Этюды Левитана

 
       "Неладно что-то устроено на этом свете..."

       Из фильма "Последний дюйм"
 

 Глава первая


 Под утро Костя замерз. Стояли сухие и солнечные сентябрьские дни, его кирпичная будка за день прогревалась так, что к вечеру в ней бывало душно, а вот к утру уже тянуло осенним холодком из-под двери. Выглянув за дверь, Костя привычно осмотрелся, справил нужду среди высоких сорняков и сполоснул лицо остатками воды из чайника. Наполнил его свежей водой и стал приводить себя и свою обитель в относительный порядок. Побрился, подмел и протер мокрой тряпкой пол, заправил постель на раскладушке. Когда чайник закипел, он опустил в него пару яиц в марлевом мешочке и сварил вкрутую. Позавтракав и напившись крепко заваренного чаю, Костя взбодрился и повеселел, стал одеваться, потихоньку напевая. « Сиреневый туман над нами проплывает...»
 Эту будку он обнаружил еще весной, бродя по грязной промышленной окраине большого города в поисках чего-нибудь для поддержания жизни в изрядно отощавшем теле, измученном скитаниями и нуждой. В глухом замусоренном тупике, заросшем пыльной травой, окруженном бетонными стенами каких-то предприятий и складов, было тихо и безлюдно. Даже бродяги вроде него не забредали сюда – Костя оказался настойчивей других в поисках пропитания.
 Когда-то в этой будке находился, наверное, силовой трансформатор или что-то в этом роде. Железная дверь была распахнута настежь, высоко, под потолком, было небольшое вентиляционное окошко. Что удивительно – сохранился пол из хороших ровных досок, которые в свое время то ли не догадались, то ли побоялись унести. Косте понравилась эта будка и он решил обосноваться в ней до лучших времен. Тем более, что рядом обнаружил настоящий клад, источник доходов на некоторое время. Под одним из заборов, в бурьяне, лежали развалившиеся полусгнившие ящики, из которых вывалились и лежали кучей гвозди и дверные петли, отдельно лежали тугие мотки светлой проволоки в пыльной промасленной бумаге. Все это оказалось ходовым товаром на базаре и Костя, уйдя туда с полной сумкой, выручил приличную для него сумму. Купил замок для двери и задвижку, чтобы закрываться изнутри и веник. В тот же вечер вымел мусор, обмахнул пыльные стены. В углу тупика из бетонной стены торчала труба с краном. Когда Костя с трудом повернул заржавевший вентиль, из трубы ударила тугая струя воды, растекаясь с веселым плеском. Обрадованный Костя разыскал в ближайшей мусорной куче старый резиновый сапог и рваный мешок, набрал воды и вымыл пол, обтер стены. Уже в сумерках нарвал свежей весенней травы, бросил слоем на пол и заснул на ней так крепко, как спал только в детстве, в родном селе...
 Потом стал потихоньку обживаться, нашел на свалке и отремонтировал ломаную раскладушку, купил матрац с подушкой и кое-какую посуду. Заодно и приоделся, купил вполне приличный костюм и крепкие ботинки, пару рубашек…
.
 Сейчас, с приближением холодов, стала беспокоить проблема предстоящей зимовки. Печку в будке ставить нельзя – дым из трубы сразу привлечет внимание и его попросту выгонят из этого домика, а то и в милицию сдадут. Если поставить мощный самодельный электрообогреватель, то где-то на счетчике обнаружат большую утечку энергии, начнут искать утечку и могут опять-таки выйти на его будку...
 Размышляя об этом, Костя взял сумку с очередной партией гвоздей и проволоки, запер дверь и зашагал вдоль длинного забора к поселку за ручьем, к автобусной остановке.
 Ему было за сорок, телом Костя был высок, сухощав и жилист, густая копна рыжих волос закрывала загорелую шею, нависала над почти всегда прищуренными серыми глазами, окруженными морщинами. Слегка вздернутый нос торчал над крепко сжатым ртом. Весь он смахивал на сильно постаревшего, но не упавшего духом Гавроша. Родился и вырос в Сибири, в деревне, откуда и ушел в армию, попал в десантные войска. После службы в село не вернулся, мать умерла во время его службы, отец умер еще раньше, а женатые братья жили отдельно. Костя махнул в большой портовый город, где жил армейский товарищ, уволившийся на полгода раньше.
 Однако Костя не нашел его – приятель учился теперь в мореходном училище в другом портовом городе. А затем пришлось распрощаться с мечтой устроиться на корабль, ходить в дальние плавания, увидеть чужие страны и города. Ему сразу дали понять, почти смеясь в лицо, что без морской специальности и опыта, да без хороших знакомых о плаваниях можно не мечтать. Но можно, если поискать, найти работу в порту, где всегда нужна рабочая сила. В конце концов он устроился работать на автопогрузчике в портовых складах. Это дело ему понравилось, платили неплохо. Было и общежитие, но Костя, устав от армейской казармы, туда не пошел, снял комнату у одинокой пожилой женщины.
 В свободное время рыбачил и купался в море, завел кое-каких знакомых среди местных рыбаков. Много читал и даже стал вдруг писать стихи, чего с ним раньше никогда не бывало. Удивительно, но одно из этих стихотворений опубликовали в местной газете, в подборке начинающих авторов. Потом стал подумывать о том, что можно подготовиться к экзаменам и поехать в тот город, где учился его армейский товарищ и попытаться поступить в мореходное училище...
 Беда как всегда пришла неожиданно. Впрочем, нет – его успел предупредить один из товарищей по работе. Пожилой седоусый, с темными мускулистыми руками, обтянутыми рукавами тельняшки – в прошлом матрос, списанный на берег после травмы, выбрав время, отвел Костю в дальний угол склада, за контейнеры, и помолчав, сообщил насторожившемуся парню, что складское начальство крепко ворует. Это, конечно, не удивило Костю и он молча ждал продолжения. Оно было очень горьким для него. Костю собирались «подставить». Замышлялось хищение крупной партии дефицитного дорогого товара и заранее был намечен «козел отпущения» - он, Костя. Одинокий чужак, без знакомств и связей, он как нельзя лучше подходил для того, чтобы отвести след от ворья, сгинув в тюремных камерах. Товар должен придти через неделю – объяснил собеседник. После кражи часть товара обнаружат на чердаке и в сарае дома, где снимал комнату Костя. Хозяйка подкуплена и на допросе покажет на него. В ночь перед обыском на квартире у Кости, у дома будет стоять грузовик с крытым кузовом, чтобы соседи могли заметить и запомнить его, а шофер попытается втянуть Костю в разговор, чтобы и это было замечено...
 Слушая это, Костя вместе с поднимавшимся тяжелым чувством гнева и обиды ощутил и острое недоверие к собеседнику.
 -А откуда ты все это знаешь? Уж очень точно рассказываешь, как по бумажке выучил...
 -Знаю! – Уверенно ответил матрос. – Много чего знаю, да говорю редко...Я здесь родился и вырос, много чего повидал и знаю как эти гады людей губят. – Он помолчал и еще раз настороженно оглядевшись, добавил. – Ты делай как знаешь, а я камень с души спихнул, тебя предупредил. Ты уже не пацан и должен понимать, что я сейчас из-за тебя башкой рискую. И вот тебе мой последний совет. Бери быстрей билет на самолет и лети куда-нибудь подальше. Да билет-то не выбрасывай – на нем твоя фамилия будет указана и дата, когда улетел. Смекаешь? Товар через неделю придет, так что тебе надо опередить подлюг этих...Сейчас я уйду, а ты выйдешь отсюда минут через пять. Так будет вернее...
 Вернувшись домой, Костя бросил внимательный взгляд на хозяйку и вдруг с тревогой обнаружил, что никак не может встретиться с ней взглядом. Это и раньше редко удавалось, но тогда он просто не обращал на это внимания. Вечно эта немолодая, но крепко сбитая бабенка пропадала то на огороде, то в сарае с поросятами, то на базаре. С Костей почти не разговаривала, но зорко следила за показаниями электросчетчика в комнате для квартиранта...
 Костя хотел было заговорить с нею, заставить смотреть в глаза, но остановило ясное предчувствие беды – матрос не врал, Костя теперь понял это. Так что связываться с этой тварью просто глупо, надо исчезнуть поскорее и оставить эту шайку с носом.
 На другой день он быстренько собрался и никому не сказав ни слова, улетел на далекую комсомольско-молодежную стройку, каких хватало в те годы. А потом их было много. Городов и строек, в таежных дебрях и в жарких степях, в болотах и безводных пустынях...Прокуренные комнаты в общежитиях, вагончики и палатки, пьянки и надрывный голос Высоцкого из магнитофонов, визгливый хохот случайных подруг...
 Словно шумный, пенный и грязный поток нес Костю через расстояния и годы, пока однажды не выбросил его на вокзал города у высоких заснеженных гор. Сказочно прекрасные, они уходили сверкающими вершинами в голубую высь неба, а Костя сидел на вокзальной скамейке, очумело глядя на них после ночной пьянки в вагоне и машинально проверял карманы – на месте ли документы и остатки денег...
 Город ему понравился, а вот он городу оказался совсем не нужен. Работы он не мог найти никакой. Помятое испитое лицо, потертая пухлая от записей трудовая книжка вызывали у видавших виды кадровиков лишь один ответ. « Не требуется! - Некоторые добавляли.- « Мы своих-то сокращаем, не знаем куда пристроить. Рыночная экономика! Газеты читаешь, телевизор смотришь?...
 Но Костя и без газет видел, убеждался ежедневно, что жизнь круто изменилась. А главное – людей как будто подменили, многие из них стали чем-то похожи на ту квартирную хозяйку, от которой сбежал когда-то Костя.
 Дни проходили в скитаниях и в поисках случайных заработков, на разгрузке вагонов, на строительстве коттеджей и особняков для появившихся вдруг богатых господ, в жалких попытках торговать, что-то перепродавать по мелочи. Вот тогда-то, голодный
 отощавший, набрел он на эту будку и поселился в ней, благодаря судьбу за эту маленькую удачу. А сейчас шагал вдоль длинного бетонного забора, ломая голову над тем как перезимовать приближающуюся зиму...
 Забор кончился, Костя перешел по бетонной плите через зловонный поток, заваленный мусором, потом поднялся по крутой извилистой тропинке между каких-то лачуг и сараев, утопавших в зелени садов, и вышел к центру поселка на окраине города. Вскоре к остановке на маленькой пыльной площади, плотно заплеванной шелухой от семечек, подкатил старенький скрипучий автобус. Костя изловчился юркнуть в него одним из первых и удачно устроился неподалеку от входа, у окна. Автобус почти мгновенно оказался забитым до отказа крикливыми пассажирами с мешками и громадными сумками. Водитель с усталой руганью запихнул в дверь последнего пассажира и скрипучий ковчег на колесах, скрипя и постанывая, двинулся в путь.
