Наследница

 НАСЛЕДНИЦА.


 1.

 - Марисоль, детка. - Барбара тихонько приоткрыла дверь и заглянула в комнату дочери. - Доброе утро. Проснись, солнышко, мы с папой уходим на работу. – В комнате царил полумрак из-за плотно задернутых штор. У окна, укутавшись в одеяло, спала девушка. - Твой завтрак на столе, - чуть повысив голос, продолжила Барбара. - Звонил Марк, он приедет за тобой в 10 часов. Ты помнишь, что вчера обещала ему помочь с выбором красок для его нового проекта, - напомнила она, и совсем было, собралась уйти, как вдруг остановилась. - Да, чуть не забыла, с утренней почтой пришло письмо, оно ждет тебя на столе.
 - Я все поняла, мама. Не волнуйся, все будет в порядке. - Пробурчала Марисоль. На минуту приподняла взлохмаченную головку, сонными глазами посмотрела на мать. – Привет папуле. Увидимся вечером. – Тут же снова рухнула на подушку и уснула.
 Барбара, тихонько прикрыв за собой дверь спальни, спустилась по лестнице. Она торопилась и, не задерживаясь больше ни на минуту, вышла из дома к мужу, ожидавшему ее у машины.
 - Тебе удалось разбудить нашу крошку? – спросил он, помогая ей. Сам сел за руль.
 - Она проснулась, что бы выслушать меня, и тут же уснула. Ей нужно отдохнуть, дорогой. Месяц был для нее очень напряженным. Конкурсы, выставки, окончание художественной академии потребовали от нее не малых усилий.
 - Хорошо, дорогая, - согласился Марио, и повернул ключ зажигания. Машина заурчала, тронулась с места и медленно выкатилась со двора. - Дадим ей пару недель расслабиться, а потом пусть берется за работу в фирме. Придет время, когда она возглавит ее и продолжит наш бизнес.

 Автомобиль в это время плавно выехала на тихую улицу, по обеим сторонам которой располагались частные дома с ухоженными двориками, аккуратно подстриженными живыми изгородями, с бассейнами и фонтанчиками. Со всем, что полагалось иметь по статусу, живущим в этом районе состоятельным людям. В середине лета здесь все утопало в зелени и цветах, отчего воздух был чистым и пропитанным их тонким ароматом.
 Дом, в котором жила семья Клорини, был когда-то свадебным подарком родителей невесты молодоженам. С тех пор прошло много лет, а все началось со случайного знакомства на вечеринке у близкой подруги Барбары. Один из гостей привел с собой приятеля. Тот неожиданно приехал к нему накануне из Италии погостить. Марио Клорини, так он представился присутствующим. Высокий, стройный брюнет с удивительными серо-голубыми глазами и неудержимым темпераментом, сразу привлек к себе внимание девушек. Барбару покорил задумчивый взгляд его печальных глаз и пробудил в ее душе самые нежные чувства к молодому человеку. Она влюбилась в него с первого взгляда.
 После этой вечеринки они стали часто встречаться. Марио решил обосноваться в Париже, искал работу, и Барбаре удалось уговорить своего отца известного ювелира Виктора Триффо взять его в свою фирму. Нескольких месяцев было достаточно, чтобы по достоинству оценить работу нового экономиста. Знания, полученные Марио в Кембриджском университете, и его способности приносили фирме ощутимую прибыль. Постепенно Марио стал незаменимым человеком и на работе и в семье Триффо. Через пол года они с Барбарой объявили о своей помолвке. Она никогда не спрашивала любимого ни о его прежней жизни, ни о его семье, а он никогда ничего не рассказывал ей. Только однажды отцу своей невесты Виктору, он сказал, что из всех родственников у него в Италии осталась только мать, с которой он в ссоре и примирение между ними не возможно. Больше к этой теме никогда не возвращались.

 - О чем ты думаешь, дорогая? – спросил Марио жену, заметив, что она притихла и улыбается каким-то своим мыслям
 - Я вдруг вспомнила нашу с тобой первую встречу, – отозвалась она. - Помнишь ту вечеринку у моей подруги? Страшно подумать, с тех пор прошло 23 года.
 - Надеюсь ты не жалеешь о том, что эти годы прожила со мной. – Улыбнувшись, Марио нежно посмотрел на жену. – Я думаю, что лично мне очень повезло в жизни, потому, что я встретил тебя. Но до сих пор так и не могу понять, что же ты тогда нашла во мне, дорогая.
 - Не знаю. – Пожала плечами Барбара. - Просто почувствовала, что это именно ты мой единственный.
 На этом их разговор прервался потому, что Марио въехал во двор и подрулил к стоянке автомобилей рядом с центральным офисом ювелирного магазина Триффо. Он припарковася и под руку с женой вошел в холл. Оттуда он направился в свой кабинет, а Барбара в торговый зал, но перед этим, она решила позвонить домой.
 - Ты проснулась? – спросила она дочь, услышав в трубке все еще, сонный голос. – Не удобно, если придет Марк, а ты его встретишь в пижаме.
 - Мам, не волнуйся, я уже проснулась, умылась, переоделась, собираюсь завтракать. Позвоню тебе после того, как вернусь из похода с Марком по магазинам. Думаю, это будет не скоро.
 - Надеюсь, дорогая, ты не будешь скучать.
 - Ты же знаешь Марка. С ним не соскучишься, он скорее доконает своими идеями. Все будет в порядке. - Пообещала дочь. - Я позвоню.
 После разговора с матерью, Марисоль пришла в столовую, где на столе ее ждал любимый сок и рогалики. Она сама заварила себе кофе и села завтракать. На столе лежало оставленное для нее письмо. Распечатав, девушка нашла в нем один листок с угловым штампом нотариальной конторы и машинописным текстом, где говорилось, что мадмуазель Клорини приглашает к себе нотариус мосье Пирс, в 16 часов, по вопросу открывшегося наследства. Что за ерунда? – подумала Марисоль и прочла письмо еще раз, но это не добавило ясности. Из всего понятно было только то, что ее сегодня ждет встреча с нотариусом в четыре часа. Она спрятала конверт в карман брюк и решила больше не мучаться догадками, рано или поздно все разъясниться. В это время в дверь позвонили и, забыв обо всем, она побежала открывать другу.

 - Привет, крошка. – Марк, по дружески, чмокнул Марисоль в щечку. – Ты готова? Сначала подберем нужные мне краски, а потом посидим в нашем любимом кафе, или сходим в кино. Хотя времени у меня мало. Обещал выполнить заказ в три дня.
 Все это он выпалил скороговоркой, ворвавшись в прихожую. Такой большой, добродушный, со своей давно не стриженой рыжей шевелюрой, в несуразном джинсовом комбинезоне, он был чем-то похож на медведя.
 - Тогда не будем терять твое драгоценное время, и в кино сходим следующий раз, тем более что у меня неожиданно наметилась встреча с нотариусом. – Марисоль улыбнулась ему и, захватив свою любимую сумку, вышла за Марком. – Ты на машине? – спросила она, запирая дверь.
 - Конечно, куда я без колес. А что за дела у тебя с нотариусом? - Он открыл дверцу автомобиля, приглашая Марисоль сесть.
 - Сама еще не знаю. Пригласил меня в четыре часа для обсуждения, какого-то наследства. Но я не знаю ни одного человека, который мог бы мне, что-нибудь оставить. – Размышляла Марисоль, усаживаясь. – Скорее всего, это ошибка и выяснится, что это наследство, предназначено моей однофамилице.
 - Не думаю, что в Париже есть еще, кто-нибудь с такой же фамилией. Тебе нужно сходить и все узнать. - Поддержал ее Марк. В это время он выехал со двора. – Представляешь, а вдруг у тебя окажется богатенький дядюшка в Америке, и он оставил тебе кучу денег. Куда ты все это потратишь?
 Предположение о неизвестном дядюшке развеселило обоих. Но Марисоль была уверена в том, что знает всех своих родственников и ей их вполне достаточно.
 - Ты уже решила, чем будешь заниматься, после того, как отдохнешь? – Спросил ее Марк, ловко выруливая на шоссе, ведущее в Париж.
 - Думаю, начну работать дизайнером в фирме родителей. Мне всегда нравилось создавать эскизы украшений. Ты видел последнюю коллекцию фирмы на выставке?
 - Да. Это было потрясно. Особенно мне понравились заколки для мужских галстуков. Если бы я их носил, то купил бы все.
 - Эскизы к ним делала я.
 Гордо призналась Марисоль и стала расспрашивать Марка о его работе, идеях, материале с которым он собирается работать. Выяснив все, что ему необходимо для выполнения заказа, предложила заехать в недавно открывшийся художественный магазин в пригороде.
 Вскоре они подъехали к двухэтажному зданию, в каких то огромных ярких плакатах и рекламных щитах. Машину они оставили на стоянке, и вошли в художественный магазин со смешным названием “Марабу”. Здесь всегда было много и любителей, и профессиональных художники потому, что в одном месте можно было найти все, что только может понадобиться для работы. Они долго ходили по бесконечным залам торгового центра, выбирая краски, кисти, холсты и массу других нужных вещей.
 - Все. – Наконец остановился Марк. – Думаю, мы нашли все, что мне нужно. После обеда в нашем кафе, я отвезу тебя к нотариусу, и отправлюсь работать. Но как ты доберешься обратно домой? Может быть, отвезти тебя вечером?
 Но Марисоль его успокоила. После разговора с нотариусом, она собиралась заехать в офис к родителям и с ними вернусь домой или просто вернуться на такси. А Марку посоветовала, не терять времени. От него ждут выполнения заказа, и он должен очень постараться, чтобы все получилось.
 Нагруженными они вернулись к машине Марка и стали укладывать покупки в багажник автомобиля. Холсты, свернутые рулонами, пришлось уложить на заднем сиденье.
 - Уф. Я так устал, что даже проголодался, - сказал Марк, садясь за руль. – Срочно нужно подкрепиться.
 Марисоль тоже утомили бесконечные скитания по залам. Она любила запах красок, но здесь его было слишком много. Здесь всего было много, запахов, цвета, шума и слоняющихся художников, разговоров Марка.
 - Если меня примут на работу, я веду тебя ужинать в самый дорогой ресторан. – Пообещал он Марисоль.
 - Ловлю тебя на слове. - Улыбнулась она ему. - Но пока ты не разбогател, придется довольствоваться бутербродами и кофе.
 Марк, лавируя в потоке машин, выехал на Монмартр и подыскивал удобное место для парковки. Наконец-то ему удалось втиснуться между двумя близко стоящими машинами.
 - Ты уверен, что тебе потом удастся выехать, никого не зацепив? – С тревогой спросила его Марисоль, оглядывая вплотную стоящие рядом машины.
 - Я надеюсь, что кому-то из них придется выезжать раньше меня и мучаться будет он. – Хитро прищурившись, Марк прикидывал расстояние. - А я выеду, когда будет свободнее.
 - Ну, ты молодец. А сейчас попробуй-ка, выйди.
 Не растерявшись, молодой человек откинул верх машины и, не открывая дверцы, выпрыгнул через нее. Марисоль осталось последовать его примеру. После таких акробатических упражнений, смеясь, и подшучивая друг над другом, они отправились в кафе.
 - С тобой, я всегда попадаю в какие-то неловкие или глупые истории. – Вспомнила она их первую встречу.
 - Ты и без меня попадала в передряги. – Прервал ее Марк. - Например, тот случай весной, помнишь, когда какой-то неизвестный практически выдернул тебя из-под колес автомобиля.
 - Конечно, помню, и храню тот свой рисунок, на котором остался отпечаток шины автомобиля. Тогда все произошло так быстро, что я ничего не успела сообразить. Я сидела на углу тротуара и рисовала собор. – Вспомнила Марисоль. - Это был потрясающий ракурс. Представь себе, заходящее солнце над шпилями собора и его последние лучи пробиваются между ними. – Марисоль так увлеклась воспоминаниями об удачно выбранном месте и времени для рисунка, что на минуту остановилась, как будто увидела все это снова. - Ты же знаешь, когда я работаю, для меня ничего вокруг не существует. И вдруг чувствую, как какая-то сила отрывает меня от земли, отбрасывает в сторону, а по моему мольберту и рисунку на нем с визгом проносятся колеса машины. – Она невольно вздрогнула, снова переживая неприятный момент. - Я так испугалась, что зажмурилась от страха. А когда, наконец, открыла глаза, первое что увидела, это отпечаток протектора, оставшийся на моем рисунке. Но я так и не знаю, кто меня тогда спас. Этот человек исчез так же внезапно, как и появился. И знаешь, это не первый случай, когда неожиданно кто-то, приходит мне на помощь. Потом. Как ни будь, я тебе расскажу.
 - Я знаю, - авторитетно заявил Марк, - это твой ангел хранитель тебя спасает. Я видел один Американский фильм, так там ангел, как простой человек ходил по земле и всем помогал.
 - Марк, ты слишком часто смотришь телевизор и ходишь в кино, - снисходительно улыбнулась Марисоль, зная за другом слабость к TV. - смотри, скоро начнешь путать реальность с вымыслом.
 - Никогда, - заверил ее Марк, - тем более что ты по дружески всегда меня поправишь. И все-таки это был твой ангел хранитель, - уверенно сказал он.
 Продолжая разговор, они пришли в кафе. Столики стояли на улице под голубыми зонтиками. В жаркий солнечный день середины июля приятно было посидеть в прохладе. Они заказали бутерброды, пирожное, кофе и сок. В ожидании выполнения заказа вспоминали свою недавнюю учебу и общих друзей. Марк стал с жаром рассказывать, как он видит заказанную ему рекламу, а Марисоль подсказала, как можно сделать ее лучше. Принесли заказ. И так за едой и разговорами время пролетело незаметно.
 - Марк, уже половина четвертого, - заторопилась Марисоль. - Пойдем скорее, нотариус назначил мне встречу в четыре часа, нехорошо опаздывать.
 - Не волнуйся, я доставлю тебя к его офису вовремя. Можно я позвоню тебе завтра вечером, если мне понадобится твой совет, - спросил он подругу.
 - Звони в любое время. Я всегда рада тебе помочь.
Они подошли к машине. Марк был прав, рядом с его Пежо не было ни одного автомобиля. Они спокойно сели и выехали, а через пол часа друзья расстались у офиса нотариуса.
 
 2.

 Марисоль вошла в первую комнату, где ее встретила секретарь молодая, симпатичная девушка. Выяснив, по какому вопросу, пришла посетительница, она тут же скрылась за дверью соседнего кабинета. Через минуту она вновь появилась на пороге и пригласила Марисоль пройти в кабинет нотариуса.
За столом сидел полноватый мужчина, на вид ему было лет пятьдесят, не больше. Несмотря на кондиционер, ему, по-видимому, было все время жарко, и он поминутно вытирал лоб и лицо платком.
 - Присядьте, пожалуйста, мадмуазель вот сюда. - Предложил он посетительнице расположиться в кресле напротив. - Вам будет здесь удобно. Назовите себя, свой возраст и своих родителей.
 - Меня зовут Марисоль Клорини, мне 21год. Мой отец Марио Клорини, а мать Барбара Клорини, урожденная Триффо.
 - Очень хорошо. А скажите мне, сколько лет вашему отцу? – Продолжал допытываться нотариус.
 - В марте ему исполнилось 46 лет.
 - Очень хорошо, чудесно. А знаете ли Вы, мадмуазель, где родился Ваш отец?
 - Он родился в Италии, но где именно я не знаю, - продолжала отвечать Марисоль, не понимая, к чему все эти расспросы.
 - А что Вам известно о его родственниках?
 - Ничего. Отец никогда ни о ком из них ничего не рассказывал, и я думала, что у него никого нет, кроме жены и дочери.
 - Да, да. Как это прискорбно и печально, мадмуазель, когда судьба так жестоко разделяет близких людей. – В который раз он вытер свою лысину, задумчиво посмотрел на собеседницу и сказал уже официальным тоном: - Я должен известить, что Вам, мадмуазель оставлено наследство. По завещанию, составленному Джеммой Клорини, матерью Вашего отца, а Вашей бабушкой, которая скончалась неделю назад в возрасте 68 лет, Вы наследуете все ее движимое и недвижимое имущество. Имение Клорини это около 200 гектаров земли. Виноградники, апельсиновая роща, небольшое винодельческое предприятие, двухэтажный особняк, счет в центральном банке города Палермо на ваше имя, на котором в переводе на доллары по сегодняшнему курсу около 2 миллионов. И многое другое. Все перечислено в завещании, с которым Вы можете подробно ознакомиться позже самостоятельно. Вот этот экземпляр я подготовил специально для Вас. – И он протянул папку с вложенными в нее листочками.

 Марисоль сидела, не шелохнувшись, оглушенная услышанным, и все никак не могла понять, что происходит. Как так получилось, что где-то у нее была бабушка, которую она не знала, никогда не видела и эта женщина, все, что имела, оставила ей, своей внучке, которую она в свою очередь тоже не знала. Кто так жестоко распорядился их судьбами и лишил их обеих тепла и любви, которыми они могли бы поделиться друг с другом.
 - Как же так? Не понимаю, - только и смогла сказать она, растеряно. - Отец никогда не говорил мне, что у него есть мать, а у меня – бабушка. Почему он столько лет молчал? Боже мой, почему она так рано умерла? Я даже не увидела ее. – На глазах Марисоль навернулись слезы, и ей пришлось достать платок из сумки, что бы утереть их.
 - Все в порядке, мадмуазель? – Участливо спросил нотариус? – Я должен еще передать Вам вот это письмо покойной, оно адресовано Вам. А это письмо я просил бы Вас передать своему отцу. Оно адресовано ему.
На пороге кабинета появилась помощница нотариуса и принесла поднос, где стояли стакан с водой и две чашечки кофе.
 - Разрешите предложить Вам кофе, - учтиво обратился к Марисоль мосье Пирс. – Я долгие годы был поверенным Вашей бабушки в Париже, а в Италии ее поверенным был сеньор Грассини. Вот его визитная карточка. – Он протянул ее своей посетительнице.
 - Что я теперь должна делать? - Спросила его Марисоль, постепенно справившись со своим волнением.
 - В течение нескольких дней вам нужно принять решение, принимаете ли Вы оставленное Вам наследство. Если принимаете, Вам нужно будет вылететь в Палермо, где Вас встретят. Вы вступите во владение наследством и останетесь жить в имении хозяйкой. Если же Вы решите остаться жить в Париже, имение будет продано, а все средства от его продажи будут переведены на Ваш счет. По самым скромным подсчетам это составит около 10 миллионов долларов. В любом виде движимом и недвижимом или денежном эквиваленте с этой минуты все это принадлежит Вам, мадмуазель.
 - Я должна подумать, - все еще с трудом воспринимая происходящее, сказала она, сжимая в руках папку с документами, и письма от бабушки, которой никогда не видела и не уже не увидит.
 - Если позволите, я бы Вам посоветовал, прежде чем принять окончательное решение, увидеть все своими глазами, - он с участием посмотрел на посетительницу и в очередной раз вытер взмокшую макушку. - Сообщите мне свое решение, и я тут же свяжусь с сеньором Грассини. Он организует Вам встречу в Палермо.
 - Спасибо вам мосье Пирс. Я сообщу Вам о своем решении в ближайшее время.
Уходя, она протянула нотариусу руку для рукопожатия, а он ее поцеловал.
 - Надеюсь вскоре увидеть Вас, мадмуазель Клорини. – Сказал ей на прощание нотариус, провожая посетительницу.

 Марисоль вышла на улицу. Казалось, вокруг нее ничего не изменилось. Все так же ярко светило солнце, куда то спешили по своим делам пешеходы и мчались автомобили. Все шло своим чередом. И только для нее время начало свой новый отсчет, отличный от того, каким он был час назад, перед тем, как она вошла в кабинет нотариуса. Ехать в офис и встречаться с родителями ей не хотелось. Нужно было побыть какое то время одной, что бы разобраться в том, что с ней произошло. Она остановила такси, и уже через полчаса была дома.
 После неимоверного жара улицы, в доме было прохладно и тихо. Привычная обстановка успокоила ее. Марисоль поднялась в свою комнату, переоделась, разложила на столе документы и письма. Потом, все еще не решаясь заглянуть в них, она спустилась в кухню, и заварила себе кофе. « Что же мне делать? – Думала она, поднимаясь по лестнице. – Как сообщить отцу о смерти его матери и передать ее прощальное письмо. Не понимаю, как он мог ничего о ней не говорить. Что должно было произойти между ними, чтобы он так навсегда вычеркнул ее из своей жизни. Не понимаю».
 С чашкой кофе в руках она вернулась в свою комнату, села за стол и начала читать завещание. Кроме того, что упомянул нотариус, ей теперь принадлежали несколько живописных полотен известных мастеров, коллекция ювелирных изделий, автомобили, пара лошадей, две собаки и кот. В завещании упоминались супруги Браун, которые долгие годы проработали в имении. Им бабушка оставила отстроенный специально для них домик и пожизненную пенсию. Отдельно оговаривалась зарплата управляющего и других слуг, и те выплаты, которые должны быть им сделаны, если имение все-таки будет продано. «Какая она, должно быть, была добрая, заботливая и внимательная женщина, моя бабушка, - с любовью подумала Марисоль, - если так обо всех позаботилась. Почему же отец лишил себя и меня общения с ней? А я думала, что родные люди всегда близки и ничего не скрывают друг от друга. Наверное, я просто наивная, если верила в это».
 С трепетом и тревогой она, наконец-то, решилась открыть письмо, адресованное ей. Из конверта выпал листочек, исписанный аккуратным почерком. «Дорогая моя любима, единственная внучка, – писала бабушка. – С того момента, как узнала о твоем рождении, я жила только для тебя. Не спрашивай нас с твоим отцом, что произошло, и почему мы не виделись с ним долгие годы. Прости нас, что так безответственно обделили тебя общением, любовью и заботой. Я верю, что придет время, и ты во всем разберешься, поймешь, и может быть, простишь меня и его. Поверь, я не могла поступить иначе.
Теперь о главном. Не спеши с решением. Посмотри на то, что я оставила тебе с любовью. Тебе только нужно прилететь в Палермо. Там тебя встретит и проводит в имение теперь уже твой управляющий. Это чудесный человек. Он проработал у меня много лет и знает о хозяйстве все. На него ты можешь положиться во всем. Присмотрись к нему повнимательней! Ради тебя он сделает все. В доме тебя встретят Карл, который занимается хозяйственными делами и его жена Марта. Она прекрасно готовит и убирает. Они прослужили в доме больше сорока лет. Теперь они будут любить тебя, и заботиться о тебе. Мне бы так хотелось, что бы ты приехала и поселилась навсегда в своем имении. Здесь прожило не одно поколение твоих предков и мне бы не хотелось, что бы жизнь в имении прекратилась с моей смертью. Я верю, ты полюбишь это место и снова наполнишь его жизнью. Я была бы счастлива, если бы знала, что по дорожкам старого парка будут бегать твои дети, мои правнуки. Значит, жизнь продолжается.Прими от меня все, что тебе завещано и стань наследницей всему и хозяйкой. Прощай, любимая моя девочка. Прощай Марисоль».

 Еще долго сидела она над раскрытым письмом и плакала, растирая слезы по щекам от невысказанной любви и нежности к той незнакомой и такой близкой ей женщине. В комнате стало почти темно, а Марисоль все еще сидела за столом, думая о далекой стране, родине своего отца, где она никогда не была и где теперь ее дом, и неожиданно поняла, что повзрослела в один миг. Вся ее беззаботная жизнь осталась позади и больше никогда она не сможет к ней вернуться, а впереди совсем другая взрослая жизнь с трудностями и проблемами, которые придется решать уже ей самой, с ответственностью за судьбы других людей. «Я знаю, точно, что я хочу этой жизни, – подумала она, это решение само собой родилось в ее душе. – Я буду хозяйкой имения Клорини. Конечно, сейчас мне немного страшновато. Тем более что я смутно представляю себе, что такое имение и как быть его хозяйкой. Но я уверена в том, что это правильное решение, и что смогу справиться». Она сложила все документы в папку и убрала их в верхний ящик стола. После того, как для себя она все решила, ей неожиданно стало легко и свободно.
 И, напевая любимую мелодию, Марисоль спустилась в кухню, занялась приготовлением ужина. Она нашинковала овощи для салата, отварила кукурузу, и нарезала ломтиками холодную телятину. В се это она сервировала в столовой. Рядом поставила столик с напитками. Только она собралась заварить кофе, как входная дверь открылась, и на пороге появились вернувшиеся родители.
 - Марисоль, что за праздник у нас сегодня? – Спросила ее мать, увидев приготовления дочери. – Почему ты мне днем не позвонила? У тебя все в порядке?
Барбара одновременно переобувалась, переодевалась и задавала вопросы. Марио в это время спокойно вымыл руки и пришел в столовую.
 - Признавайся сразу, дочь, что натворила на этот раз, - с напускной серьезностью спросил он.
 - Пап, я уже вышла из того возраста, когда шалят, а ты и не заметил.
 - Да, сегодня ты кажешься действительно старше, - заметил он уже серьезней. – Что случилось?
 - Я налью тебе выпить, - предложила она отцу, - а потом поужинаем. Я все приготовила.
 - Поужинать – это прекрасно. Я так проголодалась. – В комнату вошла Барбара. – Дорогой налей и мне глоточек бренди. Сегодня у нас был трудный день, но, слава богу, все удалось. Завтра начинаем выпуск нового изделия, по твоему эскизу, Мари соль, брошь в виде бабочки.
 - Поздравляю вас.
 - А я поздравляю всех нас. – Торжественно сказал отец. – Ты немного отдохнешь, крошка и приступишь к работе на фирме в качестве дизайнера.
 - Для того, что бы создавать эскизы украшений, совсем не обязательно каждый день ходить на работу. Это можно делать дома или в любом другом месте, а пересылать их на фирму по факсу. – Резонно заметила Марисоль.
 - Нет, нет, дорогая, тебе обязательно нужно привыкать ходить на работу ежедневно. Когда-нибудь, тебе придется возглавить нашу фирму, - настаивал отец.
 - Дорогой, дай девочке отдохнуть, она еще успеет насидеться в офисе. Давайте лучше выпьем за наш успех. – Предложила Барбара и первой подняла бокал.
 - А когда ты возьмешь на себя руководство нашей фирмой, - продолжал отец, - Мы с мамой, наконец, сможем отправиться в путешествие, как это сделали родители Барбары, твои дедушка и бабушка.

