... А, вообще-то, было интересно. Да, конечно интересно, особенно когда ездил в Климовск за материалами... За материалами или к Наташке... Какая женщина... Почему она так гремит посудой и так ясно, что хочет показать - хозяйка ты наша обиженная. Надоела со своими тортами и запеканками, одни запоры от них. Сама не жрет - фигура, видите ли, у нее. Вот у Лариски фигура и ... у Наташки тело теплое, мягкое, горящее и ласковое, как будто сливалось с моим. Где сейчас моя Натаха, наверное замужем давно...”
- Есть будешь?
“Буду ли я есть? На кой мне ее ужин...”
- Нет, не хочу.
- Почему, опять в ресторан ходил?
- Нет, просто не хочу, устал...
“Не хочу я есть. Что это - мы всю жизнь только то и делаем, что едим. Добываем еду и едим - каменный век какой-то... Нет - мы цивилизованные, мы еще и пьем... Опять нужно доставать фальшивые акцизные марки. Выгода копеечная, а влететь можно... И влетел бы если бы не Лариска... Почему это я ей так понравился? Говорит, что любит и даже насчет ребенка заикнулась...”
- Я торт спекла, специально такой, как ты любишь. Может чай поставить?
- Нет, спасибо, извини, не хочу...
“Какой это я еще торт люблю? Я их вовсе не ем... Может попробовать с Лариской, может будет сын. С этой уже ничего не будет. Эта все:”Женя... Женя...” Жене надо то, Жене нужно это. Трусы, блин, стоят столько - бутылок сто фальшивой водки продать нужно. Ой, влечу я с этой водкой - Мирам такое дерьмо начал поставлять и с чего они ее делают, чурки чертовые...”
- Может картошки поджарить с лучком, как ты любишь? Я на рынке купила отличную картошку, желтую, как масло...
- Нет, спасибо. Я же сказал, что не хочу.
“Картошку на рынке... Крутая, твою мать, в магазине уже слабо купить. А как же - муж фирмач. С утра: рынок, магазины, парикмахерские, сплетни с такими, как сама... Хоть раз в жизни поинтересовалась, что я делаю. У ребят жены полы моют, курсы бухгалтеров заканчивают, каждую копейку считают. А эта... И еще Лидочка, мать ее, Петровна, про все знает и про водку и про сигареты левые... Зачем я ее тогда... Видите ли, бабу захотелось. Сволочь, две сотни одолжила. “Одолжила”, а как же, валютные и то в два раза меньше берут, а эта... Теперь лыбиться, а сама отчет толком составить не может, тупая. И зачем я тогда с ней связался...”
- Может заболел, маленький мой?
- Я уже большой и давно не болею...
“Материнские инстинкты заговорили, могла бы и реализовать...”
- Почему грубишь, что случилось?
- Я устал и хочу покоя...
“Опять надулась. Ну и хрен с ней. Надоела. Семнадцать лет одно и то же... “Маленький мой” А давно ли был эгоистом, сволочью, гадом и не такой “как у людей”... У людей... Лариска говорит, что любит... Эта тоже недавно сказала. Семнадцать лет молчала. Впрочем, я не спрашивал... А я что? Да что я. Я как в Библии:”Любящих меня - я люблю, ищущих меня - я найду...” Лариска меня нашла. А я ее люблю? Люблю ли я мою Лариску-киску-барбариску?... Мать любил. Поздно понял... Поздно...”
- Захочешь есть - все в холодильнике.
