Ночевало солнце в клене. Мягко опустилось в разноцветную шевелюру по-осеннему румяного дерева. Дыханием своим пошевелив пеструю крону, осыпало красочный фейерверк листьев позолотой своих лучезарных глаз; смело экспериментировало со светотенью, заставляя каждый листочек играть всей палитрой теплых тонов; купалось в тихом шелесте кленового убора, скользя игривой желтой змейкой по веткам. Солнце рассыпалось радужными искрами и обнимало массивный ствол статного древа переливчатым светом, будто опоясывая стан его сверкающим нимбом. Через тысячи трещинок в фактуре немолодой уже коры оно проникло во чрево трепещущего дерева и, угомонившись в тепле его крепких объятий, засияло спокойным ласковым огнем, воссоздав баюкающий купол вокруг уставшего клёна.
Ночь опустилась внезапно, приглушив все звуки и окутав поляну темным облаком живительной прохлады. Все замерло и будто бы уменьшилось в размерах, силясь вовсе исчезнуть, скрываясь от цепких пальцев пугающей черноты. Лишь клён стоял чинно и горделиво, каждой клеточкой своего существа распространяя таинственный и манящий свет; клен загадочно улыбался. У него была тайна: он сокрыл в колыбели своей дремлющее солнце.