 Автобус уже миновал окраину, проехал ряд городских кварталов, народ в нем потихоньку менялся и вскоре рядом с Костей сел грузный интеллигентного вида лысый мужик со свернутой газетой в руке. Он стал читать ее, хмыкая и покачивая головой, потом в автобус вошел его знакомый, рослый усатый брюнет и встал рядом с ним. Оба обменялись рукопожатиями и шумно заговорили, как старые добрые приятели. Костин сосед отложил газету, оказавшуюся между ним и Костей, отвечая на оживленные расспросы брюнета. Разговор крутился вокруг каких-то торговых операций, налогов, таможенных сборов и курсов валют. Брюнет поинтересовался. Почему Костин сосед едет в автобусе, а не на своем «Мерседесе» ?
 -Так меня же стукнул на нем один идиот, заднюю дверь помял, - объяснил Костин сосед. – Хорошо, что богатенький оказался, выложил деньги на ремонт без лишних разговоров. И все же помаялся я с этим ремонтом досыта и решил продать «Мерседес», чтобы от греха и лишних расходов подальше. Не для наших дорог машинка...
 -За сколько же удалось спихнуть? – Понизив голос, с улыбкой спросил брюнет.
 -Свои вернул. – Коротко ответил лысый. – А теперь подумал, прикинул и решил взять новую девятку. Так будет дешевле и надежнее...Я квартиру разменял, теперь ремонт надо делать, сигнализацию ставить, импортную ванну хочу , этакий минибассейн в виде раковины, с лесенкой и гидромассажем... Так что сплошные расходы. Если узнаешь, что кто-то продает хорошую «девятку» по сходной цене, звони мне. Обмывать будем вместе...Я, кстати, завтра в командировку лечу в Москву на недельку, могу проведать твоих стариков и вообще поговорить с нужными тебе людьми...
 -Так ты с этого бы и начал! – Обрадовался усатый и оживленно начал говорить о каких-то фирмах, часто употребляя иностранные слова, от которых стало скучно и Костя перестал прислушиваться к разговору.
 Автобус остановился и оба собеседника заторопились к выходу, едва не проехав нужную остановку. Что-то звякнуло и Костя увидел возле своих ног связку ключей, выпавшую из кармана брюк соседа. Он был рослый, длинноногий и поэтому вынужден был высоко поднять колени, упираясь ими в спинку переднего сидения. Видимо, поэтому и выпали ключи из кармана. Костя поднял ключи и посмотрел в окно, постучал в него, желая привлечь внимание вышедшего попутчика, но автобус уже отъехал от остановки и попутчики затерялись в толпе...
 Вскоре рядом с Костей сел другой пассажир и он положил ключи в карман, не зная что с ними делать. Потом взял газету, оставленную лысым, и рассеянно перелистывая страницы, задумался. Затем пришел к выводу – выбросить эти ключи от греха подальше и забыть об этом. Вот и вся проблема. Придя к такому решению, Костя сразу успокоился и стал уже внимательнее просматривать свежий еженедельник с множеством анекдотов и фотографий голеньких дамочек. Уже свертывая газету и готовясь к выходу, он обратил вдруг внимание на цифры на ее краю, написанные от руки шариковой ручкой. «47 – 9». Это была обычная пометка для почтальона, номер дома и квартиры.
 Та-а-к...Костя невольно напрягся, голова заработала быстрее. Дело в том, что, кроме этих цифр он знал и название улицы! Лысый назвал ее незадолго до выхода из автобуса, приглашая собеседника заглянуть к нему после возвращения из командировки. Сами цифры мало что говорят, много домов и квартир под такими номерами в большом городе, но Костя ясно помнил название улицы...Он вышел из автобуса на следующей остановке и пройдя немного, завернул в тихий сквер, выбрал скамейку в безлюдном уголке, смахнул с нее желтые опавшие листья, присел и надолго задумался. Та-а-к. Вот ведь как получилось...Есть квартира по конкретному адресу и ключи от нее. И вполне возможно, что это та самая пресловутая квартира, в которой деньги лежат. Ведь лысый говорил, что продал «Мерседес» и собирается купить другую машину...Сможет ли он, Костя, воспользоваться подарком судьбы, войти в эту квартиру и взять деньги. О том, что сделав это, он станет квартирным вором, Костя не то, чтобы не думал, а просто старался ясно смотреть на ситуацию, как подобает побитому жизнью взрослому человеку. Мимо мчалось множество дорогих автомобилей, в которых сидели разные люди и далеко не каждый из них отличался крисстальной честностью. Были и просто жуликоватые господа с размахом, не гробившие здоровье на таежных стройках и не мерзнущие теперь в заброшенных лачугах...
 Нет, нельзя упускать этот выпавший из колоды судьбы шанс как-то поправить неудавшуюся жизнь, избавиться от голодного бродяжничества. Но надо и ясно понимать, чем может обернуться неудача. Итак, лысый улетает завтра в командировку, в Москву. Из-за потери ключей он откладывать ее не будет. Конечно, остается семья, что-то он говорил о жене... И о сыне говорил, который живет у бабушки в другом городе. Итак, жена остается в квартире. Она, вполне возможно, где-то работает и днем квартира пустует. И что очень важно – нет пока охранной сигнализации – лысый только собирается ее установить...
 Добравшись до городского рынка, Костя быстро, не торгуясь, распродал свой товар и побродив по рядам, заваленным подержанным барахлом, нашел и купил старенький, но вполне исправный бинокль. «Номер девять, номер девять...» - эта цифра все время крутилась в голове. В подъездах обычно три или четыре квартиры на одной площадке. Простая арифметика говорит, что квартира под таким номером находится в первом крайнем подъезде дома, на третьем этаже.
 В тот же вечер, из-за ограды безлюдного школьного двора, через улицу от нужного дома, Костя стал терпеливо наблюдать за двумя конкретными окнами на треьем этаже девятиэтажки. Одно светилось над широким балконом, за шторой иногда мелькала тень какой-то женщины, похоже – молодой и стройной. Костя убедился в этом, когда она вышла на балкон и стала развешивать белье. Потом в окнах замелькала тень мужчины – того самого, потерявшего ключи в автобусе... Вскоре уселись на кухне, стали ужинать и беседовать. Лысый, наверное, винился в своей оплошности и просил женеу за время его отъезда заказать новые ключи от квартиры. Костя сунул руку в карман и нащупал согретую его телом связку ключей. Их было четыре. Два, наверное, от гаража, два других могли быть ключами от квартиры – если в двери два замка. А может, один от квартиры, другой от служебного кабинета, остальные – от гаража и от дачи...
 Костя дождался когда свет в окнах погас и устроился на скамейке здесь же, в школьном дворе. Вечер был теплый и он, привычный к таким ночлегам, заснул быстро.
 Проснулся от привычного утреннего холодка и шума начавшего работу городского транспорта. Походил, разминая окоченевшее затекшее тело, и стал ждать когда в нужных окнах появится свет. Он вспыхнул около шести часов в окне кухни, где замаячила тень мужчины, который вскоре уселся завтракать в одиночестве. Видимо, самолет вылетал рано и он спешил в аэропорт... Потом свет в кухне погас и черезнескольео минут Костя увидел мужчину, вышедшего из-за угла дома, одетого в модный плащ и шляпу, с солидным «дипломатом» в руке. Он вышел к обочине дороги и вскоре поймал такси.
 Прошло еще около двух часов, рассвело и Костя увидел в окнах силуэт женщины. Она вышла на балкон, сняла часть развешенного белья, потом, наверное, принимала душ в ванной, затем появилась на кухне.
 Когда она появилась из-за угла дома, Костя ужу без бинокля разглядел высокую стройную блондинку с миловидным синеглазым лицом. Она быстрым шагом направилась к автобусной остановке. Туда же подошел и встал в сторонке Костя. Проехав вместе с блондинкой несколько остановок и выйдя вместе с нею, он незаметно проводил ее почти до входа какой-то организации или офиса и увидев, что она здоровается с сослуживцами, стекавшимися к этому входу, Костя убедился, что она работает по всей видимости здесь и что по крайней мере до обеда домой она вряд ли вернется.
 Выяснив это, он вернулся к знакомой девятиэтажке, прикидывая на ходу – время десятый час. Все, кто работает или учится, из подъезда вышли. В квартирах остались пенсионеры или те, кому некуда спешить. Этих он вряд ли встретит на лестнице, поднимаясь на третий этаж, потому что они скорее всего пользуются лифтом. Надо спокойно, уверенно подняться на площадку третьего этажа и прислушаться. Если за дверями соседних квартир кто-то производит шум, разговаривая и одеваясь, то есть готовясь выйти, то надо так же спокойно и уверенно повернуть обратно и уйти за угол дома. То же самое надо сделать, если послышатся шаги по лестнице с верхних этажей. Снизу вряд ли кто-то появится в ближайшие минуты – двор пока безлюден.
 Еще раз осмотревшись, преодолевая знобящий тоскливый страх, Костя сказал себе. «Пора!» и небрежной походкой вошел в подъезд. Прислушался, застыв на мгновенье, и чувствуя, что сердце начинает биться чаще, поднялся наконец на площадку третьего этажа. Вот и обитая дерматином дверь, на ней медный овал с цифрой «9». Ниже – замочная скважина, еще ниже – извилистая прорезь второго замка.
 Костя прислушался опять и быстро подобрав ключи из связки, один за другим открыл оба замка, толкнул мягко открывшуюся дверь и в следующую секунду едва не закричал от представившейся ему жуткой картины. Прямо против него через слабо освещенную прихожую была дверь, в которой стоял мужчина с окаменевшим лицом и в упор смотрел на Костю. Он шагнул в растерянности и вдруг заметил, что мужчина в точности повторил его движение. Костя закрыл за собой дверь и без сил привалился к стене. Дверь напротив
 была зеркальной и отразила его самого...
 Квартира была трехкомнатной, в каждую комнату вела отдельная дверь. Костя начал поиски с ближайшей к нему комнаты. Перебрал посуду в серванте, открыл и перебрал ящики с бельем, ящики стола и шифоньера, заглянул за картину «Утро в сосновом бору», осмотрел карманы одежды. Потом перешел во вторую комнату, это была, видимо, гостиная. Здесь стоял большой телевизор, журнальный столик и мягкие кресла, полки с книгами во всю стену. Костя искал быстро, но внимательно, заглянул в тумбочку под телевизором, стал перебирать книги на полках, высившихся до потолка, чувствуя нараставшее беспокойство и вдруг появившуюся уверенность, что никаких денег он здесь не найдет. «Жалкий наивный дурак, ты сдохнешь нищим бродягой...».