“Прицепилась. Есть - спать, спать - есть и еще эта Санта с Барбарой... “Ты талантливый ученный...” Я ученный? Это даже не смешно... А тебе лишь бы перед подругами повыпендриваться:”Мой кандидат, докторскую пишет ...” Сколько говорил, чтобы насчет докторской не врала. А теперь:”У нас фирма...” Фирма - три ларька да еще эта - Лидия Петровна, черти бы ее взяли. Одни убытки от нее , бестолковая, ужас - гнать надо. И зачем я тогда с ней? Как скот, прямо на грязном полу , нет - кажется мешки подстелила... Дождь. Прямо по окнам и прямо по голове... А летом эта духота... Может бросить все и туда... На дачу под Холмы, с Лариской... Нет, она не захочет - какая нормальная баба бросит этот противный город, с этими идиотскими магазинами и асфальтом - они все помешаны на городах... А может к соседке Ларискиной по даче, к Марие? Та сельская и та там живет, хозяйственная... Я ей нравлюсь... А что я там буду делать? Хозяйство: огород, скот, работать, есть, спать - это вся жизнь...”
- Ой, чуть не забыла! Звонила твоя эта. следователь, Просила, чтобы ты позвонил.
- Она не моя.
- Что ей нужно?
- Спросила бы... А куда звонить, по какому номеру?
- Она говорила, что сегодня дежурит.
- Что им нужно?
“С ума сошла, вчера же виделись... А может что-то серьезное... Смотри, уши навострила... А может что знает?... Нет, нужно точно расширяться, а без Лариски не обойтись - без “крыши” нельзя. В этом бандитском государстве ничего нельзя порядочному человеку...”
- А она красивая...
- Кто “она”?
- Следователь этот, Сигунова, которая вела твое дело, я ее тогда видела. когда приходила в СИЗО, но тебя уже выпустили. Боже мой, как я тогда переволновалась...
“Ой ли, за кого или за чего. За кассира, приносящего деньги...”
- Она не следователь - она оперативник, хотя это один черт. Какой там номер?
“Номер... Меня ночью разбуди - я вспомню все ее номера. Смотри как вылупилась, уши то, как локаторы сканируют. Может знает что? У женщин интуиция - это у нас ум... Ум, какой там ум - старый дурак связался с молоденькой да еще с кем - с оперативником. А еще эта, мать ее, Лидочка Петровна... Телефон...”
- Здравствуйте, я Асташков, меня просила позвонить старший лейтенант Сигунова... На выезде? Извините, если приедет, скажите. что дома, мой телефон...
“Она знает мой телефон... На выезде, моя малышка, с преступностью бороться. Девочка, моя девочка, куда тебя понесло - тебе еще в куклы играть надо...”
- Что, нет?
- Да, ты же слышала - на выезде.
- И что ей нужно? Ведь ясно сказано в постановлении:”...за отсутствием состава преступления...”
- С нашими дурацкими законами каждый день преступление.
- А без этого нельзя? У нас же дочь.
- Все так живут...
“Как надоела. Опять дочь, да дочь. А где и когда буду я?...”
- Была сегодня у Панкратовых, так Зинка рассказывала, что Чубайс...
“На кой мне эта Зинка со своим Чубайсом... А как они запищали, когда почти две недели отсутствовал. Чай да хлеб. Работу искала, но оказывается кругом нужны специалисты а не библиотекари. И Лидочка Петровночка, как вошь на гребешке, когда ларьки опечатали... Лариска, стерва - убытки почти на полторы тысячи. Пообещала отработать. Нет, точно нужно расширяться: стоянка, небольшой кемпинг, бар, место не плохое... А какие у нее руки - два горящих обруча... В Наташи с Климовска были не такие... А у Нинки? У Нинки взгляд - молния, била наповал... Нина, Ниночка, Нинуся. Опять твой пьяница выясняет с тобой отношения, импотент-ревнивец. И как это, Нинчик, ты влетела с этим обормотом? И где это я раньше был? Ведь виделись каждый день. А вот предложение сделал этой... холодной, казалась сверхинтеллектуалкой. Во, блин, купила пацана: раз в театр сводила и раз теща тортиком накормила. Наелся... Интеллектуалка - дальше Санты с Барбарой не тянет. “...Ты талантливый ученный...” Ученный... Может и вправду попытаться напечататься. А кто возьмется?... Ведь только бабам нравятся мои стихи и рассказы... Нравятся ... в постели, а потом хотя бы одна вспомнила... кроме Сони. Талантливый... Лариска сама сказала, что после того как почитала мои стихи на черновых бухгалтерских книгах, поняла какой я человек... Обычный я человек, Лорочка, обычный... Это ты, мой зайчик, мой солнечный зайчик - не обычный человек. Что ты сейчас делаешь?...”
