Некогда, в стародавние времена простиралась под небесами земля воздушных шариков.
Шариков там жило - видимо-невидимо. Красные, зелёные, с разводами... Все они были круглые и яркие. И все были аккуратно надуты всевозможными знаниями, умениями, желаниями и весьма грандиозными планами на будущее. Кто без надутости сможет прыгать по жизни? Кто без надутости сможет красиво уйти из неё, расплескав цветные осколки по всему мирозданию?
И вот однажды на земле этой родился Гандончик.
Родиться-то родился вот только отношения с окружающими у него не заладились. И было это вовсе не удивительно: все цветные - он прозрачный. Все большие и надутые весьма глубокомысленным содержанием - а его надуть не вышло, так он и лежит в уголке грустный и невзрачный.
Гандончик любил мечтать! Он закрывал глаза, сладкая дрожь пробегала по его позвоночнику, он улыбался тихо-тихо и устраивался в своём уголке, расправив все морщинки, растянувшись как мог. В мечтах его все ценили, любили! У него была тайна: в своих мечтах он летал! Летал над своей чудесной страной, над головами его братьев-шариков! Ему махали вслед, его приветствовали радостные крики, его звали, но он только загадочно улыбался в ответ и летел дальше.
Очнувшись, он долго пытался понять, куда всё делось, и почему он снова лежит едва заметной серой тряпочкой на твёрдом полу. Откуда взяться таким странным мечтам? Он даже неба почти не видел - только серый лоскуток его из окна, затянутого пыльной занавеской. Хорошо, что никто не знал о его полётах. Засмеяли бы.
Гандончика дома не любили, потому что он только и делал, что путался под ногами. И он ушёл. Просто ушёл и возвращаться не стал.
Долго ли, коротко брёл он по тёмной улице, пока не споткнулся и не упал в открытый люк. Упал, поднялся, тихонько отряхнулся... И вдруг услышал страшное дыхание! Много раз его пугали сказками об ужасном Баллоне, который живёт под землёй. Ужас охватил Гандончика, он хотел убежать, но ноги его заплелись и он растянулся на земле. В себя он пришёл в чистой и тёмной комнате на жёсткой кровати.
Так Гандончик впервые встретился с Баллоном. Баллон уже много лет жил изгоем, таился и скрывался. Его боялись, стыдили, избегали. Ещё бы! Он был наполнен загадочным никому не понятным содержимым, а стенки были слишком прочны, чтобы заглянуть в это содержимое хоть одним глазком.
С самого момента знакомства Баллон не произнёс ни слова. Гандончик ни о чём и не спрашивал. Он понимал: если выбалтывать себя, то скоро станешь совсем пустым.
Баллон с Гандончиком любили вечерами сидеть рядом и любоваться закатом. Закат был для них круглым отверстием в черноте, окном в другой мир.
Однажды, взглянув на завороженного красками вечернего неба Гандончика, Баллон произнёс: "Я знаю, сможешь. Я помогу".
Касание Баллона, сперва лёгкое, потом стальная хватка. Струя нового, неизведанного запульсировала в висках, перехватило дыхание и дыхание стало ненужным. Все восемь органов чувств переняли вибрацию и мельтешение чистейшего экстаза, наполнившего весь мир! Всю жизнь! Гандончик стал больше любого из шариков в шесть раз! Теперь он был совершенно прозрачен и невесом, ноги его оторвались от земли и лёгкий сквознячок, играя, понёс его к круглому выходу в небо. И звёзды своими лучами гладили его по алмазной поверхности, и волшебные звуки ночных птиц, ночного города усиливались, резонировали и эхом отдавались в его голове. Он летел.
Баллон смотрел на него снизу вверх и улыбался...
Кто-то махал Гандончику, кто-то грозил, но ему было всё равно. Он растворился в голубом небе и стал его частью. Частью неба, частью ветра, частью вечернего заката.