Сейчас, когда всё это улеглось, когда пожары больше не озаряют ночного неба, не слышны автоматные очереди и бешеные крики, я сижу здесь в свой темной комнате, дети спят с женой, а я никак не могу уснуть. Сегодня мне пришло письмо по интернету, когда я его увидел, я почему-то сразу понял от кого оно. Мне не стало страшно за себя и за свою семью, если этот человек на свободе пускай будет так, я бессилен это изменить, знаю только одно, что ни мне, равно как и никому из моих близких он угрожать не может. Письмо пришло откуда-то из Африки, значит он далеко, и угрозы в нем нет.
Сейчас я сижу и вспоминаю тот наш долгий разговор, затянувшийся почти на всю ночь, свой страх и его пронзительные, наполненные болью глаза. Его слова так врезались в мою память что я, пожалуй, буду помнить их так же как стихотворение Йетса прочитанное в школьные годы, там есть строчки которые долго будоражили меня
У ног твоих я расстелил мечты
Будь осторожен по мечтам ступаешь ты
Тогда было пронзительно холодно не смотря на то, что стояло начало августа. Всё началось очень стремительно и быстро, никто из нас, моих друзей, близких, коллег по работе не мог и предположить что в нашей стране такое возможно.
Небольшая группа людей подняла мятеж, переворот, они попытались захватить власть, слава богу, безуспешно. И на мою долю выпало побывать в самом пекле. Нет, я не стрелял, о, если бы я стрелял наверное тогда я совсем иначе смотрел бы на этот мир.
Они захватили администрацию, перебили весь взвод солдат охранявших кремль, выпустили декрет, где призвали к всеобщему неповиновению и свержению власти. На что они надеялись, чего хотели так никто из нас и не понял. Группка идиотов и не более. Поняв, что никто, кроме кучки умалишённых, радикальной молодёжи и спекулянтов за ними не пойдёт они не сдались. Они начали бои.
Этот кошмар длился неделю. В город вошли войска, СОБР, спецназ, но мятежники проявляли себя очень стойко, они отбивали атаку за атакой, умудрялись захватывать оружие и бронетехнику у войск, но все равно участь их была печальна.
То обращение к народу которое они выпустили практически в первый день своего мятежа выглядело очень странно, оно было переполнено непонятными лозунгами и идеями, совершенно паранойяльными. И самое главное они как мятежники никому ничего не обещали. Ни пенсий, ни зарплаты бюджетникам увеличенной в два раза, ни бесплатной медицины, ни бесплатного образования – ровным счётом ничего. Кто мог за ними пойти и ради чего, мне было не понятно?
В официальной хронике это «…террористы устроившие кровавую бойню ради неё самой», эдакие камикадзе начавшие стрелять без какой бы то ни было цели, об их декрете в лучшем случае отзываются как о неграмотно составленном, в худшем просто молчат.
В первый день ничего, ещё не знав, я с семьёй поехал в развлекательный центр, была суббота и мы рассчитывали провести там весь день.
Не отъехав от дома и ста метров, нас остановила милиция и приказала возвращаться домой. На мой вопрос «В чём причина?» они ответили что центр города блокирован и введён комендантский час для всех жителей в связи с вооруженными беспорядками на улицах. Поверить в сказанное было сложно, сами гаишники не очень-то верили, но пришлось повернуть обратно и остаться дома.
Уже через пару часов послышались первые выстрелы, стреляли везде, даже около нашего дома. Обстановка ухудшилась уже ночью, появились зарева пожаров и были слышны взрывы. Мы с женой не спали, и я решил срочно лететь в Питер.
На утро мы выбрались из дома, захватив детей. Каким-то чудом я смог доехать до аэропорта по объездным дорогам минуя блок посты, хотя скажу честно если бы не звук стрельбы, то показалось бы что в городе идёт обычный день, а прохожих мало лишь из-за раннего часа в который мы выехали.
Мы добрались до аэропорта, как потом я узнал, он то же был захвачен мятежниками и освобожден войсками лишь за четыре часа до нашего приезда. Народа было не очень много, видимо многие о захвате аэропорта ночью были осведомлены лучше чем мы, если бы об этом знал и я, я бы туда не поехал.
С огромным трудом я раздобыл билеты на авиа такси, которое вылетало лишь вечером, весь день мы провели в аэропорту.
Мы уже почти сели в самолёт, но вдруг я вспомнил, что в спешке забыл дома все кредитки и солидный кусок наличности. По своему опыту я знаю, что такое мародёры, я был в США когда там прошёл страшнейший ураган. Когда нас вывозили из гостиницы по дороге бежали толпы людей с вещами, которые они выносили из разбитых витрин магазинов.