 Марисоль быстро собрала посуду после ужина, отнесла ее на кухню и принесла кофе. Расставляя на столике кофейные чашки, она решила, что наступило самое подходящее время, что бы расспросить отца о его родителях.
 - Я давно хотела узнать у тебя, папа, почему ты никогда ничего не рассказывал нам о своих родителях. Кто они? Где живут? – спросила она Марио.
 - Зачем тебе все это нужно? Какая разница, где я родился и кто мои родители, - раздраженно ответил ей отец, - это не важно. Оставь эти пустые разговоры. Не стоит портить неприятными воспоминаниями такой хороший вечер.
 - Можешь мне ничего не рассказывать, я сама все знаю, - не сдержавшись, резко выкрикнула ему в лицо Марисоль. - Мне очень жаль, я надеялась все-таки услышать о твоей матери от тебя. Теперь мне самой придется сообщить тебе неприятное известие. Подожди минутку.
 С этими словами она развернулась и бегом по лестнице поднялась к себе в комнату за письмом и завещанием.
 - Дорогой, почему ты ничего не хочешь рассказать? Видишь, ты расстроил девочку.
Барбара взяла мужа за руку. Он часто был не сдержанным и раздражительным, мог вспылить, но ей всегда удавалось его смягчить и успокоить. Она относила все эти вспышки к особенностям его темперамента.
 - Не о чем говорить, – высвободил он свою руку. - Все давно забыто и больше для меня не существует. Когда-то ты обещала мне, что не будешь меня расспрашивать, - напомнил он жене. - Я не хочу возвращаться к этим разговорам.
 - Обещала, - согласилась она с ним, - и сдержала свое обещание, но сейчас тебя спрашивает твоя дочь, и она имеет право знать.
 Марисоль спустилась с документами и положила их на стол. У нее внутри все еще бушевали такие сложные и противоречивые чувства, которых прежде она никогда не испытывала. Неожиданное обретение и такая же внезапная потеря. Обида на отца и жалость к нему за его такую обделенную чем-то очень важным жизнь. Поэтому она сдерживала себя с трудом.
 - Если ты не хочешь говорить, я скажу тебе, что ты не имел никакого права лишать меня бабушки. – Начала она, но голос ее дрогнул и ей пришлось замолчать. Только через минуту она смогла продолжить. - Я должна сообщить тебе, что твоя мать умерла. А это ее последнее письмо к тебе, - Марисоль протянула отцу тонкий конверт. Он долго смотрел на него, не решаясь взять его. – Мне передал его сегодня нотариус вместе с завещанием бабушки, по которому я являюсь единственной наследницей всего ее состояния.
 - Я должен прочесть это письмо, извините, - сказал отец вдруг изменившимся голосом, взял наконец-то конверт из рук дочери, и торопливо вышел из комнаты.
 - Боже мой, дорогая, значит, у Марио до недавних пор была жива мать, а мы о ней даже ничего не знали. – Неожиданная новость просто ошеломила Барбару. - Не понимаю, почему он столько лет молчал о ней.
 От волнения она плеснула себе в бокал бренди и выпила его одним глотком. Как же так? Она считала родителей мужа давно погибшими. Поэтому, стараясь не травмировать его, и не тревожить расспросами о них. Но представить себе, что где-то далеко живет одинокая, забытая сыном женщина, она не могла. Барбара была в замешательстве. Она не могла остановиться и с пустым бокалом нервно расхаживала по комнате. Из этого состояния ее вывела дочь:
 - Мама, я решила, принять наследство, завещанное мне бабушкой, - она остановила Барбару, подойдя к ней вплотную, и заглянув ей в глаза. – Я еду жить в имение Клорини, - сказала она уверенно.
 - Марисоль, детка, ты еще так молода. – Она взяла дочь за руки. Как будто хотела удержать ее рядом с собой. - Нужно все обдумать, все узнать, подготовиться. Нельзя же так сразу все бросить и уехать.
 - Ты забываешь, мама, что я совершеннолетняя и для себя я уже все решила. Отговорить вам меня не удаться. Лучше помоги мне завтра начать собирать вещи. Утром я закажу билет на самолет.
 - Где находится это имение? Куда ты летишь? – Спросила Барбара дочь.
 - Я лечу в Италию. Билет буду заказывать до Палермо, а там меня встретит управляющий имением.
 - Боже мой, это же Сицилия. Я знала, что мой муж итальянец, а он оказался еще и сицилийцем. И вот теперь моя дочь собирается уезжать на его родину, - сокрушалась Барбара. – Почему я не выбрала в мужья француза?
 - Не расстраивайся, мамочка, так нужно. Возьми, прочти завещание бабушки, и ты поймешь, что это мог написать только очень добрый и любящий человек. Значит, все будет хорошо. Поверь, меня там ждут, и со мной ничего не случится. Не волнуйся, - уговаривала Барбару Марисоль. - Присмотри лучше за отцом. Ему сейчас, наверное, тяжело, – сказала она, целуя мать. - Уже поздно, пойду спать. Завтра утром обо всем поговорим.

 Она поднялась к себе в комнату. А Марио в это время сидел, запершись в кабинете. Перед ним на столе лежало распечатанное письмо. Оно было коротким, но каждое его слово было выстраданным. «Мой дорогой мальчик, - писала Джемма, обращаясь к сыну, - если ты получил это письмо, значит, мы больше никогда не увидимся с тобой, по крайне мере на этом свете. Мне жаль, что за годы нашей разлуки ты не нашел в себе сил простить меня. Я и сейчас не могу объяснить тебе, почему тогда настояла и, даже ценой разрыва наших с тобой отношений, не позволила тебе жениться на той девушке. Я не могла открыть тебе истинную причину моего поступка. Ты обиделся и ушел, и из-за этого я вынуждена была долгие годы прожить в разлуке с тобой. А теперь эту тайну я унесу с собой. Прости меня и поверь, что я не могла поступить иначе. Я всегда любила тебя, и до последней минуты я буду думать о тебе, мой сын. Будь счастлив. Надеюсь, когда-нибудь ты поймешь, что у меня не было другого выхода. Не вини себя ни в чем. Просто ты такой же гордый и независимый, как и я. Мы с тобой очень похожи. Прощай, мой любимый мальчик, мой единственный сын».
 Марио уже в который раз перечитывал это письмо, всматриваясь в каждую букву, написанную знакомым почерком. Он не плакал, а как-то весь сжался от боли, застыл. Последний раз он видел мать 24 года назад, когда после ссоры с нею ушел из дома, что бы больше не возвращаться. Все эти годы он часто вспоминал ее, но старая обида не позволила ему переступить через свою гордость и первому сделать шаг к примирению. А теперь уже слишком поздно, что-либо делать. Можно уехать и долго не видеться, но всегда остается возможность вернуться к человеку, если он жив. А сейчас ему не к кому возвращаться и не у кого просить прощения. «Ах, мама, мама, как все непоправимо, - думал Марио, - Простила ли ты меня?»
 В это время в дверь кабинета постучали.
 - Дорогой, открой мне, - услышал он голос жены, - мне нужно отдать тебе, что-то важное.
 Он открыл дверь и снова вернулся в кресло. Его бледное лицо казалось безжизненным, а пустые глаза смотрели куда-то вдаль, ничего не замечая. Барбара видела, что муж очень переживает, и не стала его расспрашивать ни о чем. Она принесла ему бокал бренди и папку с завещанием.
 - Это завещание твоей матери, она все, что у нее, было, оставила Марисоль. Вот, посмотри. – Она протянула ему бумаги. – Наша дочь решила принять наследство. Она уезжает, и будет жить в имении.
 - Она хочет уехать в Италию?
 - Она уже совершеннолетняя и может поступать так, как сочтет нужным. Тем более что у нее такой же решительный характер, как и у тебя. Боюсь, нам осталось только согласиться с ее выбором.
 - Хорошо. Оставь папку на столе, я все посмотрю. Ты иди, дорогая, ложись спать, а я еще посижу здесь. Мне нужно побыть одному.
 Голос его был бесцветным. Никогда прежде Барбара не видела своего мужа таким.
 - Позови меня, если тебе, что-нибудь понадобится, - попросила она, понимая, что ни она, ни кто другой не в силах ему сейчас помочь.
Она тихонько закрыла за собой дверь и поднялась в их спальню. Теплая ванна расслабила ее и успокоила. Укутавшись, в махровый халат, она легла и уснула.

 3.

 Утро началось как обычно. Все собрались за завтраком. Барбара приготовила омлет, гренки и кофе.
 - Ты уже решила, когда летишь? – Спросил Марио дочь. После бессонной ночи он выглядел уставшим и измученным, но старательно делал вид, что ничего не произошло.
 - После завтрака, я закажу билет на самолет, - ответила Марисоль, намазывая обжаренный хлеб конфитюром.
- Думаю, ты права. Нужно все увидеть своими глазами, но если тебе не понравится, ты сразу вернешься в Париж. Ни я, ни мама не можем сейчас лететь с тобой. Очень много дел на фирме.
Решили, что Марио уезжает на работу, а Барбара останется, что бы помочь дочери собраться в дорогу. В первую очередь были заказаны билеты на самолет до Палермо на утро следующего дня, потом, созвонились с сеньором Грассини, что бы он успел предупредить управляющего имением, о проезде Марисоль.
- Сразу из аэропорта позвонишь мне. Хорошо? – Барбара заметно волновалась. – Не бери много вещей, может быть, ты скоро вернешься обратно. Если задержишься, мы все передадим тебе, или там купишь себе все необходимое. Кто знает, что там сейчас носят. А может быть отец приедет к тебе и все привезет.
- Не волнуйся, мама, я уверена, что поступаю правильно, - успокаивала ее Марисоль.
Так за сборами в дорогу и разговорами прошел день. Вечером позвонил Марк.
- Как твои дела, крошка? – Спросил он Марисоль. – Чем тебя вчера порадовал нотариус?
- Ты оказался прав, я получила наследство и завтра уезжаю в Италию, что бы вступить в права.
- Я рад за тебя. Надеюсь, пригласишь меня в гости, когда обоснуешься?
- Конечно. Ты обязательно приедешь ко мне в гости.
- Представляешь, тебя ждет родина величайших художников. Ты будешь ходить по тем же улицам, где, когда-то ходили они. Господи, что я говорю, это же и твоя родина, если там жили твои предки. Ладно, не слушай меня, я болтаю всякую чушь и отвлекаю тебя. В общем, я тебя целую и жду приглашения. Чао.
- Марк, ты прелесть, я тебе обязательно позвоню. Пока.

Марисоль попрощалась с другом, и поднялась в свою комнату. Именно в этой комнате она жила с самого первого дня своей жизни. Вначале здесь стояла колыбель, а стены были оклеены смешными обоями с животными. Потом ее сменила детская кроватка, обои поменяли на другие, нежно розового цвета, а кругом на полках и стеллажах было много игрушек. Теперь обои она выбирала сама, огромные красные маки и маленькие синие незабудки на белом фоне украсили комнату. Большая деревянная кровать сменила детскую, но стояла там же у стены рядом с окном. Засыпая на ней, каждый вечер, Марисоль, как и все девушки, мечтала. Последнее время это были скорее даже не мечты, а какое то томление, предчувствие большой любви, которая вот, вот придет к ней. И от этого ожидания одновременно становилось, радостно и немного грустно.
Она быстро собрала оставшиеся вещи и уложила их в дорожную сумку. Еще она взяла с собой мольберт, уложила в него кисти, краски и несколько листов бумаги, а в сумочку, где уже лежали документы и косметика, бросила блокнот для зарисовок и карандаши. Вот теперь, я все собрала, - подумала Марисоль, - нет, не все, - спохватилась она, увидев, одиноко сидевшую на постели любимую игрушку, - милый мой друг арлекин, ты поедешь со мной. Она сложила старую игрушку, в затертом кафтанчике и смешном колпаке, в сумку. Вот теперь действительно все собрано, - решила она и спустилась в столовую.
- Мама, я все уложила.
- Вот и хорошо. Помоги мне накрыть на стол. Папа звонил, он приедет через пять минут, и мы будем ужинать.
Вдвоем они быстро нарезали салат. Барбара запекла рыбу и сделала шоколадный торт.
-У нас получается праздничный ужин, - заметила Марисоль.
- Конечно, - согласилась Барбара, - потому, что я впервые провожаю свою дочь из дома в дальнюю дорогу. Потом ты будешь приезжать, и уезжать еще много раз, но только этот твой отъезд будет первым. Как думаешь, откроем бутылочку белого вина?
- Откроем. Спасибо тебе мама, - Марисоль обняла ее, - за то, что ты меня поняла.
- Да, я же тебе не сказала, – спохватилась Барбара, - Звонили дедушка и бабушка Триффо. Они сейчас путешествуют по Мексике и пока не собираются возвращаться.
- Ты им рассказала, отом, что я уезжаю?
- Да. И они поддерживают твой выбор. Дед сказал, что гордится такой решительной и самостоятельной внучкой. А вот и отец пришел.
Барбара услышала, как открывается входная дверь и пошла навстречу мужу.
- Мой руки, дорогой, ужин уже готов, можем садиться за стол, - сказала она, целуя Марио в щеку.
Вскоре все собрались за столом. Марисоль, как всегда, села полевую руку от отца, сидевшего во главе стола.
- Вы все успели сделать? - спросил Марио.
- Да, папа, билет заказан на завтра, вещи уложены.
- Хорошо, - он замялся, не зная как сказать, - ты завтра или в другой какой день, когда пойдешь на могилу бабушки, отнеси ей букет маков. Она когда-то их очень любила.
- Я все сделаю, папа. А когда ты приедешь в имение, мы пойдем к ней вместе.
Марисоль хотелось поддержать отца. Как он не старался выглядеть равнодушным, но в голосе его звучала грусть, а во взгляде затаилась печаль.
- Утром мы с мамой проводим тебя в аэропорт, - сказал Марио, разливая вино по бокалам, - а ты сразу же сообщи нам, как долетела, и встретили ли тебя в аэропорту.
- Обещаю часто звонить, присылать сообщения и новые эскизы украшений, - торжественно пообещала Марисоль.
Ужин прошел весело, много вспоминали и планировали, в основном же говорили о делах фирмы. Эта тема была самой привычной в их семье.
- Боже мой, уже почти двенадцать часов, - спохватилась Барбара, - а завтра рано вставать. Крошка, пора спать, - она поцеловала дочь. - Спокойной ночи, детка.
- Спокойной ночи, - ответила Марисоль, и поднялась в свою комнату.
Оставшись, наедине с мужем Барбара спросила его:
- Ты ничего не хочешь мне рассказать? Может быть, если выговоришься, тебе станет легче. – Она подсела ближе и обняла его. – Ты же знаешь, я рядом и всегда готова тебе помочь.
- Я не могу. Может быть потом. Мне тяжело сейчас вспоминать ту давнюю историю, да и тебе, я уверен, будет неприятно ее слышать, – объяснял Марио. - Поверь, что сейчас, спустя годы, я понимаю, что сделал глупость, и может быть, когда-нибудь я тебе обо всем расскажу.
- Хорошо, дорогой, подождем, а сейчас пойдем спать. Утром нам провожать дочь.
Барбара встала и пошла в спальню.
- Не волнуйся, - сказал ей Марио, входя в комнату вслед за женой, - когда-то я знал и Карла и Марту, они чудесные, заботливые люди и присмотрят за нашей девочкой. Вот только новый управляющий имением мне не знаком.
- Я так устала и смертельно хочу спать, - призналась Барбара, забираясь под одеяло. – Все, никаких разговоров. Обо всем договорим завтра, - сказала она и уснула.
Марио еще долго ворочался, но и его сморил сон. Утром как обычно Барбара, заглянув в комнату дочери.

- Вставай соня, поспишь в самолете, а сейчас пора выпить кофе и ехать в аэропорт.
- Я уже проснулась, мам, - ответила ей Марисоль, сладко потягиваясь, - одеваюсь, и бегу.
Она быстро умылась, натянула джинсы и футболку и спустилась на кухню, где ее уже ждал горячий кофе и свежие булочки. Марио вынес вещи из комнаты дочери и укладывал их в багажник машины.
- Ты ничего не забыла? – Спросил он Марисоль.
- Вот только захвачу свою “дамскую сумочку” и я готова.
-Ты говоришь об этом своем кожаном мешке? – улыбаясь, спросил отец. – Что у вас за мода сейчас. Я не помню, что бы ты надевала юбку или платье и ходила как девушка. Только джинсы, футболки и твой любимый мешок.
- А вот ты и забыл. Я совсем недавно на выпускном вечере в художественной академии была в платье. Думаю, этого выхода мне хватит на целый год, - засмеялась Марисоль.
- Придется твою фотография с того вечера увеличить и повесить на стенку, что бы ни забывать, что моя дочь может выглядеть прилично.
Тут в их разговор вмешалась Барбара и напомнила, что времени до вылета осталось только на то, что бы доехать до аэропорта.
Успели как раз вовремя, только объявили регистрацию на рейс. В зале аэровокзала стояла обычная суета, шум, кругом сновали пассажиры с чемоданами, сумками и тележками. Марисоль сразу подошла к окошку администратора зарегистрировалась и сдала свои вещи в багаж. Она только успела поцеловать родителей на прощание, и ее пригласили пройти дальше в отдельный зал ожидания только для пассажиров этого рейса. Марисоль оглянулась, помахала рукой, послала им воздушный поцелуй, и исчезла за множеством стеклянных перегородок.
В зале, куда привели пассажиров, Марисоль, вдруг почувствовала, что первый раз она летит одна. Ей стало на минуту тревожно и даже страшно, но в глубине души она чувствовала, что поступает правильно. Неожиданно появилась стюардесса и предложила всем проследовать на посадку.
Салон самолета был просторный и удобный, благодаря кондиционерам в нем было прохладно. Марисоль заняла свое место у иллюминатора и пристегнула ремень. Вскоре самолет вырулил на взлетную полосу, и весь напрягся, набирая скорость для взлета, а через секунду он уже мчался навстречу небу. Удаляясь, все меньше становились люди, деревья и здания. Потом самолет ворвался в сплошную пелену облаков, и какое то время, за иллюминатором Марисоль видела только их белую пелену. Но это длилось совсем недолго, и его неожиданно сменило яркое солнце, которое заливало все, включая и клубы облаков, оставшиеся, где-то внизу. Солнечные лучи придали им множество разных оттенков. Они похожи на жемчужины, - подумала Марисоль и вынула из сумки блокнот и карандаш, - это цветы и грозди из перламутрового жемчуга. В обрамлении белого золота в украшениях они будут великолепны. Она так увлеклась зарисовками, что сразу не заметила, как самолет начал снижаться и скоро под облаками появилась водная гладь Тирренского моря. Видны были корабли, парусники и яхты, у берега много рыбацких лодок. Потом появились поля, виноградники и снова дома, а самолет все снижался и через некоторое время приземлился в аэропорту Палермо.
Та же милая стюардесса пригласила всех к выходу из самолета и проводила пассажиров в зал, где они должны были получить свой багаж.

 4.

В центре одного из залов аэропорта, на транспортере по кругу двигались вещи. Каждый, из пассажиров выбрав свой багаж, выходил с ним в другой зал. Марисоль задумчиво наблюдала за этим кружением, ожидая увидеть свою сумку и мольберт среди множества других предметов. Вот, наконец-то, они появились на ленте транспортера, она потянулась, и взялась за ручку сумки, но тут на ее руку легла сильная мужская рука и приятный, чуть хрипловатый голос над ее головой сказал по-французски:
- Мадмуазель, разрешите, я помогу Вам.
Марисоль отдернула руку, таким неожиданным было прикосновение руки незнакомца, и оглянулась. Рядом с ней стоял красивый, высокий, стройный шатен, его карие глаза с нежностью смотрели на растерянную Марисоль. Он улыбался.
- Я говорю по-итальянски, конечно не безупречно, - сказала она, подбирая слова на языке, который учила в колледже.
- Извините, я не представился Вам. Эдгар Прадо, управляющий Вашим имением, сеньорита Клорини. – отрекомендовался незнакомец, переходя на родной ему итальянский язык. – Еще раз извините, если невольно смутил Вас. – Он уже держал ее сумку. – Что еще вы взяли с собой?
- Вон тот мольберт, - указала Марисоль на приближающуюся к ним деревянную коробку.
Эдгар ловко подхватил его и, пропуская вперед Марисоль, направился к стоянке автомашин.
- Я взял лучшую из Ваших машин. Это де То Мазо Пантера. – Назвал он марку автомобиля, указывая на большую красного цвета машину с откидным верхом. – Прошу Вас, хозяйка, - Раскланиваясь, он открыл перед Марисоль заднюю дверцу.
- Я бы хотела сесть рядом с Вами. Для меня это все так неожиданно и я еще не знаю, как должна себя вести хозяйка имения, поэтому те церемонии, с которыми Вы ко мне обращаетесь, смущают меня. – Попыталась она объяснить свое состояние, усаживаясь на переднем сидении, рядом с водителем.
- Простите, я не хотел, Марисоль. Вы позволите так себя называть, хозяйка? – Улыбаясь, спросил Эдгар. – И Вы зовите меня по имени, хорошо?

Ему трудно было скрыть свою радость от ее приезда. Он так долго ждал ее. И вот она рядом, так близко, что можно коснуться. Можно бесконечно любоваться ее удивительными серо-голубыми глазами, которые, постоянно меняют свой оттенок в зависимости от ее настроения или освещения, ее задорно вздернутым носиком, и ямочками на щеках, которые всегда появляются, когда она смеется, и ее чувственными нежными губами. Она немного похудела и как-то повзрослела с того времени, когда он видел ее в последний раз. Просторная футболка не смогла скрыть ее упругую грудь, тонкую талию и округлую попку, обтянутую джинсами. Все это Эдгар охватил одним влюбленным взглядом и постарался тут же спрятать вспыхнувшие в глазах искры за темными очками, что бы ни выдать своих чувств и не отпугнуть ее. Но Марисоль была захвачена новыми впечатлениями и, казалось, не замечала ничего вокруг. Они объехали центр города и выехали сразу на шоссе.
- Я не поехал через город, там сейчас сплошные пробки. Потом, когда Вы захотите, я привезу Вас сюда на целый день. А сейчас от Палермо мы едим в сторону городка Алькамо. Недалеко от него и располагается Ваше имение.
- Как жаль, что прежде я никогда не была здесь, - вздохнула Марисоль. – А Вы давно служите в имении?
- Да, вот уже десять лет. Но настоящие старожилы это мажордом Карл и его жена Марта, они служат в доме более сорока лет. Вы их полюбите. Это чудесные, внимательные, добрые люди.
- Бабушка в завещании упоминала их и Вас.
- Кроме нас, есть еще приходящие: садовник, появляется два раза в неделю, еще приходит Катарина, девушка из соседней деревни, она помогает Марте по дому и парнишка, который ухаживает за лошадьми.
- Наверное, Марте уже тяжело работать? – спросила Марисоль.
- Что Вы, она еще кому угодно даст фору. Вот увидите, так как она никто не умеет готовить. Мы подъезжаем к Алькамо. – Напомнил он. - На этой развилке уйдем немного в сторону, и очень скоро начнутся Ваши земли.
- Эдгар, - обратилась к управляющему Марисоль, - я прежде никогда не была хозяйкой имения и плохо представляю себе, что нужно делать. Надеюсь, Вы мне поможете? – Еще до того, как он ответил, что она может полностью располагать им, она прочла это в его глазах. Марисоль на мгновение показалось, что в его взгляде промелькнуло, еще что-то более глубокое, нежное, но он тут же отвел глаза и заговорил о другом.
- Как Вы, наверное, поняли из завещания, Вам принадлежит апельсиновая роща, вот она начинается слева, а справа, по склону виноградники тянуться до самого имения. У Вас достаточно много земли, отлаженное хозяйство и производство.
- Какой простор и какая красота, - Восхищенно смотрела вокруг Марисоль. - И воздух совсем другой, густой, и его как будто не вдыхаешь, а пьешь.
Ее слова обрадовали Эдгара. Он больше всего боялся, что ей не понравится здесь, и она улетит обратно в Париж. Это бы означало, что они никогда больше не увидятся, а он не смог бы жить, не видя ее.
- Подъезжаем, - предупредил он.

 Дорога, свернула влево и за поворотом началась оливковая аллея, в тени которой они ехали сейчас, за ней открывались клумбы по обе стороны дороги, усаженные цветами, а за ними весь увитый диким виноградом и плющом стоял двухэтажный дом. Эдгар, по дорожке объехал его и остановился во внутреннем дворе. С этой стороны дом казался еще больше за счет множества пристроек. Он остановил машину у парадного входа. Им на встречу выбежала большая овчарка. Шерсть на спине ее была черной и лоснилась, а морда, широкая грудь и лапы были рыжими. Она подбежала, и села чуть в стороне. Большие умные глаза смотрели с интересом на прибывших.
- Конечно, Линда ты первая должна познакомиться с хозяйкой, - улыбаясь, Эдгар потрепал собаку по холке. Он обошел машину, что бы помочь Марисоль выйти. – Познакомьтесь, это самый лучший охранник и самый преданный друг, и зовут ее Линда.
Собака прыгала вокруг девушки, радостно виляя хвостом. Осторожно ухватилась зубами за ремешок сумки и потянула Марисоль за собой в дом.
- Вот видите, она признала Вас и не хочет отпускать. Интересно где же ее друг, что-то его не видно, - Эдгар оглянулся вокруг.
Но тут на пороге появился, маленький рыжий комок шерсти на кривых лапках с пушистым хвостом колечком. Его большие круглые темные глазки, казалось, смотрели удивленно, а кончик розового язычка выглядывал из маленькой пасти.
- А вот и Ричард.
Пекинес подошел, по-деловому всех обнюхал и с чувством исполненного долга посеменил на своих коротких лапках дальше. Видно дела, которые его ожидали во дворе, показались ему важнее.
Опираясь на руку Эдгара, Марисоль вошла в просторный холл.
- Проходите, пожалуйста, - пригласил он ее, - здесь все давно ждут Вас.
В холле собрались все, что бы встретить новую хозяйку имения: Марта, Карл, молодая девушка в красивом кружевном переднике и парень в рабочей одежде садовника.
- Марисоль, разрешите Вам представить мажордома Карла, - продолжал Эдгар. Вперед вышел высокий, худощавый, совершенно седой мужчина. Он был в годах, но его осанке мог позавидовать не один молодой человек. Марисоль протянула ему руку для приветствия, которую он церемонно поцеловал.
- Зовите меня Карлом, - представился он, - а это моя жена, Марта, прекрасная кухарка, в чем Вы скоро убедитесь.
Рядом с ним стояла невысокого роста полная, немолодая женщина с удивительно живыми голубыми глазами.
- Марта, - пожала она руку Марисоль, - Сеньорита, Вы удивительно похожи на свою бабушку. Ты помнишь, Карл, - обратилась она к мужу. - Такой же мы увидели Джемму, когда впервые приехали в имение, - она достала из кармана передника платочек, и вытерла глаза. – Добро пожаловать в ваше имение.
- А эту девушку зовут Катарина, - Эдгар продолжил знакомить Марисоль, - она помогает Марте в доме, а этот скромный молодой человек потомственный садовник. Еще его дед начинал разбивать цветники в имении, и он достойно продолжает его дело.
-Гаспар, - назвался парень. И смущенно улыбнулся, пожимая протянутую ему руку. - Я бы хотел показать Вам цветники и сад хозяйка, может быть, у Вас будут какие пожелания. Для Вас я выращу все, что захотите.
- Сегодня Вы мне все покажите, - улыбнулась ему в ответ Марисоль и обратилась к Марте:
- Наверное, в доме был заведен определенный порядок? – спросила он. - Мне не хотелось бы его нарушать.
- Если позволите, я Вам все расскажу и покажу дом. Гаспар, отнеси, пожалуйста, вещи сеньориты в ее комнату, распорядилась Марта, - Катарина, а ты приготовь хозяйке ванну, с дороги Вам приятно будет освежиться.
Все беспрекословно подчинялись ее распоряжениям. Краем глаза Марисоль заметила, как, проходя мимо Эдгара, Катарина недвусмысленно ему улыбнулась, и подмигнула, что-то, шепнув ему на ухо, но сказанное, по-видимому, не произвело на него впечатления. Он, не удостоив ее ответа, развернулся и пошел за Мартой, что бы помочь ей показать дом Марисоль.