 Осталась третья последняя комната, спальная. В ней находился роскошный спальный гарнитур, центром которого была громадная кровать с деревянной резной спинкой. Костя посмотрел на часы и вздрогнул – было начало двенадцатого. Борясь с возникшим предчувствием – «Надо уходить. Скорее!» - он посмотрел на еще один телевизор, стоявший здесь, в спальной, и обратил внимание на красивый шкафчик-подставку под ним. Подошел и раскрыл резные двустворчатые дверцы и обнаружилось, что шкафчик представляет собой стальной ящик, облицованный снаружи деревом и разделенный на две половины. Верхняя часть была заставлена видеокассетами, левая половина нижней части имела зеркальные стенки и была минибаром, заставленным бутылками с дорогой выпивкой, другая половина была сейфом с прорезью для ключа в толстой стали. Костя сразу понял, что открыть этот сейф ему не удастся. Его, наверное, и ломиком не сразу возьмешь, а у него только голые руки. Впрочем, нет, не голые... Руки зудели и потели в тонких шерстяных перчатках, одетых перед тем как зайти в квартиру. Костя не сдержавшись, хлопнул ими с досадой себя по бокам, звякнули ключи в кармане пиджака и вдруг его буквально пронзила догадка. Два ключа от квартиры – это так. Но два других – почему он решил, что они от гаража? Один скорее всего от служебного кабинета, а вот четвертый, причудливой формы – не от сейфа ли он ?!
 Костя выхватил из кармана связку ключей и быстро вставил этот четвертый ключ в прорезь сейфа, провернул с пощелкиванием два раза и дверца открылась. Стальная полочка разделяла его на верхнюю и нижнюю половины. Внизу лежали какие-то бумаги, документы, наверху была изящная резная шкатулочка, заполненная золотыми женскими побрякушками, а рядом лежали три пачки денег . одна из купюр по сто, другая по пятьдесят долларов. Третья пачка состояла из купюр по сто долларов, завернутых в пару листков какой-то пожелтевшей бумаги.
 Костя отказавшись от мысли взять шкатулку – драгоценности сразу будут заявлены в розыск и могут погубить его – быстро сгреб деньги и засунул их во внутренние карманы пиджака. Так... Очень захотелось пить, слюны в пересохшем рту почти не было. Надо пойти на кухню, выпить пару стаканов воды и уходить, побыстрее и подальше. Но вначале надо закрыть сейф и дверцы шкафчика, чтобы исчезновение денег обнаружилось только после возвращения хозяина из командировки. Сделав это, Костя уже вышел из комнаты, собираясь пройти на кухню, но голоса за дверью и звук вставляемого в замок ключа заставили его вбежать обратно в спальную и замереть на мгновенье в растерянности. Что делать ?! Балкон был в соседней комнате, в которую можно было попасть только через прихожую, в которую уже входили, судя по голосам, мужчина и женщина. Да и рисковано прыгать с третьего этажа на асфальт... А в тюрьме сидеть лучше. Мысли тоскливо метались и вновь Костя усилием воли, как когда-то, перед первым прыжком с парашютом, прогнал страх.
 Может броситься напролом, убежать, воспользовавшись растерянностью этой парочки. Но они уже заперли дверь за собой. Пока он будет открывать ее, мужчина может схватить его сзади, завяжется борьба, а женщина с визгом бросится к телефону, звонить в милицию...
 В следующую секунду Костя, поняв, что пришедшие сняли с себя верхнюю одежду и сейчас могут войти сюда, юркнул в большой шифоньер, стоявший сбоку от входа. Пришедшие между тем сходили по очереди в туалет, не прекращая разговор между собой. Потом женщина завозилась на кухне, хлопнула дверца холодильника. Мужской голос показался Косте знакомым и вскоре он вспомнил этот благодушный сытый басок. Это наверняка был вчерашний собеседник хозяина этой квартиры, разговаривавший с ним в автобусе. Похоже, что отъездом лысого в командировку решил воспользоваться не только Костя...
 Прошло еще какое-то время, Косте стало душно за плотно прикрытой дверцей шифоньера, он сидел, боясь пошевелиться, в душной темноте, скорчившись и прикрывшись какой-то одеждой, чувствуя как немеет и затекает тело. Потом в спальной появились эти двое...
 -Так, значит, Аркаша решил девятку купить. – Заговорил мужской голос. – Не повезло ему с «Мерседесом». Решил жить поскромнее...
 -Да его чуть царапнули! – Со смехом ответила женщина. – Он такой хай поднял, отобрал права у паренька с «Тойотой», а я на заднем сиденье была, так Аркаша мне подмигивает и глаза закатывает – мол, падай на сиденье вроде как без чувств... Спектакль! Короче, ободрал он того парня, «Мерседес» продал с наваром и теперь нацелился вместе с «девяткой» шикарную дачу купить.
 -Слушай, а он точно улетел? – С беспокойством спросил мужчина. – Вдруг рейс отменили или внезапную проверку захочет сделать… Не знаю, но похоже, что он не очень-то тебе доверяет...
 -Я звонила в аэропорт, самолет уже вылетел. А насчет проверок.... Он как-то сказал мне по пьянке. «Если что, то так, чтобы я ничего не знал. И без микробов, пожалуйста, без инфекции... Ясно ?!» Вот так и сказал и больше на эту тему у нас разговоров не было...- Женщина рассмеялась опять. – Он с юмором, Аркаша-то, мужичок себе на уме...
 -Слушай, у меня к тебе конкретное предложение. – Деловито сказал мужчина. – Нет, ты не смейся...Наличные деньги Аркаша наверняка оставил дома и ты, конечно, знаешь, где они лежат. Мне сейчас срочно нужно десять тысяч баксов наличными и за то время, что Аркаша будет в командировке, их можно хорошо крутануть, с большим наваром. Дело верное, верну их до его приезда и тебе обломится тысяча баксов...
 -Так он же ключи потерял, и от квартиры и от сейфа. Вчера, перед самым отъездом. А если бы и не терял, то все равно, мне бы их не оставил. Наверное, есть где-то запасной ключик, но где – это глубоко интимная тайна. Вот так, милый Рустик. Деньги для Аркадия – самое святое.
 Рустик с досадой поцокал языком, потом донеслись женское повизгиванье и возня.
Сквозь страстные лобзания и пыхтенье послышался женский голос.
 -Господи, ты хоть раздеться-то дай... Шторы надо задернуть...
 Послышалось торопливое шуршание и позвякивание, повизгивание женщины. Вновь послышалась возня на поскрипывающей кровати, послышался возбужденный голос Рустика.
 -Давай-ка, лапочка, рачком, рачком-с давай. Так оно кайфовей...
 Вскоре кровать заскрипела сильнее, послышалось прерывистое шумное дыхание Рустика, блаженное постанывание обоих и Костя вдруг понял. «Пора!» Самая пора сматываться, не теряя ни одной драгоценной секунды, пока любвеобильный Рустик не закончил свой сладостный труд.
 Костя осторожно приоткрыл дверцу шифоньера и в полутемной комнате с задернутыми шторами разглядел широкую спину Рустика, стоявшего на коленях на кровати и самозабвенно обрабатывавшего блондинку, стоявшую на четвереньках и постанывавшую в подушку.
 Костя выскользнул из шифоньера почти бесшумно, оставив дверцу открытой, затем на цыпочках приоткрыл дверь комнаты и осторожно закрывая за собой, понял, что любовники в самом экстазе. В следующую секунду он уже отворял замок входной двери. Прикрыв ее за собой, сбежал по лестнице, на ходу срывая перчатки с потных рук...Выйдя из подъезда, сразу свернул за угол и зашагал быстрее, решив затеряться среди прохожих, но заметив подходивший к остановке автобус, побежал к нему что есть сил, благо со стороны это выглядело вполне естественно.
 Он не помнил сколько остановок проехал, пока более или менее пришел в себя, успокоился. Автобус, натужно подвывая двигателем, катил куда-то в горы, сбоку от дороги стояли плотной стеной деревья, доносился шум горной речушки. Костя вышел на одной из остановок и пошел через заросли к берегу горного ручья, выбрал укромное место, сел на плоский большой валун и задумался, только теперь поверив в реальность происшедшего. Проверил карманы – деньги лежали там. Итак, он богат. Во всяком случае – состоятельный господин. И есть возможность начать жить по-другому, заиметь свою квартиру и заняться каким-нибудь интересным прибыльным делом. В той будке он жить больше не будет Костя даже усмехнулся, вспомнив об этой лачуге. Не хватало еще, чтобы к нему, джентльмену с пачками валюты, ввалился какой-нибудь пьяный бродяга или нагрянул вдруг милицейский патруль. Надо спрятать большую часть денег в надежном месте, потом пойти в магазин и купить хороший костюм, туфли, пару рубашек и этакий элегантный чемоданчик-«дипломат». Переодевшись, пойти в парикмахерскую, а оттуда в сауну, попариться, попить пивца, пожрать вкусно и сытно в культурной обстановке... После этого ничто не мешает пойти в одну из многочисленных контор, торгующих путевками, и отдохнуть пару неделек где-нибудь в горах, все обдумать и решить...
 Время было около полудня, осеннее солнце над головой светило ярко, но не обжигая как летом. Вот еще что – часы надо купить приличные...Костя встал, расправляя плечи с непривычным чувством уверенности в себе. Ему всего-то за сорок, есть опыт и голова на плечах. И здоровье пока еще есть. И деньги теперь есть...Можно начать жить сначала. С деньгами это проще.
 Он вынул и пересчитал доллары, потом взял пачку евро, завернутых в бумагу, пересчитал купюры и уже собравшись скомкать и выбросить пару листков странно пожелтевшей, похожей на старые письма бумаги, в которую были завернуты купюры, обратил внимание на выцветшие аккуратные строчки, написанные, видимо, давным-давно, перьевой ручкой.
 Собственно, это и было письмо, адресованное некоему Давиду. Костя без труда прочел четко написанные строки, но мало что понял, затем перечел еще раз и лишь тогда начал вникать в суть написанного. Речь шла об этюдах художника Исаака Левитана, сделанных им еще в юности и как следовало из текста письма, оставшихся практически никому неизвестными...
 Автором письма, судя по тексту, была пожилая интеллигентная женщина, находившаяся в тяжелых и опасных обстоятельствах и поэтому решившая спрятать эти работы Левитана в тайнике, сделанном в пианино «Беккер», хорошо известном Давиду. Далее говорилось о тысяче золотых монет царской чеканки, также спрятанных в этом тайнике.
 Это было письмо-завещание, адресованное сыну, жившему в Ленинграде. И это было первое, что Костя понял. Далее можно было понять, что женщина, автор письма, со дня на день, а вернее – каждую ночь – ждет ареста... Два листка письма были подколоты к пожелтевшему конверту с написанными адресами и фамилиями. Был подколот еще один небольшой листочек, выглядевший поновее и содержавший несколько непонятных слов с сокращениями и написанными явно другой рукой.
 Так...Костя сильно потер лоб и тряхнул головой. Опять сильно захотелось пить и он зачерпнув пригоршнями чистейшей ледяной воды с горных вершин, напился из ручья и обмыл сразу вспотевшее лицо. Пока ему не до этого письма, но его надо беречь и заняться им в другое, более спокойное время. Костя встал, осмотрелся и вышел на обочину шоссе, где остановил проезжавшее такси и попросил отвезти его в город.
 


