Небольшая аннотация:
Рассказ написан в соавторстве с моим другом Виталием Симдянкиным, мы написали его около двух лет назад, писали по ролям, я - монологи старика, он - странника.
Приятного прочтения.
- Не мало, не мало мне удалось повидать на своём веку, - проговорил старик, нервно потирая ладони. Кхе… Но такого я ещё не видел, - он засмеялся и весь затрясся. А вместе с ним затряслась и его тень на бледной стене, напоминающая страшного горбуна.
- Так что же привело тебя ко мне, - оскалился старик беззубой улыбкой. Ты говоришь, будто никто на всём белом свете не способен помочь в твоей беде, - он взглянул на незнакомца, сидящего на скамье.
- Да, это так.
- Ты говоришь, будто лишь старый Рит способен тебе помочь.
- Да.
- Ты рассказал старому Риту о том кто ты, ты рассказал ему о своей работе, ты даже рассказал старому Риту о своей семье. И всё это сказанное тобой, мне старому Риту было приятно выслушать. Однако ты так и не сказал старому Риту, чем же он может тебе помочь.
Прежде чем ты ответишь, я хочу тебе кое-что сказать. Я люблю слушать, я люблю слушать чужие истории, ты не поверишь, я собираю и коллекционирую их. Ты не представляешь, как порой мне бывает одиноко. Как я хожу из угла в угол своей старой хибары, как я слушаю дождь и завывание ветра в трубе. Ты думаешь, мне доставляет это удовольствие? Нисколько. Я мучаюсь, я страдаю, да мой друг, старый Рит ещё способен страдать, и вот тогда когда наступает эта злая минута, я вспоминаю чью-либо историю и мне становиться легче. Знаешь, ты рассказывал о себе и в это время старый Рит вспомнил историю, рассказанную ему одним толстым священником, что был у Рита лет сорок назад. Я как-нибудь перескажу её тебе. А сейчас старый Рит хочет услышать, чем же он может тебе помочь.
Незнакомец встал со скамьи и, выбивая шаги по скрипучему полу, вплотную подошёл к Риту, стоящему у камина.
- Только ты сможешь помочь в моей просьбе.
- И какова же она? - оскалился Рит.
- Мне нужен твой дар, - незнакомец поднял глаза.
В них отражался замысловатый танец огня в камине: пламя угасло до совсем крохотного огонька. Свернулось, словно кошка в клубок, выгнуло красивую спину и потянуло лапы. Тени простерли тонкие руки к грязным стенам, обняли косолапые бока, гладя и лаская своими прикосновениями.
- Я прошел слишком долгий путь, чтобы не получить то, что нужно. Тебе наверно не понять этого, старик. Ты привык слушать, сидя в норе, про то как кто-то живет. Кто-то, где-то…
Это мало волнует, оставляя в душе тонкий еле заметный след чьих-то чувств.
Чьих-то…
Путь… Тебе ведомо, что это такое? Я вижу серые складки недоумения на твоем лице.
Ветер задувал в хибару изящные пальцы, щекотя обветшалые безликие вещи, словно вдыхая текучую жизнь в уже высохший стог чего-то холодного, ломкого и сухого.
- Посмотри на меня. Мое лицо всегда будет нести на себе отпечаток палящего солнца, волосы насквозь пропитаны шепотом дурманящих луговых трав, ноги не смогут себя мыслить без чувства радости от тонкой теплой прозрачной пыли дорог. Давно ли ты видел в своем сердце что-нибудь подобное, да и видел ли вообще?
Тень старика выросла в размерах, стала плотной и черной, дернулась, обнажила острые угловатые плечи, а дверь в хибару распахнулась под порывом ветра.
-Никогда ещё зашедший в мой дом не был со мной столь дерзок - прошипел старик наклонив голову. Ветер с улицы трепал его седые длинные волосы, закрывая глаза
- Неужели ты думаешь, что каждый кто приходит ко мне получает то, чего он хочет. Ничего подобного, лишь единицам дано унести отсюда своё сокровище. И ещё, я открою тебе небольшой секрет: никому не принесло никакого счастья то, что они получили здесь от меня, никто не стал ни великим, ни мудрым, ни богатым, ни красивым. Прежде чем нападать подумай на кого ты нападаешь. Повороши свою память, рыцарь (я надеюсь ты позволишь мне так называть тебя), сколько имён ты вспомнишь внезапно появившихся баронов или артистов, сказочно разбогатевших купцов или засиявших талантов, попробуй, вспомни. … Ну что?
Старик засмеялся, но уже беззлобно, словно вновь почувствовав себя хозяином положения.
