Одежды на нём было больше, чем требовалось для самых суровых холодов – стёганая куртка, толстовка с капюшоном, вязаный свитер, байковая рубашка, толстая футболка с длинным рукавом, потом футболка с коротким рукавом, майка, водолазка и в довершение всего – большой расползшийся шерстяной шарф, обхватывающий тело сверху по куртке и заправленный концами каким-то чудом в брюки. Брюки – ватные, на водонепроницаемой подкладке и камуфляжным пятнистым рисунком, неимоверно грязные и едва держащиеся на талии. Впрочем, падать им было некуда, потому что их хозяин полулежал в сыром углу перехода метро и воздев одну руку к небу, заплетающимся языком ворочал фразу:
- One dollar, please. One dollar…
Другой рукой он придерживал на полу бумажный стаканчик из-под кофе и то и дело пробовал им трясти для привлечения внимания прохожих, но дeйствия его были вялыми и слабыми и мелочь на днe стакана не звенела, а только шуршала.
- God bless you…
Он пытался осенить прохожих крестом, но рука не слушалась и, сделав движение сверху вниз, застывала там на неопределённо долгое время, пока попрошайка не набирался сил и не вздымал руку опять бормоча:
- God bless you. One dollar, please.
Левый глаз прятался за слипшимися веками, а правый – мутный и безразличный от выпитого алкоголя, глядел куда-то в пространство перед собой.
- One dollar, please, one dollar!
Проходящие боялись споткнуться о раскинутые на весь проход ноги бродяги, и лишь изредка чувствительные женщины, переступив через них, бросали в бумажный стаканчик монетки, а дальше торопились прочь от висящего здесь смрада и полутьмы.
Неожиданно тёмный силуэт человека в длинном плаще отделился от потока людей и остановился напротив нищего. Наклонился к нему и вложил в поднятую руку сдобную булочку. Нищий вздрогнул, притянул руку с булкой к своему глазу, но глаз слезился и выражал крайнюю степень пренебрежения ко всему происходящему. Тогда рука с булкой через всю щеку двинулась к носу. Послышалось сопение, тихий свист, под конец – чмоканье. Затем все звуки в один раз стихли и рука метнула булкой в сторону грязного, сырого угла.
- One dollar, please, one dollar! – выдавил из себя нищий и осенил неуверенным крестом силуэт в тёмном плаще.