Я пообещал жене, что вылечу следом, и направился домой.
Когда я возвращался мою машину подорвали, я чудом остался жив, выбрался из кабины и бросился бежать, кажется сзади стреляли, хотя сейчас я думаю, что граната предназначалась не мне и я просто попал под обстрел. Это произошло на пустынной дороге, я думал, что по ней быстрее доберусь до дома, обогнув пробки в городе.
Не помню, сколько я бежал, помню, как очутился в полуразрушенном доме, сожженном видимо прошлой ночью. Прямо на полу около окна сидел человек с автоматом. Я хотел было бежать, но он окрикнул меня.
- Не советую, вы сейчас в самой гуще событий, пристрелят.
- Я не военный – ответил я остановившись.
- Какое это сейчас имеет значение.
Дальше он предложил мне сесть рядом с ним. Некоторое время мы молчали. Потом я решился спросить.
- Кто вы?
- А вы как думаете. На федерала не похож, наверное, так кто же ещё остается.
- Террорист.
- Называйте, как хотите, скажу одно, в заложники я никого не захватывал и ничего не подрывал.
Присмотревшись к нему получше я заметил, что он был ранен в правую ногу, из раны сочилась кровь сквозь грязную повязку сделанную из куска какой-то ткани.
Он посмотрел на меня
- Да я ранен. И при желании вы даже сможете со мной совладать, когда я окончательно ослабну. Но смысла в этом не больше чем бежать отсюда. Я не собираюсь вас убивать или прикрываться вашим телом в случае обстрела войсками, просто здесь вы в безопасности, так же как и я, поэтому между нами перемирие длинною в целую ночь.
- Не вижу, зачем мне тебя убивать, я же говорил, что я не военный и оказался здесь случайно – возразил я.
На эти слова он усмехнулся.
-А как же ты сюда попал?
-Отвозил жену в аэропорт, но места в самолёте мне не хватило и я решил вернуться домой – соврал я, мне совсем не хотелось посвящать этого человека в то что в моём доме есть деньги – по дороге я попал под обстрел и вот бегом добрался до ближайшего укрытия.
Он снова усмехнулся, беззлобно но так словно бы понял мою ложь. Я мельком взглянул на него и вдруг мне показалось его лицо очень знакомым, но где я его видел вспомнить мне не удалось.
- Очень много случайностей во всём этом – сказал он в никуда – ты слышал наше обращение?
-Нет – об этом обращении к народу я узнал лишь, после того как мятеж был подавлен.
Некоторое время мы сидели молча. Он предложил мне сухарей, которые вытащил из кармана, и я принял их. Это были сухарики, которые обычно покупают к пиву, и я мысленно этому усмехнулся.
Всё это время незнакомец разглядывал меня, отчего становилось неловко и ко всему прочему ещё и злило.
-Ты наверное бизнесмен? – спросил он.
Некоторое время помедлив я ответил.
- Да, в каком-то роде я бизнесмен.
- Продаешь что-то?
- Занимаюсь недвижимостью – сказал я, это было правдой. Только сказав это я стал мысленно корить себя за такое необдуманное раскрытие, ведь он мог заинтересоваться моими деньгам, и я быстро начал придумывать уловки, о невозможности достать их в обозримом будущем, но вопреки опасениям, его расспросы прекратились.
Мы снова сидели молча, но мне не было уже так страшно, и я решился поинтересоваться.
- А кто ты, и почему воюешь?
Он поднял на меня глаза и только сейчас я смог его разглядеть, это был мужчина лет тридцати пяти – сорока, был он высоким, смуглым, с короткой стрижкой черных волос и свежей бородой.
- Меня зовут Кирилл.
- Меня Олег – представился я.
- Наше знакомство происходит не в самой лучшей ситуации, но в другой мы бы с тобой и не встретились. – протягивая мне руку отозвался Кирилл.
Кирилл за свою жизнь сменил множество профессий, от дворника до управляющего магазином, он рассказал, что у него ко всему прочему было и своё дело, он не плохо зарабатывал, занимаясь перевозками строительных материалов, но некоторое время спустя бросил все дела и долгое время жил на средства, заработанные ранее, ничем конкретным не занимаясь. Слушая его рассказ у меня появился какой-то странный интерес к нему, меня занимало с чего бы это преуспевающему бизнесмену бросать своё дело и сидеть на месте ничего не делая. Бывало и меня подмывало бросить все, так надоедало изо дня в день совершать одни и те же действия, и я делал это однако всегда почти сразу же начинал новое дело потому что сидеть, сложа руки не умел.