На первом этаже в правом крыле здания находились службы: кухня, кладовые, прачечная, гладильня, подсобные помещения. Самое большое помещение занимала кухня. Вдоль стены стоял огромный холодильник, за ним шкафы и тумбочка, на которой стояла микроволновая печь, потом плита, с огромным, блестящим вытяжным шкафом над ней, рядом большая мойка и посудомоечная машина. Под углом к ней, разделяя кухню на два пространства, стоял большой рабочий стол. С потолка над ним свисали сковороды, ковши и различные прихватки. В другой стороне комнаты, стоял длинный деревянный стол. Рядом с ним стояли табуреты и стулья. Все вокруг сверкало чистотой и пахло свежеиспеченной сдобой. В дальнем углу комнаты Марисоль заметила люк и спросила, куда он ведет.
- Это вход в винный погреб. Можем сразу спуститься и осмотреть, – предложил Эдгар. – Есть еще специальный спуск со двора, по нему бочки с вином закатываются на хранение.
Он открыл люк, включил свет, и помог Марисоль спуститься по лестнице.
- Здесь несколько залов. Понадобится целый день, что бы их обойти. Я Вам покажу, где хранятся самые дорогие и коллекционные вина в бутылках и бочонках.
Вдоль стен в первом зале стояли стеллажи, на которых лежали пыльные бутылки, многие из них были оплетены паутиной. В другом зале стояли огромные бочки, и специальный стеллаж, на котором хранились небольшие бочонки.
- Теперь вы имеете представление о винных погребах, а остальные залы мы можем осмотреть в следующий раз. – Предложил он Марисоль, протягивая ей руку, что бы помочь подняться по лестнице. Она взяла его за руку и почувствовала как Эдгар бережно чуть, чуть сжал ее тонкие пальцы в своей ладони. Они быстро поднялись наверх, где их ждала Марта.
- Здесь мы почти все осмотрели, - сказала она, - В этом крыле еще есть комнаты Эдгара и его приемная, куда приходят наемные рабочие за расчетами или по каким другим делам. Вход в них отдельный со двора. Пойдемте, осмотрим левое крыло.
И Марта повела Марисоль через уже знакомый ей холл, в другую сторону.
- Насколько я помню из рассказов Джеммы, это очень старый дом. В нем вырос еще ваш прадед. Здесь столовая, - она распахнула дверь одной из комнат, - в которой я буду накрывать Вам завтрак обед и ужин.
В комнате стоял гостиный гарнитур из красного дерева, и в центре большой круглый стол со стульями вокруг него.
- Дальше гостиная, - продолжала Марта.
За другой дверью оказалась просторная комната с камином. Вдоль стен стояли диваны и кресла, рядом с ними маленькие столики. На стенах висели картины. В дальнем углу комнаты стояло пианино. Но больше всего Марисоль поразил портрет молодой Джеммы в костюме наездницы рядом с конем. Казалось, что это сама Марисоль в шляпе с перьями и темно-синем платье держит под уздцы вороного жеребца.
- Теперь Вы видите сеньорита, как Вы похожи на свою бабушку. Это удивительное сходство. Только Джемма была брюнеткой, а у Вас чудесные пепельно-русые волосы. Пойдемте дальше, - вдруг спохватилась Марта, как будто убегала от своих воспоминаний. – Это кабинет, - и она распахнула третью дверь.
Марисоль поразило в нем удивительно гармоничное сочетание старой мебели, стеллажей с книгами, ковров и тяжелых штор с современной техникой. На огромном старинном письменном столе у окна стоял компьютер, рядом с ним расположился небольшой столик из прозрачного пластика со сканером и принтером. На столе с другой стороны стоял телефон с подключенным к нему факсом и аппарат селекторной связи.
- Я не удивлюсь, - сказала Марисоль, оглядевшись, - если компьютер окажется подключенным к интернету.
- Вы правы, подключен. Последние годы Джемма многие сделки по продаже вин заключала сначала по сети. Кроме этого у нее свой сайт и почтовые ящики для перепмски. Все данные по хозяйству, отчеты, банковские счета, в общем, вся информация внесена в память компьютера. – Объяснил Эдгар. - Я Вам помогу разобраться.
Неожиданно, среди всей этой аппаратуры Марисоль увидела фотографии в красивых рамках. На одной она еще маленькая девочка с большим мячом, на второй она уже подросток, а на следующей она за мольбертом где-то в парке.
- Откуда эти фотографии? – удивленно спросила она. – У меня таких нет.
- Вы увидите еще много других снимков, незнакомых Вам. Они все в альбомах в ящике стола. Просто Джемма любила Вас и старалась, хотя бы издалека, со стороны, но быть ближе к вам. – Попытался объяснить ей Эдгар, как мог.
- А сейчас, пойдемте, посмотрим спальни, они все на втором этаже, - предложила Марта, продолжить осмотр.
- Сеньорита, если я Вам сейчас не нужен, я поеду с проверкой на виноградники, там сегодня много работы. А завтра утром, если захотите, мы отправимся осматривать Ваши владения.
- В первую очередь я бы хотела увидеть могилу бабушки. Если это недалеко, может быть еще сегодня, Вы могли бы меня отвезти? – с надеждой спросила его Марисоль.
Марта улыбнулась, незаметно вытирая глаза, она радовалась за Джемму, потому что ее внучка выросла такой же доброй и благородной какой была и она.
- Хорошо, я приеду в четыре часа и отвезу Вас, - сказал управляющий и ушел.
А Марта повела Марисоль осматривать другие комнаты. На втором этаже было четыре спальни для гостей и спальня Джеммы. В ней вся мебель была старой, громоздкой. Большая кровать под балдахином, массивное трюмо и высокие кресла. Еще один письменный стол, на котором лежали тетради и большие амбарные книги с записями, в ящиках стола письма и старые дневники. На широком подоконнике на подушечке лежал большой персидский кот, дымчато-серый с огромными желтыми глазами. Он нехотя потянулся и зевнул.
- Ах, вот ты значит, где проказник. Я тебя с самого утра ищу, что бы покормить, а ты здесь отсыпаешься, - ласково ворчала на него Марта, - иди, иди скорее в кухню, там тебя уже давно дожидается вкусный завтрак.
Она подтолкнула кота, и он, как бы нехотя, спрыгнул на пол, потянулся и грациозно понес себя к двери. Проходя мимо Марисоль, он потерся об ее ногу, и довольно замурлыкал, когда она его погладила.
- Это наш любимец Дон Сезар. Джемма взяла его крохотным котенком, а за три года он превратился в такого красавца.
Тем временем кот преодолел пространство комнаты и проскользнул в дверь.
- Чудесный кот, - согласилась Марисоль, - у меня никогда не было ни кошек, ни собак, потому, что у мамы аллергия на животных.
- Зато теперь у Вас будет полный набор, - улыбнулась Марта. - Джемма оставила распоряжение. В этой комнате через пару месяцев нужно сделать ремонт и все обновить, - сказала Марта, возвращаясь к прерванному осмотру комнаты.
- Пусть пока все остается, как есть, а потом мы подумаем, как лучше сделать, - решила Марисоль.
- А вот эту комнату, рядом она велела приготовить для Вас, - сказала Марта, распахивая следующую дверь.
Спальня выглядела просторной и современной. Обои и шторки на окнах были почти такими же, как и в ее комнате в Париже. Вся мебель в комнате была белой, а на полу лежал густой лилово-голубой ковер.
- Джемма надеялась. Что эта комната Вам понравится.
- Она мне очень нравится.
- Тогда я Вас оставлю. Если захотите принять ванну, Катарина ее уже приготовила, отдохните, а потом спускайтесь в столовую, я там накрою для Вас обед, - сказала Марта и вышла из комнаты.
Марисоль осталась одна и еще раз обошла свою комнату. Ей все в ней нравилось. Одно окно выходило на цветники и лужайки, а дальше были видны виноградники, и уже совсем вдалеке, за ними, апельсиновая роща. Другое окно выходило на цветники и оливковую аллею. По ней сейчас скакал всадник. Как ловко он держится в седле, - залюбовалась Марисоль, его сильными и красивыми движениями. – Так это же Эдгар, - догадалась она и почему-то смутилась. Какое-то время она еще стояла у окна, провожая наездника взглядом, но потом вспомнила, о ванне наполненной водой и убежала в ванную комнату. Вскоре она, переодевшись в белые джинсы и розовую футболку, спустилась в столовую.

 5.

Марта уже накрыла стол. Она приготовила несколько блюд. Марисоль все понравилось. Одно показалось ей вкуснее другого, чем она очень порадовала кухарку. Она даже попробовала немного красного вина и попросила Марту приготовить ей чашечку кофе. После обеда она вышла во двор, где ее ожидал садовник.
- Я Вам сейчас все покажу, - увлеченно рассказывал он, о разведенных цветниках, розариях, альпинарии, кустарниках, подстриженных причудливыми формами.
- Скажите, Гаспар, растут ли в саду маки, - спросила его Марисоль.
- Конечно, сеньорита, пойдемте, я Вам покажу, - и он привел ее на небольшую лужайку, где цвели алые маки, синие васильки и незабудки и еще какие то мелкие белые цветочки. – Джемма любила гулять здесь. Ей нравились все цветы, но макам она отдавала предпочтение.
- Я хотела бы собрать букет.
- Я все понял, если позволите, я сам соберу его и принесу в дом.
- Хорошо, Гаспар, принесите.
Оставив его заниматься цветами, она вернулась в дом, и из кабинета позвонила родителям в Париж, сообщить, что у нее все в порядке. Потом достала из стола один из альбомов с фотографиями и стала его просматривать. Интересно, - подумала Марисоль, - бабушка знала о моем существовании с самого первого дня, а я о ней ничего не знала и никогда ее не видела. Почему? И кто вообще так решил? Ничего не понимаю. – Она продолжала просматривать альбом, когда в дверь кабинета постучали, и вошел Эдгар.
- Если Вы готовы, мы можем ехать.
- Едемте, - решительно сказала Марисоль, - и вышла вслед за ним.
В холле на столе лежал огромный букет маков, она взяла его и села в машину. На этот раз, это была небольшая двухместная машина. Они проехали все той же оливковой аллеей, но повернули в другую сторону.
- Вы увидите, здесь совсем недалеко.

И действительно через несколько минут он притормозил у тропинки, которая, извиваясь между мраморными плитами, поднималась на пригорок и исчезала за ним. У одной из плит Эдгар, сопровождавший Марисоль, остановился. Она положила цветы на холодный мрамор и молча стояла, пристально вглядываясь в выбитые на нем немые буквы и цифры, будто за ними хотела увидеть родного и незнакомого ей человека. Эдгар отошел в сторону, что бы ни мешать. Она, что-то шептала, наверное, молилась. Потом Марисоль молча подошла к нему, и они вернулись к машине. Эдгар завел мотор и медленно поехал в сторону имения. Она сидела рядом, ничего не говоря, только украдкой, изредка смахивала слезы с ресниц. А он сходил с ума от своего бессилия, оттого, что ничем не мог ей сейчас помочь.
Он так хотел обнять ее, прижать к себе, укрывая собою от всех невзгод, защитить ее от печали и боли. Погладить ее непослушные вьющиеся волосы и поцеловать ее вздернутый носик и эти губы. Как долго он об этом мечтал. Но он ничего не может сделать, ничего. Эдгар только сильнее сжал руками руль, так, что фаланги его пальцев побелели. «Я мог мечтать о ней тогда, когда она была далеко от меня в Париже, - думал он, - а теперь все изменилось. Тогда она была внучкой моей хозяйки, а теперь она сама моя хозяйка. И кто я для нее, просто ее служащий, управляющий ее имением, никто. Нет, нужно взять себя в руки и постараться не думать о ней, забыть, - уговаривал себя Эдгар, - но как, если я не смог ее забыть, когда она была далеко, то теперь, когда мы будем видеться каждый день это просто невозможно. Если только попытаться избегать встреч…»
Автомобиль уже ехал по аллее, ведущей к дому, когда Марисоль сказала, что завтра утром поедет осматривать виноградники.
- И завтра же вечером, прошу Вас найти время и показать мне документацию. Сегодня выдался на редкость трудный день, столько впечатлений, я немного устала.
Эдгар затормозил у входа и помог Марисоль выйти. Она была печальна, и все еще опираясь на его руку, неожиданно остановилась, продолжая думать о чем-то своем, сказала:
- Из всего, что произошла со мной за эти несколько дней, я только одного не могу понять. Почему за все эти годы мы ни разу не виделись, что разделило моего отца с его матерью? Я не найду себе покоя пока не разберусь в этом.
- Думаю, что Марта может что-то знать. Вы спросите ее. И отдохните хорошо сегодня, - сказал Эдгар, провожая Марисоль.

Потом он вернулся к машине, что бы отогнать ее в гараж. А она поднялась в свою комнату, умылась и решила пойти в бабушкину спальню просмотреть ее записи и дневники. «Может, в них я найду ответ на загадку» - думала Марисоль, усаживаясь за стол и, раскладывая дневники, которые нашла в верхнем ящике стола. Она включила настольную лампу и начала перелистывать первую тетрадь. В ней оказались старые счета, отчеты по месяцам о доходах и расходах пятидесятилетней давности. В другой тетради оказались такие же расчеты, но за другой год. Марисоль решила, не углубляясь в чтение, просмотреть и отложить в сторону такие тетради со счетами.
В комнату вошла Марта, она обошла весь дом, в поисках Марисоль.
- Я так и думала, сеньорита, что найду Вас в комнате Джеммы. Ужин уже на столе, пойдемте. Вы так устали за сегодняшний день, пора отдохнуть.
- Сейчас пойдем. Марта, присядьте, пожалуйста. Вы с мужем живете в этом доме много лет. Расскажите, что Вы знаете о ссоре Джеммы с сыном? – спросила ее Марисоль.
- Ах, сеньорита, прошло много лет с тех пор, и я многое забыла. Да и Джемма не любила об этом вспоминать. Но куда нам спешить, еще будет время все вспомнить и поговорить обо всем, а сейчас пойдемте, вам пора поесть.
Марисоль с Мартой спустились в столовую. Тут же появились Рич и Дон Сезар. Кот как обычно уютно разместился на подоконнике, а пекинес сел в ногах Марисоль и голодными глазами умоляюще стал смотреть на нее.
- Он ел сегодня? – Спросила она Марту, пожалев собаку, такой несчастный был у него вид.
- Не верьте этому хитрецу, сеньорита. Пол часа назад я его покормила, но он всегда голоден. Это такая порода, если его не ограничивать, он просто умрет от обжорства. Ну-ка пойдем со мной попрошайка, - подхватила она пса на руки, - а то ты не дашь своей хозяйке спокойно поужинать.
Рич, попытался вырваться, но понял, что его попытки тщетны и успокоился, а Марта унесла его в кухню, где за столом собрались Карл, Эдгар, Гаспар и Катарина. Они обсуждали сегодняшний день. Садовник восхищался новой хозяйкой:
- Она такая красавица, и так чувствует красоту. Представляете, она, как и Джемма любит маки.
- Да она очень похожа на нее, – подтвердила Марта, – я помню Джемму молодой. Когда мы с Карлом пришли к ней устраиваться на работу, ей было, наверное, 24 года. Она недавно овдовела. Точно не знаю, что случилось, но говорили, что ее мужа убили в драке. Сама Джемма никогда ничего не рассказывала. Такое впечатление, что с его смертью она совершенно забыла о нем. Тогда ее сыну Марио двух лет. Это был чудесный, очень живой мальчик. С первого дня я помогала Джемме растить его. А через год у нас с Карлом, тоже родился сын, так они и росли вместе Марио и Рихард.
- Но что же случилось потом, почему она рассталась с сыном и столько лет не виделась с ним, - спросила ее Катарина.
Марта замялась, но, глянув на часы, обрадовано сообщила, что час уже поздний и всем пора отдыхать и облегченно вздохнула, избежав воспоминаний о давно прошедших печальных событиях.
- Поговорим в другой раз, - сказала она, - сейчас у меня еще много дел. Завтра вы можете не приходить, отдыхайте, а вот в среду я вас обоих жду.
- Ой, уже девять часов, - спохватилась Катарина, - муж, наверное, уже дома. Он убьет меня. Гаспар, - обратилась она к садовнику, - только ты можешь меня спасти, подвези, пожалуйста, ведь тебе по пути.
- Конечно, подвезу, а если захочешь. Я заеду за тобой утром послезавтра.
- Это было бы очень кстати, а сейчас поедим скорее.
Они попрощались с Мартой, Карлом и Эдгаром и уехали. Окончив свои привычные дела, все разошлись спать.

Марисоль сразу после ужина поднялась в свою комнату. Она чувствовала себя уставшей. День, наполненный новыми впечатлениями и встречами, был долгим. Только она удобно устроилась под теплым мягким одеялом, как кто-то начал скрестись в ее дверь. Марисоль встала и, приоткрыв дверь, с удивлением увидела у себя на пороге Ричарда, он тут же прошмыгнул в комнату, с такой прытью, которой от него ни кто не ожидал, а за ним вальяжно вошел кот.
- Я рада вас видеть, - улыбнулась Марисоль, - вы решили не оставлять меня одну, как это мило с вашей стороны.
Кот устроился в мягком кресле рядом с ее кроватью, а пес улегся на коврике.
- Наверное, вы также спали с Джеммой, - догадалась Марисоль, - вам должно быть трудно без нее, - пожалела она их и каждого нежно погладила. – Спите спокойно. Я постараюсь стать вам хорошей хозяйкой.
Она снова улеглась в постель, и спокойно уснула под мерное посапывание своих новых друзей.

 6.

Утром Марисоль проснулась рано. Воздух был удивительно чистым и свежим и казался настоянным на ароматах незнакомых ей цветов и трав. Он врывался в открытое окно вместе с пением птиц, и первыми лучами солнца. Она еще, какое то время понежилась в постели, а потом встала и пошла умываться. Ее повсюду сопровождал проснувшийся пес. Он так искренне радовался, подпрыгивал и смешно кружился вокруг своего хвоста, показывая, какой он хороший.
Потом она села перед зеркалом, расчесала волосы и подкрасила ресницы и губы. Медлительный Дон Сезар легко запрыгну, и растянулся перед ней на трюмо. Марисоль погладила его мягкую густую шерстку, а он, прикрыв глаза, заурчал.
- Какой ты, однако, неженка, Дон Сезар, - она еще раз посмотрела на себя в зеркало. – Ну что, пойдемте завтракать, - позвала она и открыла дверь.
Рич и Дон Сезар вышли и, сопровождая Марисоль, спустились по лестнице. В холе на специально отведенном ей коврике лежала Линда, но тут же вскочила и подбежала к Марисоль.
- А тебе как спалось, девочка? – она погладила собаку по холке.
Линда радостно присоединилась ко всей процессии, направлявшейся в кухню. Там у Марты во всю кипела работа. На плите уже, что-то варилось, жарилось и пеклось в духовке одновременно. Кроме этого, она успевала подавать завтрак, Карлу и Эдгару. Мужчины, сидевшие за столом, встали, приветствуя Марисоль.
-Доброе утро, - поздоровалась она со всеми сразу.
- Как Вы спали на новом месте? – спросил ее Карл и предложил ей стул во главе стола.
- Прекрасно. Меня охраняли Рич и Дон Сезар.
- Ах, вот значит, где они спрятались, – всплеснула руками Марта, - сеньорита, они всегда прежде спали с Джеммой, и после ее смерти просто не могли себе найти места, а с вашим приездом снова обрели его. Это удивительно. Но если они Вам мешают, я буду их закрывать в другой комнате.
- Нет, нет, что Вы. Мы подружились, - Она посмотрела на Рича и он, как будто почувствовал, что речь идет о нем, оглянулся и завилял хвостом.
- Одну минуточку, подождите, и я принесу Вам завтрак в столовую. Я не торопилась, думала, что вы еще поспите, а Вы оказались ранней птичкой, - извинилась Марта.
- Не спешите. Я могу выпить кофе и здесь с вами вместе в кухне, если не возражаете.
Марта сразу же поставила перед Марисоль, чашку крепкого кофе, и подала свежеиспеченные для нее булочки с джемом.
- Какое чудное утро, такой удивительный воздух, - восхищалась Марисоль, - и птицы поют с самого раннего утра.
- Да. День сегодня будет теплым и солнечным, - заметил Эдгар. Он все это время сидел за столом в стороне и упорно делал вид, что занят едой. – Самое подходящее время проехать по виноградникам, посмотреть рощу и производство. Вы не передумали? – спросил он, глядя на Марисоль.
- Нет. Не передумала. Сразу после завтрака и поедим, - улыбаясь, она смотрела на Эдгара. Этим утром глаза ее были такими же голубыми как летнее небо Италии.
- Успеете еще все сделать, а сейчас нужно хорошо поесть, - суетилась Марта, - Эдгар, я соберу вам небольшую корзиночку с едой, если проголодаетесь, вы сможете где-нибудь перекусить.
- Спасибо, Марта.
Он подождал, когда она все сложит в корзинку. Кроме еды она еще положила бутылку воды и вина и протянула ее Эдгару. Следом за Марисоль он с корзинкой в руках вышел на улицу.
 
- У нас есть несколько вариантов, - предложим, он ей на выбор, - мы можем поехать машиной или в экипаже, но вообще-то здесь принято объезжать владения на лошадях. Вы ведь когда-то брали уроки верховой езды, не хотите попробовать? Пойдем те, я покажу Вам лошадей.
Марисоль согласилась, и Эдгар привел ее в конюшню, где в стойлах стояла пара лошадей. Им на встречу вышел парнишка.
- Привет, малыш, - поздоровался с ним Эдгар, - ты сегодня у нас. Познакомьтесь, Марисоль, это конюх. Правда, он один на несколько имений, но пока все успевал сделать.
- Привет, управляющий, я все закончил на сегодня, пойду теперь в конюшню к соседям. Вы сегодня собираетесь ездить?
- Думаю, мы проедимся немного.
- Тогда я вернусь, что бы потом почистить лошадей. А пока я пойду, если не возражаете, - сказал парнишка и, надвинув поглубже, свою кепку, ушел
- Вот, эта серая в яблоках, Ваша лошадка. Спокойней ее трудно найти. Джемма специально выбирала для Вас, самую послушную, - сказал Эдгар, похлопав, лошадь по крупу, - и зовут ее Красотка. Подойдите, познакомьтесь.
Марисоль всегда любила лошадей, когда ей было двенадцать лет, и она целый год занималась верховой ездой, но после одного из падений, она подвернула ногу и две недели просидела дома. С тех пор Барбара категорически запретила ей приближаться к лошадям.
- А откуда Вы знаете о моих занятиях верховой ездой? - спросила Марисоль, любуясь своей лошадью. Она гладила ее, трепала гриву. – Это было так давно. Как вы думаете, - с надеждой она спросила Эдгара, забыв обо всем, - я могу сесть на нее и проехать немного прямо сейчас?
- Конечно, тем более что для Вас Джемма заказала специальное, удобное и мягкое седло.
Эдгар снял. Висевшее рядом седло и закрепил его на спине Красотки, надел на нее сбрую. Марисоль взяла свою лошадь под уздцы и вывела ее во двор. Красотка была послушна каждому ее движению, и казалось, предстоящая прогулка ее так же радует, как и ее хозяйку.
- Я помогу Вам сесть, - предложил Эдгар, подойдя к Марисоль.
Он встал на одно калено и она, опершись на него, вскочила в седло. Лошадь, почувствовав седока, встрепенулась и, переступая с ноги на ногу, ждала только малейшего знака, что бы сорваться с места. Марисоль достаточно было только коснуться повода, и Красотка медленным шагом пошла по кругу, как будто давала хозяйке возможность привыкнуть к ней.
- Я все помню, Эдгар, я могу, - обрадовалась она, все, ускоряя бег своей лошади.
Щеки Марисоль раскраснелись, глаза блестели, и Эдгар невольно залюбовался, глядя на нее. Она была безумно хороша. И этот его неосторожный взгляд неожиданно поймала Марисоль. Ее смутила глубина того чувства, которое скрывалось за ним. Она остановилась и еще раз посмотрела на Эдгара, но он уже спрятал свои глаза, упорно рассматривая, что-то под ногами.
- Я, думаю, - сказала она, пытаясь снова встретиться с ним взглядом, - можем ехать верхом.
Он ушел в конюшню, и вывел другую оседланную лошадь.
- Тогда не будем больше тратить время на разминки, и поедим, наконец, – проворчал он, усаживаясь на лошадь и слегка пришпоривая ее.
Эту лошадку не надо было долго уговаривать, она хорошо знала Эдгара, и, почувствовав его в седле, уверенно поскакала знакомой ей дорогой. Они пересекли двор, объехали дом и рядом поехали по аллее к виноградникам. Марта увидела их в окно и позвала Карла.
- Посмотри, дорогой, Эдгар был прав, она решила ехать верхом. Главное, чтобы он чаще делал остановки, а то она быстро устанет.
- А она уверенно держится в седле, - заметил Карл.
- И вообще, они такая красивая пара, - поддержала его Марта, - как хотелось бы, что бы у них все сложилось. Эдгар бредит ней уже не один год.
- Ему сейчас трудно придется, он должен будет скрывать свои чувства, или найти в себе силы и открыться ей. - Сказал Карл и нежно обнял свою жену, ласково глядя на нее. - Вот я когда-то смело, признался тебе в своей любви и всю жизнь благодарен этому счастливому моменту в нашей жизни.
- Я тоже всю жизнь счастлива с тобой, - Марта поцеловала мужа. – Будем надеяться дорогой на то, что ей удастся разглядеть его любовь и услышать его сердце.
Они еще долго стояли у окна, наблюдая за удаляющимися всадниками.
- Теперь мне пора заниматься обедом, а ты хотел просмотреть, что из припасов нужно пополнить, - напомнила она мужу.
- Да, да, дорогая, я пошел. Если я тебе буду нужен, ищи меня в кладовой.
- Иди, иди, увидимся за обедом, - улыбнулась Марта.