- Почему ты молчишь?
- Думаю наверное.
- О чем?
- Да так. Дела все мирские, суета.
- Что на работе новенького?
“О работе вспомнила, что опять деньги нужны?”
- Да и на работе, кругом есть проблемы. Видишь, следователь по ночам звонит.
- А может ты ей понравился. Она так на меня посмотрела... Как на конкурентку.
- Или соучастницу.
- Нет, женщины так оценивают предполагаемых соперниц.
- Да уж, соперниц... Не мели чушь. Мы с ней там занимались ...сексом - пытались другу друга на...ть.
“А ведь занимались, прямо в кабинете, на столе... Чудесно - есть о чем вспомнить...”
- Фу, как грубо.
- За две недели на нарах и не того научишься.
“Интеллигентка паршивая. Лариска материться , как извозчик... А как матерятся извозчики? Наверное, как оперативники. Лариска говорит, что без мата в ихней системе нельзя, не поймут. И Нинка любила материться, но это ей не шло... А Лариску без мата я уже не воспринимаю... Девочка моя, где ты сейчас, опять какой-то труп подбираешь?...”
- Почему ты всегда молчишь?
- А что говорить?
- Ты всегда молчишь. Раньше много говорил. Стихи читал, рассказы, мне нравились. Почему сейчас не сочиняешь? Сейчас многие печатаются. Говорят не плохо за это платят...
“Опять деньги. Когда это закончится...”
- Отсочинялся. Нет вдохновения...
“Нет вдохновения... Почему, когда оно есть его никто не замечает? Стихи мои понравились. А вспомнит хоть одно? А ведь красиво получалось... Голубую свою рапсодию я сыграю на белой трубе и, забытую кем-то, мелодию подарю на рассвете тебе. Колокольчиком ласково-тихим нас разбудит серебряный луч, затаенно-волнующим звуком разольется по линиям рук... Разольется, а как же - все быт и проза... Кто и когда придумал миф о женской нежности и впечатлительности. Лидия Петровна так сразу ноги расставила, как только поняла, что может вылететь за свою бестолковость... И эта, сразу после первой брачной ночи:”...Тебе нужно обязательно писать кандидатскую...” На кой она мне - пять загубленных лет. Пять лет... Пять лет вспышек вдохновения. Наташа, Нина, Соня... Соня - тоненькая тростиночка. Хрупкая такая, а глазища - серые, большие, как у чистого ребенка... И такие две большие сумки. Разве я мог не помочь ей их донести, хотя это была не моя остановка? А потом такой взрыв, такая страсть - это был тайфун, цунами. Спастись было не возможно... Три дня вместе... Это она придумала историю с аварией, больницей и сотрясением мозга - в регистратуре поликлиники работала же. Женщины все придумывают, а говорят, что бабы дуры... Соня, Сонечка ты моя, как ты тогда плакала... Эта никогда не плакала... Нет, плакала однажды, когда я случайно разбил то стеклянное богемское барахло. Подумать только - двести тех рублей, две мои аспирантские получки за кусок паршивого стекла. Если бы не эти шабашки... Каждое лето в “стройотряды” бетон месить, лес валить, зэки с одной стороны колючки - мы с другой... 12-14 часов в день... Двести рублей за кусок стекла...Мне потом долго казалось, что я разбил его специально, хотя это действительно было случайно. А может и не случайно...”
- Ты всегда молчишь. А мне говорили, что ты интересный собеседник, так много знаешь забавных историй...
