Ловцы душ

  Ловцы душ

Роман
 
 ( Книга 2 – продолжение романа «Отголоски других миров»)

 Часть 1

 На краю Земли

 Глава 1

...Он сидел и смотрел, как посреди кабинета вдруг появляется шар, переливаясь, словно мыльный пузырь всеми цветами радуги. В тот момент, когда шар исчез, Сомов увидел Михаила и Анну, которые держались за руки, гордо и одновременно смущенно, смотрели на полковника...

- Одно могу сказать, эффектно, - произнес Сомов, глядя на них, и добавил, - а если серьезно, то... Знаете, если бы я не знал, о том, что вы обладаете такими способностями, то вряд ли поверил бы в это. И даже сейчас, увидев воочию, все равно сомневаюсь, ну хоть убейте, а сомневаюсь, - он поднялся из-за стола, и подошел к ним, и прежде чем поздороваться, то ли шутя, то ли серьезно, спросил:
- С вами, можно здороваться, или как, а то может, шарахнет током?
- А мы и сами не знаем, вы попробуйте, а мы посмотрим, - смеясь, произнесла Анна.
Полковник протянул руку, и Михаил и Анна по очереди поздоровались.
- Да нет, вроде ничего, так разве что малость бьет током, но совсем чуть-чуть.
- Что, правда!? – спросила Анна, сжав ладонь в кулак и внимательно рассматривая его.
- Конечно, нет, это я так в шутку, по-стариковски, вы уж извините.
- Ой, а я и впрямь поверила, что вас током ударило, - напряжение от столь необычного появления Михаила и Анны, спало и они присели к столу.
- Что вам сказать, честно, не рассчитывал, что откликнитесь, да еще так быстро, спасибо. Значит, решили нам помочь?
- Лев Максимович, давайте договоримся сразу. Любезностями обмениваться потом будем. Мы приняли решение, и как говорится, на этом закончим. Давайте по существу. Вам ведь наверняка сейчас не до этого, раз к нам обратились?
- Вы правы, дело закручивается так, что того и гляди, может перерасти в серьезный международный конфликт. Так что, тут не до шуток. Короче, вот какая ситуация на данный час, - и полковник подробно рассказал им о тех вещах и событиях, о которых ранее умолчал. Заканчивая свой рассказа, он добавил:
- Как видите, холодная война давно закончилась, и мы вроде как партнеры по многим вопросам, однако, когда дело касается возможности получить в свои руки внеземные технологии, они идут на любые меры, вплоть до того, что испытывают своё новейшее оружие космического базирования непосредственно над нашей территорией. Это о многом говорит.
- Выходит, несмотря на то, что корабль был сбит и вроде как уничтожен, на самом деле он упал в Арктике, и сейчас туда направляются американцы?
- Все верно. Мы не знает, что осталось от корабля, взрыв был достаточно сильным, да еще вдобавок на большой высоте, поэтому мы и посчитали, что он полностью уничтожен, а его обломки сгорели в атмосфере при падении. Как никак, почти пятьдесят километров над Землей. А теперь выяснилось, что нет. Плюс, наличие цилиндров, мы ведь так и не установили, для чего они были предназначены, и что в них было, - последние слова он произнес так, что Михаил сразу понял, что фраза с подтекстом, и потому ответил:
- Цилиндры являются чисто медицинским приспособлением для транспортировки биоэнергетической субстанции.
- Чего?
- По-русски говоря, души. Инопланетяне сумели выделить её из стареющего или больного тела человека и путем пересадки клону, продлевают свою жизнь.
- Вот как! Однако. Хорошо, а тогда почему они вдруг оказались на нашей планете?
- А вот это другой вопрос. Короче, сбитый корабль... впрочем, все по порядку, - и Михаил коротко рассказал, что знал, о похищении контейнера с цилиндрами, погоне за похитителями и причинах их появления на Земле.
- Только этого нам не хватало. Выходит, в других мирах тоже не всё так гладко, как нам того хотелось бы?
- Видимо. Если честно, мы не особенно внедрялись в это, да и знакомить с их технологиями и миром нас особо не стали. Мы толком ничего и посмотреть не успели. В клинике побывали, по парку походили и домой. Кстати, корабль, на котором мы прилетели, наверняка сейчас на орбите, и я полагаю, не один.
- Пока мы зафиксировали только один корабль на орбите Земли.
- Значит, пока еще не прилетели. Их задача, установить, что стало с остальными цилиндрами, ведь в них были субстанции живых людей, и при этом, не самых бедных на их планете.
- Это как понимать?
- Пока эти операции находятся в стадии эксперимента и проводятся за очень большие деньги, сами понимаете, люди с деньгами не поскупятся выяснить, что стало с их родственниками на далекой для них планете, и почему так произошло, что контейнер был захвачен, вскрыт и вдобавок корабль, на котором они были, подвергся нападению и потерпел аварию.
- Хотите сказать, что мы можем стать, своего рода, козлами отпущения?
- А кто их знает. На вид, они весьма дружелюбны и миролюбивы, но раз есть те, кто занимается рэкетом, стало быть, и в их обществе не все так гладко, как хотелось бы.
- Трудно не согласится.
- А раз, я стал виновником и в какой-то мере несу ответственность, за то, что произошло, то, стало быть, обязан помочь, что бы мы ни стали, этими самыми козлами отпущения.
- Благородно.
- Бросьте, к чему высокие слова. А вы разве не поступили бы точно так же?
- А кто его знает. На словах, мы все готовы в герои, а как доходит до дела, простые ребята, которые вчера в хулиганах ходили, вдруг становятся ими и погибают, а мы потом даем им ордена и говорим, - вот они, настоящие люди, верные долгу, морали, отечеству. Как их распознаешь среди всей этой... жизни, - он явно хотел вставить веское слово, но при Анне не стал этого делать, но та неожиданно добавила:
- Это хорошо, что из окна кабинета, вам не кажется, что жизнь такая красивая, расцвеченная огнями иллюминаций и рекламных надписей. Поверьте, кругом, она напоминает порой такую мерзость, что можно подумать, что это пир во время чумы. Так что можете не стесняться в выражениях, как говорится, чего хотели, к тому и пришли.
- Да уж, что есть, то есть, и всё же. Надо действовать и стараться, чтобы не стало еще хуже, кому-то надо все же работать.
- Стало быть, американцы могут завладеть останками корабля? – снова вернулся к теме разговора Михаил.
- Да, и помешать этому мы должны, во что бы то ни стало, но времени очень мало. По нашим оперативным данным, они должны туда направить десант, впрочем, вполне допускаю, что они уже на пути в Арктику. Доклада еще не поступало.
Михаил задумался и неожиданно произнес:
- Корабль, это еще не всё. Ведь, как вы говорите, цилиндры были перегружены бандитами на корабль и уже после этого его сбили?
- Да, и что?
- Из этого следует, что цилиндры открылись все в одно и тоже время. А раз так, то неизвестно, были в этот момент бандиты живы, или они погибли.
- А стало быть, какие-то души могли переселиться в похитителей, - произнесла Анна
- В том-то и дело. А раз так, то неизвестно, что и как произошло дальше. Живы ли похитители, или они каким-то образом спаслись? Если живы, то где они, на корабле или нет? И вообще, вопросов всплывает столько, что ответить на них трудно, пока не осмотрим корабль.
- Легко сказать, осмотрим. Кстати, а вы не в курсе, что собираются предпринять инопланетяне?
- Нет, знаю только, что они собирались всё детально выяснить, чтобы отыскать корабль похитителей.
- А может нам обратиться непосредственно к ним, указать место, где находится корабль. Уж они-то точно опередят американцев? Что скажете? - вмешалась в разговор Анна.
- Это конечно вариант, но у нас нет, так сказать прямого телефона с ними, - усмехнувшись, произнес Сомов.
- А может вам и правда, задействовать их в решении этого вопроса? В конце концов, это их люди, пусть сами с ними и разбираются, как вы считаете, Лев Максимович?
- Идея хорошая, - он на секунду задумался, а потом произнес, - А вы можете с ними оперативно связаться?
- Надо попробовать.
- Хорошо, тогда надо все детально обсудить, в каком ключе вы с ними будете беседовать. Одно дело, когда дело касалось непосредственно вас, и совсем другое, когда дело касается большой политики. Как никак, а в это вмешались и мы и американцы. Не возражаете, если я попрошу присоединиться к нашей беседе моих сотрудников?
- Конечно.
- Отлично, - полковник загадочно улыбнулся, и по-мальчишески озорно произнес, - То-то у них будет недоумение, когда они вас здесь увидят. Представляю, какие у них будут лица.
- Может, тогда вы их как-нибудь подготовите? – спросила Анна.
- Ничего. Сотрудники спецслужб ко всему должны быть готовы, - и рассмеявшись, попросил по селектору вызвать к нему Зубова и Воеводина.

- Лев Максимович, - раздался голос секретаря по селекторной связи, - Зубов и Воеводин прибыли, пригласить?
- Пусть войдут.
Анна и Михаил сидели спиной к двери и не видели, как она открылась, и в кабинет вошли два сотрудника разведки, с которыми им уже приходилось встречаться.
- Вызывали, товарищ полковник?
- Вызывал, присаживайтесь.
Зубов и Воеводин обошли большой стол вокруг и только тут увидели сидевших за ним Горина и Рылеву. Немой вопрос и удивление можно было прочитать на лицах обоих. Они остановились у стола, бросая ничего не понимающий взгляд, то на полковника, то на Михаила и Анну.
- Что я говорил, видите, как удивлены мои подчиненные.
- Так ведь... – хотел, было ответить Зубов.
- А мы вот подумали и решили вернуться домой, - неожиданно произнесла Анна, - Как говорится, в гостях хорошо, а дома лучше.
- И как видите не зря. У вас тут оказывается ЧП, вот и пришлось, откликнуться на просьбу Льва Максимовича, и помочь, - поддержал её шутливый тон Михаил, чем окончательно смутил и без того ничего не понимающих сотрудников.
- Что, не ожидали? – бодрым голосом, и явно довольный произведенным эффектом, произнес полковник, - Вот так вот. Такие мы с вами. Все считаем, что народ у нас... короче сами знаете какой. А стоило только позвонить и попросить помощи и они тут как тут. Ладно, шутки шутками, а дело серьезное намечается. Поэтому быстро ввожу в курс дела, и начинаем работать.
Они засиделись у полковника еще на час, прежде чем Сомов подытожил беседу:
- Стало быть, расклад такой. Вы, - полковник указал на Михаила и Анну, - пытаетесь установить контакт с космическим кораблем инопланетян. Если это удастся, то о чем с ними говорить, вы имеете представление. Главное, не напирать в разговоре на имеющиеся у нас на Земле разногласия, а сконцентрировать их внимание именно на вопросе как можно быстрее забрать с Земли обломки корабля. Пусть у себя там занимаются его изучением. Параллельно мы направляем десант спецподразделения, на случай, если у вас ничего не получится. Команда уже собрана и ждет только приказа на вылет. Это конечно на крайний случай, так как что может произойти в случае, если мы успеем подойти к останкам корабля одновременно с американцами...
- Вы думаете, может быть, столкновение? – спросил Михаил.
- Не исключаю. Сами знаете, на карту поставлено слишком много, чтобы просто так отдать столь ценную информацию, которую можно узнать, заполучив останки внеземного корабля.
- Лев Максимович, а что если мы поступим иначе, - неожиданно произнес Михаил, - Анна начнет действовать, сообразно принятого решения и попытается установить связь с инопланетянами, а я полечу со спецподразделением в Арктику?
- А чем вы там можете им помочь? – спросил полковник.
- Трудно сказать чем, но возможно могу быть полезным, если дело коснется прямого противостояния.
- А что это мысль, - в задумчивости произнес Сомов.
- А это не опасно?
- Анна, все в нашей жизни опасно. Если мы решились, надо идти до конца и максимально использовать те возможности..., которыми обладаем.
- Молчу, но все же...
- Я буду максимально осторожен. И потом, ведь со мной будут специалисты, не так ли?
- Разумеется. А что это неплохая мысль, очень даже неплохая. Хорошо. Значит, так и поступим. Я срочно договариваюсь, чтобы вас включили в состав, спецгруппы. Через сколько вылет? - спросил он у Зубова.
- Насколько я в курсе, они готовы. Ждут указаний.
- Вы определились, кто из вас летит для координации действий от нас?
- Да, Вячеслав Николаевич.
 - Ясно, кстати, Михаил Леонидович, не возражаете, если я в ваше отсутствие, подключу в помощь к Анне Максимовне майора Зубова? И вам спокойнее будет.
- Анна, ты как?
- Спасибо, я согласна.
- Отлично, тогда начинаем совместную работу.

Через час Горин и Воеводин уже были на подмосковном аэродроме и облачались в непривычные для обоих летные костюмы и примеряли спецназовские доспехи.
- А вы обращаться с автоматом умеете? - спросил Воеводин Михаила.
- Приходилось. Правда давно, еще в институте на военных сборах, но, по-моему, его конструкция не столь сильно претерпела изменения с тех пор, - и Михаил неожиданно ловко для самого себя и уж тем более для Воеводина, подсоединил магазин к автомату и передернул затвор, после чего поставил автомат на предохранитель.
- Как видите, кое-что в памяти сохранилось, и он подмигнул Воеводину, который покачал головой и произнес:
- Однако.
В комнату, где они одевались, заглянул молодой человек и произнес:
- Товарищ капитан, группа к вылету готова, через восемь минут вылетаем.
- Мы заканчиваем, сейчас будем.
Горин и Воеводин взяли белые маскировочные халаты и направились вслед за парнем. В ангаре, куда они вошли, стоял самолет, готовый к взлету. Команда из двадцати человек ожидала, когда все будут в сборе и можно идти на посадку в самолет. Задняя часть была открыта и внутренность самолета была хорошо видна, в том числе два больших контейнера.
- Что это? – спросил Михаил.
- Понятия не имею, думаю, что какая-нибудь техника. В дороге поинтересуемся.
К капитану подошел высокий мужчина и, взяв под козырек, доложил.
- Группа для выполнения спецзадания готова. Командир группы майор Клепиков. На время выполнения задания, вы переходите под мое командование.
- Вас понял.
- Прошу всех занять места в самолете, - скомандовал майор, и все быстро поднялись на борт. Вслед за этим Михаил услышал, как заработали двигатели, и самолет стал выруливать на взлетную полосу. А еще через какое-то время, взлетел и стал набирать высоту. Лишь спустя минут десять, когда самолет выровнялся и взял курс на Арктику, Михаил неожиданно подумал и спросил Воеводина:
- А вы случайно не в курсе, как мы приземлимся?
- Скорее всего, на парашютах.
- Что?
- Я говорю на парашютах, а что?
- Нет, ничего, я как-то не подумал об этом, но я в жизни не прыгал, а вы?
- Представьте себе, я тоже.
- Это утешает, но не очень.
- Меня тоже, но что делать, работа.
В этот момент к ним подошел майор.
- Пройдемте, надо чтобы вы сейчас надели парашюты, мало ли какая обстановка сложится в нейтральных водах и далее над Арктикой. Все же не на прогулку летим.
- Это да. Кстати, можно вопрос? - спросил Михаил, - Это для нас? – и он похлопал рукой по одному из контейнеров, закрепленных тросами.
- Да, это для нас. Сбросим на парашютах. Это две самоходные установки. Позволят нам передвигаться и одновременно укрыться. Как никак, там, куда мы летим, минус тридцать. Еще вопросы есть?
- Нет, спасибо.
Они прошли вдоль контейнеров и там им помогли надеть парашюты и дали краткий инструктаж.
- Самое главное, удачно приземлиться, чтобы ничего не сломать или вывихнуть. Если внизу будет снег, то приземляться будет не так сложно. А вот если ледяной покров, тогда будем верить в удачу.
- Это называется, сам на свою голову приключения придумал, - произнес Михаил.
- Что вы сказали?
- Нет, ничего, я говорю, что будем надеяться на лучшее.
- Правильно. Впрочем, если не справитесь и будет страшно, можно прыгнуть с кем-нибудь из наших ребят. Он подстрахует на случай падения.
- Долетим, там видно будет, - произнес Воеводин.
- Хорошо.
Они вернулись на место и заняли свои места.
Минут через двадцать один из членов команды, который держал на коленях рацию и видимо был связистом, доложил, что поступило сообщение. Американцы над Арктикой. Летят на двух самолетах. Подлетное время до точки встречи двадцать семь минут.
  Майор связался по рации с экипажем самолета и выяснил, сколько им лететь. Оказалось, что мы опережаем американцев на четыре минуты. Это радовало, и в то же время все отлично понимали, что в таком варианте можно ожидать чего угодно, вплоть до вооруженного столкновения.
- Товарищ майор, а центр пока молчит?
- Пока тишина.
- Значит, связаться с инопланетянами пока не удалось, тихо произнес Михаил Воеводину.
- Видимо не все так просто, как хотелось бы.
- Это да.
За несколько минут до высадки, майор снова подошел к Михаилу и Воеводину и поинтересовался самочувствием и решением относительно того, готовы ли они прыгать.
- Где наша не пропадала, - ответил Михаил, - героя за это, конечно, не дадут, да и медаль вряд ли. Так хоть не посрамиться перед самим собой.
- Как знаете, - и в очередной раз дал наставления относительно того, как вести себя в воздухе и приземлиться, чтобы не получит травму.
Вскоре замигали лампочки, чем-то напоминающие светофор. Они означали степень готовности. Все поднялись и, выстроившись в очередь, надели карабины на трос, что позволяло автоматически раскрыться парашюту. Вслед за этим створки задней части фюзеляжа открылись и оба контейнера по очереди отправились вниз. Вслед за ними начали десантирование члены спецгруппы.
Полет занял немного времени, но Михаилу этого было достаточно, чтобы понять, сколь необдуманно он отправился на это задание. Оправданием было лишь то, что он совершенно не предполагал, каким образом он попадет туда, хотя можно было и предположить, что рейсовый самолет туда не ходит. Однако приближающаяся земля, точнее снежный покров отвлек его от столь мрачных мыслей, и он вдруг сосредоточился и подумал, нельзя ли воспользоваться одной из тех возможностей своего организма, которыми он теперь стал постепенно осваивать и пользоваться. Стоило ему об этом подумать, как решение пришло само собой, и приземление прошло на удивление легко и просто. Было ощущение, что когда он коснулся поверхности, он словно воздушный шар слегка подпрыгнул и затем снова, уже плавно опустился, на сей раз окончательно. Быстро отцепив стропы, как ему сказал майор, он поднялся и стал осматриваться. Неподалеку от него приземлялись или уже приземлились члены спецгруппы. Он направился к ним. Когда майор увидел его жизнерадостное лицо, то не выдержал и спросил:
- Сколько вам лет?
- Сорок семь, а что.
- Да нет, ничего, и говорите, что до этого никогда не прыгали с парашютом?
- Честное слово.
- Как-то не верится.
В этот момент к ним подошел, слегка прихрамывая Воеводин.
- Ну что, неудачно приземлились? – спросил майор.
- Нормально. Слишком сильно вытянул ноги, забыл, что надо было наоборот поджать.
- Понятно. Главное, что ничего не сломали, раз идти можете. Сейчас сделаем анестезию, и все будет в норме.
- Да нет, не надо.
- Капитан, раз вы в моем подчинении, значит надо делать анестезию.
- Слушаюсь.
- Вот это другое дело. Михайлов. Быстро оказать помощь капитану и всем живо расконсервировать контейнера и начать выдвижение к месту расположения объекта. Симуров!
- Я.
- Доложить, что десантирование прошло нормально. Потерь нет. До объекта, - он посмотрел в окуляр бинокля, и добавил, - тысяча сто метров. Приступаем к выполнению операции.
- Вас понял, товарищ майор.
Все зашевелились и бегом направились к двум контейнерам, которые приземлились неподалеку от основной группы. Общий настрой передался Михаилу и он, осмотревшись, двинулся вслед за всеми.
Как только оборудование было вскрыто, отряд занял свои места в машинах и направился в сторону корабля. В этот момент поступило сообщение, что американцы приступили к десантированию непосредственно в зоне останков инопланетного корабля.
- Сколько до цели? - спросил майор у водителя.
- Наблюдаю цель на радаре. Время до цели две с половиной минуты.
- Черт, наверняка войдем в прямой контакт.
- А может их ветром отнесет от цели, и мы успеем раньше их? – спросил Воеводин.
- Вряд ли. Там тоже летят профи и они знают, с какой стороны прыгать, чтобы не сильно отклониться от цели.
- А почему тогда мы так далеко спрыгнули? – поинтересовался Михаил.
- Потому что мы десантировали оборудование. Американцы уже знали, что мы их опережаем, и потому решили сыграть на опережение. Скорее всего, оборудование они сбросят в другом месте, тем более, что они летят двумя транспортами.
- Товарищ майор. Вижу цель. Дистанция двести метров, прямо по курсу.
- Десанта поблизости нет?
- Пока не вижу, хотя, есть, наблюдаю два, нет три парашюта. Правее, в трехстах метрах от объекта. Сейчас приземлятся.
- Ясно. Всем приготовиться. Второй, слушай мою команду. Выйти на противоположную сторону объекта, занять круговую оборону. В случае атаки, открыть огонь на поражение, - майор повернулся к Михаилу и сидящему с ним рядом Воеводину, - Вам оставаться в укрытие вместе с радистом. Если что, будете вести огонь из пулемета. Блин, кто бы знал, что придется повоевать с американцами. Всю жизнь об этом мечтал, ядрена-матрена..., - и майор первым выскочил из еще не остановившейся машины на снег.
Михаил прильнул к смотровому устройству и увидел прямо перед собой НЛО. Вблизи он казался огромным. Впрочем, это и понятно, ведь он имел диаметр не меньше ста метров. Он стоял под углом градусов шестьдесят к поверхности, частично погрузившись в снежный покров. Впечатление было еще более грандиозное, чем, когда он увидел его на озере. От неожиданности, он даже отстранился и медленно произнес:
- Ощущение, что корабль совершенно целый. Просто потерял управление и грохнулся на землю, ну, то есть в снег.
- Махина! – произнес Воеводин, посмотрев вслед за Михаилом на НЛО. В этот момент они услышали, что началась стрельба.
- Доложите в центр, нас атакуют, - услышали они в наушниках, голос майора, - занимаем круговую оборону. Подведите оба транспорта, как можно ближе к кораблю.
В этот момент раздался взрыв, за ним второй, а вслед за этим по ним начали стрелять. Это было отчетливо слышно. Воеводин занял место стрелка и начал вести огонь из пулемета. Тем временем они подъехали так, что корабль инопланетян, словно скала навис над ними. В этот момент радист сообщил, что вторая машина подбита. Снова раздался голос майора.
- Капитан, вы меня слышите?
- Да.
- Сообщите в центр. Сдержать натиск не удается, так как противник превосходит численностью и в технике. Мы потеряли четверых, один транспорт подбит. Идет сильный обстрел со стороны противника.
- Есть.
- Не выдержим натиска? – произнес Михаил.
- Как видите. Они сбросили сюда больше ста человек. Не говоря уже о том, что во всю используют подствольные гранатометы.
Михаил уже не слышал последних слов, сказанных Воеводиным. Он вдруг открыл дверь машины и затем забрался на неё, пытаясь прижаться к броне, чтобы его не задела шальная пуля. Потом собрался с духом, и неожиданно поднялся во весь рост и распростер руки, сделав ими жест, словно певец на сцене, заканчивающий арию. То, что произошло потом, было ни с чем не сравнимым и никем и никогда невиданным. Фиолетовой свет, распростершийся во все стороны, озарил ярким сиянием пространство вокруг и словно купол накрыл корабль, а затем стал съезжать вниз и резкой волной, словно пятно бензина на воде, разошлось вокруг, сметая все на своем пути. Это заняло несколько секунд, после чего наступила безмолвная тишина.
Воеводин, который ринулся вслед за Гориным, чтобы удержать его от бессмысленного героизма, пожалуй, единственный, кто полностью наблюдал картину происходящего и потому, когда все закончилось, лишь стоял и растеряно глядел на Горина, не в силах передать тех чувств, которые ощущал, увидев все это. В этот момент раздался голос майора:
- Что происходит, черт возьми?
- Ничего, просто они не учли, что мы тоже не лыком шиты, - пытаясь отшутиться, произнес Михаил, слезая с машины и чувствуя, как его начинает одолевать приступ голода, и он залез обратно в машину, чтобы поинтересоваться относительно того, где хранится паек.
- Михаил Леонидович, что это было? – услышал он голос Воеводина, который стоял в дверях люка.

Глава 2

Горин сидел в машине и с аппетитом заканчивал вторую банку тушенки.
- Все ничего, но после таких фокусов, жрать охота ужасно. Прямо слона готов съесть.
- Стало быть..., - произнес майор, но всё же воздержался задавать вопросы, понимая, что влезает не в своё дело, а потому молча вышел, оставив Горина наедине с капитаном, а сам пошел посмотреть, как себя чувствуют раненые бойцы, и распорядиться насчет убитых.
- А вы не голодны? – вдруг поинтересовался Горин, глядя на Воеводина.
- Нет, спасибо. Вот еще какао и шоколад.
- Угу, спасибо.
Когда с едой было закончено, Воеводин не удержался и, глядя на Михаила, спросил:
- Это было силовое поле?
- А кто его знает. Я ведь и сам не очень в этом разбираюсь. Знаю, что могу, а что и как, не очень представляю.
- Фантастика, честное слово. Даже мысленно не могу себя представить, что это такое!
- А вот и зря. Я как раз мысленно представляю себе, что должно произойти, и именно это получается. Позади меня корабль стоял, прямо как скала. Я и подумал, значит надо вроде купола какого-то сделать, а уже потом как бы кольцом поверхность охватить.
- Значит, вы сами управляли силовым полем?
- Вроде того. Или импульса.
- Да, но ведь я сам наблюдал это фиолетовое свечение. Разве энергетическое поле может быть видимым?
- Что вы так переживаете. Видимое, невидимое. Главное мы америкашек скинули, как тараканов дустом, и нет проблем. Теперь, в самый раз было бы, если инопланетяне прилетели, и корабль этот забрали. Наши проблемы разом разрешились бы, и можно спокойно домой возвращаться.
- Хорошо бы конечно.
- Товарищ капитан. Срочное сообщение для майора.
- Что случилось?
- Центр на связи.
- Хорошо, сейчас позову, - капитан выскочил из машины, и вскоре фигура майора показалась в проходе.
- Майор Клепиков слушает. Да, вас понял, есть, - майор положил трубку и, оглядев сидящих в транспорте, произнес:
- Помощь пока не предвидится. А вот спутник, что подбил инопланетян, корректирует орбиту и через пятнадцать минут будет над нами.
- А вот это, действительно плохая новость, - произнес Михаил, - как считаете, он способен поразить цель на поверхности, или его мощности хватит лишь для околоземных объектов?
- Вряд ли я вам могу сказать что-то определенное по этому поводу. Наши специалисты так до конца и не разобрались в его технических возможностях, но то, что они перенацеливают его сюда, говорит о многом.
- И ведь как быстро прореагировали?
- В этом как раз ничего удивительного нет. Наверняка они проводили всю операцию, так сказать в режиме онлайна, наблюдая за ходом операции со своих спутников, которые сейчас висят над нами. Стало быть, им известно, что спецгруппа вступила с нами в бой, а потом внезапно была уничтожена и при том полностью.
- Как в кино. Помните, американцы атакуют террористов в Африке, а на командном пункте наблюдают, как все происходит, - произнес Михаил.
- Вряд ли что именно так, но, по всей видимости, весьма близко к тому, о чем вы говорите.
- Стало быть, им теперь известна информация, которая не очень-то их обрадовала? – вмешался в разговор майор.
- Думаю, что да. Кстати, а какие указания дал центр в связи с возможным ударом со спутника?
- Оставаться в районе корабля.
- Оригинально, - произнес Михаил, - они что, считают, что он как зонтик спасет нас, если те нанесут удар из космоса? А если у них на борту спутника установка, с помощью которой они взорвут корабль? Мы тогда просто поджаримся вместе с ним и все.
- На открытой местности мы будем еще более уязвимы для нанесения удара из космоса.
- А почему вы считаете, что они нанесут удар именно по нашей группе? Может быть, их интересует только сам корабль, а, понимая, что мы их опередили, они попытаются его уничтожить.
- Вряд ли. После того, что они увидели, - майор, скосил взгляд на Михаила, - вряд ли они захотят оставить нашу группу в живых, раз захватить не в состоянии.
- Согласен, - добавил капитан.
- Так, стало быть... а, сколько у нас времени в запасе?
- Девять минут, - произнес радист
- Маловато конечно времени, но надо подумать, что мы можем им противопоставить, - и Михаил облизал ложку, которой ел тушенку прямо из банки и все еще держал её в руке. Потом взял большую плитку шоколада и, забыв, что на него подозрительно смотрят сидящие рядом, о чем-то сосредоточенно стал размышлять, при этом отправляя в рот один за другим кусочки шоколада. Отломив последний, он скомкал обертку и произнес:
- Надо попробовать, может быть, щит удастся поставить, но для этого необходимо точно знать, когда они произведут прицельный удар по кораблю. Как только я его активизирую, долго удерживать его мне будет трудно. Поэтому подумайте, нет ли возможности использовать имеющуюся у нас аппаратуру, чтобы хоть приблизительно координировать действия их спутника.
- Задача ясна, - майор по рации вызвал кого-то из своего отряда. В этот момент к машине подошли почти все, кто остался в живых. Раненые бойцы, а их было трое, вошли первые, за ними остальные. Машина была рассчитана на двенадцать человек, поэтому пришлось потесниться. Воеводин вылез из машины, а вслед за ним и Михаил, видя, как бойцы то и дело украдкой смотрят на него, и лишь присутствие командира не позволяло им спросить, что же произошло.
Они стояли на морозном воздухе вдвоем. Теплые куртки поверх летных комбинезонов и маски из шерстяных шапок, как у омоновцев, не давали замерзнуть. Воеводин посмотрел на корабль, и спросил:
- Скажите, неужели вы даже отдаленно не представляете, что происходит в вашем организме, когда вы это делаете?
- Что делаете?
- Вот это, энергетическое поле или как там оно называется?
- В общих чертах. Мне рассказали, но сам процесс мне совершенно не понятен.
- И все же?
- Энергия поля, это своего рода водородный компонент, который я активирую и поддерживаю на определенном энергетическом уровне. Я как бы регулирую процессы, протекающие на субатомном уровне.
- Вы хотите сказать, что искусственно синтезируете...
- Совершенно верно, что-то вроде холодного синтеза ядерного процесса деления, который в общих чертах сродни взрыву ядерной, точнее водородной бомбы. Таким образом затрат не так много, а энергии выделяемой при таком синтезе достаточно много. И заметьте, никакого повышения уровня радиоактивного фона.
- Разве такое возможно?
- Видимо да. Раз вы сами наблюдали эффект, - улыбаясь, произнес Михаил.
- Значит..., - в этот момент входной люк машины приоткрылся и высунувшийся из неё майор, произнес:
- Спутник прямо над нами. Мы засекли его, но сигнал слишком слабый. Подключили аппаратуру, попытаемся выявить, какие либо отклонения в его энергосистеме, что явно будет означать, что он готовится к нанесению удара, так что приготовьтесь.
- Понятно. Геннадий Трофимович, вам бы, лучше того, обратно в машину, - и Михаил поправил за ухом переговорное устройство. Воеводин присоединился к сидевшим в машине. Михаил остался один. Взглянув на серую громаду инопланетного корабля, он почему-то подумал, что если он начнет падать, то прихлопнет их своей массой, поэтому по привычке, сначала дунул в микрофон, который тоненькой дужкой соединялся с наушником, и произнес:
- Начинайте выдвижение от корабля.
- Вас понял, начинаю движение.
 Задвигались гусеницы, и транспорт стал удаляться. Михаил последовал вслед за ним, но, сделав несколько шагов, услышал в наушниках:
- Внимание, увеличение интенсивности сигнала со спутника, возможно, что это обусловлено подготовкой энергоустановки. Либо что-то делайте, либо бегом к машине, мы вас подберем, - и он увидел, как машина остановилась и из открытого люка ему кто-то машет рукой, призывая бежать к ним.
Михаил прикинул расстояние до машины. Было метров пятьдесят. Она явно вышла из зоны, где инопланетный корабль уже не заденет его в случае падения, и, посмотрев на небо, поднял руки и, растопырив пальцы, мысленно подумал, что надо сделать. Сияние, исходящее от его рук, стало подниматься вверх и мгновенно накрыло куполом корабль и транспорт. В этот момент, он почувствовал резкую боль. Он никогда не испытывал ничего подобного до этого, когда использовал те возможности, которыми стал обладать. Боль была острой, словно его укололи иглой. Нервные окончания мгновенно отреагировали, но он силой воли сдержался от того, чтобы рефлекторно не отдернуть руки, словно понимал, что стоит ему это сделать и сфера, которую он создал, исчезнет, а вместе с ней, надежда на выживание. Он не понимал что происходит, но чувствовал, что надо выстоять. Доли секунды и боль исчезла, и в следующий момент, он услышал голос:
- Горин, вы меня слышите? Все получилось, идите к нам...
Михаил глубоко вздохнул и опустил руки, почувствовав, что устал, словно взяв рекордный вес, явно не рассчитал сил, и потому стало так тяжело дышать и в глазах всё вдруг потемнело. Он видел, как из машины выскочило несколько человек, и бегут к нему на помощь. Однако голова закружилась, и он стал оседать. В тот момент, когда он упал на снег, потеряв сознание, трое бойцов уже поднимали его и несли к машине.

Он пришел в себя и, открыв глаза, попытался улыбнуться, потом произнес:
- Ну, как все живы?
- Глядите, он еще шутит. Мы-то живы, а вот вы как? Вы бы видели то, что произошло, это же с ума сойти можно. Сюжет для хорошего блокбастера, разве что спец эффекты будет тяжело сделать.
- Точно, разве что на компьютере придется моделировать, - раздался чей-то голос.
- А что произошло, я ведь и не видел ничего? – вдруг спросил Михаил, чем рассмешил почти всех собравшихся.
- Хорошо сказано, - произнес майор. – Знаете, в это трудно поверить.
- Так что все-таки произошло? Я помню только, что создал купол и всё.
- Вот именно, только вы купол создали, как по нему со спутника нанесли удар.
- Удар? А как вы это определили?
- В том-то и дело, что это что-то потрясающее было. Знаете, словно на купол сверху что-то давить стало и он начал видоизменять форму. Середина провалилась, и цвет начал меняться. С фиолетового на ярко-малиновый, потом стал вишневым, а затем ярко желтым. Вся сфера словно огнем пылала, пульсируя и извиваясь, словно противостояла той энергии, которая пыталась его разрушить.
- Как долго это длилось?
- Казалось что очень долго, а на самом деле не больше нескольких секунд, а может того меньше, а потом всё исчезло, и она снова приобрела свой первоначальный цвет и форму.
- Понятно, жаль, что я все просмотрел, - произнес Михаил и снова впал в забытье.