В это время Эдгар и Марисоль ехали вдоль виноградников и Эдгар, увлеченно рассказывал о сортах винограда, об особенностях ухода за ним, о том какие урожаи собирали в разные годы. Марисоль старалась внимательно его слушать, но все время мысленно спрашивала себя, не показалось ли ей, что Эдгар тогда смотрел на нее с любовью. Теперь он больше старался смотреть в сторону, а не на нее. С непривычки Марисоль быстро устала, и это заметил Эдгар. Они уже проехали виноградники и направлялись к апельсиновой роще.
- Вот эта роща Ваша, а рядом с ней, я знаю одно прекрасно местечко, - рассказывал он, - там из земли бьет маленький родничок, и прохладно в тени деревьев.
- Давайте остановимся там не на долго, - попросила Марисоль, - а потом поедим дальше.
Через несколько минут Эдгар, привязав лошадей у дерева, расстелил на траве плед, который всегда возил с собой и поставил на него корзинку с едой. Марисоль села, с наслаждением вытянув ноги.
- Очень красивое место. Именно отсюда, открывается изумительная перспектива для пейзажа, - Она прищурилась, и посмотрела через сложенные большие и указательные пальцы обеих рук, которые ограничили вид, как рамка картины. – Обязательно приеду сюда на этюды, как только появится время.
- Когда только захотите, - сказал Эдгар, усаживаясь рядом с ней. – Если я вам нужна будет моя помощь, вы можете располагать мной в любое время.
И в его словах она вдруг услышала, какой то скрытый смысл, который возможно был предназначен только ей. «А может быть, все это мне только показалось» - подумала она.
- Может быть, хотите перекусить? – спросил ее Эдгар. - Я бы с удовольствием съел бутерброд, и выпил глоток вина.
- Вы так аппетитно рассказываете, что мне захотелось составить Вам компанию.
- Тогда хозяйничайте, - сказал он и придвинул ей корзинку.
Марисоль открыла ее и вынула оттуда салфетки, на которые разложила бутерброды, достала два стакана и бутылку вина. Эдгар в каждый из них налил вино и один из них протянул Марисоль. Глаза их снова встретились, и она, почему-то, принимая стакан из его рук, обожгла его пальцы своим прикосновением, а сама едва не уронила стакан, отдернув руку.
- Я сегодня какая-то неловкая, - сказала она, пригубив вино, - а это вино еще вкуснее, чем-то, что я пила вчера за обедом.
- Это из другого сорта винограда. Скоро и Вы научитесь отличать вина и по сортам и по годам.
- Неужели это возможно? – удивилась Марисоль
- Конечно, если захотите, - заверил ее Эдгар.
Потом они доели бутерброды. Выпили еще по стакану вина и решили отправиться дальше. Нужно было еще осмотреть небольшое винодельческое предприятие и цех по изготовлению апельсинового сока. Эдгар помог Марисоль забраться на лошадь, и они продолжили свой путь. Их дорога лежала по границе с соседним имением. Тут неожиданно их заметил всадник, ехавший им на встречу. Вскоре он приблизился к ним.

- Добрый день, - приветствовал он Марисоль и Эдгара, - удивительно приятный день для верховых прогулок. Разрешите представиться, я Антонио Биаджи и это наше имение, - он указал на земли, начинающиеся от границы с имением Клорини.
- Очень приятно, - ответил Эдгар, - разрешите, сеньор Вам представить Марисоль Клорини, хозяйка имения, а я ее управляющий.
- О, как я рад Вас видеть, сеньорита, - обрадовался встрече Антонио, - мы уже наслышаны о вашем приезде. Здесь новости распространяются быстро. Вы часто совершаете прогулки верхом? – спросил он Марисоль.
- Я сегодня села на лошадь первый раз за долгие годы.
- Нет, этого не может быть, я издалека наблюдал за вами и любовался вашей посадкой и грацией. Вы просто богиня.
Этот Антонио все меньше нравился Эдгару. Мало того, что он статный, красивый молодой человек. Его выразительные карие глаза, нос с небольшой горбинкой и точно очерченные губы в обрамлении тонкой, аккуратно постриженной бородки, и таких же усиков, не могли оставить равнодушной ни одну девушку. Так считал Эдгар, рассматривая возможного соперника. Тем более что он так любезен и обходителен в обращении с женщинами. В отличие от него Эдгар был не многословен. А сосед в это время все продолжал расточать свои комплементы.
- Разрешите мне пригласить Вас на прогулку по нашему имению, - предложил он Марисоль. – Я по образованию экономист и сейчас сам управляюсь со всем своим хозяйством. Мог бы Вам показать, сколько нового и прогрессивного я внедрил и поделился бы своим опытом с Вами. Вы увидите, это незамедлительно скажется на прибылях.
- Благодарю Вас. - Ответила Марисоль, с самой лучезарной улыбкой, обращаясь к Антонио.
Она уже давно заметила, что эта встречи и сам новый знакомый не приятны Эдгару, но какая то непонятная ей самой сила толкала ее продолжать разговор с соседом и даже немного пофлиртовать с ним. Что я делаю? – спрашивала она себя, и в то же время продолжала свою игру.
- Но сегодня у меня будет занят весь день. Очень жаль, что продолжение нашей встречи нужно перенести на другой день. Вы мне все подробно расскажите о своих достижениях, - продолжала она, - да вот хотя бы завтра приезжайте к обеду, если располагаете временем.
- Чудесно, - сразу согласился Антонио, как будто только и ожидал ее приглашения, - как раз завтрашний день у меня весь свободен. Я могу быть у вас к часу.
- Прекрасно, буду Вас ждать.
Марисоль протянула ему руку, которую тот учтиво поцеловал. Потом пожал руку Эдгару на прощание. Какое то время, после неожиданной встречи с соседом, они ехали молча. Эдгар пытался взять себя в руки и справится с неожиданной ревностью, которая прочно захватила его сердце. Стараясь быть как можно равнодушней, он спросил Марисоль:
- Как Вам понравился Ваш сосед?
- Мне он показался интересным и умным человеком. Но нам пора вернуться к нашему делу. – Ответила она одновременно с лукавой и простодушной улыбкой. – Продолжим осмотр?
- Прекрасно.
- Да, да, мы потеряли много времени. Я думаю, пора осмотреть предприятие.

Чтобы сократить дорогу, Эдгар повез Марисоль через рощу. Ехать в прохладной тени было приятно. И воздух был насыщен запахом апельсинов. Казалось, эфирные масла цитрусовых распылены в воздухе, и с каждым его вдохом прибавляются силы. Для Марисоль удивительно было видеть, что в саду рядом с цветущими деревьями стоят деревья, на которых уже почти созрели плоды. Эдгар подробно объяснял ей. Что здесь долгие годы выводились и подбирались такие сорта, которые способны плодоносить круглый год. Когда он начинал говорить о своей работе, он преображался на глазах, и так увлеченно рассказывал обо всем, что невозможно было оторвать взгляд от его внимательных, умных глаз и выразительных губ, от его упрямого волевого подбородка с ямочкой. Марисоль поймала себя на том, что, слушая, с интересом рассматривает Эдгара, и тут же смутившись, отвела глаза в сторону. Как раз в это время он показывал ей созревший плод и, сорвав его, очистил от кожуры и предложил попробовать. Марисоль разделила апельсин пополам и вернула вторую половину Эдгару.
- Удивительно сладкие. Первый раз ем апельсины прямо с дерева. Это очень вкусно.
Улыбаясь от удовольствия, она съела последнюю дольку, и вытерла губы и руки, перепачканные соком, носовым платочком.
- Я готова ехать дальше, - сказала Марисоль, блаженно улыбаясь.
- Мы уже почти приехали. Сразу за рощей начинается двор. Вот видите, - указал он рукой направление.
Впереди между деревьями виднелся невысокий забор, огораживающий территорию винодельческого предприятия. Они въехали во двор, где по всюду были расставлены огромные бочки. Эдгар спешился и помог Марисоль сойти с лошади. Он провел ее по двору, по всем цехам, показал подвал. Они осмотрели лабораторию.
- Почему почти нет никого из работников предприятия? – спросила Марисоль, пройдя по пустым цехам.
- Сейчас для них нет работы. Здесь станет “жарко” через пару недель, когда созреет первый виноград. Тогда Вы увидите весь процесс своими глазами. А сейчас нам пора возвращаться, вечереет.
- Да, день пролетел незаметно. Мы сегодня многое успели посмотреть, что не успели, посмотрим завтра.
Они направились к оставленным на привязи лошадям.
- Вы забываете, что завтра у Вас гость, - напомнил Эдгар.
- Ах да, я и забыла, что пригласила в гости соседа. А что Вы знаете о наших соседях, семье Биаджи, - спросила его Марисоль.
- Я слышал, что этим имением управлял, кто-то другой, а они появились недавно. Говорят, они много лет прожили толи в Австралии, толи в Новой Зеландии. Больше ничего о них не знаю.
- Значит, завтра узнаем больше, а пока поедим домой. Как странно, Эдгар, я только второй день в имении, а оно уже мне кажется родным. Как будто я прожила здесь долгие годы.
- Наверное, потому, что Вас здесь ждали, - сказал он, помогая Марисоль забраться в седло.
- Я хотела спросить, кто делал все мои снимки, которые я видела в кабинете у бабушки?
Эдгар запрыгнул в седло, тронул поводья и только когда они выехали со двора, сказал:
- Не знаю, кто делал ранние, но последние десять лет в Париж Ваша бабушка отправляла меня.
- Как десять лет? – остановилась Марисоль. – Вы наблюдали за мной целых десять лет.
- Ваша бабушка очень любила Вас. По какой-то причине она не могла видеться с Вами, но она не хотела упустить ни одного момента Вашей жизни. Для нее был праздник, когда я привозил ваши снимки. Она потом часто их просматривала.
- Бедная моя бабушка. Как это все несправедливо. Но вы правы, должна быть, какая то причина, и какое-то маломальское объяснение всему.
- Все так, но не забывайте, что Вы на Сицилии, а здесь часто, казалось бы, незначительные семейные ссоры перерастают в непреодолимые конфликты иногда даже с кровавыми финалами.
- Я обязательно должна разобраться. Вы же поможете мне в этом, - с надеждой спросила Эдгара Марисоль.
- Вы можете всецело располагать мной, - ответил он серьезно.
Они возвращались к дому по уже знакомой аллее, и Марисоль отметила, как причудливо изменились краски, тени вокруг нее в лучах заходящего солнца. Стена дома, оплетенная виноградом, казалась багрово-золотистой, и от нее узорные тени “растекались” по цветникам. В воздухе чувствовался аромат, каких то других цветов, наверное, они распускались только на закате. Навстречу, радостно виляя хвостом, спешила Линда. Оббежав вокруг группу наездников, она с самым гордым видом возглавила процессию, и проводила до самой конюшни. Спешившись, Марисоль погладила овчарку, и та замерла рядом с ней в ожидании.
В конюшне их встретил парнишка, он принял у Эдгара поводья обеих лошадей и увел их, что бы почистить и обтереть.
- Я задержусь в конюшне, помогу управиться с лошадьми, - сказал Эдгар.
- Хорошо, документами займемся завтра утром, - согласилась Марисоль.

 7.

 Она очень устала. Спина и ноги болели, но это мелочь в сравнении с удовольствием, которое она получила от верховой езды. «Я привыкну. Нужно только потренироваться несколько дней, - думала она, подходя к дому, - и я не буду уставать. Нужно каждый день выезжать, хоть не надолго».
Ей на встречу спешила Марта.
- Боже мой, Вы, наверное, устали. Я приготовлю Вам ванну. После нее вы почувствуете себя лучше, а потом Вас ожидает ужин.
- Не волнуйтесь Марта, я все сделаю сама, немного отдохну и спущусь в столовую.
Откуда не возьмись, появился Рич и радостно бросился на встречу хозяйке. Марисоль взяла на руки пса и поднялась с ним в свою комнату. Она усадила его в кресло, а сама, сбросив с себя всю одежду, она ушла в ванную комнату, где долго стояла под струями горячей воды. Мышцы спины расслабились, и боль почти прошла. Она еще раз жесткой мочалкой до красноты растерла все тело, а потом, затаив дыхание, стала под холодную струю, пока вся не покрылась “гусиной кожей”. Затем долго вытиралась мягким махровым полотенцем. После всей этой процедуры Марисоль почувствовала себя лучше. Рич удобно расположившись в кресле, спал. Уложив свою мордашку на передние лапки. Она не стала его будить, быстро надела чистые вещи и спустилась в столовую, где ее уже ждал накрытый стол.
- Марта, я только сейчас почувствовала, насколько я проголодалась. Спасибо Вам все выглядит так аппетитно.
- Приятного аппетита, сеньорита, - пожелала ей Марта.
- Принесите мне, пожалуйста, чашечку кофе. После ужина я еще хочу поработать, - попросила ее Марисоль, - и захватите, пожалуйста, еще одну чашечку для себя. Мне бы хотелось поговорить с Вами.
Марта ушла на кухню и через некоторое время вернулась с подносом в руках. На нем стоял кофейник и две чашечки. Она расставила их на столе и разлила в них кофе.
- Присядьте, - попросила ее Марисоль. – Сегодня объезжая имение, я познакомилась с соседом Антонио Биаджи. Очень милый молодой человек. И я хотела спросить Вас Марта, что Вы знаете о наших соседях.
- Знаю только, что они приехали недавно. До их приезда там много лет никто не жил.
- А до этого, еще раньше кто жил в этом имении. Ну, скажем тогда, когда вы приехали сюда.
- По-моему, там жила молодая женщина с ребенком, с девочкой. Не помню, как их звали. Но вскоре она уехала, и много лет не возвращались.
- А дальше, что было дальше, вспомните, пожалуйста, - просила Марисоль.
- Дальше… Джемма не любила вспоминать об этом, да и никогда она не делилась со мной своими тайнами. Я помню, вашему отцу тогда было лет девятнадцать или двадцать. Он приехал в имение на каникулы и познакомился с дочерью этой соседки. Они начали встречаться. Но тогда еще об этом никто не знал. Потом он приезжал на рождество и снова приехал летом. А девушке было, наверное, лет восемнадцать, - Марта задумалась. Вспоминая давно произошедшие события, - Как-то раз он пригласил ее к нам на обед. Джемма тогда только и узнала, что сын с ней встречается и мало того, собирается на ней жениться. Что было, обычно спокойная она устроила скандал и выставила девушку на улицу. Марио конечно обиделся на мать, побежал догонять свою девушку. Вечером в кабинете у него с Джеммой состоялся серьезный разговор, а утром Марио уехал, ни с кем не прощаясь. Помню, в конце лета он снова приехал и привез, какие то документы, но пробыл недолго. С Джеммой он все время ссорился. Потом узнал, что его девушка матерью срочно уехали в Австралию. И там она вскоре выйдет замуж. Он обвинил Джемму в том, что она разбила ему жизнь и что больше он никогда сюда не вернется, и она пусть не приближается к нему. Он ее никогда не простит. Так он и сделал. Тогда он уехал из дома в последний раз и больше сюда не возвращался.
- Значит, отец поссорился с Джеммой из-за того, что она не позволила ему жениться на дочери соседей. Наверное, он любил эту девушку, если хотел на ней жениться. Но почему бабушка так поступила?

Марисоль была взволнована рассказом Марты. Наконец то она узнала причину ссоры своего отца с его матерью. Она старалась понять каждого из них, но для этого еще не хватало Чего-то очень важного. «У Джеммы должна была быть очень веская причина, что бы запретить сыну жениться, именно на этой девушке, - думала Марисоль.
- Наверное, на то у нее была причина, - продолжала Марта, как будто услышала мысли Марисоль. - Помню, она тогда очень переживала. Она даже слегла с нервным расстройством после его отъезда. Врача вызывали. Жар у нее был, и бредила она, а в бреду, все повторяла, что не может ему чего-то сказать. Надеялась, он, когда ни будь, ее простит и поймет, а вот видишь, так и не простил до самой ее смерти.
- А чего она ему не сказала? Марта, вспомните, это очень важно. Видимо именно в этом несказанном тогда и кроется причина всех бед моей семьи. Вспомните, - просила ее Марисоль.
- Не помню. Она тогда только все время и повторяла, что ничего не может ему сказать. Гордая она была. Одним словом сицилийка. Считала, что сын ее должен ей всецело доверять во всем. Он должен был ей поверить на слово, не требуя от нее объяснений. А он не понял ее, не поверил и не простил.
- Вот видите, Марта есть что-то, что заставило Джемму запретить, сыну жениться на соседской девушке, и мне нужно понять, что это. А как, кстати, звали это девушку? И где она теперь?
- Прошло столько лет, сеньорита, они как уехали тогда в Австралию, так больше о них ничего и не было слышно. А как ее звали, не припомню.
- Спасибо Вам. Я посижу еще недолго в бабушкиной комнате, почитаю ее дневники. Приготовьте мне, пожалуйста, картонную коробку. Я бы хотела пересмотреть записи, оставленные Джеммой и те, которые не понадобятся, сложить в эту коробку.
- Хорошо. Пойду подберу коробку и принесу Вам.
Марисоль поднялась в комнату, а Марта собрала посуду и вернулась в кухню. Там за столом сидели Карл и Эдгар.
- Дорогая, о чем это вы так долго разговаривали? Мы тебя заждались, - встретил ее вопросом муж.
 - Карл, ты бы и сам мог позаботиться и о себе и об Эдгаре. Ужин для Вас стоит на печке, - ответила ему Марта. Оставив принесенную посуду в раковине, принялась, ворча, накрывать на стол.
- Трудный разговор был? – спросил ее Эдгар
- Марисоль расспрашивала о прошлом, о соседях, - печально сказала Марта, - говорить о прошлом всегда грустно, особенно если эти воспоминания все еще причиняют боль.
- Она сказала, что мы сегодня познакомились с Антонио? Он сразу же начал за ней ухаживать.
- Неужели ты ревнуешь? – спросил его, улыбаясь Карл, и подмигнул Марте, но та удержала мужа от попытки подшучивать над Эдгаром.
- Не слушай его, - сказала она ему, - лучше после ужина отнеси Марисоль коробку. Она в комнате Джеммы разбирает ее старые записи. Как знать, может и найдет в них ответы на свои вопросы. Это принесет мир в ее семью, и душа Джеммы тоже обретет долгожданный покой.
- Конечно, отнесу, - заторопился Эдгар, - давай скорее, где она.
Он быстро допил кофе, схватил коробку и пошел на второй этаж. Он тихонько постучал в дверь и вошел в комнату. Марисоль сидела на полу, обложившись тетрадями, записными книжками, исписанными листочками. Вид у нее был растерянный. Рядом с ней дремал Рич. Он тут же вскочил и с лаем бросился к открывающейся двери, но, увидев на пороге Эдгара, успокоился, и вернулся на прежнее место. Кот, устроившийся на подоконнике, ни как не отреагировал на появление в комнате нового человека. Марисоль обрадовалась, увидев на пороге комнаты не Марту, а Эдгара. «И чему это я так радуюсь, - подумала она про себя, - он просто принес коробку, которую, по-видимому, прислала с ним Марта». Но ее глаза не могли скрыть радости, и он заметил это. Сердце его учащенно забилось, как долго он ждал от нее такого взгляда.
- Я принес коробку. Могу я вам помочь? – спросил он как можно более равнодушно, стараясь скрыть свое желание остаться с ней рядом как можно дольше.
- Буду Вам благодарна, если Вы поможете разобрать эти бумаги. Я хочу отделить все старые счета и бухгалтерские записи и сложить их в ящик, потом решу, куда их убрать. Я ищу старые дневники.
- Почему Вы думаете, что Джемма их вела? – Спросил он, усаживаясь рядом с ней на ковре.
- Конечно, вела, как Вы не понимаете. Она жила одна, гордая и независимая женщина. Она никому не могла пожаловаться, ни с кем не могла поделиться своими проблемами, своим горем. А носить постоянно все это в себе тяжело. Единственный кто мог ее выслушать, это лист бумаги, - объяснила Марисоль.
- Наверное, Вы правы. Говорите, что я должен делать.
Потом они долго обсуждали, как лучше систематизировать все записи и начали складывать часть тетрадей в коробку, а часть оставили на столе. Через час коробка была заполнена доверху.
- Куда бы ее потом убрать? – задумалась Марисоль, наморщив лоб, от чего ее вздернутый носик казался просто курносым. Но таким он еще больше нравился Эдгару. Он засмотрелся на нее и не сразу ответил на вопрос.
- Ах да, - очнулся он, - обычно, то, что не выбрасывалось, но не было нужным, складывалось на чердаке. Там должно быть много всякой всячины.
- Когда пойдем туда? – оживилась Марисоль. – наверное, там много старых вещей?
- Да, а еще там могут водиться призраки и привидения, - пошутил Эдгар с самым заговорческим видом. Он приподнялся и, взмахнув руками, стал надвигаться на нее, изображая страшное приведение.
- Тогда сегодня уже туда не пойдем поздно, темно и страшно, - Марисоль сделала вид, что испугалась и, подыгрывая ему, свернулась в калачик.
Продолжая весело смеяться, все-таки решили отнести коробку на чердак, а потом заняться чтением дневников. Эдгар принес ключи и фонарик.
- Я давно там не был. Может оказаться, что там нет света.
- Вы продолжаете пугать меня привидениями?
- Нет, нет, что Вы. Нечего бояться, тем более что я с Вами, - Эдгар ласково улыбнулся Марисоль и, подхватив коробку, пошел с ней по коридору.
В конце коридора была неприметная дверь, за которой начиналась лестница, ведущая на чердак. Вверху перед дверью была небольшая площадка, а на двери висел огромный старый замок. Оказалось, что сюда давно никто не поднимался, и света на лестнице не было. Тут то и пригодился фонарик. А замок, висевший на двери, был такой старый и проржавевший, что ключ ни в какую не хотел проворачиваться.
- Взлома сегодня не получится, - заключил Эдгар после безуспешных попыток открыть замок, - как и встреча с привидениями не состоится. Утром я вернусь сюда с ножовкой, спилю старый и повешу новый замок. Нужно будет еще вкрутить лампочку, тогда завтра не придется приходить с фонариком.
- Придется продолжить наше приключение завтра, - но это ее совсем не огорчило, а скорее обрадовало. - Давайте оставим коробку здесь у двери, что бы ни носить ее туда сюда, - резонно заметила Марисоль.
- Здесь больше делать нечего, пойдемте обратно. Хотите, я буду идти впереди и буду освещать Вам путь, - предложил Эдгар.
- Вот возьмите, - Марисоль протянула ему фонарик, но в темноте не заметила руку Эдгара и, передавая, не удержала фонарь. Он упал, с грохотом покатился по ступенькам, остановился и остался лежать в освещенный коридор, где был уже совсем не нужен.
Они оказались в кромешной темноте, и только внизу в дверном проеме был виден освещенный коридор, но что бы до него добраться, нужно было спуститься по неосвещенной лестнице.
- Что же я наделала, - почему-то шепотом проговорила Марисоль.
Рукой она нащупала спину, стоящего впереди Эдгара и, скользнув по ней пальцами, ухватилась за его плечо.
- Держитесь за меня, - так же шепотом сказал он, - сейчас начнем медленно спускаться. Помните. Ступеньки здесь высокие и крутые. Осторожно. Я делаю первый шаг.
Он шагнул и, нащупав ступеньку, поставил на нее ногу. За ним шаг в шаг спускалась Марисоль, но когда оставалось всего несколько ступенек, она вдруг оступилась и, не удержав равновесия, готова была упасть. Эдгару удалось ее подхватить, но не удержавшись, упал. Оставшиеся ступеньки они пролетели кубарем. Все это произошло так неожиданно и молниеносно, что оба осознали произошедшее, только когда лежали уже на полу. Эдгару удалось упасть на спину, охватив руками Марисоль, которая падала уже на него. Их тела соприкасались. Марисоль чувствовала сквозь тонкую ткань рубашки упругие мышцы груди и пресса Эдгара. Их лица были так близко друг к другу. И эта близость волновала обоих. В полутьме взгляды стали красноречивее, казалась еще мгновение и поцелуй будет естественным продолжением этого падения.
- Ну, вот и приземлились, - первой стряхнула с себя оцепенение Марисоль, - спасибо, что поймали меня.
Она встала, опираясь на лежащего Эдгара, и протянула ему руку.
- Давайте теперь я Вам помогу, - сказала она, но он не сразу услышал ее, он был весь еще там в том мгновении, где она была так близко, где он обнимал ее. «И почему я не решился поцеловать». - Думал он, ругая себя. Он ухватился за протянутую руку и вскочил, но невольно застонал.
- Вам больно? – Встревожено спросила она, - где, где болит?
Она пальцами пробежала по его груди плечам, все было нормально, но когда она притронулась к спине, он снова еле слышно застонал.
- Я, наверное, слегка ударился спиной о ступеньку, когда падал. Ничего страшного. Все заживет. Главное Вы целы.
- Вас нужно осмотреть.
- Говорю Вам ничего страшного. Вот уже ничего не болит, - постарался он сказать как можно бодрее.
- В доме где-нибудь есть аптечка? - не слушая его, решительно спросила Марисоль.
- Да в кухне, в одном из шкафчиков у Марты.
- Пойдемте туда. Я осмотрю Вашу спину.
И, не допуская больше никаких возражений, первая пошла по коридору, и спустилась в кухню. Марта и Карл, окончив свою работу, давно ушли в свой домик и, наверное, уже спокойно спали. Только тут Марисоль заметила, что рубашка на спине у Эдгара пропитана чем-то темным.
- По-моему это кровь, - она дотронулась до пятна, и на пальцах остался красный липкий отпечаток, - да, действительно кровь. Снимайте рубашку, срочно нужно обработать рану.
Она повернулась к шкафам, что бы найти медикаменты. В одном из ящиков она обнаружила все, что необходимо для того, что бы обработать и перевязать рану. Ящик она перенесла и поставила на стол.
- Готово, я все необходимое нашла, - сказала она и посмотрела на Эдгара.
Он стоял рядом с ней обнаженный до пояса. Конечно, Марисоль и раньше видела обнаженные мужские торсы, но не один из них не волновал ее так, как это красивое, сильное тренированное тело Эдгара. Ей вдруг захотелось прижаться к нему, почувствовать тепло его кожи, пропитанной лучами южного солнца и ощутить ее запах. Это желание было таким неожиданным, что, смутившись его откровенности, она отвела глаза, и заторопилась:
- Скорее поворачивайтесь ко мне спиной, я обработаю Вашу рану, и заклею ее пластырем.
- Да там, наверное, ерунда, а Вам столько забот со мной, - ворчал он поворачиваясь.
- А Вам меньше было забот ловить меня на ступеньках.
Теперь падение им показалось даже смешным, и оба рассмеялись, представив, как бы они смотрелись со стороны.
- Какое счастье, что нас никто не видел, иначе нам бы потом ни за что не избавиться от шуток. - Говорила Марисоль, обрабатывая рану на спине Эдгара. - У Вас довольно глубокая царапина, потерпите, будет немного щипать.
Потому как напряглись мышцы спины, она поняла, что Эдгару больно, но он продолжал шутить. А ей стало так жалко его, что если бы она могла, она поцеловала его израненную спину, только бы ему стало легче. Отгоняя от себя эти неожиданные мысли, она заклеила рану пластырем, и стала складывать медикаменты обратно в ящик.
- Вот и все. Надеюсь, у Вас есть другая рубашка, что бы переодеться.
- Конечно, есть. Я схожу в свою комнату за ней. Спасибо Вам, - Эдгар взял руку Марисоль и поцеловал ее, - у Вас такие нежные пальчики. Вы прирожденная сестра милосердия.
- Пока Вы будете переодеваться, я приготовлю нам кофе.
Оставшись одна, она облегченно вздохнула. «Что это со мной, - подумала она, - что за мысли стали посещать меня. Откуда они? Ничего не понимаю». Но тут кофе, который она поставила на плиту, потребовал от нее особого внимания. Его пенка уже сформировалась и была готова перелиться через край джезвы. Марисоль вовремя подхватила его и разлила по чашкам. Вернулся Эдгар. Он надел свободную футболку.
- Я спешил, почувствовав запах кофе.
- Вы успели вовремя. Я только что разлила его по чашкам.
Они сели за стол и долго болтали о пустяках, просто наслаждаясь общением, друг с другом. Время пролетело незаметно и оказалось, что уже очень поздно заниматься чтением дневников.
- Все отложим на завтра, - решила Марисоль, - а сейчас пора спать.
- Я рано утром уеду в город, нужно сделать покупки, заказать новое оборудование, - он собрал со стола чашки и, сполоснув их под краном, поставил в посудомоечную машину.
- Как долго Вы собираетесь пробыть в городе?
- Я планировал вернуться к обеду, - вернулся и сел снова рядом с Марисоль
- Прекрасно, - обрадовалась она, - я поеду с Вами. Дело в том, что мне нужно купить кое-что из вещей.
Эдгар не мог поверить такому счастью. Он даже не надеялся на то, что завтра увидит ее, такой напряженный день он себе запланировал.
- Чудесно, только мне придется разбудить Вас очень рано. Мы позавтракаем, где ни будь в городе.
- Тогда пора спать. Спокойной ночи, - сказала Марисоль, - увидимся утром.
Она поднялась к себе в комнату, переоделась и легла в постель. Сегодня Дон Сезар остался спать на подоконнике в комнате Джеммы, а его место в кресле занял Ричард. Засыпая, она думала об Эдгаре, о том, как чудесно было скакать с ним рядом, или сидеть на лужайке в тени апельсиновых деревьев. Ей казалось, что она снова видит его рядом, совсем близко. Его глаза смотрят на нее с такой нежностью, что она просто тает в ее лучах. Он обнял, прижал ее к себе так, что она чувствовала его каждой частицей своего тела. Еще секунда и его губы коснуться ее полуоткрытых губ… Она хочет и ждет этого поцелуя. И это приятное, томительное ожидание, оно такое сладкое и вязкое, как мед и она вся погрузилась в него… Марисоль спала, раскинувшись на кровати и счастливо улыбаясь во сне.

