Кто ходит в гости по утрам,
Тот сыт бывает часто.
Ведь по утрам то тут то там
Детишек бродит масса.
И все они такие…ммм!
Упитанные в меру.
Прощай, диета! Это мы!
Голодные медведи!
Золушка сидела на мешке с чечевицей и задумчиво полировала коготочки напильником. Быстрый взгляд на ходики – без двадцати минут полночь – вздох. Кракозябра зевнула и поудобнее устроилась на коленях девушки. Машинально погладив зверька по серой шерстке, Золушка, прикрыв на миг глаза, глянула в будущее. Едва заметный, истлевающий как туман на рассвете, след говорил о том, что встреча все-таки состоится.
Переложив кракозябру на плечо и встав с мешка, я отправилась на чердак проверить запас боевых метел и заправку ступы мини версиями назгулов. Эти маленькие демоны просты и удобны в эксплуатации: навызываешь их пору сотен, и смело можно отправляться в боевой вылет или на разведку! Кучкой они способны прожечь дыру в любой ступе или ковре-самолете, а по одиночке очень противно кусаются, не смертельно, конечно, хотя бывает, что и до крови. А главное, место укуса потом нестерпимо чешется месяца два. Правда и убить назгула почти элементарно – простейшее заклятие воды или холода или на худой конец натравливание на демоненка элементала – две минуты, и назгул летит наземь, подрагивая крылышками.
Но сейчас я проверяла заклятия и обереги скорее, чтобы занять руки и отчасти мысли. Принц должен был подъехать еще к одиннадцати. Как максимум к половине двенадцатого. Сейчас без семнадцати минут. Нервно дернулось плечо, и зверек недовольно заурчал, напоминая о своем хрупком сне. Прислушалась к происходящему в доме – в чулане храпели горячо любимые тетушки, уставшие после вскапывания очередной дюжины соток земли под картошку. Конечно, самокопалка сделала бы ту же работу в восемь раз быстрее и не в пример качественнее, но зачем лишать родных людей права на тарелку борща и места для ночлега? Что я? Зверь какой?.. На ковре перед очагом, под которым весело трещал Вечный огонь, распластались в разных позах с полтары дюжины кротов, крыс и мышей, греющих свои грызуньи косточки и неторопливо поедающих кешью. Хорошо, что пива не попросили! Еще шлепал тапочками домовой, но это у него работа такая – бродить по дому, следить за порядком (в основном за моей семейкой) и иногда громко, чтобы даже люди слышали, шлепать тапочками, дабы кое-кто каждый раз покрывался мокрым потом. Юмор у моего домового такой. Вообщем, ничего необычного в доме в этот час не происходило, все как всегда. И от этого ожидание становилось только тягостнее.
Через десять минут я спустилась обратно вниз и плюхнулась на излюбленный мешок с чечевицей. Была она, конечно, заворожено-волшебная, в том плане, что вполне мягкая, но и анатомическую форму держала, что позволяло расслабить спину и развалиться с комфортом. Но в случае опасности каждое зернышко оживало и бросалось на врага с завидной яростью и остервенением. В зависимости от приказа пара - тройка килограммов зерен катились под ноги \лапы \копыта и сбивали хозяина этих конечностей на пол, а в иной ситуации набрасывались подобно рою диких ос, не жаля, но царапая и лезя недругу под одежду, в рот, глаза и прочие отверстия, нанося таким образом заметный урон его организму. Жизнь пошла нынче опасная, так что приходилось обезопасивать себя любыми способами!
Но вот уже наступала полночь, в ходиках завозилась летучая мышь, ворча и позевывая, вылезла из домика, глянула на меня красными глазенками, два раза чихнула и решилась все-таки на вопрос, мучивший ее, похоже, не первый час.
- Когда на охоту полетим, хозяйка? Кушать чего-то охота… Я тут такого мальчишку вчера в соседней деревне присмотрела! – На слове «такого» мышь сверкнула глазками и довольно облизнулась. – Просто объедение! Чур, мне кровь, тебе все остальное! Ну, зачем тебе еще пара литров этой дурной человеческой крови? Одних костей в нем столько, что на десяток личей хватит! – На последних словах зверек споткнулся, поймав мой «добрый» взгляд, в котором читалось все, что я думаю сейчас о не в меру прожорливых мышах – раз! Об их отлучках с рабочего места в рабочее же время – два!
- И, в конце концов, может ты все-таки уже откаркаешь двенадцать раз, дабы новый день перестал с обалденным видом топтаться у нас под дверью? – Это, понятно, было три.
Мышь хмыкнула, мол, ну если так просите…и вообще, зачем поднимать столько шуму? Хлопнула двенадцать раз крыльями, сопровождая каждый хлопок отсчетом соответствующего порядкового номера часа нежным опереточным голоском. Я только краем уха уловила вздох облегчения за дверью, и легкий порыв ветра унес старый день песчинкой в Часы вечности.
Проснулась кракозябра, плотоядно облизнулась на летучую мышь, не убравшуюся обратно в домик, а сидящую на его крыше и явно строящую коварные планы по сбеганию в соседнюю деревню на ужин. Мне до разборок девчонок не было никакого дела! В крайнем случае мне бы грозило шоу-иллюминация «День открытых дверей в магической психлечебнице для одаренных дебилов». Не в первой!
Ну, где эта бледная поганка, Принц которая? Кочерга в плаще с бантиком! Сама пунктуальность, даром, что на все четыре копыта хромает после прошлого свидания! Костеря милого на все лады и ноты, я была готова броситься ему на шею в любой момент, стоило ему только появиться в доме. Сперва я, естественно, придушила бы его за опоздание, но не сильно, так, для острастки. Но потом… «Да где же, ты, любовь моя, что бродит по миру со шпагой? И две дороги для души ключом от Врат ей открываешь? Ты вечен и всесилен ты, но зря разбрасываешь даром Мое терпение. И ты уж сколь мой гнев во всю познаешь!» Злорадненько усмехнувшись возникшему в уме самому по себе заклятию, я уже решила обидеться на это явно не джентльменское поведение, как вдруг зазвенел астрал подобно серебряным подковам пегаса, озарился зал голубоватым светом, осыпались на пол звезды, обращаясь в ковер из незабудок, а с краю, у самой двери стояла завернутая в белоснежный плащ высокая упругая фигура с жутко виноватым выражением лица. Кракозябра недовольно спрыгнула с плеча, прекрасно понимая, что будет только мешаться. Или мы ей будем мешать дрыхнуть? Скорее, все же вторая мысль была ближе к той, что промелькнула в маленькой вредной головке мохнатого существа. Вечный огонь приглушил свое сияние, стайка грызунов давно уже разошлась по норкам и блаженно переваривала плотный ужин. Домовой услужливо поставил на столике в спальне, куда мы должны были в самом скором времени переместиться, два бокала и бутылочку проклятий семиколенной выдержки. А мой такой прекрасный в своем белоснежном костюме кавалер уже отставил оружие (оно же рабочий инструмент и атрибут образа три в одном) в угол, подхватил меня на руки и зацокал по ступенькам наверх. Заворожено улыбаясь и падая в эти бесконечно красивые глаза без зрачков, последнее, что я услышала, был звон упавшей на пол косы и яростная ругань непомерно любопытной кракозябры, на хвост которой, судя по всему, и упало оружие моего принца.
11 - 12 апреля 2007г.