Когда он снова очнулся, в машине стояло оживление, видимо за то время, пока он был без сознания, все активно обсуждали происшедшее. Михаил приоткрыл веки, и все разом умолкли.
- Как вы, отошли, или не совсем? – задал вопрос майор.
- Вроде отошел, только, как всегда есть жутко хочется. Только что поел, а снова чувствую голод.
- Это не проблема, - и майор протянул ему открытую банку тушенки.
- Нет, лучше чего-нибудь сладкого, шоколадку что ли.
Развернув, переданную кем-то плитку шоколада, он откусил дольку и спросил:
- Я долго был в отключке или не очень?
- Нет, минут десять.
- Какие-нибудь хорошие новости есть, или одни плохие?
- Есть и плохие и хорошие.
- Как всегда, дежурный ответ. Тогда лучше с плохих.
- Из центра передали, что американцы направили в нашем направлении несколько боевых самолетов. С какой миссией неизвестно, но судя по тому, что это четыре бомбардировщика и корабли прикрытия, явно не дипмиссия для встречи гостей из космоса.
- А хорошая?
- Хорошая, то, что спутник висит на орбите и, то ли исчерпал энергетические ресурсы, то ли что. Одним словом попыток нанесения повторного удара не наблюдается. Кроме того, наши дали понять, что есть все основания полагать, что связь с инопланетным кораблем, возможно, удастся осуществить, правда, не уточники когда.
- На без рыбье и рак рыба, - произнес капитан, однако майор скептически посмотрел в его сторону и добавил, - У нас в запасе чуть более часа до прилета американцев, так что времени на обдумывание не так много.
- Это точно, - произнес Михаил, доедая остатки шоколада, а знаете, что я подумал, может нам попытаться заглянуть внутрь инопланетного корабля?
- А у нас для этого есть полномочия? – спросил майор.
- Это не по моей части. Вячеслав Николаевич, как вы считаете, в сложившейся ситуации, мы имеем право заглянуть внутрь корабля или нет?
- Надо запросить центр.
- Понятно, без санкции прокурора, обыск противоречит нормам закона.
- При чем тут санкции.
- Так, вы же сами сказали, что надо сделать запрос.
- Так принято.
- Я молчу.
- Молчание говорит больше чем слова, - капитан потер рукой лоб и добавил, - при выполнении любой спецоперации, решения принимаются на месте в зависимости от сложившейся обстановки. В данном случае, она потребовала осмотреть корабль в целях...
- Сохранения жизни личного состава группы, - произнес майор.
- Вот именно группы, и возможно спасения жизни оставшихся членов экипажа инопланетного корабля, потерпевшего аварию. Вот вам и санкции.
- Тогда вперед?
Майор дал команду и машина, развернувшись, направилась в сторону космического корабля.
Подъехав, экипаж, за исключением радиста, вылез из машины. Обойдя вокруг космического корабля, было выдвинуто предположение, что люк, находящийся приблизительно на высоте семи метров от поверхности, является именно тем местом, через которое можно проникнуть внутрь. Было решено, добраться до него и попытаться как-то открыть. После недолгих стараний, трое бойцов поднялись с помощью веревок и, оказавшись возле люка, доложили, что, по всей видимости, люк можно открыть.
Минут двадцать ушло, чтобы определить, для чего предназначено центральное отверстие. Оказалось, что внутри него находится вращающийся элемент, своего рода запорный клапан. Повернув его, включился механизм, который самопроизвольно открыл сначала люк, а потом вторую секцию, закрывающую вход внутрь корабля.
Сверху были скинуты дополнительные веревки и несколько членов команды, включая Михаила, поднялись наверх.
- Кто бы мог представить, что доведется на инопланетном корабле побывать, - произнес майор
- Точно, а фотоаппарата, как всегда ни у кого нет, - произнес кто-то из бойцов, которые уже успели открыть люк корабля.
- Фотоаппарат, скажешь, тоже. Как говорится, с Богом, - и, скинув веревки вниз, майор дал разрешение на спуск внутрь корабля.
 Внутри было темно, и только благодаря нескольким фонарям, можно было рассмотреть внутренность. Оказалось, что они находятся в каком-то туннеле. Стены были запачканы сажей, видимо внутри был пожар. В нескольких местах виднелись половинки цилиндров, зацепившиеся за выступы в стене, но основная часть находилась внизу. Поскольку корабль находился под углом к поверхности, тоннель полого спускался вниз. В конце его, луч света выхватил кучу распавшихся надвое цилиндров. Их серебристая поверхность искрилась в лучах прожекторов. Осторожно, словно альпинисты, спускающиеся по отлогому склону, двое бойцов спустились вниз. Осмотревшись, они доложили, что внизу находится множество элементов некогда бывших цилиндрами. Вдруг последовало минутное замешательство, и майор воскликнул:
- Что там у вас?
- Кажется, мы обнаружили труп одного из членов экипажа.
- Без нас не трогайте, мы сейчас спустимся.
Майор, а вслед за ним остальные, начали спускаться по веревкам вниз. Опустившись, все посмотрели туда, куда был направлен луч фонаря. Из-под груды цилиндров четки виднелись чьи-то ноги.
- Давайте сложим цилиндры ближе к краю. Надо достать его, - дал команду майор.
 Держась за веревки, все стали перекладывать цилиндры в одну сторону и вскоре извлекли тело инопланетянина. Он был высокого роста, на голове шлем, треснутый пополам. Трубки, которые шли от цилиндра, висевшего на поясе к шлему, были оборваны. Обвязав тело веревками, его осторожно стали поднимать кверху, и почти тут же обнаружили тело второго инопланетянина, а вскоре и третьего. Вскоре тела инопланетян были извлечены из корабля и со всеми предосторожностями, перенесены рядом.
Они лежали на снегу. Только лицо одного можно было рассмотреть, остальные были облачены в защитные шлемы. Впрочем, того, что было видно, было достаточно, чтобы все убедились, что это действительно инопланетяне. На сильно обожженном лице был только один глаз, расположенный посреди лба, вдобавок, отсутствовал нос. Майор услышал голос радиста.
- Товарищ майор, получено сообщение, что связь с инопланетянами установлена. К нам летят два инопланетных корабля.
- А что с американцами?
- Их курс не изменился, они по-прежнему двигаются в нашу сторону. Подлетное время восемнадцать минут.
- Спроси, каковы наши действия?
- Нам предложено находиться вблизи инопланетного корабля.
- Хорошее дело, а если нас начнут бомбить американцы, что тогда нам делать?
- Ждать инопланетян. Есть надежда, что они прилетят раньше американцев.
- Надежда! А что если нас начнут бомбить, а те не захотят вмешиваться, и будут просто наблюдать?
Наступила пауза.
- Каков ответ из центра?
- Они молчат.
- Понятно, как всегда, начальство думает, или получает указание от вышестоящего начальства.
- Остается надеяться, что инопланетяне прилетят раньше американцев, - и словно в подтверждение его слов, на небе появилась светящаяся точка, а следом за ней вторая. Они стали быстро увеличиваться в размерах, и не прошло нескольких секунд, как буквально над головами изумленных людей, зависло два инопланетных космических корабля. Они были в точности такими же, как тот, который прилетел на Землю, когда Михаил покидал её. Один из кораблей сделал круг над местом аварии и затем, поднявшись примерно на километр, завис над ними. Второй корабль на большой скорости облетел вокруг и затем опустился неподалеку от них.
Он завис в нескольких метрах над поверхностью. Вслед за этим из нижней части корабля выехала платформа, на которой стояло четверо инопланетян, одетых в скафандры, наподобие тех, что были на погибших. Сойдя на снег, они подошли к стоящим возле корабля землянам. Казалось, что столь долгожданная встреча с посланцами других миров должна начаться с каких-то громких приветствий, но вместо этого, один из инопланетян, шедший впереди остальных, произнес:
- Мы получили ваше сообщение, что корабль найден. Спасибо, что помогли нам.
 Их лиц не было видно из-за темных фильтров на шлемах. Видимо их глаза не были адаптированы к столь яркой белизне снега, а может, они попросту не хотели шокировать землян своим внешним видом.
- Мы достали из корабля тела трех погибших..., - майор чуть было не сказал инопланетян, но вовремя спохватился и произнес, - членов экипажа. Судя по виду, на корабле был пожар, лицо одного сильно обгорело.
Двое инопланетян наклонились над телами лежащих на снегу и чуть слышно о чем-то стали переговариваться на своем языке. Потом один из них повернулся, и что-то произнес стоящему возле Михаила инопланетянину, после чего, тот снова обратился к майору, видимо он сразу понял, кто здесь старший.
- Простите, вы успели проверить весь корабль?
- Нет, а что?
- Дело в том, что по нашим данным, экипаж корабля состоял из четырех человек.
- Нет, мы только успели спуститься вниз. Там множество пустых цилиндров и среди них мы сразу обнаружили тела троих. Возможно четвертый внутри корабля.
- Понятно. В таком случае, мы хотели бы заглянуть внутрь. Если не возражаете, ваши люди не могли бы помочь нам?
- Без проблем.
От Михаила не ускользнул взгляд майора, а следом за ним и Воеводина, которые посмотрели на часы. Видимо их тревожило, что американцы на подлете, а стало быть, всякое могло произойти.
- Простите, - произнес Михаил, обращаясь к инопланетянину, который, как ему показалось, был старшим, - у нас тут небольшие проблемы. Помимо нас, кораблем кое-кто еще интересуется... Как бы это мягче выразиться, - Михаил искал, чтобы такое сказать, чтобы не напрямую объяснять, что происходит на самом деле, но ему на помощь пришел Воеводин:
- Мы несколько отстаем по сравнению с вами в техническом процессе, так что сами понимаете, корабль, представляет большой интерес, отсюда и проблемы, сугубо внутреннего характера...
- Мы уже частично в курсе дел, так что не волнуйтесь. Наш корабль, который занял позицию над нами, обеспечит нашу защиту.
- Вы уверены? – неожиданно вырвалось у майора.
- Уверен, кроме того, на орбите наш космический корабль. В случае чего, он прикроет нас.
Ну-ну, - произнес майор, и дал команду пятерым бойцам отряда оказать помощь инопланетянам в прочесывании космического корабля. Бойцы подошли к кораблю, однако инопланетян остановил их.
- Нет, нет. Надо вначале всем отойти. Сначала положим корабль на плоскость, чтобы было проще его обследовать.
Майор дал команду отнести тела погибших инопланетян в сторону. За ними последовали все остальные. В этот момент корабль, на котором прилетела четверка, поднялся в небо и, сделав круг, занял позицию и замер. Вслед за этим включилась какая-то аппаратура. Было не понятно, что это и как работает установка, но все увидели, что лед и снег вокруг корабля стал вдруг плавиться. Все происходило так стремительно, что никто не успел даже спросить, что происходит, как раздался скрежет и корабль стал медленно заваливать днищем на снег, подняв вокруг себя снежную тучу.
- Вот теперь можно начать обследование.
- Интересно, а как мы туда попадем? – произнес майор, - люк остался внизу, под снегом?
- Все в порядке. В верхней части есть основной люк для прохода на корабль. Тот, что был внизу это шлюзовой. Им пользуются, когда выходят в открытый космос или на других планетах.
Спустя пять минут четверо инопланетян и пятеро бойцов, к которым присоединился Михаил и Воеводин, вошли внутрь корабля.
Как и ожидалось, взрыв повредил корабль и вызвал пожар, о чем свидетельствовала почерневшая обшивка стен и перегородок. То, что внутренность не выгорела полностью, было обусловлено, по-видимому, имевшейся на борту корабля противопожарной системой, которая сработала и смогла потушить пожар. Продвигаясь по коридорам, при свете десятка осветительных ламп, начался осмотр всех отсеков корабля. В этот момент, один из инопланетян видимо получил какое-то сообщение. Выслушав его, он произнес несколько слов на своем языке, после чего обратился к землянам.
- Простите, кто из вас руководитель группы?
- Майор Клепиков. Он сейчас внизу, что-то случилось? – ответил Воеводин.
- Передайте майору, что корабли, которые двигались курсом к нам, были предупреждены, что вторжение в зону, в которой находится корабль, потерпевший аварию на вашей планете, входит в сферу наших интересов, а потому зона на двенадцать часов земного времени закрыта для пролета. В случае нарушения установленных правил, вхождение в зону будет считаться актом агрессией против Норфона со всеми вытекающими отсюда последствиями.
- Значит, можно не волноваться, что нам кто-то помешает?
- Совершенно верно. Они уже легли на обратный курс.
- Спасибо, сейчас сообщу, - и Воеводин связался с майором и доложил ему о положении дел.
Теперь можно было спокойно продолжить поиски четвертого погибшего члена экипажа. Корабль был осмотрен вдоль и поперек, включая места, которые вряд ли могли быть вскрыты экипажем, однако никаких следов четвертого члена экипажа выявлено не было. Спустя два часа, все вышли из корабля, после чего инопланетяне снова о чем-то посовещавшись между собой, поблагодарили нас за помощь, и сказали, что останки корабля заберут с собой.
Все были крайне удивлены этому, но старались не подать виду, тем не менее, Воеводин наклонился к Горину и тихо произнес?
- Не представляю, как они такую махину смогут забрать с собой?
- Честно говоря, я тоже не могу понять, разве что разрежут её на части и вывезут?
- Черт, было бы интересно посмотреть, как они это сделают?
- Я бы тоже не отказался увидеть сей процесс.
В этот момент, инопланетяне, которые о чем-то переговаривались между собой, повернулись к землянам и сообщили, что осмотр корабля можно считать законченным. Они возвращаются к себе и через полчаса начинают эвакуацию останков корабля. Останки погибших они так же заберут с собой для опознания.
Инопланетяне направились к своему кораблю, предварительно погрузив с помощью тележек, которые к изумлению присутствующих висели примерно в метре от поверхности и движением руки могли легко передвигаться в любом направлении.
- Майор, какие будут указания? – спросил Воеводин, Клепикова.
- Я сообщил в центр о ситуации. Ответ такой. Как только они заберут свой корабль, нам следует выдвигаться в точку встречи, где нас подберут...
- Простите, что значит, подберут? – перебил майора Михаил.
Тот сурово посмотрел на Горина, но, понимая, что тот штатский, да к тому же спас всех от неминуемой гибели, произнес:
- В район, куда нам приказано прибыть, нас примут на подводную лодку, а дальше, как начальство прикажет.
- Ясно.
- Вот и хорошо, что ясно, - тон, с которым это было сказано, говорил, что с вопросами надо воздержаться.
Все прошли к транспорту и стали наблюдать за действиями инопланетного корабля, который всё это время оставался на месте. Наконец, он приподнялся и, сделав маневр, стал снижаться прямо над кораблем, который они собирались эвакуировать. Когда между ними осталось расстояние меньше метра, из днища выдвинулись штанги, которые, коснувшись поверхности, каким-то образом, прочно состыковались с ней. Вслед за этим, оба корабля, став как бы единым целым, стали осторожно подниматься вертикально вверх. Набрав высоту, они устремились в заоблачную высь, и вскоре исчезли. Зрелище было потрясающее. Все некоторое время смотрели вслед улетевшим кораблям, не веря, что такую махину, размером с футбольное поле, можно столь быстро и без особых хлопот, отправить в космос.
- Вот это техника! - раздался голос одного из бойцов.
- Ничего, и у нас когда-нибудь такая будет, - произнес майор, - Всем в машину и двигаемся в заданный район.
В машине было тесно, однако чувство, что все обошлось, и они направляются домой, пересилило неудобства, и потому все расслабились, хотя, как заметил Михаил, все то и дело бросали в его сторону взгляд, говорящий: - Интересно, а ты кто, то же инопланетянин, или свой?

Глава 3

Поездка до места, где команду ждала подводная лодка, заняла менее суток. За это время, они сумели преодолеть около четырехсот километров, и когда добрались до места, то благополучно были приняты на борт, а спустя сутки, доставлены на военно-морскую базу Североморска. Сразу вслед за этим вся команда военно-транспортным самолетом вылетела в Москву. За все это время вынужденного простоя, Михаил и Воеводин держались особняком от основной команды, которая, потеряв четырех бойцов, тяжело переживала это, хотя все отлично понимали, что если бы не Михаил, вряд ли кто-то сумел выжить.
То ли жесткая армейская дисциплина, то ли указания майора, но до самой Москвы, никто из бойцов спецгруппы, не задал Михаилу ни одного вопроса, по поводу всего произошедшего в Арктике. В основном все вопросы вертелись вокруг инопланетян, и американцев, проявивших столь большой интерес к разбившемуся кораблю. Впрочем, их можно было понять, поскольку бойцов, которые побывали на инопланетном корабле, да еще вместе с инопланетянами, буквально замучили вопросами.
Когда спецгруппа оказалась на подводной лодке, Воеводин и Горин, оказались в одной каюте. Вечером, когда они легли спать, Воеводин, лежа на верхней полке, неожиданно спросил:
- Михаил Леонидович, вопрос можно?
- Валяйте.
- А как вы думаете, куда мог деться четвертый член экипажа?
- Откуда же мне знать.
- Нет, я понимаю, я просто спросил ваше мнение на этот счет.
- Я так думаю, если корабль был сбит спутником на большой высоте, то вряд ли он использовал парашют и на нем спустился на Землю. Да и вообще, знают ли они, что такое парашют вообще. А раз так, то, стало быть, одно из двух. Либо он погиб, и мы просто не смогли отыскать его следов на корабле, либо он исчез с корабля еще до того, как тот был сбит на орбите.
- Выходит, он мог остаться на Земле в тот момент, когда шла погрузка цилиндров?
- Вячеслав Николаевич, ну что вы себе забиваете голову всякими догадками. Слава Богу, они забрали этот злосчастный корабль и дело с концом. А то из-за него одни неприятности. Вы вот лучше мне скажите, как будут урегулированы вопросы, связанные с тем, что американцы потеряли сотню бойцов? Вот вопрос, это да, а вы о каком-то инопланетянине беспокоитесь, да еще вдобавок уголовнике, насколько я правильно понял.
- Как раз с американцами вопрос решится достаточно просто.
- Вы так уверены?
- Абсолютно. Первый раз что ли.
- В каком смысле?
- В прямом. Спишут как потери при случайном соприкосновении при проведении маневров или что-то в этом роде. Солдатам дадут ордена и медали. Посмертно конечно. Родственникам сообщат, что пали геройской смертью при выполнении спецзадания и все. А мы обменяемся любезностями, и как будто ничего не было.
- Оригинально. И все?
- А вы думали, МИД подключат, и будут долго и упорно бодаться по поводу компенсаций?
- Да, в общем-то, нет, но все же...
Они замолчали, но через какое-то время продолжили разговор.
- Жаль, что мы с инопланетного корабля ничего себе на память не прихватили. Вот была бы память, на всю жизнь, как считаете? – вздохнув, произнес Воеводин.
- Это точно. Интересно, кто-нибудь из бойцов отряда, хоть гайку какую-нибудь заныкал?
- Кто знает. Даже если и взяли, то, вряд ли скажут.
- Да, хорошая мысля, приходит опосля.
- Вам-то что горевать, вам не в первой, и на этом, как его Нофроне побывали.
- Норфоне, - поправил его Михаил.
- Как вы сказали?
- Планета Норфон.
- Михаил Леонидович, а она такая же, как и наша планета?
- В смысле?
- Такая же голубая, моря, реки, леса?
- А черт его знает. Мы с Анной в госпитале были. По парку прошлись. Все вокруг очень Землю напоминало. Аллеи в парке, лавочки, листья на деревьях шумят. Это все равно, что вы приехали в какую-нибудь экзотическую страну, к примеру, в Африку или Южную Америку, и в парк пошли. Вроде на Земле, а все непривычно и незнакомо. Вот и там так же. Да и небо такое же голубое, разве может оттенок иной, так ведь и у нас бывает разный, когда тучи на небе и погода сопливится.
- А вот сами они совсем другие.
- Это точно, - Михаил хмыкнул, - я первый раз, когда увидел, мороз по коже пробрал. Думаю, ну и монстры. Сожрут с потрохами и не подавятся.
- Сказали тоже.
- Так то в первый раз. Циклопы, как есть циклопы. Я так и не привык с ними общаться без ощущения, что они такие же, как и мы, а может быть даже гораздо лучше.
- Это вы к чему?
- Да в разговоре они очень деликатные и обходительные. Как говорится, внешность, и манера поведения столь не вяжутся между собой, что трудно привыкнуть.
- Привычка.
- Безусловно. Нужно время, чтобы понять, что люди других миров, вовсе не обязаны быть такими же, как мы по внешнему виду. Кстати, - Михаил усмехнулся, - эти двое, что проникли в наши тела, потом рассказывали нам, что испытали точно такое же чувство страха, когда впервые увидели наши лица в зеркале.
- Правда?
- Честное слово. Так и сказали – вот ведь монстры какие, аж с двумя глазами.
- Звучит почти как анекдот.
- Точно. Я так смеялся, а потом подумал, насколько они правы. Вот что значит сила привычки. А ведь достаточно повстречать на улице человека с дефектами на лице или увечьями, и ты невольно думаешь о нем черте что.
- Это верно. У меня сосед в подъезде живет. У него с рождения огромное родимое пятно на половину лица. Выглядит кошмарно. Милейший человек, кандидат наук, а все равно, общаясь с ним, испытываешь двойственные чувства. Жалость и одновременно что-то, что сродни то ли страху, то ли еще чему-то.
- Человеку сложно выйти за рамки обыденности. Порой едешь в метро, и обращаешь внимание, знаете на кого?
- На кого?
- На людей с нестандартной внешностью. По себе заметил. Стоишь в вагоне, взгляд прошелся по пассажирам и остановился либо на симпатичной девушке, либо на мужике с оттопыренными ушами или длинным носом.
- Да, это вы точно подметили.
- Наверно поэтому в разведчики берут людей со стандартной внешностью, чтобы не привлекали к себе внимание?
- Это вы обо мне?
- И о вас в том числе.
Воеводин рассмеялся, а потом произнес:
- И все же, счастливый вы человек, своими глазами увидеть чужой мир.
- Да, это точно. Скажи мне об этом кто-нибудь полгода назад, и я бы рассмеялся и покрутил бы пальцем у виска.
- И все же вы там не остались, почему?
- Интересно, а как вы представляете себе жизнь карлика с двумя глазами, на которого то и дело обращают внимание.
- Что, серьезно?
- А вы думали. Люди, они везде одинаковые, даже если могут между звездами летать.
- Пожалуй, вы правы.
- Психология, она такая. Нет, может быть, со временем привыкли бы, но вряд ли. Да и потом, там все время надо было носить этот аппарат на лице. Состав воздуха у них другой... – последние слова Михаил произнес, и какая-то мысль мелькнула у него в голове, и тут же пропала. Он снова прокрутил только что сказанную фразу и понял, что привлекло его внимание.
- Слушайте, Вячеслав Николаевич, а знаете, что я подумал.
- Что?
- Вы помните трех погибших инопланетян, которых мы вытащили из корабля? Они все были одеты в костюмы, вроде скафандров и на поясе висели небольшие баллоны. Они предназначены для выхода на поверхность планеты с другим содержанием воздуха. Странно. Почему они все оказались в костюмах в тот момент, когда, как я понял, корабль был уже в пятидесяти километрах от Земли?
- Интересная мысль.
- Вот именно. Стало быть, они выходили на Землю из корабля. Конечно, ведь они перекладывали цилиндры из грузовика к себе в шлюзовой отсек, а потом сразу же стартовали с Земли и поэтому не успели снять костюмы.
- А может быть это их обычная, так сказать полетная одежда, вроде той, в которой летают наши летчики или космонавты?
- Вполне возможно. Хотя вряд ли, при такой технике, они внутри корабля будут иметь атмосферу отличную от своей.
- Да, но все трое были в момент аварии в шлюзовой камере.
- Правильно. Стало быть, становится понятным, почему они все были в костюмах.
- А где же тогда был четвертый?
- Вот именно. А что если он вовсе не выходил из корабля. Поддерживал его так сказать работоспособность, следил за всем происходящим вокруг, как говорится, был на стреме?
- Да, но тогда тем более, он должен был при пожаре погибнуть так же, как и все остальные.
- Вот именно, но тела-то, мы его не нашли.
- А может, он остался на Земле?
- Что же они рассорились при дележе и его решили бросить на планете? Вряд ли.
- Да, вопросов действительно много. Впрочем, пусть этим норфонианцы занимаются. У нас своих дел хватает.
- Это точно. Ладно, спокойной ночи.
- И вам того же.

Спустя двое суток Горин и Воеводин входили в кабинет полковника Сомова с докладом о проведенной операции.
Воеводин кратко доложил полковнику о том, что произошло в районе падения инопланетного корабля, оставив подробности на долю Горина, но полковник неожиданно прервал его доклад, и обратившись к обоим, произнес:
- Все это, безусловно, заслуживает внимательного рассмотрения и анализа, но пока вы добирались, кое-что изменилось, в том числе и в наших взаимоотношениях.
- С кем, с инопланетянами?
- И с ними в том числе. Короче, ввожу вас в курс дела. После того, как норфонианцы, черт возьми, язык сломаешь, пока выговоришь, забрали свой подбитый корабль, не прошло и суток, как они с нами сами связались.
- Сами!?
- Вот именно. Они полагают, что четвертый член экипажа, возможно, каким-то чудом остался жив и находится на Земле.
- Что я вам говорил, Вячеслав Николаевич, - произнес Михаил.
- Так вот. Полагая, что он на Земле, они просят нас организовать поиски, поскольку, короче, причин они толком нам не объяснили, хотя и так очевидно, раз он причастен к преступлению, они хотели бы его поймать и возможно прояснить ряд вопросов, связанных с захватом контейнера с цилиндрами.
- Стало быть, нам придется искать его, при чем неизвестно где? Не так ли? – произнес Михаил.
- Вот именно. Но это еще не все. Сами понимаете, информация обо всем происходящем сейчас доводится на самый верх, и поэтому некоторые решения принимаются не мною, и даже, не нашим ведомством. Одним словом, создается объединенная группа с участием американцев, для поиска этого самого четвертого.
- Американцев! – воскликнул Горин, - а они тут, с какой стати? Мало того, что сбили корабль над нашей территорией, так еще и нас чуть не грохнули в Арктике. А теперь, видите ли, мы должны с ними совместно работать. С какой стати?
- Я понимаю ваши возражения.
- Не возражения, а возмущение! – перебил полковника Михаил.
- Хорошо, пусть будет возмущение, и в чем-то, и даже во многом, я с вами согласен, но, как я уже сказал, не все теперь зависит от нас. Повторяю еще раз, приказы следуют с самого верха, а их как говорится, не нам с вами их обсуждать.
- Да, приятного мало, - произнес, молчавший до селе Воеводин.
- Вот это ты точно заметил. А потому надо работать, чтобы быстрее со всем этим разобраться и закрыть дело.
- И как вы предполагаете его искать, а главное где? – снова произнес Михаил.
- Понятия не имею. Вот вам и придется этим заниматься.
- Мне!?
- Да, да. Вас тоже включили в состав группы. Я категорически возражал, но там, - он указал пальцем на потолок, - почему-то решили иначе.
- Интересно, а как отреагируют американцы на мое участие в этом проекте?
- Спросите что-нибудь полегче. Этот же вопрос я задал, когда меня вызвали и дали указание срочно развернуть работы по розыску пропавшего члена экипажа.
- Да я не против, просто... Мне, кажется, я столько их ребят положил там, в Арктике, что возможно, скорее я для них стану объектом охоты, чем какой-то вымышленный инопланетянин.
- Слово в слово я высказался, когда услышал сначала пожелание, а несколько позже, прямое указание, включить вас в состав группы.
- Странно.
- Мягко сказано, не так ли?
- Вообще-то да, - Михаил хмыкнул и добавил, - Нет, вообще-то я не против, тем не менее, странно, что меня решили включить в группу. А главное, зачем?
- Это я тоже привел в качестве аргумента. И знаете, что мне ответили?
- Если честно, то даже не догадываюсь.
- Мне сказали, что с вашей помощью, мы, возможно быстрее найдем инопланетянина, и закончим со всей этой неприятной и щекотливой историей. Кроме того, ваше участие несколько сгладит все те шероховатости, которые имели место в наших взаимоотношениях по этому вопросу за последние несколько дней. Дескать, мы настолько открыты, что ничего не утаиваем, а потому и вы стремитесь к тому же.
- Не понял, к чему стремиться?
- К тому же…
- Понятно. Точнее не очень, но, судя по вашей интонации, действительно, понять мысли начальства достаточно сложно. Жаль, что я не умею читать мысли? – иронично произнес Михаил.
- Действительно жаль. А вы попробуйте на досуге, вдруг получится.
- В самом деле, надо как-нибудь попробовать, - и Михаил еле заметно улыбнулся, глядя на полковника.
- Кстати, я напомнил руководству, что американцы тоже не дипломатией занимались, и первыми открыли огонь. Кроме того, мы первыми понесли потери. Да что говорить, вопрос решен, и не мне его отменять.
- И когда надо начинать? – спросил Воеводин.
- Вчера.
- Понятно. Кто входит в состав группы, помимо Михаила Леонидовича и кто руководит операцией?
- Руководство возложено непосредственно на меня. Состав двенадцать человек. Четверо американцев, они уже прибыли, так что даю вам два часа на отдых, и начинаем работать.
- Полагаю, сроки поджимают? – спросил Михаил.
- Поджимают, и еще как. Докладывать о том, что происходит, приходиться каждые четыре часа, так что сами понимаете, какая нервозная обстановка. Волей-неволей приходится шевелиться.
Воеводин и Горин встали и направились к выходу из кабинета. В этот момент полковник поднялся из-за стола и произнес:
- Вячеслав Николаевич, лично отвечаете за безопасность Михаила Леонидовича. Черт знает, что на уме у американцев.
Горин обернулся.
- У меня теперь душа за вас будет болеть до конца операции. А тебя прошу организовать охрану, и сам как тень будь, понял?
- Так точно.
- Спасибо, постараюсь, чтобы они ничего не узнали лишнего, - ответил Михаил.
- Хорошо, жду вас через два часа, - он посмотрел на часы, и, усмехнувшись, добавил, - Точнее, через час пятьдесят восемь минут.

 Михаил открыл дверь своей квартиры и, хотя знал, что Анна дома и ждет его, не ожидал, что, войдя в прихожую, та бросится ему на шею, обнимая и целую.
- Ты чего? – растерянно произнес он.
- Ничего, все нормально, - произнесла она, пряча от Михаила заплаканное лицо.
- Конечно, ничего, а слезы почему?
Он нежно провел пальцем по её щеке.
- Лук резала.
- Аннушка, какой лук? Ты что забыла, что я твои мысли читаю, как свои собственные.
- Да, волновалась за тебя. А ты бы не волновался?
- Так ведь обошлось. И норфонианцы вовремя подоспели, корабль свой забрали. Зато представляешь, я и на парашюте прыгнул, и в Арктике побывал, и на подводной лодке. Короче впечатлений, море.
- Море, скажи уж океан.
- Ну, океан, - он притянул её к себе и нежно поцеловал.
- Раздевайся, и пойдем к столу.
- Учти, у меня времени в обрез.
- Как в обрез?
- Так. Начинается работа по поиску четвертого члена экипажа сбитого корабля. Меня включили в состав группы поиска. Так что я в команде.
- Ты в команде!?
- Да.
- Сам напросился?
- На этот раз нет. Честное слово?
- А я думала, что все позади, и мы сможем, наконец, быть вместе и ...
- Я тоже так думал. Только вряд ли эта спокойная жизнь так скоро наступит. И вообще, после всего, что с нами произошло, я даже не знаю, что с нами будет, и как обернется вся наша дальнейшая жизнь.
- Ты считаешь, что вечно будем своего рода «под колпаком», из-за наших способностей?
- А ты так не считаешь?
- Может быть, мы напрасно вернулись на Землю?
- Не знаю. Честно скажу, не знаю. Но и там жить было бы не сладко. Короче, поживем, увидим. Ты-то как?
- Нормально.
- Знаешь, теперь, когда столько всего произошло за эти несколько недель, я лишь одно твердо уяснил для себя, как мне не хватает тебя. Лежу на койке в подводной лодке, мысли витают, и постоянно возвращаются к одному и тому же. Как ты там?
Анна посмотрела влюбленными глазами на Михаила и, прижавшись к нему, тихо произнесла:
- Вот и я так же. Лежу, а уснуть не могу. Где ты, что с тобой, веришь?
- Верю.
Они обнялись и стали целовать друга. Михаил понимал, что Анна, самый дорогой и близкий ему человек, которого он любит всем сердцем, и от этого было так радостно и легко, что будущее рисовалось счастливым и радостным, несмотря ни что.

Глава 4

Михаил вошел в кабинет, и прикрыл за собой дверь. Все уже были в сборе, и возможно ждали его, а потому, извинившись, что опоздал, направился к столу.
- Присаживайтесь Михаил Леонидович, - произнес полковник.
Михаил обвел взглядом сидящих за столом и сразу выделил знакомые ему лица Волошина, Зубова, женщины, фамилию которой он не знал, но помнил, поскольку встречался с ней при медицинском обследовании. Остальные присутствующие, за исключением самого Сомова, были ему незнакомы. Полковник обвел всех взглядом и произнес:
- Итак, вся команда в сборе. Через сорок минут встречаемся с представителями американской стороны. Как меня проинформировали, они выделили двух специалистов по аномальным исследованиям и двух сотрудников спецслужб, правда, каких именно не уточнили. Впрочем, для нас это не имеет значение, главное, чтобы они занимались прямым, так сказать делом, а не сбором информации, что знаем мы, а они нет. Поэтому, не буду учить вас поведению с ними, но помните, собранность на каждом шагу. Надеюсь, вы меня поняли? Теперь, собственно говоря, о деле, - он открыл папку и разложил перед собой несколько листов.
- Особенно внедряться в подробности не буду, чтобы потом не повторяться, скажу только, что по данным, которые нам передали, есть предположение, что, либо разыскиваемый, по каким-то причинам остался на Земле, в тот момент, когда происходила погрузка цилиндров из автомобиля на их корабль, либо он каким-то образом десантировался из подбитого корабля. Судя по траектории падения, он мог это сделать на нашей территории, но американцы не исключают, что район приземления может быть и Финляндия, и Норвегия, и даже Арктика. Наконец, самым невероятным, они считают, что он выбрался из корабля, уже после его падения. Таким образом, работа предстоит по трем версиям. На встрече, наша задача обсудить план работ в этом направлении. У меня пока все. У кого какие вопросы?
- Лев Максимович, а что инопланетяне, нам никак в этом плане не могут поспособствовать в поисковых работах? Думаю, что их техника позволила бы быстрее справиться с поставленной задачей?
- Елена Степановна, именно от вас я ожидал этого вопроса. Увы, нас лишь вежливо попросили помочь, и больше ничего.
- Жаль.
- Согласен.
- Какими полномочиями мы будем обладать, и можно ли будет рассчитывать на помощь областных и районных отделений? – раздался чей-то голос.
- Об этом можете не беспокоиться. Несмотря на высокую степень секретности, помощь будет любая, поскольку по легенде мы ищем,… - полковник неожиданно замолчал, словно подыскивал слова для того, чтобы назвать имя разыскиваемого инопланетянина, - похищенную ядерную боеголовку.
Прокатившийся вслед за этим сообщением ропот в зале, был вызван явно удивлением такой постановкой вопроса, поэтому Сомов добавил:
- Это, во-первых, полностью исключит вопросы относительно НЛО, а во-вторых, даст возможность привлечь необходимую помощь в поисках возможных очевидцев или похитителей. Думаю, что в данном случае, легенда весьма удачная. А теперь, - он посмотрел на часы, - прошу всех по машинам. Встреча с американскими представителями состоится на загородной даче, которая будет пока нашим базовым местом сбора. Машины ждут у подъезда, можем ехать.

Поездка за город составила чуть более часа. Как только машины въехали на территорию базы, высоченные ворота моментально закрылись. Вокруг все напоминало обычную дачу, коих тысячи разбросаны в Подмосковье. Не хватало только привычных грядок с овощами. А так, елочки, цветочки и аккуратно подстриженная трава. Не мешкая, все прошли в дом. Зал, в который они вошли и где их ждали представители американской стороны, мало чем отличался от кабинета, в котором они недавно заседали. Разве что вид за окном явно говорил, что они загородом. Кроны деревьев у самых окон, просвечивали сквозь тонкую тюль занавесок.
- Добрый день, - на отличном русском языке, произнес один из четверых американцев, которые поднялись со своих мест, когда в зал вошла большая группа людей. Михаил повел бровью и подумал:
- Надо же, почти без акцента, может бывший наш? Уехал в начале девяностых в штаты и теперь работает в разведке?
Однако, после того, как все представились, стало ясно, что это не так. Судя по тому, что его звали Пол Эванс, вряд ли он был выходцем из Союза.
Разговор быстро перешел к основной теме, ради которой все собрались, поиску инопланетянина. Стол был завален картами, схемами, документами, которые были переданы американцам ранее, и теми, что они привезли с собой.
- Итак, - произнес Сомов, - гипотез относительно того, каким образом этот четвертый, которого назовем для краткости, инок, от слова инопланетянин, три. Стало быть, будем работать по всем этим направлениям. У кого какие предложения?
- Вы не думаете, что нельзя полностью сбрасывать со счетов, еще и четвертую, а возможно и пятую версию его исчезновения? – произнес Эванс.
- Версий может быть сколь угодно много. И в этом я соглашусь, как только мы найдем хоть какой-то след, ниточку, которая даст возможность хоть в малейшей степени прояснить его исчезновение. Но надо с чего-то начинать, поэтому и предложено начать отработку трех версий, которые не лишены вероятности, что одна из них верна.
- Так-то оно так, и все же.
- Я думаю, что в процессе работы, версий наберется, еще больше чем вы сказали. И все же, у кого какие предложения? – Сомов окинул взором собравшихся, и, видя их молчаливо-напряженный взгляд, произнес:
- Хорошо, по вашему молчаливому поведению, ждете, когда начальство, то бишь я, подкинет идейку, или, говоря проще, косточку, для того чтобы было что обсасывать, точнее, обсуждать. Не так ли? – снова молчание, как бы подтверждающее сказанное, после чего полковник произнес:
- Зря ждете. Вряд ли я сообщу вам что-то новое. Вы все, так или иначе, связаны с проблемой, и, так же как и я, в курсе происходящего, а стало быть, все факты знаете не хуже меня, а может быть, даже лучше. Разве что наши американские коллеги, подбросят нам что-то такое, чего мы не знаем? – и Сомов обратил свой взор на американцев. В его взгляде недвусмысленно читалось: - ребята, кажется, вы сбили инопланетный корабль, так давайте, выкладывайте хоть что-то, что может пролить свет на происходящие события?
Эванс взглянул на Сомова и пару раз кашлянув, произнес:
- Вы правы, давайте осветим некоторые моменты, о которых вы возможно не в курсе, - он, словно фокусник, выудил из вороха бумаг и фотографий, лежащих на столе, документ, отпечатанный мелким шрифтом, и стал его зачитывать, точнее, переводить, так как запись была сделана на английском языке.
- После того, как неопознанный летательный объект, именуемый в дальнейшем «объект Х15», был идентифицирован, как аппарат внеземного происхождения, за ним было установлено слежение, для чего были задействованы средства наземного и космического базирования. После того, как объект Х15 вторично вошел в зону на территории России и совершил там посадку, было в срочном порядке задействованы имеющиеся в этот момент спутники наблюдения. Вот снимки, полученные с одного из спутников, - и Эванс выложил перед собравшимися несколько фотографий, которые находились в конверте, прикрепленному к документу, который он зачитывал.
- Как вы видите, на снимках четко видны четыре фигуры, которые, судя по расположению относительно корабля, двигались, в то время как все остальные, оставались в неподвижном положении, что говорит о том, что перед посадкой корабля, были каким-то образом обездвижены. После этого, последовала перегрузка каких-то объектов, находящихся в машине на корабль. По данным, которыми мы располагаем, на это ушло восемь минут сорок секунд, после чего все четверо вернулись на корабль, и объект стал уходить в космос. Учитывая, что контейнеры, которые перегружались из автомашины на инопланетный корабль, явно армейского типа и могли содержать оружие массового поражения, а именно бактериологическое, химическое, и возможно, ядерное, командование Пентагона, санкционировало задействовать секретный спутник «Зуло-505», который к тому времени скорректировал орбиту. В результате использования опытной энергетической установки, которая находится на борту спутника, «объект Х15» был сбит. Его падение сопровождалось по сложной траектории, которая, как мы предположили, приведет к полному сгоранию корабля, так как высота, на которой он был сбит, не давала шансов даже на частичную сохранность объекта. Слежение по всей траектории орбиты падения останков корабля, не представлялось возможным, однако, в квадрате пятнадцать, тридцать два, - и Эванс показал карандашом место на карте, о котором он упомянул, - приблизительно на высоте тридцати восьми километров, от корабля что-то отделилось. Снимки, которые мы смогли сделать, перед вами. Наши специалисты, к сожалению, не могут однозначно сказать, что это. Это может быть обломок разваливающегося корабля, и спасательный челнок, в которой мог находиться четвертый член экипажа. Вот собственно все, чем мы располагаем. В заключение, хотел бы добавить, что мы дали запрос вашему руководству, в котором рекомендовали попытаться связаться с инопланетным кораблем на орбите, дабы они проверили, был ли на борту корабля спасательный челнок, и если да, но он отсутствует, то это дает совершенно новый поворот в деле, которым нам поручено заниматься. Я кончил, - Эванс присел, ожидая вопросов. После минутного молчания, Сомов, который внимательно рассматривал перед этим переданные ему фотографии, спросил:
- Скажите, господин Эванс, а средства ПВО Финляндии и Швеции, никак не прореагировали, что над их территорией, возможно, пролетел неопознанный объект? Ведь судя по точке схода с орбиты, челнок, по всей видимости, двигался над их территорией?
- Мы сделали запрос, но Министерства обороны этих стран, ответили, что им ничего не известно. Кроме того, возможно, что инопланетные технологии позволяют легко обходить наши радарные системы, так что ничего удивительного, что они ничего не наблюдали.
- Хорошо, что вы предлагаете?
- Если нам подтвердят, что спасательный шатл действительно не миф, а реальность, нам следует искать его в этом районе, - и он обвел карандашом круг, диаметром около пятисот километров, отчего Сомов даже присвистнул, и сказал:
- Иголка в стогу сена.
- Простите, не понял?
- Поговорка такая, искать иголку в стоге сена. Вы представляете себе реальность решения подобной задачи? Для этого нужны тысячи людей, десятки тысяч, чтобы прочесать и что-то найти. А если он после падения был уничтожен, что тогда? Вы не допускаете такой мысли?
- Согласен с вами, но я всего лишь изложил факты, о которых вам не было известно. Что делать дальше, решать нам всем. Но с чего-то…, - в этот момент сотовый телефон, который лежал возле Сомова на столе неожиданно пронзительно зазвонил, отчего все стихли. Полковник поднял трубку, предварительно посмотрев на номер звонившего абонента.
- Полковник Сомов, слушаю. Да. Понял. Очень хорошо, продолжайте работу, если будут какие-то новости, немедленно звоните, - положив трубку подле себя, он что-то записал в блокнот, потом обвел присутствующих взглядом и, остановив его на Эвансе, произнес:
- Ваша версия подтвердилась. Инопланетяне и без запроса связались с центром и сообщили, что на борту корабля, который они забрали, отсутствует спасательная шлюпка. В ответ на наш запрос относительно того, не могли бы они с орбиты попытаться обнаружить её местоположение на Земле, они ответили, что точных координат её приземления у них нет, так как маяк на шлюпке был отключен, однако данные с компьютера корабля, который координировал полет, дают возможность определить примерное место приземления, - Сомов склонился над блокнотом и добавил, - запишите координаты. Видимо нам предстоит в ближайшие часы вылететь в Финляндию. Сейчас уже утрясаются все необходимые формальности по линии Министерства иностранных дел.