 Глава вторая




 
 
 Повернув свою «девятку» за угол, Костя уже издалека увидел яркую вывеску над входом в большой книжный магазин. В нем он долго ходил мимо витрин и полок и наконец купил большую, богато иллюстрированную книгу о жизни и творчестве художника Исаака Левитана. Приехав домой, в недавно купленную двухкомнатную квартиру на втором этаже старого кирпичного дома на окраине, Костя занялся приготовление макарон по-флотски, достал из старенького холодильника, оставленного прежними хозяевами, начатую бутылку водки и банку маринованных грибов. Выпив полстакана и закусив, он стал прихлебывать крепко заваренный чай, задымил сигаретой, размышляя…
 Затем, после долгой возни, достал из тайничка свою наличность и пересчитал деньги, оставшиеся после покупки квартиры и подержанной машины,
 повертел в руках старое письмо, в которое была завернута часть денег. Он, в общем-то и не забывал об этом письме, просто отгонял мысль о нем до более благоприятных времен. Так почему бы не заняться им сейчас, пока никто и ничто не мешает? Костя вновь перечитал уже не раз прочитанные строки и посмотрел на адреса на конверте. Одинокая пожилая женщина тогда, в тридцатые годы, за несколько лет до начала Великой Отечественной войны, каждую ночь ждала ареста и спрятала свои ценности в тайник, сделанный в пианино. Монеты царской чеканки могли остаться с дореволюционных лет. А этюды, то есть наброски к картинам художника Левитана – как они оказались у этой женщины? Может быть, она была какой-то родственницей художника или была подругой кого-либо из таких родственников и ей доверили эти работы художника на сохранение?...
 Костя вертел и рассматривал письмо, напряженно вглядываясь в строки. Закурил опять и отложил письмо. Никогда ему не узнать - как этюды известного художника попали к автору этого письма. Да и не нужно знать... Нужно знать другое – где это пианино с тайником сейчас и как до него добраться. Письмо, адресованное сыну Давиду в Ленинград, не было отправлено. Женщина, конечно, боялась, что ее письма проверяют на почте и поэтому так и не решилась отправить его. Предположим, что ее арестовали, а письмо оказалось незамеченным при обыске – такое могло быть. Засунет человек куда-нибудь пару листков бумаги и потом сам не может отыскать...И вот годами лежит это письмо где-нибудь среди старых вещей и в конце концов попадает в руки Аркадия и хранится потом у него в сейфе...Стоп! Может быть , Аркадий, имея это письмо, давно нашел тайник, а само письмо хранит как нужный документ, на всякий случай ?Нет, не похоже на это, что-то не так... Картины и даже этюды, наброски картин известных художников стоят огромных денег, миллионы и даже десятки миллионов долларов на международных аукционах. Если бы Аркадий добрался до тайника, то вряд ли жил бы в обычной квартире, не занимался бы мелким бизнесом, судя по его разговору в автобусе с этим Рустиком. Зачем же тогда Аркадий хранил это письмо в сейфе, да еще обернув им пачку валюты? Конечно, письмо непростое, своего рода ключ к большим деньгам, к богатству...
 Начинала болеть голова, Костя приоткрыл окно, чтобы проветрить маленькую прокуренную кухню, выпил стакан воды и вновь задумался над загадочным письмом. Нет, скорее всего Аркадий не добрался до этого тайника. Он отложил пачку денег, обернув их письмом, как бы выделив их на расходы, связанные с поиском пианино «Беккер». Так где же оно? Скорее всего, Аркадий знает это или догадывается – где это пианино, поэтому и приготовил солидную сумму, чтобы добраться до тайника. А сам он, Аркадий этот, кто он по отношению к женщине, автору письма ? А что, если он ее внук и сын Давида?
 Костя встал и подошел к открытому окну. Наступал вечер, багровый солнечный диск уже повис в дымке где-то далеко за городом. Приглушенно доносились детские голоса со двора, под окном что-то горячо обсуждали старушки-соседки, сидя у подъезда. Где-то в соседней квартире зазвенел телефон. Так...Господи, ну чего он ломает голову? Ведь это же совсем нетрудно проверить! Он знает адрес Аркадия, значит может узнать и номер его телефона. А дальше...Дальше все будет зависеть от того, как он построит свой телефонный разговор с Аркадием. Надо продумать каждое слово и, возможно, Аркадий где-то проговорится и скажет то, что нужно ему, Косте...
 ...Аркадий Гутман вышел из ванной и запахнув махровый халат, направился в кухню, чтобы глотнуть холодненькой минеральной воды из холодильника, когда мелодично промурлыкал телефон. Он поморщился с досадой и взял трубку.
 -Аркадий Давидович? – Негромко и подчеркнуто вежливо спросил мужской голос, который сразу не понравился Аркадию. – Меня зовут Николай. Николай Иванович Голота. Я не ошибся, вы Аркадий Давидович?
 -Да, я Аркадий Давидович Гутман. Чем могу быть полезен?
 -Я беспокою вас в связи с письмом вашей бабушки, случайно попавшим мне в руки.
 -Какое письмо, какая бабушка? ! Моей бабушки давно уже нет на свете, так давно, что вы, уважаемый Николай, тогда еще, наверное, под стол пешком ходили...- Раздраженно хмыкнул Аркадий. – И умерла она очень далеко отсюда, в Израиле...А простите, с кем имею честь? – Спохватился он вдруг и посмотрел на определитель номера – звонили с уличного автомата. – И о чем говорится в этом письме?
 -Я же сказал – меня зовут Николай, Николай Иванович Голота. В письме идет речь о пианино «Беккер»...
 -А можно узнать...господин Голота или как вас там в действительности...Как это письмо попало вам в руки?
 -Я увлекаюсь филателией, коллекционирую почтовые марки и конверты, старые открытки и письма. Недавно у входа в филателистический магазин незнакомый мне человек предложил купить у него это письмо за приличную сумму, сказав, что это письмо – ключ к тайнику с сокровищами. Я проверил – письмо подлинное...
 -Вот что...Голота. По-моему ты хорошая сволочь! – Аркадий шумно задышал в трубку. – Советую тебе порвать это письмо и выкинуть. Это раз. А если ты еще раз позвонишь мне, то я не пожалею сил и средств и найду, вычислю тебя и собственными руками оторву тебе яйца! Это два.
 -Благодарю! – Язвительно ответил собеседник. – Советую тебе, Аркаша, внимательнее присмотреться к яйцам своего приятеля Рустика. Я своими глазами видел как они болтались, когда он обрабатывал твою блондинку, поставив рачком-с...Это три. – Голос в трубке умолк, звякнул рычажок трубки уличного автомата.
 Аркадий, шумно отдуваясь, прошел в кухню, рывком открыл дверцу холодильника, достал бутылку коньяка и щедро плеснул в стакан. Выпил залпом и в тот же стакан до краев налил пузырящегося ледяного «Боржоми». Жадно выпил, почти не глотая и долго сидел на стуле, собираясь с мыслями и чувствами…
 
