Они поднимались долго. Лестница казалась бесконечной, она уходила вверх, закручивалась крутым винтом, зловеще уповая в неизвестность. Донна Майя крепко держала Малыша за руку, чтобы он сильно не пугался, ведь то и дело по его телу пробегала лёгкая дрожь, а маленькая ладошка постоянно потела от сильного чуть ли не истерического сжимания.
Малыш нёс фонарик, освещая дорогу нашим героям, его едва хватало, чтобы осветить впереди хотя бы метра полтора, поэтому им приходилось передвигаться чуть ли не на ощупь, со всею осторожностью и опаской проходили они новую ступеньку каждый раз.
Вокруг стояла недоброжелательная тишина, смердила слепой темрой непредсказуемости, частенько давила на уставшие очи путников, заставляя их ёжится от любого чуть заметно уловимого шороха. Конечно, особенно не по себе было Малышу, никогда ещё не приходилось ему попадать в подобные передряги, но он всё же боролся со своим страхом, как мог, старался не выдать себя во что бы то ни стало. Донна Майя хорошо понимала это, по-матерински обнимала его, не давая усомниться в своей поддержке. К тому же они уже не первый день знакомы, и многое довелось им пережить, успели стать хорошими товарищами эти люди и довольно крепко сдружились. Это постоянное чувство родства и ответственности друг за друга помогало преодолевать любые препятствия и трудности.
« Вместе мы – сила. Запомнил?» -- любила приговаривать Донна Майя.
« Ни хрена…»
Всё так же медленно и осторожно продолжали они своё восхождение. Казалось, нет конца и края этим ступенькам, бесконечны они по своей натуре, так много их было, что успели приесться и надоесть. Но надо было идти, не обращать внимания ни на усталость, ни на голод. Идти сквозь темноту, сквозь время, не жалея сил, здоровья, себя. Слово НАДО пишется большими буквами, поэтому назад поворот был невозможен. Хотя, впрочем, поворачивать никто и не собирался.
Вот так вдвоём, совершенно бесстрашно и сценически-победоностно, спустя не один час и не два, поднялись-таки наши герои до самого верха. Они уткнулись в большущую железную дверь, утыканную смертоносными шипами. Малыш тяжело задышал от волнения и чуть не уронил фонарик, Донна Майя успокоила его, вовремя поддержав под руку.
Затем она принялась шарить в своей сумочке и вскоре достала ключ. Он имел немалые размеры под стать двери, был чёрный как смоль, но тем не менее очень красивый.
-- Откуда он у тебя?! – в восторге воскликнул Малыш.
-- Тс-с-с-с! – произнесла Донна Майя, характерно приставив палец к губам. Затем едва уловимым шёпотом добавила: – С****ила.
-- А-а-а, -- понимающе закивал Малыш и тут же заткнулся. Но тень волнения и тревоги не сходила с его лица. Он был напряжён до предела.
-- Потерпи, -- проговорила Донна Майя, глянув на своего спутника, – Не долго осталось.
Вставив ключ в скважину, она с немалым усилием повернула его трижды, прежде чем дверь всё же открылась.
Они оба, сгораемые от нетерпения, боязно проследовали внутрь, там было светло, и то, что увидел Малыш за этой дверью, поразило его до глубины души. Перед ним предстало огромное-преогромное поле, усыпанное миллионами красных, как кровь, роз. Они цвели и благоухали, тихонько пошевеливаясь от безмятежной игры ветра. И всё это великолепие купалось в лучах торжественно-праведного солнца, сыплющего потоки радости и спокойствия, такого волшебного и доброго одновременно.
Малыш, оторопев, стоял и просто смотрел на это чудо, так неимоверно сильно влияющее на его ещё совсем не готовый разум. Он отказывался верить этой красоте, развернувшей перед ним свои запредельные чары, он гуманно мучался в непонятках от увиденного, завораживался в самом себе, ища и требуя отголосков собственного откровения.
-- К сожалению, у нас мало времени, -- прервала Донна Майя экстаз, прочно овладевший Малышом. – Сейчас нарвём, и надо быстро уходить.
-- Хорошо.
И они принялись рвать драгоценные розы. Аккуратно складировала Донна Майя их в свою сумочку, а Малыш просто собирал цветы в руку.
Но не всё было так легко, как могло показаться на первый взгляд. Знала Донна Майя, что это не простые розы, это цветы, выросшие на могилах всех, кто погиб из-за неразделённой любви, и у каждого из этих цветов был свой законный хозяин. И не дай бог попасться, это могло очень плачевно закончиться., поэтому всё нужно было делать как можно быстрее.
Как могли торопились они, постоянно озираясь вокруг. И вот, когда уже максимально возможное количество цветов было собрано и когда нужно стало покидать поле, раздался громогласный вопль. Он незаметно перерос в голос, чётко сказавший:
-- Вы! Жалкие воришки! Вам не уйти живыми!!!
-- Бежим, нас попалили! – отчаянно крикнула Донна Майя и они вместе с Малышом тот час же помчались к выходу. Но едва добежали до двери, как путь им внезапно перегородил Страж. На ходу Донна Майя выхватила меч и, отпихнув Малыша в сторону, нанесла первый удар. У Стража тоже был меч и он, конечно же, принялся защищаться. Завязалась рубка. Малыш лишь испуганно наблюдал за кровавой дракой. Но волноваться не стоило, Донна Майя в совершенстве владела холодным оружием, к тому же неплохо ей были известны приёмы рукопашного боя. Страж быстро начал сдавать под оголтелым напором женщины. Она действительно была на редкость проворна, не оставляя Стражу ни малейшего шанса. Картинно выстреливала она всё новые и новые выпады, искры сыпались из-под её клинка, и уже через минуту Страж лежал на земле, проткнутый насквозь её мечом.