Михаил сидел в самолете и в задумчивости глядел в окно иллюминатора, из которого была видна лишь взлетная полоса аэродрома, да радар, вращающийся вдали. Соседнее место пустовало. Военно-транспортный самолет был заполнен лишь на треть. Помимо команды, в которую он входил, за исключением Сомова, который остался в Москве, с ними летело еще несколько человек, видимо обеспечивающих работу на месте. Повсюду лежали ящики с оборудованием. Самолет начал выруливать на взлетную полосу, затем остановился. Экипаж ждал команду на взлет.
После совещания прошло несколько часов, и, судя по оперативности, с которой все было организовано, события действительно были под контролем высоких инстанций, и все же Михаила не покидало ощущение какой-то неопределенности. Глядя в иллюминатор, он, с присущей ему научной логикой, пытался представить процесс поиска пропавшего члена инопланетного корабля, и никак не мог уяснить себе, как все это будет в реальности. Ему рисовались картины, одна смешнее другой. Десятки людей, выстроившись цепью, начинают прочесывать лесной массив, в котором может прятаться инопланетянин. При этом все постоянно перекликаются, и спрашивают, не видел ли кто одноглазого. Ерунда какая-то.
- А может, они хотят каким-то образом задействовать мои способности? - подумал Михаил, - очень интересно, только как? Я же не экстрасенс, чтобы определить его местоположение. Впрочем, чего ломать голову, прилетим на место, все прояснится, как они собираются это сделать.
В этот момент раздался звонок мобильного телефона. Он вынул его, и настроение сразу улучшилось. Звонила Анна.
- Алло. Это я. Как ты там?
- Сижу, ждем команды на вылет. У тебя все нормально?
- Я дома, собираюсь навестить маму. Сейчас соберу кое-что из продуктов и поеду.
- Хорошо. Передай от меня привет.
- Обязательно. Прилетишь, постарайся позвонить, чтобы я не волновалась.
- Обязательно.
- Целую.
- И я тебя. Пока, - Михаил нажал красную кнопку и положил телефон в карман. В этот момент самолет тронулся с места и начал разбег по взлетной полосе. Через несколько секунд он оторвался от бетонного поля аэродрома и стал набирать высоту. Когда табло погасло, и можно было расстегнуть ремни безопасности, Михаил пересел на соседнее место, чтобы было лучше видно, кто где сидит. Американцы сидели в середине салона друг за другом, наши, кто где. Михаил обернулся, и увидел, что позади него сидел молодой, крепкого телосложения сотрудник, который, как ему сказал при посадке на самолет Воеводин, будет охранять его. Сам Вячеслав Николаевич сидел ближе к кабине пилота.
Минут через сорок полета, кто-то из экипажа прошелся по салону и предложил сок и минеральной воды. Михаил поблагодарил, но отказался. Откинувшись на спинку кресла, он прикрыл веки и задумался, поэтому не заметил, как к нему подошла Сысоева, и, извинившись, что потревожила, спросила:
- Не возражаете, если присяду рядом? Хотела бы задать вам несколько вопросов.
Михаил снова пересел к окну и по инерции застегнул ремень. Елена Степановна присела рядом. На вид ей было лет сорок. Сухощавая, подтянутая женщина. Достаточно интересной внешности, которая никак не вязалось с должностью, которую она занимала, да еще в такой организации. Она слегка наклонилась, видимо не хотела, чтобы обрывки их разговора кто-то услышал.
- Надеюсь, вы на меня не в обиде? – неожиданно спросила она.
- Я! Кто старое помянет, тому…
- Понятно, значит, все же осадок остался?
- Что было, то было, а ваша работа, какая бы она ни была, всегда к чему-то обязывает.
- Хорошо. Хотя если честно, будь на вашем месте, никогда не простила бы подобного.
- Да!?
- Представьте себе.
- Откровенность, это что, как фактор терапевтического воздействия на пациента, который неожиданно стал полезен и стал давать показания?
- Ну зачем вы так. Я вовсе не психотерапевт, хотя в какой-то степени приходиться решать попутно и задачи подобного рода.
- Что вы говорите. А я думал, что вы только…
- Нет, не только…
- А вы за словом в карман не лезете.
- Что делать, я такая. И палец в рот не кладите. Откушу. Сами сказали, работа и ведомство обязывает.
- А без предисловий можно, а то мы так до самой посадки будем любезностями обмениваться?
- Замечательно, когда шелуха остается в корзине, и можно поговорить о деле, не отвлекаясь на постороннее.
- Согласен.
- Мне сказали, что вы испытываете сильное чувство голода, после того, как использовали свои энергетические возможности организма.
- Да, это действительно так.
- Не будете возражать, если я предложу вам, если представится необходимость их проявить, опробовать так называемые «энергетические батончики».
- Энергетические чего?
- Батончики, - и у неё на лице впервые за время разговора появилось подобие улыбки.
- Хотя бы конфетками назвали, а то «батончики». У меня на сою в детстве была аллергия, и я их сразу с конфетами сравнил. Помните, были такие соевые батончики?
- Помню. Мне они очень нравились.
- А мне нет. Неприятные ощущения во рту возникали.
- Бывает. Впрочем, от тех, что я предлагаю, вряд ли. Как ныне говорят, - колбаса натуральная, без сои.
- Верю на слово, а поэтому спасибо, при случае, готов воспользоваться. Надеюсь, они съедобные, в смысле, хотя бы приятные на вкус?
- Вполне. На себе испробовала и, между прочим, в космос отправляли на апробирование.
- И какой результат?
- Если честно, не в большом восторге, но…, зато калорий не в пример другим продуктам.
- Договорились. Как только, так сразу.
- Спасибо.
- Не за что, - Елена Степановна приподнялась и хотела было вернуться на свое место, но в этот момент самолет слегка тряхнуло, и она присела и тут же пристегнулась. Повернувшись, она посмотрела на Михаила:
- Извините, жутко не люблю, если не сказать большего, летать на самолете.
- Так вы оставайтесь здесь, заодно, в случае чего, батончиком угостите, - и Михаил рассмеялся собственной шутке.
- Это вы остроумно высказались.
- Поверьте, я не хотел вас обидеть.
- Верю, хотя скепсис в ваших словах прослеживался.
- Что делать. Побывав у вас, осадок как никак остался. Вот он и дает о себе знать. И потом, как никак годы. Надеюсь, вы как врач, меня понимаете, а потому не обижаетесь.
- Постараюсь. Как вы сказали, годы? Оригинально. Нет, я все же пойду к себе.
- Как знаете.
Сысоева отстегнула ремень, и в этот момент произошло что-то непонятное. Раздался оглушительный грохот. Создалось впечатление, что по самолету что-то ударило. Иными слова, он не столкнулся с чем-то, а именно получил сильный удар по корпусу. Мгновение, и Михаил услышал скрежет рвущегося надвое корпуса самолета, а вслед за этим вся передняя часть салона разломилась пополам, каждая из которых устремилась в разные стороны. Сидя в кресле, он почувствовал, как потоки воздуха вырывают его вместе с креслом из салона. Он инстинктивно протянул руки и схватил Сысоеву, прижав её изо всех сил к себе. То, что происходило вслед за этим, трудно было описать. Он запомнил только, что продолжал обеими руками держать Елену Степановну. Затем почувствовал, что кресло под ним оторвалось от пола и, вырвавшись из того, что некогда было самолетом, кувыркаясь, понесло их к земле, которая стремительно приближалась. Мысль, что через несколько секунд они неминуемо разобьются, заставила Михаила напрячь остаток сил, дабы понять, что надо что-то предпринять, чтобы остаться в живых. Он посмотрел вниз и увидел, что макушки деревьев стремительно приближаются, а стало быть, до столкновения с землей остались считанные секунды. Решение пришло мгновенно.
- Хватайтесь за ремни, и держитесь как можно крепче, иначе погибнем. Мне нужно освободить руки. Слышите меня? – закричал Михаил. Поток воздуха был настолько сильным, что он с трудом произносил слова, и было не ясно, поняла она его или нет, поэтому попытался еще раз крикнуть:
- Черт возьми, хватайтесь быстрее за ремни, иначе мы сейчас разобьемся.
- Мне страшно! – услышал он в ответ, но краем глаза успел заметить, что она ухватилась обеими руками за ремни. Михаил распростер руки, и в тот момент, когда до земли оставались считанные метры, создал поле, войдя в которое, они словно на резиновом тросе затормозили, и затем не то чтобы плавно, но все же благополучно проскочили сквозь ветви деревьев и затем упали на траву.
Потребовалось минут десять, прежде чем, пришедшая в себя после падения Сысоева, смогла произнести:
- А еще говорят, что чудес не бывает. Бывает, и еще как. Вы живы?
- Я да, а вы?
- Вроде тоже.
- А вы случайно свой батончик не захватили?
- Шутите?
- На полном серьезе, есть хочется, просто жутко. Сейчас бы он точно пригодился.
- К сожалению, он летел вместе с багажом, - она посмотрела в небо, и, прикрыв лицо руками, не выдержала и расплакалась, то ли от счастья, что осталась в живых, то ли от пережитого. Михаил не стал её утешать, понимая, что после такого, любой человек по-разному переживает случившиеся, и выражает свои эмоции. Впрочем, смотреть на Елену Степановну было весьма любопытно, так как она умудрялась одновременно улыбаться и плакать, размазывая руками слезы по лицу. Наконец, когда она немного пришла в себя, произнесла:
- Неужели мы одни смогли выжить?
- Не знаю, но, по всей видимости, да.
- Вам не страшно?
- Сложно ответить. Когда падали, было, даже очень. А сейчас…
- Какая-то нелепость.
- Почему нелепость. Смерть от несчастного случая, мало чем отличается друг от друга. Авария, она и есть авария. Будь то автомобильная или авиационная. Другое дело, когда смотришь новости, в которых рассказывают об авиакатастрофе, не представляешь, что сам мог бы оказаться на месте погибших пассажиров.
- Вы правы, но все равно, я не могу поверить, что крушение самолета могло произойти с нами, и именно сейчас.
- А что, мы чем-то отличаемся от тех, кто когда-либо попадал в аварию?
- В общем-то, нет, но все же.
- Вот именно. Другое дело, что произошло, ведь самолет буквально развалился пополам. Я сам видел. Зрелище такое, что…. Короче малоприятное.
- А как вы думаете, что это было?
- Не знаю. Возможно, нас сбили, или произошел взрыв. Мне трудно судить, я не специалист в этой области.
- Интересно где мы?
- Понятия не имею. Если исходить по времени полета, то вполне возможно, что мы где-то в Карелии, а может быть и в Финляндии. В лесу, это точно, а вот где, не знаю.
Михаил попытался отстегнуть ремни безопасности от кресла, в котором все это время сидел. Руки слушались плохо, так как во всем теле чувствовалась слабость. Наконец он с трудом отстегнул ремни и попытался подняться с земли. Елена Степановна по-прежнему сидела на земле, и хотя сам еле стоял, протянул ей руку, чтобы помочь подняться.
- Знаете, у меня до сих пор руки и ноги дрожат, - произнесла она.
- Охотно верю. Думаете, мне не страшно? Ошибаетесь. Обладай, не обладай сверхъестественными возможностями, а от страха далеко не убежишь, он…, - в этот момент Михаил почувствовал, как закружилась голова и начал медленно оседать на землю.

Глава 5

Михаил ощутил легкое похлопывание по щеке и очнулся.
- Слава богу, а то я перепугалась.
- Голодный обморок, - стараясь шутить, ответил Михаил, и попытался присесть, однако сделать это не удалось. В глазах все поплыло, и он почувствовал, что заваливается на бок. Елена Степановна пришла на помощь, и помогла ему облокотиться на самолетное кресло, которое валялось рядом.
- Как думаете, нас найдут? – спросил Михаил.
- Думаю что дано. За проектом следят столь внимательно наверху, что такое ЧП, вызвало наверняка полный переполох. По всей видимости, нас уже ищут. Сейчас задействуют всю технику и все возможности и у нас и в Штатах. Думаю, что нас найдут в течение нескольких часов.
- Неплохо было бы, - Михаил посмотрел на Сысоеву, и неожиданно спросил:
- А вы давно работаете в разведке?
- Пятнадцать лет.
- Срок, и не малый. А я почему-то в последнее время о разведке имел представление, которое основывалось исключительно на шпионских фильмах. Бункеры, штаб-квартиры, передвижные пункты слежения и огромное количество электронной техники, которая позволяет контролировать каждый шаг человека.
- Скажете тоже.
- А что, разве не так?
- Кино! – произнесла она, и добавила, - Если бы все было так, мы бы нашли этого инопланетянина, не выходя из офиса. Многое из того, что показывают, плод воображения киношников. Но иначе будет неинтересно смотреть.
- Наверное. Меня всегда поражали именно те места в фильме, где все вопросы решаются на месте с использованием спутников и компьютеров. Помните, как в фильме «Враг государства»?
- Извините, не смотрела. Я не очень большая поклонница такого жанра.
- Да?
- Представьте себе. Лучше скажите, как вы себя чувствуете? Голова кружится?
- Вроде нет.
- Дайте-ка, я еще раз пульс померяю, - она взяла руку и через минуту произнесла, - девяносто два, немного повышенный.
- Неудивительно. Как никак с такой высоты грохнулись.
- Вы можете активировать свои возможности?
- Зачем?
- Вы же можете телепортироваться.
- Вряд ли. Нужно сосредоточиться, а у меня сразу же все начинает плыть перед глазами. Видимо много энергии затратил. И потом, не могу же я вас оставить здесь одну.
Михаил провел рукой по карману рубашки, и, наткнувшись на сотовый телефон, достал его. На экране непрерывно мигала надпись: - Поиск сети.
- Не фурычит. Видно мы упали в такой глуши, что до ближайшего ретранслятора далеко.
- Идти сможете?
- Не знаю, надо попробовать.
Сысоева помогла Михаилу приподняться.
- Ну как?
- Слабость, словно после тяжелой болезни. Давайте попробуем пойти, только не очень быстро.
- Как считаете, в какую сторону нам лучше направиться?
- Я вообще-то считал, что в вашей конторе, всех без разбору учат всему, в том числе и навыкам выживания в экстремальных обстоятельствах.
- Прошу вас, можно не язвить?
- Я вполне серьезно.
- Понятно. Еще одно предположение, позаимствованное из кино?
- Вроде того
- Я сугубо кабинетный работник. Мое ремесло, люди, приборы, анализы, сопоставление полученных результатов, оценка и заключения. Одним словом – медицина.
- Раз так, тогда давайте пойдем на юг. Все ближе к дому.
- Тогда может быть на восток?
- Можно и на восток.
- Нет, нет, я попробую сам, - и Михаил сделал робкий шаг. Потом второй, третий. Посмотрев на Елену Степановну, извиняющимся тоном произнес:
- Не сочтите за труд, подайте вон ту палку. С ней, думаю, мне легче будет идти, а то ненароком свалюсь.
Она подала Михаилу палку, и они не спеша, побрели по лесу, стараясь ориентироваться по солнцу. Через полчаса, Михаил понял, что голова снова начала кружиться, и он предложил передохнуть. Усевшись на поваленное дерево, он мечтательно посмотрел на небо. В вышине было трудно что-либо рассмотреть, так как вершины деревьев закрывали все пространство вокруг, пропуская сквозь свою крону лишь солнечные лучи.
- Красиво здесь.
- Я давно не была в лесу. Даже на дачу некогда вырваться.
- Работа?
- Да, постоянно дела, дежурства, а последние два года столько дел, что просто караул.
- И, тем не менее, нравится такой ритм жизни.
- Это вопрос или констатация факта?
- Как угодно.
- Сложно ответить. Скорее привычка. Хотя нет, если бы не нравилось, давно ушла.
- Значит, что-то держит?
- Безусловно. По большому счету, работа интересная. А в последнее время, особенно.
- Понимаю. Тем более, когда появился такой объект для исследования, как я и Анна.
- Опять язвите.
- Простите, не хотел, честное слово. Просто вырвалось с языка.
- Если честно, то и вы в том числе. Вы сами-то до конца понимаете, какой переворот в науке вы сделали, когда стало ясно, какими возможностями обладаете?
- Как ни странно, представляю. Между прочим, я кандидат наук.
- Серьезно!
- Нет, шутка, у меня три класса церковно-приходской школы.
- Не поняла.
- Что вы, в самом деле! А вы что не знакомились с моими анкетными данными? Странно. Я действительно защитил кандидатскую диссертацию. Без малого, двадцать лет проработал в НИИ. Занимался наукой и в большей степени прикладными делами. Принимал участие в разработке и создании приборов химического машиностроения.
- Стало быть, вы отдаете себе отчет, сколь грандиозным является то, что произошло?
- А вы как считаете? Конечно же, представляю. Другое дело, чем все это может обернуться.
- В каком смысле?
- В прямом. Американцы не постеснялись сбить инопланетный корабль, потом атаковать нас в Арктике. Я и Анна, могут изменить положение в мире настолько, что как мне думается, сейчас все заинтересованы в том, чтобы избавиться от нас. И чем быстрее, чем лучше. Американцы, потому что мы не у них в руках, а наши, потому что мы слишком независимы и неуправляемы. Одним словом…
- Зря вы так. Честно слово, зря.
- А разве я не прав?
- В чем-то да, но не во всем. Если бы вас захотели начать досконально изучать против вашей воли, вы бы сейчас были не здесь, а в лаборатории.
- Как знать. Может быть, это еще впереди, а сначала, нас решили просто ликвидировать.
- Вы думаете, что самолет взорвали…
- А вы думаете иначе? Вряд ли спецрейс, да еще, военно-транспортного самолета потерпел аварию и разломился пополам, из-за того, что это был музейный экспонат времен второй мировой войны и был столь ветхим, что развалился в воздухе пополам. Я допускаю пожар, отказ двигателя, что-то еще, но не такую ситуацию, в которой оказались мы.
- Вы хотите сказать, что взрыв был заранее запланирован?
- Я ничего не говорю. Я лишь высказываю свои соображения. Вполне может быть, что нас сбили и американцы. Но то, что это было не случайно, факт. Уверяю вас.
- Пожертвовать столькими людьми?
- Думаю, что мои возможности того стоят.
Наступила пауза, во время которой, в безмолвной тишине леса, голос кукушки прозвучал как-то зловеще, отчего Михаил даже скривился, и подумал: - «Интересно, это она часы, дни или годы нам отмеряет?»
- Сможете идти?
- Попробую, - Михаил встал и, опираясь на палку, осторожно пошел вслед за Сысоевой, которая постоянно оглядывалась, чтобы проверить, всё ли с ним в порядке. Они шли по лесу, которому казалось, не будет конца. Больше всего удивляло то, что за все время, что они шли, Михаил ни разу не увидел намека на присутствие человека.
- Хоть бы бутылку из-под пива, или консервную банку встретить, и то можно было бы судить о том, где мы, - подумал он, - и главное, ни одной тропинки. Буквально девственная природа. Если бы грибники прошли, обязательно следы людей остались. Очень странно. Неужели они упали в такой глуши, куда редко забредает человек?
В этот момент, Михаилу то ли послышалось, то ли показалось, что среди зарослей кустов и молодых елей, мелькнула тень. Словно животное пробежало и, почуяв человека, замерло на месте. Он остановился и, стараясь как можно тише, произнес:
- Лена, остановитесь, мне кажется мы не одни.
Сысоева среагировала мгновенно. Во-первых, он впервые за все время назвал её просто по имени, и хотя она не до конца расслышала его фразу, поняла, что что-то произошло. Обернувшись, она увидела, что Михаил держит указательный палец у рта, показывая ей, чтобы она молчала. Она подошла к нему и, наклонившись, спросила:
- Что случилось?
- Не знаю, показалось или нет, словно тень мелькнула.
- Может быть, зверь какой пробежал?
- Скорее всего, не инопланетянин же…
И в тот момент, когда Михаил наклонился, чтобы поднять палку, а Сысоева сделала то же самое, чтобы помочь ему, прямо над их головами что-то просвистело, или им так показалось. Но вслед за этим, послышался звук разрывающейся на части древесины дерева, которое стояло метров десять от них. Щепки полетели во все стороны, а ствол переломился пополам. Раздался треск ломающихся веток соседних деревьев, и ствол с грохотом упал неподалеку от них. Не сговариваясь, они упали на землю и прижались к траве. Сразу же вслед за этим последовал новый выстрел. Теперь они уже точно знали, что кто-то в них стреляет. Чуть слышное жужжание, и выстрел вновь угодил в ствол дерева. На этот раз удар пришелся в соседнее дерево, которое вслед за первым начало падать, но уже прямо на них. Их спасло то, что ствол зацепился и сломал сначала один, потом второй сук огромной ели, и на третьем все же застрял примерно в трех метрах от земли. Если бы этого не произошло, он упал бы прямо на них.
- В нас стреляю, - тихо произнесла она.
- Да, только я не пойму из чего.
Снова что-то пронеслось в воздухе, но на этот раз выстрел попал в дерево, стоящее далеко поодаль.
- А что если это... – одновременно произнесли Михаил и Лена, и вслед за этим услышали, как очередное дерево со скрипом стало падать в их сторону.
- Какого черта вы стреляете? – вдруг со всей силы закричала Сысоева, - только привлечете к себе внимание. Вас и так ищут норфонианцы, которые прилетели на нашу планету, а мы тут ни при чем.
Наступила тишина. Они лежали, прижавшись к траве, ожидая новых выстрелов, и даже не заметили, как к ним кто-то подошел, и механическим голосом, который видимо транслировал речь говорившего, произнес:
- Откуда вам известно о норфонианцах?
Они повернулись в сторону говорившего и замерли. Прямо перед ними стоял одноглазый инопланетянин, точнее, инопланетянка, которая держала что-то в руках, вероятно оружие, направленное в их сторону.
- Повторяю вопрос, откуда вам известно о норфонианцах?
- Так вы и есть та четвертая, которую все разыскивают, и из-за которой мы чуть не погибли? – стараясь говорить как можно спокойнее, ответил Михаил.
- Кто вы, и что вам обо мне известно? – произнес механический голос, и хотя он не мог передать интонацию голоса, было ясно, что она явно не в духе.
- Мы жители этой планеты. Летели на самолете, который потерпел аварию. А о вас знаем потому, что…
- Говорите, живо…
- Потому что как раз те, кто летел в самолете, это была бригада по вашему поиску. Трое ваших друзей погибли, корабль норфонианцы забрали, а нас попросили заняться вашим поиском на Земле, - вступила в разговор Сысоева, хотя по голосу чувствовалось, что она еще не пришла в себя от шока, по поводу внешности инопланетянки.
- Вы уверены, что они погибли?
- Уверены, - мрачно произнес Михаил, - я сам видел, как их тела доставали из корабля. У одного был разбит лицевой шлем, и все лицо обгорело. Страшно смотреть было.
Они увидели, как неожиданно сникла инопланетянка, и опустила оружие, которое все это время держала наведенным на них.
Она возвышалась над ними, и с земли, казалась очень высокой. Судя по её одежде, которое местами было покрыто черными пятнами, ей пришлось спасаться от пожара в корабле, но каким-то чудом избежать гибели и добраться до спасательного челнока. Внешний вид её был столь шокирующим, что привыкнуть к этому было трудно, однако Михаил знал, что так выглядят все жители Норфона, и поэтому снова обратился к ней:
- А все из-за тех цилиндров, что вы похитили. Те, что вложили деньги, всех на уши подняли, в том смысле, что всю полицию и спецслужбы Норфона и сумели до Земли добраться. Того гляди и нам достанется.
- А вам-то за что?
- Так ведь корабль ваш подбили, цилиндры все открылись, души, точнее, энергетические субстанции разлетелись неизвестно куда. Так что ничего хорошего ждать не приходится. Всегда кто-то виноват, так сказать, крайний отвечает за всех.
- Выходит, чтобы крайними не оказаться, вы меня и разыскиваете?
- Не совсем так, но что-то в этом роде. Интересно. А что прикажете делать, когда на орбите три корабля норфониан, которые обладают такой мощью, которая на Земле и не снилась.
- Я им живым не дамся.
- Понятное дело, пулю себе пустить, дело не хитрое, - произнесла Сысоева, понимая, что необходима её психологическая помощь в сложившейся ситуации.
- А вы пробовали? Думаете, это легко, - мрачно, судя по выражению лица, произнесла норфонианка.
- Думаю, что нет. Однако суицид, вовсе не говорит, о силе и воле человека, как об этом заявляют некоторые специалисты. Это скорее слабость, признак боязни принять ответственность за содеянное, и осмыслить собственную жизнь с позиций, когда её можно изменить.
- Изменить?
- Представьте себе, изменить. Наказание за преступление, не есть акт жестокости, а лишь возмещение обществу за понесенные им потери. Человек, как единица общества, а, следовательно, лицо, нанесшее ему вред, в какой бы форме это не было сделано, убийство, ограбление, насилие, несет ответственность перед обществом, и оно выносит ему наказание, в виде лишения свободы. Это дает возможность осмыслить свою жизнь, свои поступки и начать жизнь по-новому.
- Чушь.
- Напрасно. Проведя срок в заключение, часть людей понимают, и раскаиваются в содеянном, и становятся полноценными членами общества.
- Не знаю, может это у вас на планете такой порядок, а на Норфоне иной.
- Иной! Простите, а что может быть альтернативой?
- На Норфоне, мне просто сотрут память, запишут в мозги всякую мутьню, сделают пластику на лице и выпишут на волю.
- Так это замечательно. Вам не надо будет сидеть в заточении, и терять годы на осмысление своих поступков в прошлом.
- Вы что, не поняли? Мне сотрут память. Я стану совсем другим человеком. Понимаете, вы или нет? - последние слова, она явно выкрикнула, судя по мимике лица, - меня больше не будет. Я забуду все, что знала, помнила, чем жила и кого любила. Страдания, любовь, переживания, это все мое, понимаете, мое. И все это, у меня отнимут. Я стану просто оболочкой совершенно другого человека.
- В каждом обществе свои нравы и порядки. У нас во многих странах, за многие преступления, просто лишают жизни.
- Это одно и то же.
- С философской точки зрения, вы правы, а с биологической нет.
- Чего?
- Это я как специалист говорю.
- Ясно. Выходит, у вас не слаще чем у нас?
- В этом плане, да.
- Значит выход один. Не даться им живым.
- Простите, но разве это выход? Вы просто облегчите работу тем, кто вас ищет. Раз у вас сотрут память, то, стало быть, для вас, как для личности, это равносильно смерти. Выходит, что оба варианта равносильны, тогда где же смысл?
- Что значит смысл?
- В любом поступке, надо искать смысл. Если вы что-то делаете, то делаете не так, как того хотят от вас. Но если совершаемые вами действия носят иной характер, они должны быть к чему-то направлены. Если, к примеру, человек на Земле, совершает самоубийство, он принимает это решение, поскольку не хочет многолетней процедуры, которая рано или поздно приведет его либо к смертельному приговору, либо к длительному заключению. Он меняет свою судьбу и одномоментно совершает себе приговор и его исполнение. При этом он не знает, что ждет его на самом деле, тюрьма или смерть. В вашем же случае, все иначе.
- Может быть. А вам-то, какое дело?
- Действительно, какое нам дело. Можно только один вопрос?
- Задавайте.
- А альтернативы наказания, о которым вы сказали, нет?
- Нет. На Норфоне давным-давно ввели такую практику. За все преступления, стирание памяти и новая личность. Быстро, просто и никакой мороки.
- Оригинально, - произнес Михаил, и извинился, понимая, что оригинального в этом ничего нет, скорее, слишком радикально и поэтому достаточно жестоко.
- Странно, а мне показалось, что ваше общество гораздо более высоких гуманных принципов. Видимо первое впечатление обманчиво.
- А вы что были на Норфоне?
- Да, пришлось, побывать.
- Скажите, - обратилась к инопланетянке, Сысоева, - а разве нет никаких смягчающих вину обстоятельств, которые бы могли как-то изменить столь суровый приговор?
- Смеетесь!
- Почему. Всегда есть условия, при которых преступника государство не только оправдывает, но даже берет под свою защиту.
- Не знаю, у нас таких правил нет.
- Елена Степановна, это называется гуманизм и практицизм в одном флаконе, на стадии, к которой мы, возможно, когда-нибудь тоже придем. А главное, сколько бюджетных средств экономится. Тысячи тюрем, и все что с этим связано, становятся ненужными. Промыл мозги и до свидания, как говорится, гуляй Вася в новом обличье. Мечта для любой государственной машины, которая занимается борьбой с преступностью.
- Вы утрируете.
- Нет, я просто размышляю вслух, - в этот момент, взгляд Михаила упал на инопланетянку, точнее её пояс, на котором висели, подобно пулеметной ленте, небольшие баллоны.
- Извините, а у вас воздуха на долго хватит? Насколько мне помнится, ресурс баллона не вечен.
Инопланетянка, положила руку на один из баллонов, и произнесла: - Я знаю. Но живой я никому не дамся в любом случае.
- Послушайте, может быть вам взять нас в заложники, и попытаться таким образом спасти свою жизнь, или такой вариант на вашей планете не приемлем? – неожиданно для Михаила произнесла Сысоева, обращаясь к инопланетянке.
Та удивленно посмотрела на неё и медленно произнесла:
- Вы что, серьезно?
- Или нас не примут в расчет в случае вашей поимки?
- Этого я не знаю.
- В любом случае, это единственный шанс. Другого, как я понимаю, у вас нет. Воздух рано или поздно закончится, или вас поймают, и прежде чем возьмут, вы убьете нескольких землян, все это вместе взятое, мало что изменит лично в вашей судьбе. Не так ли?
- Если бы я была на Норфоне, то это было бы действительно так, а на вашей планете, не знаю.
- В любом случае, вы поможете нам, а мы вам, если действительно можно будет говорить о спасении таким образом. В конце концов, жизнь и смерть, две противоположности человеческого бытия, и между преступлением и подвигом во имя спасения человека, есть тоже что-то общее, объединяющее их и одновременно противопоставляющее человеческому бытию.
- Мудрено говорите, хотя смысл и понятен. Но что конкретно вы предлагаете?
- Не знаю. Может быть, как-то вступить в переговоры, и посмотреть, что из этого получится?
- У меня нет связи.
- А на спасательной шлюпке?
- Она уничтожена.
- Простите, если шлюпка взорвана, связи нет, воздух на пределе, на что вы рассчитывали? – произнес Михаил, удивленно глядя на инопланетянку.
- Когда корабль подбит, и внутри полыхает, ни о чем не думаешь, а спасаешься, чтобы заживо не сгореть. Спасательная шлюпка, одноразовое средство, так что толку от неё мало, разве что выследят быстрее и найдут. А воздуха, сколько было, весь мой. Так что, выбирать не из чего было, да и думать некогда.
- Хорошо, так как поступим?
- Не знаю. Впрочем, мне все равно, времени жизни у меня действительно осталось не так много, - и она снова положила ладонь на один из баллонов с воздухом.
- Тогда пойдемте, - произнесла Сысоева, надо выйти на открытое место, по всей видимости, скоро начнется спасательная операция, и нас начнут искать и тогда с помощью вашего пистолета, - она скосила взгляд на оружие, которое инопланетянка продолжала крепко сжимать в руке, - можно будет дать сигнал, чтобы нас заметили с воздуха.
Сысоева поднялась с земли, отряхнулась и, подав Михаилу руку, помогла подняться. Все трое пошли по направлению, которое как они полагали, было на восток.

Глава 6

Михаил по-прежнему чувствовал слабость, поэтому двигались медленно, то и дело останавливаясь, чтобы передохнуть. Присев на пне в очередной раз, он посмотрел на инопланетянку снизу вверх и спросил:
- Простите, а как вас зовут?
- Куди.
- Скажите, Куди, а вы знали, что в тех цилиндрах, что вы похитители, находятся энергетические субстанции людей?
- Естественно, - мрачно произнесла она, и добавила, - иначе, зачем было их похищать.
- А вы знали, что вне контейнера они могут существовать очень короткий срок?
- В такие тонкости я не вдавалась, а что?
- Да так, ничего, просто на вашем корабле все цилиндры были открыты, а стало быть, все содержимое в них погибло.
- Что делать, не судьба. Кстати, а вы не в курсе, куда делись восемь недостающих цилиндров?
- Понятия не имею, - поспешно ответил Михаил.
- Ничего, те, кто выложил за подобную операцию такие бабки, наверняка все застраховал, так что в убытке не будут.
Михаил хмыкнул и ответил:
- Надо же, все как на Земле. Оказывается душу тоже можно застраховать.
- Что вы сказали?
- Мы не очень понимаем, что представляет собой энергетическая субстанция, и называем её просто душой.
- Какая разница как её называть.
- В принципе да.
- Может быть, пойдем дальше? – спросила Сысоева, и поднялась с земли.
- Да, надо идти, а то не успеем оглянуться, как темнеть начнет, - ответил Михаил и поднялся вслед за ней.

Два вертолета появились в небе над ними совсем внезапно. Стрекоча пропеллерами, они сразу же дали о себе знать. Среди высоких деревьев, трудно было понять, откуда они летят, но то, что это поисковый отряд, можно было не сомневаться.
- Кажется, это нас ищут, - произнес Михаил, и, остановившись, задрал голову кверху, пытаясь хоть что-то рассмотреть в кроне деревьев.
- Что это? – спросила инопланетянка.
- Примитивное, по вашим понятиям, летательное средство, именуемое вертолет. Работает на принципах воздушной тяги, создаваемой вращающимися лопастями.
Судя по выражению лица инопланетянки, Михаил понял, что она промолчала, хотя ответ был итак понятен: - каменный век.
- Что делать, - Михаил развел руками и добавил, - гравитационных двигателей мы еще не изобрели, так что летаем на керосине.
- Вы можете с ними как-то связаться?
- Нет, у нас рации нет. Мы же потерпели аварию, чудом остались живы. Может быть с помощью вашего оружия, как-то привлечь их внимание?
- Вы уверены, что мы все правильно делаем? – неожиданно произнесла Куди.
- А кто его знает, что правильно, а что нет. У вас есть какое-то другое предложение? – ответила Сысоева.
- У меня нет.
- У нас тоже.
- У нас тоже, - неожиданно вслух повторил Михаил, продолжая всматриваться в крону деревьев. По его лицу было видно, что он о чем-то размышляет или пытается что-то понять. Он увидел, как Куди нажала на оружие какие-то кнопки, и в этот момент, выкрикнул:
- Постойте.
- Не поняла? Стрелять или нет?
- Нет, не стреляйте.
- Михаил, они сейчас улетят, и тогда…
- Да, я понимаю, но мне почему-то кажется, что мы допускаем ошибку. И это касается всех нас.
- Ошибку!?
- Да, ошибку. Куди, потому что её в любом случае ждет гибель, а нас.… Не знаю, но, по-моему, и нас тоже.
- Мистика какая-то.
- Может быть.
Куди держала палец на спусковом крючке и не знала что делать. Она молча наблюдала за землянами, понимая, что выстрел может решить многое, но, находясь на чужой планете и совершенно не понимая мир, в котором оказалась, лишь женской интуицией почувствовала, что надо прислушаться к мнению этого странного мужчины, которого звали Михаил.
- Решайте, иначе ваш… агрегат улетит.
- Нет, надо что-то по-другому сделать, но прежде надо подумать. Очень основательно подумать.
Шум вращающихся лопастей вертолетов стал постепенно стихать, и когда стало ясно, что они улетели, Сысоева мрачно произнесла:
- По-моему, все очень глупо получилось. Теперь все мы погибнем. Куди, потому что у неё кончится воздух, а мы без воды и еды. Вдобавок, вполне вероятно, что мы уходим, все дальше от места аварии самолета, и нас вряд ли будут искать, полагая, что все погибли.
- Мне кажется, что наша гибель, точнее, если все будут считать, что мы погибли, даст нам больше шансов на выживание.
- Ничего не понимаю, - опустив оружие, произнесла Куди, - о каком шансе вы говорите. У меня запаса воздуха не так много. А что потом?
- Не знаю. Я и сам еще не все понимаю, но интуиция мне подсказывает, что мы правильно все сделали. Другое дело, что вопрос в том, как выжить, стал более сложным, но это гораздо лучше, чем оказаться там, где тебя неминуемо ждет смерть.
- Странно, может быть вы и правы, но это мало утешает, - Куди посмотрела на баллон, и произнесла, - не знаю как у вас, а у меня времени на жизнь осталось около шести единиц.
- Сколько?
- Шести единиц.
- А в земном измерении, это сколько?
- Черт его знает, сейчас попробуем подсчитать, - она ввела данные в переносной компьютер, который напоминал обычный калькулятор, и произнесла, - около шести суток
- Не густо.
- Сколько есть.
- Что же, значит, будем исходить из того, что имеем.
- Так что теперь делать? – спросила Куди.
- Понятия не имею, - отрывисто произнесла Сысоева,
- В таком случае, пошли, сидеть здесь совершенно бестолку.
- Согласен, - ответил Михаил и, отряхнув брюки, пошел вперед, продолжая опираться на палку.
Примерно через час, они вышли к небольшому озеру. В обрамлении елей, оно выглядело сказочно. В лучах угасающего солнца, вода искрилась и игра бликами.
- Как красиво, - произнесла Елена Степановна, и, посмотрев на Куди, спросила:
- На вашей планете такая же красота?
- Местами.
- Даже не верится, что на планете есть такие чудесные места. А вед где-то, все совсем иначе, бескрайние пески, степи, моря и океаны…
- Не знаю, я большую часть жизни провела в открытом космосе. Станции, спутники, корабли.
- Другой мир, нам вас трудно понять.
- Это только так кажется, - произнес Михаил, глядя на озеро, и словно бы в такт своим мыслям, добавил, - везде мир одинаковый, только время на шкале истории разное, а так все то же самое. Люди, проблемы…
Он не успел до конца закончить фразу, потому что в этот момент, над озером появилось марево. Оно переливалось цветами радуги и затмило собой деревья на противоположном берегу. Так длилось несколько секунд, а потом все исчезло, и вместо него над озером завис светящийся объект цилиндрической формы.
- Кажется, это за вами прилетели? – произнесла Сысоева, обращаясь к Куди.
- С чего вы так решили?
- А разве это космический корабль не с вашей планеты?
- Это? Впервые вижу что-то подобное.
В этот момент из днища корабля вырвался луч света, который осветил поверхность воды и быстро стал перемещаться в их сторону.
- Кто бы это ни был, но они ищут явно нас, - мрачно произнес Михаил.
Куди попыталась выхватить из-за пояса оружие, но в этот момент пятно света уже осветило её, и рука словно бы застыла, так и не вынув оружие. Михаил краем глаза успел заметить, удивление на её лице. Впрочем, он и сам не понимал что происходит, так как ощутил, как все его тело сковала неподвижность. Он даже не мог повернуть шею, чтобы взглянуть на Сысоеву, стоящую позади него.
Корабль плавно двинулся в их сторону, продолжая удерживать их в пятне света. Как только он оказался над ними, Михаил почувствовал, как неведомая сила оторвала его от земли и понесла вверх. Было удивительно легко плыть, не ощущая, что тебя кто-то держит. Он видел, как Куди и Елена Степановна поднимаются вместе с ним. Они не летели, а скорее парили все выше и выше. И в тот момент, когда достигли корабля, он ощутил под ногами что-то твердое, и возможность двигаться и говорить. Куди мгновенно выхватила оружие и стала озираться во все стороны, выискивая глазами противника. Елена Степановна, с расширенными от ужаса глазами прижалась к Михаилу и тихо прошептала:
- Где мы?
- Не знаю. Может быть, нас похищают с целью выкупа очередные инопланетяне? Куди, такое возможно?
- Не смешно, - ответила Куди, - хотя, черт его знает, всякое может быть.
В этот момент в круглой комнате, которая была и без того ярко освещена, произошла световая вспышка, и Михаил почувствовал, что теряет сознание. Уже падая, он успел заметить, как в помещение, в котором они находились, стали входить люди, точнее фигуры людей, поскольку сознание уже покидала его, и он не мог рассмотреть лиц входящих. Лишь очертания тел и белые халаты, как у врачей. А лица расплывались, и невозможно было понять, люди это или инопланетяне. Он закрыл веки и последнее, что успел услышать, были неизвестно кем произнесенные слова, он даже не удивился, что смог понять, о чем они говорили:
- С ними представитель другой цивилизации. Придется немного повозиться перед отправкой….
  Часть 2

Параллельные миры.