“Клоуна себе нашла...”
- Когда это я был интересным собеседником?
- Зинка говорила, что когда ты начинаешь говорить, то все кругом заводятся, все спорят. Говорит, что у тебя интересные взгляды...
“Лариска постоянно твердит, что я болтушка...”
- Какие там еще взгляды, я уже лет пять как не работаю в НИИ и никого не вижу, в том числе и Зинаиду. А тогда мы все, от безделья маючись, любили потрепаться...
“Зинка, подруга, твою мать, снимала, клеилась и вчера приперлась в магазин, глазки строила... Я бы рассказал, какая у тебя подруга и какого она мнения о тебе... Женщины не любят друг друга... Лариска тебя тоже не любит, хотя видела один раз...”
- ...О чем ты думаешь? Слышишь, телефон звенит... Это тебя, твоя следователь...
“Почему опять моя, что она чувствует?...”
- Слушаю Вас...
- Зайчик мой, я заскучала, я хочу видеть своего любимого преступника.
- Да, как Вы скажете.
- Я знаю - мегера рядом. Сняла трубку и как рявкнет. Что опять поцапались? Ох, чует мое сердце - засажу я ее, если будет обижать моего мальчика, моего любимого мужчину...
- Да. когда Вам угодно, но ничего нового я Вам сообщить не могу.
- Солнышко мое конспиративное, ты для меня всегда новый. Завтра в девять у меня заканчивается дежурство. ну часик там на раскачку, рапорта хреновы, и в десять ты у меня. О-кей!
- Всегда рад помочь следствию.
- Целую и люблю, помощничек ты мой. Ну вали к своей мегере... Да пошел ты! ... Это не тебе - пристает тут один козел сраный, мы опять говно за бандитами разгребаем. Пока, цыом...”
“Значит были разборки, стрельба, трупы, опять у нее бессонная ночь... Она же женщина. Что за время такое? Женщины на рынках мерзнут, на бульварах, в милиции... А мужики? Их тоже в дерьмо опускают... Один туннель без света впереди...”
- Что она хотела?
- Заскучала, хочет видеть.
- Понравился значит. Я же говорила...
“Надоела...”
- Да, понравился. Может поеду с ней на южное побережье Баренцевого моря, а может в романтическое путешествие по тайге - лес валить.
- А почему дерзишь, я же спросила только... Почему ты такой нервный и все время молчишь. скажи что-нибудь, может тебе легче станет. Я была у психиатра, так она рекомендует выговариваться - это может избавить от невроза. Она говорит, что тайна исповеди - это не только ритуал , но и один из элементов народной психотерапии, снимает невротическое напряжение.
“Уже и психиатра завела, крутая блин. Куда идут деньги, а еще удивляюсь... Сама могла бы поинтересоваться откуда берется “невротическое напряжение”...
- Почти все попы при советской власти работали на КГБ, там очень любили исповеди...
- Но я же жена. мне можно сказать.
- Чего, сказать?
- Чего-нибудь, что говорят женщинам.
- Я не знаю. что говорят женщинам. Я же не смотрю эти мексиканские сериалы.
- При чем здесь сериалы?...
- В них постоянно что-то говорят женщинам...
“Причем здесь сериалы... Причем здесь все... Что говорят женщинам? Тебя всегда интересовало, что я заработал, что принес, сколько стоит... Ты ни разу не спросила, как мне было там в тайге, на севере в этих “стройотрядах”. Один гнус чего стоит... Ты сразу:”Ой, сколько привез?...” Это твое придурковатое “Ой”, а за ним стенки, телевизоры, машина... Машина... А ведь тогда меня могли запросто убить... Вспомнить даже страшно, какой он был здоровый. Наголо бритый, с большой квадратной челюстью... Он вышел по амнистии раньше. Никто этого не знал... И Верка этого не знала... Он тогда зашел в нашу палатку, все вышли - друзья вонючие, испугались... Все знали о нас с Веркой и все ждали развязки - в тайге свои законы...Он зашел и сказал:”Мужик, она баба, а все бабы дерьмо, ты не виноват. Спасибо хоть научил ее чему-нибудь. Вот тебе за ремонт дома и через час тебя здесь нет - иначе я буду вынужден тебя убить, а я этого не хочу, на мне и так один труп висит, но то был гад...” Вот откуда эта машина, от которой ты так тащилась...”