- Ни одного… - он многозначительно замолчал. А теперь вспомни, сколько за последнее время несчастных пополнили собой списки тех, кого запрещено отпевать в церкви или списки заведений, где решётки ума прочнее решёток палат. Вспомни сколько войн и разбоев, сколько нищих и юродивых на наших дорогах. Многие из них, очень многие, когда-то посещали меня и все мечтали о счастье и все стремились к прекрасному к великим идеям и грандиозным свершениям … хотя не все… многие просто к деньгам - старик скрючился и засмеялся вновь.
- Я оставил без внимания - продолжил Рит - те слова, которыми ты желал задеть меня. В моём пустом черепе мало места для таких слов. Мои истории, истории тех кто приходил ко мне да …- он на минуту задумался - … это сложно передать, может быть я поделюсь этим с тобой, но не сейчас. Старик замолчал.
Ветви скрюченных деревьев за окном прислонились к стеклу и отбрасывая причудливые тени на пол медленно покачивались производя нелепый мёртвый звук среди, пускай пасмурного и дождливого, но всё же весеннего дня.
-Зачем тебе мой дар, рыцарь? - тихо спросил Рит - ты хочешь стать великим, мудрым, богатым, ответь?
Странник внимательно смотрел на старика. Смотрел и слушал. Слушал всем телом, всем тем, что вообще способно чувствовать, жить, радоваться и умирать с горя. Кончиками пальцев, изгибами волос, биением сердца, теплотой кожи, чуть заметной тенью улыбки, глубиной зрачков глаз. Ему казалось что так, как сейчас он никогда еще не слушал. Странное чувство. Все те люди, которые ему попадались в жизни, вызывали какие-то другие... ощущения. Совсем иное. Иное до мозга костей. То были люди. Со своими мирками и мирами, которые они носили в своей душе.
Люди. У них была свое прошлое и свое будущее, своя судьба. Люди - это всегда что-то законченное, определенное, что-то, что можно пощупать руками, попробовать на вкус. Да, именно на вкус! Каждый человек имеет свой вкус и… наверное, даже цвет. Определенно. А то, что сидело перед ним не имело ни первого, ни второго. Нечто. Что можно попросить у Нечто? А что можно попросить у человека? Что-то что у него есть. Его самого. Часть его самого. И самому стать как бы им. На время. Не целиком. А у Нечто? Это как океан. Ты стоишь перед чем-то пугающим. Пугающим и огромным. Что окружает тебя со всех сторон. Заглядывает тебе в глаза, обнимает тебя за плечи. Дышит на тебя страхом и тревогой. Живет независимой от тебя жизнью. Туда можно войти. Войдешь одним, выйдешь другим. Океан изменит тебя навсегда. Раз и навсегда. Ты видишь его впервые. Он тебя тоже. Войти и выйти означает, что ты умеешь плавать. А умеешь ли ты? Одному Богу это известно. Плавать - значит чувствовать, что окружает тебя. И не потерять себя. Главное не потерять себя. А можно ли стать океаном самому? Хотя бы на время? Наверно можно. Странник внимательно смотрел… Стая мыслей пронеслась вокруг его головы, крича и хлопая крыльями.
- Что бы узнать себя. - ответил он.
-Узнать себя? - старик поднял брови - очень странное желание для молодого человека твоего возраста и положения, рыцарь.
Старик молча сел на табурет и присмотрелся к страннику.
Тень сомнения, блики страха, причудливый узор тревоги - где они? Нет на его лице и в его душе мне не найти этих чувств. Что же там происходит, порывы ветра склоняют к земле гибкие стволы молодых деревьев и вздымают огромные волны в океане, которым суждено со страшным рёвом разбиться о прибрежные скалы. Рит ощущал, так словно это было с ним самим, ровный взгляд и могучая сила, что не остановится ни перед чем, словно поток воды, не способный сокрушать горы, но гибкий и напористый. Странник, что в тебе есть такого, чего нет во мне, я никак не могу уловить, я стараюсь поймать хоть малую толику этого чувства но оно ускользает от меня, проходя как песок сквозь пальцы?
- Узнать себя. А ты не знаешь кто ты есть? - старик на мгновение замолчал, но лишь странник принялся отвечать, Рит остановил его еле заметным жестом.
- Прежде чем ты ответишь, я скажу тебе, что я вижу.
-В твоей жизни, начал он, наверняка было многое, я вижу в твоих глазах тех людей, которых ты повстречал на своём пути, они словно тени застыли в твоём взгляде. Я вижу, как ты стоишь передо мной в нетерпении заполучить то зачем ты сюда пришёл и я словно вижу как ты исчезаешь из моего дома быстрой уверенной походкой лишь только взяв мой дар.