Глава 1

Михаил пришел в себя и открыл глаза. Он готов был увидеть всё что угодно, только не ту картину, которая предстала перед ним. Он сидел на берегу того самого озера, к которому они вышли и увидели инопланетный корабль. От такого потрясения, он в испуге отдернул руку от песка, словно его ладонь лежала на раскаленной сковородке, и, повернув голову, увидел рядом с собой лежащих Сысоеву и Куди.
- Эй, вы живы? – закричал он, и, схватив Сысоеву за плечи, стал трясти её, пытаясь привести в чувства. Та что-то бессвязное пробормотала, но вскоре, сбрасывая остатки сна, пришла в себя. Вслед за ней, очнулась и Куди. Мотая головой, она пыталась окончательно прийти в себя, и вскоре, ей это удалось. Она угрюмо бросила взгляд по сторонам и мрачно произнесла:
- Ничего не понимаю, где мы?
- По-моему, там, где и были
- Вы уверены? – скептически произнесла Куди.
- В том, что по-прежнему там, или в том, что нас похищали?
- Шутки в сторону. Вы прекрасно понимаете, о чем я спрашиваю.
- В том, что мы по-прежнему там, где были, скорее всего, да. По-моему озеро точно такое же, как то, к которому мы вышли. Я еще запомнил, что с правой стороны две высокие сосны причудливо растут, макушками соприкасаются, и напоминают букву л. А что касается похищения, черт его знает. Во всяком случае, припоминаю корабль, свет. И то, как меня оторвало от земли, и неведомая сила понесла в корабль. Еще помню, круглый зал и какие-то голоса.
- Да, это я тоже припоминаю. Поэтому я думаю, что это нам не приснилось, и нас действительно кто-то и зачем-то похищал, а потом вернул обратно.
- Почему вы так уверены?
- Потому что скраб исчез.
- Что исчезло? - переспросила Сысоева.
- Я говорю, скраб исчез, оружие, которое было со мной.
- Вы уверены?
- Нет, я его спрятала за пазуху и вас разыгрываю, - зло произнесла она и добавила, - впрочем…, - она замолчала, и, судя по выражению её лица, Михаил и Сысоева поняли, что не это самое главное. Куди как-то странно повела головой в разные стороны, пытаясь, то ли что-то сказать, то ли показывая полную растерянность. Сысоева не выдержала и спросила:
- Что с вами?
- Как что, я дышу.
- Что!?
- Баллонов нет, - и она хлопнула себя по поясу, на котором действительно не было больше баллонов с воздухом.
- Стало быть…, - Елена Степановна не договорила и прикрыла рот рукой, - выходит, нас действительно кто-то похищал, а потом вернул обратно. Но для чего они это сделали?
- Выходит, что так. Это многое меняет, - произнесла Куди повеселевшим голосом, - выходит, что жизнь теперь снова приобретает смысл, точно?
- Жизнь всегда имеет смысл, - мрачно произнес Михаил, - странно все это, вам не кажется?
- Это вы точно заметили. Кто-то решил над нами здорово подшутить, и надо сказать, у него это отлично получилось, - жизнерадостно произнесла Куди. Она поднялась с земли и, посмотрев на озеро, добавила, - когда мы вышли к озеру и увидели корабль, я успела заметить, что солнце еле касалось верхушек деревьев, а сейчас, оно чуть-чуть ниже. Выходит, прошло всего несколько земных минут. Оперативно они с нами обошлись.
- Только не понятно, чего они добивались. И потом, с чего вы решили, что прошли минуты? Вполне допускаю, что мы пролежали здесь сутки, или более.
- Не важно. Чего бы они ни хотели, и сколько мы тут находимся, главное, что фортуна снова со мной. Отлично, замечательно, – она улыбнулась и посмотрела на все еще сидевших на траве землян, - Чего сидите, вставайте, надо либо идти, либо думать о ночлеге. Мне кажется, скоро стемнеет.
- Я предлагаю остаться здесь на ночлег. Все равно мы толком не знаем, куда идти, а пока придумаем что-то для ночлега, совсем стемнеет, - произнесла Сысоева, и, вынула из кармана куртки, в которую была одета, зажигалку.
- Предлагаю развести костер.
- Сразу видно, курящий человек, раз зажигалка есть.
- А вот и не угадали. Просто незадолго перед нашей отправкой, ездила на дачу к друзьям, и когда жарили шашлыки, случайно положила зажигалку в карман, а вынуть забыла.
- А что значит, курящий человек? – спросила Куди.
Михаил и Елена Степановна улыбнулись.
- С медицинской точки зрения, весьма вредная человеческая привычка. Растение, которое называется табак, специально выращивают, потом собирают, сушат, заворачивают в тонкую бумажную трубочку и затем курят.
- Курят!?
- Да. Иными словами, вдыхают в легкие дым от тлеющего в сигарете табака. Как ни странно, но этой привычкой страдают сотни миллионов людей на Земле. И хотя все прекрасно знают, что никакой пользы от этого нет, а только один вред, продолжают это делать. Увы, но, к сожалению, бросить курить не так просто.
- Бред какой-то. Зачем нужно в легкие засовывать себе всякую дрянь, если, как вы говорите, это вредно?
- Это трудно объяснить. Точнее, можно, но долго. Здесь задействованы психологические факторы и целый ряд других, которые и определяют, что на Земле миллионы людей страдают этой привычкой.
- Понятно. То есть не в том плане, что понятно, почему курят, а просто, что есть такая вещь на вашей планете как куряние.
Михаил и Елена Степановна рассмеялись.
- Не куряние, а курение. На нашей планете наверняка есть то, чего нет у вас. Видимо, так и должно быть.
- Возможно. Ладно, пойду дров насобираю для костра.
- Пойдемте вместе, - произнес Михаил.
- Нет, нет, вы сидите, а мы с Куди сходим.

Михаил сидел возле озера в ожидании, когда Елена Степановна и Куди принесут хворост для костра. События последних часов, которые так стремительно следовали один за другим, вызывали множество вопросов. Только ответов на них не было, и это неизбежно вызывало тревогу. Как назло, заболела голова. Так часто бывало с ним, когда хотелось есть. Михаил попробовал сосредоточиться, но от этого голова начинала болеть еще сильнее. В этот момент на поляну, где он лежал, вышли Куди и Сысоева. Судя по выражению лица Елены Степановны, она была крайне взволнована. Михаил хотел было спросить её об этом, но та опередила его:
- Знаете, Михаил, наше похищение начинает обрастать все новыми и новыми непонятными подробностями.
- Что же на этот раз?
- А вы не догадываетесь?
- Нет, и вообще, у меня голова болит, так что я плохо соображаю.
- Жаль. Ни вы, ни я, даже не обратили внимания, что говорим друг с другом, на совершенно незнакомом нам ранее языке. И не просто говорим, а мыслим на нем. Вот почему мы даже не обратили вначале на это внимание.
- Только тут Михаил осознал, что это действительно так. Язык был таков, словно он говорил на нем с рождения, но при этом, отлично понимал и родной русский.
- Выходит, мы говорим на языке, на котором говорят на Норфоне!
- В том-то и дело, что на Норфоне тоже говорят на другом языке.
- Выходи, нас всех троих кто-то выучил непонятно для чего знанию доселе неведомого нам языка?
- Наконец-то до вас дошло, - угрюмо произнесла Куди, - как видите, синхропереводчика при мне нет, а мы свободно разговариваем друг с другом. Он исчез вместе со скрабом и баллонами. И кстати, когда я стала проверять, что пропало кроме этого, то выяснилось, что заодно исчез персональный компьютер, навигационная линейка, брикет с пищевыми таблетками, аптечка. Короче, меня почистили, словно по мне прошелся ловкий воришка.
- Вот как, интересно, может быть, и у меня что-то пропало? Сейчас проверю, - он потянулся за телефоном, но того не оказалось на месте.
- Точно, телефона нет, и часы умыкнули, а заодно кошелек взяли. Очень странно. Елена Степановна, а у вас что-нибудь пропало?
- Естественно. Телефон, часы, даже записную книжку и ту прихватили. Вам не кажется все это очень странным?
- Это точно. Главное, вернули обратно, а в качестве сувениров забрали все, что при нас было.
- Угу, кроме зажигалки, которую почему-то оставили.
- Видно не приглянулась, или не поняли, для чего она? - произнесла Куди, - может, запалим костер?
- Пожалуй.

Спустя какое-то время они сидели вокруг костра и, глядя на пламя, молча размышляли о случившемся, гадая, кто были эти загадочные похитители, и что вообще произошло с ними. В искрах костра мерещилось разное, однако ни одна из гипотез кто и зачем их похитил, не могла ответить на их вопросы. Да и сами догадки были одна фантастичнее другой. Решив, что все эти разговоры, ни что иное, как гадание на кофейной гущи, они расположились вокруг костра, и попытались заснуть.
Ночь выдалась теплая, а небо было сплошь усеяно звездами, и хотя по-прежнему сильно хотелось есть, и голова болела все сильнее, Михаил попытался уснуть. Долгое время сделать это никак не удавалось, но усталость взяла свое, и он впал в забытье.

Все проснулись чуть свет ни заря. Костер погас, а утренняя прохлада, заставила всех пробудиться. Переминаясь с ноги на ногу и пытаясь согреться, все начали судорожно собирать ветки и разводить костер, и только когда живительное тепло вернуло их к жизни, можно было о чем-то думать и разговаривать.
- Что будем делать? – произнес Михаил.
- Не знаю, - мрачно пробубнила Куди, - Я вообще не знаю что делать. С моей внешностью, я буду везде узнаваема.
- Это точно, но тут уж ничего не поделаешь. Одно могу предложить, оставаться скрываться в лесу, и жить как этот, йети.
- Как кто??
- Шутка, а если серьезно, то я, правда, не знаю, что вам делать.
- А йети, это кто?
- Никто, это Михаил пошутил.
- Что значит никто?
- Да ладно вам. Йети, это лесной человек, которого толком никто никогда не видел, но многие мечтают поймать или хотя бы сфотографировать. Вполне возможно, что его и в природе не существует, но… Мифы и легенды всегда дают пищу для журналистов и искателей приключений.
- Понятно, - снова мрачно произнесла Куди, - как бы там ни было, а вот пожрать бы не мешало.
При упоминании о еде, никто спорить не стал, и поэтому было решено тронуться в путь, в надежде найти в лесу что-нибудь съедобное, а если удастся, выйти к человеческому жилью.

За те несколько часов, что они брели по лесу, единственное, что им удалось, это найти заросли каких-то ягод, которые после долгих споров по поводу того, съедобные они или нет, было решено рискнуть попробовать. Ягоды хотя и были кислыми, оказались вполне съедобными. Голод они не утолили, но все же это была хоть какая-то пища. Воды напились прямо из ручья, на который они наткнулись, когда шли по лесу.
Поднимаясь с колен, и вытирая рот рукой, Михаил произнес:
- Никогда не думал, что вода может быть такой вкусной.
- Как вы сказали? – переспросила Елена Степановна.
- Говорю, что вода очень вкусная.
- Знаете, я об этом тоже подумала, но промолчала, думала, что это мне просто показалось. И еще, вы обратили внимание, какой чистый лес? Прямо девственный, словно заповедник. Сколько ходим, ни одной банки или предмета, напоминающего, что здесь прошел человек.
- Я почему-то решил, что раз мы в Финляндии или Швеции, то чистота и порядок, это в порядке вещей.
- Да, но не до такой же степени!
- Не знаю. Я вообще теперь ничего не знаю, где мы, в Швеции, в России, или может быть вообще на другой планете.
Хождение в лесу, приводило их к весьма нерадостным мыслям, так как за это время, они не нашли хотя бы какого-то признака, что здесь был человек. Наконец после долгих скитаний, они вышли на открытое пространство. Перед ними раскинулось поле, сплошь покрытое высокой, почти по пояс, травой.
- Надо же, даже намека на тропинку или дорогу, - произнесла Елена Степановна и, приложив руку ко лбу, посмотрела вдаль, - Там дальше опять виднеются деревья. Примерно километра полтора отсюда.
- Слушайте, Куди, на Норфоне, тоже такие же глухие и безлюдные места есть, как и на Земле?
- Есть, но не такие как у вас. А вообще-то, точно не знаю, я уже лет пять в земном измерении не была на планете. Все больше в космосе или на космических спутниках и базах.
- Блин, хоть бы самолет пролетел что ли, - произнес Михаил, - удивительно, сколько ходим-бродим, и ни одной живой души.
- А мне кажется, ничего удивительного, - безапелляционно произнесла Сысоева, - насколько мне помнится, в Финляндии, если мы, конечно, там находимся, население меньше десяти миллионов, а площадь такая же, как Германия. Кстати, Швеция и того больше. И большая часть населения сосредоточена на юге.
- Может быть вы и правы, но все равно, хотя бы какие-то признаки человека должны быть. А тут идем и хоть бы фантик от конфетки.
- А, вот видите, теперь и вам странным показалось, сколько бродим, и никаких следов присутствия человека, словно мы одни среди этой девственной природы.
- Не знаю, я только высказала предположение. Лучше скажите, куда двинемся дальше?
- Понятия не имею.
- А я тем более, я о вашей планете вообще ничего не знаю. Нас сюда, можно сказать чудом занесло.
- Тогда я предлагаю пойти вдоль края леса, а то кто его знает, может быть в такой высокой траве змеи или еще кто-то водится.
- Пожалуй, вы правы.
Неспешна, они тронулась в путь. Всю дорогу Михаил «собирал» глазами то и дело, попадающиеся грибы и мысленно представлял, с каким удовольствием их можно было бы пожарить и утолить голод, который по-прежнему давал о себе знать. И хотя ягоды позволили на некоторое время забыть о еде, сил они явно не прибавили, поскольку способности, которыми он обладал, не действовали, точнее что-то получалось, но собраться с силами и попытаться телепортироваться, никак не удавалось. Они обогнули поле по дуге, пройдя не меньше пяти километров и в тот момент, когда показался край очередного лесного массива, из леса вышли два человека.
Это было так неожиданно, хотя рано или поздно это должно было произойти. Не может же такого быть, чтобы им никто не встретился на пути. Тем не менее, они остановились, ожидая, когда незнакомцы подойдут к ним.
- Самое хреновое, если мы оказались в Финляндии, - мрачно произнесла Елена Степановна и пояснила, - В такой глуши, они, вряд ли понимают кроме родного языка. Придется объясняться как-то жестами…
- Вы лучше посмотрите, на их внешний вид, - прервал её Михаил.
В это время незнакомцы подошли ближе. На вид мужчинам было лет по тридцать пять, сорок. Выглядели они весьма приветливо, но удивляло не это, а то, как они были одеты. Впрочем, и сам вид их вызывал массу вопросов.
Одежда была настолько изношенная и во многих местах порванная, что в ней не стали бы ходить бомжи. На ногах было одето вообще не понятно что. Это была смесь старых ботинок и японских деревянных сабо. По внешнему виду один из них был скорее выходцем из Азии, возможно араб или житель Индии. Второй был европейцем, но явно не скандинав.
В тот момент, когда Михаил хотел поздороваться и по-английски произнести приветствие, один из незнакомцев, спокойно произнес:
- Добро пожаловать.
Удивлению не было предела. И дело было не в том, что они произнесли самые обычные слова приветствия, а то, что оно было сказано на том самом языке, которым теперь все трое в совершенстве владели. Не понимая, что происходит, Михаил посмотрел на Сысоеву, потом на Куди, но те, видимо, так же как и он, были крайне удивлены происходящим. Втроем они стояли и с удивлением смотрели на незнакомцев, которые видимо, ожидали такой реакции, и поэтому поспешили на помощь.
- Вы, наверное, удивлены. Впрочем, это со всеми так происходит. Сначала узнаете, что владеете доселе неизвестным языком, а потом выясняется, что не вы одни его знаете. Вы давно сюда прибыли?
Сысоева сделала шаг вперед и, обращаясь к мужчинам, спросила:
- Объясните, что происходит? Мы ничего не понимаем. Инопланетный корабль, похищение, теперь вы и разговор на языке, который мы никогда не слышали, но который отлично знаем, что все это значит?
- То и значит, что вы, по всей видимости, попали в аварию, или катастрофу. А инопланетяне вас спасли и отправили сюда, а заодно, каким-то образом выучили языку, на котором могут разговаривать все, кто сюда попал.
Он говорил спокойно, словно не первый раз встречал таких же ничего не понимающих людей и объяснял им, что произошло. Второй, тот, что был похож на араба, переминался с ноги на ногу. То ли устал, то ли у него болела нога.
- Надо полагать вы двое с Земли, а вы, - и он кинул взгляд в сторону Куди, - с другой планеты?
- Да я с Норфона. А что, у вас кто-то еще есть с моей планеты?
- Я не знаю. Скорее нет. Извините, но люди с одним глазом не попадались. С тремя, видел, а с одним нет. И вообще, инопланетяне живут обособленно от землян. Их не так много, но они сразу обособились и живут своей колонией.
Земляне переглянулись, и Михаил спросил:
- А где мы?
- Интересный вопрос. Вообще-то вы на Земле, только она не совсем та, с которой мы все сюда прибыли.
- Это как понимать?
- А как хотите, так и понимайте. Знаете что, вопросов у вас будет еще много, а вот путь до колонии довольно далекий, так что давайте, тронемся в путь, а по дороге я постараюсь вам ответить на некоторые вопросы.
- На некоторые?
- Да, на некоторые, потому что на все вопросы ответов никто не знает.
Возникла пауза, и Михаил ясно почувствовал, что что-то очень нехорошее произошло с ним и его спутниками, и что возможно Анну он увидит совсем не скоро. От этого предчувствия ему хотелось немедленно попросить у них хоть немного еды, чтобы потом попытаться собраться силами и телепортироваться туда, откуда прилетел. Нет, пусть даже не туда, а в самый затерянный уголок родной планеты, но только чтобы он знал, что он сможет увидеть, обнять, поцеловать Анну. Он почувствовал, как рука Сысоевой осторожно коснулась его плеча, и она произнесла:
- Пойдемте Михаил. Надо идти. Чем ближе мы будем к людям, тем легче нам будет понять, где мы, и что нас ждет впереди.
- Да, конечно, пойдемте, - и он зашагал вместе со всеми.

Глава 2

- Так с чего начать? – произнес незнакомец, - ах да, наверное, лучше всего с самого начала. Так вот. Первым на этой планете…
- Простите, что перебиваю, - произнесла Сысоева, – можно сразу уточнить. Что значит фраза - на этой планете?
- Это значит, что мы в точности не знаем, где мы находимся, хотя в принципе, по всем признакам, планета, на которую нас отправили инопланетяне, Земля. Но с другой стороны, возникает вопрос, а где тогда все остальные жители, которые на ней жили. Короче вопрос философский, думаю, что с этим можно обождать, лучше я расскажу вам предысторию, или точнее то, что знаю.
- Так вот. Первыми на этой планете появились двое американцев. Они были моряками. Служили на Тихом океане, и когда их корабль подорвался на японской мине, каким-то чудом оказались здесь. С их слов, сразу скажу, что оба умерли несколько лет назад, перед тем, как оказаться здесь, они якобы видели НЛО, от которого исходил яркий свет. После этого, они потеряли сознание. Когда очнулись, то оказались в этих местах и, посчитав себя робинзонами, стали обустраиваться. А дальше стали появляться новые поселенцы, точнее люди, которые, так же как и они попали в катастрофу. Кто-то летел в самолете, который разбился, кто-то плыл на яхте и попал в шторм. Одним словом люди должны были погибнуть, а вместо этого, каким-то образом попадали сюда. Все без исключения, перед тем как потерять сознание, наблюдали одну и туже картину. Появление на небе НЛО, яркий свет, направленный на них, и все. Некоторые вспоминают, что чувствовали, как неведомая сила поднимает их в небо и несет по направлению к НЛО. Год за годом все новые и новые люди прибывают к нам, и, так же как и вы, задаются вопросом, где они? Что с ними произошло? Откуда они знают этот непонятный язык, на котором мы все, люди из разных стран, можем разговаривать? Только ответов на эти вопросы нет.
- Совсем нет? – спросила Куди.
- Так, домыслы и догадки, которые в расчет брать не стоит. Если бы были хоть какие-то реальные факты, или хотя бы один реальный контакт с инопланетянами, тогда можно было бы строить какие-то предположения.
- Вы сказали, что с других планет сюда тоже стали прибывать люди?
- Да, те, кто потерпел аварию на своих кораблях на Земле. Колония совсем небольшая, по-моему, человек десять, или одиннадцать, точно не знаю.
- А землян, много? – спросил Михаил.
- Не так чтобы очень, около двух тысяч. Кто-то за эти годы уже умер, но колония постоянно увеличивается новыми поселенцами, кроме того, появились супружеские пары. Рождаются дети. Так что жизнь не стоит на месте.
- А вы пробовали как-то выяснить, нет ли где еще поселений, наладить какую-то связь?
- Легко сказать. Самое главное, чтобы вы себе уяснили с самого начала, что жизнь в поселении очень трудная и сложная. Ведь вы, надо полагать тоже прибыли сюда пустыми, не так ли?
- То есть?
- В том смысле, что все, что при вас было, исчезло. Только одна одежда и больше ничего?
- Да!
- Вот, а теперь прикиньте, вас, если я правильно понимаю, городского жителя, привыкшего к удобствам цивилизации отправили в лес, не оставив даже спичек, и сказали: - живи дорогой. Сумеешь выжить, твое счастье. А нет, так извини, это уже не наши проблемы. Попробуй приспособиться. Вспомни как Робинзон Крузо жил на острове. Хотя, что Робинзон, у него хоть инструмент с корабля был, а у нас ничего. Жизнь, в колонии сложная и привыкать вам придется ко многому, и жить и мыслить совсем иначе. Так что готовьтесь к новой жизни. А не сможете, пенять кроме как на себя будет некому.
- Обрадовали, - мрачно произнесла Сысоева.
- А что мне скрывать правду. Часа через четыре сами все увидите и поймете, что значит, оказаться на планете человеку, которого вырвали из середины двадцатого века, и в голове у которого полно знаний о ядерной энергии, генной инженерии, компьютерных технологиях, но не умеющего даже разжечь костер…
Наступила пауза. Все молча шли вдоль леса вслед за двумя незнакомцами. Было ощущение, что все сказанное, это какой-то розыгрыш. Великолепно поставленное телевизионное шоу, в котором им троим, отводилась роль испытуемых на предмет, а смогут ли они выжить, если их поставить в условия, о которых только что они узнали.
- Да нет, всё это чепуха, - размышлял Михаил, - Как это вдруг оказаться на Земле, не населенной людьми, а только переселенцами, выжившими в катастрофах? Чушь и бред. Но с другой стороны, не похоже, чтобы мужик так лихо заливал и что-то выдумывал. С какой стати ему врать и нести такую, с позволения сказать, околесицу? Непонятно, совершенно ничего не понятно. А если принять на веру слова, сказанные им, тогда первым делом возникает вопрос, - а куда мы попали? Может это вовсе не Земля, а одна из планет, похожая на Землю? Миллионы светил сияют на небе и вполне вероятно, что и планет, подобных нашей может быть не мало. А раз так, то допустимо, что инопланетяне просто переселяют туда людей. Вот только вопрос, - зачем?
- Простите, можно вопрос? – обратился Михаил, к идущим впереди незнакомцам.
- Слушаю вас.
- Вот вы сказали, что вроде как мы на Земле, но полной уверенности у вас нет. Это как понимать?
- Так и понимать. За то время, что существует колония, никто и никогда не встречал других людей. Это о чем-то говорит? Не может же, чтобы на Земле вдруг остались только мы.
- А какие доводы в пользу того, что это Земля?
- Во-первых, если взглянуть ночью на звезды, то карта звездного неба полностью совпадает с той, какую можно было наблюдать на Земле. Это с абсолютной достоверностью подтвердил специалист, который хорошо знаком с астрономией. Вторым доказательством является то, что на Земле есть, как бы это правильно сказать, определенные места, которые отличают местность, своего рода знаки природы. Своеобразные горы и вершины, излучены рек, и так далее. То, что нам удалось узнать и сопоставить с теми знаниями, которыми мы располагаем, всё полностью совпадает. Наконец, вся природа и окружающий нас мир, слишком похож на тот, который мы помним. Вот вы, к примеру, ботаник?
- Нет.
- И, тем не менее, готов спорить, что попади вы из Европы в Мексику, сразу обратили бы внимание на новые растения и были бы удивлены их видом. Верно?
- Не спорю.
- А вы сами, откуда будете?
- Я и моя спутница из России.
- А, значит, вам наверняка не было ничего удивительного в том, что окружающий вас лес, мало, чем отличается от того, какой на вашей родине. Те же елки и лиственные породы, кустарники и все такое. Да и воздух такой же по составу, что и на Земле.
- Насчет воздуха, я бы воздержалась так безапелляционно говорить, - заявила Сысоева, - вы же не могли проверить лабораторным путем его состав, как же вы можете судить о его составе?
- Согласен, но вряд ли инопланетяне изменили нашу дыхательную систему, чтобы мы могли дышать другим составом воздуха. Большинство прибывших уверяют, что время, отделяющее их от момента похищения, до того, как они оказались здесь, очень мало.
- Мы ничего не знаем об их возможностях. Поэтому трудно говорить об этом однозначно, хотя с последним аргументом я, пожалуй, согласна. Мы тоже считаем, что мы оказались здесь буквально через несколько минут, после того, как нас похитили. Хотя, есть аргументы и против этого, и весьма веские.
- И какие, если не секрет?
- Очевидные. Вот, пожалуйста, Куди, представительница другой планеты. В условиях Земли могла дышать только с помощью запаса воздуха, который был у неё в баллонах, а теперь дышит, как и мы. Значит, они что-то смогли сделать, чтобы она могла дышать.
- Не знаю, может быть, поставили какие-нибудь имплантанты и готово, дыши, хоть углекислым газом. У нас все инопланетяне дышат, как и мы, земным воздухом.
- С таким же успехом, нам всем могли поставить такие имплантанты, поэтому мы дышим, и думаем, что состав воздуха такой же, как и раньше.
- Не знаю, вам виднее.
- Скажите, - снова обратился Михаил, - а инопланетяне, каким-либо образом проявляют свое присутствие на планете? Я имею в виду, появляются или нет?
- Да, мы много раз наблюдали их корабли вблизи поселения. Как правило, за этим следовало прибытие новых поселенцев. Мы считаем, что это своего рода знак, мол, ищите новых прибывших, а то пропадут в лесу одни.
- А что были случаи, когда находили останки погибших?
- Насколько мне известно, всего два случая, и то, довольно давно. Они, как правило, переносят людей в радиусе двадцати пяти километров от лагеря, поэтому у нас созданы пункты наблюдения по всему периметру. Мы как раз в одном из таких были. Увидели НЛО, и за вами. Но вы шустрые оказались, мы еле смогли определить, в каком направлении вы двинулись. Кстати, а как вам удалось костер разжечь?
- При помощи зажигалки, - и Сысоева вынула из кармана зажигалку и показала её незнакомцам.
- Странно, обычно они все забирают, даже заколки в волосах не оставляют, а тут вдруг зажигалку оставили! Считайте, что у вас в руках раритет оказался.
- Так ведь в ней газа совсем чуть-чуть осталось. Видите. На самом донышке, - она подняла зажигалку, и все увидели на просвет, что газа было еще на несколько включений.
- Может, потому и оставили, что проку от неё не так много.
- Возможно, но, тем не менее, факт, что они хоть что-то оставили.
- А нам далеко еще до лагеря идти? - скептически посмотрев, как все разглядывали обычную зажигалку, произнесла Куди.
- Нет, километра четыре.
И словно поняв, что разговорами сыт не будешь, снова тронулись в путь.
Солнце стояло в зените, но осень уже была в самом разгаре, и прежнего тепла не было, поэтому все прибавили шаг. Спрашивать о чем-либо, почему-то расхотелось, хотя вопросы возникали один за другим. Впрочем, Михаил понимал, что на большинство из них, вряд ли получит ответ, и поэтому, бодрым шагом шел вслед за всеми.
Спустя полчаса, когда снова вышли из леса, и прямо перед ними оказалась излучина реки, они заметили дым от костров. Невольно все почувствовали волнение, так как понимали, что совсем скоро окажутся в лагере, или точнее, в поселении, которое организовали те, кто волею судьбы оказался здесь, в неведомом краю, который как две капли похож на родную планету.
Минут через двадцать, лес кончился, и их взору предстало поселение. Уже издали, было видно, что оно достаточно большое по своим размерам. Сердце Михаила учащенно забилось, и он, по примеру своих спутников, прибавил шаг. Вскоре они увидели первых поселенцев. Это были совсем разные по виду люди. Молодые и старые, подростки и маленькие дети. Судя по их лицам, они были разных национальностей. Среди тех, кого они встречали, были европейцы и африканцы, представители азиатского континента во всем диапазоне рас, живущих там людей. Они с любопытством смотрели на вновь прибывших. Впрочем, ничего удивительного в этом не было. Вид Куди, у которой был один глаз, мог вызвать настоящее потрясение, и желание узнать, кто она и откуда.
Первое, что бросилось в глаза Михаилу, была одежда местного населения. Люди были одеты довольно странно. Кто-то ходил в одежде, хотя и сильно потрепанной, но явно земного происхождения, на ком-то одежда выглядела очень необычной. Её трудно было с ходу назвать одеждой, скорее это было её подобие, сделанное из высушенных растений. Дети, так же, как и взрослые были одеты кто в чем, и играли незатейливыми деревянными игрушками. Еще большее удивление, вызвали постройки. Если на подходе к поселку и в самом начале это были подобия шалашей, то по мере продвижения вглубь, можно было увидеть деревянные постройки. Чем ближе они подходили к центру поселка, тем добротнее становились дома.
- Подождите здесь, сейчас я доложу старосте, что прибыла новая группа беженцев, - произнес провожатый, и впервые за все время пути, улыбнулся. Однако он не успел войти в дом, так как дверь распахнулась, и на пороге появился пожилой мужчина. Судя по всему, он был европейцем, или американцем. Одет он был в старый, видавший виды костюм и куртку.
- Американец, - неожиданно услышал Михаил, тихий голос Елены Степановны.
- С чего вы взяли? – так же тихо спросил он её.
- Вы что не видите, на куртке написано шериф и американский флажок.
- Это ни о чем не говорит, на любом рынке можно купить подобную куртку, с любой эмблемой, хоть президента.
Между тем мужчина подошел к ним. От Михаила не ускользнуло, что мужчина даже не моргнул и не изменился в лице при виде Куди.
- Рад приветствовать новых поселенцев в нашем городе, - произнес он, - В настоящий момент, я являюсь старостой. Это вроде президента, мэра, шерифа, судьи и прокурора в одном лице. Зовут меня Гулар Свенсен. Я швед, и родом из этих мест, точнее той планеты, на которой мы жили, а не той, где мы сейчас с вами находимся. А где мы находимся, одному богу известно, и, конечно же, инопланетянам, которые нас сюда зачем-то забросили. Должность выборная, так что когда-нибудь, кто-то из вас запросто может её занять, если конечно будет достоин этого, и за него проголосуют горожане.
- Круто, - неожиданно произнесла Куди, и добавила, - считайте, следующим на этой должности буду я.
Свенсен добродушно улыбнулся, почесал густую породу и ответил:
- Рад, что вы обладаете чувством юмора. Представители инопланетных цивилизаций живут с нами по соседству, и весьма скептически к нам относятся, считая, что мы находимся на очень низкой ступени развития, но оказавшись в одинаковых с нами условиях, быстро поняли, что знания вещь хорошая, но без инструментов сварганить не то что синхрофазотрон сложно, а простую сковородку для приготовления пищи. А что касается должности, которую я занимаю, то я за неё не держусь. Это на земле начальство имеет привилегии и зарплату, у нас здесь все несколько иначе устроено. Обживетесь, сами увидите.
- Простите, не знаю, как к вам обращаться, господин староста или господин Свенсен, - произнесла Елена Степановна, - ликбез вещь хорошая, но может быть, вы вкратце введете нас в курс происходящего, дабы мы на первых порах поняли, куда попали и как нам дальше придется обустраивать свою жизнь?
- Сразу видна женская логика. Приятно слышать, когда не охи вздохи, а конкретный разговор зачем, куда и почему. Итак, обращаться ко мне можете, как вам больше нравится. Что касается остального. Если рассказывать подробно, то и дня не хватит, а вы, по всей видимости, предпочли бы для начала поесть, а уже потом выслушивать мои россказни. Угадал?
- Да, не мешало бы, - хмуро произнесла Куди.
- В таком случае, прошу в дом.
Все последовали за Свенсеном в дом. Внутри помещение было достаточно просторное, но складывалось впечатление, что дом какой-то своеобразный. Однако Михаил никак не мог понять, в чем именно, эта своеобразность. Видимо удивление слишком явно было на лице Михаила, поэтому Свенсен, произнес:
- Я понимаю, не часто можно увидеть подобные дома, разве что в музеях истории. Что делать, строим из леса, а гвоздей нет. Сравнительно недавно смогли начать строить хоть какое-то подобие дома. Присаживайтесь, - и он пригласил всех к столу.
Пища была простая, но изголодавшимся, она показалась вкусной, и лишь в конце трапезы, Елена Степановна не удержалась, и спросила:
- Простите, а что это мы ели?
- Турнепс. Слыхали или нет?
- Кое-что, - неопределенно ответила Елена Степановна, - возможно, я ошибаюсь, это что-то вроде репки, только…. На корм скоту.
Свенсен рассмеялся.
- Угадали. Надо же. Вообще-то человек её тоже употреблял в пищу. Не так часто, но все же. Что делать, картофеля нет, поэтому приходиться выбирать из того, что есть в природе. В этом смысле, инопланетяне нам ничего из привычного нам не подкинули. Поэтому турнепс для нас один из важнейших продуктов питания.
Сделав небольшую паузу, он посмотрел на сидящих за столом, отчего-то вдруг горестно вздохнул, и произнес:
- Вот что я вам скажу. Жизнь наша не сахар. Не хочу стращать, но на первых порах придется туго. На первые три месяца вас поставят на довольствие. Это значит, что вас, как ничего не умеющих, не знающих, обеспечат едой. Чем-то напоминает раздачу бесплатной еды для бездомных. Жить будете в доме, который построен специально для вновь прибывших. Первым делом сходите и поговорите с психологом. Есть тут у нас один. Толковый специалист. Побеседует с вами, дабы совместными усилиями определиться, как и чем можете заниматься, работать, а стало быть, самостоятельно существовать. Всего в колонии на сегодняшний день, включая вас, две тысячи двести восемнадцать человек. Народ со всего шарика земного сюда прибыл. Возраст, сами видели, от стариков, до младенцев. Относительно внутреннего устройства, так скажу, коммунизм мы тут строить не собираемся, до капитализма далековато, да и денег еще, слава Богу, не изобрели, а поэтому живем, черт знает каким строем. Каждый выживает, как умеет, но по возможности вносит свою лепту в строительство общественной жизни.
- Простите, можно несколько вопросов, а то вы так много сразу информации изложили, что сразу не въедешь, - произнесла Елена Степановна.
- Валяйте.
- Вы сказали, что вы староста и прочее. Можно узнать, каковы ваши функции?
- С вами беседовать и на вопросы отвечать.
- Это понятно, а если серьезно?
- А если серьезно, то блюсти порядок и вершить суд, если возникает для того повод. Кстати, срок мой скоро заканчивается, весной перевыборы нового старосты сроком на три года.
- А через три месяца, еду придется добывать самим? - обратилась к Свенсену Куди.
- Точно. Исключение составляют только дети до четырнадцати лет, беременные женщины и тот, кто получил увечье на общественных работах
- Строго.
- А вы как думали. Выживаем, как можем, так что до всеобщего благоденствия еще далеко.
- Вы сказали, что инопланетяне живут отдельно, их много?
- Не очень. Вы будете двенадцатой.
- Вот как. А с чего это они отделились?
- Я же сказал, не сошлись характером. Извиняюсь, но, как говорится, гонора много, вот и отделились.
Наступила пауза, которую нарушила Елена Степановна.
- Если я правильно поняла, основной ликбез закончен, и мы можем отправляться осматривать местные достопримечательности, вставать на учет и все такое прочее.
- Слушайте, вы положительно догадливая дамочка. Могу поинтересоваться, откуда вы?
- Из России.
- А ваш спутник?
- Оттуда же.
- Понятно.
- И что же вам понятно, если не секрет?
- Да так, ничего.
- И все же?
- У нас тут есть несколько человек из вашей страны. Весьма предприимчивые ребята. Первым делом умудрились наладить производство самогонки. Продукт конечно важный, но не всегда благотворно сказывается на поведении в колонии.
- Что делать. Мы действительно находчивые. Жизнь научила выживать в разных ситуациях. Раз вы из Швеции, то вам сложно будет понять, каково было жить в СССР. Когда денег мало получали, то икру можно было хоть бочками покупать, а как стали зарабатывать, то порой за туалетной бумагой в очереди стояли, а под конец и вовсе талоны на водку стали давать. Вот и приходилось крутиться, чтобы где-то что-то достать, как мы тогда говорили.
- А вот тут вы ошибаетесь. Я в колонии уже десять лет. А до этого в восьмидесятые годы часто бывал в командировках в вашей стране. Так что имею некоторые представления.
- Ах, вот оно что. Понятно. В таком случае, куда нам сейчас идти?
- Пойдемте, я сам вас провожу в «общий» дом.
Все поднялись из-за стола и последовали на улицу за Свенсеном. Погода стояла на редкость теплая, и хотя время давно перевалило за полдень, солнце пригревало, и несколько скрашивало мрачные мысли.
- Эх, хорош денек, - произнес Свенсен, - не то что зимой.
- Надо полагать, зимой смертность большая? – неожиданно спросила Елена Степановна.
- Зиму пережить труднее всего. Пытаемся не потерять никого в колонии, но редко когда получается. Что делать, такова жизнь, к тому же, регулярно новые люди прибывают, да и семейных достаточно много, так что последние несколько лет, все время, численность колонии стабильная. А вы что, врач?
- В каком-то смысле, - уклончиво ответила она, и недвусмысленно посмотрела на Михаила. Однако тот сразу понял её взгляд, который означал, то даже в этих условиях, не стоит говорить, что она сотрудник разведки.
- Простите, господин Свенсен, а почему нельзя было тронуться всей колонией на юг, в теплые края? Климат мягче, почва более плодородная, на мой взгляд, самое разумное решение. За лето можно было бы далеко на юг продвинуться?
- Вы верно мыслите, только не все так просто, как кажется. Немного обживетесь, сами многое поймете.
- И все же, вы как-то отклонились от прямого ответа?
- Не так легко покинуть насиженные места, а кроме того…. – он вдруг замолчал, словно хотел что-то сказать, но в последнюю минуту раздумал. К тому же, все четверо подошли к дому, который, по всей видимости, и был «общий» дом.
- Заходите, - и Свенсен открыл дверь.
Михаил, Елена Степановна и Куди прошли внутрь. Посреди земляного пола горел костер, вокруг которого сидело четверо. Остальная площадь была разделена перегородками на импровизированные комнаты, которые располагались по периметру. Сколько человек здесь жило, сказать было трудно.
- Принимайте новое пополнение, - произнес Свенсен.
- Сколько? – раздался чей-то голос.
- Трое. Две женщины, одна из которых инопланетянка, и мужчина.
- Ясно. Скажу Лорану, чтобы поставил их на довольствие.
- Вот и хорошо. И еще, введи их для начала в курс дела, где что, а то в сортир приспичит, и будут тыркаться, как малые дети.
Послышался приглушенный смех.
- Понятное дело.
- И еще, завтра отведи их к Арджи, пусть побеседует с ними, а если будет желание, своди к инопланетянам. Может быть, дамочка захочет сразу к своим присоединиться.
- Все ясно.
- Раз ясно, тогда я пошел.
- Ну что же, господа, моя миссия на сегодня исчерпана. Так что присаживайтесь к костру, знакомьтесь и начинайте обживаться. Коли господь Бог или кто там его замещающий распорядился, чтобы вы остаток дней своих провели здесь, стало быть, так кому-то было угодно, - Свенсен повернулся, и, не прощаясь, вышел из помещения.
- Что стоите, присаживайтесь, поговорим, - произнес чей-то голос одного из сидящих возле костра.
Все трое подошли и уселись рядом на циновки из веток. В бликах костра Михаил попытался рассмотреть лица сидящих людей, но лишь в контурах фигур смог угадать, что двое из сидящих, были женщины, а двое – мужчины.

