Именно в тот момент, когда Дарья собиралась вывести собаку, настойчиво зазвонил телефон.
- Кому надо, тот дозвонится, - рассудила Даша и не стала подходить к телефону. - Мы уже гуляем. Правда, мой собак? Да и Нинка, наверно, уже ждет.
Подруги во дворе не было. Но Даша её услышала - та что-то кричала, высунувшись из окна. Даша обреченно потопала к домофону.
Не успел прогудеть звонок, Нинка завопила в динамик:
- Убииили, убииили, помоги…
Дарья бросилась к лифту, подгоняемая эхом подружкиных причитаний. Подъем до 15-го этажа казался вечностью. Чего она только не нарисовала в своем воображении.
Слава Богу, реальность оказалась менее страшной и ужасной.
Иваныч, приятель подруги, сидел на кухне, весь в крови, и глупенько улыбался, не забывая стонать, как и положено пострадавшему. Соседка-пенсионерка трясущимися руками безуспешно пыталась промыть его раны. Голова пьяненького Иваныча болталась из стороны в сторону, кровь лилась на дорогой костюм, сам он пытался острить, Нинка продолжала голосить (она не выносит вида крови), работал телевизор, лаяли три собаки, кенор в клетке под потолком от страха запел.
- Молчать! – Крикнула Дарья.
Строгий вид и командный голос подействовали, и в образовавшейся тишине Даша выслушала рассказ страдальца.
Банальная история. Ограбление по-русски с бюргерским отпором. Вообще-то, Иваныч - иностранный гражданин с труднопроизносимым немецким именем, а русский вариант имени придумали подруги.
- Так. Иванычу необходима медицинская помощь. Одна проблема - иностранец. Даша вспомнила про соседа – зав.кафедой в институте Скорой помощи. Он позвонил коллегам и распорядился, чтобы немецкого гостя приняли, как родного.
В машине, куда «больного» с трудом загрузили, Даша пригорюнилась:
- Нинк, а нас с тобой в таком виде пустят в больницу? - В самом деле, обе выглядели довольно комично в своих старых куртках, фланелевых шароварах с начесом, и оренбургских платках.
- Брось! При чем тут внешний вид? Ты хочешь, чтобы я выходила гулять с собакой в любимой шубе за семь тысяч евро и сапогах за штуку? Мне так удобнее, а в платке не продувает. Куда денутся? Примут! Мы по протекции от самого Загорского.
- Так это по поводу вас звонил наш профессор? – Доктор, увидев живописную группу из залитого кровью, но прилично одетого иностранца и сомнительного вида девиц, сморщился, как от зубной боли. Он брезгливо бросил на стол, заполненный в регистратуре бланк, протянутый ему Дашей. – Ну и ну! Где его угораздило подцепить этих…? – Буркнул врач в сторону.
- Гражданки, очистите помещение, мы тут без вас займемся пациентом. И пальтишко его оставьте.
- Что это я пальто должна оставлять? В честь чего? – Завелась Нинка. – С какой стати? Он, между прочим, мой гость.
Даша скорее выпихнула ее в коридор, прихватив одежду Иваныча.
«Противный. Чем мы ему не понравились? Хорошо, что не оставили пальто. Ищи, свищи потом! Попробуй, докажи. Может, он намек делал, денег ждал. А у нас с собой нет. О! У Иваныча, наверняка, есть, – предположила Даша и залезла в карман его пальто. – Одни сотенные и десятка. Сколько дать? Не десятку же. Значит, сотню».
Врач, увидев Дашу, снова брезгливо поморщился.
- Это Вам, - Дашка улыбнулась и положила на стол купюру. - За ваши труды. Спасибо. Нашего бойца скоро можно забрать? А то у нас собаки дома воют, не успели с ними погулять. Только собрались, а тут…
- Господи! С собаками погулять! – Доктора затрясло от смеха. – Погулять они собрались! Ой! Они собачницы! Ребята, вы слышите? Они, оказывается, собак хотели вывести…
Даша и, заглянувшая в кабинет на шум, Нинка в недоумении взирали на заливающегося от смеха врача.
– Уж извините, девочки, за бомжих вас принял. Теперь-то понимаю, сам собачник. Прямо по пословице: встречают по одёжке… Через полчаса забирайте вашего друга, а через пару дней заходите - швы сниму. И…это, одевайтесь на гуляние… приличнее. Всякое бывает.