Пограничный пёс Батон.
Так получилось, что нам с представителем голубых английских кровей пришлось ехать к Чёрному морю. И всё бы ничего, но для своего путешествия была выбрана Абхазия, а она сегодня от Украины находится за двумя границами. В общем, появилась необходимость в прохождении собачьих формальностей. Подключив друзей и запасясь терпением, мы с Батоном отправились по инстанциям. Процесс оказался не столько длительным, сколько денежным. Потратив пару минимальных зарплат на чиновников от ветеринарии, мы получили шикарный новенький паспорт с большим цветным фото в полный рост, каталог прививок, сертификат о здоровье, разрешение на вывоз животного за границу, и на всякий случай справку о том, что ни я, ни наша собака не проживали в Занзибаре. Увидев мои слёзы при расставании с кровными гривнами, мне посочувствовали и за два червонца уступили уникальное успокаивающее средство, позволяющее перевозить собак в горизонтальном положении в течение семидесяти часов. Учитывая необыкновенный темперамент моего питомца, такой подарок судьбы казался совсем не лишним.
Загрузив машину вещами, сделав укольчик собаке и присев на дорожку, мы двинули на юг. Городские кварталы остались позади. Мокрая лента асфальта прорезала приазовские степи, наматывая километры на зимний протектор. Тяжёлые мартовские тучи, подгоняемые северным ветром, полетели в попутном направлении. Обнажённые скелеты деревьев молчаливо провожали машину, выстроившись вдоль дороги почётным караулом. В салоне было тепло и спокойно. На заднем сиденье равномерно похрапывал Батон, укрытый толстым одеялом, заглушая шум двигателя и звуки радиоприёмника. В общем, всё шло хорошо.
Таможня.
Подъезжаю к шлагбауму. Молодой прапорщик подходит к машине. Я открываю окно и подаю паспорт на проверку.
- Вы едете один? – спрашивает пограничник, заглядывая в салон.
- Не совсем.
Удивлённые глаза смотрят на меня в упор. Не успел я дать вразумительный ответ, как заднее сиденье встало дыбом, залаяло и выпихнуло клыкастую морду между сиденьем и стойкой открытого окна. От неожиданности страж порядка отскочил, выронил документы и отвесил челюсть.
- Ни хрена себе амбразура, - приходя в себя, прошептал прапорщик побледневшими губами.
- Да, вы совершенно правы, морда у него, дай бог каждому.
- Петька, иди сюда, гляди какая псина. Я такого ещё не видел. Витька, смотри.
- А у него есть документы? – спросил подошедший Витька.
К машине потихоньку подтянулась вся смена, включая пограничников, таможенников, секретарей, паспортистов, контролёров и страховщиков. Даже буфетчица из кафе, и та наградила нас своим вниманием. На громкие возгласы работников пропускного пункта прибежали экскурсоводы, везущие группу туристов в Анапу, вместе с контингентом, а также водители, пассажиры, мешочники, и прочие граждане двух дружественных славянских государств, проходивших монотонную процедуру пересечения границы. По рукам пошёл собачий паспорт.
- Блин, ну и ксива.
- У людей паспорта хуже.
- Потому и живём как собаки.
- Сами вы собаки, мы живём хорошо.
- Смотри, смотри, он зевает.
- А глазища-то злющие.
- Он, наверное, голодный.
- А как его зовут?
- Такого не прокормить на нашу зарплату.
Глядя по сторонам из машины, я почувствовал себя рыбкой в аквариуме на ярмарке океанографии. Хорошо, что смотрины продлились недолго и строгий дядька с большими звёздами на погонах, увидев из вагончика безобразие на вверенной ему территории, командирским голосом навёл порядок. Все разошлись по своим делам. Только большая пограничная овчарка, ранее незаметная в толпе осталась на месте, косясь в нашу сторону недобрыми глазами. Я вышел на свежий воздух и под сочувственные взгляды окружающих продолжил процедуру таможенного оформления.