----------

- Стало быть, попали в аварию, и остались живы? – раздался женский голос
- Угадали. Самолет потерпел аварию, мы вдвоем спаслись, а Куди с инопланетного корабля, который разбился в Арктике.
Женщина, задавшая вопрос, подбросила в костер несколько поленьев, и неожиданно произнесла.
- Лучше бы мы все погибли, чем остаток дней провести здесь.
- Молчи, они только первый день здесь, пусть хоть немного осмотрятся, и сами решат, какового здесь и что лучше, сразу умереть, или учиться выживать в новых условиях, - произнес мужчина, сидящий возле неё, давайте лучше знакомиться. Меня зовут Соан Бу Ли, можно просто Соан. Я из Вьетнама.
- Меня зовут Рита Вейс, я из Англии, но вообще-то немка.
- Рун Вандерхаген, из Голландии.
- А я Ассаах Марибунда из Франции, по национальности непалец, а вы?
Михаил, Елена Степановна и Куди представились.
- Может быть, расскажете, как вы здесь живете? – произнесла Елена Степановна.
- Все как в кино из сериала, где люди попали на необитаемый остров и пытаются выжить, - неожиданно произнес мужчина, который представился Руном, - Целый день чем-то занят, а когда ложишься спать, то закрываешь глаза и думаешь, что все это сон. Утром проснешься, и удивишься, что приснилась такая ерунда. И так каждый день. Потом начинаешь потихоньку привыкать, и понимаешь, что ничего не изменится, и ты никогда не увидишь родных и близких, которые наверняка думают, что ты погиб. Живешь, или точнее выживаешь, потому что все совсем не так, как в кинофильмах о робинзонах, или разных шоу на эту тему. Те, которые здесь уже много лет, видимо, привыкли, а мы, которые всего пару месяцев,… - он неожиданно замолчал. Возможно воспоминания о прошлой жизни, заставили это сделать, или он просто не хотел нагнетать атмосферу мрачных мыслей дальше.
Михаил обернулся и осмотрелся по сторонам. Дом был построен наподобие большой юрты. Это позволяло в центре разводить костер, а дым уходил вверх в отверстие. Судя по размеру, здесь проживало человек десять.
- А вас здесь четверо, или кто-то еще есть?
- Нет, только мы. Теперь с вами будет семеро. Но я скоро ухожу, мне осталось две недели, и закончатся мои три месяца.
- И куда же вы пойдете?
- В другой дом, что-то вроде общественной гостиницы. Но это тоже на какое-то время, а потом придется думать, что делать дальше.
- И все же, может быть, немного расскажете, как вы здесь живете? – снова спросила Елена Степановна.
- Сначала вам надо сходить к Арджи, - произнесла Соан, - Он в прошлом не то психолог, не то специалист по подбору кадров, одним словом, выяснит, что вы умеете, и как ваши земные специальности могут здесь пригодиться. Потом расскажет, чем можно заниматься, что-то посоветует. Главное, не стесняйтесь, задавайте ему вопросы, а то потом будет сложнее. Хотя выбор не столь богатый, все равно, плохо сказывается на психике, когда начинаешь перебирать, чем заняться.
- Вот как!
- Да, больных много, особенно, кто первые два года здесь. Впадают в депрессию, или того хуже, в психические расстройства. Так что, чем быстрее займетесь чем-то, тем лучше.
- А чем здесь занимаются?
- Думаю, вы и сами уже догадались. Основное, это добыть пищу и обустроить жилье. Плохо то, что никаких инструментов нет, поэтому все исключительно из обожженной глины. Как только первые поселенцы нашли глину, начали изготовлять посуду и инструменты, с помощью которых можно было хоть что-то делать. Конечно, это не молоток или пила, дерево не срубишь, но копать и рыть землянки, можно. Когда в лагере появился первый человек, который хоть немного понимал в геологии, начали искать залежи руды, чтобы попытаться сделать нормальные орудия. К сожалению, ничего не нашли. Поэтому использовали, как наши первобытные предки, камни. Находили подходящие и мастерили из них орудия. Первым поселенцам, наверное, очень тяжело было, не то, что нам. И как они выжили, не представляю.
- Выходит, вы в основном земледельчеством занимаетесь?
- Вроде того. С мясом здесь напряг.
- Напряг! А почему?
- Так ведь животных в лесу практически нет. А вы когда шли по лесу, не обратили внимания, что за все время не встретили ни одного дикого животного? Казалось бы, людей нет, и дикая природа должна быть очень разнообразной. А в действительности все не так. Мелкие насекомые, птицы, грызуны и некоторые виды хищных животных. А крупных млекопитающих нет. Ах да, забыла, еще рыба в реке есть.
- А разве такое возможно? Не сбалансированное количество тех или иных животных, насколько я помню, может вызвать увеличение одной популяции, которая приводит к необратимым последствиям.
- Не знаю, я не специалист в области зоологии и биологии. Какой здесь механизм саморегуляции в их численности действует, или инопланетяне регулируют её, но факт остается фактом. Животных очень мало, так что охотой здесь практически не занимаются. Да и чем ловить, разве что примитивные капканы ставить, да из луков стрелять. Рыбу ловят, яйца птиц собирают, а мясо, у нас деликатес. Так что готовьтесь стать вегетарианцами.
- Выходит, что молока и молочных продуктов тоже нет?
- Естественно. Масло исключительно растительное, да и то из орехов. Лес, единственное, на что можно рассчитывать в плане получения пищи. Он нас кормит, одевает и дает кров.
- А как же земледелие?
- Поля турнепса, крапивы, еще целый ряд растений, плоды которых употребляют в пищу. Еще выращивают много ягодных культур.
- А как же зимой? – спросил Михаил.
- Зимой живут теми припасами, что успели заготовить летом и осенью. Собирают и сушат грибы, благо их тут изобилие. Все остальное либо сушат, либо вялят. Соли мало, как говорят, на вес золота, но все же что-то можно засолить.
Наступила тишина. Было слышно, как потрескивают поленья в огне.
- Что же, нам пора на работу, а вы оставайтесь. Ваша задача поддерживать огонь, чтобы не погас. Дрова вон там, в углу, - и Ассах показал рукой на большую стопку аккуратно сложенных поленьев.
- А когда вас ждать?
- Как стемнеет.
- Может быть, мы пойдем с вами?
- Ничего, еще успеете вкусить трудности здешней жизни, а пока грейтесь у костра. Пить захотите, вода вон в том кувшине. Туалет во дворе. Бумаги нет, так что привыкайте пользоваться водой и листьями, - Соан улыбнулась и скрылась за дверью.
Михаил, Елена Степановна и Куди остались одни.
- И что вы обо всем этом думаете? – произнес Михаил.
- Лично я считаю, что для меня это один из наиболее удачных вариантов того, что могло случиться, - бодро ответила Куди.
- Да уж, это точно. Воздух на исходе, норфонианские корабли на орбите, земляне рыщут на вертолетах, к тому же внешность такая, что не скроешься. Вы можно сказать, одним махом решили все свои проблемы.
- Вот именно, так что можно расслабиться и наслаждаться жизнью.
- Как долго продлится такое наслаждение? - иронично произнесла Сысоева.
- Неважно сколько, главное, что теперь за мной никто не гонится, а перспектива умереть от отсутствия воздуха исчезла. Другие проблемы всегда были и будут, но их можно решить. Я права?
- Да, конечно.
- Не кисни, землянка. На вашей планете скучища конечно, смертная, но все может обернуться к лучшему. Кто бы думал, что все так произойдет, а потому, никто не знает, что нас ждет впереди.
- В этом вы правы.
- Так что, вы тут посидите, поболтайте, так кажется, у вас говорят, а я пойду, прогуляюсь, заодно выясню, где этот самый Арджи живет, и мои соплеменники. Может мне сразу к ним свалить жить, - она поднялась и направилась к выходу.
- За костром следите, а то начнете витать в облаках, и забудете.
- Не волнуйся, не забудем.
Сысоева и Михаил остались вдвоем. Сидя возле костра, они размышляли о том, что с ними произошло. С трудом верилось, что реальность происходящего, не сон и не кем-то поставленный спектакль, с суперсовременными спецэффектами и хорошо подготовленной массовкой. Стремительность событий выбила из колеи привычной жизни, и заставила о многом вспомнить, и задуматься о том, как жить дальше. Михаил взял прут и осторожно поправил полено в костре.
- Вы во все это верите? – спросил Михаил Сысоеву.
- Верю, не верю, какая разница. Надо думать, как жить дальше.
- Надо же, только что слово в слово подумал об этом.
- Слушайте, давайте перейдем на ты. Не те обстоятельства, чтобы выкать.
- Согласен. Конечно, вам,… извини, тебе, проще будет.
- С чего вдруг?
- Ты же медик.
- Ха, нашел чему завидовать. А чем я здесь лечить больных буду? Разве что компресс из подорожника прикладывать к ушибленному месту. Наоборот, тебе с твоим техническим образованием, наверняка найдется возможность приложить фантазию и что-то полезное придумать. И потом, ты пробовал проявить свои возможности, они действуют?
- Не уверен, но, по-моему, нет. Во всяком случае, попытка телепортироваться, никак не удается.
- Странно. Может быть они, я имею в виду инопланетян, каким-то образом выявили у тебя эти способности и заблокировали их?
- Не знаю.
- Совсем-совсем ничего не удается?
- Не знаю. То вроде бы что-то начинает получаться, и тут же все пропадает.
- Интересно, как-то там сейчас на Земле?
- Хорошо сказано. Интересно, а где мы сейчас, по-твоему? - и Михаил, повернув голову, посмотрел наверх, куда устремлялся дым от костра…

Глава 3

Анна сидела в палате, где находилась её мать, и беседовала с ней. Стараясь не упоминать о волнениях, связанных с отъездом Михаила в составе группы на поиски инопланетянина, она рассказывала матери новости, как она их называла «местного» значения. В основном, это были либо новости, которые можно было услышать по телевизору, или касающиеся домашних дел.
- Аннушка, об этом я сама все слышала по радио. Ты лучше расскажи, как Михаил? Ты совсем не рассказываешь мне, как у тебя складываются с ним отношения?
- Все чудесно мама. Он очень, очень хороший человек. И мне он нравится.
- Он тебе нравится уже незнамо сколько, только дальше этого у вас никак дела не идут.
- Мам, давай оставим эту тему. Хорошо?
- Так всегда. Как только я начинаю спрашивать тебя о чем-то серьезном, так сразу оставим тему в покое. А я ведь переживаю за тебя.
- Верю, мама, и все же, сейчас не время об этом говорить. Ты плохо себя чувствуешь. Вот выздоровеешь, поговорим, я тебе обещаю.
В этот момент в дверь палаты постучали.
- Да, входите, - произнесла Анна.
Дверь приоткрылась, и показалось лицо молодого человека, на плечах которого был накинут белый халат.
- Извините, Анна Максимовна, это вы?
- Да, что-то случилось?
- Нет, ничего, просто полковник Сомов, просил вас, когда освободитесь, заглянуть к нему. Я подожду вас в коридоре и провожу.
- Спасибо, я буквально через пять минут освобожусь.
- Ничего-ничего, не спешите, я здесь буду.
Анна засуетилась, и, рассказав матери, где что находится в холодильнике из принесенной еды, попрощалась с ней и вышла в коридор.
- Я готова, - произнесла она, завидев сидящего напротив молодого человека.
- Замечательно, пойдемте.
Они прошли по коридору, спустились на лифте и вышли из здания, после чего миновали двор и вошли в соседнее здание. Все это время Анна чувствовала какую-то смутную тревогу, но как ни старалась прочесть мысли молодого человека, у неё ничего не получалось. То ли ей не удавалось сосредоточиться, то ли что-то мешало, но что, она не могла понять. Впрочем, сейчас её это не столь сильно волновало. Главный вопрос, который её мучил, зачем вдруг полковник вызвал её так срочно к себе, и не случилось ли что худого с Михаилом.
Они прошли по коридору первого этажа, затем в лифте опустились вниз, что несколько удивило Анну, но в тот момент, когда тревога неожиданным образом заставила участиться пульс, она почувствовала, как молодой человек, стоящий впереди, обернулся, мило улыбнулся, и неожиданно что-то выхватил и прижал ей к лицу. Она не успела ничего понять, так как снотворное подействовало моментально, и она отключилась.

Сколько прошло времени, прежде чем она очнулась, она не знала. Анна открыла глаза и не смогла понять, где находится. Голова кружилась, и все было как в тумане. Она попыталась сосредоточиться, но ничего не получалось. Предметы двоились, и словно бы плыли. Понять где она и что с ней было невозможно. Она собрала остаток сил и воли, чтобы остановить этот круговорот мыслей, но вместо этого, снова потеряла сознание.
Вторично, когда она пришла в себя, первое что увидела, была белая марлевая повязка, надетая на лицо человека, склонившегося над ней, и ослепительный луч света, который светил ей в глаза.
- Зачем они это делают? – подумала Анна, и попыталась что-то произнести. Слова вязли, а язык не слушался. Она снова открыла глаза, и услышала, как где-то вдали, словно шум прибоя на берегу, раздались чьи-то слова:
- Всё в порядке, минут через пятнадцать…. Да, это совершенно безвредно. Но мы полагаем, это полностью даст нам контроль…. Нет, пока мы не докладывали, хорошо, я сразу же вам сообщу…
Обрывки непонятных фраз, выхваченные из контекста разговора, ни о чем не говорили. Она не могла понять, о ней идет речь, или о ком-то еще.… По-прежнему кружилась голова и сосредоточиться для того, чтобы активизировать свои возможности физически не удавалось.
Снова прошло какое-то время, и, не поднимая век, она почувствовала, что рядом кто-то стоит и пристально за ней наблюдает. Анна открыла глаза.
Рядом стояли три человека. На лицах были надеты марлевые повязки, а сами они были в белых халатах. Она повела глазами и сразу же поняла, что лежит на столе. Над ней висела огромная лампа, как в операционной, вокруг стояло множество приборов. Она попыталась приподняться, и только тут поняла, что крепко связана и поэтому не смогла не то что освободить руку, а даже пошевелиться.
Она снова закрыла глаза и попыталась сконцентрироваться, чтобы попытаться телепортироваться, но в этот момент услышала легкий смех, и возглас:
- Нет-нет, напрасно насиловать организм. Сейчас вам вряд ли удастся использовать свои возможности. Вам же хуже будет. Как только вы начинаете концентрировать энергию, происходит вброс в организм очередной дозы сильнодействующего психотропного средства. Оно блокирует вашу центральную нервную систему, дестабилизирует потенциал организма, а после этого, вы будете довольно долго приходить в себя. Увы, человека обмануть легко, прибор, вряд ли.
Анна снова открыла глаза и поняла о чем идет речь. Все её тело, включая голову, руки, ноги и туловище, были сплошь покрыты множеством датчиков, провода от которых длинными шлейфами тянулись к тем самым приборам, которые стояли вокруг неё.
- Не волнуйтесь, - снова раздался все тот же голос, - как только комната для вас будет готова, вам будет значительно легче. Вы хотите о чем-то спросить?
Анна действительно хотела спросить, в чем дело и что происходит, но слова никак не давались ей. Видимо действие препаратов, которые ей давали, как-то влияли на речь, поэтому она только несколько раз закрыла и открыла веки, подтверждая высказанное предположение.
- Придется немного обождать. Расслабьтесь, и как только вам станет легче, сможете задать вопрос. Помните, главное, это не пытаться воспользоваться своими возможностями, иначе…. Надеюсь, вы меня поняли.
Анна снова несколько раз открыла и закрыла веки.
- Вот и отлично.
Двое направились к двери, а та, что разговаривала с ней, расположилась неподалеку за столом, на котором, как смогла рассмотреть Анна, стояли не то приборы, не то компьютеры, поверх которых на кронштейнах располагалось несколько мониторов.
Анну охватила паника. Она не понимала, что происходит, но то, что ничего хорошего, было совершенно ясно. Ей стало страшно, и она явственно почувствовала, как пот мгновенно прошиб её тело. Видимо состояние её организма отслеживалось приборами самым тщательным образом, потому что женщина, а, судя по голосу, это было так, сидя за своим столом, произнесла:
- Уверяю вас, не стоит так волноваться. Все не так страшно как вам кажется. И поверьте, это делается для вашей же пользы. Вы сами не знаете, какую угрозу представляете для себя и окружающих, поэтому вас пока просто изолировали. На время, слышите, и не прикидывайтесь, что вы спите. Мои приборы все видят и слышат, отмечают каждое движение и процесс, происходящий в вашем организме. Ясно вам?
- Да…., - только и смогла с трудом выдавить из себя Анна.
- Вот и отлично. Через час начнете потихоньку говорить.

Анна молча лежала и размышляла о том, что произошло, зачем и кто её похитил, друзья или враги? Впрочем, раз они держат Анну в заточении, значит, кто бы они ни были, они враги. И все же, кто эти люди?
Прошло еще сколько-то времени, прежде чем, она смогла произнести несколько связных слов.
- Воды. Дайте, пожалуйста, воды.
- Так, начинаем приходить в себя. Очень хорошо. Сейчас.
Женщина встала из-за стола и, подойдя, отсоединила от штанги, напоминающую обычную капельницу трубочку и поднесла Анне ко рту.
- Пейте, - и нажала кнопку подачи воды.
Женщина стояла рядом и внимательно наблюдала за Анной. Когда та поморщилась, поняла, что можно выключить подачу. Она вынула трубку и повесила её на кронштейн. Потом вернулась на прежнее место и кому-то позвонила. Вскоре в комнату вошло несколько человек. Все они были одеты в белые халаты, лица закрыты марлевыми повязками. Они подошли и остановились неподалеку от неё. Невысокого роста мужчина неожиданно снял маску и присев возле Анны на вращающийся стул, внимательно посмотрел на неё. На вид мужчине было лет пятьдесят. Темные волосы с проседью, правильные черты лица, карие глаза и небольшой шрам на подбородке.
- Значит, эта и есть та самая Аннушка, - вдруг произнес он и повернулся лицом к стоящей позади него группе людей.
- Та самая, - ответил кто-то из них.
- Интересно, очень даже интересно. Значит, её возможности таковы, что она может телепортироваться и генерировать энергию, способную поднять в воздух автомобиль и взорвать его?
- Да. В отчете, который вы получили, подробно указаны все её возможности, которые стали нам известны.
- Так-так. Что же, молодцы. Поздравляю вас. Думаю, что теперь все дело за медициной. Чем быстрее мы разгадаем тайны её организма и того удивительного дара, которым она обладает, тем быстрее мы достигнем целей, к которым столько лет стремимся.
В наступившей тишине, Анне показалось, что этот человек олицетворяет силы тьмы, которые каким-то образом сумели её похитить, и теперь пытаются понять, каким образом она обладает столь удивительными возможностями. Ей вдруг отчаянно захотелось крикнуть, что они зря стараются, что им не удастся сломить её, даже если они разрежут её на мелкие кусочки. Она непроизвольно стала концентрировать энергию, и тут же почувствовала, как теряет сознание. Женщина не обманула, приборы моментально зафиксировали изменения в организме и сделали инъекцию лекарственного препарата.
- Сволочи, - только и смогла произнести Анна, прежде чем в очередной раз потеряла сознание.

Сколько прошло времени, прежде чем она опять открыла глаза и пришла в себя, сказать было сложно. Бесконечно тянулись минуты, а возможно часы, прежде чем она смогла нормально произнести фразу.
- Кто-нибудь есть здесь?
- Так, кажется, мои слова вы не восприняли всерьез. Это я по поводу аппаратуры и лекарств, которые будут вам введены, если начнете что-либо предпринимать. Запомните, ни к чему хорошему такое поведение не приведет. Поняли меня?
- Да.
- Надеюсь, хотя верится с трудом.
- Где я?
- В лаборатории. Скоро вас перевезут в более надежное место, и там начнут изучать, так сказать, по полной программе.
- Зачем?
- Зачем изучать? Наивный вопрос. Чтобы понять, каким образом ваш организм способен творить такие чудеса.
- Вряд ли вам удастся что-либо узнать.
- Почему вы так считаете?
- Я сама не знаю, что и как происходит, а вы тем более.
- Ничего, главное, было бы что изучать, а там видно будет.
- Кто вы?
- Отвечать на эти вопросы вне моей компетенции.
- Тогда хотя бы скажите, я в России, или нет?
- В России, в России. В этом можете не сомневаться.
Послышались чьи-то шаги, и возле Анны снова появился тот самый мужчина, который с ней разговаривал перед тем, как она последний раз потеряла сознание. Он мило улыбнулся, и что-то прошептал на ухо женщине. Та ответила ему, но Анна ничего не расслышала. После этого женщина вернулась за свое место, а мужчина опять присел возле неё, с любопытством разглядывая Анну. Только тут, она вдруг осознала, что лежит совершенно голой, и пристальный взгляд мужчины привел её в полное замешательство и смущение. Видимо это сразу как-то отразилось на каких-то параметрах, поскольку женщина подошла к ней, и что-то шепнула на ухо мужчине. Тот кивнул, после чего, женщина накинула простыню на Анну.
- Для нас, вы всего лишь пациент. Очень важный, я бы сказал, самый драгоценный пациент, который когда-либо был у нас, - произнес мужчина. Он говорил приятным мягким голосом, словно гипнотизер.
- Кто вы?
- Мы? Сложно ответить однозначно. Мы те, кто когда-нибудь придет к власти и станет настоящими хозяевами России, а возможно и всей Земли.
- Знакомые слова.
- Знакомые слова! Вот как, странно. И что же вы усмотрели в них знакомого?
Анне еще с трудом приходилось выговаривать отдельные слова, она все еще не до конца пришла в себя, но с каждым словом все увереннее и увереннее чувствовала себя, поэтому, собравшись с силами, ответила:
- Все диктаторы, которые когда-либо приходили к власти на Земле, говорили нечто подобное. Видимо вы, из их числа.
- Не скрою. В чем-то вы правы. Но в отличие, от всех тех, кто были раньше, мы очень осторожно, поступью, маленькими шажками движемся к своей цели. Тот, кто делает рывок, неизбежно обречен на поражение, и знаете почему?
- Нет.
- Потому что мало захватить власть, её нужно уметь удержать. А это гораздо труднее. В обществе существует баланс сил, и когда кто-то приходит к власти, он нарушает этот баланс в свою пользу, но это не означает, что он имеет превосходство. Противник не стоит на месте, он копит силы, и когда баланс снова достигает равенства, начинает противодействовать. Это, как правило, и приводит к поражению. Понимаете, о чем я говорю?
- Не очень.
- Ничего, это не столь важно, поняли вы меня, или нет. Главное, что вы, и только вы, обладаете тем потенциалом, который не просто перевесит чашу весов, а на порядок, возможно на несколько порядков изменит баланс сил в нашу пользу, и тогда победа и удержание власти будут нам обеспечены.
- Вы зря так думаете. Помимо меня есть, кто обладает такими же возможностями.
- Увы, но теперь только вы одна.
- Что! - попыталась воскликнуть Анна, предчувствуя, что-то ужасное.
- Да, господин Горин погиб. Самолет, на котором они летели, взорвался в воздухе где-то над Швецией. Что делать, когда исход битвы в руках одного человека, значительно легче решать задачи, поэтому приходиться жертвовать порой очень многими людьми во имя достижения цели. Конечно, господин Горин был бы нам чрезвычайно полезен с точки зрения пациента, и возможно мы бы предпочли его, нежели вас, но он слишком окружен людьми. К нему не подступишься так легко как к вам. Вот почему самым простым решением было убрать его. Это реально изменило баланс сил в нашу пользу.
В глазах Анны все поплыло. Она почувствовала, как глаза наполнились слезами, которые невозможно было утереть, поскольку руки были в нескольких местах привязаны к постели.
- Верочка, протрите ей глаза, - произнес мужчина.
Женщина моментально промочила глаза салфеткой и снова ушла на свое место.
- Я понимаю ваше горе, но изменить что-либо уже невозможно. Слишком высоки были ставки в этой игре.
- Это не игра, это жизнь. Вы такой же диктатор, как и все, а может быть еще хуже.
- Знаю, но что делать. Человечество всегда разделялось по принципу на тех, кто правит, и тех, кем правят. Последних, большинство. Их надо всего лишь направить, дать команду, знаете, как собаке, которой хозяин кричит фас, и она бросается на противника. Главное, это не идеи, главное, это достижение цели. А цель одна – власть. Понятно?
- Да.
- Вот и отлично. Рад, что вы все поняли. Когда человек все понимает, с ним гораздо проще работать. До вас тут столько народа перебывало, а толку ноль.
- Народу!? Что вы хотите этим сказать?
- Только то, что все эти знахари, колдуны и маги, ясновидящие и пророки, по большей мере шарлатаны. Лишь несколько человек, проявили какие-то способности, которые, увы, для нашей миссии, мало пригодны. Вот вы, другое дело. Если мы сможем понять принципы телепортации, и спонтанного выделения энергии, это будет супер оружие, противостоять которому не сможет никто, даже инопланетяне, которые прилетели на нашу Земле. Впрочем, как прилетели, так и улетят обратно. Слава Богу, что у нас отличная, чем у них атмосфера, а стало быть, колонизировать нашу матушку-Землю, им нет смысла.
- Вы, наверное, тамплиеры?
Мужчина улыбнулся и неожиданно рассмеялся.
- С чего это вы так решили?
- Не знаю, просто подумала и все.
- Нет, мы не тамплиеры, хотя их братство чем-то напоминает наше. Только мы, в отличие от них, гораздо моложе. Мы существуем всего семьдесят с лишним лет. Врастаем в общество, занимаем ответственные места везде, где только возможно, и опираемся исключительно на науку. Да-да, именно научные достижения, могут дать нам источник власти. Вот почему ваше появление стало ключевым в решении наших задач. Вы поможете нам, хотите вы того или нет.
- Мечтать не вредно.
- Что?
- Ничего, что слышали, - стараясь не возбуждаться, но достаточно жестко произнесла Анна, - Как говорится, поживем, увидим.
- Согласен.
Мужчина поднялся с табуретки, внимательно посмотрел на Анну, после чего повернулся и демонстративно громко произнес:
- Вера, усилить меры предосторожности. Дежурить посменно и наблюдать за пациенткой самым тщательным образом. До переезда в основной корпус, и начала проведения исследовательских работ, разрешаю давать психотропные препараты непрерывно. Все равно до отъезда отсюда, ни каких работ с ней проводиться не будет, а лишние меры предосторожности не помешают.
Мужчина еще раз посмотрел на Анну, улыбнулся и ласково произнес:
- Главное, это не суетиться и не опережать события. Всему свое время. Всего доброго.

Глава 4

Михаил и Лена обернулись, так как в помещение, где они сидели, проник солнечный свет, а это значило, что кто-то заглянул. И действительно, судя по фигуре, вошел мужчина. Он поздоровался и, подойдя к костру, представился:
- Господин Свенсен сказал мне, что к нам прибыли новые поселенцы. Меня зовут Арджи, вам должно быть уже сказали обо мне?
- Да, присаживайтесь.
- Спасибо. Если я не ошибаюсь, вас должно быть трое!
- Да, Куди, инопланетянка, решила прогуляться, а заодно посмотреть, где живут её, если так можно сказать, соплеменники.
- Понятно. Не возражаете, если побеседуем?
- Разумеется.
Мужчина расположился напротив Михаила и Лены, и при свете костра можно было рассмотреть его. На вид ему было лет сорок, может чуть больше. Внешне, он скорее напоминал представителя азиатского континента, возможно индийца, или пакистанца, более точно сказать было трудно. Впрочем, это сразу же прояснилось, как только он обратился с ним.
- Несколько слов о себе. Так легче разговаривать с людьми, когда они что-то знают о собеседнике. Меня зовут, как я уже сказал Арджи. Я из Англии, но прожил там всего несколько лет. Вообще-то я из Индии. Мне тридцать девять лет. Я доктор психологии, долгое время занимался вопросами семейных взаимоотношений, а так же восстановлением психического состояния в посттравматический период, когда пациент переживает тяжелые психологические травмы, включая гибель родных и близких, внезапную потерю трудоспособности или работы, и так далее.
- Иными словами, вы психоаналитик, не так ли? – спросила Сысоева.
- Совершенно верно. Если не ошибаюсь, вы оба из России?
- Да.
- Насколько я знаю, этими вопросами у вас сравнительно недавно стали заниматься. На западе это весьма и весьма распространено. Чуть, какой скандал в семье, сразу к доктору, дабы выяснить, что и как, кто виноват, как избежать подобных скандалов и все в том же духе.
- Простите, а разве это имеет какое-то отношение к тому, что вы определяете, кому и чем заниматься?
- Не совсем верно сформулировано. Я не могу решать за человека, чем ему заниматься, я всего лишь советую, чем ему попытаться заняться в наших условиях. Видите ли, последние два года в Англии, я работал именно в этой области. Писал монографию, собирал материал по методам психологической оценки потенциальных возможностей человека при выборе профессии и оптимального использования внутренних ресурсов.
- Глубоко, - произнес Михаил и улыбнулся.
- Простите, как вы сказали?
- Нет, это я так, вспомнил одного нашего сатирика, который весьма скептически относился к огромному количеству кандидатов наук, которые в определенный период времени, буквально штамповались на просторах нашей страны.
- Ах, вот в чем дело. Теперь понятно. Да, наука и практика порой идут не в ногу друг с другом. Но это не значит, что так везде и всегда. Иногда оказывается, что исследования чего-то, приводят к положительным результатам и дают неплохой эффект на практике. Главное, с умом приложить эти знания.
- Наверное, вам виднее, раз вы этим занимаетесь.
- Значит вы оба из России. Может быть, немного расскажете о себе, чтобы мне можно было как-то судить о том, чем бы вы могли здесь заняться?
- Можно, - как бы нехотя произнес Михаил, и первым вкратце рассказал о себе. При этом он опустил подробности того, что последние несколько недель коренным образом перевернули его жизнь, и он побывал на другой планете, стал участником совершенно фантастических с точки зрения обывателя, событий и получил уникальные способности, благодаря которым он и Елена, остались живы после катастрофы. Завершил он свой краткий рассказ о себе словами:
- Как видите, я тоже писал разные научные работы, которые в последнее время, мало кому пригодились, а здесь и подавно. Но с техникой я достаточно хорошо знаком, да и руками могу кое-что смастерить при необходимости.
- Замечательно. А что вы о себе скажете? – обратился Арджи к Сысоевой.
- Я, - Елена Степановна неожиданно смутилась. Видимо она никак не могла до конца решить, какую правдоподобную легенду о себе рассказать, обойдя стороной свою многолетнюю работу в органах разведки. Однако профессионализма у неё вполне хватило, и она не путаясь, словно заученную разведчиком «легенду», рассказала о себе:
- По образованию я врач. Однако так сложилась жизненная ситуация, что практиковать пришлось совсем немного, четыре года. Потом меня пригласили на работу в институт медико-биологических проблем, где я занималась в основном с животными, и лишь в небольшой степени с людьми. Меня интересовали вопросы, связанные с космической программой. Насекомые, мышки, собачки, их поведение и состояние в условиях невесомости, влияние космической радиации и все такое прочее, с последующей привязкой к человеку при длительных пилотируемых полетах. Потом, возможно вам известно, был довольно большой период, когда наука в нашей стране очень плохо финансировалась, и только в последние несколько лет, возобновились научные программы, поэтому я какое-то время подрабатывала в разных организациях. Так что я могу быть полезна и как врач, и как биолог, но в меньшей степени.
Очень хорошо. У нас с врачами очень большая напряженка, если так можно выразиться. Хотя лечить особенно нечем, как вы понимаете, таблеток и микстур нет, поэтому используем исключительно народную медицину. А за последние несколько дней больных сильно прибавилось, особенно нервных заболеваний, так что ваша помощь была бы крайне полезна.
- Нервных говорите. Вряд ли. Это скорее по вашей части. Душевные расстройства сродни многим психическим заболеваниям, а некоторые, как раз вытекают от нервных срывов.
- Это так. Но сейчас как раз возникло несколько случаев, которые вообще трудно как-то систематизировать и отнести по симптомам, к тому или иному заболеванию. Возможно параноидальный синдром, или что-то близкое к этому.
- Думаю, что в условиях, когда человек попадает в такую ситуацию, любой, даже самый здравомыслящий и здоровый человек, испытывает столь сильный шок, что немудрено, если у него, как говорится, крыша едет.
- Согласен с вами, смущает только одно. Синдром «посещения», как мы его здесь назвали, проявился совсем недавно, и одновременно у довольно большого числа человек. При этом, все ведут себя по-разному, но есть много факторов, позволяющих говорить, что болезнь, если таковая действительно имеет место, все же идентична во всех случаях, которые зафиксированы.
- Может быть, мне трудно судить об этом.
- Да конечно, и все же, давайте я немного расскажу о том, как протекает жизнь в колонии, чем мы здесь занимаемся. Одним словом, вкратце введу вас в курс нашей повседневной жизни.
- Были бы вам очень признательны.
- Ну что вы. Это моя работа, и как говорится хлеб насущный, хотя о хлебе здесь можно лишь мечтать. Но, не будем об этом, а то сами знаете, говоря о еде, во рту слаще не становится.
- Вот именно.
- Так вот. Знаете вы, или нет, но колония существует уже свыше пятидесяти лет. Многие из тех, кто сюда попал в числе первых колонистов, давно умерли, но именно они заложили основу нашего поселения. На протяжении всего этого времени, инопланетяне постоянно присылают к нам людей попавших и выживших в катастрофах. Зачем они это делают, и по какому принципу отбирают людей, мы не знаем, впрочем, не в этом суть. Главное, что колония постоянно пополняется новыми людьми, которые, несмотря на то, что прибыли сюда из самых разных уголков земного шара, непонятным образом великолепно владеют языком, на котором мы с вами сейчас общаемся. Попытка выяснить, что это за язык, при отсутствии необходимой литературы, пока не увенчалась успехом, и хотя у нас в свое время был один специалист в области лингвистики, он так и не смог ничего вразумительного сказать. Во всяком случае, ни с одним из земных языков, он не имеет ничего общего.
- Видимо инопланетяне решили исправить Божье наказание, которое было наложено на человечество, наделив людской род столь многочленными языками, - в шутку заметила Сысоева.
- Может быть и так, но в любом случае, это существенно упростило общение людей и в значительной степени сгладило национальные особенности. Странно, но факт.
- А почему странно, - снова вступила в разговор Елена Степановна, - когда человек мыслит на том или ином языке, он в какой-то степени соотносит себя с той национальностью, на языке которой думает. Именно думает, а не говорит.
- Вероятно. И все же я продолжу. Первые десять лет в колонии, насколько нам известно, была очень высокая смертность. Впрочем, это и понятно. Холодная зима, пережить которую колонистам было очень сложно, была основной причиной смертности. Сразу замечу, что на протяжении всего срока, что существует колония, не было случая какой либо эпидемической вспышки. Более, того, вообще не было случаев инфекционных заболеваний.
- Вы хотите сказать, что за все эти годы, в колонии никто и никогда не болел даже гриппом?
- Вы совершенно правильно поняли. Простудные заболевания были, но поскольку они никоим образом не передавались остальным, говорит в пользу того, что это явно не вирусные заболевания.
- Выходит, что на планете, где мы находимся, отсутствуют вирусы? Но такого в принципе не может быть.
- Согласен, но факт, остается фактом. За все эти годы ни одного случая.
- Да, но,…
- Простите, что вмешиваюсь в ваш спор, - произнес Михаил, - а что, помимо вирусных, есть какие-то другие заболевания?
- Полно, – ответила Елена Степановна, продолжая о чем-то рассуждать, - микробные или инфекционные, болезни, природу которых мы до сих пор не знаем, и так далее.
- Понятно.
- Хорошо, значит, вы говорите, что первые годы зимой больше всего умирало людей?
- Да. Постепенно, когда научились из глины что-то делать, в том числе посуду и какие-то орудия труда, начали строить не просто шалаши, а рыть землянки, пытаться строить дома из леса. Короче, постепенно из года в год, жизнь с трудом, но пробивала себе дорогу к какому-то подобию жизни в условиях, когда знаний достаточно много, и использовать их на практике не удается.
- Кстати, а что, продвигаться на юг, так и не пробовали? Господин Свенсен, так и не ответил на мой вопрос.
  - Пробовали и не раз. Но возникла еще одна загадка и, пожалуй, самая неразрешимая.
- Загадка, а именно?
- Мы живем в каком-то замкнутом или иными словами искривленном пространстве. На сей счет, было выдвинуто целый ряд теорий, благо у нас четыре физика, правда, один недавно умер, трое еще живы. Так вот они утверждают, что мир, в котором мы живем, вполне возможно, является своего рода параллельным Земли, который инопланетяне населяют нами. Зачем и для чего они это делают, непонятно, не в этом суть. Главное, если двигаться в любом направлении и удалиться примерно километров на сто, то, в конечном счете, можно снова прийти в исходную точку. Парадокс, но проверено уже неоднократно.
- Простите, не совсем поняла?
- Представьте себе, что вы собрались отсюда на юг. Идете, идете, а пройдя около ста километров, оказываетесь снова там, откуда вышли.
- Логически легко объяснимо. Если на земле двигаться все время по прямой, то можно обогнуть земной шар, и вернуться в исходный пункт. Но если вы говорите, что речь идет всего о ста километрах, то это получается, что мы живем на микроскопическом шаре, диаметром, чуть более тридцати километров. Но это вряд ли. Как говорится, час от часу нелегче.
- Ученые полагают, что имеет место иные физические свойства мира, о которых мы пока не знаем. Так что уйти на юг, в более теплые края, не представляется возможным, а раз так, то все эти годы основная задача, обустроить свой быт так, чтобы пережить зиму, которая в этих широтах весьма суровая. Градусника нет, но до сорока иной раз доходит, а уж за тридцать периодически.
- Одежды нет, еды в обрез, производств как я понимаю, тоже не слишком много, об электричестве и прочем, и думать не приходиться. Господи, как же человек в этих условиях выживает? – горестно спросила Елена Степановна.
- Представьте себе, выживает, и еще умудряется семьями обзаводиться и детей рожать.
- Ну, это дело не хитрое, - буркнул Михаил.
- Может и не хитрое, только ведь детей надо выходить, вырастить, что в наших условиях очень даже не просто. Одним словом, живем, и вам придется.
- Хорошо, а нельзя ли несколько конкретнее рассказать о том, как складывается повседневный быт колонистов, и вообще, что в целом собой представляет общество? Вот, уважаемый Свенсен, сказал нам, что в его лице представлена вся власть, а в чем собственно она проявляется? Существует ли преступность, делится общество на богатых и бедных, или здесь все равны, какой досуг? В конце концов, люди сюда надо полагать прибыли не из глухих сел и деревень, значит, какая-то тяга к искусству есть, или это все в прошлом, и перед человеком стоит только одна проблема, как выжить?
- Как много вопросов вы задали. Вот что значит женщина.
- Извините, но эту фразу не раз повторил господин Свенсен. Какая разница, кто их задал мужчина или женщина?
- Действительно. Хорошо, я постараюсь по возможности ответить. Итак, повседневный быт. Каждый занят в первую очередь, обеспечением пропитания. Что делать, человек без еды существовать не может. А поскольку у нас для этого в запасе мене полугода, стало быть, большая часть дня уходит на это. Мало запастись пищей, её надо сохранить на зиму. Поэтому многие жители ходят в лес, собирают и сушат на зиму грибы. Заготавливают ягоды, орехи. Часть, кто занят земледелием, выращивают различные культуры, которые можно употреблять в пищу. То, что выращивается на общественных полях, делится между теми, кто выращивает, часть отдается в общую корзину, из которой что-то идет на обмен с тем, чтобы можно было использовать для вновь прибывших, помочь детям и больным.
- Что касается общества в целом. На это ответить односложно непросто. Есть те, кто стремится выделиться и стать, как бы это правильно сказать, капиталистом. Иными словами, жить за счет других. Но здесь это довольно сложно сделать. Изначального капитала нет, блата тоже, помощи от богатого дядюшки ждать не приходится. Остается одно, собственные мозги и сила. Мозги, конечно дело хорошее, но при отсутствии орудий производства, мозги вряд ли заменят болты и гайки, а вот сила, другое дело. Скорее даже не сила, а трудолюбие и упорство, находчивость, возможно везение. Но таких не много.
- Однако зачатки капитализма есть, не так ли? - злорадно произнесла Елена Степановна.
- Скажем так, зажиточные и трудолюбивые, те, которые с утра до ночи готовы работать, зато зимой к ним можно прийти и что-то попросить. Но взамен они попросят вернуть летом вдвое больше. Своего рода ростовщичество.
- Или предпринимательство.
- Не важно, как это назвать, но один норму или время свое отработал, и отдыхать, а другой будет вкалывать, пока силы есть или солнце за горизонт не сядет. Зато зимой будет спать спокойно, зная, что до лета проживет и еще останется.
- Да, оспорить это сложно, а понять, почему один поступает так, а другой иначе, тем более.
- Совершенно верно. Поэтому продолжу. Итак, общество. Зажиточных сейчас в колонии очень мало, но, как я уже сказал, есть, семей десять. Многие живут здесь уже лет по двадцать, а то и более. У некоторых, уже внуки. Остальная часть занята, как я уже сказал, кто чем. Да, есть еще те, кто занимается, как мы тут называем, общественной работой. Например, Свенсен и его помощник. Обе должности выборные. Далее, врачи, их четверо, и служащие, которые занимаются разной работой, начиная от приготовления пищи, и кончая изготовлением посуды. Несколько человек, из числа инвалидов, живут в другом «общем» доме, похожем на тот, в котором мы сейчас находимся. В колонии существует так называемая «народная фирма». Не знаю, кто её так назвал, но в ней работает довольно много колонистов. Она многофункциональная, иначе говоря, работает по нескольким направлениям. Начиная от добычи глины и изготовления хозяйственной утвари, и кончая лесозаготовкой и строительством жилья. Сами понимаете, одному такое не осилить, нужен совместный труд, поэтому фирму организовали очень давно, и надо сказать, что благодаря ней, колония существует, и численность её постепенно растет. В ней занято процентов тридцать всего населения колонии.
- Что касается преступности, бывает, но редко. Трудно сказать, может быть бежать особо некуда, или обстановка такова, но случаи, действительно редки. В мою бытность всего одно убийство, да и то, по неосторожности. Ругань и мелкие ссоры, конечно, бывают, но в целом относительно спокойно. Нельзя сказать, что совсем нет воровства или чего-то еще, но по сравнению с прошлой жизнью на Земле, цифры совсем иные. Как говорится, можно хоть ночью гулять по колонии, и ничего с вами не случится.
- Культурная жизнь стала налаживаться, особенно последние лет десять-пятнадцать. Праздники проводим, летом и поздно осенью, по случаю окончания подготовки к зиме. Свадьбы устраиваем. Все же они не так часто бывают. Попытались подобие театра создать, но пока не очень получается. Спортивные мероприятия проводим. Короче, жизнь трудная, тяжелая, но если предаваться унынию, то к чему тогда жить? Вы согласны со мной?
- Да, безусловно.
- Вот видите, я рад, что вы в первый же день достаточно спокойно отнеслись ко всему происходящему.
- А что, бывает хуже?
- Конечно, значительно хуже. Народ разный бывает, бывали случаи, когда люди жизни себя лишали, или впадали в такую панику, что их потом неделями откачивали, чтобы можно было о чем-то спокойно говорить, и они могли адекватно воспринимать информацию. Думаю, что вам в этом смысле, будет значительно легче войти в нашу жизнь, и стать в один ряд с остальными колонистами, которые, понимая все трудности, все же с оптимизмом воспринимают мир таким, какой он есть.
- Можно один вопрос? – обратился к Арджи Михаил.
- Конечно, для этого я к вам и пришел, чтобы вы задавали мне вопросы.
- А как обстоят дела с религией? Люди, которые сюда попали, надо полагать были на Земле самых разных вероисповеданий. Здесь такая же ситуация?
- Как ни странно, с религией вопрос и простой и сложный одновременно.
- Это как понимать?
- Дело в том, что ни храмов, ни мечетей, ни вообще каких бы то ни было церковных мест, нет. Первые годы не до этого было, потом начали обустраиваться, и снова не до молитв. Когда обжились, вновь прибывшие порой спрашивали, а церковь где? Ответ простой – стройте, кто вам мешает. Так что религия не умерла сама по себе, но кто верующим был, тот так и молится, но у себя дома. Никто не запрещает Господу молиться, а кто, какого изберет, Иисуса, или Аллаха, или Будду, его личное дело. Знаю, что в колонии верующих, процентов десять. А вы из их числа, или как?
- Я православный, - произнес Михаил и замялся, - но больше склонен к материалистическим взглядам, и религию с трудом воспринимаю. Разве что Пасху и Рождество, как и все, поскольку праздник, но в церкви был, разве что когда сослуживца отпевали.
- Понятно, а вы?
- Я православная, но тоже больше тяготею к науке, поэтому фантастикой никогда не увлекалась.
- Простите, не понял?
- Шутка. Меня религия никогда не интересовала, поэтому мне все равно, верующий он или атеист, лишь бы человек был хороший.
- Согласен с вами. Главное, это уважать человека, каких бы взглядов он ни придерживался, разумеется, если они не противоречат общечеловеческим нормам морали.
- Вот именно.
- Ну что же, думаю, что мы очень хорошо побеседовали. Я что смог, рассказал вам, теперь вы имеете некоторое представление о том, как мы живем. Теперь вам следует осмотреться, прикинуть, чем бы вы могли заняться, а там вам решать, как жить и что делать.
- Это мы уже поняли. Кстати, еще один вопрос, по поводу болезни, о которой вы упомянули, как вы её назвали, синдром «посещения», кажется?
- Совершенно верно.
- А каковы основные симптомы, если не секрет?
- Какие могут быть секреты. Просто несколько десятков человек, почти одновременно, вдруг стали жаловаться, что им мерещатся какие-то голоса, словно кто-то поселился в их телах, и пытается с ними разговаривать, будто бы чьи-то души разговаривают с ними, и пытаются понять, где они, и что с ними.
Михаил и Елена Степановна, не сговариваясь, посмотрели друг на друга, так как прекрасно поняли, о чем идет речь. Столь многозначительный взгляд не ускользнул от Арджи…

