От составителя:
Начало смотреть I и II главы - "ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА", "Немецкая оккупация 1918 г. и партизанская борьба" и первую часть III главы "ВТОРАЯ НАША ЭВАКУАЦИЯ ИЗ ДЕБАЛЬЦЕВО, ЗАТЕМ РЕЭВАКУАЦИЯ И ВОССТАНОВЛЕНИЕ ХОЗЯЙСТВА".
Проведённая в 1920 году партнеделя прошла с большим успехом, и рост ж.д. парторганизации утроился. Перечислить всех вступивших в 1920 году мне сейчас трудно, но, по-моему, вступили: Гр. Макрушин, Голобородько, Зорин Ив., Шульженко Андрей, Иван Демьянов, Степанов, Зарицкий, Гаврилов, Гутарев, два брата Сидоровых, два Литвиновых, Вечеркин Паша, Мокроусова Нюра, Щербакова и др.
Сильно разрушенное за годы войны 1914-1918 гг. и гражданской войны железнодорожное хозяйство успешно восстанавливалось. Большую роль в этом деле играл Учкпрофсож. Это была настоящая школа коммунизма и кузница руководящих кадров дороги.
Через Учкпрофсож прошли почти все наши дебальцевские товарищи, выдвинувшиеся на большую хозяйственную работу, как Луговой Г.Н., Спиридонов Т.Х., Голобородько, Гришин Г.К., Лобанов А.Ф., Капациня В.Ф., и др.
В августе 1920 г. я был назначен комиссаром эл. связи и суб. Красно-Лиманского участка. Прибыв туда, я нашел там огромную разницу против Дебальцево и страшную запущенность в партмассовой работе, отчего, видимо, и сбежал к бандитам мой предшественник Таран и др. На узле была угнетающая обстановка. Ямпольские бандиты во главе с Сыроватским чувствовали себя там как дома. Они терроризировали узел. Врывались в Красный-Лиман ночью и днём, и убивали большевиков безнаказанно. Все были напуганы, ходили в вечном страхе и прятались. Зав. Учполита тов. Лысенко из Москвы, бывший кондуктор, и Степанов, его помощник, самоустранились от политвоспитательной работы. Клуб бездействовал. После Дебальцево, где политмассовая работа была на большой высоте, было странно смотреть.
Я начал убеждать тов. Лысенко, что основа всех основ во всей неразберихе – отсутствие политмассовой работы, и предложил свои услуги и приобретённый опыт делать доклады, беседы и лекции, поделиться опытом. А когда начал читать, они сами удивились, что приходит много слушать, чего раньше не было. Затем привлекли других более подготовленных партийцев и беспартийных учителей, врачей и т.п. И дело пошло. На этих же собраниях и беседах договорились просить Артёмовский губком о выделении на ст. Красный Лиман бронепоезда (я сам ездил в Артёмовск), и бронепоезд появился, а бандиты исчезли. Перевели коммунистов на казарменное положение, вооружили их. Перешли от обороны к нападению на бандитов. Сыроватского убили и Ямпольскую банду ликвидировали.
В ноябре 1920 г. из Красного-Лимана в Харьков выехали делегаты на продовольственную конференцию, с хлебом было плохо. Там было решено реорганизовать продорганы ж.д. транспорта, т.е. районировать, создать продколлегию по территориальному тяготению. В Харькове была создана райпродколлегия для обслуживания прилегающих к Харькову трёх дорог, т.е. Южной, Донецкой и М. Курской, и меня избрали членом правления этой райпродколлегии без моего ведома и согласия. Я никогда не мечтал стать продовольственником и коммерсантом, и не хотел ехать на эту работу, но, поскольку дело выборное – меня заставили подчиниться.
Через год эта система была забракована, и были созданы Дорожные Транспортные Потребительские органы («Т.П.О.»). Меня наметили и избрали членом Т.П.О. Донецкой Ж.Д. В Харькове в продорганах и транспортной кооперации я проработал с 1920 г. по 1928 год. – членом правления и председателем ТПО Донецкой ж.д. Затем, около двух лет ответственным секретарём Дорпрофсожа Донецкой ж.д., а с 1928 по 1931 г. - на учёбе. Сначала на Высших Технических Курсах «ВТК» НКПС, а затем ХИИТе. Окончил ХИИТ в 1931 году, получил звание инженера-эксплуатации ж.д. транспорта.