 8.

Рано утром Марисоль разбудил стук в дверь.
- Сеньорита, доброе утро, через пол часа нужно выезжать, - услышала она голос Эдгара из-за двери, - если Вы не передумали ехать со мною в город.
- Сейчас спущусь, - сонным голосом ответила она и подумала о том, что лучше было бы поспать еще немножко, чем сейчас трястись в машине, но ехать все равно надо. Она заставила себя встать и пойти в душ. Только после него она почувствовала, что может двигаться и думать. Натянув свои неизменные джинсы и футболку, она спустилась во двор, где у машины ее ожидал Эдгар.
- Может быть вам лучше остаться и еще поспать? – спросил он ее при встрече.
- Я так плохо выгляжу?
- Нет, нет. Вы, как и всегда, прелестны.
- Тогда поедимте. А как ваша спина, - поинтересовалась Марисоль.
- Все в порядке, почти не болит. Я оставил Марте записку о том, что мы уехали в город. Прошу Вас, - и он перед ней открыл дверь и помог сесть.
Машина тронулась и медленно выехала со двора. Под равномерный монотонный гул мотора Марисоль долго пыталась бороться со сном, но он победил, и она уснула и проспала всю дорогу до города.
- Сеньорита, - услышала он сквозь сон, - Марисоль, - продолжал ее звать знакомый голос.
«Да это же Эдгар, - подумала она, все еще находясь в полусне. Что он здесь делает? Боже мой, мы же вместе ехали в город». - И, вспомнив это, она открыла глаза.
Рядом сидел Эдгар и улыбался.
- Надеюсь, Вы хорошо поспали?
- Я задремала? А что мы уже приехали?
- Да, мы уже на месте. Давайте решим, чем займемся в первую очередь, а что оставим на потом.
Предложил Эдгар, продолжая мило улыбаться Марисоль. «Чему это он улыбается? – подумала Марисоль, - неужели у меня, что-то не в порядке. - И она стала лихорадочно приглаживать волосы, тереть глаза. Посмотрелась в зеркало заднего вида. - Уф, все нормально». - Успокоилась она.
- У Вас все в порядке, Вы чудесно выглядите, - сказал Эдгар, наблюдавший за ее лихорадочными манипуляциями, - так что будем делать.
- Начнем с того, что выпьем по чашке кофе, а там решим, что делать дальше.
- Я знаю недалеко прекрасную кофейню, там кроме кофе большой выбор вкусных булочек, пирожных и тортов.
- Тогда скорее поедим туда, - обрадовалась Марисоль.
Она всегда была страшной сладкоежкой и не упускала момента полакомиться. Эдгар знал эту ее слабость, потому и выбрал именно это кафе. Они оставили машину на стоянке и вошли в уютный зал, в котором стояло несколько столиков. В такой ранний час посетителей почти не было, и Эдгар с Марисоль спокойно разместились за столиком у окна. Тут же появился официант, протянул ей меню, и застыл, терпеливо ожидая, когда сеньорита сделает свой выбор. Наконец, приняв заказ от обоих, удалился его выполнять.
- Здесь действительно очень приятное место, все сделано со вкусом. Вот бы еще и готовили так же хорошо.
- Вы убедитесь в этом очень скоро, - Эдгар заметил возвращающегося с заказом официанта.
Тот расставил на столе принесенные чашки и вазочку с всякими вкусностями, пожелал приятного аппетита и удалился. Все выглядело многообещающе и Марисоль не пришлось уговаривать попробовать угощения.
- Нам нужно чаще бывать в этом кафе, - сказала она, доедая последний бисквит. - Все очень вкусно. Следующий раз попробуем другие пирожные. А теперь, я думаю, мы можем здесь расстаться, - заявила Марисоль, допивая кофе.
Эдгар едва не поперхнулся от неожиданности.
- Что Вы имеете в виду? Как это расстаться? – не понял он.
- Ой, я неправильно выразилась, - спохватилась Марисоль. – Я хотела сказать, что Вы можете ехать по своим делам, а я останусь здесь, и пройдусь по магазинам. Сколько времени вам понадобится, что бы справиться со всеми делами?
- Я думаю управиться за четыре часа.
- Отлично, значит, встретимся здесь же в двенадцать часов.
Марисоль, подхватив свою сумку и помахав рукой Эдгару, вышла из кафе. Недолго она постояла, раздумывая, с чего ей начать обход магазинов и решила, что лучше сначала купить одежду, потом обувь, а уж потом белье и аксессуары. Она пошла вдоль центральной улицы и зашла в первый попавшийся магазин. В отделе одежды она пробыла достаточно долго и из всей горы перемерянных вещей выбрала себе пару сарафанов, платье, несколько рубашек и блуз, шорты и брюки. Увешанная пакетами с покупками она отправилась дальше. Нужно было взять у Эдгара ключ от машины, - подумала Марисоль, - тогда можно было бы отнести и оставить пакеты в багажнике.
- Сеньорита, - звонкий детский голосок окликнул ее, - Вам тяжело, разрешите, я помогу вам донести пакеты, а вы, если на то будет ваша милость, угостите меня обедом.
Марисоль оглянулась и увидела перед собой чумазого мальчишку лет десяти. Его голубые глаза, из под нависшей, слипшейся в сосульки челки, с мольбой смотрели на нее. Давно не стриженные и не мытые волосы свисали до плеч. Он был в грязной футболке и замусоленных коротких брючках, а босые ноги, по-видимому, давно забыли, что такое обувь. Все это Марисоль отметила про себя, окинув парнишку одним взглядом, и поняла, что не сможет пройти мимо и не помочь этому ребенку.
- Хорошо, - сказала она, улыбнувшись, - если тебе не трудно помоги мне нести часть пакетов. Я собралась зайти в обувной отдел, что бы купить себе сандалии. Если ты собираешься мне помогать, тебе тоже придется обуться.
- Вот еще.
- Мы купим и тебе сандалии, и не возражай. Потом зайдем еще в один магазинчик и пойдем обедать. Согласен? – спросила она мальчугана.
Она сразу поняла, что перед ней маленький бродяга. Может, он потерялся, заблудился, отстал, что-то с ним произошло, и он остался в этом мире один. Ей стала жаль малыша, и она решила взять его с собой. В обувной магазин они вошли вместе. Продавцы сначала посмотрели на них с недоверием, но после того как увидели, что покупатели выбирают самую дорогую обувь, поспешили помочь им. Они подобрали мальчику сандалии и кроссовки. Марисоль выбрала себе пару босоножек и сабо. Оба довольные покупками они вышли из магазина.
- Сеньорита, - Вам не нужно было на меня тратиться, - смущенно сказал мальчик. – Спасибо, конечно.
- Носи на здоровье. Как ты думаешь, - спросила она, - вот этот ресторанчик подойдет нам с тобой, что бы перекусить?
- Там готовят вкусно и хозяин там добрый, он как то раз не пожалел и накормил меня, а официанты злые, всегда прогоняют. Но у них все так дорого, сеньорита.
Они перешли дорогу, и подошли к ресторану. Столики стояли на улице под деревянным навесом, который защищал от солнца, и создавал приятную тень.
- Вот и хорошо. Устраивайся вон за тем столиком, а я сейчас подойду. Возьми меню и закажи себе все, что ты захочешь, - сказала Марисоль и оставила мальчика со всеми своими пакетами за одним из столиков.
Она сама вернулась в магазин одежды и купила ему на смену пару брюк, шорты, футболки, смену белья и легкую куртку. На тот случай если станет прохладно. Все покупки она попросила сложить в рюкзак. Она подумала о том, что мальчик может не согласиться поехать с ней и пожить в имении, тогда ему пригодиться этот рюкзак. Но ей очень не хотелось его отпускать. «Не должен ребенок быть один, - подумала она, - как страшно должно быть жить без дома и без близких людей». Она вспомнила, каким счастливым было ее детство, как ее любили и баловали ее родители. «А этот ребенок, почему-то оказался совсем один», - думала она, возвращаясь к оставленному за столиком мальчику.
- Вот она, вот она, - закричал он и бросился ей на встречу, - скажите им, что я с Вами, - попросил он едва не плача.
- Что Вы хотите, - спросила Марисоль у собравшихся официантов.
- Этот мальчик с вами? – спросил ее метрдотель.
- Да он мне помогал, сейчас мы пообедаем и поедим ко мне в имение. Он мой гость господа, - сказала Марисоль, обнимая парнишку, - и прошу относиться к нему с уважением. Ты уже сделал заказ? - обратилась она к мальчику.
- Сказали, что меня не обслужат, а сдадут в участок.
- Не волнуйся, - она протянула ему меню, - выбирай все, что тебе понравится. Ты мой гость.
Мальчишку не пришлось уговаривать дважды. Он быстро сориентировался и заказал порцию супа, большой кусок мяса на гриле и стакан колы. Марисоль взяла себе только чашечку кофе и сок. Официант тут же ушел выполнять заказ.
- А теперь, думаю нам пора познакомиться. Как тебя зовут? – спросила она своего помощника.
- Джони, а тебя?
- Меня зовут Марисоль. Я живу здесь недалеко в имении, - она посмотрела, как мальчик набросился на принесенный ему суп. Наверное, он давно не ел, - подумала она про себя. – Может быть, ты согласишься погостить у меня?
- Ты хочешь взять меня с собой? – спросил он, на секунду оторвавшись от еды.
- Конечно, если ты занят и ли тебя где-то ждут, ты можешь отказаться или приехать ко мне потом.
- А кто же поможет тебе нести все эти пакеты. Ты же одна не справитесь без меня, - он еще немного подумал и согласился, - хорошо, я поживу у тебя немного, а потом снова сбегу.
- А откуда ты сейчас убежал, - осторожно, что бы ни спугнуть его, спросила Марисоль. Она допила кофе, а стакан с соком придвинула Джони.
- Я жил в приюте, куда меня сдала моя тетка.
К этому времени он справился с супом и приступил ко второму блюду.
- А где же твои родители?
- Говорят, они погибли, когда я был еще совсем маленьким. Я их никогда не видел. Потом я жил у бабушки, но весной к ней приехала ее дочь, моя тетка и отвезла меня в тот приют.
- Не долго же ты там пробыл, - заметила Марисоль, наблюдая с какой скоростью, исчезает мясо. – Не спеши, - попросила она его, боясь, что он поперхнется.
- Да я всегда так быстро ем. Не успеешь съесть - отнимут, а я всегда успевал. И к приюту пытался привыкнуть, но не смог, - не по-детски серьезно сказал Джони.
- Решено, ты погостишь у меня столько, сколько захочешь сам, а сейчас допивай сок, и пойдем к машине.
Марисоль расплатилась по счету и, прихватив пакеты, они вернулись к машине.
- Познакомьтесь, - представила она Эдгару Джони, - он согласился погостить в имении.
Эдгар пожал парнишке руку и тот гордый новым знакомством, забрался на заднее сидение машины вместе со всеми пакетами с покупками Марисоль.
- Вы успели сделать все, что запланировали? – спросила Марисоль, усаживаясь рядом с Эдгаром.
- Да, все в порядке. Я смотрю, Ваш шопинг то же был успешным, - он кивнул на пакеты на заднем сидении.
- Да, я нашла все, что мне было нужно.
- И еще мне купила сандалии и кроссовки, - показал Джони свои обновки.
Дальше он всю дорогу сидел молча и смотрел в окно. Только когда подъезжали к имению, он не удержался.
- Ну, класс. Прикольный домик.
- Вот здесь ты и погостишь.
У порога их как всегда встречала Линда. Она сначала настороженно отнеслась к мальчику. Но он погладил ее и угостил, печеньем, припрятанным в кармане. Так они и подружились. Эдгар сразу уехал, что бы поставить машину в гараж. Марисоль показала мальчика Марте и попросила его вымыть и напоить какао.
- В этом пакете для него новые вещи. Думаю, можно отвести ему голубую спальню. - Она повернулась к Джони и сказала, - иди с Мартой, она тебе все покажет, и слушайся ее.
- Вас в гостиной уже ждет молодой человек, он пришел недавно, по-видимому, это наш сосед, с которым Вы познакомились вчера, - предупредила Марта.
- Спасибо, пойду с ним поздороваюсь, - Сказала Марисоль и вошла в гостиную.
Марта взяла за руку мальчика и поднялась с ним на второй этаж.
- Оставь пакеты здесь в коридоре, я потом сама отнесу их в комнату хозяйки, а вот эта будет твоя комната, Джони, - сказала она, распахнув перед ним дверь.
- Ух, ты. И мне разрешат здесь пожить? – спросил он Марту, оглядевшись.
- Конечно, но для начала пойдем-ка, я тебя искупаю.
- А это обязательно?
- Это даже не подлежит обсуждению. После купания наденешь чистые вещи вот твой пакет.
- У меня нет ни каких других, а уж тем более чистых вещей, - растерялся мальчик.
- Теперь есть, - Марта выложила на кровать то, что купила для Джони Марисоль, - вот эти мы отложим, что бы надеть после купания, а эти, будь добр, сложи в шкафу на полку.
Джони понял, что сопротивление бесполезно, и сделал все, о чем его просили, а потом отправился в ванную.
- Я уже взрослый и могу сам справиться, - сказал он Марте. Но она ответила, что только поможет ему вымыть спину и уйдет. Тут она вспомнила, что в одной из коробок лежат старые игрушки Марио, с которыми он, когда был маленьким, очень любил купаться. Она сходила в комнату Джеммы и принесла кораблики.
- Вот, посмотри, что я нашла, - показала она игрушки Джони, - не знаю только, плавают ли они еще. Давно никто их не запускал, попробуй.
- Вот еще, буду я купаться с детскими игрушками.
Но по тому, как заблестели его глаза, Марта поняла, что ему понравились кораблики.
- Я тебя оставлю, если ты такой самостоятельный, вытрешься вот этим полотенцем, надень все чистое и жди меня в комнате. Я пойду приготовлю тебе какао.
Марта, оставив Джони отмокать в ванной, спустилась в кухню.

 9.

 В гостиной в это время сидели Марисоль и Антонио. Он приехал незадолго до их возвращения из города. Увидев входящую Марисоль, он поднялся ей на встречу, и поцеловал руку.
- Я так счастлив снова видеть Вас. Вчера весь вечер я только и думал о нашей случайной встрече. Мне повезло, что я познакомился с Вами, и хотелось бы ближе узнать Вас.
- Спасибо, но мне кажется, Вы торопитесь, - ответила ему Марисоль, предлагая сесть в кресло напротив.
Следом за ней в комнату проскочил Рич. Он только и ждал момента, когда она сядет, и тут же забрался к ней на руки с самым невинным видом.
- Чудесный пес, - заметил Антонио, - как его зовут?
- У него очень громкое имя – Ричард, но мы его зовем просто Рич.
Услышав свое имя, пес задрал мордочку, и посмотрел на хозяйку. Хвост его немедленно пришел в движение. Всем своим видом он показывал, что готов сделать все, что ему прикажут, особенно если потом его будет ждать угощение.
- Еще я заметил у Вас прекрасные цветники. Может быть, Вы покажите их мне. Я хочу развести у себя много цветов, но еще не решил каких именно, по этому был бы Вам очень благодарен, если бы Вы позволили посмотреть, что посажено у Вас.
- Конечно, пойдемте, я Вам все покажу. Надеюсь, потом Вы не откажетесь пообедать со мной.
- Чудесно, а после обеда мы могли бы покататься верхом. Я знаю много прекрасных местечек, которые Вы обязательно должны увидеть, - предложил Антонио, улыбаясь своей обворожительной улыбкой.
- Начнем с цветов, а там будет видно, - уклончиво ответила Марисоль.
Она встала, опустив Рича на пол, и вышла в холл, где ее ждала Марта, а гость вышел во двор.
- Антонио будет обедать у нас, - сообщила ей Марисоль. - Потом мы поедим кататься на лошадях. Марта, передайте, пожалуйста, конюху, что бы он оседлал мою лошадь.
- Я все сделаю, через пол часа обед на двоих накрою в столовой.
- Спасибо, а как там наш маленький гость? – спросила она о Джони.
- Хороший мальчик, очень старается быть взрослым и самостоятельным.
- Мне удалось узнать у него только то, что он убежал из приюта. Может быть, с Вами он будет откровенней. Постарайтесь узнать о нем что-нибудь еще, но как можно осторожнее, что бы ему ни захотелось снова удариться в бега.
- Хорошо, я постараюсь, - пообещала Марта.
- Я с гостем осмотрю наши цветники и вернусь с ним в столовую.
- Не волнуйтесь, сеньорита, все будет готово. – Заверила ее Марта и ушла на кухню.
А Марисоль вышла во двор, где прогуливался Антонио. Она повела его показывать цветники, а сама все еще продолжала думать о мальчике: «Нужно узнать о нем по-больше. Может быть, придется предупредить, директора приюта, что мальчик нашелся, и сообщить ему, где находится ребенок. Джони, наверное, ищут. Хорошо если бы разрешили его оставить в имении, хотя бы на лето. Да, нужно будет еще разыскать его родственников и спросить у них разрешение на это, - размышляла Марисоль, сопровождая Антонио между клумбами, - по-видимому, мне самой со всем этим не справиться. Нужно будет поговорить об этом с Эдгаром и может быть и с адвокатом».
- Ваши розы бесподобны, - неожиданно отвлек ее от размышлений Антонио. Он присел перед кустом чайной розы, перебирая ее лепестки пальцами, - мне бы хотелось знать какой это сорт.
- Лучше спросить об этом нашего садовника.
- Мы сделаем лучше, - Антонио поднялся и стал рядом с Марисоль, - я пришлю, если вы не возражаете, к вам своего садовника. Он сам обо всем расспросит своего коллегу. Когда это лучше сделать? – спросил он Марисоль, взял ее руку и поцеловал.
При этом он так выразительно смотрел ей в глаза, что Марисоль стало неуютно под этим взглядом, как будто стояла обнаженной среди цветов. Она резко вырвала руку и отвела глаза. Ей захотелось убежать, но она сдержалась и вместо этого сказала:
- Если вы мне позвоните вечером, я скажу, когда приходить Вашему садовнику.
- Извините, я не хотел смутить Вас, - извинился Антонио. Но по его лицу было видно, что именно этого он и добивался, и надо отдать ему должное преуспел. «А она совсем неопытна, - подумал он, - соблазнить ее не составит особого труда. Даже не интересно. Ну да все равно развлечься здесь пока не с кем».
- А сейчас нам пора вернуться в столовую. Думаю, Марта уже накрыла стол. Пойдемте, - пригласила его Марисоль.
- Разрешите, - Антонио хотел предложить ей руку, но она повернулась, как будто и не заметила его жеста, и пошла первой к дому. По дороге она увидела, вышедшего из конюшни Эдгара.
- Вы просили подготовить Вам лошадь? – Спросил он ее. - Она готова. Когда Вы отправляетесь на прогулку?
- Антонио пригласил меня, - сказала Марисоль, улыбаясь, и Эдгар почувствовал, что она рада тому, что встретила сейчас его. - Но я подумала, что Вы тоже могли бы поехать с нами. Мы проводим гостя домой, и продолжим незаконченный осмотр имения.
С надеждой она продолжала смотреть на него, и он понял, что она ждет, его согласия.
- Да, это очень разумно. У нас действительно много работы. Я буду ждать Вас после обеда у конюшни, - сказал Эдгар и повернул обратно.
Теперь ему нужно было приготовить и свою лошадь. В душе он радовался тому, что Марисоль не останется одна с этим красавчиком. Улыбаясь своим мыслям, он занялся подготовкой своей лошади к предстоящему выезду. «Она обрадовалась, увидев меня, - думал он, - и не скрывала этого. Хотя, может быть, мне только показалось? Легко принять желаемое за действительное, особенно если этого очень ждешь».
 Стол был накрыт так, что Антонио и Марисоль оказались по разные концы. Кроме этого, учитывая, что в доме гость, Марта сама прислуживала. Налила вино в бокалы, разлила суп, унесла использованные тарелки и принесла второе блюдо. Она постоянно находилась в столовой, и Антонио пришлось разговаривать с Марисоль только о делах, предстоящем сборе винограда, о погоде и цветах, а он так хотел больше узнать о ней. Он уже понял, что она француженка, потому, что на этом языке она говорила как на родном, а с итальянским и английским языками справлялась хуже. Ему очень хотелось узнать родственница ли она прежней хозяйке или купила это имение, а если купила, то сколько заплатила. «А если в перспективе объединить два наших соседствующих имения, то получилось бы самое большое хозяйство во всей Италии, - думал он, подсчитывая про себя возможную прибыль, которую принесло бы такое объединение. – А почему бы и не попытаться, тем более что она молода и симпатична, и ухаживать за ней, да и потом жить с ней, будет приятно».
- Разрешите предложить Вам еще вина, - отвлекла его от раздумий Марта. Она уже давно стояла рядом с ним с графином вина, но он так задумался, что не сразу услышал ее вопрос.
- Да, да. Вино у вас превосходное.
- Что предложить Вам на десерт? Кофе, мороженое, торт.
- Я бы попробовал все, что вы предложите. Марисоль у Вас замечательный повар. Так вкусно я давно не ел. Передайте ему мою благодарность.
- Вы сами можете все это сказать ей, - ответила Марисоль, улыбаясь Марте, а та в это время постаралась поскорее ретироваться из комнаты.
- Я обязательно поблагодарю ее, когда она вернется с десертом. Наконец то мы остались одни. Я хотел предложить Вам, например, завтра вечером поехать со мной в город. Мы могли бы сходить в ресторан, или в кино, если Вы любите, или просто пойти потанцевать.
- Спасибо, - ответила Марисоль, - но всю неделю я буду очень занята. Накопилось столько работы по имению. Мне нужно срочно во всем разобраться. По этому я не могу сейчас принять Ваше предложение.
- Но я могу надеяться, что потом, когда вы во все разберетесь, мы проведем чудесный вечер вдвоем, - он упорно продолжал смотреть на Марисоль, пытаясь встретиться с ней взглядом, но она, чувствуя это, не поднимала глаз, от тарелки.
- Не могу пока ничего Вам обещать.
- Тогда разрешите, хотя бы иногда бывать у Вас. Кстати, я экономист и мог бы Вам помочь разобраться в ведении хозяйством, - предложил Антонио.
- Я благодарю Вас за предложенную помощь, но постараюсь со всем справиться сама. - Уверенно сказала Марисоль и посмотрела ему прямо в глаза, давая понять, что в его помощи не нуждается.
«А она не так проста, как мне показалось сразу, - подумал он, - но это еще лучше, тем интереснее будет добиваться ее».
А уж в том, что Марисоль не сможет устоять перед ним, он был абсолютно уверен. Он, правда, сам еще не знал, нужна ли она ему, но думал, что если только захочет, сможет завоевать ее в любой момент. «Она и сейчас уже смущается и отводит глаза, наверное, влюбилась в меня по уши». - Продолжал думать Антонио, наблюдая за Марисоль.
- Хорошо, я не сомневаюсь, что Вы справитесь, но нужно же и отдыхать. Я буду заезжать за Вами, и мы будем кататься верхом.
Марта внесла поднос со сладким и фруктами.
- А вот и десерт, - обрадовалась Марисоль тому, что можно закончить этот разговор.
Ее смущал неожиданный напор Антонио. Она не была еще готова к продолжению, каких бы то ни было отношений с ним. Ей нужно было время, что бы разобраться в себе и решить чего она хочет, но как раз времени он ей и не оставлял, а все время ставил ее перед необходимостью решать все сейчас и сразу. Марта разлила кофе по чашкам и поставила их перед каждым.
- Спасибо, Марта. Чем занимается наш новый гость? – спросила ее Марисоль.
- Он сейчас в кухне пьет какао. Успел подружиться с Ричардом и котом. Боюсь, все вместе они перевернут теперь весь дом.
- Мы сейчас уедем. Эдгар поедет с нами. Мы проведем Антонио и продолжим осмотр имения. Постараемся не задерживаться.
- Ужин будет готов к восьми часам. А сейчас мне нужно вернуться в кухню, пока от нее не остались одни только руины.
Она поспешила уйти, но ее опасения были напрасны. Джони сидел за столом, допивая какао, а рядом с ним, в ожидании чего ни будь вкусненького сидели Рич и Дон Сезар.
- Спасибо, - поблагодарил он Марту, - Можно мне пойти во двор поиграть.
- Конечно, только не уходи далеко. Марисоль с гостем и Эдгаром уедут ненадолго, а ты можешь гулять до ужина. Если, что понадобиться, придешь ко мне или к Карлу.
- Хорошо, не волнуйтесь, - Джони сорвался с места и побежал во двор.
За ним помчался Ричард, радостно виляя хвостом чувствуя, что предстоит веселая прогулка. Кот не спеша, последовал за ними, как будто только за тем, что бы посмотреть, что будет происходить во дворе.
 Марисоль с Антонио и Эдгаром верхом проехали через двор и направились к аллее. Присутствие Эдгара мешало Антонио продолжить ухаживания, но он был уверен, что понравился Марисоль и следующий раз ему легко будет перевести их отношения на более близкий уровень. «Ничего, - думал он. - Подожду, еще пару романтичных прогулок, подарков и она моя».
- Предлагаю в конце аллеи разъехаться, - сказал Эдгар, невольно прервав размышления Антонио. - Нам нужно вправо, это сократит путь. А вам, сеньор, лучше поехать налево, так скорее доберетесь до границ своего имения.
- Что ж, придется прогуляться одному, - согласился Антонио, - но я надеюсь еще увидеться с Вами Марисоль и очень скоро.
- В любое время, когда Вам будет удобно, но лучше предварительно позвоните.
Они остановились на развилке. Антонио многозначительно глядя в глаза Марисоль, поцеловал ей руку на прощание.
- Сегодняшний день был для меня незабываемым. Вы так неожиданно появились в моей жизни, и я счастлив, что это случилось. Мне остается считать часы до нашей следующей встречи, - он все еще держал ее руку в своей руке, - не мучьте меня долгим ожиданием.
- Да, да, - поспешно согласилась Марисоль, высвобождая свою руку, - мы скоро увидимся. До свидания.
Теперь Антонио только и осталось, что развернуть своего коня и ехать в сторону своего имения. Эдгар, наблюдавший эту сцену со стороны, развернулся и пришпорил лошадь. Он ехал молча, пытаясь заглушить в себе приступ ревности. Как у него хватило сил молча дождаться конца этого откровенного признания. «А что ты можешь сделать? - спрашивал он себя. - Только наблюдать со стороны как этот хлыщ ухаживает за ней. От его слов у самой искушенной женщины закружится голова, а уж у такой неопытной и подавно».
Марисоль догнала его и ехала рядом. Она поняла, что ее встреча с Антонио и ее прощание с ним были неприятны Эдгару. «Почему это так его раздражает, - размышляла Марисоль. – Нет, этого не может быть, - вдруг неожиданно она поняла, что может быть только одно объяснение этому, - да это же так очевидно. Он меня ревнует к Антонио». И это открытие, почему-то обрадовало ее. Улыбаясь, она посмотрела на Эдгара. Его красивое волевое лицо было напряженным, он все еще о чем-то сосредоточено думал и не сразу оглянулся, когда она его окликнула.
- Вы о чем-то спросили, - посмотрел он на Марисоль. И ее поразила боль, затаившаяся, где-то в глубине его глаз. - Извините, я задумался.
- Я хотела попросить вас ехать чуть помедленнее, у нас достаточно времени все осмотреть не спеша.
- Извините, я даже не заметил, что еду очень быстро. Конечно, нам некуда спешить. Тем более что мы уже приехали.
Они въехали во двор небольшого заводика. Здесь кипела работа. Двор был заставлен ящиками с апельсинами. Женщины тут же сортировали их часть, они упаковывали в ящики, которые затем носильщики аккуратно ставили в машины. Как только машина заполнялась, ее отправляли в город. Другая часть апельсин в больших емкостях поступала в цеха и шла на переработку. Эдгар провел Марисоль по всем цехам, все показал и объяснил ей. Его радовало, что Марисоль слушает его с интересом, во все старается вникнуть, хотя прежде никогда ни чем кроме живописи не занималась. «Она не только внешне похожа на Джемму, - подумал Эдгар, любуясь ею со стороны. – Как она хороша». Щеки раскраснелись, глаза глубокого серо-синего цвета блестели. Марисоль почувствовала на себе его взгляд. Но стоило ей оглянуться, он тут же отвернулся, пряча свои глаза.
- Вот теперь я все видела, - сказала он ему, когда они снова вышли во двор. – Пора возвращаться. Сегодня такой теплый вечер, не будем спешить.
- Конечно, поедим медленно, так как Вы хотите, - с радостью согласился Эдгар.
Он помог ей сесть в седло. И они тронулись в обратный путь. Вечер действительно был волшебным. Заходящее солнце разрезало небо на два цвета, синий и красный. Перистые облака, сверху белые, а снизу казались нежно розовыми. И ко всем цветам вокруг был примешан багровый цвет заката.
- Боже мой, какая красота, я вижу ее каждый день, и ничего еще не успела нарисовать.
- Вы еще нарисуете такие картины, которые потом будем выставлять на выставках. И все мы будем гордиться тем, знакомя с Вами.
- Ну, уж так и гордиться, - засмеялась Марисоль. – Вот еще пару недель безделья и вообще забуду, как кисть в руках держать.
- Хотите, я завтра покажу Вам такое место, которое не может не понравиться. Вот только когда лучше утром или вечером.
В глубине души Эдгар хотел, что бы она сказала вечером. Это значит, что они снова поедут на прогулку, и будут вот так же поздно возвращаться вдвоем. И в один из таких вечеров может он все-таки решиться, и откроет ей свое сердце. От этой мысли ему стало радостно и немного страшно.
- Наверное, вечером будет лучше, - ответила Марисоль.