Глава 5

Платформа, на которой лежала Анна, переместилась, и аппарат, висевший над ней, остался позади. Все это время она находилась внутри какой-то установки, и хотя ничего не чувствовала, слышала, как та то жужжит, то в ней что-то ухает. Иногда она замолкала, но спустя какое-то время снова начинала как-то странно тарахтеть.
Анна попыталась приподняться, но поняла, что крепко привязана к платформе. На этот раз датчиков на её теле было немного, по крайней мере, так ей показалось. Она окинула взглядом помещение. Оно было небольшим и кроме самой установки, ничего не было. Анна прикрыла веки, размышляя над тем, что же делать, но в этот момент, услышала, как кто-то вошел в комнату. На кафельном полу был отчетливо слышен звук шагов идущего человека. Она открыла глаза. Незнакомая женщина в белом халате подошла и молча накрыла её простыней, после чего вышла, и почти тут же послышались снова чьи-то шаги. Человек обошел установку и, подойдя к Анне, взглянул на неё и произнес:
- Добрый день. Меня зовут Антон Сергеевич. Я буду с вами работать.
Анна хотела что-то сказать, но неожиданно передумала и промолчала. Она решила для себя, что чем меньше будет разговаривать с незнакомцами, тем проще ей будет. Мужчина видимо был готов к такой реакции, и поэтому произнес:
- Вам сделали компьютерную томографию, и сейчас перевезут в палату, где вы будете находиться, пока проводятся исследования вашего организма.
Сразу вслед за этим в комнату вошли четыре санитара, которые подкатили тележку и переложили на неё Анну. Один из них нагнулся и стал что-то делать внизу, видимо устанавливал аппараты, к которым Анна была подключена. Закончив возиться, он поднялся, после чего её куда-то повезли. Сначала проехали небольшой коридор, потом повернули за угол и затем въехали в большую комнату. Анну снова переложили, но уже на другую тележку, более просторную, после чего стали развязывать ей руки и ноги. Она облегченно вздохнула, решив, что теперь сможет хотя бы шевелить затекшими руками и ногами, но её надеждам не суждено было сбыться. Ноги и руки снова привязали, но теперь к самой постели, на которой она лежала. После этого на тело прикрепили дополнительные датчики и затем тележку вкатили в бокс, который был странной конструкции. Он напоминал цилиндр, в котором располагалось множество непонятных экранов. Тележку зафиксировали, чтобы она не болталась, и сразу же ей подсоединили несколько капельниц, предварительно введя в вены иглы. Когда все было закончено, санитары вышли, закрыв за собой дверь, оставив Анну одну.
Лежать в этой комнате было жутко неприятно, и даже немного страшно. Люминесцентные лампы поочередно располагались между экранами и тянулись параллельно её телу. Анна поморщилась и закрыла глаза.
- Может быть, попробовать проявить свои возможности? – подумала она, - А с другой стороны, возможно именно этого от неё и ждут, чтобы таким образом узнать, каким образом она умеет это делать? Как все хреново. Загнали в угол, словно крысу и выхода действительно не видно. Где-то я уже все это видела? Ах, да, точно, в каком-то американском фильме, где мужика держали в баке с водой, пытаясь выяснить его возможности. Точно-точно, прямо как со мной, только бака с водой не хватает. Но это видимо еще впереди. А может быть, как и он, попытаться завестись на полную и вырваться отсюда? Вряд ли получится, они успеют меня сломать, как только я хоть чуть-чуть проявлю свою силу. А если попытаться телепортироваться? Нет, руки связаны, Господи, что же делать? Думать, думать надо, прежде чем хоть что-то предпринять.
Анна снова открыла и осмотрелась. Череда темных экранов и лампы. Больше ничего. По обеим сторонам четыре капельницы, и куча проводов идущих неизвестно куда. Взгляд остановился на жидкости в одной из колб, висевшей на штанге. Капелька мутной жидкости одна за другой стекала вниз и устремлялась по трубке в неё. Остальные были пока отключены.
- Что в них? А что если им все же удастся понять механизм тех процессов, которые происходят в моем организме? Если принять во внимание слова того коротышки со шрамом, то вряд ли всем будет хорошо, если они придут к власти. Они…. А кто они, эти неизвестные, которые пытаются всеми силами раскрыть её секреты? Как много вопросов, на которые никто не ответит, а только молча будут пытаться всеми силами использовать её в своих интересах.
Медленно тянулись минуты одиночества. Они складывались в часы. Ничего не происходило, видимо она не ошиблась, предположив, что основные исследования её организма сведутся к тому, что как только она начнет проявлять свои способности, они зафиксируют это своими приборами, что даст возможность понять природу явления, или, по крайней мере, определит направление дальнейших исследований. Хотелось расплакаться и попытаться разрушить все вокруг, взорвать к чертовой матери весь этот дурацкий бак, в который её засунули, а заодно и себя, чтобы сразу положить конец своим мучениям.
- А что, это мысль! - отчетливо пронеслось в голове у Анны, - Пожалуй, это выход из создавшегося положения. Все равно они не выпустят отсюда живой и будут мучить до конца, пока либо не получат хоть какой-то результат, или разрежут на куски, если поймут, что ничего не получается, так хоть таким образом, что-то понять.
- Уже сдалась, - раздался её же внутренний голос, и добавил, - умереть ты всегда сможешь. А попробовать бороться за свою жизнь, и жизнь, которая теплится в тебе, гораздо труднее.
Слезы навернулись Анне на глаза. Она не была уверена в том, что беременна, но какое-то неведомое, возможно, шестое чувство, вдруг подсказало ей, что это так. Она сжала губы, и попыталась отбросить от себя эту мысль, но все тот же внутренний голос произнес:
- Верь, не верь, а если это так? Убить себя можно. А что сказал бы Михаил, если узнал бы, что ты ждешь ребенка? Он сказал бы, что надо бороться, всеми силами, до конца, до последнего вздоха, и если погибать, то так, чтобы прихватить с собой тех, кто держит тебя здесь. По крайней мере, такая смерть будет оправдана.
Анна разговаривала сама с собой и понимала, что правда на стороне той, кто говорит, может быть и пафосно, но очень правильно.
- Ну что же, значит, попробуем бороться. Не знаю как, но попытаемся, - сказала она сама себе, и попыталась заснуть.

Анна проснулась оттого, что два экрана, которые висели слева от неё, неожиданно включились, и на них появилось изображение лица мужчины, который представился как Антон Сергеевич.
- Доброе утро. Пора начинать процедуры, милочка.
Анна промолчала. Мельком взглянула на экраны, и подумала:
- Хорек. Самый натуральный хорек. И как это я сразу не поняла, кого он мне напоминает этот Антон Сергеевич. Такая же приятная на вид мордочка, усы в разные стороны и длинный нос, который, кажется, будто шевелится, когда он разговаривает. А сунь палец, моментально укусит.
В этот момент где-то за стенами помещения, в котором она лежала, что-то заработало, и послышалось мерное гудение. Видимо включилась очередная установка, и сразу же вслед за этим Анна увидела, что загорелся индикатор второй капельницы, и по трубочке стала поступать какая-то желтовато-мутная жидкость. Прошло не больше минуты, и она почувствовала боль. Она растекалась по всему телу. Казалось, что её бьет электрическим током. Но потом она поняла, что вряд ли, скорее всего, это жидкость вызвала в её теле такую реакцию. Не выдержав, Анна закричала и непроизвольно стала судорожно двигаться. Привязанные руки и ноги, не позволяли этого. А туловище в двух местах тоже оказалось привязанным к постели. Она могла лишь чуть ерзать по постели, напрягая все мышцы. Боль продолжала усиливаться, и, в конце концов, Анна потеряла сознание.
- Плохо, вы очень плохо себя ведете, а главное, глупо, - услышала она все тот же голос, как только пришла в себя. Бросив взгляд на экраны, она увидела недовольное лицо Антон Сергеевича.
- Я же знаю, что вам больно, очень больно. Вы что решили, что так будет лучше? Вряд ли. Поймите, человеческий организм имеет свои пределы прочности. Слышали бы вы себя со стороны, как вы кричали от боли. Хотите послушать?
- Нет, - произнесла Анна,
- И правильно. Ничего приятного. Вопль человека, которому больно, вызывает у одних жалость и сострадание, у других, непонимание. Я отношусь к числу тех, кто не понимает, зачем терпеть боль, если её можно избежать. Вам достаточно проявить чуть-чуть своих потенциальных способностей, и боль моментально исчезнет. Поймите, это в ваших интересах. Чем быстрее мы поймем механизмы процессов, происходящих в вашем организме, тем быстрее кончатся ваши мучения. Поняли меня?
- Да, - снова однозначно ответила Анна.
- Вот и отлично, тогда повторим эксперимент.
Опять что-то, где-то загудело, капельница подала раствор, и боль снова пронзила все её тело. Она росла, и казалось, ей не будет конца. Еще немного, и она просто умрет, столь невыносимой была боль, которая разрывала её на части. Казалось, что кто-то внутри неё кричит ей:
- Дура, ты что, не понимаешь, что ты простой человек, что жизнь висит на волоске? Кончай корчить из себя героиню. К чему этот дурацкий патриотизм? - и разговаривая с собой, Анна отвечала, продолжая корчиться от боли:
- Я не знаю, может быть, ты права, но, наверное, еще не время, еще есть остаток сил сопротивляться этим ублюдкам.
- Хочешь стать калекой, да?
- Нет. Пойми, боль лишь в мозгу. Пока они еще не пилят и не режут меня на части, они просто проверяют меня на прочность, понимаешь?
- Я понимаю, но мне больно, очень больно.
- Верю, но надо терпеть.
- Ради чего?
- Ради жизни. Чем быстрее мы сдадимся, тем быстрее нас не станет. Когда опыты прекращаются, подопытных просто утилизируют. Пойми это.
- Ну и черт с тобой, терпи, раз ты такая дура…, - сознание вновь заволокло туманом, и Анна отключилась.

Странно, но когда Анна очнулась, лишь воспоминания остались, о пережитом, а последствий о пережитом она не испытывала. Открыв веки, взглянула на экран. Пристальный взгляд Антон Сергеевича и выражение лица говорили, что он недоволен её поведением.
- Повторим, или одумались?
- Вам виднее.
- Значит, повторим, - и снова её мучения повторились. Теперь она воспринимала их иначе, кричала, корчилась, как могла от боли, и ждала, ждала, когда потеряет сознание. Она молила саму себя как можно скорее утратить связь с миром, в котором её пытают, причиняя нечеловеческую боль….

- Вы меня огорчаете, произнес с экрана Антон Сергеевич, когда очередная попытка снова окончилась неудачей, - Поймите, любой организм, всегда имеет свои пределы. Рано или поздно, вы поймете и сломаетесь, и зададите себе вопрос: - ради чего было терпеть, если все равно пришлось сделать так, как вас о том просят?

Трудно было понять, сколько прошло времени. Может быть сутки, или всего лишь час, а может быть всего несколько минут, прежде чем экраны снова ожили, и на них появилось знакомое лицо. Время растянулось подобно резине, и понять его рамки, Анне было не под силу.
Антон Сергеевич смотрел на неё, но на этот раз на его лице ничего невозможно было прочесть.
- Отдохнули, обдумали свое поведение?
Она хотела ответить, но промолчала.
- Да и что она могла сказать, что по-прежнему будет сопротивляться, до тех пор, пока хватит её сил? А на сколько её хватит, - она моментально представила себе, как сейчас снова начнется все снова, и дикая боль пронзит все её тело, и поэтому, не выдержав, она заплакала. Ей было больно не оттого, что её пытали, а от бессилия что-либо предпринять. Она закрыла глаза, и мгновенно перед ней предстал образ самого любимого человека на Земле – Михаила. Он шел своей привычной, уверенной походкой ей навстречу, улыбался, и его глаза светились необыкновенным теплом и любовью, к ней, к Анне. От этого, она еще сильнее заплакала, и хотя слезы, наполнившие глаза, стали щипать, поскольку она лежала и не могла даже утереть их, ей было безразлично. Перед ней, словно живой стоял образ Михаила. Ей хотелось протянуть к нему руки, броситься навстречу и, обняв, целовать, и говорить, говорить, слова любви, которые она к нему питает. Голос Антона Сергеевича, словно брошенный камень в зеркало, разбил картинку, которую она видела.
- Милочка, слезы вам не помогут. Надо просто сделать то, о чем я вас прошу. Совсем чуть-чуть, и вы сразу же почувствуете, что боль исчезнет, и вы поймете, что мы вовсе не варвары, которые стремимся вас убить. Мы просто ученые, изучающие вас. Думаете, что фээсбешники вас оставили бы в покое? Вряд ли. Нет, сначала возможно, что так, но потом, они нашли бы способ упрятать вас в одну из своих лабораторий и там, точно так же попытались бы раскрыть тайны вашего организма. Или, к примеру, попади вы к американцам. Да они не задумываясь, вас посадили бы на электрический стул и применили бы такие пытки, о которых вы даже и помыслить не могли. И они даже не стали бы с вами вести политбеседы, а просто резали бы вас на куски, пока не докопались до сути того, что творится внутри вашего тела, - он как-то странно хихикнул, и добавил, - вот уж кто настоящие садисты, так это головорезы из ЦРУ и ФБР, это мне доподлинно известно. Наверное, они потомки тех, кто некогда верой и правдой служил на службе святой инквизиции, - и он снова хихикнул, отчего его лицо еще больше стало напоминать хорька. Это, неожиданно успокоило Анну, и она, стараясь как можно спокойнее, произнесла:
- А вы не боитесь, что мои способности могут оказаться такими, что вся ваша лаборатория вместе с вами взорвется?
- Вот это уже деловой разговор. Нет, дорогая моя, этого мы не боимся. Помещение, в котором вы лежите, сделано из многослойной ста миллиметровой брони, которую применят в самых современных танках. Её невозможно пробить даже прямым попаданием бронебойного снаряда. Он просто увязнет на полпути, и в лучшем случае, немного погнет конструкцию. Кроме того, датчики очень пристально наблюдают за всем, что происходит в вашем организме, а потому, блокируют любые попытки активации.
- Интересно, а как же вы меня будете изучать, если при активации энергоресурсов, произойдет их немедленная блокировка?
- Справедливый и логичный вопрос, и я на него отвечу. Чтобы понять механику, надо, чтобы она всего лишь пришла в действие, а дальше можно остановить процесс, и пытаться разобраться, что же произошло внутри вас, какие мозговые команды и куда были посланы, какие органы задействованы, откуда взялась энергия, и как она аккумулируется. Вы улавливаете мою мысль?
- Да.
- Очень хорошо. Мне всегда импонировали люди, умеющие понимать логику мышления, и не задающие глупые вопросы. Так что, начнем?
- Как хотите.
- Значит, будем опять сопротивляться, не так ли?
- Угадали.
- Я думал, что вы встали на верный путь, и теперь меня снова огорчили.
- Что делать, жизнь полна неожиданностями, это я знаю совершенно точно.
- В таком случае, вы сами виноваты, я сделал все, что в моих силах, чтобы облегчить ваше положение.
Сразу же после этого, последовала очередная череда ужасающей боли. Она сопротивлялась, до тех пор, пока не теряла сознание, очнувшись, все повторялось снова и снова. Когда казалось, что ресурсы организма уже заканчиваются, и очередной порог боли, она просто не переживет и умрет, истязание прекратилось, и она забылась в тяжелом сне.

Очнувшись ото сна, Анна не стала открывать глаза. Тело затекло настолько, что казалось, испытание болью продолжается. Не такое сильное, как до этого, а ноющее. Хотелось просто повернуться и лечь на бок, просто пошевелить руками и ногами, а еще лучше встать и пройтись.
Неожиданно захотелось в туалет, и она с ужасом подумала, что долго терпеть не сможет и сделает под собой лужу, после чего ей придется лежать в собственной моче и нюхать её. А если захочется,… Мысли об этом она решила оставить до другого раза, и попыталась подумать о чем-то другом. Однако естественные человеческие потребности невозможно было так просто отбросить. Однако в этот момент экраны ожили:
- У вас повышенное напряжение в мочевом пузыре. Судя по всему, вы хотите справить малую нужду. Можете спокойно это сделать, моча будет автоматически удалена, и вам не придется лежать в луже. Тоже касается и всего остального, - экран погас.
- Так, выходит, они очень внимательно наблюдают за всеми процессами, происходящими в моем организме, раз моментально определили давление в мочевом пузыре, - подумала Анна, - Интересно, мозги они так же прощупывают, или прочесть мысли им, вряд ли удается? Что за чушь я несу. Конечно же, нет. До этого им еще далеко, хотя мне от этого не легче. Лучше бы они могли только мои мысли прослеживать, их всегда можно было бы блокировать, а вот процессы, происходящие в организме. Приборы вряд ли обманешь, хотя…. А, правда, что если попробовать использовать внутренние ресурсы организма в первую очередь на то, чтобы полностью изменить показания приборов, привести их в замешательство и тем самым попытаться заморочить их так, чтобы угадать момент, когда можно было бы телепортироваться отсюда? Это идея, и очень даже неплохая, вот только как это реализовать, надо подумать
Анна отвлеклась от мыслей, которые пришли ей в голову, и внимательно посмотрела на окружающие её предметы. Десятка два датчиков, прикрепленных на теле, четыре иглы, воткнутые в вену, еще несколько датчиков на голове. Сколько, точно сказать было сложно, поскольку она их не видела. Она сделала глубокий вдох, и выдох, после чего снова попыталась взглянуть на себя. Ей показалось, что помимо датчиков, в её тело были введены какие-то трубки, возможно даже, что её уже прооперировали и ввели внутрь организма зонды, которые отслеживали работу внутренних органов, посылая сигналы в аппаратуру слежения.
- Хреновое положение, очень даже хреновое. Вероятно, они постоянно контролируют состав крови и желез внутренней секреции. Черт, а чего я собственно беспокоюсь, - неожиданно подумала она, - да и пусть себе контролируют, все что угодно. Моя задача, как раз и состоит в том, чтобы запудрить им мозги и дать ложные показания. Пускай посуетятся, попрыгают и побегают вокруг меня, По крайней мере, узнаю, смогут ли они понять, что я вожу их за нос или нет. Главное, сделать все очень аккуратно и не суетиться. А куда мне суетиться, когда я тут так привязана, что никуда не денусь. Надо все продумать, прежде чем начать воевать с ним. Они со мной, а я с ними…


Глава 6

- Извините, мне показалось, или это на самом деле так?
- О чем вы? - стараясь сделать вид, что не понимает о чем идет речь, спросила Сысоева.
- Мне кажется, что вы несколько странно отреагировали по поводу симптомов болезни.
- Это вам показалось.
- Понимаю, вам просто не хотелось бы отнести себя к числу заболевших. Но в этом нет ничего страшного, уверяю вас. Тем более, раз вы врач, вам должно быть самой интересно наблюдать, как протекает болезнь. Если суметь определить её источник и причину, легче будет найти методы лечения, если конечно это в наших силах. И потом, вы первые, кто заболел ею, сразу же по прибытии сюда. Возможно корни болезни на Земле, которую вы покинули, и мы просто не знаем, что на Земле распространилась какая-то эпидемия, которая каким-то образом проникла в наш мир и теперь стремительно распространяется.
Сысоева неожиданно рассмеялась, и произнесла:
- Ради Бога, успокойтесь. Мы вовсе ничем не больны, и с психикой у нас все в порядке. Просто,… - Елена Степановна никак не могла подобрать нужных слов, чтобы так ответить, чтобы с одной стороны, Арджи, ничего не заподозрил, а с другой дал возможность поговорить с больными.
- Сейчас на Земле только и говорят, что в голове у каждого, звучат голоса рекламных роликов, - неожиданно пришел ей на помощь Михаил, - вот мы и подумали о том, что столь дурацкая, на мой взгляд «эпидемия», как вы её назвали, докатилась даже к вам. Кстати, можно побеседовать с кем-нибудь из больных, вполне возможно, что это на самом деле так.
- Вряд ли, - скептически глядя то на Михаила, то на Сысоеву, ответил Арджи, - а что касается побеседовать, нет проблем. Правда, не все пойдут с вами на откровенный разговор.
- Почему?
- Слишком в тяжелом и подавленном состоянии находятся. Поэтому я говорю, что сомневаюсь относительно вашего предположения. Думаю, что это все гораздо серьезнее, чем кажется.
- Что же, Михаил прав, мне как врачу, было бы интересно с ними побеседовать. Возможно свежий взгляд, даст какие-то новые мысли по этому вопросу, как думаете?
- Согласен. Завтра непременно вас с кем-нибудь из больных познакомлю. А сейчас, если не возражаете, пойду. У меня много дел.
- Не смеем задерживать, и еще раз спасибо, что уделили нам внимание и столь подробно обо всем рассказали.
- Не стоит, всего хорошего.
Арджи вышел из дома, оставив Михаила и Елену Степановну одних.

- Что скажешь? – обратилась Елена Степановна к Михаилу.
- Новость так новость. Не понимаю, как инопланетяне смогли собрать души и переправить сюда, но, по-моему, это так. А ты как считаешь?
- Не знаю, тебе виднее. Ты с этим знаком не понаслышке.
- Да, это точно. Прямо так и хочется скорее с кем-нибудь из «больных» поговорить.
- Ничего, успеем, нам спешить особо некуда. Застряли мы тут надолго, если не навсегда.
Последние слова Елена Степановна произнесла так горестно, что Михаилу невольно передалось её настроение, и он вспомнил о доме.
- А у тебя кто-нибудь остался на Земле из родных?
- Конечно. Родители, муж, двое детей.
- А детям сколько лет?
- Ивану двадцать, учится на втором курсе института, а Пешка еще школьник, ему четырнадцать.
- А у меня кроме Анны, никого. Не успели даже пожениться. Все раздумывал. Свободой дорожил. Встречались столько лет, а чувства проявил, когда совсем времени не осталось, - тихо произнес Михаил, и добавил, - не умеем мы вовремя сделать то, что надо, а потом ссылаемся на обстоятельства и ругаем себя непонятно за что. Время неумолимо бежит, не оставляя места остановиться, чтобы обернуться и посмотреть назад, призадуматься, осмыслить свою жизнь. Бежим сломя голову, оставляя все самое главное на потом. А где оно – потом. Нету его, пролетело мимо нас, и лишь в ситуации, подобно нашей, начинаешь понимать, что так многого не сделал в этой жизни. Не сказал любимому человеку самых важных и нужных слов, не…
- У, какой ты. Вот уж не думала.
- Какой? Обыкновенный, как все. А ты думала, я железный, воздвиг стену энергии, сразил наповал сотню америкашек, и греюсь в лучах собственной славы? Нет, ерунда все это. Самый обычный человек я. Прошляпил свое счастье.
- Да брось. Может оно и к лучшему. Меньше тосковать и она и ты будете.
- Нет. В этом я точно уверен, что тосковать буду до последних дней своих. Знаешь, мне бы Анну хоть одним глазком еще раз увидеть, хоть на несколько секунд, обменяться взглядом и тогда,…
- … и тогда еще больше тоской сердце наполнится.
- Может и так, но сейчас я только об этом мечтаю.
- Мечтать, это хорошо, а что еще остается делать. Если мечтать о том, чего мы с тобой не доели, не увидели, не посмотрели, так от этого действительно, чокнуться можно. А вот вспоминать о родных и близких, значит хранить в сердце память о них и верить, что у них все будет хорошо, а вообще-то, давай не будем о прошлой жизни. Тоску в сердце легко запустить, прогнать трудно. Давай жить тем, что сейчас с нами. Зимой делать нечего будет, вот тогда и всплакнуть можно. Согласен?
- Согласен.
- Интересно, а где Куди пропадает? Вот кому будет проще всего. Даже позавидовать можно.
- Это точно. Надо же, так ловко избежать смерти от удушья. Остаться в живых и не дать поймать себя на чужой планете, ускользнуть из-под носа соплеменников и спрятаться туда, где её никто и никогда не найдет.
- Это как знать. Мы ничего не знаем об инопланетянах, которые нас сюда отправили. Вдруг они, каким-то образом связаны с норфонианцами. Если так, то они разыщут её где угодно.
- Было бы не плохо.
- Это почему?
- Как почему. Значит, будет ясно, что отсюда есть выход. Лично я не собираюсь сидеть здесь всю оставшуюся жизнь. Надо думать, как отсюда выбраться.
- Что же, придумаешь, не забудь про меня.
- О чем речь, мы вроде как одной веревочкой связаны.
- Слушай, а я ведь так и поблагодарила тебя. Ты мне жизнь спас. Сам рисковал, а меня спас. Почему?
- Как почему. А ты разве забыла? Женщины и дети не должны погибнуть. Закон жанра, - и Михаил рассмеялся.
- Скажешь тоже, закон жанра. Нет, правда, спасибо тебе, - она мечтательно вздохнула, и добавила, - Ладно, поживем, увидим, что дальше делать.
- Вот именно, золотые слова.
В этот момент в комнату проник свет с улицы, и на пороге появилась Куди.
- Всем привет. Вижу, беседуете, про костер забыли.
Михаил и Елена Степановна взглянули на костер, который уже основательно прогорел, и тут же бросились к поленице за дровами.
- Оставь вас без присмотра и, пожалуйста. Еще немного, и костер потух бы. Одно слово, земляне.
- Это, в каком смысле? – спросил Михаил, подкладывая поленья в костер,
- В том самом. Витаете в облаках, вместо того, чтобы смотреть с оптимизмом на жизнь и думать о том, как обустроиться и приспособиться в новых условиях. Разве я не права?
- Правы, правы, кто бы спорил, - поддакнула ей Сысоева.
- То-то же. Ладно, держите, я тут малость харчами разжилась, - и она передала Михаилу и Сысоевой по вареному клубню турнепса.
- Надо же, какая забота о землянах.
- Учтите. Первый и последний раз. Гонор и язвительность, оставьте для своих соплеменников, я этого не люблю.
- Извини. Спасибо за еду.
- Не за что, ешьте на здоровье.
Михаил и Елена Степановна, с аппетитом стали есть. Когда с едой было покончено, Елена Степановна спросила:
- Что интересного узнали, нашли ли своих соплеменников?
- Так, прошлась по лагерю. Народ на меня, как я и предполагала, смотрит, как на чудище диковинное. Оно и понятно. Вы для меня тоже не самые радужные мысли навеваете. Да бог с ними. Народ везде одинаковый. Ему бы лишь поглазеть, да языком посудачить по этому поводу. Точно?
- Наверное.
- Не наверное, а так оно и есть. Думаете, одни вы такие. Ха. А своих я нашла, я имею в виду инопланетян. И что, ничуть не лучше землян. Уставились на меня, словно на диво морское. А сами, уроды, каких свет не видел. У одного три глаза, у другого ни ушей, ни носа.
- Значит, вас восприняли, ничуть не лучше, чем мы?
- Ага. Так что я, пожалуй, тут пока останусь. С вами хотя бы веселее, и вроде я к вам, да и вы ко мне, уже привыкли. Как считаете, - Куди неожиданно легла возле костра и палкой пошевелила в костре.
- Открытый огонь. Надо же, кто бы знал, что это так здорово.
- А вы что, никогда на эти, как их, шашлыки не ездили.
- Ну, ты сказанул. Какие в космосе шашлыки.
- А на родной планете?
- В нашем мире костры никто не разводит. Харчи давно сублимированы в пакетики и брикетики. Вода и та упакована в капсулы.
- Не понял.
- Сжата особым образом. В космосе, где воду найдешь? Нигде. Поэтому её приходиться уплотнять, что позволяет в небольшом объеме хранить десятки тонн пресной воды.
- Круто, вот бы нам так.
- Ничего, придет время, научитесь. Хотя, нам наверное, теперь все равно. Мы тут надолго застряли, если не навсегда. Надо что-то придумать, чтобы жизнь здешнюю расшевелить, а то я прошлась, скучища смертная. Все копошатся, чего-то делают. Я к этому непривычна. Мне просторы космоса нужны, - она задумчиво посмотрела в потолок и замолчала.
- Куди, а в космосе, наверное, тоже одиноко, или я не прав?
- А черт его знает, я как-то не задумывалась над этим. Да и потом, я же не все время в космосе. То на астероиде каком-нибудь отсидишься. А там какой-никакой, народ тусуется. Космические базы, станции, и везде жизнь кипит, не в пример вашей. Везде техника, куда ни плюнь, роботы, автоматика и все такое прочее. Нет, точно надо что-то придумать, чтобы встряхнуть местное общество.
- Может быть вы и правы.
- Конечно. Я всегда права, когда дело жареным пахнет.
- В каком смысле?
- Как в каком, в прямом. Кстати, все хотела спросить, да как-то забывала. А вы чего на Норфоне делали? На экскурсию летали, или как?
Михаил рассмеялся, представив себя космическим туристом.
- Нет, так, по служебным делам там оказался, - все еще смеясь, произнес он.
- А, понятно. Это в связи с этими цилиндрами что ли?
- Вроде того. Это ведь я видел, как вы бросили в озеро контейнер, а потом улетели.
- Да! Странно. Я вроде бы всю местность, перед тем как зависнуть над озером просканировала.
- Вот, оказывается, и ваша техника дает сбой. Может оттого, что я под зонтиком сидел, а он из таких железных прутиков сделан. Видно экранировал. Хотя почему тогда моего приятеля в палатке не заметили, тоже не ясно? Хотя нет, он, кажется, в это время лежал в спальнике с подогревом, а тот тоже сплошняком в тонкой сетке из металла.
- Наверное. Значит, вы видели, как мы контейнер сбросили?
- Ох, и перепугался же я тогда. Мы как раз с приятелем малость поддали накануне вечером, поэтому он мне так и сказал, что после пьянки, все что угодно привидеться может.
- Это точно. Сейчас махнуть бы глоток плакса.
- Чего?
- Плакса. Ах да, вы не знаете, что это такое. Вроде вашего спиртного. Классная вещь.
- А вы бы узнали, где здесь народ самогонкой промышляет. Может, заменит ваш, этот, как вы сказали, плакс?
- Мысль. Надо будет поинтересоваться, и отведать. Может ничего штуковина.
- Не советую, - утвердительно произнесла Елена Степановна.
- Почему?
- Спиртное, каким бы оно не было, ни к чему хорошему не приводит.
- Зря, расслабиться иной раз полезно. Помню, мы с Глейбом,… - она осеклась, и не договорила. Судя по выражению лица, воспоминания о Глейбе, что-то всколыхнули в её душе.
Елена Степановна молниеносно поняла, что воспоминания о неком Глейбе, возможно любимом человеке, взволновали Куди, и чтобы как-то разрядить тяжелую атмосферу воспоминаний, она произнесла:
- А что еще интересного вы узнали?
- Что? – словно не расслышав вопроса, переспросила Куди.
- Какие еще новости о здешней жизни вы узнали?
- Так, почти ничего, - все еще размышляя о чем-то ином, рассеяно произнесла она, - в колонии много разговоров о душевнобольных. Сплошные нервные срывы.
- Вот как, очень интересно. А подробности вы не узнали? – спросил Михаил.
- Нет, только психами мне интересоваться, - недовольно ответила Куди, повернулась на живот, и, сложив руки под голову, о чем-то задумалась. Михаил и Елена Степановна не стали её беспокоить, и продолжали молча сидеть рядом. Михаил принес пару поленьев, подложил их в костер и тихо шепнул на ухо Сысоевой:
- Пойдем, пройдемся немного на воздухе, у меня уже ноги затекли от столь долгого сидения.
Елена Степановна встала и вслед за Михаилом вышла из дома. Чувствовалось, что скоро начнет темнеть, и после теплого помещения, им обоим показалось, что на улице прохладно.
- Не жарко, - произнесла она.
Михаил стал снимать куртку, но Елена Степановна остановила его словами:
- Спасибо, но я вряд ли натяну её поверх своей. Ничего, давай лучше пройдемся немного, подышим воздухом и вернемся.
- Жаль, что мы зимой сюда не попали?
- Это почему?
- В теплую одежду были бы одеты. А так скоро начнет холодать по-настоящему, вот тогда невольно задумаешься, в чем ходить.
- Да, это ты точно заметил. А ты обратил внимание, в чем они ходят?
- Ужас, а не одежда.
- Наверное, зимняя, ничуть не лучше той, в чем они сейчас одеты.
- Скорее всего. Ладно, пошли, а то еще простудимся ненароком. Вон кстати, кажется, возвращаются наши соседи по дому.
- Точно.
Дождавшись, когда соседи подошли к ним и поздоровались, все вместе вошли в дом. Куди по-прежнему лежала на циновках, но, завидев вошедших, села, потянулась, зевнула и сонно произнесла:
- Как день прошел?
- В трудах и заботах, - ответила Рита.
- А чем теперь займетесь?
- Как чем. Сейчас пойдем на ужин, а потом спать, а чем здесь еще можно заниматься?
- Не знаю, вам виднее. По мне это не жизнь, а сущее наказание.
- Ничего, привыкните.
- Я! Никогда!
- А что, есть выход?
- Выход всегда есть. Надо просто искать его, думать об этом, а если только с утра до ночи вкалывать, потом набить брюхо едой и заснуть, чтобы на следующий день все повторилось сначала, и так из года в год, пока в один прекрасный день, ты не сдохнешь как собака, то это не жизнь.
- А что это?
- Это существование. Меня это никак не устраивает.
- Меня и всех остальных, по-видимому, тоже, только выхода другого нет. Это у ваших соплеменников надо спросить, зачем они такое придумали, и нас сюда запихнули.
- Мои соплеменники здесь не причем. Они такие же мои, как и ваши.
- В таком случае, ничем помочь не могу.
- Друзья, не сердитесь. Главное, не падать духом. Человек привыкает к любым условиям, и мы привыкнем, главное, это понять, что жизнь не кончилась. Она существует. Тяжелая, трудная, но существует, - попыталась смягчить обстановку Сысоева, - Куди, вы же сами говорили, что жизнь прекрасна, и вдруг настроение резко поменяли, и впали в тоску. Или это ваше обычное состояние, из одной крайности в другую?
- Не знаю, наверное. Пойду-ка я и впрямь, узнаю, где тут выпить можно. Как вы сказали, называется местное пойло?
- Самогонка, - чуть ли не хором ответили ей.
- Отлично, самогонка, так самогонка, - и Куди стремительно вышла на улицу.