Ты говорил что-то о дорожной пыли на твоих ногах, ты говорил что-то о ветре, трепавшем тои волосы. Я вижу это так, словно и сейчас твои кудри бьют тебя по лицу, а пыль летит в слезящиеся от зноя глаза. Старик засмеялся, ты нравишься мне, рыцарь, ты не боишься нового и, чёрт возьми, ты совсем не похож на этих убогих идиотов мечтающих набить себе брюхо одним махом на всю жизнь вперёд.
- Ты наверняка знаешь, что такое быть изгоем и одиноким в стране глупцов - твой взгляд бывает полон ненависти, и она словно хищная птица бьётся о прутья клетки твоих глаз; ты знаешь что значит любить до беспамятства - ты обращался со своей лошадью словно с женщиной, привязывая её к воротам моего дома (прости, я подсмотрел в окно); ты знаешь, что значит быть на волоске от гибели и тебе наверняка не раз приходилось сражаться с толпой противников - твоя рука крепка, и я готов поспорить она крепко держит шпагу; ты дерзок, а значит ни герцоги ни короли не сумели сломить тебя, но это значит и то что ты не стал подданным ни одного двора. Я смотрю на тебя, пропахший дымом костров и солью морских брызг, рыцарь, неужели моё колдовство позволит тебе узнать что-то новое, то чего ты до этого не знал?
Рит замолчал, но не надолго.
-Я способен дотянуться рукой до луны и погасить солнечный свет, я управляю судьбой многих людей, словно марионетки в моих руках они беснуются, страдают, любят, предают и радуются, не понимая того, что их жизнь вне их власти. Кто знает, может твой путь ко мне это вовсе не твой выбор, а всего лишь моя прихоть, может быть я когда-то был той бурей, что подняла шторм на море, где ты на хрупком судёнышке еле спасся, может я подсказал страже кто скрывается в одеждах нищего, может это я был тем ядом, что она выпила? - Рит остановился испытывающее глядя на странника.
-Пустой разговор, старик - ответил странник - я видел слишком многое и знаю слишком много для того что бы оно смогло уместиться в тесную оболочку слов. Ты пугаешь меня, старик, понять ли тебе что значит жить, жить по-настоящему, быть во всем, что тебя окружает, иметь перед собой сотни дорог, по которым можно идти и каждый миг выбирать тот или иной путь.
Люди, как и ты, я повстречался с сотнями людей. Но что смог я оставить в их душах, как я смог изменить их жизнь, не такой-то простой вопрос, тебе ли это не знать. Неужели тебе самому никогда не было интересно, кто стоит перед тобой, отбросив всю чешую бессмысленных определений и пустых историй увидеть в человеке неповторимый путь тонкой лентой блестящий в глазах. Кто для тебя человек - игрушка с которой ты забавляешься, пытаясь продлить свой век? Ты управляешь стихией - оставь это себе - эти грубые игры не по мне, я хочу действовать тонко лишь только движением ресниц или обрывком мысли мелькнувшей в голове пошевелить пылинку в душе другого человека вызвав бушующий поток чувств, обволакивающих всё существо и уносящих так же плавно и медленно как течёт молоко из материнской груди. Моя душа не прожженна страстью власти или величия, меня прельщает гармония звуков, цветов и запахов, я прошу позволить мне чувствовать их ещё более тонко, ещё более чётко. Сейчас сидя здесь я не чувствую твоего запаха, старик, ты пуст ты не излучаешь ничего, словно деревянный истукан - памятник языческих времён, но обладай я более чутким слухом, может быть я бы смог услышать хоть малое шевеление твоего сердца, а значит ещё более приблизиться к себе. Ты спрашиваешь, знаю ли я себя? Да. Но достаточно ли этого знания. Я знаю, что на дереве есть ветки, а на них растут листья, но этого мало, что скрывается в прожилках зелёных лепестков, что находится за видимой поверхностью сочной зелени?
Странник смотрел на Рита. В глазах старика то разгорался то угасал странный огонёк, подчиняясь биению ссохшегося сердца. Может мне удалось расшевелить каплю жизни в этом, обречённом на вечную смерть, создании - подумал странник.
Рит ничего не находил ответить он только посмеялся про себя - никогда у меня ещё не просили средства для достижения цели, обычно просят уже результат и всегда раскаиваются в этом.
-Ты возбудил во мне любопытство, рыцарь, а это чувство не частый гость в моей душе. Ты хочешь читать мысли? Нет. Извини, я вижу, как ты нахмурился, ты хочешь чувствовать души. Смутная догадка и опасение бродят в моем мозгу, я хочу предостеречь тебя. Есть нечто, что ты должен знать, прежде чем получить то, что ты просишь.