 10.

Они остановились у дома. Эдгар повел лошадей в конюшню, а Марисоль вошла в холл, где застала необычную картину. За Джони по комнате носилась Линда, за ней на своих коротких ножках семенил Рич, стараясь, все-таки не отставать от остальных. На ступеньках сидел Дон Сезар и с интересом наблюдал за происходящим. На шум, который производила эта компания из кухни вышла Марта.
- Сеньорита, - обратилась она к Марисоль, - буквально перед вашим приходом звонил Ваш отец. Мой дорогой Марио, он узнал меня, - сообщила она, сияя от счастья. - Боже мой, как давно я его не видела. Он сказал, что взял билет и прилетит завтра тем же рейсом, что и Вы летели.
- Прекрасно. - обрадовалась Марисоль, - Значит, завтра поедим его встречать. Нужно предупредить Эдгара. Мы выедим раньше, нужно будет заехать к адвокату, а потом в аэропорт. Марта, позвоните, пожалуйста, нашему поверенному и скажите. Что завтра я буду у него в девять утра.
- А мне можно поехать с вами? – спросил ее Джони.
- Думаю, лучше было бы тебе остаться, - сказала ему Марта, - ты же хотел посмотреть лошадей и помочь садовнику.
- Да, я и забыл, лучше останусь, - быстро согласился мальчик и побежал по лестнице на второй этаж.
За ним отправилась и вся звериная команда, правда, Линда только проводила его и тут же вернулась на место у входной двери. Вид у нее был такой, что сразу становилось ясно кто самая умная и послушная собака, которая занимается серьезным делом - охраной, это только глупые маленькие пекинесы только и годятся на то, что бы целыми днями без толку играть.
- Вам удалось, еще что-нибудь узнать о мальчике? – спросила Марту Марисоль.
- Да, вот здесь я записала название приюта, из которого он сбежал и его фамилию, - она протянула листочек бумаги.
- Очень хорошо. Завтра я посоветуюсь с адвокатом, что лучше сделать. Мне бы хотелось, что бы он отдохнул в имении летом, а потом к началу занятий в школе мы его привезли бы в приют или отправили бы его в другую школу.
- Да, это правильно предупредить надо, что бы ни волновались и не разыскивали его, а потом будет видно, - согласилась Марта. – Но оставим разговоры, потому что давно пора ужинать. Быстренько мойте руки, я накрываю стол. Все уже накормлены, только Вы остались голодной.
Сокрушенно качая головой, Марта поспешила в кухню, а Марисоль поднялась к себе в комнату. Она быстро умылась и переоделась и позвонила родителям. Трубку подняла Барбара, и Марисоль долго пришлось рассказывать о том, как она проводит дни, чем занимается с кем встречается.
- Какое счастье, Марио удалось выкроить несколько дней. Он прилетит к тебе завтра. Ты сможешь его встретить?
- Конечно, не волнуйся, мама, я буду ждать его в аэропорту. А он дома? Дай ему трубочку.
- Его нет, он сегодня задержится допоздна, но зато завтра ты его уже увидишь. Последние дни он очень печален и сдержан. Ничего мне не говорит, но я же знаю, он переживает. Будь к нему по-внимательней, дорогая. Как я скучаю по тебе, крошка, но ты же понимаешь, мы не можем сейчас уехать вдвоем. В следующий раз приеду и я. А может быть, ты вернешься?
- Нет, мама, я не вернусь. Я чувствую, что здесь моя родина и мой дом. Я никогда не думала, что можно привязаться к чему-то прежде незнакомому с первого взгляда. Когда ты приедешь сюда, и все увидишь, ты поймешь меня.
- Я рада за тебя, крошка, но помни, что и в Париже у тебя есть дом, где тебя всегда ждут. Целую тебя и звони мне чаще.
- Пока, мамуль. Обещаю звонить.
После разговора с матерью она спустилась в столовую. Ужин уже ожидал ее на столе. Вскоре Марта принесла горячий кофе.
- Я все сделала, - сказала она, - позвонила и предупредила адвоката и сказала Эдгару, что бы он готовил машину на утро.
Тут неожиданно зазвонил телефон.
- Я отвечу, - Марисоль встала из-за стола и подошла к телефону, она думала, что решил перезвонить ее отец, но это был Антонио.
- Надеюсь, я звоню не поздно, – поинтересовался он тактично. - Я хотел пригласить вас завтра вечером прогуляться. Маршрут на Ваше усмотрение. Вы не можете себе представить, как трудно мне будет дождаться этой встречи.
- Мне очень жаль, - улыбнулась Марисоль, выслушав его тираду, - но Вам придется еще дольше ждать нашей следующей встречи, чем вы думаете. Дело в том, что завтра прилетает мой отец, и я буду занята. Но ваш садовник, как мы и договаривались, может прийти завтра и проконсультироваться по всем вопросам с Гаспаром, так зовут нашего садовника.
- Благодарю, Вас, обязательно пришлю его. Мне в голову пришла прекрасная идея. Нам нужно укреплять соседские отношения. Я приглашаю вас с отцом на обед к нам послезавтра в час. Отказы не принимаются. Это будет ответный визит. Мои родители будут счастливы, познакомиться с Вами.
- Хорошо, - согласилась Марисоль, - послезавтра мы придем на обед. А сейчас спокойной ночи.
- Спокойной ночи. Я усну, думая о Вас, несравненная.
Марисоль положила трубку и вернулась за стол.
- Спасибо, Марта. Я еще немного поработаю с бабушкиными дневниками, и лягу спать.
- Не волнуйтесь, я уложу Джони. А утром разбужу Вас. Завтра хочу приготовить лазанью, когда-то Марио очень любил ее. Может быть, Вы хотите, что бы я приготовила, что ни будь другое?
- Все что хотите, Марта, на Ваше усмотрение, - сказала Марисоль, допивая кофе. – У вас все получается бесподобно.
Она спешила закрыться в комнате Джеммы с ее дневниками. А, начав читать первый из них, она уже не могла оторваться. Эти страницы были исписаны рукой самой счастливой женщины. Джемме тогда было 22 года, и она описывала, как к ней приехала погостить ее тетушка, а с ней ее сын со своим другом. Джемма после смерти своих родителей жила довольно уединенно, и это были ее первые гости за долгие годы. Ей сразу понравился приятель ее двоюродного брата Эдмон Клорини. Стройный, шатен с карими глазами и маленькими усиками над верхней губой, он в первый же вечер их знакомства стал ухаживать за ней. А много ли нужно впечатлительной романтичной девушке, тем более, если это делает мужчина старше и опытнее ее. Весь вечер он рассказывал о том, какой он преуспевающий бизнесмен и чего он стремится достичь в жизни.
Дальше записи в дневнике она делала от случая к случаю, и все они в основном касались, конечно же, Эдмона. Какой он умный, как красиво он улыбается, какой он внимательный, как он утонченно шутит. Между страниц Марисоль нашла засушенный цветок, который когда-то Эдмон подарил Джемме, а она не могла с ним расстаться и вложила его между страницами своего дневника. «Милая, наивная девушка, - подумала Марисоль, конечно она влюбилась в него». Но Джемма не просто влюбилась, она полюбила Эдмона всей душой, так как может любить никогда прежде не любивший человек – безоглядно и навсегда.
Марисоль не заметила, как за чтением пролетело время, и когда она взглянула на часы, они показывали уже два часа ночи. Она оставила дневник на столе и поспешила в свою комнату. Нужно было ложиться спать. «Неудобно будет, если снова, как в прошлый раз, усну в машине по дороге в город. - Подумала она, забираясь под одеяло. – Бедный Эдгар, для него был не самый легкий день. Антонио ему явно не симпатичен. А мне то он нравится?» – спросила себя Марисоль, но ответ на этот вопрос унес с собой ее глубокий сон.
Утром она проснулась рано, но чувствовала себя вполне отдохнувшей и выспавшейся. Сначала она заглянула в комнату, где спал Джони. Эта спальня бала выдержана в голубых тонах. Обои, шторы и ковер все было от нежно-голубого до фиолетового цветов. А мебель из светлого дерева. На огромной кровати, разбросавшись, спал мальчик. У него в ногах, развалился Рич, а на подушке, свернувшись клубком, лежал Дон Сезар.
- Ах, вы два негодника, нашли того, кто вас не гоняет и решили, что можете делать все, что вам вздумается. - Она согнала с постели животных и укрыла спящего Джони. – А теперь пойдемте-ка со мною в кухню. Там Марта накормит вас.
Она открыла дверь, и первым в нее проскользнул Ричард, за ним неспешно, явно недовольный тем, что его разбудили, проследовал кот, с гордо поднятой головой и хвостом. Вся эта процессия спустилась по лестнице в холл, где их встретила Линда.
- Вот кто у нас умница, так это Линда, - похвалила ее Марисоль и погладила собаку по ее большой умной голове, - ты одна всегда знаешь свое место.
Собака, как будто поняла, что ее хвалят и ставят в пример остальным, тут же развернулась, и легла на свой коврик у двери. А Марисоль с остальными животными вошла в кухню.
- Доброе утро, Марта.
- Доброе утро, сеньорита. Эдгар уже пошел за машиной, сейчас подгонит ее к порогу. Может быть, позавтракаете?
- Спасибо, я бы выпила только чашечку кофе, если есть готовый.
- Конечно, есть. Присядьте, - Марта, поставила перед Марисоль чашку и налила в нее еще горячий напиток. – Вот и Эдгар, тоже, с утра ничего не ест, а только пьет кофе.
- Марта, Вы давно знаете его, что он за человек? – неожиданно спросила ее Марисоль.
- Конечно, давно знаю. С самого первого дня, как он пришел устраиваться на работу. Это было лет десять назад. Джемма его тогда сразу взяла управляющим. Она очень его любила, как сына. - Марта снова достала свой платочек. – Она и в Париж к вам только его и посылала. Вы когда поближе узнаете его, поймете, что нет человека добрее и преданнее.
Но тут разговор пришлось прервать, потому, что на пороге появился Эдгар, а Марте еще многое хотелось рассказать о нем Марисоль. Она надеялась, что поможет ей разглядеть в нем то лучшее, что скрыто от глаз.
- Доброе утро, сеньорита, машина готова, можем ехать.
- Прекрасно. Мы поехали, Марта. Жди нас с гостем.
- Я все еще не верю, что сегодня увижу Марио. Ему было около двух лет, когда я его увидела впервые. Он рос на моих руках. Езжайте, а то опоздаете, - поторопила она их.
Марисоль и Эдгар вышли во двор. Он помог ей сесть на сидение рядом с ним, сам сел за руль и завел мотор.
- Вы можете подремать немного, пока будем ехать. Я разбужу Вас, когда приедем к адвокату.
- Ну, уж нет, сегодня я не буду спать.
- Неужели, - улыбнулся Эдгар, - а я надеялся, что буду ехать в полной тишине.
- Так Вы подшучиваете надо мной? – Марисоль пыталась изобразить негодование, но не выдержала и рассмеялась.
Они радовались, еще не осознавая до конца, что эта радость от их встречи, оттого, что они снова рядом, и впереди долгая дорога и возвращение домой, и каждую минуту этого дня и многих других дней они будут вместе.
- А я то хотела серьезно посоветоваться с Вами, - продолжала Марисоль, - о том, что делать с мальчиком.
- А что Вы хотите делать?
- Мне жаль его. Он сказал, что его в приют сдала его родная тетка, и что у него есть бабушка. В приюте ему не понравилось.
- Да, я не встречал никого, кому понравилось бы жить в приюте.
Эдгар сказал это с такой печалью, что стало ясно – о жизни в приюте он знает не понаслышке. Но он ничего больше не сказал, а Марисоль не решилась расспрашивать его.
- Вот я и хочу посоветоваться с адвокатом, как сделать так, что бы мальчик мог погостить летом в имении. Он мог бы хорошо отдохнуть, а к школе он вернется в приют, или найдем ему другую школу, в которой ему понравится учиться.
- У Вас доброе сердце, Марисоль. Немногие стали бы заботиться о чужих детях.
Он только на секунду коснулся ее руки своей рукою и снова взялся за руль, но это прикосновение было таким горячим, что у Марисоль замерло сердце. Иногда не нужны никакие слова, чтобы передать чувства.
- Но я не знаю, как это сделать, - вернулась она к прерванному разговору, - поэтому и хотела посоветоваться с вами и с адвокатом.
- Я думаю, что сделать это будет довольно сложно, учитывая, что у мальчика есть родственники. Нужно будет в первую очередь узнать, что это за приют. Скоро мы все выясним, потому, что уже подъезжаем к офису адвоката.
Эдгар оставил машину на стоянке машин, и вмести с Марисоль, вошел в офис. Там они пробыли около часа. Сеньор Грассини был поверенным и занимался делами Джеммы долгие годы. Он был рад, что ее внучка вступила в права наследования и решила оставить его и дальше поверенным в делах своей семьи. Он записал все, что ему сообщила Марисоль о мальчике, и обещал заняться этой проблемой.
- Я позвоню Вам сразу, как только все узнаю. Думаю, мы сможем договориться, что бы мальчик на лето остался в имении.
- Спасибо Вам, сеньор Грассини, буду ждать вашего звонка.
Она с Эдгаром снова сели в машину и поехали в аэропорт, где им пришлось еще целый час ждать прилета самолета из Парижа. Тут то и выяснилось, что любимым занятием для того, что бы убить время ожидания для них обоих было разгадывание головоломок, чем они и занялись.
- По-моему вдвоем головоломки разгадываются в два раза быстрее, - заметила Марисоль.
- Да, Мы справились со всеми, - согласился Эдгар, закрывая журнал. - И время пролетело незаметно. Вот слышите, объявили о том, что самолет приземлился. Пойдемте?
Они перешли из зала ожидания в зал встречи прилетевших пассажиров, где вскоре Марисоль увидела своего отца. Он прилетел без багажа, с небольшой сумкой и сразу вышел ей на встречу.
- Здравствуй, дорогая, - приветствовал он дочь.
- Как долетел, папа? Знакомься это Эдгар, мой управляющий, - представила Марисоль.
Мужчины пожали друг другу руки, и все вместе пошли к выходу. По дороге в имение Марио смотрел вокруг и поражался тому, как мало все здесь изменилось. Он не хотел сознаваться даже самому себе, но сердце у него заныло, когда он увидел знакомые места, особенно оливковую аллею, которая вела к родному, оставленному им когда-то дому. На пороге его ждала Марта. Она, конечно, постарела за эти годы, и только добрые глаза ее смотрели на него с той же нежностью и любовью, как и много лет назад.
- Марио, мальчик мой. - Она обняла его. - Как жаль, что Джемма не дождалась этого дня.
Марта отвернулась и, скрывая слезы, поспешно ушла в кухню. Подошел Карл и, приветствуя Марио, обменялся с ним рукопожатием.
- Добро пожаловать домой.
- Спасибо, Карл.
- Папа, ты, наверное, хочешь осмотреть дом, - спросила Марисоль, - и думаю, ты справишься сам, а я пойду, помогу Марте.
- Если я вам сейчас не нужен, поеду на виноградники. Вернусь вечером, - предупредил Эдгар.
- Хорошо, увидимся вечером, - сказала Марисоль и ушла в кухню.
 Марио остался один в холле, знакомом ему с рождения. Ноги казалось, налились свинцом, и трудно было двинуться с места. Он не ожидал, что спустя столько лет будет испытывать такую боль. Как будто чувствуя его нерешительность, к нему подошла Линда, до этого она тихонько сидела в стороне. Обнюхала его и, задрав свою умную морду, посмотрела ему в глаза. Марио присел и погладил собаку.
- Ну что, нам с тобой нужно познакомиться. Твоего имени я еще не знаю. А меня зовут Марио и я вернувшийся издалека, некогда блудный сын.
Он встал. Казалось, он как-то вдруг постарел и осунулся. Его серо-голубые глаза стали свинцового цвета и блестели, как будто подступившие слезы застыли в них, так и не пролившись. Он обошел комнаты первого этажа. В них почти ничего не изменилось. Дольше всего он оставался в кабинете. Он сел за знакомый с детства стол. Рядом с ним он любил играть, будучи совсем маленьким, когда Джемма работала за ним. Потом, когда он вырос, сидя за ним, он делал уроки, вмести с сыном Марты Рихардом. «Где он теперь? – подумал Эдгар, - нужно будет спросить». И тут он увидел фотографии дочери, те самые, которые так поразили Марисоль в первый день ее приезда. Откуда они? Машинально он выдвинул ящик стола и в первом же из них нашел целый альбом незнакомых ему фотографий. «Так значит, мама знала о том, что у меня семья и дочь, - растеряно, подумал он. – Ну, конечно же, знала, она же завещала все своей внучке. Ах, мама, если бы не та наша ссора. Ну что тебе стоило тогда уступить мне или попытаться все объяснить. Но что сделано, то сделано. Теперь уже ничего не вернуть». Он встал и вышел из кабинета. В холле его ждала Марисоль.
- Пойдем, выберешь себе спальню.
Она вяла отца под руку и увела на второй этаж.
- У нас тут со вчерашнего дня живет приблудившийся мальчик. Он спит в голубой комнате. Я сплю в этой комнате.
Марисоль распахнула дверь и показала ее отцу.
- Она чем-то похожа на твою комнату в Париже, - заметил Марио.
- Думаю, бабушка сделала ее такой для того, что бы мне было легче привыкнуть к новой обстановке.
- А ты знаешь, откуда в кабинете столько твоих фотографий? Я таких не видел.
- Ничего удивительного. Бабушка любила нас и хотела знать, что происходит в нашей, далекой от нее жизни. Она посылала своих людей, и они со стороны наблюдали и фотографировали. Последние десять лет в Париж ездил Эдгар.
- Я не знал.
- В общем, придется тебе расположиться в зеленой комнате, - Марисоль попыталась сменить тему разговора, - пойдем, я тебе покажу.
Они вышли в коридор и, пройдя немного, вошли в другую комнату, стены которой были декорированы салатного цвета обоями. Ковер на полу напоминал летнюю лужайку.
- Тебе нравится эта комната?
- Конечно, нравится, тем более что в детстве я спал именно в этой комнате.
- Правда? – удивилась Марисоль. – Я не знала. Твоя сумка уже здесь. А сейчас пойдем в столовую. Марта уже накрыла стол. Она приготовила, что-то, что ты очень любил, но я забыла, как это называется.
- Наверное, лазанью. - Улыбнулся Марио своим воспоминаниям.
- Правильно, именно это блюдо. Пойдем скорее.
Они спустились в столовую, где был уже накрыт стол, и за ним сидел Джони, а рядом с ним на полу, конечно же, расположился Ричард, в надежде перехватить, что-то со стола. Дон Сезар как обычно лежал на подоконнике.
- Познакомься, папа, это Джони, мальчик о котором я тебе говорила. Этот рыжий комок у его ног зовут Ричардом или просто Рич. А нечто пушистое и серое на подоконнике кот, которого зовут Дон Сезар. Теперь ты знаком со всеми.
Они сели за стол, и обед прошел за разговорами и воспоминаниями. После обеда Марио попросил дочь отвезти его на могилу матери. Марисоль взяла двухместную машину и, собрав букет любимых цветов Джеммы, они уехали. У могилы Марио просидел очень долго, до самого заката. Марисоль отошла в сторону и не мешала ему. Потом он встал, пошел к машине и всю дорогу до имения молчал. Уже подъезжая. Он вдруг сказал:
- Ты знаешь, я никогда не понимал, почему она любила именно эти цветы. А сегодня, когда увидел их на могиле, понял, что они похожи на искры угасающего огня, которым можно дать потухнуть или из них можно раздуть пламя. Они очень похожи на людей такие же хрупкие, нежные и ранимые, и век их цветения короток как человеческая жизнь. Очень важно, что бы рядом с тобой были те, которые, отогревшись у твоего огня, не дадут ему без времени угаснуть.
Он замолчал и больше не проронил ни слова за весь вечер. Не стал ужинать, а сразу поднялся в свою комнату и до утра от-туда не выходил. Марио закрылся в комнате, потому, что больше не мог сдерживать душивших его слез. Он проплакал всю ночь, и только под утро пришло облегчение, и он смог уснуть.
Марисоль, понимая состояние отца, не беспокоила его. После ужина она вернулась к дневникам Джеммы. Сегодня ей удалось узнать, что через месяц Эдмон неожиданно сделал ей предложение. Джемма любила его, но даже не мечтала о таком счастье. Она не надеялась, что он обратит на нее свое снимание. И вот он подошел и предложил ей стать его женой. Потом он обнял ее и поцеловал. Это был ее первый поцелуй. Она писала, что сегодня она самая счастливая из всех живущих на земле женщин. Она с сегодняшнего дня невеста самого красивого самого умного мужчины, а еще через месяц он назовет ее своей женой. Все последующие дни были заполнены подготовкой к свадьбе. И все эти дни она засыпала и просыпалась с его именем.
Потом заботы видно так захватили ее, что следующий дневник она пишет спустя несколько месяцев после свадьбы. Первый раз ей приходится расстаться с любимым мужем. Он должен по делам уехать на неделю, а Джемма снова остается одна. Она очень скучает по нему. «Я как будто застыла в этом ожидании и вся жизнь замерла, все начнется только когда вернется он, мой единственный». - Писала она в дневнике. Он приехал не один, а со своим другом и партнером по бизнесу. Его звали Теодоро Миллони.
В дверь тихонько постучали.
- Я увидел, что горит свет, и решил заглянуть, - сказал Эдгар, войдя в комнату.
- Очень хорошо, проходите, - пригласила его Марисоль.
Она встала ему навстречу, и теперь они рядом стояли по середине комнаты.
- Замок в двери на чердак я сменил, свет теперь есть везде и коробку я занес.
- Мне нужно будет посмотреть, что там храниться.
- Когда соберетесь, скажите мне, я вас провожу, - предложил Эдгар.
- Надеюсь, следующий раз все обойдется без травм.
Теперь недавнее происшествие их веселило, чувствовали они себя как заговорщики, и это их сближало.
- Как Ваша спина, зажила, - спросила Марисоль Эдгара и провела рукой по его спине.
Она не знала, какую волну чувств вызывает у него одно ее прикосновение. Она стояла рядом такая желанная, близкая. Он едва сдержался, что бы ни сорвать поцелуй с ее чувственных губ. Вместо этого он предложил утром устроить Марио прогулку по имению.
- Это хорошо, только нужно, что бы вы вернулись до обеда. Я совсем забыла сказать отцу, что нас пригласили на обед соседи.
- Вы с отцом пойдете в гости к Антонио?
- Не только к нему, там будут и его родители, - Марисоль заметила, что этот разговор неприятен Эдгару и поспешила его закончить. – Мне и самой не нравится эта затея, но я пообещала.
Тогда пора спать. Завтра рано вставать, - Эдгар решился взять руку Марисоль и поцеловал ее.
Ощущение тепла от прикосновения его сухих, горячих губ надолго осталось на коже. Перед сном Марисоль положила эту руку под щеку. «Не знаю, что происходит, - думала она, засыпая, - но это было приятно. Он так заботлив и нежен». - Думала она об Эдгаре.
Утром после завтрака она предупредила Марио о том, что они приглашены на обед к соседям.
- Марисоль, ты говорила, что эта семья здесь прежде не жила, а недавно приехала из Австралии. Не знаю, удобно ли идти в гости к незнакомым людям.
- Папа, нас с тобой пригласили, хотят с нами познакомиться. И я обещала, что мы придем к часу. Поэтому постарайтесь вернуться вовремя.
- Хорошо, если ты обещала, пойдем
Он уехал с Эдгаром, а Марисоль ушла в кабинет и наконец-то занялась изучением документов по имению. Это оказалось не сложно, потому, что вся необходимая ей информация была в компьютере, нужно было только вызвать соответствующий файл. С этим она справилась быстро. Вся документация была в идеальном порядке и пополнялась, по-видимому, регулярно, потому, что Марисоль нашла данные и о вчерашнем дне.
- Сеньорита, - неожиданно окликнул ее Джони, чуть приоткрыв дверь кабинета.
- Я здесь, - отозвалась она, - заходи.
- Ой, сколько у Вас книг, - воскликнул мальчик, разглядывая стеллажи. – А что их можно взять почитать.
- Конечно, можно, - Марисоль встала из-за стола и подошла к нему. – О чем ты любишь читать?
- О космических путешествиях и приключениях.
- Прекрасно. Тогда тебе нужно прочесть романы Вернора Винджа или Аллана Коула и Криса Банча. Вот, начни с этого - она протянула ему книгу Винджа “Пламя над бездной”, - думаю, тебе понравится.
Джони схватил книгу и тут же начал ее пролистывать. Потом, спохватившись, спросил у Марисоль:
- А можно я посижу здесь с тобой. Я буду сидеть тихо и не помешаю твоей работе.
- Ну что с тобой поделаешь, оставайся, устраивайся там, где тебе будет удобно.
Джони не стал долго выбирать место и уселся прямо на ковре. Войдя в кабинет, он неплотно прикрыл за собой дверь и этим тут же воспользовался Рич. Он тихонько пробрался в оставленную щель и улегся рядом с Джони. За ним этим же маршрутом в комнату проник Дон Сезар. Уж он то точно не мог упустить этого момента. Кабинет обычно всегда был закрыт, и любопытному коту не удавалось сюда проникнуть, а тут такая неожиданная удача. Он прошелся по комнате, а улегся как обычно на подоконнике. Такую картину и застал Марио, вернувшись.
- Пора собираться, крошка, - напомнил он дочери, - если мы хотим прийти в гости к соседям вовремя.
- Я уже все просмотрела, и через двадцать минут буду готова выходить. Джони, оторвись, пожалуйста, от чтения, возьми всю эту команду. - Она имела в виду животных. - И идите в кухню. Марта накормит вас обедом. Мы вернемся вечером.
- Не волнуйся, я прослежу, что бы во время твоего отсутствия все было в порядке. – заверил ее мальчик.
Он сказал это так серьезно, что невозможно было не засмеяться, услышав такие слова от ребенка.
- Я надеюсь на тебя, - улыбнулась ему Марисоль.
Она поднялась к себе в комнату, переоделась и потом с отцом вышла во двор. Эдгар уже ожидал их.
- Я отвезу вас, а вечером приеду, заберу. Вам, сеньорита трудно будет в первый раз найти дорогу, - Предложил он, стараясь не смотреть на Марисоль.
 В своем новом платье и босоножках она казалась невесомой. Он восхищался ее красотой и снова ревновал. Уже по дороге Марио снова вернулся к разговору о соседях, его явно беспокоила предстоящая встреча.
- Эдгар сказал, что эти люди недавно приехали в имение.
- Да, Антонио рассказывал, что раньше они жили в Австралии, у его отца там еще остались какие то незаконченные дела, и он иногда возвращается туда. А что тебя беспокоит? – спросила Марисоль отца.
- Когда-то давно, я знал прежних хозяев этого имения, и часто бывал там, - задумчиво сказал Марио.
- Я знаю, но это было давно. Думаю, что новые хозяева все изменили. Вряд ли ты найдешь там, хоть что-то от прежних твоих воспоминаний.
«Действительно, чего это я так разволновался, - подумал он, успокаивая себя, - прошло уже больше двадцати лет с того времени, как я последний раз был в этом доме. Там все изменилось, и живут уже другие люди. С новыми соседями нужно познакомиться. Тем более что Марисоль встречается с Антонио. Нужно к нему присмотреться. Вот уже и приехали».