Глава 7

Прошло несколько дней, в течение которых её периодически подвергали болевому воздействию, пытаясь заставить проявить свои возможности. Однако она стойко держалась. И хотя каждый раз это давалось ей с большим трудом, она, стиснув зубы, упорно сопротивлялась, не проявляя никаких попыток противостоять болевым воздействиям. В конце концов, её тактика увенчалась успехом, и на какое-то время от неё отстали, решив обдумать, прежде чем применить новую тактику воздействия. Время снова, как резина, стало растягиваться в неимоверно длинный срок. Это сводило с ума, и становилось до того тошно, что казалось нервы на пределе. Хотелось хотя бы попробовать, а вдруг что-то получится и удастся телепортироваться. Однако рассудок брал верх, и Анна понимала, что рисковать нет смысла. Для таких перемещений необходимо силы и время, чтобы сосредоточиться и собрав энергию, окутать себя сферой, которая затем окажется в том месте, куда она мысленно спроецирует её появление.
- Думай, соображай девонька, - говорила она каждый раз себе, в перерывах, когда её мучители прекращали свои бесчеловечные опыты. Однако прошло какое-то время, и на экранах снова возникло противное лицо Антон Сергеевича.
- Добрый день, как самочувствие?
- Вашими молитвами.
- Что делать, сами виноваты. Давно бы перестали упорствовать, и стали бы сотрудничать, вполне возможно, что ваше пребывание здесь существенно улучшилось бы. А так, виноваты вы сами.
- Надо же, а вы прямо ангел божий!
- Ангелы, будет вам известно, меч несут в руках своих, ибо они на службе господа, и потому, порой, проливают кровь человеческую.
- Выходит, вы черный ангел.
- Какой есть. Другого, не будет.
- Жаль.
- Могу лишь посочувствовать. Так что, по-прежнему будем упорствовать, или начнем сотрудничать?
- А вы уверены, что после всего, что вы со мной сотворили, у меня хоть что-то из моих способностей осталось?
- Осталось голубушка, осталось. В этом я нисколько не сомневаюсь. Вы только чуть-чуть, покажите свои возможности, а дальше наша забота, что и как у вас в организме работает.
- Сомневаюсь я.
- Сомневаетесь! В чем?
- Мозгов у вас не хватит, чтобы понять возможности моего организма. Знаете, представила себе, как вы разрезали меня на куски, рассовали по консервным банкам с раствором, а морды у вас кислые-кислые, потому что ни черта не смогли разобраться в моем организме. Такой же, как у всех людей.
- Я понимаю ваш юмор, но в вашем положении, это всего лишь отчаянная попытка сохранить хорошую мину, при плохой игре. Зато мы для вас новую игру придумали. Начнем?
- Как хотите.
- В таком случае, приготовьтесь. Снова больно будет и очень.
- Мне не привыкать.
- Как знать, голубушка, как знать.
Его дурацкая присказка голубушка, окончательно вывели Анну из себя, и она еле сдерживалась, чтобы не сказать ему какую-нибудь гадость. Но все же постаралась этого не сделать, понимая, что врага лучше усыпить, чем разозлить. В этот момент дверь в её камеру открылась, и санитар вкатил какое-то странное сооружение. Рассмотреть его полностью ей не удалось. Она лишь поняла, что оно представляет собой какую-то сложную конструкцию на четырех длинных штангах на колесах, что позволяло передвигать её по полу и затем расположить так, что кровать, на которой лежала Анна, оказывалась как бы внутри установки. Теперь прямо над ней висели какие-то металлические прутья, от которых шел широкий шлейф проводов. Санитар поправил трубки, идущие от капельниц, и провода от датчиков, и затем еще немного продвинул тележку вперед, так, чтобы трубки были точно над ней по все длине тела. Затем нагнулся и что-то начал куда-то подсоединять, видимо подключать провода. Закончив, он вышел. Теперь экраны были на треть закрыты трубками, но видеть нахальное лицо врача, по-прежнему было можно. По всей видимости, кругом были установлены камеры слежения, и он мог наблюдать за всем происходящим. Как только все приготовления были закончены, он запустил установку.
Анна вначале не поняла что происходит. Послышалось тихое жужжание, но при этом она сначала ничего не почувствовала. Прошло пять, десять секунд, и внезапно внутри неё словно все загудело и ей стало неимоверно жарко. Казалось, что внутри неё что-то горит. Её стало страшно и почти сразу вслед за этим, она почувствовала неимоверную боль. Такой боли она еще никогда не испытывала, она даже не успела закричать, как потеряла сознание.
Очнувшись, она первым делом увидела лицо врача.
- Жарко и больно, не так ли?
- Да, - простонала Анна, так как на этот раз, воздействие непонятного устройства сказывалось до сих пор. Все болело и ныло, словно её отхлестали и потом, бросив на пол, облили водой, и теперь она приходила в себя.
- Что я вам говорил. То, что было до этого, это так, детская забава. Теперь будет совсем иначе. Вы меня слушать не хотели. Кичились своим упорством, а мы все же умнее, чем вы думаете.
- Чтобы пытать людей, большего ума не надо.
- Может быть, но в вашем случае, надо быть очень осторожным. Надо делать так, чтобы вы и боль чувствовали, и раньше времени, извините за грубость, коньки не отбросили. А это не так просто.
- Что это? – и Анна взглядом показала на конструкцию, которая возвышалась над ней.
- Это, голубушка моя, специальная ультразвуковая установка, которая позволяет нагревать ваши внутренности. Учтите, это только начало, дальше будет куда больнее, подумайте, прежде чем продолжать упорствовать. Это я вам серьезно говорю, подумайте.
- Да, - медленно ответила Анна, размышляя, что предпринять в данной ситуации.
- В таком случае, повторим эксперимент.
Установка снова зажужжала, но Анна уже приняла решение, что ей делать, и, не дожидаясь, когда боль снова отключит её сознание, дала команду на мгновенную концентрацию энергии. Возникшей вслед за этим энергетический кокон, словно пленка на теле, вздулся, отбросив с неё все датчики. Достигнув прутьев над головой, он сначала согнул их, а затем сломал, разбросав их в разные стороны. Гудение молниеносно прекратилось, зато она услышала грохот падающих на пол капельниц и то, что раньше называлось ультразвуковая установка. Она высвободила сначала одну, потом вторую руку, и краем глаза успела увидеть вытянувшееся от удивления лицо Антон Сергеевича. Анна мгновенно села на корточки, и перед тем, как создать сферу, понимая что, экраны, это не камеры наблюдения, не выдержала и прямо в экран показала обеими руками фиги, после чего, закрыв глаза, мысленно дала команду на телепортацию.

Что произошло потом, она не поняла, так как потеряла сознание. Когда пришла в себя, и открыла глаза, то картина, происходящего вокруг, потрясла её. Единственное, что было ясно, это то, что телепортация почему-то не случилась. Размышлять над причиной этого она не стала, так как все равно не понимала механизмов процессов, которые возникали при этом. Пространство вокруг неё представляло собой месиво бетона, железа, электрических проводов, и огромного количества разбитых и исковерканных приборов. Помещение, в котором она находилось, было около трехсот квадратных метров и все это было завалено кучей мусора. Торчащие прутья перил, дверей, межкомнатных перегородок, и бесконечное множество проводов, мониторов и смятых корпусов неизвестных ей приборов, лежащих грудой мусора. Видимо взрыв был такой мощности, что полностью уничтожил весь комплекс, в котором она находилась. Целыми осталась только кровать, на которой она по-прежнему сидела и, озираясь, смотрела на весь этот хаос. Одна из балок, висящая на изогнутой арматуре не выдержала, и рухнула вниз, подняв тучу пыли. Анна вздрогнула и, вздохнув, поднялась и осторожно спустилась на пол.
Она была нагая и не знала, что делать, и чем прикрыться. Вдобавок, взглянув наверх, она увидела ужасную трещину, которая шла от одного конца потолка противоположный стены, а сам потолок, подозрительно прогнулся, отчего было опасно оставаться в таком помещении. Она сделала шаг, и покачнулась. Силы стремительно покидали её. Видимо она затратила столько энергии своего организма, что ей необходимо было срочно лечь, и принять пищу. Чтобы не упасть, она схватилась за край постели, но не удержалась, и опустилась на пол. В глазах поплыли круги, и она почувствовала, как все закружилось вокруг. Собрав остаток сил, она поползла в сторону балки, которая перед этим упала. Видимо она служила одной из опорных колонн потолка, и Анна интуитивно подумала, что если потолок начнет рушиться, то это единственное место, где она сможет спастись, так как та лежала одним концом на такой же, рухнувшей до этого при взрыве. Анна проползла под неё, и закрыла глаза. В этот момент раздался грохот, и свод над ней не выдержал и начал рушиться…

Анна открыла глаза и не поняла. Кругом было темно, и ничего не видно. Она закашлялась, почувствовав, как на зубах хрустит песок. Не понимая, что происходит, она сдвинулась с места, и тут же ударилась головой обо что-то твердое. Пошарив рукой в темноте, поняла, что перед ней кусок бетонный плиты. Она повернулась и поползла в другую сторону, и снова уткнулась в какую-то преграду.
- Спокойно, только не паниковать, - мысленно произнесла Анна, - Раз потолок обрушился, то естественно он перегородил выход. Поэтому не надо дергаться, а спокойно обдумать создавшееся положение. Только не киснуть. Самое страшное уже позади. Эти сволочи, которые меня пытали, наверняка лежат под обломками, а я все еще жива, и, стало быть, есть надежда на спасение. Главное, все спокойно обдумать.
Она отползла в сторону и замерла. Ей показалось, что наверху происходит какое-то движение.
- Ну конечно же. Это разбирают завал и меня обязательно отыщут.
Отыщут, как эхом отозвалось в её мозгу.
- А что, если меня ищут те же, что и пытали? Найдут, и снова все повторится сначала, только еще хуже? Нет, уж лучше самой себя порешить, чем снова отдаться этим извергам.
Она снова замерла, и прислушалась. Звук напоминал работающий механизм, иногда слышались какие-то глухие удары, после чего начинал осыпаться песок и мелкие камни. Анна съежилась, обняла колени руками, пытаясь, что-то придумать. Сил для создания энергии, которой хватило бы для создания телепортационного прыжка, не было, и она отчаянно размышляла, как быть. В этот момент, где-то вдали, в месиве бетонных перекрытий мелькнул луч света, и она услышала лай собаки.
- Песик, - вдруг нежно подумала Анна, - меня ищут с собакой. Может быть, я зря волнуюсь, и это просто МЧС разбирает завал и выясняет, не остался ли кто в живых. А я вдруг перетрусила. Господи, не ужели мои мучения кончатся?
Лай собаки усилился, и вслед за этим, она услышала, как кто-то отчетливо произнес в громкоговоритель:
- Ответьте, в живых кто-нибудь есть? Повторяю, ответьте, в живых кто-нибудь есть?
- Есть, есть! – отчаянно закричала она. Анна еще несколько раз прокричала. Прежде чем услышала в громкоговоритель:
- Соблюдайте спокойствие. Мы вас слышим, держитесь, мы разбираем завал. Периодически подавайте голос, чтобы мы ориентировались в направлении, где вы находитесь. Вы поняли нас?
- Да, я поняла. Я жива, спасите меня, пожалуйста, - Анна не выдержала и последние слова произнесла чуть слышно, потому что голос потонул в потоке слез, которые хлынули из глаз…

Анну спасли. Она стояла посреди отцепленного места огромной воронки, которая образовалась в результате обрушения кровли и многометрового слоя грунта. Как оказалось, это было старое бомбоубежище, которое арендовалось уже много лет фирмой, следы которой найти, пока не удалось. Обернутая в одеяло, она под руки была сопровождена до машины скорой помощи. В глазах людей, стоящих в нескольких десятках метрах от зоны отцепления, она видела искреннее сочувствие и радость, что ей чудом удалось выжить.
Оказавшись в машине, она наконец-то расслабилась, и, глядя на врачей, которые ей ставили капельницу, понимала, что можно не бояться. Для неё эти люди в белах халатах были не враги, а простые врачи службы спасения, которые пытаются ей помочь.
- Где я? - почти шепотом спросила она.
- Успокойтесь, это у вас шок, все пройдет. Так часто бывает, - ответила ей женщина, заботливо поправляя подушку под головой.
Она не стала переспрашивать. Просто лежала и вспоминала о том, что было. Вскоре её повезли в больницу. Она слышала, как включили сирену, и совсем скоро оказались возле больницы. Когда носилки вынесли, она успела прочесть вывеску, на которой было написано:
«Приемное отделение городской клинической больницы №2 города Иваново».
Старое, видимо дореволюционной постройки двухэтажное здание из красного кирпича, скорее напоминало музей или старинную усадьбу, и лишь несколько машин скорой помощи, да больные с родственниками, прогуливающиеся в сквере, говорило о том, что это больница.
- Вот значит, где они окапались. Арендовали старое бомбоубежище и превратили его в исследовательскую лабораторию, - подумала Анна, - ничего не скажешь, очень разумное решение. Небольшой районный центр, место, где легче всего организовать хорошую базу для экспериментов подобного рода. И охраны особой не надо, и любопытных глаз нет. Арендовали под видом склада, и нет проблем. Только вот вопрос, почему здесь? Может быть, была какая-то возможность? А раз так, то наверняка кто-то из этой организации занимает не самую последнюю должность в городской управе, и наверняка начнет моментально суетиться, как только узнает, что я осталась жива. А раз так, то надо как можно быстрее уносить отсюда ноги. Вот только как?
Пока Анна размышляла, её провезли по коридору и оставили возле какого-то кабинета. Мимо проходили медсестры, врачи, нянечки. Анна впервые за последние несколько дней, улыбнулась.
- Надо же, оказывается прямо как в кино. Наверное, в больнице весь персонал подразделяется цветом брюк, а мир, в котором существует цветовая дифференциация штанов, имеет право на существование.
Ей вдруг стало смешно, и хотелось спрыгнуть и, сделав реверанс, произнести, - ку.
В этот момент дверь кабинета, возле которого стояли носилки, открылась и совсем еще молодой врач, вышел и, взглянув на неё, улыбнулся и спокойно спросил:
- Ну как, всё в порядке? Ничего не сломано?
- Вроде нет. И вообще, вроде как все нормально.
- Хороший ответ, а то стресс, стресс. Ничего, сейчас посмотрим, нет ли у вас ссадин и ушибов, полежите пару тройку дней, и вперед, собирать лавры.
- Лавры? Какие еще лавры? – явно не понимая, что он имеет в виду.
- Как какие? Самые обыкновенные. Я еле вытурил киношников, которые хотели взять у вас интервью. Выжившая после такого взрыва, да еще почти трое суток пролежать под обломками. Это знаете ли, не всякий человек на такое способен. По секрету скажу, - он наклонился к Анне поближе, и тихо произнес, - начальство уже денег выделило, на ремонт фасада, а то вдруг явятся из Москвы, а нам уже два года обещают. Сами понимаете. Если кто из персонала об этом брякнет, начальству не поздоровается, а через три месяца выборы в местную думу. Усекаете мою мысль?
- Конечно, - доктор явно был весельчак, и говорил с расчетом настроить Анну на оптимизм.
- Вот видите. Так что все будет пучком.
- Спасибо доктор.
- Девочки, давайте-ка её на второй этаж в пятую палату. И чтобы без разрешения Иван Сергеевича, ни одного телевизионщика в палату не допускали. Кстати, вас как звать-то?
- Анна.
- А по батюшке?
- Максимовна.
- Так что Анна Максимовна, главное, не волноваться, все плохое позади, а это главное.
- Я тоже так думаю.
- Вот и славно. Я к вам попозже непременно загляну, - и сразу же какая-то девушка покатила коляску, на которой она лежала, по коридору, в сторону лифта.

Глава 8
  Ночь прошла для Михаила беспокойно. Он ворочался с бока на бок и постоянно просыпался. Под утро ему неожиданно приснился сон, который окончательно вывел его из равновесия. Ему вдруг приснилась Анна, впервые за все время. Она стояла посреди поля, обернутая в коричневое одеяло, и что-то говорила. Он силился понять её, но никак не мог, словно оглох. Тогда он сделал шаг ей навстречу, но ничего не получилось. Какая-то невидимая преграда мешала ему. И они стояли, смотрели друг на друга не в силах осмыслить, что происходит.
Проснувшись, он вышел на улицу. День обещал быть прохладным и пасмурным. Дождя не было, но небо заволокло тучами. Он вернулся в дом и лег. Снова попытался заснуть, но приснившийся сон не давал покоя.
- К чему это? – подумал он. Потом сел на постели, скрестил руки и, сосредоточившись, попробовал телепортироваться. Было ощущение, что какой-то механизм словно блокирует его свойства. Он чувствовал, что обладает прежними возможностями, которые почему-то не работают.
- Странно, - подумал он, и снова лег, накрывшись с головой тем, что именовалось одеяло.

Уснуть больше не удалось, и Михаил так и пролежал в раздумьях до того момента, когда услышал, как кто-то тихо позвал его.
- Михаил, ты спишь?
Он откинул циновку, которая имитировала дверь, и увидел Сысоеву.
- Как спалось?
- Не очень.
- Что так, жестко или что-то другое?
- Не знаю. С непривычки, наверное.
- Не вы один. Я тоже плохо спала.
- Сейчас бы кофейку горячего хлебнуть.
- Сказанули тоже. Где же мы тут кофейком разживемся. Не те широты.
- Может у них желудевый или какой другой заменитель есть?
- Сходим позавтракать, там и узнаем. Пойдемте умываться.
- Сегодня плохая погода.
- С чего вы решили?
- Уже выглянул на улицу. Тучи, наверняка дождь пойдет, если уже не моросит.
- Что делать, у природы нет плохой погоды, так кажется, в песне поется.
- Пелось
- Не будьте скептиком.
- Ладно. Встаю.
Михаил поднялся и вслед за Сысоевой пошел умываться. Дождя не было, но все говорило, что он вот-вот пойдет. Приведя себя в порядок, они вместе с остальными отправились на завтрак. По дороге, вспомнив, Михаил неожиданно обернулся и спросил:
- А костер не потухнет?
- Нет, там остался дежурить Ассааах.
- А как же завтрак?
- Вернемся обратно, сходит поесть.

Завтрак, мало чем отличался от той еды, что они ели накануне вечером. Только вместо напитка, который именовался чаем, налили что-то иное, назвав это кофе. Михаил впервые с начала дня улыбнулся и произнес:
- Вот, я же говорил, что наверняка что-то есть. Не может такого быть, чтобы не придумали заменитель кофе, - он сделал глоток и поморщился. Елена Степановна прыснула со смеху.
- Ты же сам сказал, что чем-нибудь заменят, а теперь морщишься.
- Да, но…
- Привыкай, привыкай. Вкус может и не очень, зато наверняка содержит калории.
- Да, пожалуй, лучше все же чай вчерашний, - кисло произнес Михаил, пытаясь подавить в себе отвращение к напитку, который назвали кофе.

После завтрака они поинтересовались, чем могут заняться. Соан ответила, что те, кто только прибыл, могут в течение недели, просто знакомиться с жизнью в колонии, чтобы в дальнейшем было меньше расспросов, где что и как.
- Заодно сможете познакомиться с жителями, увидите, кто, чем занимается. Одним словом, присматривайтесь, может быть, сразу определитесь, какой работой хотели бы заняться. Но учтите, поддерживать костер в «общем» доме, является вашей обязанностью. Поэтому кто-то должен всегда оставаться.
Втроем они вернулись в дом.
- Куди, я забыла спросить вас, а вы нашли вчера тех, кто самогон гонит, или нет?
- Нет, не нашла, - мрачно ответила Куди. Она все еще находилась в плохом настроении, и поддерживать разговор у неё не было желания. Посмотрев на Михаила и Сысоеву, угрюмо произнесла:
- Ладно, если хотите, я могу подежурить у костра до обеда. Что-то мне расхотелось шляться по окрестностям. Надо переварить вчерашние впечатления.
Михаил и Сысоева, снова вышли на улицу, раздумывая, куда бы пойти.
- Жаль, мы не знаем, где живет Арджи. Он бы нас сразу отвел, как обещал к заболевшим, - размышляя вслух, произнесла Сысоева.
- Можно спросить у кого-нибудь.
- А что еще остается делать.
Они пошли по направлению к дому, где они разговаривали со Свенсеном, и хотя по дороге, они встретили несколько человек, ни Михаил, ни Сысоева, почему-то так и не решились спросить, где им найти Арджи. Впрочем, этого и не понадобилось, так как в тот момент, когда они поравнялись с домом, на пороге появился Арджи. Завидев Михаила и Сысоеву, он мило улыбнулся, и подошел к ним:
- Как переночевали? Как никак, первый день. Видимо плохо спали?
- Вы прямо как ясновидящий, - в тон ему, ответила Сысоева, - впрочем, на то есть множество причин. Думаю, что чем дальше, тем будет проще. А может и наоборот, как считаете?
- Думаю, что в вашем случае, именно так и будет. Быстро войдете в ритм жизни колонии, и все будет нормально.
- Я тоже так думаю. Помнится, вчера, вы обещали нас познакомить с больными. Возможно я как врач, смогу найти применение своим силам. Знаете, не привыкла, даром хлеб чужой есть. Всю жизнь работа. Звезд с неба не хватала, но и нищенствовать не приходилось.
- Здравая мысль. А что касается больных, пойдемте, я познакомлю вас с некоторыми. Они как раз сейчас в госпитале лежат.
- Госпиталь! – удивленно произнес Михаил, - А с чего это вдруг такое название?
- Первое время среди поселенцев было много военных. Поэтому они первую больницу, по привычке назвали госпиталем. Потом название прижилось, и до сих пор больницу не иначе как госпиталем никто не называет.

Пока они шли, проходящие мимо люди, дружелюбно здоровались с Арджи. Видимо он уже давно обосновался в колонии, и был уважаемым поселенцем. Пройдя до конца улицы, они оказались перед большим домом, который, как оказалось, и был госпиталем. Пригласив пройти с ним внутрь, Арджи открыл дверь.
Внутри помещение было практически таким же, что и «общий» дом. Посреди большой комнаты горел костер. Сама комната так же была разделена на несколько частей, где спали больные. Вокруг костра сидело человек десять. Семь взрослых и трое детей. Вошедшие поздоровались, и Арджи, обратился к одному из сидящих:
- Господин Веллерхаман, к нам прибыли новые поселенцы. Госпожа,… - он запнулся, видимо забыл, как зовут Елену Степановну, и поэтому она тут же пришла на помощь.
- Сысоева.
- Госпожа Сысоева, врач, и хотела бы с вами побеседовать. Вы не против?
- Нет, - мрачно ответил мужчина, которому на вид было лет сорок.
- В таком случае, пройдите вон туда, - он рукой указал на перегородку, что была на противоположной стороне, - а я пока посижу с больными.
- Спасибо.
Михаил и Сысоева, прошли за мужчиной, и как только оказались в небольшом помещении, уселись на циновки. Свет от костра практически не доходил сюда, поэтому в полумраке трудно было рассмотреть лицо Веллерхамана.
- Скажите, господин Веллерхаман, как давно вы слышите голоса, которые с вами разговаривают?
- Не помню точно, может неделю, или две.
- И как это проявляется? - стараясь как можно доверительно, задавала свои вопросы Елена Степановна.
- Как, очень просто. Слышу чей-то голос и все.
- Чей голос?
- Не знаю чей.
- А что вы сами по этому поводу думаете?
- Понятия не имею. Он не говорит, а я не спрашиваю. Мне хватает того, что каждый раз, когда он начинает говорить, я весь от страха дрожу. Ведь знаю, что этого не может быть, а стало быть, прекрасно понимаю, что схожу с ума. Только один вопрос, а разве человек, который сходит с ума, может понимать это?
- Вы не волнуйтесь. Ведь мы с вами не на Земле. Насколько я правильно поняла, здесь нет психушек, в которую вас могли бы запихнуть, а стало быть, бояться особо нечего.
- Да, но….
- В конце концов, многие из нас разговаривают сами с собой. Просто одно дело, когда это становится навязчивой идеей, и совсем другое, когда это связано с формой деятельности. К примеру, вы, чем занимаетесь в колонии?
- Работаю в поле, где выращивают турнепс и другие сельхозкультуры.
  - Замечательно. Стало быть, голоса, которые вы слышите, непосредственно к роду вашей деятельности, отношения не имеют. Вы ведь не писатель и не деятель искусств, правда?
- Да.
- Раз так, то давайте остановимся на таком вопросе. Скажите, а о чем с вами разговаривают голоса?
- Чего вы все во множительном числе о них говорите. Один он, только один, понятно вам? – взволнованно произнес мужчина.
- Очень хорошо, что один. Чем меньше, тем проще разобраться и выяснить, а чего он собственно хочет от вас. Вы его спрашивали об этом?
- Спрашивал, не спрашивал, какая разница. Вам бы такое раз услышать, посмотрел я бы тогда, чтобы вы сказали?
- Вот, вы опять нервничаете. Может быть, он как раз и добивается этого, чтобы вы нервничали.
- Ничего он не хочет, - неожиданно поникшим голосом произнес Веллерхаман, - он сам не понимает где он и что делает во мне.
- Это уже лучше.
- Ха, сказали тоже. И чем же лучше?
- Как чем, значит, он не несет вам угрозы. Не покушается на вашу жизнь, не требует чего-то, и не грозит. Не так ли?
- Ну, в общем-то, да.
- Согласитесь, что это уже плюс.
- Может и плюс, но мне от этого не легче. Говорю же вам, пока сами не окажетесь на моем месте, не поймете, что это такое.
Все это время, Михаила так и подмывало сказать, что он уже пережил такие чувства, и прекрасно понимает Веллерхамана и его состояние. Однако пока он не вмешивался в разговор, а внимательно слушал их беседу.
- Простите, а вы не пробовали сами с ним заговорить? – спросила Сысоева.
- Я, зачем?
- Ну, я не знаю, ради любопытства что ли?
- Очень мне это надо. Чтобы быстрее чокнуться?
- Вот, вы опять утверждаете, точнее, пытаетесь заставить себя думать, что вы больны. А может быть все иначе?
- Иначе! Это, в каком смысле?
- В прямом. Может быть, это не плод галлюцинаций, а вы действительно с кем-то беседуете?
- Ничего себе. И это говорит мне врач! Вы что, хотите меня уверить, что во мне и впрямь кто-то сидит?
- А чего вы так испугались. Ну сидит, и что из того. Подумаешь. Залез к вам, а куда ему деваться было. Может он и сам не рад, что его отправили сюда, да еще поместили в того, кого он знать не знает, и возможно, точно так же, как и вы боится. Поэтому молчит, и только изредка подает голос, чтобы понять, кто вы, где он, зачем здесь? – не выдержав, произнес Михаил.
- Чего, как же, да я, - в этот момент лицо Веллерхамана изменилось. Он побледнел, и, обхватив руками голову, произнес, - ну вот, заговорил. Столько времени молчал, а тут на тебе, опять заговорил. Это вы во всем виноваты. Я уже было подумал, что выздоравливаю, что все кончилось, а вы пришли, и он снова вернулся, и значит, болезнь моя не прошла, а лишь на время затихла.
- Да заткнитесь вы! - вдруг резко оборвал Веллерхамана, Михаил, - только и думаете о себе. Вы хотя бы послушайте и вникните, что он вам говорит.
Веллерхаман уставился на Михаила, потом перевел взгляд на Сысоеву, и медленно произнес:
- А знаете, что он сказал мне сейчас?
- Хотелось бы узнать, да вы напряглись так, словно пузырь мыльный. Расслабьтесь и хоть раз поговорите с ним по-человечески.
- Я, да, вот, мы, … - начал лепетать Веллерхаман.
- Михаил, успокойтесь. Давайте сейчас сделаем следующее. Вы будете спокойно задавать вопросы тому, кто якобы сидит в теле господина Веллерхамана, а он будет нам говорить, что он нам отвечает. Тогда можно будет хоть что-то понять и логически осмыслить происходящее. Что вы на это скажете?
- Я, … - снова начал бубнить Веллерхаман.
- Ну а кто же. Вы главное успокойтесь, и все будет в порядке. Давайте Михаил, спросите что-нибудь.
Михаил призадумался и спокойно произнес:
- Между прочим, из-за вас норфонианские власти рыщут по всей вселенной, дабы выяснить, куда вы все подевались. Из-за того, что вас похитили, такая канитель началась. А теперь вот неизвестные инопланетяне взяли и запихнули вас в тело простого землянина, который слыхом не слыхал про ваш Норфон. Да и мы сами находимся неизвестно где. Так что надо вести себя так, чтобы все перестали паниковать, а поняли, кто вы, и кто вы, ясно?
- Да.
- Да, это вы сказали, или он?
- Нет, это он сказал.
- Очень хорошо. А теперь уважаемый, не мешало бы для начала просто представиться.
- Он сказал, что его зовут Флорибак, - произнес Веллерхаман, у которого от происходящего глаза были, как у бешеной селедки.
- Флорибак. Очень хорошо. Большая шишка на Норфоне, или финансовый магнат?
- Михаил, ну что вы такой лексикой пользуетесь, - укоризненно произнесла Елена Степановна.
- Ничего, иной раз сложные вопросы проще решать, на бытовом языке. Психика проще воспринимает, уверяю вас.
- Да!?
- Он сказал, - заикаясь, произнес Веллерхаман, - что он пенсионер, но его сын важный правительственный чиновник, который и организовал процедуру омоложения.
- Все понятно. Короче, господин Флорибак, в двух словах, что с вами произошло. Контейнер с вашими энергетическими субстанциями до Гутрона не долетел. Его похитили и в результате всех коллизий, о которых долго рассказывать, вы и еще сто с лишним душ, как мы называем вас на Земле, оказались на нашей планете. Но потом произошло самое печальное. Цилиндры были изъяты из контейнера, и поскольку вне его могут существовать всего сутки в земном времяисчислении, жить вам оставалось всего ничего. А вот что произошло потом, мне неизвестно. Одно могу сказать, что неизвестные нам инопланетяне, вот уже пятьдесят лет занимаются тем, что людей, которые попали в катастрофы, но сумевших выжить, отправляют сюда. Видимо, каким-то образом, они и вас спасли. Что это за место во вселенной, мы не знаем. Да, и еще. Поскольку сама по себе энергетическая субстанция существовать не может, вас поместили в одного из колонистов. Таким образом, вы находитесь не в своем теле, точнее не в клоне, который должен был для вас подготовлен, а в теле человека. Поэтому должны вести себя тихо и смирно. Не исключена возможность, что нас все же найдут ваши соплеменники, и тогда пересадить вас в собственное тело, будет делом техники. Надеюсь, вы все поняли, что я вам рассказал?
- Да, - произнес Веллерхаман, который не мог до конца поверить, что все, о чем только что рассказывал Михаил, правда, поэтому, набравшись храбрости, он спросил:
- Это как, розыгрыш, или, правда?
- Нет, я только что сочинил эту байку, чтобы заморочить всем мозги. Знаете, почему я вас понимаю, потому что сам пережил аналогичную ситуацию. Побывал на Норфоне, и все это видел своими глазами. И еще, знаете, что они о нас думают?
- Что?
- Что мы жуткие и страшные двуглазые монстры.
- Чего!?
- А знаете почему? Потому что у них только один глаз, и мы думаем о них соответственно то же самое. А теперь представьте, что вы и он встречаете в колонии трехглазого, что вы о нем думаете? Угадал? Так что надо смотреть на вещи проще. Мир многообразен, и вполне возможно, что у кого-то из жителей Галактики, глаза на затылке, а то глядишь и на заднице.
- Где?
- Ну, это я так, образно сказал. Да расслабьтесь вы, серьезно говорю. Вон и господин Флорибак притих. Видно переваривает услышанную от меня информацию. Кстати, господин Флорибак, имя Флуонт из центра омоложения, вам ничего не говорит?
- Он сказал, что, конечно же, знает его. Это главный врач центра.
- Вот, видите, а говорите, я загибаю. Короче, заявляю вам совершенно откровенно, господин Веллерхаман. Вашей жизни ничего не угрожает. Более того, жизнь господина Флорибака находится исключительно в ваших руках. Ибо если вы умрете, и он вместе с вами. Поэтому вам надо просто подружиться и уверяю вас, узнаете много интересного. А вам, господин Флорибак, необходимо вести себя крайне тактично, и не пугать того, в ком вы находитесь. Быть вежливым и тактичным, а если хотите поговорить, то делать это исключительно по обоюдному согласию, а не тогда, когда этого только вам хочется. И вообще, сами разберитесь в своих взаимоотношениях. Неужели это так сложно?
- Да нет.
- Простите, это вы сказали, или он? – вступила в разговор Сысоева.
- Мы оба, - чуть повеселев, ответил Веллерхаман.
- Надеюсь, что теперь вам придется нам помочь.
- Мне, в чем? – удивленно спросил Веллерхаман.
- Как в чем. Вы же сами знаете, что в колонии появилось много псевдо больных. Так что вам теперь надо помочь другим людям и норфонианцам, которые поневоле попали в еще более тяжелую ситуацию, чем мы. Попытаться рассказать им, что на самом деле происходит, успокоить, ободрить, короче помочь всем. Ведь если, не дай бог, человек не выдержит, и покончит с собой, то фактически погибнут два существа, а не один. Вы понимаете меня?
- Да, понимаю. Ну и ну. Во дела. А знаете, что он сейчас мне сказал?
- Что?
- Он сказал, что очень вам благодарен. Все это время он был так напуган происходящим, что начинал паниковать и только тогда как раз и пытался разговаривать со мной. А теперь, когда все стало ясно и понятно, он успокоился и постарается помочь, чем только может.
- Я же вам говорил. Два мужика всегда договорятся друг с другом. Кстати, а представляете, каково было бы, если бы в ваше тело поместили женщину?
- Ничего, было бы то же самое. А может быть даже лучше, - не терпящим возражения голосом произнесла Сысоева.
И впервые за все время разговора, Михаил и Веллерхаман рассмеялись.
- Знаете, что он мне сейчас сказал, что сорок пять лет прожил со своей женой, и не очень завидует тому, в кого поместили бы её душу.