-Что же это? - спросил рыцарь, чуть наклоняя голову.
Рит подошёл к окну и опёрся руками на подоконник. Ветхая одежда висела на сморщенном теле словно на скелете, оживший мертвец не находящий себе покоя - старик, смотрел куда-то вдаль за горизонт. Где блуждал его взгляд? Быть может он скользил по снежным шапкам далёких гор или блуждал среди деревьев дремучего леса, а может, плескался в прохладных водах текущей неподалёку реки.
-Знаешь - старик не поворачивался лицом - я очень люблю природу, последние двести лет своей жизни я люблю природу и только природу. Я наслаждаюсь, гуляя по тёмному лесу в свете луны, я отдыхаю, слушая трели птиц в жаркий день. А когда наступает вечер вся моя сморщенная душа, словно превращается в туман и ложится густой дымкой на окрестности дрожа, словно зверь под стрекот сверчков. Я устал - старик чуть вздрогнул - я очень устал, вся моя жизнь перестала быть моей давно, очень давно. Я получил свой дар, но я слишком поздно понял его опасность. Я чувствовал всё, я ощущал каждое движение души, я был способен угадать чувства задолго до событий, которые их вызывали. Я ощущал себя властелином мира, я забирал маленькую частичку души того человека, с которым я общался, часть каждого из них пребывает во мне и по сей день.
Иногда с утра я чувствую сладкую негу, растекающуюся по моему телу, и оно снова начинает жить, этот угловатый скелет обтянутый ветхой кожей снова становиться чувственным, снова наливается соком будто груша в конце августа - прекрасная Изольда, что посещала меня четыреста лет назад, это она просыпается во мне.
Когда я смотрю на твоего коня я ощущаю под собой напряжение его сильных мускулов, его могучее дыхание, удары копыт о землю что разносятся по его костям будто эхо, я чувствую свои волосы бьющие меня по лицу в бешеном вихре стремящиеся обогнать меня - великий Гарви научил меня этому тот самый воин, странник и поэт меча, грабитель и убийца преисполненный благородства, я знал его.
Я был царём, я был императором, я мог превратиться в любого из тех кто приходил ко мне за советом, в моей душе скопилось столько невероятных хитросплетений человеческих душ что казалось будто бы весь мир лежит у моих ног, я знал о людях всё, всё вплоть до самых мелочей, любая тайна как личная, так и политическая (а политику делают люди) открывалась мне лишь только я уделял ей внимание. Мне казалось что я знаю людей лучше чем кто либо другой, ничто не ускользало от моего взора, осторожный взгляд, едва заметный кивок, бровь, ресница, походка и я знал, знал всё о этом человеке, я мог управлять им, одно слово или даже мысль в нужный момент и он становился моим, подчинялся мне всецело, сам того не понимая становился моим рабом. И этим несчастным мог стать кто угодно, вне зависимости от положения в обществе, ума или денег.
Но шли годы, и я стал ощущать тесноту, моей душе словно бы было тесно в каких-то странных оковах, она чего-то просила, но я такой чувствительный зову чужих душ не хотел слушать своей и ничего не понимал из её слов. И в один прекрасный день я понял, понял это так отчётливо, как вижу сейчас тебя сидящего со мной в этой комнате, это было прозрение, страшное и пугающее. Я мог быть, обольстителем, шутом, царём, рыцарем, их образы могли воплотиться во мне лишь только мне было это необходимо, но вот что я вдруг осознал. Меня самого, меня как такового уже не было!
Старик присел около окна.
-Я понял, но понял слишком поздно. Я научился чувствовать всё, а сам, кем я стал сам!? Я долго думал над этим и вдруг понял, что я стал просто чувством, я никто, я лишь яркое ощущение кого-либо, чего-либо… во мне так много… но нет ничего моего.
Теперь я здесь, подальше от людей. Только бессмертная природа может меня порадовать, только для неё в моей душе осталось место. Уже двести лет я создаю самого себя, почти один - за тридцать лет ты первый кто нашёл меня здесь…
-Построить себя в одиночку - весьма амбициозно. Странник, закрыл глаза и стал смотреть, как причудливыми узорами яркие краски переливаются в кромешной темноте опущенных век.
-Я накопил так много материала, но не нанял рабочих - старик обнажил свои зубы - не повторяй моей ошибки, а я … я буду рад поделиться своим даром.
Рит смотрел вслед скачущему всаднику, что удалялся от него с каждой секундой.
-Кое чему я научился от тебя - сказал он вслух - для этого в моей душе найдётся место, ты научил меня верить.