 Глава третья



 Костя притормозил «девятку» у знакомого книжного магазина, вошел в него и стал неторопливо рассматривать множество книг на полках и в витринах. В одном из отделов он выбрал несколько книг. историю государства Израиль, справочник-путеводитель и атлас с картами дорог этой страны. Присел в кресло и стал перелистывать их. Да, все это будет нужно, если...если он все-таки решится поехать туда.
 Он походил еще по магазину, зашел в отдел изобразительного искусства и купил картину-репродукцию Исаака Левитана «Март». От нее веяло теплом и светом солнечного дня в самом начале весны, запахом слегка подтаявшего снега. Что-то очень похожее Костя видел в детстве и юности в родной деревеньке в Сибири...
 Положив покупки на заднее сидение машины, Костя поехал в горы. Осень была на исходе, по сторонам от дороги стояли почти голые уже деревья В открытые окна машины врывалась чистая прохлада гор, слышался шум горной речушки. Добравшись до стоянки возле небольшого ресторанчика, Костя оставил там машину и выбрал столик на открытой веранде почти нависавшей на обрывистым берегом горной речки. Заказал пару бутылок пива и несколько шашлыков и расплатился сразу после получения заказа, чтобы можно было уйти в любое время, не дожидаясь счета. Шашлыки были чудесные, а пиво свежее, Костя не спеша прихлебывал его, дымя сигаретой, и перелистывал прихваченный с собой из машины справочник-путеводитель по Израилю. Где-то там находится пианино «Беккер» с тайником и кладом... Стоп! Прежде всего надо разобраться вот с этой его странной уверенностью, что пианино находится именно там, в этой маленькой стране. В самом деле, почему он так уверен в этом? Потому что Аркадий сказал, что его бабушка умерла там. Но это ведь не говорит о том, что она взяла пианино с собой, уезжая туда. Она могла задолго до отъезда отдать содержимое тайника сыну Давиду. А может и нет. Письмо написано за несколько лет до начала Великой Отечественной войны, женщина постоянно ждала ареста, как и многие другие в то время разгула репрессий. И ей либо удалось избежать ареста, либо пришлось отбыть срок в лагерях, вернуться оттуда и, возможно, добившись со временем реабилитации, удалось каким-то образом уехать в Израиль. И что следует из этого? А то, что пианино без тайника, без клада в нем старушка не повезла бы с собой. Нет смысла, слишком много тяжелой возни и проблем с оформлением такого багажа для старой и наверняка больной женщины. Так-то оно так, но кто ему, Косте, сказал, что старушка взяла таки пианино с собой в Израиль? И опять же, ее сын, Давид...Он тоже мог быть арестован и погибнуть в лагерях. Или быть призванным на фронт и погибнуть там...
 Костя допил бутылку пива и подошел к краю веранды, оперся на перила. Внизу бурлила, пенилась на камнях горная речка, порывы ветра бросали в лицо холодные брызги. Нет, Давид не погиб в лагерях, не погиб и на фронте, хотя мог побывать и там и там. Почему? А потому что произвел на свет сына Аркадия, с которым Костя недавно имел приятную беседу по телефону. А этот Аркадий явно родился после войны. Так...А старушка не захотела отдать свои сокровища ни сыну, ни внуку и увезла эти сокровища вместе с пианино «Беккер» в Израиль. Что-то сидело в мозгах, в подсознании и это «что-то» было связано с каким-то материальным подтверждением, вещественным доказательством того, что так оно и было, что пианино уехало вместе со старушкой в Израиль...
 Костя достал из бумажника ксерокопию, сделанную с письма старушки, чтобы не носить подлинник с собой, и еще раз внимательно перечитал его. Нет, ничто здесь не говорит в подтверждение такой уверенности. Он посмотрел на ксерокопию листочка из блокнота, подколотого к письму. Всего несколько малопонятных слов и сокращений. «П-ль под 40, коротко стриж. З-л гр. такси до Т-Авива».
 Что это может значить? Костя курил, читал, откладывал и опять перечитывал эти несколько слов. Они были написаны явно позднее письма и другой рукой. Возможно, рукой Аркадия...И что же получается тогда? А то...то...что Аркадий написал их, побывав в Израиле и попытавшись найти там пианино! Конечно! А читать эти слова на листочке из блокнота надо так – «Покупатель лет под сорок, коротко стриженый. Заказал грузовое такси до Тель-Авива.». Зачем грузовое такси? Затем, чтобы увезти пианино! Это все, что удалось узнать Аркадию. И вот почему он обернул этим письмом пачку валюты – отложил деньги для следующей поездки в Израиль, чтобы продолжить поиски…
 Костя сел опять за столик и открыл вторую бутылку пива. Надо подвести итоги. Итак, кто-то купил это пианино и увез на грузовом такси в Тель-Авив. Кто мог продать это пианино? Только родственники бабушки Аркадия. А она где была в это время, почему позволила продать? Потому что будучи в преклонном возрасте, была в это время тяжело больна или просто умерла уже. Скорее всего, продали пианино именно после ее смерти. Кто же будет продавать вещи тяжело больного человека, это уже совсем не по-людски...
 На перила веранды, рядом со столиком, присела какая-то птичка, попрыгала, пощебетала восторженно, явно довольная чем-то и шумно вспорхнув, улетела прочь. Костя проводил ее завистливым взглядом Вот оно, счастливое, беззаботное существо. Ни забот, ни проблем, ни горя, ни зла...Он перевел взгляд на оголенные кроны деревьев, подступавших к каменистым берегам речушки и вспомнил картины Левитана из купленного недавно альбома, посвященного жизни и творчеству великого художника, очень любившего осень и умевшего как никто другой изображать ее. Короткая жизнь, юность в нищете и горькое одиночество до самой смерти...А кто не одинок в этом мире? Одинок он, Костя, одинок, в сущности, и этот Аркадий рядом со своей блондинкой, да и она, в общем-то одинока... Пишут, что преодолеть одиночество помогает любовь. И пишут другое – что любовь – сладкая забава для богатых и праздных людей. Была и у него любовь...Костя вспомнил опять о письме, полученном во время службы в армии, о котором до сих пор не мог забыть...
 -«Неладно что-то устроено на этом свете...» Часто стали вспоминаться эти горькие слова безработного летчика, искалеченного акулой на коралловых рифах Красного моря. Из старого-старого фильма, просмотренного давным-давно, в сельском клубе...
 Костя допил пиво и посмотрел на часы. Что, собственно, сидеть здесь и ломать голову в сомнениях? То и дело сообщают в телепередачах, пишут в газетах о том, что картины или даже этюды, то есть наброски картин известных художников проданы на международных аукционах за миллионы и даже за десятки миллионов долларов. И вот он, Костя, имея в руках это письмо, ключ к богатству, к огромным деньгам, стоит и думает сейчас – а стоит ли искать это богатство… Не надо пока думать о том – как и за сколько можно продать эти работы Левитана – надо вначале найти их. Судьба дала ему редкий шанс и надо быть полным идиотом, чтобы не воспользоваться таким шансом. Пожалуй, дело обстоит как раз наоборот – правильно устроена жизнь – для тех, кто умеет бороться и побеждать. А дурак и лентяй – пусть пеняет на себя. Каждому свое...
 Надо лететь в Израиль туристом и остаться там нелегалом, как делают некоторые в надежде заработать там деньги. Придется жить без израильских документов, жить где придется, но разве привыкать ему к такой жизни. Костя встал и неторопливо зашагал на стоянку, к машине.
 ...Прошло несколько недель. За это время Костя успел продать машину, положить половину наличных денег в банк, получив кредитную карточку, по которой можно было получать деньги со счета, находясь за границей. И все это время пытался узнать все, что мог об Израиле, о жизни в этой стране…
 И вот однажды утром Костя проснулся бодрый, хорошо выспавшийся в своей тихой одинокой квартирке, собрал в дорожную сумку заранее приготовленные вещи, принял душ, чисто выбрился и плотно позавтракал. Затем еще раз проверил документы, путевку на туристическую поездку в Израиль и одевшись, вышел на лестничную площадку. Запер дверь и толкнул ее, проверяя, что заперта, постоял, подкидывая ключ на ладони. Взять ключ с собой? Зачем? Чтобы потерять его там, в скитаниях по чужой стране и, вернувшись, взламывать дверь?..
 Костя опустился по лестнице на пролет ниже, где находилось окно, освещавшее лестничную клетку. Вытянув руки вверх, приподнял край толстой доски подоконника и засунул ключ в образовавшуюся щель. Все, здесь он может пролежать спокойно до самого сноса дома или по крайней мере, до капитального ремонта, который если и будет, то очень не скоро.
 Во дворе плотно валил снег, бодряще веяло морозной свежестью, доносился приглушенный снегопадом шум проезжавших по улице машин. Хорошо, светло было на душе у Кости, чувствовавшего в себе достаточно сил и кладоискательского азарта, чтобы довести свои поиски до конца. Он вышел на обочину дороги, поймал такси и поехал в аэропорт, чтобы вылететь оттуда к Средиземному морю, к пальмам и вечному лету, к поискам клада и приключений....
 
 
       Глава четвертая


 Сильный порыв ветра с дождем, налетевший со стороны моря, едва не вырвал зонт из руки. Костя долго возился со спицами вывернувшегося наизнанку зонта, сложил его наконец и зашел в один из множества магазинчиков, которые занимали здесь, в древнем Яффо, целые кварталы. Они были завалены всевозможными сувенирами и старьем, картинами никому неизвестных художников в облупленных рамах, медными и глиняными светильниками, курительными трубками, монетами и купюрами всех стран и времен...
 Много было и старинной мебели. Вот и этот магазинчик был буквально до потолка заставлен диванами и креслами всевозможных форм, комодами, шкафами и шкафчиками, столами и стульями, когда-то украшавшими чьи-то богатые особняки и квартиры. Было здесь и какое-то древнее пианино с затертыми клавишами и треснувшей крышкой. Костя присмотрелся внимательнее к почти стертому названию инструмента – нет, не то, явно не то...
 Он бродил по узким улочкам Яффо, выложенным древними камнями, отчасти из любопытства, отчасти из желания исключить из поисков даже такую маловероятную возможность обнаружить случайно пианино «Беккер» в одном из таких магазинов. Из приоткрывшейся двери какой-то закусочной потянуло запахом жареного мяса и Костя зашел в нее, желая перекусить и согреться. Он заказал традиционную здесь питу – лепешку с овощами и кусочками жареного мяса, попросил также бутылочку апельсинового сока. Сел за столик и принялся за еду, прихлебывая кофе и поглядывая на залитые дождем окна. Цена, названная хозяином закусочной, неприятно удивила, но делать нечего, пришлось заплатить А деньги тают, тают, уходят как вода сквозь пальцы. И нет израильских документов, без которых он – никто и ничто. Уже неделю он ночует в какой-то подозрительной ночлежке, снимает кровать на ночь и платит за это пятьдесят шекелей, то есть больше десяти долларов…
 А он ищет пианино, музыкальный инструмент, который нельзя положить в карман или в сумку. И по сути сам не знает толком, что надо искать. Пианино «Беккер»...Сколько вообще пианино в Израиле? Наверное, не очень много, не каждый считает своим долгом заиметь такой инструмент в доме. А сколько пианино именно фирмы «Беккер»? Их еще меньше... Да и кто вообще ведет такой учет...
 Господи, как искать и где найти? !Может быть, дать объявление в газеты, как делают обычно, когда хотят купить или продать какую-то вещь? Но надо иметь телефон, по которому тебе будут звонить и предлагать эту вещь. Значит, надо купить самый дешевый сотовый телефон и обязательно нужно снять какой-то отдельный угол, комнату или самую дешевенькую квартиру где-нибудь на окраине, но отдельную. Потому что надо же будет куда-то везти купленные по объявлению пианино и тщательно заперев дверь, потрошить эти инструменты в поисках тайника...Господи, знать бы хоть какую-нибудь отличительную примету нужного инструмента! А так что же получается – надо покупать все «Беккеры», которые предложат....
 Костя вздохнул и поднялся с места. Говорят, что можно снять квартиру и без документов, если договориться с хозяином, чтобы оформил аренду на кого-нибудь из родственников или знакомых. Но тогда надо платить за несколько месяцев вперед и намного дороже, чем при обычном съеме квартиры...


