За бесконечных два месяца Сергей притерпелся к больнице, даже подружился с медперсоналом
и, тем более, с соседями по палате. И все равно: чем лучше становилось с переломанной в
аварии из-за глупого лихачества ногой, тем невыносимее была душная больничная палата.
Последней ночью, в томительном ожидании утра и долгожданной выписки, в который раз
перелистав старые газеты, он, уже привычно перебирая свою довольно бестолковую жизнь,
вдруг с неожиданной остротой и болью вспомнил Женю.
Женя … Она молча ушла от него почти пять лет назад после очередной глупой ссоры. Все эти
годы Сергей упрямо гнал от себя любые мысли о ней, в глубине души чувствуя свою вину.
Властно нарушая его задумчивость, в коридоре гулко прогрохотала каталка, равнодушно
перевозя после операции очередного больного.
- Надо же, сколько их сегодня! Пусть пока в коридоре побудет до утра, - донесся из-за
приоткрытой двери палаты усталый голос медсестры Юли, - Все равно сейчас мест нет.
- И от этого тоже не заснуть, - с досадой подумал Сергей, ворочаясь под своим,принесенным
таки матерью из его холостяцкой квартиры, одеялом.
Наконец, измучившись от нахлынувших воспоминаний, он направился в курилку, привычно
сунув под мышки костыли. В коридоре, поравнявшись с очередной каталкой, Сергей мельком
бросил взгляд на лежащего там больного. И вдруг замер от внезапно охватившей его
слабости и рваным ритмом застучавшего сердца.
- Женя, Женька! – вырвалось у него.
Да, под тонкой простыней, с загипсованными ногами, беспомощно лежала Женя. Еще не придя
в себя, с помутившимися от наркоза глазами, она чуть заметно шевелила пересохшими губами.
Унимая волнение, Сергей склонился над ней.
- Пить, - еле слышно прошептала Женя.
Круто развернувшись, Сергей с неожиданной для себя быстротой ринулся в палату, грохоча
костылями. Дрожащими от волнения руками он наполнил в темноте стакан минералкой. С
трудом донеся воду, он бережно приподнял Женю, обняв ее за узкие хрупкие плечи.
Напившись, она еле заметно кивнула и обессилено уронила голову на подушку.
- Хорошо, что ты здесь, - слабым голосом сказала она, устало закрывая глаза.
- Ничего, спи, я покараулю тебя, - ответил Сергей, чувствуя, как его охватывает давно
уже забытая волна нежности.
- Спасибо тебе, - еще раз шепнула Женя и тихо заснула.
Упросив медсестру не загонять его в палату, он всю ночь не отходил от Жени, иногда
осторожно поправляя на ней принесенное им со своей кровати одеяло, и стараясь бесшумно
переставлять костыли.
Сергей смотрел на чуть изменившееся с годами Женькино лицо, ее бледные губы, иногда
касался ее кудрявых непослушных волос, тонкой белой руки. И был совершенно счастлив:
его Женя снова рядом. И надоевшая больница с ее ворчливыми санитарками, вечно спешащими
врачами в один миг стала самым желанным местом на земле.
- Женя, Женька, Женечка! - звенела с прежней силой в сердце знакомая струна.
Сергей стоял, не замечая времени, и думал о том, что теперь он будет рядом с Женей.
Каждый день. Всю жизнь.
* * * * * * * * * * * * *
Утром, окончательно очнувшись от вязкого тумана наркозного сна, Евгения Родионова
увидела такие родные, добрые глаза, в которых застыли слезинки любви и сочувствия -
ее милый и немного непутевый Петя был, конечно же, рядом, как и положено супругу…
Спустя несколько дней, когда стало значительно легче, Евгения смутно припомнила, что
кто-то ночью после операции приносил ей пить, тепло и заботливо укрывал. И, кажется,
что-то нежно шептал, прикасаясь к ее руке.
- Медсестра, наверное. Надо ей сказать спасибо, - немного посомневавшись, решила Евгения.
Потом, прижавшись щекой к явно небольничному одеялу, Женя сладко задремала. Ей снилось
что-то очень хорошее.