- А почему ты бросил своё дело, раз оно было прибыльным? – не удержась спросил я.
- Одной прибылью сыт не будешь – резко, как бы декларируя некую истину ответил он.
- Выбрал бы дело которое тебе интересно и занимался им. – в мыслях у меня все это время крутился вопрос обращённый к нему, неужели на войне можно заработать больше, неужели война даёт ощущение удовлетворения от своих действий? В конце концов если ему так нравиться воевать шёл бы служить по контракту, воевал бы там где это действительно нужно.
Кирилл только усмехнулся.
- Я жил ради работы, работал ради денег, тратил их для своего удовольствия и для того, что бы жить. Круг замкнулся. Я работал что бы просто безбедно жить, и в перерывах между рабочими часами старался делать то что нравиться, но наутро снова приходилось идти на работу для того что бы прокормить себя и иметь время жить так как хочется… И круг замкнулся снова. Я делал деньги ради самих денег и в итоге перестал понимать зачем они нужны вообще. Замкнулся и этот круг.
Он замолчал.
- Если у тебя есть способности ты всегда найдешь им применение – возразил я, чувствуя, как во мне растет непонимание к этому человеку.
- Способности есть, но для чего их применить? Ты никогда не задавался вопросом зачем ты что-то делаешь?
- Я хорошо понимаю, что и зачем я делаю. – возразил я.
- Тогда скажи, какая твоя самая главная и важная цель? – Кирилл наклонился ко мне.
- Моя цель! Всё очень просто. Я хочу самореализоваться, хочу развиваться, хочу достигнуть совершенства в своём деле. Хочу делать, так что бы я мог гордиться собой. Я никогда не делаю того, что не хочу делать и если я продаю недвижимость, то я делаю это профессионально.
Где-то совсем поблизости началась стрельба, гремело несколько стволов, послышались взрывы гранат. Кирилл, не обращая на это никакого внимания продолжал разговор.
- П-р-о-д-а-е-ш-ь н-е-д-в-и-ж-и-м-о-с-т-ь – протянул Кирилл – а зачем ты это делаешь?
Мне стало смешно.
- Людям нужно где-то жить и где-то торговать, где-то хранить что-то. Это яснее ясного.
Кирилл ненадолго задумался.
- Олег, первый раз я тебя увидел в центре для одарённых детей, куда ты приводил своего сына.
Так вот где я его видел, подумал я, точно, это был тот самый человек в том центре, который помогал преподавателю или администратору, хотя чем именно он там занимался я не помнил.
- Так вот где я тебя видел! – вспомнив нашу первую встречу, отозвался я.
- Да, тебя я узнал сразу – он немного улыбнулся – скажи – продолжал он – зачем ты приводил своего ребёнка в тот центр?
На этот раз я рассмеялся в голос. Позабыв о всех мерах предосторожностях и том месте где мы находились с Кириллом.
– По моему это очевидно, я желаю ему лучшего и хотел что бы он многому научился.
- Чему конкретно?
- Да всему, чему его можно научить в его возрасте. Я хотел что бы он был активным, многое понимал, развивался, кажется этому обучали у вас в центре, что бы он был лидером наконец.
- А зачем ему это?
Я непонимающе взглянул на Кирилла
- Что зачем?
- Зачем твоему ребенку быть лидером?
- Прости не понял, что значит зачем?
- Как ты думаешь, зачем ему быть лидером?
- А кем ещё, быдлом, которым все управляют. Я вовсе не говорю о том, что он обязательно должен стать, например президентом, я просто хотел бы, что бы он умел организовывать людей, дело, управлять им, разве это плохо уметь организовывать?
- Вовсе не плохо, но я не об этом тебя спрашиваю.
- А о чём же?
- Для чего он будет кого-то организовывать?
- Да для чего захочет, это в его руках, он сам выберет себе это, всё что захочет то и будет организовывать!
- А ты сам как думаешь, на что он применит те качества, которые в нём там воспитают?
- Я об этом не думаю. Он вырастет станет взрослым, перед ним откроются многие перспективы, пути, он сможет сам решить по которому из них ему идти. В конце концов чего ты хочешь от меня, что бы я нарисовал для своего ребёнка путь по которому он должен идти? Кирилл, тебе не кажется что в 21 веке это несколько не современно. И дело даже не в этом, я считаю и всегда считал что человек сам должен выбирать свой собственный путь, это дело его выбора.