Часть 3

Меж двух миров

Глава 1

Полковник Сомов устало опустился в кресло. В кабинете был полумрак, но настроение было такое, что впору было совсем погасить свет, чтобы сидя в темноте подумать обо всем случившемся. Сообщения, которые следовали в течение всего дня, и последующие после этого совещания, на которых ему пришлось участвовать, полностью выбили его из привычной колеи. Безусловно, за свою многолетнюю службу в органах разведки, были неудачи, и крупные провалы, и разносы такие, что того и гляди, звездочки с погон полетят, но сегодняшний день был особенным.
Все складывалось если и не буднично, то, во всяком случае, нормально. Совместное совещание с представителями американской стороны, которые прибыли для поисков инопланетянина прошло в рабочей обстановке, и выработанная стратегия предвещала, если и не успех, то, по крайней мере, давала какие-то надежды. Пока шла подготовка к полету, ему сообщили, что все вопросы, связанные с инцидентом в Арктике, улажены, и относительно этого можно было не волноваться. Буквально сразу же за этим, поступило сообщение, что получено добро на помощь со стороны спецслужб Швеции и Финляндии, которые при необходимости могут быть задействованы. Американцы проявили оперативность и решили все вопросы. Вскоре самолет взял курс на север, а спустя полтора часа, раздался телефонный звонок, из которого стало ясно, что самолет взорвался в воздухе. Такого оборота дел никто не ожидал, и впервые за много лет службы, Лев Максимович растерялся.
Первое о чем он подумал, это о том, что погибли одни из лучших оперативников его отдела, опытные специалисты, с которыми он проработал много лет, а вместе с ними, еще несколько сотрудников других отделов. Не стало и Горина, человека, который мог в будущем наверняка раскрыть перед учеными много секретов, которые были в его организме.
Спустя двадцать минут, ему принесли данные, полученные из разных служб, которые следили за полетом военно-транспортного самолета, а так же от американцев, которые незамедлительно и оперативно подключились к этому происшествию, тем более что они потеряли четырех своих специалистов. Все говорило о том, что на борту самолета произошел взрыв, который полностью разрушил самолет на высоте восемь с половиной тысяч метров. Затем произошли три последовательных взрыва топливных баков и двигателей, что привело к полному уничтожению самолета еще в воздухе. В таких условиях, экипаж и члены команды погибли, вне всякого сомнения.
Полковник провел рукой по волосам, вспоминая события прошедшего дня. Он не успел до конца ознакомиться с документами о катастрофе, как его срочно вызвали к руководству. Понимая, что ничего хорошего ждать нечего, он поправил костюм, и направился к служебной машине, которая ждала во дворе здания. Спустя сорок минут, он вошел в кабинет. Кого-то из присутствующих он знал, это были руководители службы разведки, кого-то нет, видимо представители либо президента, либо премьер-министра. Совещание прошло оперативно, и хотя в его адрес не было сделано каких-либо упреков, и его даже включили в состав комиссии по расследованию чрезвычайного происшествия, все же понял, что дальнейшее пребывание на службе будет зависеть от того, как быстро удастся установить, кто стоит за взрывом самолета. Когда он, вместе с остальными участниками совещания, выходил из кабинета, заместитель руководителя службы разведки, которого он хорошо знал, тихо произнес:
- Слушай, Лева, вопрос очень серьезный, думаю, ты и сам понимаешь. В сложившейся ситуации, запросто могут найти козла отпущения. Надеюсь, ты меня понимаешь. Помогу чем смогу, но столько народу сверху набежало, что, вряд ли получится. Так что, постарайся разобраться, какая сволочь нам такую свинью подложила. И думаю, что террористы тут ни причем, а вот кто, нужно понять, и как можно быстрее выявить. И еще, прими соболезнования, ты стольких ребят хороших потерял, - и, не дожидаясь ответа, отошел в сторону, словно дистанцируясь, как и все в подобных случаях, когда кто-то попадает в опалу.
Вернувшись к себе, он хотел, было вызвать зама, подполковника Малинина, чтобы посоветоваться, но передумал, и медленно, положил трубку телефона на место.
- Кто может стоять за этим взрывом? Между совещанием и решением лететь, подготовкой к вылету и отлетом, прошло очень мало времени. Круг людей, которые были в курсе происходящего, был крайне ограничен. И все же, кто знал о готовящейся операции, более того, успел не просто доложить о ней, а получить указания, подготовить и организовать взрыв самолета? Стало быть, в такой операции были задействованы люди, которые имеют и власть и деньги. Кто они?
Сомов посмотрел на часы. В девять часов он должен был присутствовать на рабочем совещании комиссии. Её специально отложили, так как в состав включили представителей американской стороны и ждали их прилета. К этому моменту, он должен что-то подготовить, высказать какие-то соображения. Он посмотрел на часы, и нахмурился. Впервые, за свою более чем долгую службу, он не знал с чего начинать. Неожиданно вспомнив о Горине, он достал сотовый телефон, и, найдя в справочнике телефон Рылевой, набрал номер. Несколько гудков и голос автоответчика, что абонент недоступен. Сомов не стал делать второй попытки. Решив, что позвонит позже…

----------

Анна лежала в палате, и ждала, когда ей принесут какую-нибудь одежду. Она по-прежнему была завернута в одеяло и постепенно приходила в себя. Жидкость в капельнице капля за каплей перетекали в её тело, и, улыбнувшись, она подумала:
- Неужели весь этот кошмар был на самом деле? И вообще, почему ей постоянно приходиться от кого-то спасаться? Неужели так будет всю оставшуюся жизнь? Быть может, они поспешили с Михаилом, что так быстро вернулись на Землю, пожили бы какое-то время на Норфоне, узнали о нем, побывали бы в разных местах, и может быть спустя какое-то время, о них просто все забыли бы? Вряд ли, - ответила она сама себе. В этот момент в палату вошла девушка и принесла ей одежду. Поблагодарив, Анна хотела было сразу переодеться, но, взглянув на капельницу, решила обождать. Она продолжала лежать, размышляя о том, что ей делать и как быть.
- Может убежать от них? Только куда? Не все ли равно, Россия, страна большая, спрячемся с Михаилом где-нибудь в глубинке, где нас никто не найдет, устроимся на работу, и будем жить, как все. А главное, не опасаясь, что тебя снова схватят, и начнут пытать, - при слове пытать, она невольно содрогнулась. Ей снова вспомнился весь тот кошмар, который длился все эти дни.
- Дни… Интересно, сколько дней прошло, с тех пор, как меня усыпили в лифте? И вообще, как им так легко удалось это сделать в учреждении, где такая охрана? Возможно, прав был тот, что говорил со мной о какой-то организации, и они повсюду пустили свои щупальца, в том числе и в разведке. А раз так, то надо как можно быстрее отсюда бежать.
Дверь палаты снова приоткрылась, и на пороге появился молодой и приветливый врач, который с ней разговаривал внизу.
- Вижу, вам полегчало, я прав?
- Немного.
- Замечательно. Сейчас капельницу уберем, и на рентген. Посмотрим, не сломали вы чего, а то в шоковом состоянии, порой можно не чувствовать боли, а на самом деле есть травма, - он выглянул в коридор, и кого-то позвал. В комнату вошла медсестра, и, отсоединив капельницу, предложила ей помочь одеться. Потом на каталке, её повезли по коридору в рентгеновский кабинет. Все это время, Анна с подозрением смотрели на все происходящее, и в каждом из вновь встреченных ей людей, подозревала пособников тайной организации, которые попытаются её снова похитить. Однако все закончилось довольно буднично, и вскоре она оказалась снова в палате. Перед этим, её внимательно осмотрели два врача, смазали ушибы и ссадины, забинтовали пораненную руку, которую она не помня где и когда, сильно ободрала, и, пожелав доброго сна, оставили в покое.
Как только дверь за ними в палату закрылась, Анна решила, что пора действовать, и хотя силы еще не восстановились, она осторожно приподнялась с постели, встала посреди палаты, и, сосредоточившись, дала команду на телепортацию в квартиру Михаила.

Обычное состояние, когда внутри тебя что-то происходит непонятное, и неведомая сила создает шар, внутри которого ты, а потом вспышка, и невозможность понять, что же произошло. Затем шар распадается, и ты в очередной раз с удивлением понимаешь, что неведомая тебе сила, каким-то образом, мгновенно переместила в то место, о котором ты мысленно думала в начале перемещения.
Анну окружала знакомая обстановка. С момента их последнего пребывания, в квартире ничего не изменилось.
- Главное, это узнать, где сейчас Михаил, - первое, о чем подумала Анна, и в тоже мгновение отчетливо вспомнила: «Господин Горин погиб. Самолет, на котором они летели, взорвался в воздухе где-то над Швецией».
- Неужели это правда, и он не блефовал? – в отчаяние подумала Анна, - А вдруг, это так!
Она схватила трубку телефона и стала набирать номер сотового телефона Михаила. В ответ полная тишина. Даже не было привычного сообщения автоответчика. Анна снова набрала номер, и потом еще несколько раз, но все было напрасно.
- А что с мамой? Как она. Может быть, позвонить полковнику и узнать какие-то подробности? А вдруг, он заодно с ними? Нет, вряд ли, и все же, - сомнения одолевали её, и Анна растерялась. Она не знала, что делать и как быть. С кем посоветоваться, к кому обратиться за помощью. Она окончательно растерялась, и устало опустилась на стул. Несколько минут, она молча сидела, не в силах ни о чем думать. Заболела голова, потом она почувствовала легкое головокружение, и, поднявшись, неспеша, пошла в кухню, в надежде найти там какой-то еды. Впрочем, у Михаила всегда имелись запасы, и она не сомневалась, что-то найти. Поискав, она нашла банку персикового компота и с аппетитом её съела. Потом поставила чайник, и пока вода закипала, нашла в шкафу ржаные финские сухарики, которые Михаил очень любил. Кинув в большую чашку пару пакетиков чая, немного подождала, пока заварится и чуть-чуть остынет. Пока пила, умудрилась съесть половину коробки сухариков, а заодно банку вишневого джема. Почувствовав себя лучше, вернулась в комнату, легла на диван, и мысли снова вернулись к вопросу, погиб Михаил, или её все же обманули?
Решение, что делать дальше, пришло спонтанно. Она сама не поняла вначале, почему решила поступить так, а не иначе. Возможно что-то толкнуло её к этому, возможно обычное чувство самосохранения, а может усталость от всего пережитого за последнее время. Она встала с дивана, твердо зная, что и как надо делать. Поэтому, не раздумывая, достала деньги, про которые ей говорил Михаил. Пересчитав, поняла, что на первое время ей более чем достаточно, как никак, две тысячи евро и около сорока тысяч рублей. Потом вспомнила, что в шкафу висит её платье, которое она оставила, но, посмотрев на него, повесила обратно, после чего снова сгруппировалась и телепортировалась, на этот раз к себе домой. И хотя была мысль, что там может быть устроена засада, и её могли ждать, она все же решилась на это.
В квартире никого не было. Это вызвало вздох облегчения, и она не мешкая, сразу же стала собираться в дорогу. Достала документы, самые необходимые вещи, уложила их в сумку, потом, подумав, взяла кое-что из продуктов, и присев на стул, как обычно принято перед дорогой, спокойно закрыла дверь и, спустившись во двор, пошла ловить такси. Её путь лежал на вокзал, откуда она собиралась уехать из Москвы, куда угодно, лишь бы подальше, где её никто и никогда не найдет. Пока ехали, она неожиданно изменила свой план и попросила остановиться возле пункта продажи сотовых телефонов. Оформив покупку и положив немного на счет, она вышла из магазина, и тут же набрала номер полковника.
- Сомов слушает, - услышала она знакомый голос.
- Лев Максимович, это Анна. Михаил жив?
- Где вы? Наконец-то. Куда вы пропали, мне необходимо с вами срочно встретиться!
- Хорошо, хорошо, но сначала скажите, Михаил,…. погиб? – она не выдержала, и её голос задрожал, а на глаза навернулась слеза.
- Мужайтесь. Самолет потерпел катастрофу. Выживших нет. Приезжайте, все слишком серьезно, чтобы об этом говорить по телефону.
- Хорошо, я скоро буду, - она выключила телефон, и, подняв руку, стала ловить машину. Остановившийся водитель, приоткрыл дверь, и спросил:
- Куда вам?
- К трем вокзалам, довезете?
- Нет проблем, садитесь.
Анна кинула сумку и, забравшись на заднее сиденье, добавила:
- Если можно, к казанскому вокзалу.
- Как прикажете.

Через два часа поезд уносил Анну в Самару.

----------

Сомов тупо глядел на папку, что лежала перед ним на столе. Открыл. Прямо на него с фотографии смотрело симпатичное лицо Воеводина. Два листа, на которых была напечатана автобиография и краткий послужной список капитана. Следом лежали бумаги на других сотрудников, которые летели на задание.
- Такие ребята погибли! - с надрывом в голосе произнес полковник, и закурил сигарету. Закашлялся, так как по ошибке перепутал концы сигареты. Загасил окурок в пепельнице, и тут же закурил другую. Он просто не знал что делать, и это настолько выбило его из привычного ритма работы, что он в растерянности листал папку с личными делами погибших сотрудников, вспоминая при этом каждого из них, ребят, которые пришли в отдел и ставших при нем, первоклассными специалистами своего дела.
- Ну что же, придется по крупицам восстановить все с самого начала, до того момента, когда самолет взлетел в небо. Выявить всех, кто знал о рейсе, и начать просеивать сквозь мелкое сито. Проверить, что или кто стоит за каждым из этих людей. Сложная и трудная работа, но другого пути нет.
Полковник поднял трубку и попросил соединить его с начальником отдела внутренней разведки.
- Алло, Сомов. Есть необходимость встретиться. Хорошо, буду через час. Все до встречи.
Он положил трубку и, убрав документы в сейф, прежде чем выйти, подошел к окну. Осень была в разгаре, но казалось, что на улице все еще лето. Сомов вздохнул, подошел к столу, загасил окурок, и направился к двери.

- Вот такие дела, - произнес Сомов, рассказывая полковнику Хромову, обстоятельства происшедшего, - Собственно говоря, ты сам частично в курсе дел.
- Меня, кстати, не пригласили на совещание!
- И, слава богу. Там собирались не ордена раздавать. Такое начальство понаехало, что….
- Да, не завидую.
- Одним словом была утечка информации. Это очевидно. И люди, которые смогли все так быстро подготовить и взорвать самолет, обладают очень большими возможностями.
- И не просто возможностями, а допускаю, что работают, в том числе и у нас в аппарате и не на самых маленьких должностях.
- Само собой. Только как подступиться к ним?
- Да, крот не крот, а черт знает кто. Главное непонятно, какую цель они преследовали, взрывая самолет. Обострить отношения с американцами? Вряд ли. Об операции знал очень небольшой круг лиц. Участвовали в ней только специалисты, стало быть, о каком обострении может идти речь? Согласен?
- Безусловно.
- Раз так, значит, одну версию можно отбросить. Встает вопрос, какие еще мотивы у них были, чтобы провести такую молниеносную операцию?
- Вывод напрашивается сам собой. Либо они не хотели, чтобы мы нашли инопланетянина, либо,… - Сомов задумался.
- А что еще?
- Либо, все дело в Горине.
- В Горине! А он что, с ними летел?
- Да, начальство дало указание, чтобы он обязательно принял участие в операции. Я как мог, убеждал, что, вряд ли стоит дразнить американцев, но они почему-то посчитали, что мы сделаем дружеский шаг в их сторону, и тем самым проще будет замять инцидент в Арктике.
- Вот оно что, - теперь задумался Хромов, - знаешь, а это меняет дело. Не хотелось бы скондачка такое говорить, но боюсь, что утечка могла произойти там, наверху, - и указательным пальцем показал на потолок.
- Так считаешь?
- Не хотелось бы в это верить, но слишком много фактов, говорящих в пользу этой версии. Посуди сам. Твой Горин принимает участие в Арктике. Американцы терпят там поражение, и теряют без малого сотню бойцов. Потом к нам обращаются инопланетяне, и мы начинаем сотрудничать с американцами. Логично было бы вывести Горина из этой операции, а вместо этого, наоборот, суем его им под нос. Спрашивается, для чего? Следишь за моими размышлениями?
- Да-да, продолжай.
- Что из этого следует? Кому-то нужно было не просто, чтобы Горин продолжил участие в игре, а самое активное. Возможно, мишенью был именно он, а все остальные лишь дополнительные жертвы катастрофы.
- Хорошо, но что из этого следует? Кому это могло быть выгодно? Может быть, американцы пожертвовали своими, только чтобы убрать Горина?
- Вряд ли. Не думаю, что инициатива его участия в проекте, исходила от них. Значит, кто-то заранее спланировал взорвать самолет, и для этого на нем должен был обязательно быть Горин. Кстати, весьма удобно свалить все на американцев.
- Логично. Выходит, крот может сидеть столь высоко, что достать его будет не просто?
- Одного не могу понять, какую цель он или они преследовали?
- А что, если рассмотреть такой вариант. Крот, выполняет задание американцев?
- Допускаю такой вариант, и все же, есть сомнения.
- Сомнения! Так, стало быть, есть фактики, о которых молчишь, потому что слишком они разрозненные. Угадал?
- Лева, сколько лет мы знаем друг друга? Без малого тридцать. Вот что я тебе скажу. Действительно, есть кое-что, и пока это, как ты правильно заметил, всего лишь фактики. Идет информация, по крупицам, по зернышку, а вот в целом картинка не складывается.
- И все же, ты о ней подумал, и как-то увязал, не так ли?
- Ладно, поделюсь кое-чем, - Хромов поднялся из-за стола и, достав из сейфа папку, вернулся на место. Открыл её и, перевернув несколько листов, произнес:
- Папочке этой уже почитай двадцать лет будет. А сам видишь, тоненькая она. Слишком все скользко. Одно могу сказать, есть сведения, которые указывают на то, что внутри страны существует тайная, великолепно законспирированная организация, цель которой установление власти в стране путем переворота.
- Ну, как говорится, открыл Америку. Сколько подобных организаций и групп было. А вспомни, как Брежнев пришел к власти, как Горбачева проталкивали. А сколько людей за Ельциным стояло?
- Ты не суетись, тут совсем иное. Они ко всем этим событиям никакого отношения не имеют, а если и принимали участие, то лишь с одной целью, поднять выше в эшелоне власти своих людей.
- А ты сам во все это веришь?
- Во что?
- Ну, вот в это самое. В тайное общество, заговор?
- Наше дело, собирать факты, анализировать, и делать выводы. А принимать решения, это прерогатива руководства.
- Это понятно, только…
- Вот именно, только. Пока об этих фактах мало кто знает.
- Хорошо, и что они говорят, твои факты?
- А говорят они то, что не часто, но периодически из разных мест поступают довольно странные донесения. Вот, к примеру, из Новосибирска. Краевой службой внешней разведки выявлен повышенный интерес к работам Некрасова В.А, работающего в Новосибирском филиале академии наук РФ. Работы связаны с проблемами использования плазмы в военных отраслях. Работы засекречены, однако по заявлению, полученному от него, его разработками неожиданно заинтересовались люди, которые предложили сотрудничество. Учитывая важность проводимых работ, были проведены мероприятия, по выявлению лиц, пытающихся завербовать Некрасова. В результате розыскных и оперативных мероприятий, были установлены лица, так или иначе связанные между собой. Было установлено, что ими являются два высокопоставленных руководителя аппарата администрации области, заместитель директора института, а так же еще ряд лиц. Какой-либо контакт с иностранной разведкой, указанных лиц не был установлен, посему прошу рассмотреть возможность возбуждения дела, с целью детального рассмотрения данного вопроса на вышестоящем уровне.
- Как тебе такой факт?
- И что, ты посылал туда своих людей?
- А ты думал. Естественно. Только кончилось это совсем иначе, чем ты думаешь.
- А что, я ничего такого не думаю.
- Так вот, как только мы послали туда бригаду людей, спустя неделю, все фигуранты по делу были мертвы. Причем их смерть была так ловко инсценирована, что вроде как все погибли естественной смертью. Один от инфаркта скоропостижно скончался, другой на машине в аварию попал, и так далее. Считаешь это совпадение?
- Вряд ли. А ты докладывал об этом кому-то?
- Естественно, такие вопросы согласовывать надо.
- Так может быть…
- Не знаю, однако мысли разные по этому поводу. И таких фактов не много, но есть. И объединяет их одно. Все они связаны с интересом к сверхсекретным разработкам, различным проектам, которые имеют либо оборонное значение, либо являются перспективными разработками в создании чего-то нового.
- Выходит, что вокруг Горина, могли крутиться эти люди? Но кто они?
- Однозначно сказать не могу. Возможно, что это действительно какая-то группа людей, которая объединена в тайную организацию. Но кто они, и что собой представляет организация, сказать не могу. Просто не знаю.
Сомов задумался, и неожиданно произнес, - Черт возьми, если они охотились за Гориным, то с таким же успехом могут заняться и Рылевой.
- А что. Твои люди её не опекают?
- Нет. Она обладает такими возможностями, что вряд ли ей это нужно.
- Не хочу советовать, но это ты зря так считаешь.
- Пожалуй ты прав.
В этот момент в кармане Сомова зазвонил сотовый телефон.
- Извини, я послушаю, - Сомов достал телефон и нажал зеленую кнопку.
- Сомов слушает.
- Лев Максимович, докладывает Лубин. Обнаружен труп лейтенанта Голикова. По данным наружного наблюдения и просмотренным видеозаписям, следует полагать, что неизвестный, завладев документами убитого, сопровождал Рылееву Анну Максимовну из медицинского корпуса, и затем вывел её из здания в полуобморочном состоянии. Следует рассматривать это как похищение. Какие будут указания?
- Твою мать. Срочно поднять все службы, я выезжаю, - Сомов с треском захлопнул крышку телефона.
- Как ты был прав Паша, полагая, что, убрав Горина, они займутся Рылевой.
- Убили?
- Нет, пока лишь похитили, но нам от этого не легче.
- Держи меня в курсе, надо работать вместе, полагаю, что если мы выйдем на след похитителей, дела в этой папке прояснятся и все встанет на свои места.
- Хорошо, - Сомов пожал Хромову руку, и стремительно вышел из кабинета.

Глава 2

Анна вышла на перрон вокзала, и облегченно вздохнула. Она понимала, что впереди её ждет масса трудностей, но все это мелочи по сравнению с той нервозностью, той сумасшедшей гонкой на выживание, которая длилась последние несколько недель. Она подняла сумку и направилась к выходу из вокзала, размышляя по дороге, как ей проще всего снять жилье.
Как только она оказалась на оживленной улице, подняла руку и поймала тачку. Водитель шахи лихо тормознул возле неё и, опустив стекло, спросил:
- Далеко едем?
- В спальный район.
- Не понял, куда? – улыбаясь, переспросил он.
- Я только что приехала, надо бы комнату снять, а лучше однокомнатную квартиру. В центре наверняка цены лом, поэтому мне бы лучше на окраину, где подешевле. Может, посоветуете что?
- Понял, садитесь, сейчас придумаем что-нибудь.
- А счетчик не шибко накрутит денег, пока думать будете? - приветливо спросила Анна.
- Судя по говору, из Москвы? Так вас столичных на мякине не проведешь. Садитесь, не обижу.
- Надо же, перед тем как сесть за баранку, лингвистом работали? - садясь рядом с водителем и ставя сумку на колени, спросила Анна. Но водитель уже включил сигнал поворота, и, повернув голову, смотрел, когда его пропустят, и он вклинится в поток машин.
- Чего говорите? - переспросил он.
- Говорю, с чего решили, что я из Москвы?
- Говор выдает.
- Так это как плохо, или хорошо?
- Нам без разницы кого вести. Нынче и колхозника иной раз не проведешь на мякине. Такое впечатление, что всю дорогу, карту города изучал, пока везешь, сто раз укажет, куда и где повернуть, а потом скажет, что в первый раз в городе оказался.
- Что делать, то и дело по ящику показывают, там кинули, тут обманули.
- Если так жить, то лучше сидеть дома, и носки штопать. Верно?
- Может быть. Это хорошо, что вы с юмором.
- Это почему?
- Говорят юмористы, меньше кидают.
- Остроумно. Но я сомневаюсь.
- Что так?
- Да как-то вез одного. Всю дорогу анекдоты рассказывал. Веселый такой, рубаха парень. Подвез, говорю ему три сотни, как договаривались. Он мне, нет проблем. Достает тысячу. Я ему семьсот рублей отсчитал и уехал. А вечером смотрю, фальшивая. Так что, разные шутники встречаются.
- Все мы человеки.
- Точно. А вы веселая. Хату почем снять хотите?
- Хотелось бы подешевле.
- Всем хочется. Говорят в Москве цены такие же, как в Европе?
- Не была, не знаю. Но цены действительно высокие. Тысячи за три в месяц, что-то приличное можно найти?
- Запросто
- Может на примете жильё есть? – Анне потребовалось сделать небольшое усилие, чтобы прочесть, о чем думает водитель. Оказалось, что у него тетка, как раз собралась сдать свою однокомнатную квартиру, и в разговоре с племянником попросила того при случае, помочь найти квартиранта. Однушка на третьем этаже пятиэтажной хрущобы, за три тысячи в месяц, её вполне устроила бы.
Опираясь на эту информацию, Анна и стала разговаривать с водителем относительно жилья.
- А вы к нам надолго?
- Как получится, а что?
- Да я в том плане, что есть у меня тут один вариантик с квартирой. Родственница собиралась сдать. Но сами знаете, месяц одному, месяц другому, ей не хотелось бы. Хотя бы на полгода, чтобы наверняка.
- Понимаю. Я так полагаю, что до весны точно пробуду, а там как получится.
- А из Москвы-то чего сбежали?
- От мужа.
- Бывает.
- Наверное. Думаю, свалю на время, пусть поживет один. Да и потом, я не москвичка, держаться особо не за что.
- И то верно.
- Так что с квартирой-то? Поможете, или так разговор по дороге?
- Не, я если сказал, стало быть, по делу. Значится так. Однушка, обстановочка хиловатая конечно, но все удобства имеются. Третий этаж, в пятиэтажке, мусорка на улице. Три штуки в месяц, но тетка сразу предупредила, если что, оплата за три месяца вперед.
Анна сразу поняла, что про оплату за три месяца, водитель сам придумал. Впрочем, в любом случае, такой вариант её устраивал. Сейчас самое главное, это быстро найти место, где можно было на время осесть, и все обдумать, расслабиться и как следует выспаться. Да, именно выспаться, без опасения, что к тебе войдут, что-то брызнут в лицо и уведут в неизвестность.
- Так что, согласны или как?
- Посмотреть бы конечно хотелось. Три штуки, умноженные на три, деньги тоже ведь не малые.
- Без проблем. Еще пять минут, и будем на месте.
Действительно, не прошло и пяти минут, как водитель въехал во двор, где расположилось несколько панельных пятиэтажек. Чистенькие, ухоженные дворики, огороженные невысокими заборчиками. Белье, развешанное после стирки на веревках, натянутых на столбах, несколько старушек сидящих на лавочке и болтающих между собой, а заодно присматривающих за детьми, видимо внуками и внучками, играющими в песочнице. Чуть поодаль, несколько человек играли в домино во дворе.
- Алеша, ты чего это приехал среди бела дня? - спросила одна из бабушек, поднявшись со скамейки и направившись к нему.
- Тетя Клава, так вы же сами просили насчет квартирантки. Вот, привез показывать жилье. Или передумали?
- Ой, ты прямо шустрый какой. Только на прошлой неделе с тобой на енту тему говорили, а ты уже тут как тут. Это вот её что ли привез-то? – бабуля рукой, держащей палку, указала в сторону Анны.
- Её, её. Она готова сразу за три месяца вперед и деньги заплатить.
- Да…. Ну тады пойдем, покажу.
Анна вышла из машины, и с сумкой на плече, стала подниматься вслед за Алексеем и тетей Клавой на третий этаж. Однушка выглядела опрятно, и хотя обстановка была самая простая, Анне понравилось, и поэтому она сразу же спросила:
- Меня все устраивает. Я женщина не пьющая, не курящая, порядок и чистоту гарантирую, мужиками не увлекаюсь, - при этом многозначительно посмотрела в сторону Алексея, поскольку прочла его мысли, в которых он размышлял относительно возможности подкатить к ней вечерком, дабы отметить приезд, а дальше по обстоятельствам.
- У меня размолвка с мужем, так что хотела бы просто отдохнуть, возможно, устроиться на работу на какое-то время. Если я вам подхожу, то, как и сказал Алексей, готова оплатить девять тысяч за три месяца вперед, - при этом она порылась в сумке, и, вынув из кошелька деньги, отсчитала девять тысяч.
Упоминание о деньгах, и их вид, моментально решил исход дела, и тетя Клава сразу же засуетилась, и стала объяснять Анне, что, где и как в квартире. Какие цветы и когда следует поливать, зачем стоит ведро в туалете, и как вызвать слесаря, чтобы починить бачок унитаза, куда звонить, если какие вопросы, и еще масса чего, где и зачем. Минут сорок ушло на это, и еще часа полтора, пока тетя Клава собирала свои вещи и складывала их в сумки, а Алексей относил в машину. Наконец, когда все было закончено, она отдала Анне ключи, забрала деньги, смешно завязала их в платочек и спрятала за пазуху, чем вызвала улыбку на лице Анны и Алексей. Распрощавшись, Анна закрыла за ними дверь и, выглянув в окно, убедилась, что они уехали. После этого, она не раздеваясь, легла на кровать. Образ Михаила, как живой, встал перед ней, и она, уткнувшись в подушку, зарыдала.
Все это время она сдерживала себя. Когда ей впервые сказали, что самолет, на котором летел Михаил, взорвали, она сомневалась, и надеялась, что он жив. Но потом, когда полковник Сомов сказал, что это правда, надежда угасла. Она пыталась сдержать чувства от нахлынувшего горя, и ей это удалось. Даже в поезде, она удержалась, чтобы не разреветься, и тем самым обратить на себя внимание. И только сейчас, оставшись наедине, она дала волю чувствам. Самый родной и близкий ей человек погиб. Как долго они шли к пониманию того, что любят друг друга, и как мало им пришлось быть счастливыми.
Она рыдала, понимая, что ничего не изменишь, не повернешь вспять, и она уже никогда не увидит его, не бросится на шею, чтобы обнять, прижаться, поцеловать, и сказать всего несколько слов: - Я люблю тебя. А в ответ услышать: - Аннушка, я тоже люблю тебя, очень, очень….
----------

Сомов снова вспомнил перипетии сегодняшнего дня. Разговор с Хромовым, и последующее за этим сообщение о похищении Рылевой, окончательно выбили его из привычной колеи. Столько событий за один день, и одно хуже другого.
- Не такой уж и маленький круг лиц, знавших о проведении операции, - отвлек его размышления, голос зама, с которым они вот уже час сидели и обсуждали вопросы, связанные с катастрофой самолета и похищением Анны.
- Извини, что ты сказал?
- Я говорю, что довольно много народу, кто мог знать об операции. Кроме того, не о всех мы знаем. У меня нет данных, кому из высокопоставленного начальства было известно о времени вылета. Ты сам посуди. Между совещанием с американцами, где было принято решение о вылете, подготовкой и отправкой группы, прошло совсем мало времени. Получается, что за это время были даны указания, подготовлена и проведена операция по установке бомбы на самолете. Один человек сделать это не мог, факт. Стало быть, кто-то передал, что принято решение лететь, скорее всего, это крот. Тот, кто получил эту информацию, мог быть и промежуточным звеном, и одновременно руководителем. В любом случае, была тут же дана команда, где и когда полетит группа, и задействованы люди, непосредственно установившие взрывное устройство. Как видишь, цепочка достаточно сложная, но что самое главное, везде были люди, их люди.
- Понимаю. Вот только кто они?
- Надо искать.
- Этим и занимаемся. С кого только начать? - Сомов взял список, в котором перечислялись все участвующие в совещании, а так же те, кто мог знать о готовящейся операции и времени её проведении.
- А это вот что у тебя за два кружочка с буквами?
- А это наше с тобой начальство. Они тоже были в курсе.
Сомов покачал головой, но промолчал, понимая, что в данном случае, проверять надо начинать с себя, а уж начальство, тем более.
- А список сотрудников и специалистов, которые участвовали в подготовке самолета, тебе передали?
- Да, вот он.
- Ничего себе. У них там что, целый батальон готовит самолет к отправке?
- Батальон не батальон, а как видишь, двадцать восемь человек непосредственно были в момент подготовки к рейсу в зоне контакта. Это летчики, техники, заправщики, и другие специалисты.
- Хорошо, - Сомов положил на стол список, - начнем проверять всех по списку. Я с Хромовым договорился, он поможет, подключит людей, которым доверяет,… Черт, тут впору самому себе нельзя доверять, когда такая каша заварилась.
- Не паникуй. Мы с тобой в разведке не первый год. На Хромова тоже можно положиться. Уверен, подберет людей, которым доверяет. Нам бы хоть одного вычислить, а дальше клубочек сам начнет разматываться. Вспомни, сколько дел было. А тоже порой казались такими, что не знаешь с какого бока подступиться, а ведь раскручивали.
- Раскручивали. Это все в прошлом, а сейчас такие времена, что иной с такими полномочиями и возможностями, что казалось бы, чего еще надо, а все равно, хочет еще больше, вот и прет за кордон все что можно, включая такую информацию, что была бы моя воля, сразу к стенке ставил.
- У, хватил куда, к стенке. Таких людей хотя бы до суда довести, а ты хочешь к стенке. Вспомни Морозова. Какую инфу американцам продал. И ведь за гроши отдал. Мы его почти два года пасли, столько сил потратили, а в итоге? Пять лет, а через три он уже по амнистии на свободе был. И где сейчас? В штатах.
- Ты же сам, как и я мыслишь, а говоришь, что к стенке не те времена. Пяток бы поставили, и лучшего примера для остальных не было.
- Ладно, не заводись. Согласен, не согласен, нашего мнения в этом вопросе никто не спросит, а вот если ничего не найдем, то на пенсию отправят, это в лучшем случае.
- Да и черт с ней, с пенсией. Вот, завершим эту канитель, сам подам рапорт и поеду на дачу.
- Цветочки разводить.
- Зачем цветочки, мемуары буду писать.
- И в стол, и в стол.
- Что значит в стол, книгу напишу.
- Лева, какая книга. Да наши знания с тобой, еще как минимум лет двадцать под грифом сов секретно будут, а ты книгу.
- Даже помечтать не дашь.
- А знаешь, я бы сейчас от рыбалки не отказался. Посидел бы где-нибудь с удочкой, порыбачил. Потом ухи наварил бы.
- И под водочку, да еще, если грибков пожарить с лучком.
- Не, грибы и рыбу путать не стоит. Ушицу надо одну, без всего, и по науке, чтобы,…
- Слушай, кончай. У меня уже слюни потекли. Я, между прочим, сегодня без обеда, и без ужина. Супруга уже два раза звонила, спрашивала, когда приду, и ел ли я или нет.
- Наша служба и опасна и трудна, - попытался запеть и хоть немного успокоить Сомова его зам, и почувствовал, что это ему отчасти удалось.
- Ладно, давай наметим план работы на завтрашний день, а то мне с утра докладывать о проведенных мероприятиях надо, - и оба склонились над документами.

Они засиделись до двух часов ночи. Полковник так и не поехал домой, а остался ночевать в своем кабинете.
Утром он встал с больной головой, усталый и злой на все. Пришлось выпить таблетку. Потом умылся, и еще раз открыл документы, которые накануне аккуратно сложил в папку. Доклад и план первоочередных мероприятий был написан от руки и лежал поверх всех остальных материалов.
- Будем надеяться, что все пройдет гладко, - подумал он и заспешил на совещание.

- Надеюсь, я не опоздал, или наоборот, еще не все собрались? - поинтересовался он у дежурного офицера, который молча пропустил его в кабинет к генералу. К удивлению Сомова, тот сидел один, и просматривал какие-то документы. Завидев полковника, дал знак рукой, чтобы тот присел напротив.
- Что-то случилось? – спросил Сомов, не понимая, почему его не предупредили относительно переноса времени совещания.
- Случилось, - как-то неопределенно ответил генерал, - Вот что, не буду ходить вокруг, да около. Как говорят летчики, разбор полетов отменяется.
- Не совсем понял?
- Дело по факту взрыва у нас забирают.
- Забирают! Кто?
- Военная разведка. Так что ты можешь спать спокойно. Нам же легче. Одной головной боли меньше.
- Да, но….
- Я думаю, что вопросы задавать будем в другое время. Займись розыском своей Рылеевой.
- Рылевой.
- У меня по документам значится, как Рылеева.
- Это опечатка.
- Хорошо, Рылева, так Рылева. И еще, я дал поручение Хромову, чтобы он временно отрядил к тебе пару своих сотрудников. У тебя как никак потери в отделе. Кадры сейчас этим вопросом тоже занимаются. Одним словом, форсируй этот вопрос. Важно, чтобы мы её нашли быстрее, чем иностранная разведка. Есть основание полагать, что в сложившейся ситуации её могли похитить спецслужбы, если не ошибаюсь, такое уже было. Если прошлый раз им не удалось, то второй раз, они осечки не допустят. С пограничниками я уже договорился, задействуй всех, и постарайся её найти.
- Слушаюсь. Вопрос можно?
- Да.
- А как разрешился вопрос с инопланетянином? Ведь его поиски вроде бы как не отменялись?
- По-моему, они информированы обо всем гораздо лучше, чем мы думаем.
- Даже так!
- Да. Без объяснения причин, их корабли покинули орбиту Земли.
- Все три!?
- Все три.
- Странно, и никак не сопроводив при этом отлет, хоть каким-то сообщением?
- Видимо в их понимании, наша цивилизация находится на столь низком уровне развития, что объяснения излишне.
- Однако, - полковник вздохнул, - Разрешите быть свободным?
- Не смею задерживать.
Полковник вышел из кабинета генерала, так и не поняв, что могло стать причиной, столь резкого изменения оборота событий.

Усиленные поиски Рылеевой не увенчались успехом, и хотя полковника не особенно теребило руководство в этом вопросе, он чувствовал, что от него ждут результатов. Каких угодно, пусть даже самых печальных, но главное результатов, а не пустого молчания.
Спустя неделю, когда казалось, что поиски так и увенчаются ничем, Анна неожиданно сама объявилась и позвонила полковнику на его сотовый телефон. Её первый же вопрос был относительно гибели Михаила. По голосу, Сомов понял, что Анна все это времени была в полном неведении относительно гибели Горина. Обманывать он не стал и поэтому сразу же подтвердил, что Михаил разбился в авиакатастрофе, после чего попросил её незамедлительно встретиться. Анна ответила, что скоро будет. Однако ни в этот, ни на следующий день, она так и появилась. Единственным утешением стало то, что Рылева жива, но, по всей видимости, скрывается, возможно, чего-то или кого-то опасается.
Сомов дал команду провести слежение за всеми звонками с её мобильного телефона, который, как было установлено, был приобретен буквально за несколько минут до звонка в одном из московских магазинов. Двое суток не принесли желаемого результата. Телефон молчал, и хотя полковник неоднократно пытался позвонить, следовала фраза, что телефон отключен.
Анализируя создавшееся положение, Сомов пришел к выводу, что, по всей видимости, Анна решила уехать из Москвы и на некоторое время скрыться. В определенной мере это был разумный и оправданный шаг с её стороны, правда единственным вопросом, который оставался открытым, это куда она могла так спешно уехать, и почему, обладая возможностями телепортации, не захотела встретиться с ним? Возможно, не только гибель Горина была тому причиной, а что-то иное, да и вопрос с похищением, так и остался открытым. Кто похитил, и каким образом ей удалось спастись? Вопросы, на которые Сомову хотелось бы получить ответы…

Спустя неделю, Сомова пригласил к себе начальник управления, и, стараясь не смотреть в глаза полковнику, сообщил, что в свете событий, которые имели место за прошедшее время, было бы желательно, чтобы он подал рапорт об увольнении.
Сомов воспринял эту информацию, как должное, и с привычной военному человеку дисциплиной, незамедлительно написал заявление, в котором, сославшись на самочувствие, просил освободить его от занимаемой должности, и с учетом выслуги лет, отправить на пенсию.

Продолжение следует…







Действующие лица:

 Михаил Леонидович Горин – главный герой. 47 лет, холост. К.т.н., работает менеджером в страховой компании.
 Анна Максимовна Рылева - 37 лет, одинокая женщина, подруга и любовница главного героя.
 Сомов Лев Максимович – полковник службы разведки.
 Хромов Павел Алексеевич – полковник, начальник службы внутренней разведки ФСБ РФ.
 Сысоева Елена Степановна – старший научный сотрудник медико-биологического отдела разведки, 44 года.
 Клепиков – майор, руководитель бригады спецназа.
 Воеводин Вячеслав Николаевич – сотрудник разведки, капитан.
 Зубов Геннадий Трофимович – майор службы разведки.
 Кумаров Альберт Николаевич - начальник научно-исследовательского отдела.
 Береговой Илья Андреевич - начальник отдела космической разведки.
 Пол Эванс – сотрудник американских спецслужб.
 Антон Сергеевич – главный врач исследовательского центра организации «Лотос»
Инопланетяне
 
 Куди – член команды похитителей контейнера, сумевшая выжить и оказаться на Земле.
 Глейб, Вирунд и Маркуди – бандиты, похитившие контейнер. Погибли в первой части романа.

Жители Поселения

Гулар Свенсен – староста поселения, швед 56 лет.
Арджи – психолог, 39 лет, по национальности индус.
Соан Бу Ли, Рита Вейс, Рун Вандерхаген, Ассаах Марибунда – обитатели «общего» дома.

Технические термины:

Норфон – планета, с которой прилетел на Землю инопланетный корабль.
Гутрон – спутник Норфона, на котором находится экспериментальный центр омоложения человека.
Суста – спутник Норфона
Кармайзер – летальный аппарат наподобие шатла, для небольших полетов между планетами одной звездной системы.
Слипер – компьютерное устройство, позволяющее несанкционированно войти в компьютер другого корабля.
Скраб – ручное оружие ближнего боя. Представляет собой устройство, позволяющее поражать цели на дистанции до ста метров посредством выброса в сторону цели порции сгустка энергии, которая при соприкосновении с объектом, высвобождается, что приводит к выделению большого количества тепловой энергии и поражению цели. Один выстрел из скраба равносилен по удельной массе взрыву 200 г тротила.
Плакс – спиртосодержащий напиток. Имеет широкое распространение в галактических поселениях. Напоминает обычный самогон. Имеет различный привкус, начиная от вишневого и кончая неизвестных на Земле фруктов.

Все персонажи, их имена и действия, а также, - все события, происходящие в романе - вымышлены и не имеют ничего общего с реальными лицами, их именами, действиями и событиями их жизни, даже в случае какого-либо совпадения. Узнавшим себя на прилагаемых страницах не стоит рассматривать мнение о них того или иного героя, как мнение автора. Вместе с тем, приношу искренние извинения, за поступки героев и события, происходящие в романе, если они так или иначе нанесли моральный урон читателю, или кому бы то ни было. Отдельные высказывания героев могут не совпадать с мнением автора по тому или иному вопросу и потому не могут быть интерпретированы, как его собственное мнение, а, следовательно, не относятся к разряду дискуссионных вопросов.


На правах рукописи. Автор – Аристарх Ильич Нилин Москва июнь 2006-апрель 2007

Автор благодарит всех приславших свои замечания и предложения.