 Глава пятая


 

 Он с трудом захлопнул и запер покосившуюся разболтанную дверь квартирки в ветхом почти аварийном доме, в грязно-серой бетонной постройке среди множества подобных трущоб, обвешанных сохнущим бельем, провонявших гниющими отбросами и мочой. Здесь, на городской окраине, жили в основном таиландцы, филиппинцы, выходцы из Африки, люди, приехавшие на заработки бог знает откуда. Здесь же раполагались бордели с проститутками, ночные заведения со стриптизом, ресторанчики, шашлычные и магазины, магазины, лавочки, заваленные залежавшимся дешевым ширпотребом из Китая.
 Слегка прихрамывая, Костя направился к набережной. Коленка левой ноги побаливала, но кажется, все обошлось только ушибом. Проклятое пианино...Костя вспомнил опять с каким трудом и напряжением помогал грузчикам вытаскивать старенькое пианино «Беккер» из квартиры на противоположной окраине Тель-Авива, как, обливаясь потом, помогал затаскивать инструмент в эту убогую квартирку на третьем этаже. И все это под взглядами соседей, внимательно и с недоумением следивших за этой работой из-за приоткрытых дверей...На одном из поворотов лестничной клетки угол пианино выскользнул из потных рук Костя, он со стоном успел выдернуть коленку, зажатую между инструментом и бетонной стеной. Еще бы доля секунды и он наверняка стал бы инвалидом...
 Горячий ветер порывами, как из гигантской печи, обдавал лицо, от мельчайшей пыли, серой пеленой укрывшей небо, зудело в глазах. Начинались весенние хамсины, горячие ветры из пустынь. На набережной в этот душный ветреный день людей почти не было. Горячая пепельно-серая пелена повисла над Святой Землей, уходя вдаль, за горизонты Средиземного моря.
 Костя присел на скамейку и утер потное лицо, хлебнул воды из прихваченной с собой бутылки.Слева от него виднелась колокольня католической церкви и минареты мечетей древнего Яффо. Справа – выстроившиеся вдоль берега многоэтажные отели. Впереди, совсем рядом, набегали на песчаный пляж с длинными бело-пенистыми гривами зеленоватые нескончаемые волны Средиземного моря. По пустынному пляжу брел мусорщик в оранжевой безрукавке с большим полиэтиленовым мешком в руках и часто нагибаясь, складывал в мешок подобранный на пляже мусор. Костя развернул принесенную с собой бесплатную газету, заполненную рекламой и объявлениями. Вот и его объявление. «Куплю пианино «Беккер» за разумную цену». Стоп! Здесь что-то не то...Он давал объявление «Куплю пианино «Беккер». И все, всего три слова. А дальше должен быть номер его телефона. Здесь тоже дан номер, но...не его! Порыв горячего ветра едва не вырвал газету из рук, Костя еле успел ухватить ее. Номер телефона не его! Ошибка редакции? Или просто нашелся еще один человек, ищущий именно такое пианино? А что, если Аркадий уже здесь и тоже дал объявление?...


 
 


 
 Глава шестая


 За стеной яростно скрипела кровать, слышались приглушенные сладострастные стоны. Сосед за стенкой каждое утро исправно выполнял обязанности мужа или любовника. За окном слышалось громыхание мусорных баков, шум мусороуборочной машины, отрывистые фразы на незнакомом языке...
 Костя встал с кровати с дырявым продавленным матрацем и пошел в ванную. Горячей воды не было, но Костю, любившего холодный душ, это вполне устраивало. Взбодрившись после душа, он открыл все окна и стал готовить яичницу. Утро сегодня было хорошее, солнечное и почти прохладное, дышалось легко. Костя съел яичницу, напился крепко заваренного чаю и почувствовал прилив сил. Он закурил и сел возле окна, прикидывая, что еще он может сделать для того, чтобы быстрее найти это пианино с тайником. Надо спешить, вчерашний его звонок по объявлению в газете уже не оставлял сомнений, что Аркадий опять начал поиски пианино и может опередить его, Костю. И у Аркадия есть преимущество – он наверняка знает какой конкретно инструмент надо искать, он наверняка знает какие-то отличительные приметы. А вот он, Костя, таких примет не знает и вынужден поэтому затаскивать купленные «Беккеры» в эту берлогу на третьем этаже. Одно пианино уже стоит разломанное посередине комнаты и что с ним теперь делать – неизвестно...
 При одной только мысли, что в ходе поисков придется покупать и затаскивать сюда второе, а может быть и третье пианино у Кости сильнее заныла ушибленная коленка и стало портиться настроение. Он вышел из кухни в комнату, в которой стоял только диван с грязной рваной обивкой, покрытый пылью столик и два стула из пластика. В середине комнаты стояло пианино с оторванной задней стенкой и торчащими из разоренного нутра струнами. Ничего не удалось найти в нем...
 Сколько еще таких инструментов может поместиться в этой комнате? Да и надо ли вообще затаскивать их сюда? Нет надо придумать что-то другое...
 Костя направился к окну, чтобы открыть его пошире, по пути задел ушибленной ногой за пианино и, не удержавшись, раздраженно пихнул его другой ногой. Казавшийся громоздким и тяжелым, этот инструмент на колесиках неожиданно легко покатился по гладкому кафельному полу и, набирая скорость, с силой уперся в хлипкую раздвижную стенку-жалюзи, выходившую на улицу. Если бы толчок был сильнее, то пианино вполне могло выдавить эту хрупкую преграду и рухнуть с третьего этажа на улицу...
 Костя присел на дырявый матрац и схватился за голову, проклиная свое легкомыслие. А если бы пианино действительно вывалилось на улицу и, быть может, упало на людей? Мгновенно примчалась бы миштара – местная полиция, а он живет без документов и зачем-то втащил пианино на третий этаж, разломал его и выпихнул на улицу...Нет, надо взять себя в руки.
 Он вышел из дома и направился опять к морю, к знакомой скамейке. Она была свободна и Костя устало опустился на нее, с облегчением вытянув ноющую ногу. Сегодня людей на берегу было побольше и мимо Кости вскоре неторопливо прошел, внимательно глянув на него, невысокий худощавый человек лет пятидесяти с седеющей бородкой. Костя обратил внимание на его сильно потертую брезентовую куртку-«штормовку». Такие куртки когда-то, в бывшем Союзе, носили альпинисты, туристы и прочий романтически настроенный народ. Или просто дачники.
 Прохожий отошел ближе к морю, постоял на скале в позе Пушкина, прощающегося со свободной стихией, затем извлек из кармана смятый носовой платок, вытер с лица брызги прибоя , принесенные ветром, шумно высморкался и направился к Косте.
 - Сидишь?- Деловито спросил он, бросив опять на Костю быстрый, но внимательный взгляд.
 -Сижу. – Спокойно подтвердил Костя.
 -Ну и я присяду, помечтаю…
 Присев рядом на скамейку, незнакомец вынул из другого кармана бумажный мешочек с резким запахом жареного арахиса, высыпал из него на ладонь кучку орешков и резким броском засыпал эту порцию в рот. Он долго жевал, задумчиво глядя на на горизонты Средиземного моря. Между тем на огромном, грубо обтесаном камне, которыми была выложена кромка берега, появился некто длинноволосый и почти голый, в чем-то похожем на набедренную повязку. Он воздел длинные тонкие руки к солнцу, издал долгий заунывный звук и стал медленно раскачиваться из стороны в сторону. Затем крепко ухватил руками левую ногу и завел ее ступню за правый бок. Безусловно, для этого требовался немалый навык…Оставшись стоять на одной ноге, он застыл в этой позе, глядя на далекий горизонт…