Таким образом, в общей сложности я проработал и прожил в Харькове 11 лет, и должен сказать, что это были самые замечательные годы моей жизни. Без преувеличения скажу, что это был самый лучший период общественно-политической и личной жизни вообще в стране. Полный расцвет большевистской демократии и ленинизма, цветущий возраст 28-38 лет. Крупнейший промышленный и культурный город Украины. Отличное здоровье. Захватывающая хозяйственная и партийно-общественная работа. Дружная семейная жизнь. Скажу сжато – это просто мечта! Или незабываемый сон.
Являясь руководящим работником Управления Донецкой ж.д., активным работником Октябрьского Райкома партии и Украинской транспортной кооперации Укртранспосекция и Рабочая секция Вукоопспилки и членом Совета Центросоюза – мне хочется подробнее охарактеризовать существовавшие в то время отношения между ответственными работниками и взаимоотношения, а так же личные качества основных руководящих партхоз и общественных работников дороги.
Самой светлой личностью на дороге был председатель Дорпрофсожа Донецкой ж.д. тов. Луговой Георгий Николаевич. Он проработал на этой выборной должности больше 10 лет, а если учесть, что перевыборы Дорпрофсожа были каждый год – было много охотников до перемен состава Дорпрофсожа и особенно его председателя, которые всё время вели интриги, чтобы свалить его – то это что-то значит.
Почти столько же проработал в Дорпрофсоже его заместитель - зав. тарифно-производственного отдела тов. Цветков Матвей Алексеевич, не любивший Лугового за его простоту и доброту. Сам был жесткий, официальный и очень требовательный человек, как говорят сухой и несговорчивый, но работоспособный.
Симпатичный и очень долго работающий в Дорпрофсоже был Зав. Культотделом тов. Яхонтов.
Льстец и мудрец, но очень работоспособный, долго работал первый ответственный секретарь Дорпрофсожа т. Пирогов Иван Николаевич.
Долго работал в Дорпрофсоже, притворявшийся простачком, но на самом деле не таков Кравченко Денис Евдокимович.
Ответственными секретарями после Пирогова долго работали добродушный тов. Толстой Иван Михайлович и себе на уме Михайлов Петр Иванович и Душнов.
Членом президиума Дорпрофсожа долго состоял Председатель Дорстрахкассы упрямый человек тов. Косенко, инспектор охраны труда, добряк и симпатяга, тов. Алябьев и я.
После ухода Лугового председателями Дорпрофсожа работали недолго тов. Выростков Иван Васильевич и тов. Панков, оба карьеристы и совершенно иного сорта люди. При Выросткове я работал отв. секретарём Дорпрофсожа и наблюдал его ходы. Он почти совершенно не работал, а целыми днями крутился в Губкоме, чтобы почаще попадать на глаза тов. Постышева – это чичиковский манёвр, он прямо говорил мне: надо почаще быть на глазах у начальства. И все же быстро выслужился до Наркома охраны труда Украины. Надо сказать, что он был хорошо грамотный и толковый.
Пользовались авторитетом в Дорпрофсоже и составляли его актив товарищи: Гонтаренко из Таганрога, Кондренко из Славянска, Сулема из Попасной, Подзолков из Изюма, Стрельцов из Луганска, Гришин Г.К. и Лобанов А.Ф. из Дебальцево, Капациня В.Ф. из Илловайска, Семибратов из Таганрога и др.
Почему я так много уделил внимания Дорпрофсожу, потому что в то время Дорпрофсож был самым авторитетным органом на дороге. Это был коллективный хозяин дороги. Даже начальник дороги не пользовался такой властью и авторитетом, и ходил под Дорпрофсожем. Решения Дорпрофсожа являлись законом для всех. Почему и велась тайная война за захват должности председателя Дорпрофсожа между участками.
Самым авторитетным начальником дороги был тов. Иванов Сергей Михайлович, затем Лизарев Фёдор Семенович, тов. Сёмкин. Заместители: тов. Прокофьев, Кривошапко, Сивков, Вевер и др., а так же нач. служб из бывших комиссаров тов. Свириков, Петрухин, Гончаренко Ив. Фёдорович, Журавель, Беседовский, Ковалёв, Зигун Ефим, Капралов, Комаровский, Заруцкий и др.