- Тебе завтра опять к ней?
- К кому “к ней”?
- К следователю.
- Да, я же сказал.
“Участливая какая...Боже, неужели Лариска права - неужели женщинам только одного нужно: денег и от скуки секса? Нет, не может этого быть, не может... Тогда Соня лгала? Нина лгала? Им же ничего не было нужно... А Лариска, что тоже лжет?...”
- На сколько?
- Что “на сколько?”
“Когда, наконец, выучит русский язык. Библиотекарша, книгу хотя бы почитала, уставится в этот телевизор...”
- Во сколько к ней?
- Завтра в десять утра.
- Она же на дежурстве целую ночь.
- Это не мои проблемы.
“Надулась, уставилась в телевизор... Я тогда много привез: сам заработал, да и он дал... Откупился... Откупился от памяти. Ребята потом рассказывали, что Верку он сильно побил, но потом одел в меха и золото с головы до ног... А, вообще-то, класный мужик. Убил какого-то начальника, гнида, говорят был, а его как бы случайно... Я приехал с проседью, она и не заметила, никто не заметил... Соня заметила. Она так плакала тогда. Я ей все рассказал... Почему мы порой так жестоки - самое неприятное выливаем в души самым близким... Тростиночка моя, обиделась, а потом плакала и все причитала - ведь он мог меня убить... Ты мне все прощала... И зачем я тогда уехал... Соня, Соня милая, я ведь тогда хотел бросить ее, а ты меня прогнала - ты не могла разрушать семью, ты ведь сама была сиротой... Семья... Дочь, машина, квартира... Боже мой, неужели Лариска права...”
- Может ей дать?
- Чего дать?
- Ну, деньги, взятку... Чтобы отстала. Может она этого хочет?
“Она чаще другого от меня хочет...”
- Попросит дам... Если хватит.
- А сколько нужно?
- Не знаю, ни разу еще не давал.
- А это серьезно?
- Что “серьезно”?
- Этот вызов.
- Откуда я могу знать, что у них на уме и в деле.
- Может опять?
- Что “опять”?
“Когда уже научится правильно формулировать мысли?...”
- Заберут, как тогда.
- Забрали бы раньше, если было бы за что. А впрочем, черт их знает...
“Забирать то не за что, максимум штрафом отделаюсь, если что... Я честный или трусливый, поэтому не богатый... Надо с Мирамом поговорить откровенно - дерьмо начал поставлять, пусть алкашам, но все равно нельзя... Нужно расширяться, ой как нужно... Возьму Лариску в долю и открою поначалу летнее кафе. Нужно с бандитами о стоянке договориться... Приходил уже один от Барбера. Они сразу про Лариску просекли и предлагают расширить зоны взаимных интересов - бандиты-бандитами, а с ментовскими крышами хотят иметь дела, наверное не очень верят в свои силы... А проект может получится интересный: их стоянка, заправка, мой бар, в перспективе мотель, а там , с чем черт не шутит, можно замахнуться на дом быта - отличная гостиница может получиться... Интересно. что они хотят?.. Бербер... Нужно с ним поговорить. Нужно... Говорят он нормальный и знает “предел” и “в законе”... Но нужно убрать эту дуру - это не бухгалтер и даже не б..дь. Дам ей пару сотен и дело с концом... Дом быта... Если он на территории Бербера, тогда можно попытаться захватить. Нужно спешить, нужно... С Мирамом как?.. Как у Бербера со “зверьем”? Понаехало тут разных “лиц кавказкой национальности”... Нормальные раньше были, вкалывали, как все, а теперь... Дерьма кругом хватает...”
