МЫ сели пить чай. Вскипела вода в электрическом чайнике и Женя заварила чай.
Крупнолистовой. Пришел папа. «Девчонки, будете рыбу? Я салаку купил. – Она какая? Копченая? – И соленая, и копченая. – Будем.» Мы отставили чашки и принялись рассматривать рыбу. Небольшие рыбешки лежали в пакете и поблескивали характерным для копчености отливом. Взяли по одной. Мне довольно часто приходилось разделывать рыбу на филе, поэтому у меня в этом деле у меня уже есть определенная сноровка. Рыба была свежая. Я быстро отрезала голову, сняла ленту-шкуру, удалила внутренности и стала отделять филе от хребта. По кухне уже распространился приятный запах копченой рыбки. Женя мучительно отдирала кожу от мяса салаки. У нее она почему-то отрывалась небольшими кусочками с ошметками мяса. Женя хотела сделать себе бутерброд. Она намазала булку маслом и стала сверху укладывать кусочки рыбы. Процесс заполнения бутерброда копченостью проходил долго. В то время, как я уже любовалась на голый хребет рыбки, Женя только начала упорно отдирать по кусочкам мясо. «Да, свежая рыба должна таять во рту, а не в руках, а у меня – в руках, » - начала Женя. Я ела мяско. Светлые пряди волос свешивались на лицо Женьки. Ее брови сдвинулись к переносице в напряжении. Пальчики выискивали кости и удаляли их из мяса. Я наслаждалась вкусом копченой рыбки. Я вообще рыбу люблю. Когда я съела все филе, Женя еще продолжала копаться в своей салаке. «Папаша, что ты за рыбу купил, » - раздражение Женьки нарастало, причем быстрее, чем увеличивалось количество филе на бутерброде. Женька не умеет злиться. Она фыркает как разгневанный хомячок, делает большие глаза. Но я никогда не воспринимаю это как злобу. Нет, все же этот «вид возмущенного зверька» не соответствует образу удовлетворительного состояния девушки, а со стороны – забавно смотреть. «Что это за рыба такая?!» Эх, Женя, Женя и ведь никто тебе не поможет в этой битве с едой. Вот и покрылось масло на бутерброде копченым филе салаки. Уже остыл чай. Включили чайник. Я тоже люблю печенье с кунжутом.