- Да вот в этом и есть мой вопрос, из чего он будет выбирать?
- Откуда мне знать, придет черед, и он сам решит из чего выбирать.
- Не находишь это странным, ты отец и даже не в состоянии хоть как то описать внутренний мир ребёнка.
- На что ты намекаешь? – я начал злиться. – Мы живем в свободное время, каждый из нас свободен выбирать ту дорогу по которой он будет идти, это мир возможностей Гед у нас есть всё для осуществления своих целей. Хочешь заниматься наукой, занимайся, хочешь учится – ВУЗов полно, хочешь денег зарабатывай. Всё в наших руках, сейчас мы можем всё что захотим, не сложно добиться всего о чём мечтается. – я всё больше распалялся – Неужели тебе этого мало и всей вашей группе террористов, чего вам не хватало, что было такое из-за чего нужен был этот мятеж, когда лишь только поняв правила по которым живут в этом мире можно смело идти к своим целям.
- А вот целей как раз то и нет – перебил он меня. – ты имеешь всё и можешь всё. Но зачем – тебе не ясно.
- Я прекрасно понимал зачем работаю, зачем мне уметь водить машину…
- Не о этих целях я с тобой говорю. – снова перебил он – Ты проживешь свою жизнь добившись многого, сможешь на её закате делиться с другими своим опытом, просто отдыхать от суеты и спешки молодости, но сможешь ли ты говорить что достиг главной цели своей жизни. Твой сын обучается быть лидером, но и Гитлер был лидером, куда использует свои способности твой сын, не знаешь ни ты, ни я, ни даже он сам.
Я замолчал не находя что ответить, я был раздражен и зол.
- А при чем здесь война которую вы устроили? – взорвался я.
- Наша идея в том, что общество без целей не способно к существованию. Мы те, кто разуверился в настоящем, мы больше не хотим жит ради денег, работать ради работы и продавать ради продажи, мы хотим порвать все эти круги, мы устали ни к чему не стремиться, и нашим стремлением стала война. – его голос был твёрд, в этот момент он был похож на фанатика, какие обычно с обезумевшими глазами кричат «Аллаху Акбар!» и замыкают на себе цепь детонатора.
- Агрессия самое простое, что может быть в этом случае – устало сказал я.
- Когда не слышат слов – приходиться кричать. – ответил он.
Мы сидели молча.
Наше молчание прервали выстрелы где-то совсем рядом, почти над ухом, и через несколько минут в дом ворвались солдаты одетые в серый камуфляж. Я не успел моргнуть и глазом как Кирилл, быстро, одним движением, выпрыгнул в окно. Больше я его не видел.
Меня вывели в безопасный участок, и после долгих проверок отвезли домой. В Питер я так и не смог улететь А через пару дней в этом уже не было надобности – мятеж был подавлен и лишь где-то на окраине два десятка повстанцев в захваченной больнице отчаянно сопротивлялись войскам в течении ещё двух дней. Все они были убиты.
Я прочитал его письмо в котором было всего несколько строчек
«Спроси себя зачем ты завел тот разговор со мной, ведь мог просто молчать. Подумай.
Кирилл.»
Откуда он узнал мой адрес останется для меня тайной.
Сейчас я сидел и думал о том, насколько глупы и несчастны были эти мятежники, насколько глуп был мой собеседник, насколько промыты его мозги главой этого переворота, но что-то постоянно пробивалось сквозь кордон этих мыслей, какой-то голос, который настойчиво требовал прислушаться к нему.
Кем вырастет мой сын, кем станет он, как сложиться его судьба – вещал голос – о чем он будет мечтать к чему стремиться, чего он будет хотеть, как он поймет, что для него важно, а что нет? Да. Да это самое важное. Как теперь нам понять, что верно, а что нет, нас научили, что мы высшие животные или же сложнейшие механизмы. Что наши действия предсказаны нашим прошлым и всецело зависят от будущего, в нас больше нет загадки, нет божественной искры. Все наши прошлые цели были химерами, о которые мы разбили головы и переломали руки и ноги, теперь мы свободны от них, но чем же мы за это платим. Нет Богов – они утратили свою силу направлять нас, нет партий – они утратили силу управлять нами, осталось только наше сознание, которое мы разложили по полочкам в своём стремлении понять себя. Теперь незачем что-то делать. Теперь незачем стремиться к чему-то высокому, ведь мы поняли, что оно всего лишь извращённое низкое. Теперь у нас и, правда, нет целей, теперь мы счастливы…