 -Суета сует, все суета. – Сказал незнакомец, сидевший рядом с Костей и внимательно наблюдавший эту сцену. Он достал из кармана бутылочку с водой, запил прожеванный арахис, засыпал в рот еще одну порцию и молча протянул мешочек с оставшимся арахисом Косте. Тот так же молча помотал головой, отказываясь от угощения.
 -Как хочешь…- Незнакомец спрятал остатки орехов в карман и опять глотнул воды. – А я вот люблю арахис. Говорят, что орехи улучшают умственную деятельность…
 -Ну и что же ты придумал, питаясь арахисом? – Костя почувствовал, что ему становится скучно, захотелось уйти, но болела и просила покоя ушибленная нога .
 -Понял кое-что. – Спокойно ответил незнакомец. – Бесполезно искать какой-то высший тайный смысл нашей жизни и спорить о добре и зле. В конечном счете никто ни в чем не виноват…
 -Это почему же вдруг? – Костя хмыкнул и слегка отодвинулся от соседа. – Если я, например, украду у тебя месячную зарплату, добытую тяжким трудом на стройке, то я ни в чем не виноват перед тобой и перед законом?
 -Ты будешь виноват передо мной и перед законом. – Не глядя на Костю, ответил собеседник. – Поверь мне – если ты украдешь мою месячную зарплату, то я постараюсь, чтобы ты оказался в тюрьме. Ты будешь виноват в юридическом и просто в человеческом понимании. Но не в философском. Потому что возникает вопрос – а виновен ли вор в том, что стал воровать? Хотел ли он быть вором с детских лет, был ли, так сказать, запрограммирован на это от рождения? Нет, конечно. Все зависело от того, где, в какой семье он родился и рос, формировался и воспитывался…
 -Ты хочешь сказать, что никто не виноват в том, что родился, появился в этом мире, который далеко не всех принимает ласково и дает удобные места для проезда до последней станции. До нее каждый добирается как может, разными путями…- Сказал Костя, потирая ушибленную ногу. Разговаривать ему не хотелось, но и сидеть молча рядом с этим мудрецом было как-то неловко.
 -Я хочу сказать, что ни ты, ни я и никто вообще не появляется на свет по своей воле и желанию. Каждого из нас когда-то зачали и родили – вот и все. И родителей наших – тоже. И дедов и прадедов… И так в глубь веков через тысячи и миллионы поколений, через миллионы лет до самых первых живых клеток, плававших крошечными сгустками в первозданных океанах. По редчайшей, фантастической игре случая на одной из планет, пылинке во Вселенной, создались условия для химических процессов, которые и привели к появлению таких клеток. И все – процесс пошел, примитивные клетки стали усложняться, делиться и размножаться, стараясь, в постоянной борьбе друг с другом, впитать побольше нужных веществ из моря…
 -Зачем ты мне это рассказываешь? – С тем же скучающим видом,стараясь скрыть раздражение, спросил Костя. – Все это написано в каких-то учебниках. Или это арахис на тебя так действует?
 -Просто хочу, чтобы ты понял – у процесса, возникшего стихийно, по воле случая, нет и не может быть заданности, предназначения и смысла. Процесс идет и развивается, пока существуют условия для его развития. А мы все ищем в нем какой-то высокий смысл, высшие идеи и призвание…В то время как надо просто жить, стремясь улучшить условия для жизни, поменьше гадить на нашей маленькой планете и стараясь не делать гадостей друг другу.
 Незнакомец вздохнул, внимательно посмотрел на Костю и махнул рукой.
 -Ладно, хватит философии. Вот что – есть дело. Интересное и выгодное.
 -Тогда это не для меня. – Костя мотнул головой и отодвинулся на край скамейки. – Здесь часто предлагают интересные и выгодные дела, которые в конечном счете оказываются выгодными только для тех, кто предлагает.
 -Ты выслушай, а потом уже решай! – Незнакомец заговорил вдруг напористо и уверенно. – Бывает так, что человек не понимает своей удачи. Я ведь мог и не подходить к тебе, но раз подошел, значит ты мне показался подходящим парнем…
 -Подходящим – для чего?
 -Вот это другое дело… Слушай внимательно, а потом задавай вопросы – я отвечу. Есть серьезная фирма, которая занимается производством резиновых лодок, надувных матрацев, спасательных кругов, костюмов и масок для подводного плавания. Она затеяла производство новой продукции – спортивных и прогулочных катамаранов, которые могут ходить под парусом и снабжены также небольшим двигателем. Ты, кстати, знаешь что такое катамаран?
 -Имею представление… - Кивнул Костя.
 -Не знаю, какое у тебя представление об этом, поэтому уточню – это небольшая плавучая кострукция из двух параллельных корпусов на расстоянии двух-трех метров друг от друга, соединенных палубой-мостиком. Так вот, эта фирма уже строит опытный образец нового катамарана. Пластиковые корпуса, обтянутые резиной особого качества, палуба, рубка и каюта на ней из облегченных металлов и дерева. Мачта и паруса – из особо прочного пластика и при этом подъем и спуск паруса, регулировка его положения относительно ветра – делается автоматически, под контролем бортового компьютера. Ну как, не хило?
 -Не вижу в этом для себя какого-нибудь интереса и выгоды…- Костя пожал плечами.
 -В этой фирме работает мой хороший знакомый…Дело в том, что опытный образец должен пройти серьезные испытания, проверку на прочность. И вот я, старый пердун-романтик, предложил своему приятелю пройти на этом катамаране маршрутом через Средиземное море и далее через Гибралтар выйти в Атлантику и держась вблизи берега, обойти всю Африку. То есть, обогнуть мыс Доброй Надежды на юге Африки, выйти в Индийский океан и идти до Сомали, до пролива, соединяющего Индийский океан с Красным морем и уже через это море выйти в Эйлатский порт на юге Израиля. Ну как, не хило? У тебя, кстати, как с географией? Имеешь какое-то представление о том, что я сейчас сказал?
 -Имею! Я когда-то мечтал стать моряком и прочел много книг о море и вообще очень люблю географические карты. Кстати, « Путешествие на «Кон-Тики» Тура Хейердала – одна из любимых книг моего далекого детства. Ты, похоже, нацелился повторить этот подвиг… - Ответил Костя. Он вынул из кармана блокнот и авторучку, быстро начертил на листке контуры Африки, затем пунктирной линией показал маршрут, названный собеседником. Вырвав листок из блокнота он отдал его незнакомцу.
 -Ну как, не хило?
 -Неплохо…А где ты служил, на флоте? И где вообще работал, кем?
 -В воздушно-десантных войсках, прыгал с парашютом, учился воевать в тылу противника. А работал монтажником – высотником на стройках по всему бывшему Союзу.
 -А здесь что делаешь.? Приехал на заработки или с семьей на постоянное жительство?
 - Приехал туристом и остался, чтобы подзаработать деньжат. Но без документов это сложно, рабочей визы у меня нет…
 -Так…Похоже, что я все-таки не зря обратил на тебя внимание… Что касается плота «Кон-Тики», то это был действительно красивый, полный романтики подвиг во имя науки. Тур Хейердал со своей командой на плоту, связанном из бревен, пересек Тихий океан и добрался до островов Полинезии, чтобы доказать свою теорию о переселении древних народов. А то, что затеваю я – это, откровенно говоря, просто реклама. Она будет украшать паруса нашего катамарана, она будет буквально реять над нами, украшая огромный воздушный змей и она же будет в моих видеорепортажах для телевидения, которые будут идти с борта катамарана… Я, в общем-то, журналист, работал в газетах, на радио и в телевидении, дело это для меня знакомое. Фирма, которая строит катамаран, согласна на мои условия, и готова заключить со мной контракт, если я подберу и представлю ей членов команды, подробный план и маршрут плавания. Что касается рабочей визы для тебя, то ее можно сделать, это я беру на себя. Ну, как? Ты еще не понял, как тебе повезло? Кстати, давай познакомимся. – Незнакомец подал Косте сухую крепкую ладонь и сказал, глядя повеселевшими глазами. – Давид! Давид Левинсон.
 -Костя. Константин Петрухин. В общем-то пока , в разговоре, все выглядит красиво..- Осторожно ответил Костя, подумав вдруг, что если все сказанное Давидом – правда, то появляется шанс вывезти на катамаране этюды Левитана и где-нибудь в Южной Африке, в Кейптауне, например, можно незаметно расстаться с этим благодетелем…Если эти этюды действительно существуют и если их удастся найти до времени отплытия катамарана…
 -Давид, ты говорил про трех членов экипажа. Один, он же капитан, это, конечно, ты. Второй, допустим, я. А кто третий? И когда намечается отплытие?
 -Третий скоро должен прилететь из Петербурга, из России. Отличный парень, альпинист, увлекается подводным плаванием. Кстати, завтра мы можем с тобой поехать в мастерскую, где строят наш катамаран, посмотришь все на месте…
 Костя не успел ответить – зазвонил вдруг сотовый телефон. Он торопливо встал со скамейки, сделал Давиду извиняющийся жест и заслоняясь от ветра, чтобы лучше слышать, отошел к стоявшему рядом грузовику.
 -Вы давали объявление о покупке пианино «Беккер»? – Спросил негромкий интеллигентный голос.
 -Давал! – С готовностью ответил Костя и прикусил язык, подумав, что звонить может тот человек, конкурент в поисках…
 -Могу предложить вам свое пианино. Оно нам давно не нужно, стоит под чехлом на балконе. В общем, занимает место...
 -А откуда оно привезено? – Спросил Костя и торопливо добавил. – Я в том смысле, что пианино этой фирмы могло быть только привезено сюда, здесь таких не делают...
 -Да, конечно, - согласился собеседник. – Его привезли из бывшего Советского Союза. Много лет назад...Мой отец купил его прямо со склада в Хайфском порту. Говорили, что хозяйка пианино попала в больницу сразу после приезда в Израиль и умерла там. А ее родственники продали пианино прямо со склада в порту...
 Сотовый телефон запрыгал в руке Кости, он напрягся, преодолевая возникшую в теле дрожь.
 -Где вы живете, какой у вас адрес? – Как можно спокойнее спросил он. – У меня сегодня свободный день и я могу приехать хоть сейчас. О цене, я думаю, договоримся...
 -Я немного прошу, - ответил собеседник. – Честно говоря, вы мне окажете услугу, если заберете его и освободите место. Советую сразу приехать с грузовиком и грузчиками, я живу на втором этаже. Ну, в общем, записывайте адрес...
 Костя торопливо записал его вместе с номером телефона и тут же достал из бумажника листок с телефонными номерами контор, занимавшихся перевозкой домашних вещей. Договорившись с одной из них о поездке в Иерусалим, Костя вернулся на скамейку к собеседнику.
