Он год надеялся и верил,
Что мастерство его хирурга
Избавило его от рака,
Который жрал его желудок…
И мы надеялись, и ждали,
Что скоро снова соберёмся,
Как раньше, мы в командировку.
И, поработавши ударно,
Придём в гостиницу и выпьем –
Ему здоровья пожелаем.
А он за нас поднимет чашку
С заваренным недавно чаем –
Он водки стойко сторонился
Уже лет десять или больше…
Но рак вернулся. Навалился –
Сгорел за месяц наш Степаныч.
И сразу вслед за Новым Годом
Он умер. Зимняя погода
Январь оставила без снега.
Унылый дождик и бульдозер,
Что засыпал его могилу
Мешали нам с ним попрощаться.
Хотелось плакать, но стеснялись –
Ведь не одни мы были с другом,
Авторитеты не рыдают,
У них стальные тросы – нервы.
И мы, что много с ним бывали
Во всех концах страны огромной –
Поехали и взяли водки,
Чтоб помянуть его, как надо…
Мы вспоминали, не пьянея,
Его незлобную улыбку
И смех весёлый. Православным
Христианином был Степаныч,
По-настоящему – хорошим.
В Москве, и в Белгороде тоже
(про Питер - говорить не стоит),
Мужчины, с сединой местами,
В стаканы водку наливали
И выпивали в этот вечер
Не чокаясь. Немногословно.
И среди них сидел незримо
Степаныч, греясь кружкой чая…
Он улыбался молчаливо…