-- Вставай, бежим, бежим! – тут же закричала Донна Майя и, схватив Малыша за руку, потащила к выходу.
Но не тут то было. Дверь оказалась заперта. Как не пытались они её открыть, всё бесполезно. А в это время появились невесть откуда ещё с десяток Стражей и стремительно приближались к нашим героям, отчаянно борющимся с проклятой дверью.
Донна Майя, закрыв собой Малыша и выставив меч впереди себя, стала готовиться к отражению очередной атаки. В это время Малыш продолжал колупаться с дверью.
Стражи принялись окружать их со всех сторон. Их становилось всё больше и больше, как грибы вырастали они из земли. Готовые вступить в бой.
Наконец, началось нападение. Донна Майя сражалась храбро, валила налево, затем направо. Один за одним падали враги, получившие смертельную рану. Но слишком много было их. Они лезли напропалую, ничего не видя, не слыша. Не боясь смерти, нагло, безостановочно. Как могла, держалась Донна Майя, отмахивалась до последнего. Малыш же старался изо всех сил разобраться с дверью. Бился, как контуженный, стучал, кряхтел и извивался, но она как назло не поддавалась.
В это время поток Стражей всё усиливался, всё сложнее и сложнее стало его сдерживать, силы потихоньку покидали Донну Майю, но она продолжала бороться, не считаясь с ними. Звенели клинки, летели головы с плеч, струилась кровь из свежевыкорчёванных ран. Но не могла уже долго сопротивляться Донна Майя, чувствовала, как слабеет на глазах, как хуже держит удар. А напор и не думал ослабевать, наоборот враги нападали с ещё большим зверством. Лупили с неописуемой яростью, рычали и рвались, бесновались, аки тыщи сорвавшихся с цепи псов.
-- Малыш, скорее! – взмолила Донна Майя. – Скорее, прошу тебя!
Он конечно же старался, как мог, изо всех сил, готов был уже рвать на себе волосы, но ничего не получалось. Дверь была неприступна.
В этот момент донна Майя решила предпринять крайние меры. Одной рукой продолжая отбиваться от озверевших врагов, другой она достала из кармана единственную припасённую для такого случая гранату.
-- Взрывай к чёртовой матери! – приказала она, передав её Малышу. Он не посмел ослушаться и, оторвав чеку, зажал гранату между стенкой и дверью.
Они тут же отпрыгнули в сторону, спасаясь от взрыва. Чудом оставшись в живых, Малыш и Донна Майя наблюдали как порвало на части оказавшихся в непосредственной близости Стражей. Их пораскидало на порядочное расстояние, именно в этот момент требовалось бежать немедленно, ибо новая армия собиралась за считанные секунды.
Вскочив, наши герои ринулись в теперь уже освободившийся от двери проём. Фонаря не было и бежать пришлось вслепую. Отчётливо слышали они, как дышат им в спину враги, как много их там несётся, где-то сзади.
Спотыкаясь и падая, помчались Донна Майя с Малышом вниз.
-- Скорее, зажги спичку! – скомандовала Донна Майя, когда Стражи уже стали настигать. – Я их задержу!
Пока Малыш в кромешной темноте искал коробок, Донна Майя уже вновь сражалась с наступающими Стражами. Риск быть убитой увеличился порядком, ведь ничего не было видно, Донна Майя дралась на угад. Когда Малыш зажёг спичку, то увидел, что его хозяйка уже вся в крови бешено воюет с сотней обезумевших от ярости солдат.
-- Беги! Беги! – прохрипела она, глядя Малышу прямо в глаза. И он опять в который раз не посмел ослушаться её командного голоса.
Уже ничего не соображая и застремавшись не на шутку, помчался он что есть мочи вниз.
Бежал долго, пока не поскользнулся, упал на крутые ступеньки, покатился, набирая весьма и весьма приличную скорость. Затрещали его косточки, заарканились почечки, отбивающиеся на каждой ступеньке во время этого волшебного полёта. Но совершенно не обращая внимания на жуткую боль, не позволил себе Малыш ослабить руку, сжимающую прекрасный букет.
Так и докатился он до самого низу, распластавшись на земле.
Очнулся нескоро. Но когда открыл всё-таки глаза, то увидел лицо Донны Майи, вытканное из облака. Она имела немного помятый, но весёлый вид.
-- Молодец, -- сказала она. -- Ты смог сберечь наше сокровище. Дальше ты знаешь, что с ним делать.
Примерно по истечении месяца, когда цветы уже хорошо просохли, Малыш их размолол, тщательно перетёр, закутал в марлечку и пропитал ацетоном. Затем вновь принялся просушивать ( и, кстати говоря, его терпение готово было вот-вот лопнуть), ну а уже потом то, что получилось аккуратненько забил в трубочку, поджёг и с этого самого момента принялся курить до конца жизни. Без перерывов. Лихорадочно. Как взрослый. Теперь ни от чего не отказывался он и ни в чём не нуждался.
19.08.06