«Сядь. Послушай меня. Это на самом важно»
Нет, не подойдет. Она не станет ни садиться, ни слушать. Джарет закрыл глаза и на секунду представил ее лицо – чистое, не омраченное никакими настоящими проблемами. На нем будет растерянное и непонимающее выражение, которое ничего не сгонит хотя бы потому что иначе нарушится сюжет, который она сама для себя продумала. Потому что для нее – да и для всех остальных тоже! – он навсегда холодный и отстраненный, они не примут его другим, да и сам Король Гоблинов другим себя не воспримет. Это жестоко – он способен на мимолетные радости, но его судьба – нежная тоска, созерцание, но не участие.
Возможно, когда-нибудь он бы смог стать таким же, как все – жизнерадостным, открытым, веселым, но это был бы уже обычный человек, а Король Гоблинов бы вылетел в трубу. Он сам создал себе образ – так надо отыгрывать его до конца. Жизнь – театр, парад лицемерия и как жаль, что никто не сможет оценить его роль с позиции театрального критика, а не такого же участника пьесы, как он сам; никто не сможет заглянуть за кулису.
И кроме того – так ли плоха его роль? Она яркая, характерная…
Джарет горько-иронично усмехнулся, пытаясь загнать подальше желание открыться миру, открыться Саре, которая за эти несколько часов уже стала его воплощением. Жизнь – парад лицемерия? Так пусть девочка увидит его во всей красе! Среди этого только сам Король будет казаться настоящим – эта театральность впилась в него своими острыми когтями, парадным костюмом прикрыв кровоточащие раны, она стала неотъемлимой частью и он будет очень уместен на этом балу… Он покажет свою маску ей во всем великолепии, она влюбится в нее, эту маску, поверив, что это и есть настоящий Джарет, убежденная в том, что единственную свою маску – тряпичную – он сбросит в самом начале бала в ее честь…
…Джарет сидел на подоконнике и перебирал в руках кристаллы, один за другим посылая их к Саре, искренне надеясь, что ни одно существо никогда не узнает, что эти кристаллы – всего лишь его слезы… замороженные, как и его сердце. Сердце Короля Гоблинов.