Удивительное время суток – ночь.
Уставшие от дневной суеты люди возвращаются домой. Кто- то вскоре выходит из квартир для продолжения жизни на виду, кто-то, с наступлением сумерек, зашторивает окна, пряча себя и свою личную жизнь от посторонних, порою любопытных взглядов, а кто-то… позволяет проникать этим взглядам в свои квартиры и личную жизнь.
Снова и снова, с наступлением сумерек, я выхожу на улицу, чтобы после поведать вам истории «ночных окон».
-Я тебя ненавижу! - сказала она. А может, и не сказала, а просто подумала, но он все понял. Нельзя было не понять. Слишком много он причинял ей боли и слишком мало, точнее никогда не просил прощения.
Снова и снова я наблюдаю за третьим окном справа, на втором этаже. Прошло больше месяца, а я по-прежнему не могу понять: почему эта пара на людях показывает себя влюбленной, и при этом не прячут себя за занавеси ранними зимними вечерами.
Это она. Та, которая сейчас говорит «ненавижу», которая до глубины души боится его, не закрывает окна от любопытных взглядов. Она – одна из тех, кто превозносит мужчину до небес и в тоже время боится его до колик. Одна из тех, которые отдают всю себя ему во власть. Отдают не только физически, но и душевно. Одна из тех, кто считает себя всего лишь частицей Вселенной, а его – мужчину – всей этой Вселенной.
Изо дня в день она отдыхает и телом и душой на работе, а к концу этого дня она готовит себя к встрече с мужем, пытаясь предугадать его расположение духа, пытаясь угодить ему во всем, лишь бы сегодня он оставил ее в покое.
- Я тебя ненавижу! - сказала она, вонзая острое лезвие кухонного ножа во что-то мягкое и ненавистное. А может, и не сказала, а просто подумала. Он все понял без слов. Слишком часто он делал ей больно и вот сейчас он увидел всю эту боль и ненависть в ее глазах.
Она никогда не закрывала окна только потому, что боялась быть никем не замеченной после ее ухода из этой грубой, страшной и невыносимой жизни. Эта мысль пугала ее до смерти и она просто не позволила смерти подойти к себе близко.
Уже через день окно на втором этаже, третье справа, молчало темнотой, пытаясь скрыть все события происходившие за ним.
Какое-то время я не в силах был заставить себя выходить вечерами и проникать взглядом в чужие жизни. Я вообще перестал выходить вечерами. Именно в это время мое внимание привлекла юная девчушка, которой в пору бы веселиться, развлекаться со своими сверстниками, но она – это юное чудо природы – носила на себе печать грусти. Я смотрел на нее завороженными глазами. Я пытался понять грусть, так тяготившую ее.
Ее окно на четвертом этаже, в доме напротив, всегда было зашторено, и я только мог видеть ссутулившийся силуэт на подоконнике. Я смотрел в ее окно, как на пустой экран в кинотеатре, на котором иногда мелькали какие-то фигурки. Иногда я видел, что к ссутулившемуся силуэту кто-то подходит и на какое-то время замирает рядом.
Что? Что происходит в эти моменты? Какие звучат фразы? В какой-то момент мне наскучил этот немой фильм с одной сценой, но именно в этот момент событиям что-то дало толчок к дальнейшему развитию.
Для того, чтобы победить зло нужны друзья. У этой девчушки их не было или, по крайней мере, их не осталось, и она больше не могла противостоять злу. Она думала, что так расквитается сразу со всеми, и пусть они знают, как погубили Человека.