Так называемые «спецы» дороги: Клименчич, Стручков, Гарланов, Никифоров, Бунин, Олейников, Братин, Булат Заднепровский и др. Инженеры старой школы, отличные знатоки своего дела и, несмотря на заметные различия в их воспитании по сравнению с нашим, разницу в возрасте, все они были старше нас, всё же они уже были перевоспитаны в общественном смысле, и жили мы дружно – это была одна семья. О каждом из них остались прекрасные воспоминания.
Как в то время подбирались руководящие кадры на дороге? Никаких отделов кадров с их тяжелыми анкетами не было. Каждый был кузнец своего счастья. Выдвигались люди по своим деловым качествам. Случайные выскочки быстро распознавались и отсеивались, хотя официальных чисток и не было. Прочистят так, что долго не забудешь. Я бы сказал, что это был период революционного подбора кадров. Революция выковывала и пестовала кадры, а какие кадры! Просто таланты из гущи народа.
Нельзя сказать, что не было исключений из этого правила. Много выдвинулось болтунов, умеющих лишь горячо и громко говорить. Были и по приятельским или родственным признакам, и особенно по признакам землячества. На дороге процветал культ землячества. Борьба за подбор кадров из своих участков и узлов. Люди, выдвинутые в горниле революции, не были отделены китайской стеной от старых пережитков, как не порадеть родному человечку. Но в основном господствовал революционный подбор и ленинский демократизм во всём, подлинный, народный и самый справедливый.
Это был период подлинно ленинского коллективного руководства и народного демократизма. Период господства идей старых большевиков-ленинцев. Старыми большевиками мы называем тех, которые вошли в партию, когда надо было не жалея жизни рисковать и бороться за партию. Они выгодно отличались от вступивших в партию, когда отгремели все громы и бури гражданской войны. Первые шли в партию затем, чтобы бороться за идеалы партии, последние – частенько из-за личных выгод и удобств, принадлежать к правящей партии.
Люди, стоявшие в стороне от гражданской войны и других трудностей, далеко не равноценные тем, которые вынесли все трудности революции на своих плечах, а первых, чем дальше, становится всё больше в партии. Поэтому и дух партии и идеология изменились. И мне понятно, когда говорят: Нет – теперь не то! Совсем иные повелись порядки в партии. Молодёжь растёт совсем не такая. Минует золотое Ленинское время. Нет той прежней спайки, приобретённой в огне революции. Нет того неофициального уважения и почитания старых большевиков и т.п.
Может быть, я этим выражаю отсталость обиженных, но мне кажется – нет. Я знаю многих товарищей стариков, которые всё время у руля партии, но и они по секрету говорят то же самое. Жизнь – это борьба. Всё течёт – всё изменяется и нельзя думать, что прежние порядки должны быть вечно не изменены. Но изменения эти не к лучшему, а к худшему. Нет той доверчивости, откровенной близости, которые согревают дружбу. Расценивая этот харьковский период жизни 1920-1931 гг. не только с личной жизни, но и как определённый исторический этап в жизни партии и общества, я с восхищением и очарованием переношусь туда и заявляю – это было лучшее, золотое время нашей жизни.
По окончании учёбы я работал 2 года в Крыму, а затем 14 лет в кадрах РККА, где жил среди очень дружного коллектива, но всё же это не то. Шли годы, менялись условия жизни, менялись и отношения между людьми.
Появились на службе и в быту ранги, чины и звания, укреплялось единоначалие и разделение людей по рангам между одинаково мыслящими, но не одинаково материально обеспеченными. Прогресс чинопочитания и подхалимажа омрачили приятное сознание равенства и снизили достоинство коммунизма, хотя мы боремся за коммунизм.
От составителя:
продолжение следует по мере набора текста...
Дальше будет заключительная 3 часть III главы "ВТОРАЯ НАША ЭВАКУАЦИЯ ИЗ ДЕБАЛЬЦЕВО, ЗАТЕМ РЕЭВАКУАЦИЯ И ВОССТАНОВЛЕНИЕ ХОЗЯЙСТВА".