 11.

Он смотрел и действительно не узнавал, когда-то знакомые места. Перед домом вокруг фонтана, которого прежде не было, расположились цветники. Да и дом сам, по-видимому, был перестроен. Эдгар остановил машину у центрального входа. Высадив пассажиров, он тут же уехал обратно. Антонио встретил гостей на пороге своего дома и провел в холл. Марисоль представила мужчин друг другу.
- Я должен извиниться перед вами, - сказал Антонио, пожимая руку Марио. - Мой отец вчера вынужден был срочно уехать. Но я надеюсь, что сегодняшняя встреча не будет последней, и вы еще познакомитесь с ним. Проходите, пожалуйста, - он пригласил гостей пройти в столовую, - присаживайтесь. Мама сейчас придет.
Отец и дочь сели на предложенные им места. К этому моменту Марио совершенно успокоился. Дом совершенно изменился, и ничто не напоминало о том времени, когда он был молод и безумно влюблен в девушку, с таким красивым именем Кармелита, жившую тогда в этом доме. Долгие годы это имя невыносимой болью отзывалось в его сердце.
- А вот и моя мама.
 Антонио встал, что бы встретить вошедшую в комнату невысокого роста немолодую, чуть располневшую женщину. Ее каштановые волосы с заметной проседью были аккуратно зачесаны назад и собраны на затылке. А необыкновенно живые голубые глаза в окружении морщинок смотрели молодо и задорно. Марио встал и повернулся, что бы поздороваться с хозяйкой, но так и замер на месте не в силах сделать шаг.
- Здравствуйте, очень рада познако…- Она смотрела сначала на Марисоль, а потом перевела взгляд на ее отца и вдруг застыла на полуслове. – Этого не может быть.
- Неужели это ты, - только и мог сказать Марио.
Марисоль и Антонио переглянулись, наблюдая эту странную сцену.
- Ты почти не изменился, - тихо сказала женщина, - все тот же Марио. Но как ты оказался здесь у нас?
- И тебя годы мало изменили. Твои глаза я не спутал бы ни с одними другими. Неужели это ты Кармелита? – спросил он, все еще не веря в реальность происходящего. – О чем ты спросила? Ах, да, так это твой сын пригласил нас в гости.
- Я не знала, что твоя дочь стала хозяйкой имения. Совершенно не подумала, когда сын сказал вчера, что пригласил в гости соседей, что речь идет о вашей семье.
- А я думал, что теперь здесь живут другие люди, которые недавно приехали из Австралии.
Они все так же стояли не в силах двинуться с места и только смотрели в глаза друг другу, не отрываясь.
- Мы уехали тогда так неожиданно и жили в другой стране до недавнего времени. Моя мама жила с нами, поэтому в имении долгие годы никого из нас не было, только управляющий, - продолжала говорить хозяйка.
- Боже мой, какая путаница, - Марио потер лоб рукой, как будто хотел собрать разбросанные мысли воедино. – Но главное, что это ты, и я снова вижу тебя через столько лет.
Он был все еще растерян и смущен неожиданной встречей. Она протянула ему руку, и по тому, как ее пальцы дрогнули, от его пожатия он понял, что и она взволнована.
- Тогда почему мы до сих пор стоим, давай сядем за стол, - предложила Кармелита, - тем более что дети нас уже заждались.
Марисоль, конечно, уже догадалась, что мать Антонио та самая женщина, которую когда-то любил отец. «Этого не может быть, - думала она, - так не бывает, но это есть. Они встретились».
- Вот видите, - радовался Антонио после того, как узнал. Что его мать и Марио в юности были очень дружны. – Я был прав, пригласив вас, к нам в гости.
- Конечно, это удивительно, что мы снова встретились и именно тогда, когда наши дети познакомились и стали встречаться, - радовалась Кармелита.
После обеда Антонио пригласил Марисоль прогуляться по саду.
- Давай оставим их одних. Наверное, им есть, о чем поговорить и что вспомнить, а я хотел тебе показать дом и цветы, которые привез из Австралии. Многие при пересадке погибли, но некоторые принялись и прекрасно растут в новых условиях.
Они вышли из столовой, и Антонио повел Марисоль показывать свой дом. Все было новым, после недавнего ремонта еще сохранился едва уловимый запах краски.
- Начнем с моего кабинета, - предложил он и открыл дверь, ведущую в соседнюю комнату.
Кабинет был обставлен в самом современном стиле и больше напоминал рабочий кабинет президента преуспевающей фирмы. На стеллажах вдоль стен стояли книги и различные сувениры, по-видимому, привезенные из Австралии. Марисоль, разглядывая их, шла вдоль полок. Антонио, до этого весело болтавший о пустяках, вдруг остановился, и подошел к ней в плотную. Он взял ее за руки и, целуя поочередно каждую, едва слышно зашептал ей на ушко: - Вы сегодня необычайно обольстительны. Я знаю, это для меня. Спасибо. Я ценю то, что Вы стараетесь мне понравиться, но это напрасно. Вы мне уже давно нравитесь, с первой нашей встречи.
- Вы ошибаетесь, - попыталась остановить его Марисоль. Но он привлек ее к себе, обняв за талию, и ей ничего не осталось, как упереться ему в плечи, освободившимися руками, что бы удержать его на расстоянии.
- Я никогда не ошибаюсь в отношении женщин, - сказал Антонио уверенно.
 - Наверное, поэтому вы до сих пор не женаты, - попыталась перевести все в шутку Марисоль.
- А может быть, я ждал именно Вас. Что бы Вы сказали, если бы я предложил Вам стать моей женой.
Он был уверен, что Марисоль обрадует его предложение, и она тут же согласится. Он даже пожалел уже, что поторопился.
- Я Вам скажу, что еще недостаточно хорошо Вас знаю, что бы так скоропалительно принимать такое предложение.
- Так Вы говорите мне нет?
Он попытался изобразить отчаяние, но его выдавали глаза, они смеялись.
- Да, я отвечаю Вам нет. Я вообще не собираюсь замуж в ближайшее время. Поэтому отпустите меня.
И Марисоль с силой оттолкнула его. Антонио выпустил ее из рук, но ее отказ задел его самолюбие.
- Вы хотели показать мне цветники, - напомнила Марисоль. - Пойдемте лучше на воздух. И прошу Вас, не будем больше возвращаться к этой теме.
- Конечно, Ваше слово закон для меня, - быстро согласился с ней Антонио, а про себя подумал: Не все так просто, я не привык, что бы мне отказывали.
Они вышли на улицу и долго осматривали цветники, потом Антонио показал свою конюшню, где в стойлах стояла пара лошадей. После разговора в кабинете, он вел себя с Марисоль подчеркнуто вежливо, и это постепенно успокоило ее.
Оставшись одни в столовой, Марио и Кармелита долго молчали, и только продолжали смотреть друг на друга. Конечно, годы изменили их. Но они видели себя такими, какими были много лет назад, когда их объединяла любовь.
- Как ты жила все эти годы? – спросил Марио. – Ты тогда так внезапно исчезла. Я приехал за тобой, но ты уже уехала в Австралию.
- Да, тогда мама настояла на нашем срочном отъезде. А там вскоре она выдала меня замуж за хорошего человека. Марсель, был давним другом нашей семьи. Он старше и очень меня любил. И любит. Жаль, что ему пришлось уехать, и Вы не познакомились.
- А как же я? Ты вспоминала обо мне?
- Конечно, Марио. Первые годы я часто думала о тебе и скучала. – Она взяла лежавшую рядом салфетку и стала непроизвольно мять ее в руке. - Но потом родился Антонио, появились новые заботы, и все как-то само собой отошло в сторону и осталось где-то далеко. А ты? Что было с тобой? Я же ничего о тебе не знала с тех пор.
- Я долго не мог забыть тебя, - грустно сказал он, наблюдая за ее руками. Когда-то он подолгу держал их в своих руках и любил целовать. - Когда мать сказала, что ты больше не вернешься, мы поссорились и наговорили друг другу много того, чего так и не смогли простить потом. С тех пор я не был в имении.
- Боже мой, я не знала, что ты так тяжело переживаешь нашу разлуку.
- А что изменилось бы, если бы ты узнала об этом? Ничего. Наши матери не позволили бы нам быть вместе. Я до сих пор не понимаю почему.
Марио заметил, что бокал Кармелиты опустел и налил вина ей и себе. Отпив немного, она сказала:
- Я тоже не знаю, чем объяснить их упорное стремление разлучить нас. Ну да ладно, что не сложилось, то не сложилось. Расскажи лучше, как ты живешь? Где? – с интересом спросила она и отложила измятую салфетку в сторону.
- Я тогда после окончания университета сразу уехал в Париж. Там встретил Барбару. Тогда я думал только о том, как забыть тебя и она помогла мне если не забыть, то хотя бы не думать о тебе постоянно. Через два года у нас родилась Марисоль.
- Как интересно получилось, - заметила Кармелита, - мы встретились с тобой благодаря тому, что наши дети познакомились. Посмотри, - она встала и, пригласив Марио, подвела его к окну, - какая они красивая пара. Как будто бы это мы с тобой снова гуляем по саду.
- Как знать, может у них сложится то, что не сложилось у нас?
- Я была бы рада назвать твою дочь своей невесткой.
Они стояли рядом и, глядя на взрослых детей, думали о той своей жизни, которую не прожили вместе.
Вечером приехал Эдгар и увез отца и дочь обратно в имение. Перед тем как уйти к себе в комнату, Марио предупредил, что завтра должен вернуться в Париж.
- Я бы с удовольствием побыл здесь еще несколько дней, но работа ждет.
- Хорошо, Эдгар отвезет тебя в аэропорт.
- Утром я бы хотел с тобой кое-что обсудить. Сейчас я очень устал и должен прежде все обдумать.
- Тогда спокойной ночи, - пожелала ему Марисоль.
Марио ушел в свою комнату, но еще долго не мог уснуть. Эта встреча пробудила в нем, казалось давно забытые чувства. Он снова был молод и влюблен. В нем проснулась та неутоленная страсть, которую он когда-то испытывал. Он думал о том, что все произошедшее сегодня не случайно. Долгие годы он мечтал о встрече с Кармелитой, а увиделись они только тогда, когда их дети познакомились. «Их встреча всех нас снова свела, - думал он, - значит, если они поженятся, мы еще больше сблизимся. А их дети будут нашими с Кармелитой внуками или теми нашими детьми, которые могли бы родиться у нас, если бы нас тогда не разлучили». Он тут же решил поделиться своими мыслями с Кармелитой и позвонил. Она сразу подняла трубку, как будто ждала его звонка.
- Прости, я разбудил тебя.
- Нет, я еще не спала.
- Я тоже не сплю. Какое счастье снова видеть тебя, говорить с тобой.
- Остановись, не продолжай дальше, - попросила его Кармелита.
Ее дрогнувший голос был таким знакомым и родным и звучал он сквозь годы. Марио слушал его как мелодию давно забытой песни.
- Я думал о наших детях. Удивительно, что они познакомились. И ты права, они прекрасная пара.
- Да, - согласилась она. – Мой сын влюблен в твою дочь. Наверное, так же как ты когда-то был влюблен в меня. Она красавица. И у нее твои глаза.
- Ты помнишь?
- Я помню все…
- Твой сын очень похож на тебя.
- Думаю Антонио готов сделать предложение твоей дочери.
- Я поговорю с ней завтра утром перед отъездом.
- Ты уже уезжаешь? – спросила она с грустью.
- Должен вернуться, но обязательно приеду в сентябре, и тогда, если все сложится, как мы думаем, сыграем свадьбу наших детей.
- Я согласна, начало осени прекрасное время для свадьбы. Я буду ждать тебя, Марио.
- И я буду ждать нашей встречи.
Этот разговор успокоил его, и он, наконец-то уснул, продолжая думать о той Кармелите, которую когда-то любил.
Утром Марисоль проснулась рано. Она привыкла вставать вместе с пением птиц и первыми лучами солнца. Какое-то время она нежилась в постели, потягиваясь. Потом привычный, ежедневный контрастный душ прогонял остатки сна. Она заглянула в комнату отца, он еще спал, и Марисоль не стала его будить. А вот Джони в комнате не было, и она поспешила в кухню. Марта что-то готовила. Рядом с ней сидел Ричард, в ожидании угощения. Дон Сезар лежал на скамье и как обычно наблюдал за всем происходящим со стороны.
- Доброе утро, Марта. Я заглянула в комнату Джони, его там нет.
Марисоль наклонилась, что бы погладить подбежавшего к ней Рича. Она взяла его плошку, налила воды и поставила на место. Пес поспешил к ней и стал жадно лакать.
- Не волнуйтесь, - объяснила ей Марта, - он упросил Эдгара взять его с собой. Они уехали очень рано. Вернуться к обеду.
- А куда они отправились?
- В город. Срочно нужно забрать выполненные заказы на оборудование. Джони захотел помочь Эдгару и увязался с ним.
- Адвокат обещал разобраться с его историей. Если все получится, он останется у нас на все лето. А дальше будет видно.
Марисоль налила себе, и предложила Марте выпить с ней кофе.
- Пожалуй, можно выпить чашечку, - согласилась она и села за стол. – Как Вы погостили?
- Марта, Вы не поверите. Как Вы думаете, кто хозяйка соседнего имения?
- Сеньора, приехавшая из Австралии.
- Правильно, вернувшаяся из Австралии та самая девушка, которую любил отец, и на которой Джемма ему не позволила жениться.
- Не может быть!
- Но это именно так. А Антонио ее сын.
- Не может быть! - повторяла Марта, не находя других слов.
- Отец и Кармелита весь вечер проговорили, наверное, им было, что рассказать друг другу. А я с Антонио осматривала дом и имение.
- Конечно, Кармелита, - обрадовалась Марта, - так ее звали, а я все мучалась, не могла вспомнить. Помню только, что было похожим на имя какой-то оперной героини. Так значит Антонио ее сын. Он очень приятный молодой человек. Такие нравятся девушкам, - осторожно заметила Марта.
- Может быть кому-то и нравится, но не мне, - ответила Марисоль. – Отец решил сегодня улететь в Париж. У него там какие-то неотложные дела. Я сама отвезу его в аэропорт, если Эдгар не успеет вернуться к тому времени.
- Он совсем мало погостил, - расстроилась Марта.
- Обещал через пару месяцев приехать в отпуск и побыть здесь подольше.
- Чудесно. Но кто бы мог подумать, что наша соседка его первая любовь, - все еще удивлялась Марта, - такого ни в одном сериале не увидишь.
- Да, в это трудно поверить, - согласилась Марисоль. – Но это факт. И я пока не знаю, что с этим делать. Марта, мне показалось вчера, что Эдгар чем-то расстроен. Вы не знаете, у него все в порядке?
- Думаю, Вам лучше спросить его, - как-то уклончиво ответила она, - он сам Вам все скажет. Ой, засиделась я, а скоро проснется Марио и захочет позавтракать. – Она засуетилась, заторопилась, стараясь избежать продолжения разговора. - Раньше он любил гренки с шоколадной пастой или мармеладом. Вот я сейчас их и приготовлю.
И она занялась приготовлением завтрака для Марио.
- Сегодня такое солнечное утро, я возьму мольберт и пойду на этюды. Марта, если мне будут звонить, пожалуйста, скажите, что бы перезвонили на мой мобильный телефон, я возьму его с собой.
- Конечно, я все передам. Не забудьте надеть соломенную шляпку, - заботливо напомнила Марта. – Солнце сейчас рано начинает припекать. Перед уходом загляните ко мне, я соберу Вам в корзинку воду и фрукты. Это никогда не помешает.
- Спасибо. Как только выберу место, я позвоню Вам, и скажу, где расположилась.
Марисоль вернулась в свою комнату, быстро все собрала. Ее охватила привычное волнение и радость. Наконец она нашла время для любимого занятия. На трюмо уже лежали эскизы украшений, которые она приготовила, что бы отдать отцу. Она забежала в кухню, взяла приготовленную Мартой корзинку, и ушла из дома. Марисоль знала, какой именно ракурс ищет. Перед глазами у нее уже стояла картина, которую она хотела написать. Не доходя оливковой аллеи, она свернула и, пройдя еще немного, вышла с другой стороны. Теперь перед ней была лужайка полевых цветов, где преобладали алые маки, а за ней стоял аккуратный, увитый диким виноградом дом. Устроившись поудобней на маленьком стульчике, она приготовилась делать первые наброски.
Марио проснулся в прекрасном настроении. Он быстро собрался, умылся и спустился вниз. В кухне он нашел Марту.
- Доброе утро, - приветствовала она его. – Вы проходите в столовую, я сейчас принесу завтрак.
- А что случится, если я позавтракаю здесь в кухне? - спросил он, улыбаясь Марту.
- Ничего, кроме того, что мне не придется носить туда сюда посуду. Но только будет ли вам удобно тут завтракать.
- Очень удобно. Здесь, как и раньше самое уютное место в доме и пахнет, так же как и тогда, много лет назад, чем-то сладковато-пряным.
- Тогда присаживайтесь вот тут за стол, - пригласила его Марта, и поставила чашку с горячим кофе и тарелку с гренками.
- Марта, вы возвращаете меня в детство, - обрадовался он, увидев любимый завтрак. – Больше нигде я не ел таких гренок.
- Вот и кушайте на здоровье.
- Жаль, мне придется уехать сегодня, дела, но скоро я вернусь. Вы уж позаботьтесь о Марисоль. А где она, кстати?
- Она ушла на этюды. Это рядом, за лужайкой, – пояснила Марта. - У Вас прекрасная дочь. Она достойная хозяйка имения.
- Я столько нового узнал за эти дни, вот только говорить об этом пока не могу. – Задумавшись, он ненадолго замолчал. - Я должен о многом подумать, и многое постараться понять. Когда я приеду следующий раз, мы обо всем поговорим, Марта, обещаю.
Он с удовольствием позавтракал и сказал, что пойдет искать Марисоль.
- Мне нужно поговорить с ней. Пора бы ей подумать о замужестве. Правда? – спросил он Марту.
- Она сама поймет, когда придет ее время, – ответила она, но вопрос Марио ей не понравился. Он явно, что-то задумал.
- Иногда нужно вовремя подсказать и подтолкнуть в нужную сторону, - загадочно улыбнулся он и отправился на поиски дочери.
Марисоль сидела среди цветов и травы, которые закрывали ее так, что видна была одна шляпка. Марио пришлось обойти лужайку.
- Очень красиво, - сказал он, рассматривая рисунок дочери, - ты подаришь мне эту картину, когда закончишь?
- Конечно, я начала ее писать для тебя. Она будет напоминать тебе то место, где ты родился, а маки – это память о Джемме.
- Марисоль, ты уже достаточно взрослая, скажи мне, ты думала о замужестве, - издалека начал разговор Марио.
- Как и любая девушка моего возраста, конечно, думала, но пока не вижу ни одного достойного претендента. - Улыбнулась она отцу. – А почему вдруг ты об этом спрашиваешь.
- Я вчера наблюдал за тобой и Антонио. Вы прекрасно смотритесь вместе. Да и он, мне показалось, к тебе не равнодушен. Я ошибаюсь?
- Нет, по крайне мере он дает понять, что я ему нравлюсь. Вчера вечером пытался сделать мне предложение, но думаю, он поторопился.
- А что же ты? Согласилась? – обрадовался Марио.
- Конечно, нет. Я ему отказала.
- Но почему?
- Я еще не разобралась в себе и не знаю, как к нему отношусь. Конечно, он симпатичный и возможно умный, но я его не люблю.
Она собрала краски, кисти, все уложила в мольберт и, взяв отца под руку, пошла с ним по тропинке обратно к дому.
- А почему ты спрашиваешь о нем? Что случилось? – спросила она его, возвращаясь к прежнему разговору.
- Просто я думаю, что тебе пора выходить замуж, а Антонио самая подходящая партия для тебя. Он красивый, умный, образованный, любит тебя. Тебе нужно к нему присмотреться, и следующий раз, когда он будет делать тебе предложение, соглашайся.
- Я подумаю, - улыбнулась Марисоль.
- Вот, вот, подумай, и серьезно, а следующий раз, когда я приеду мы, и сыграем вашу свадьбу.
- По-моему ты тоже торопишься. Я, конечно, всегда прислушалась к твоим советам, но в этом позволь мне разобраться самой.
- Послушай меня, крошка, за этого парня тебе стоит выйти замуж. Он буде тебе хорошим мужем.
- Хорошо я подумаю.
Марисоль не хотелось больше спорить с отцом, тем более что они вернулись домой. Линда встретила их еще, когда они подходили к цветникам, и дальше уже бежала рядом с Марисоль.
- Гуляй, - скомандовала она собаке, когда они с отцом вошли в холл, и та послушно осталась во дворе.