- Женя хочет поступать в юридический.
“Женя... Дочь значит... В юридический... С ее то оценками...”
- Что ты молчишь?
- Думаю...
- О чем?
- О ее оценках. С такими знаниями только во дворники и то не везде...
- Знания как у всех!
- Зачем кричать?
- Потому, что знания сейчас не нужны. Сейчас все решают деньги.
“Намек понял - денег нет, а если и есть загашник, то это стратегический запас на расширение”.
- Деньги ума не прибавят.
- Но за деньги можно поступить. ..
“Нужно все просчитать, все нужно учесть... Должно хватить, должно... Если Бербер не дурак, то будет просто отлично. Нужно будет сместить стоянку немного - это не повлияет на прибыль, но откроет зону видимости для мотеля и бара, и будет отличный подъезд к гостинице... Мы приберем этот дом быта. я уже знаю. как это сделать...”
- ...Ты что, меня совсем не слушаешь?
- Слушаю.
- Так что ты скажешь?
- А что я скажу... Решила, так пусть поступает.
- Так нужно уже наводить справки - кому давать.
- Чего давать?
- Да ты меня совсем не слушаешь. Ну, почему у всех отцы, как отцы... Дочь поступает, а он молчит.
“...Лариска возьмет на себя прикрытие, если выгорит с домом быта, тогда она будет отличным директором. Бросит к чертям милицию, родит мне сына... Нужно все просчитать... Все должно получиться, я чувствую... Срочно нужно идти к Берберу... Срочно, сегодня, сейчас... Где этот телефон связника? Ага - вот он...”
- Так ты думаешь что-нибудь делать?
- Думаю... Что я должен делать?
- Дочь поступает...
- Сейчас она на танцах и чем это я могу ей помочь? Танцор из меня никудышний.
- Ты будешь платить?
- Кому, за что?
- За поступление.
- Я думал, что перед поступлением готовиться нужно, учиться, а не танцевать на этих, как их - дискариках...
- Сейчас все платят.
- Не все - я не плачу...
“Интересно, кто контролирует автосервис на Гоголевской? Если Бербер... Тогда... Тогда можно такое завернуть... Комплекс, центр... Все дробятся - думают так легче запутать отчетность и вести черный нал. Они ошибаются - так легче воровать, но контролировать легче при централизованном управлении... Региональная монополия... Хватило бы духу... Без Лариски это нельзя. С Лорчиком завтра нужно поговорить, обязательно. Она девочка умная, она красавица... Глаза почти, как у Сони. И говорит она почти, как Соня, только много материться - Соня никогда не ругалась, но так часто плакала... Соня меня жалела... Если Лариска не согласиться, тогда можно с Соней... Когда тебя любят - тогда все получится...”
- Так ты дашь деньги?
- Сколько?
- Тысяч десять-двадцать...
- Это за что?
- Да что за наказание такое - ты меня совсем не слушаешь. За Женю.
- За Женю?
- За ее поступление.
- Пускай учится, таких денег нет
- Как это нет? А где?
- Наверное есть, но не у меня. Этих три ларька дают ежемесячно прибыль полторы-две тысячи. Я плачу бухгалтеру, я плачу “крыше”, мне нужно закупать товар, мне нужно ремонтировать эти ларьки, нужно платить за свет, за вывоз мусора, мне много за что нужно платить... Денег нет, пускай учится...
- Найдешь. Это дочь.
- И твоя тоже, и даже больше твоя чем моя.
- И на кого я угробила жизнь... Ты не мужчина... Ты куда?
“...К Берберу... Потом к Соне... Потом к Лариске... Все должно получиться. Если Бербер не дурак и не жлоб все будет очень здорово...”