Я внимательно наблюдал за силуэтами в этом окне. Я видел, как женщина трясла за плечи ссутулившуюся фигуру. Я чувствовал, как у этой фигуры истощились силы, а напряжение росло. Через минуту-другую напряжение перешло предел допустимого, и ссутулившаяся фигура взорвалась. Я увидел девчушку, несущуюся оголтело через весь двор. Она, как и там, за окном, была безмолвна, но не ее душа. Ее душа сейчас орала, протестуя против всего. Я не мог удерживать себя и пошел следом. На какое-то время я потерял ее из виду. Визг тормозов и скрежет рессор заставили меня повернуться на этот смертенесущий звук…
И невдомек было маленькой девочке, что она творит расправу: над своей жизнью – своими руками!
После пережитого страха небытия она каждый день теперь воспринимала, как подарок. Какой бы это был ужас, если бы ее не спасли, если бы она умерла! Нет, она хочет, она будет жить! На свете есть и хорошие люди, она обязательно их встретит.
Люблю окна первого этажа. Здесь можно сполна насладиться интонацией хозяев окон, не призывая при этом на помощь свое воображение.
Не очень тактично и благоразумно я смотрюсь со стороны, стоя под окнами, но разве я могу отказать вам и себе в этом.
- Дурак ты! Она же тебя любит!
- А что теперь?
- А как ты думаешь, что может вызвать безответная любовь?
- Это она тебе сказала?
- О безответной любви я знаю по себе…
- Нет, о любви.
- Она ничего не говорила. Ты часто оставлял меня с ней. Если бы только видел этот безумствующий взгляд? В минуты, когда ты закрывал за собой дверь, она готова была разнести Вселенную, а ты уходил, даже не подозревая какую бурю способен вызвать своим уходом. Она никогда не говорила о тебе после твоего ухода. И я только сейчас поняла почему. Она считала кощунством произносить твое имя, не обращаясь к тебе.
- Ты полагаешь, я поверю во всю эту чушь?
- А другого синонима слова «любовь» в твоем словаре не нашлось?
- Любовь! О чем ты говоришь? Какая может быть любовь? Да и, вообще, какие могут быть отношения между преподавателем и студентом?
- А может тебе лучше у нее спросить?..
- Она неподражаема! – услышал я через несколько дней. - Я намеренно остался после лекции. Я наблюдал за ней. Какое-то время она меня не замечала. Я подошел к ней. Ее взгляд выражал равнодушие или, точнее, жестокую холодность. Мне было не до чтения ее взглядов, я был напряжен и весь сосредоточился на твоих словах «Она же тебя любит!». Я подошел к ней вплотную, боясь вновь взглянуть в ее глаза. Страсть и стыд заливали мое лицо, но я не отступил, да и она не отстранилась от меня. Я провел рукой по ее ладони. Она была приятно тепла и суха, в то время, как мои ладони от волнения вспотели. Я понял, насколько она умеет владеть собой и чуть было не отказался от нее. Мне хотелось бежать. Бежать как можно быстрее, чтобы ветер сдул с моего лица следы стыда и страсти, но я поднял глаза и увидел, как бесстыдно ее взгляд предает ее же.
Я овладел ею на столе, а после долго смотрел ей в глаза, пытаясь понять, как этот милый взгляд способен быть безумствующим…
Я счастлив, что история этого ночного окна так красиво завершилась. Точнее сказать, не завершилась, а бурно развивается. Как я выяснил позже, эта беседа проходила между братом и сестрой, которые оказались близнецами. Но оставим их на время и поднимем взор двумя этажами выше.
Третий этаж. Центральные окна. Молодая красивая женщина и толстый лысеющий мужчина, у которого, судя по всему, уже лет десять всего два желания – чего бы поесть и куда бы еще вложить кругленькую сумму денег для получения хороших дивидендов.
Каждый вечер одно и тоже. Визиты «нужных» друзей, которым жена должна мило улыбаться, несмотря ни на что. Это такие же лысеющие толстосумы, улыбаться которым она уже привыкла. Пугающее однообразие. Но однажды, в эту наскучившую повседневность, врывается свежий ветерок, который подхватывает гостеприимную хозяйку и словно опавший лист уносит в соседнюю комнату, куда мой взгляд, увы, не может проникнуть по той одной причине, что это зашторенные окна спальни не раз видевшие фиаско хозяина. Много раз я наблюдал, как после очередной вечеринки, подвыпивший и уверенный в себе толстячок увлекал за собой супругу и каждый раз я видел ее разочарование, когда она выходила из темноты спальни.