 -Вот что, Давид, - решительно заговорил он, - давай, для начала, обменяемся номерами телефонов. Я в общем-то, согласен отправиться с тобой в это плавание, но окончательный ответ дам завтра. Согласись, дело непростое, надо подумать. Давай встретимся завтра в это же время, вот на этом же месте. Идет.
 -Идет! – Согласился Давид. – Имей в виду – для тебя это не просто возможность заработать деньги, но и возможность зажить другой, гораздо более интересной жизнью…Ну что же, до завтра! – Он с дружеской улыбкой подал опять руку…
 Вернувшись на свою квартирку, Костя торопливо побрился, вычистил обувь до блеска и одел свежую рубашку. Когда он вышел из подъезда, грузовик уже подъезжал к дому. И вновь возникла проблема – какой обратный адрес назвать водителю? Неужели придется везти сюда и затаскивать на третий этаж еще одно пианино? Опять соседи будут таращить удивленные глаза из-за дверей, хихикать и переговариваться на разных языках. А могут и в полицию позвонить о подозрительном человеке, который скупает пианино и забивает ими крохотную квартирку...Ладно. Сейчас надо купить и загрузить этот «Беккер» в грузовик, а на обратном пути может появиться какое-нибудь другое решение...
 В грузовике-тендере кроме места для водителя было еще одно место рядом с ним и два места сзади. Эти задние места были заняты двумя рослыми мужчинами-грузчиками. Костя сел рядом с водителем. За кабиной находился кузов, крытый крашеным брезентом на металлическом каркасе.
 Костя сидел молча, глядя перед собой и не сразу заметил, что машина постепенно поднимается вверх по трассе в горы, вернее – на огромные скалистые холмы, поросшие деревьями. На склонах-террасах виднелись плотно застроенные городские кварталы, большей частью из светло-бежевого камня. В открытые окна машины повеяло смолистым запахом сосен, воздух здесь был сух, прохладен и чист. Костя почувствовал прилив бодрости и с интересом стал смотреть по сторонам. Древнейший на земле город расстилался вокруг, залитый солнцем и весь как бы устремленный вверх, к небу... Здесь в древние времена побывали и легендарный царь Навуходоносор и Александр Македонский и римляне. И где-то здесь распяли Христа...
 -Ты что – никогда не был в Иерусалиме? – Водитель покосился на Костю.
 -Нет, никогда не был здесь, - ответил Костя и помолчав, спросил. – А где, в каком месте распяли Христа?
 -Вон там, смотри на ту круглую башню...Видишь? Это башня Давида в Старом городе. Вот недалеко от нее и распяли его...странного рыжего бродягу, который втолковывал людям, что каждый из них должен возлюбить ближних как себя самого...- Водитель хмыкнул и покрутил головой. Костя с интересом взглянул на него – водитель был пожилым мужчиной интеллигентного вида, высоколобым и седым, в темных очках.
 -А что – смешно это – любить людей? – Спросил Костя.
 -Это совсем не нужно. – Убежденно ответил водитель. – Глупо и нелепо, да и невозможно...Я, между прочим, кандидат философских наук, преподавал когда-то в институте. Увлекался одно время изучением жизни и учения Христа...Себя, себя самого надо научиться любить, а вернее – уважать каждому из нас. Ведь многие из нас, заглядывая себе внутрь, очень не любят себя и недовольны собой. Ведь так, если честно? И если есть в памяти что-то хорошее, что дает силы бороться с жизнью, так это как раз те моменты, когда был человеком. Когда, хоть и трудно было, но поступал как человек...Что – непонятно я говорю? Нет, старик, ты прекрасно понимаешь меня, я это вижу и чувствую...Вот отсюда простой вывод – хочешь уважать себя и спокойно смотреть людям в глаза – старайся быть человеком. А любить ближнего – это получается, что не отмывшись сам, стремишься помыть другого. Да, именно так.
 -Но это же очень трудно – быть всегда человеком. – Негромко и очень серьезно ответил Костя.- Когда не другие, а ты сам себе судья...
 Водитель быстро и с теплотой в глазах взглянул на него.
 -Вот в том-то и проблема, что трудно, очень трудно быть человеком. Ладно, подъезжаем...
 Грузовик остановился возле одного из домов старой постройки и вскоре Костя оказался в просторной хорошо обставленной квартире, хозяин которой сразу повел его на просторный балкон-лоджию.
 -Вот, пожалуйста, смотрите, проверяйте. Мы им почти не пользовались. Отец купил его мне на день рождения, когда я еще в школу ходил, думал, что из меня может получиться музыкант. А получился просто инженер...
 - Так вы родились здесь? – Машинально спросил Костя, поднимая крышку инструмента. – Хорошо говорите по-русски...
 -Бабушка и мама из Белоруссии, они постарались, чтобы я знал этот язык, - ответил хозяин. – Да я и сам несколько лет жил в России, работал там...
 Костя, никогда в жизни не игравший ни на каких инструментах, пробежал пальцами по клавишам, как бы проверяя звучание инструмента, и повернулся к хозяину.
 -Хорошо, я покупаю это пианино. Я приехал с грузчиками и ваша помощь, наверное, не нужна...
 Когда пианино с немалыми трудами было загружено в кузов и водитель окликнул Костю, приглашая его сесть в кабину, он ответил, что поедет в кузове, чтобы придерживать инструмент и оберегать его от толчков и ударов. Водителя, заинтересованного в сохранности своей машины, такой вариант вполне устраивал и вскоре грузовик поехал по улицам древнего города, направляясь обратно в Тель-Авив.
 Пианино стояло поперек кузова, почти упираясь краями в борта. Задняя стенка была обращена к Косте и он, увидев в кузове ящик с инструментами, среди которых была и большая отвертка, посидел пару минут в раздумье, затем решительно стал отдирать отверткой заднюю стенку инструмента. Снизу от пола, где скорее всего и мог быть тайник. Отодрав стенку так, чтобы получилась достаточно широкая щель, он сунул туда руку и сразу нащупал какой-то плотный сверток. Он понял, что нижняя часть инструмента была отделена досточкой-перегородкой, образуя узкую нишу. Костя, стараясь преодолеть волнение, вытащил сверток, старательно обернутый клеенкой. Затем нащупал и вынул потертую старомодную женскую сумочку-ридикюль. Очень тяжелую, с еле слышным позвякиванием внутри...
 Все. Старушка не обманула в своем письме. Костя крепко ухватил сверток и сумочку. Так...Что делать теперь? А вот что – когда машина въедет в Тель-Авив, надо постучать в кабину и попросить водителя остановиться возле небольшого сквера, который будет на пути к его дому. Недалеко от этого сквера с небольшим кафе, находилась большая площадка для сбора мусора, куда часто выносили старую ненужную мебель. Вот там и надо выгрузить пианино, сказав, если спросят, что инструмент должен забрать хозяин кафе, который хочет заиметь небольшой оркестр в своем заведении. Когда грузовик уедет, можно просто подтолкнуть пианино поближе к мусорной площадке и спокойно уйти. Вывез человек ненужную громоздкую вещь из дома - это его дело...
 Единственное, что смущало Костю – этот сверток и сумочка - ведь водитель и грузчики прекрасно помнят, что когда он садился в кузов, в руках у него ничего не было. Что же, придется засунуть их обратно в тайник и вынуть уже после того как грузовик уедет...
 Машина притормозила перед дорожной пробкой. Где-то впереди послышалась сирена полицейской машины. Костя посмотрел в боковое окошечко в брезентовой стене крытого кузова. Совсем рядом – можно было достать рукой – стоял автобус с пассажирами. В него зашел полицейский и пошел по проходу между сидениями, оглядывая пассажиров и их вещи. Костя замер в тревоге – а вдруг захотят проверить и грузовик? Он бросил взгляд на сверток и сумочку и вновь посмотрел в окошечко. В глаза вдруг ударила ослепительная вспышка, мир раскололся на миллионы ярких звезд и все исчезло. В ничто и навсегда. Мощный взрыв разорвал в кровавые ошметки Костю и тех, кто был рядом с ним, отбросил и опрокинул грузовик, пианино вылетело из кузова и разбилось на куски с торчащими струнами, ударившись о стену дома. Грузовик загорелся, сразу и сильно, высохший на солнце крашеный брезент полыхнул жарким пламенем…
 ...День этот был ясный с утра и солнечные батареи нагрели воду почти до кипения. Аркадий Гутман блаженно кряхтел под душем, чувствуя что настроение улучшается. Ничего, еще не все потеряно, а если хорошо поработать мозгами, то, может быть, кое-что будет все-таки найдено…Свое, унаследованное от родной бабушки! Проклятый Голота или кто он там…Прытким оказался и уже добрался сюда. Скорее всего туристом…Ничто так не придает сил, энергии и сообразительности, как надежда на большие деньги – это Аркадий знал уже давно. Но у него, Аркаши, есть кое-какие преимущества в этом состязании-поиске и он эти преимущества обязательно использует….
 Вытираясь на ходу огромным полотенцем, Аркадий вышел в салон маленькой квартирки, снятой пока на один месяц. Присел на диван и открыл запотевшую холодную бутылку пива на низеньком столике. Осторожно прихлебывая ледяной напиток, включил телевизор. Передавали сообщение о крупном террористическом акте в Иерусалиме, с множеством пострадавших. На экране появлялись изображения искореженных машин, окровавленные и плачущие лица, слышался вой полицейских сирен...
 ...-Сила взрыва была такова, что отбросило и перевернуло грузовик, стоявший рядом с автобусом, - рассказывал диктор. – Люди, находившиеся в нем, погибли, а пианино, находившееся в кузове, выбросило и разбило на куски...Обнаружилось странное обстоятельство – вместе с мелкими металлическими предметами, которыми террористы начиняют взрывчатку, разбросало также множество золотых монет, которые теперь извлекают из тел пострадавших людей...
 -Это же он! Голота…Или кто он там…- Не удержавшись вслух сказал Аркадий. – Это мог быть только он…Не может быть! Не мож-жет, не может быть….
 К вечеру он крепко выпил и, красный и потный от выпитого, сидел опять перед телевизором, смотрел повтор передачи и, постанывая сквозь сжатые зубы, мотал головой как от мучительной зубной боли. Потом нервно закурил и подошел к большому зеркалу на стене и долго всматривался в свое пьяное лицо. Затем, чувствуя сильную, разом навалившуюся усталость, потушил сигарету на потном лбу в зеркале.
 -Графа Монте-Кристо из тебя не получилось, милый друг. Ищи-ка другое занятие, кладоискатель…


 *******