Рожденный в воздухе начала перестройки,
Волна рождаемости накрывала всех,
Волна похмелья, не тревожься, от попойки
Сухой закон спас многих, но не тех.
Не помню времени, когда я был младенцем,
Не знал эмоций, когда я был внутри.
Когда страну пилили мокрым полотенцем,
Когда кричали: «Демократия, смотри!»
Через события, которые шли мимо,
Ловили пули телом дети, их отцы,
Таили в варежке заточенное шило:
«Мы делим деньги! Нам дети не нужны!»
То, что творили, не задумываясь даже,
И что спустили свою силу в унитаз,
Воспоминанья стерты, и становится все гаже,
О том, что помню, вот об этом мой рассказ.
Я помню в детстве, рисовал небес просторы,
Лучи заката, солнце в вышине.
Пред новым годом щелкали затворы,
Взрывались бомбы в теплом сентябре.
Когда соседи стали вдруг врагами,
Когда отец мой сгинул безвести в плену,
Нам чистоту души давили сапогами,
Истошным воплем крикну: «Больше не могу!»
И нет отца, один у своей мамы,
Я рос, отгородившись юбкою от вас,
Я – безотцовщина, окно без рамы,
Кто еще дальше хочет слушать мой рассказ?
Шли годы, встал я из пеленок,
Собрал букет. Иду я в первый класс!
А на дороге, маленький котенок,
Попал случайно под загруженный КАМАЗ.
Через огонь, осколки, взрывы, перестрелки,
Я чудом вышел из чистилища живой,
Но на часах моих навечно встали стрелки,
Мои друзья теперь лежат в земле сырой.
Вот иллюстрация вниманья государства:
«Нет человека, нет проблемы и для нас!»
Такая вот забота, без лукавства,
Не лучше брошенный на ветер умных фраз.