Этот ветер, однажды ворвавшийся в ее жизнь, был одним из «нужных» друзей. «Нужный» не по годам, о чем совершенно забыл толстячок. Этот ветер, словно наездник, оседлал ее в дверном проеме, что было очень кстати, иначе я бы не смог увидеть всей полноты тех скачек, которые были предоставлены моему взору. По началу она как необъезженная лошадка брыкалась, пыталась вырваться из плена лассо, но жокей был не по годам опытен, чему даже я позавидовал. А, кроме того, у него оказалось оружие, противостоять которому не смогла бы ни одна лошадка. Он без церемоний затянул лассо объятий, прижав свою лошадку к стене и резко, не раздумывая, применил свое оружие по назначению. Резкость привела лошадку в исступление, которое со временем переходило в наслаждение. Наездник, грубо оседлавший лошадь, замедлился и проявил колоссальную выдержку не кончив в первые минуты. Он дразнил ее. То, замедляя, то, ускоряя темп езды, он властно управлял ее телом, а вскоре и ее душой. Уставшие от езды они оба упали в полуобморочном состоянии на пол.
Увы, что было дальше мне не известно, а каждый из вас, призвав на помощь свое воображение, может продолжить и завершить эту скачку.
Эти скачки продолжались не так уж и долго. Муж заметил похорошевшую супругу и, как это часто бывает, застал ее с наездником врасплох в тот самый момент, когда очередное лассо страстей затягивалось все туже и туже.
Романтичная история с печальным концом. Наездника я больше не встречал, а хозяйка в печали слегла и более не улыбалась «нужным» друзьям. А вскоре, это семейство и вовсе покинуло наш дом.
Но вернемся к окнам на первом этаже. Что-то там стало происходить меж братом и сестрой.
- Как ты могла?! Ты, направившая меня на путь любви. Как ты могла все разрушить? Как ты могла позволить себе прикоснуться к Храму моей любви?
- Могла. Потому что невыносимо больше наблюдать за вами, за вашим счастьем, за вашей близостью. Да! Я почти всегда наблюдала за вашей близостью. Поначалу я наслаждалась ее роскошной фигурой, ее милыми телодвижениями. Потом я стала представлять себя на твоем месте, а после стала ревновать ее к тебе. Я миллион раз винила себя в том, что сказала тебе о ее любви. Ведь я могла быть на твоем месте. Эта мысль не давала мне покоя долгое время, а когда она отказала мне, даже несмотря на то, что мы так похожи, я не сдержала свой гнев! Прости меня! Забудь ее! Вспомни, как нам было хорошо вдвоем. Ты мне всегда рассказывал о своих увлечениях, страданиях, я выслушивала тебя и тебе становилось легче. Рассказывая ты ложился мне на колени и так засыпал. Помнишь?! Помнишь безумную Хлои, за которой ты пытался ухаживать?
- Тогда я был совсем ребенком!
- А Джудит? Ту Джудит, с которой ты стал мужчиной и, которая сказала, что ты еще не дорос до мужчины. Кто? Кто тебя тогда успокоил и помог обрести в себе уверенность? А теперь? Неужели мы позволим какой-то училке порвать нашу дружбу?
- Мы ей не позволим порвать нашу с тобой дружбу. А я не позволю тебе порвать наши с ней взаимоотношения! Раз ты любишь женщин, найди себе другую. Ради нашей с тобой дружбы…
Вот такие истории поведали мне ночные окна. А сколько их еще будет, кто знает? Одно могу сказать уверенно: «Я вас с ними познакомлю».