Всё прошло гладко, но у ветеринара случилась загвоздка. Оказывается разрешение, выписанное нам по месту жительства, было неустановленного образца и в нём не было какой-то записи о какой-то процедуре необходимой во время процесса импорта животных. Да, да, я не ошибся, ветврач настаивал на том, что собака импортируется. Моему возмущению не было предела. Я сначала пытался спорить и объяснять разницу между временным вывозом и понятием импорта, затем говорил, что за ошибки его коллег не отвечаю, потом рассказал, что я возил своего любимца тысячу раз по разным заграницам, но, увидев скучающую физиономию бюрократа, понял, человек просто хочет денег. Пришлось успокоиться и надеть улыбку.
- А что нужно сделать, чтобы всё было в порядке.
- Ну, не знаю.
- А кто знает?
- Нет, я знаю, конечно.
- И что?
- Ну, нужно писать протокол, что лечебница вам выдала неправильную справку. Их потом накажут… В общем, это долго.
Я развеселился.
- А вы знаете, давайте писать протокол. У меня времени хоть отбавляй. И пусть накажут нерадивых сотрудников такого уважаемого государственного учреждения. Ишь ты, деньги берут, а работу выполнить нормально не могут. Да, и нужно обязательно поставить в известность начальника смены, ведь мне придётся возвращаться. А дома я в суд на этих оболдуев подам, вы же мне дадите один экземпляр протокола? – я наклонился к столу и пристально посмотрел на собеседника.
Тот сник и опустил глаза.
- Нет, можно, конечно, и без протокола обойтись. Люди ведь хорошие, зачем им суд?
- Я настаиваю на протоколе.
- А вам это зачем?
- Я хочу, чтобы восторжествовала справедливость.
- Да ладно, езжайте.
- Как, без нужной записи в справке? А вдруг у меня на той стороне остановят?
- Не остановят.
- А вы откуда знаете?
- Знаю.
- Откуда?
- Если говорю, значит знаю.
- Ладно, уговорили, я согласен, только под вашу ответственность.
- Под мою. До свиданья, - он встал и протянул руку.
Оформив документы на пса и машину, мы двинули к осмотровой площадке.
- Всем выйти из машины, - отдал команду офицер таможенной службы.
Я пристегнул Батона к поводку и вышел, чтобы открыть заднюю дверь и достать шерстяного пассажира. Не знаю, может быть на кого-то успокаивающие уколы и действуют как это описано в аннотации, но наш пёс повёл себя не совсем адекватно. Увидев открытую дверь, он рванул с места как ошпаренный и чуть не сбил с ног работника таможни. Я чудом успел ухватиться за поводок и пресечь попытку несанкционированного бегства на территорию сопредельного государства. Таможенник от неожиданности хрюкнул, а я от боли в плечевом суставе ойкнул.
- У вас ничего запрещённого в салоне нет? – опомнившись от шока, поинтересовался служивый.
Я отрицательно мотнул головой.
- Понимаю, с такой собакой и пулемёта не нужно, - продолжил он, ставя штампик в декларации, - ладно, загружайте псину и проезжайте.
-Мы свободны?
- Конечно. И берегите пса, он у вас просто чудо.
Пройдя все мытарства и получив необходимые бумаги, мы двинулись на российскую сторону. Специалист по импорту собак оказался прав, на той стороне справки не понадобились. Русские оказались более демократичными и собаколюбивыми, они даже не проверяли ни машину, ни её содержимое, а их ветеринару одного паспорта хватило за глаза.
Шлагбаумы закончились. Путешествие продолжилось. Потревоженный всеобщим вниманием Батон сидел на куцем хвостике, положив передние лапы на водительское сидение, и оглядывал окрестности. Чудо-лекарство не действовало.
- Ну что, поехали? - я посмотрел на собаку и подмигнул.
Пёс кивнул и улыбнулся.