Звезда, Вы – Сникерс? Андрей Бондаренко.
Из Вьетнама через Москву лететь пришлось. Около стоянки такси Генку Банкина, друга закадычного, неожиданно встречаю – обнялись, конечно, разговорились. Генка то из Тюмени по делам семейным в Белоруссию следовал, да в Москве хотел на сутки-другие задержаться – по магазинам разным побегать, шмоток всяческих для родственников накупить. Да и мне надо в Москве один неприметный особнячок посетить, за поездку зарубежную отчитаться, деньги причитающиеся получить.
Поехали в какую-то шикарную гостиницу, номер двухместный сняли, вещи только забросили да и отправились в гостиничный ресторан – встречу неожиданную отметить.
Выбрали самый шикарный столик у окна, с видом на столицу, заказ сделали – средней скромности.
Сидим себе, базарим, выпиваем не торопясь. Генка мне байки про Тюмень на уши вешает, я ему – про Вьетнам, соответственно. В зале относительно тихо, по раннему времени меньше половины столиков занято.
И вдруг, оживление какое-то среди посетителей, разговоры громкие, восклицания:
- Да он это, точно он, Пупкин – собственной персоной!
И действительно, в зал величественно так входит молодой здоровенный мужичина с лохматыми волосами до плеч, зал неторопливо оглядывает, метрдотелю, хлыщу седому, пройдошистому, что-то негромко втолковывает.
- Видел я где-то этого Пупкина, определённо – видел, - говорю.
- Так в телеке и видел, - Банкин объясняет, - Он, Пупкин этот, по телеку песенки разные поёт, а сзади него всегда ещё девчонки полуголые скачут. Всё это называется –«шоу». А песенки то – дрянь полная, ни о чём совсем.
А метрдотель тем временем к нашему столику подходит, и вежливо так, с подходцем:
- Господа уважаемые, а не могли бы Вы за другой столик пересесть? Вот за тот, - рукой показывает, - А за это, от нашего заведения – бутылка «Шампанского».
- Не, - Генка заявляет, мы это пойло кислое не пьём – врачи не велят, да и место нам нравится – Москва как на ладони.
- Вы наверно не поняли, - не сдаётся седой хлыщ, - Это место всегда господин Пупкин занимает, когда наше заведение посещает. Так что – уважьте, пересядьте, а «Шампанское» мы на коньяк армянский заменим, пятизвёздочный.
- Заманчивое предложение, - вступаю в игру, - Но кто же такой этот Пупкин, что за исполнение его желания коньяк дорогущий дарят? Нет, что он песенки всякие поёт – я знаю. Но разве это повод перед ним на цырлах бегать? Я вот тоже, когда выпью – спеть много чего могу, да и товарищ мой не откажется.
Банкин в знак согласия кивает головой.
Метрдотель печально улыбается, он уже всё понял – не разрешится ситуация по мирному, ну, никак не разрешится. Но статус то свой надо отрабатывать? Поэтому негромко продолжает:
- Господа! Я никоим образом не сомневаюсь в ваших вокальных способностях. Но всё же, Вас просит о совершенно крохотном одолжении Звезда российской эстрады. И не просто Звезда – а Звезда Первой Величины!
- Звезда? – Громко удивляется Генка, - Но, позвольте, звёзды, те, которые просто звёзды, с маленькой буквы, они – просто светят. Освещают, в Чёрной Вселенной, пути межзвёздным кораблям, вокруг них ещё планеты разные вращаются. Они не ругаются матом, не куражатся, не изменяют жёнам, не издеваются над прислугой. Эти звёзды, я в этом совершенно уверен, - добрые, тихие, и главное – скромные. А Ваш визави мне что-то другое напоминает. Что же? – Банкин задумчиво морщит лоб, - А, вот к примеру, знаете Вы что из себя Сникерс представляет, батончик шоколадный? Взяли немного орешков разных, прочей ерунды, шоколадом щедро залили, в блестящую бумажку завернули, рекламы разной везде-везде надавали – и понёс народ денежки в кассу, и понёс! Так что, может этого молодого человека правильней будет вот так называть – Сникерс Пупкин?
В зале повисает абсолютная тишина, лишь слышно, как Пупкин скрипит зубами от нешуточной ярости, и шаги осторожные – это два облома-телохранителя Звезды плавно начинают продвигаться к нашему столику.
Подхватываю эстафету:
- А что, братья и сёстры, а Геннадий-то прав! Представьте себе анонс телевизионный:
« Сегодня вечером – праздничный концерт! Наше праздничное меню предлагает Вам эксклюзивные блюда! В качестве салата – Сникерс-Группа На-На! На первое – Брутальный Сникерсище! На горячее – Сникерсная Великая Королева! На десерт – Крошка Сникерс-Гей! На подпевках – многочисленные Сникерсята, Сникерсушки, Сникерсдяди и Сникерстёти! Не пропустите!»
Как Вам, господа? Ведь – классно?
В зале раздалось чьё-то испуганное оханье, чей-то глупый неудержимый смех.
Обломы-телохранители уже вплотную придвинулись к нашему столу, застыв на низком старте, в ожидании команды : «Фас!».
Банкин ловко вскакивает со своего места, хватает в руки массивный стул и , недвусмысленно нацелясь им в огромное панорамное стекло, ледяным, абсолютно трезвым голосом, произносит:
- А ну-ка, отошли, козлы драные, подальше. А то такой скандал сейчас закачу – век не отмоетесь.
- Назад, мальчики, уходим, - шипит позеленевший от злости Пупкин, - Мы с этими - потом посчитаемся, по-другому.
Поле битвы осталось за нами. Посидели мы с Генкой ещё с часик, выпили, в конце даже песенку сердечную затянули:
Ты скучаешь, падает дождь с неба,
Между нами - вьюги и метели.
Заблудились домики под снегом,
Словно – белые медведи.
Заплутали мишки, заплутали,
Заблудились в паутинках улиц,
И к Большой медведице – как к маме,
В брюхо звёздное уткнулись
Пацаны, прошу – не гомоните.
Мы как мишки – заблудились где-то.
Ждут нас недочитанные книжки,
Жаркие безумные рассветы.
И пускай – кругом пурга и стужа.
И пускай – сомненья ветер носит.
Пацаны, мы всё-таки вернёмся –
В раннюю Весну, и даже – в Осень…
Не дали песню допеть, сатрапы дешёвые, не дали! Раз – и рука на плече тяжёлая лежит, два - и голос казённый раздаётся:
- Товарищи, пройдёмте с нами. Вы задержаны - за нарушение общественного порядка.
Это два сержантика молоденьких за нашими спинами стоят, белозубо улыбаясь и дубинками резиновыми о ладони вежливо постукивая.
Не иначе Пупкин, Сникерс недоделанный, настучал. Еле выбрались потом, часов через пять.