 12.
- Я позвоню, узнаю расписание рейсов на Париж, и закажу себе билет, - сказал Марио и ушел в кабинет.
- Вам звонил адвокат, - Марта вышла в холл, когда увидела, что Марисоль с отцом вернулась, - он просил Вас перезвонить, сказал, что есть информация.
- Спасибо, Марта, сейчас отец закажет билет на самолет, и я перезвоню ему. Вот только отнесу в комнату мольберт.
Марисоль ненадолго поднялась к себе. Раскрыла мольберт и поставила свой рисунок на “просушку”. «Что ж, - подумала она, разглядывая его, - пожалуй, главное я ухватила, осталось еще доработать в деталях, но это потом». Она все оставила и спустилась в кабинет.
- Ты знаешь, билеты были только на четырехчасовой рейс, - сообщил ей Марио, закончив разговор по телефону.
- Очень хорошо. Значит, нам нужно выезжать через час, что бы не торопясь успеть. Надеюсь, ты помнишь дорогу в город, потому, что я ездила туда дважды и один раз всю дорогу проспала.
- Не сомневайся, думаю, не заблудимся. Но ты права, лучше выехать пораньше, - согласился Марио.
- Я позвоню адвокату, а потом предупрежу Марту о нашем отъезде.
- Не волнуйся, я сам ее предупрежу, а потом соберу свои вещи, и буду ждать тебя в столовой.
Он вышел из кабинета и закрыл за собой дверь. Марисоль быстро набрала знакомый номер телефона. Сеньор Грассини ответил быстро. У него уже была полная информация о мальчике.
- Будет лучше, если мы поговорим у меня в офисе, - предложил он, - это разговор не для телефона.
- Я везу отца в аэропорт на четырехчасовой рейс и могу приехать к вам в пять часов.
- На это время у меня уже назначены встречи, а вот в шесть часов я освобожусь, и могу уделить вам сколько угодно времени.
- Значит, в шесть часов я буду у Вас, - сказала Марисоль и повесила трубку.
Она пришла в столовую, когда Марта уже накрыла стол и усадила Марио обедать. На столе стояли салаты, спагетти были разложены по тарелкам, а к ним еще и различные приправы.
- Как же так, - Марта была расстроена его скорым отъездом, - Вы побыли так недолго, и уже уезжаете.
- Обещаю Вам скоро приехать. – Пообещал Марио, накручивая на вилку спагетти и, помогая себе придерживать их ложкой.
- А как вы доедите? Эдгар еще не вернулся, – волновалась она, продолжая хлопотать.
- Я сама отвезу папу в аэропорт. Кроме того, в шесть часов меня ждет адвокат. После разговора с ним я сразу же вернусь домой.
- Боже мой, это будет уже поздний вечер, - всплеснула руками Марта. - Как Вы доберетесь?
- Не волнуйтесь, я на машине и обратно доеду быстро. Телефон у меня с собой. Если появятся проблемы, я позвоню.
- Кушайте, а я пойду заварю кофе.
Марта ушла на кухню, а Марио решил вернуться к прежнему разговору об Антонио.
- Папа, ты же видел его только несколько минут. Почему ты решил, что мы с ним подходим друг другу? – Спросила Марисоль. Весь этот разговор был ей неприятен, но что бы ни расстраивать отца перед отъездом, она решила его продолжать.
- Ну, это сразу видно. И ты поймешь, когда выйдешь за него замуж, - Марио настойчиво продолжал гнуть свою линию.
- Хорошо, я тебе обещала и присмотрюсь к нему.
- А через месяц я тебе позвоню, и ты назовешь день свадьбы. Лучше в начале сентября.
- О какой свадьбе разговор, - спросила Марта, услышав последние слова Марио. Она как раз вошла в комнату с подносом.
- Ах, Марта это просто ерунда, папины мечты.
- Почему же. Я считаю Антонио подходящей партией для Марисоль. Нужно только к нему присмотреться, и она сама это поймет и оценит его по достоинству.
- Папа оставь, мы уже обо всем поговорили, - остановила его Марисоль. - Давай выпьем кофе и поедим, если ты не хочешь опоздать в аэропорт.
Она разлила кофе по чашкам. Сама выпила его почти залпом. Поблагодарила Марту и пошла за машиной в гараж.
- Я подгоню машину к порогу, а ты допьешь кофе и выходи. Не задерживайся, пора ехать.
Марио попрощался с Мартой, подхватил свою сумку, и, пообещав приехать в сентябре, вышел, когда Марисоль уже ждала его. Он сел рядом с дочерью, и они выехали со двора. «Только бы они благополучно добрались, - думала Марта, убирая посуду со стола. – Но что это за разговоры о свадьбе. Неужели этот Антонио сделал Марисоль предложение, и она его обдумывает? Нужно будет предупредить Эдгара. Бедный мальчик. Что же теперь будет?» Она, наконец-то все собрала на поднос и понесла в кухню. Нужно было перемыть посуду и заняться приготовлением ужина.
Вся дорога до аэропорта заняла у Марисоль более двух часов, но они все-таки успели до окончания регистрации на рейс. Марио после оформления документов, сразу ушел на посадку. Он успел только напомнить дочери, что она обещала ему подумать о замужестве.
- Звони нам с мамой по-чаще, а через месяц ты мне скажешь, что надумала.
- Передай маме привет и все подробно ей расскажи, еще скажи, что бы ни волновалась, у меня все в порядке.
- Все передам, до свидания, - Марио помахал ей рукой на прощание, и стюардесса увела его в другой зал.
 Марисоль поехала в город на встречу с адвокатом. Но до нее оставалось еще много времени, и она вспомнила о том кафе, где была с Эдгаром. Пожалуй, стоит зайти и скоротать время с удовольствием, - думала она, выбирая место, где можно оставить машину. В кафе Марисоль заказала себе несколько пирожных и чашку капучино. Слушая музыку, она приятно провела время до назначенного часа.
Марта закончила уборку и занялась приготовление теста. Она решила сделать на ужин запеканку и пирог с фруктами. В это время в кухню вбежал Джони.
- Марта, я уже вернулся, - радостно закричал он с порога.
- А где же Эдгар? – спросила она мальчика.
- Он повез эту здоровенную штуковину на завод, а меня высадил у аллеи, а оттуда я бегом прибежал сюда. Он сказал, что приедет, когда ее установят там на заводе.
- Ты, наверное, проголодался, помощник? Мой руки и садись я тебя накормлю.
 - А где Марисоль? – спроси Джони, усаживаясь за стол.
- Она повезла отца в аэропорт. Вернется вечером.
- А можно мне поиграть во дворе?
- Сначала поешь, - сказала Марта, накладывая ему спагетти, - а потом иди играй.
Джони быстро расправился с едой и убежал. Эдгар приехал значительно позже. Во дворе он встретил мальчика, который играл с собаками. Уставший, он пришел в кухню выпить чашечку кофе и отдохнуть.
- Ну что, Вы все установили? – поинтересовалась Марта.
- Да, порядок. Пришлось, правда, повозиться. А что нового произошло в имении, пока меня не было.
- Марио неожиданно собрался уезжать, и Марисоль пришлось его вести в аэропорт.
- Она сама поехала? – встревожился Эдгар.
Он вытер только что вымытые руки полотенцем, налил себе кофе и сел за стол.
- Ну да, я же говорю, повезла отца, а потом еще договорилась встретиться с адвокатом, по-моему, в шесть часов.
- Она же еще плохо знает дорогу. Ладно, туда она доедет, а обратно, если только успеет засветло. В темноте она точно заблудится.
- Что же нам делать? – забеспокоилась Марта.
 Она тоже взяла чашку, и налив себе кофе подсела к Эдгару.
- Будем ждать, - сказал он. – Встреча в шесть, пусть продлится до семи, и если она будет ехать медленно, то на дорогу уйдет два часа. В имении она будет в девять.
- Облачно сегодня, а во второй половине дня синоптики обещали дождь, - Марта не на шутку разволновалась.
- Посмотрим, дождя пока нет, а может быть и не будет, - успокаивал ее Эдгар, но чувствовал, что и сам не на шутку встревожен.
- Я тебе о другом хотела сказать, - решилась Марта, - не знаю даже с чего начать.
- Сначала налей мне, пожалуйста, еще кофейку, а потом рассказывай, - попросил Эдгар.
Марта разлила кофе по чашкам и рассказала ему о случайно услышанном разговоре.
- Мне кажется, Марио решил выдать дочь замуж за Антонио, - закончила она свой рассказ.
- Почему вдруг за него, ведь он видел его только один раз, - удивился Эдгар такой неожиданной поспешности отца Марисоль.
- Думаю причина этому в давней истории. Антонио сын той женщины, которую когда-то в юности любил Марио, а вчера он ее снова встретил. Наверное, они и решили переженить своих детей.
- Значит, мне осталось только одно – уехать и все забыть, - грустно сказал Эдгар. – Но как я уеду, если не могу без нее жить. И рядом с ней не смогу быть, если она станет его женой
- Тебе пора с ней поговорить, расскажи ей о том, что ты чувствуешь, и только если она сама скажет тебе, что ты ей не нужен, только тогда решай, что делать дальше, - убеждала Марта.
- Я не смогу, не найду слов, что бы сказать как давно и сильно люблю ее. Помнишь, я рассказывал тебе как весной, когда был в Париже, “вытолкнул” ее из-под колес автомобиля, который несся прямо на нее, когда она сидела и рисовала. Я бы с радостью сам остался под теми колесами, только она была жива. Разве можно все это высказать словами?
- Но вы, слава богу, оба живы и ты должен попытаться бороться за свою любовь, - настаивала Марта.
- Ты забываешь, что кроме всего прочего, у меня с Антонио не равные условия. Он хозяин имения, а я наемный работник, просто управляющий ее имением.
- Ерунду ты говоришь. Разве это главное. Не знаю почему, но он мне не нравится, этот Антонио.
- Наверное, потому, что тебе нравлюсь я, - попытался улыбнуться Эдгар и обнял Марту.
В кухню с шумом вбежал Джони и неизменно сопровождающие его животные. Все взъерошенные и мокрые.
- Фрр, начинается дождь, небо все затянуло, наверное, будет идти всю ночь, - с порога сообщил мальчик. – А Марисоль все еще не вернулась? – с тревогой спросил он.
- Не волнуйся, - успокаивала его и себя Марта, - она скоро приедет, просто задержалась по делам.
- Можно мы в гостиной посмотрим телевизор. Там скоро начнется интересный фильм. Эдгар пойдем смотреть “Звездные войны”, сегодня второй эпизод “Атака клонов”.
- Садись сначала поешь, а потом пойдешь смотреть, - сказала Марта.
Она отрезала ему кусочек фруктового пирога, и налила чашку какао. Джони, перед тем как самому сесть за стол, накормил собак и кота. Эдгар выглянул в окно.
- Идет дождь, - отметил он, и это только усилило его тревогу. – Темнеет, а Марисоль все нет.
А она, как и было условленно, в шесть часов была в конторе сеньора Грассини. Он к этому времени освободился от всех посетителей, и ожидал Марисоль у себя в кабинете.
- Проходите, пожалуйста, присаживайтесь, - пригласил он ее. – Я кое-что разузнал о парнишке. В приют его точно сдала тетя, родная сестра его покойной матери. Она продала дом своей матери, у которой жил мальчик, поэтому его пристроила в приют, а ее отправила в дом престарелых. Сама, получив деньги от продажи дома, уехала в Америку.
- Боже мой, как же она могла так поступить со своей матерью и племянником.
- Не знаю, но какие-то причины, наверное, у нее были. Вот адрес дома пристарелых, может быть, Вы захотите навестить бабушку мальчика. А это номер телефона и факса приюта. Я созвонился с директором, он не возражает, если мальчик пробудет все лето у Вас. Они сейчас сами ищут, куда пристроить воспитанников до начала учебного года.
- Мне нужно позвонить им?
- Да, он просил, что бы сообщили им свои координаты. Вы можете позвонить или переслать информацию по факсу.
- Я завтра же утром им все, что необходимо, сообщу. Спасибо Вам.
- Всегда обращайтесь ко мне со своими проблемами. Я помогу Вам так же, как когда-то помогал Джемме.
Марисоль попрощалась с адвокатом и вышла на улицу. Уже стемнело, небо заволокли тучи и начал накрапывать дождь. На улицах зажгли фонари. Вечерний город был совсем другим. Он утопал в огнях, отовсюду звучала музыка. Приятно было, не спеша ехать по его красивым улицам. За городом Марисоль выехала на шоссе. Дождь усилился. «Главное теперь не пропустить поворот, - думала она. - Быстро стемнело, могу и не заметить. Нужно быть повнимательнее». Лежавшее под колесами ее машины шоссе стало мокрым, а дождь и не думал прекращаться. В свете фар мелькнул указатель поворота, и Марисоль вовремя повернула направо. «Так один поворот прошла успешно, - радовалась она, - остался еще один, но там, по-моему, не было указателя. Вот его бы не проскочить». Еще она думала о том, как приедет и обрадует Джони тем, что он может оставаться в имении на все лето. «Трудно будет ему объяснить, почему его бабушка оказалась в доме престарелых, но это нужно будет сделать. Может быть, он захочет ее навестить. Сейчас главное доехать. Не помню я, где этот поворот, а вот и он, - подумала Марисоль и резко свернула влево. Ух, по-моему, правильно, - подумала она, и уверено нажала на газ, - теперь осталось совсем немного и я буду дома. Как хорошо оказаться снова дома, где меня ждут». И в первую очередь она подумала об Эдгаре.
Он ждал ее, и каждая минута ее отсутствия прибавляла беспокойства. «Что делать? – спрашивал он себя. – Ехать искать или еще подождать? Быстро темнеет. Только бы ничего с ней не случилось». Он вышел на порог дома и встал под навес, прячась от дождя. «Нечего больше ждать, - решил он, наконец. – Пора брать машину и ехать навстречу». Но тут во двор, наконец-то, вкатился долгожданный автомобиль, из него, как ни в чем не бывало, выскочила Марисоль и вбежала под навес, едва не столкнувшись с Эдгаром.
- Ах, Эдгар, - смутилась она от неожиданности. - Вы меня встречаете?
- Вас долго не было, Марта начала волноваться, поэтому я уже собрался ехать Вам на встречу.
- А я сама добралась. Вы знаете, все было нормально, только последний поворот без указателя меня смущал, все боялась его проехать.
- Вы молодец, Марисоль проделали сегодня такое длительное путешествие. Ой, извините меня, - спохватился он. - Вы, наверное, устали, а я заговорил Вас.
Они вошли в холл. В это время раздался телефонный звонок, и Марисоль подошла к телефону.
- Я сейчас приду в кухню, - сказала она Эдгару, - только узнаю, кто звонит. Алло.
- Добрый вечер, - услышала она знакомый голос Антонио. - Надеюсь еще не очень поздно, и Вы не спите. Я не слышал и не видел Вас целый день и вот теперь не могу уснуть. Что Вы со мной делаете?
- Я весь день сегодня была в разъездах, только что вернулась. Очень устала и хотела бы отдохнуть.
- Я не стану отнимать Ваше время, просто мама хотела пригласить Вас завтра вечером на чашечку кофе. Ей необходим Ваш совет, по каким то дизайнерским проблемам, в общем, я толком не знаю, но это что-то очень важное для нее и спешное. Надеюсь, вы ей не откажите?
Вопрос был задан так, что отказать Марисоль не смогла и согласилась приехать в пять часов.
- Я с удовольствием приеду за вами верхом.
- Хорошо. До завтра.
Марисоль, закончив разговор, пошла в кухню.
- Марта я наконец-то вернулась.
- Устали? Присаживайтесь, я покормлю Вас. Мы все волновались, как вы вернетесь в такую погоду. Но, слава богу, все в порядке.
Она продолжала говорить и хлопотать, а Марисоль сидела и наслаждалась теплом и уютом. Пирог и чашка кофе придали ей силы. И она рассказала, как проводила отца, и что адвокату удалось разузнать о мальчике.
- Главное, сейчас ему разрешили пробыть в имении все лето. Вот только завтра утром отправлю в приют свои данные и адрес. А где Эдгар?
- Наверное, отгоняет машину в гараж.
- Хотела попросить его завтра съездить посмотреть, как там живет бабушка Джони и сообщить ей, где ее внук.
- Не волнуйтесь. Я все передам ему. Он уедет рано утром, что бы вернуться к вечеру. И Джони я все расскажу, когда буду укладывать спать. Его сейчас все равно не оттащить от телевизора, а Вы идите отдыхать.
- Да, да я только сейчас почувствовала, как устала. – Согласилась Марисоль. - Пойду к себе. Спокойной ночи Марта.

 13.

Она поднялась в свою комнату. И перед сном решила немного почитать дневники Джеммы. После небольшого перерыва она писала, что друг мужа решил купить соседнее имение и поселиться там со своей женой. Эдмон помогал ему в оформлении документов, и очень скоро они праздновали новоселье. Джемма познакомилась с Дианой, так звали жену Теодоро. Невысокого роста худенькая блондинка, она казалась хрупкой, беспомощной и неприспособленной к жизни. Женщины подружились и стали часто встречаться. Вдвоем стало легче коротать долгие вечера. Особенно когда мужья уезжали надолго. В это время Джемма почувствовала, что ждет ребенка, и ей казалось, что на всем свете нет женщины счастливее ее. Дальше все дневники были посвящены ее новому состоянию, ее ощущениям. Ожиданию рождения ребенка. Эдмон часто уезжал. Их бизнес плохо шел в Италии, и пришлось расширяться, а это требовало присутствия одного из друзей в других городах и странах, где они открывали филиалы. Теодоро пришлось уехать почти на год в Египет, что бы Эдмон мог быть чаще дома с женой. Диана часто приходила к Джемме, и если они засиживались допоздна, Эдмон провожал ее домой. Дневники в этой тетради заканчивались тем, что до родов осталось несколько дней. Завтра из очередной поездки вернется муж и ей не будет так страшно как без него, а вечером к ним придет Диана. «Как странно читать о таком далеком времени, - подумала Марисоль, - когда еще не было моего отца. Он только вот, вот должен родиться. Завтра нужно обязательно найти следующую тетрадь. Интересно как появился на свет малыш Марио». Марисоль улыбнулась, думая об отце, отложила прочитанную тетрадь и уснула.
Только Эдгар все еще не спал. Поставив машину в гараж, он ушел в свою комнату, и больше не выходил из нее. Он, конечно, понял, кто звонил Марисоль, и это не давало ему покоя. «Значит, все так и есть, как говорила Марта, - думал он, меряя комнату шагами, - она собирается замуж за Антонио и я со своей любовью только лишний. Но где взять силы, что бы уйти!» Он обхватил голову руками и стиснул ее так, что казалось кости неминуемо должны хрустнуть. «Хватит надеяться на невозможное. Осталось только одно – выбрать место на земле, где можно спрятаться от себя. Где? – спрашивал он себя. – Если меня нигде не ждут. Не важно. Главное подальше от нее». Его мысли прервала Марта, которая зашла сказать, что рано утром он должен ехать навестить бабушку Джони.
- Это далеко в Риети. Вот адрес. В кухне стоит корзинка с гостинцами для этой женщины. Вряд ли ее там потчуют разносолами. Захвати ее утром, когда будешь выезжать. Все там разузнай, расскажи ей о мальчике, и постарайся вернуться к вечеру.
- Я все сделаю, - обрадовался Эдгар предстоящей поездке.
- Тогда спокойной тебе ночи, - пожелала ему Марта и ушла.
Эдгар тут же лег спать. А рано утром он уехал, когда еще все спали. Впереди был долгий день, который он собирался провести в основном за рулем.
Марисоль начала утро с того, что заглянула в интернет-почту и обнаружила, что отец ей прислал письмо по сети. Он сообщал, что долетел нормально. Эскизы, которые она передала, очень понравились. Мама передает ей привет, а он просил передать привет Антонио и Кармелите. Пока она работала с компьютером, в комнату к ней пришел Джони.
- Марисоль, правда, что мне вечером сказала Марта, я могу пробыть у Вас до осени, и меня никто не будет отлавливать.
- Конечно, правда. Вот сейчас я собиралась отправить факс директору твоего приюта, о том, что ты у меня.
- А потом разрешишь мне поиграть в компьютерные игры, - хитро прищурившись, спросил он. - Эдгар давал мне играть на том, который стоит в его конторе.
- Я не знаю, есть ли здесь игры, - засомневалась Марисоль, но Джони ей объяснил, что он перегонит их по локальной сети с того компьютера на этот или скачает парочку из интернета.
- Ну ладно, “хакер”, - улыбнулась она, и разрешила мальчику играть. – Только обещай, что не полезешь ни в какие другие файлы.
- Обещаю, но если сомневаешься, поставь на них пароль.
- Я тебе доверяю, - ответила Марисоль и, оставив его одного, ушла в кухню выпить кофе.
У Марты она сразу спросила об Эдгаре.
- Да он с утра пораньше отправился в Риети. Путь не близкий, но надеюсь к вечеру вернется.
- Хорошо, я буду в комнате Джеммы, А Джони сидит за компьютером в кабинете. Через час отправьте его, пожалуйста, поиграть на улицу.
Марисоль налила кофе в кофейник, взяла пустую чашку и закрылась в комнате Джеммы. Она выложила все оставшиеся дневники и начала читать. Но все записи в них относились к более позднему времени. Когда в имении начали работать Марта и Карл, а она жила уже одна с маленьким ребенком. В основном все они были посвящены тому, как рос Марио. Каждая, написанная Джеммой строка, дышала любовью и нежностью к сыну. Марисоль просмотрела все записи, которые были в комнате, но так и не нашла ни одного упоминания о родах и о гибели ее мужа. Его имя ни разу больше не упоминался в ее дневниках, как будто с его смертью, она навсегда вычеркнула его из своей жизни. «Невозможно. - Думала Марисоль. – Джемма очень любила мужа, не просто любила, обожала, и не может не страдать, потеряв его. Он исчез из ее воспоминаний, как будто его и не было никогда в ее жизни. Вместе с ним нет больше никаких воспоминаний ни о Диане, ни о Теодоро. Они все испарились, хотя прежде были неотъемлемой частью ее жизни. Все это странно и должно иметь какое-то объяснение». Но ее дальнейшие размышления прервала Марта. Она пришла в комнату и позвала Марисоль обедать.
- Как, уже три часа, - удивилась она, - а я и не заметила, как пролетело время.
- Я накрыла в столовой. Джони уже пообедал и убежал гулять. Пойдемте. Потом продолжите чтение.
Они вышли из комнаты и стали спускаться по лестнице.
- Марта, могут ли быть где-нибудь еще старые тетради с записями? – спросила ее Марисоль.
Ей не давало покоя отсутствие, по-видимому, очень важных дневников. Конечно, Джемма могла их уничтожить, - размышляла Марисоль, - но зачем-то она оставила все остальные. Значит, где-то должны быть и недостающие.
- Не знаю, - задумалась Марта на минуту, - если что и есть, то только на чердаке. Помню, еще до нашего приезда, Джемма делала большой ремонт и меняла мебель. Часть ненужных вещей после этого как отнесли на чердак, так они там и стоят. Сколько раз она собиралась потом все выбросить, но так все и осталось.
- Правильно, где еще искать старые тайны как не на чердаке, – обрадовалась, Марисоль. Она и сама думала о том, что нужно поискать именно там. - Жаль, что сейчас мне нужно будет уйти, но завтра с самого утра займусь чердаком.
- Куда Вы собрались, - поинтересовалась Марта.
- Дело в том, что скоро заедет Антонио, и мы поедим к нему в имение. Его мать просила меня о консультации, и я не смогла отказать. Но я постараюсь не засиживаться допоздна.
- Вас некому будет встретить. Эдгар вернется очень поздно.
- Не волнуйтесь, Антонио проводит меня домой, а сейчас я быстро перекушу, и буду собираться.
Но тут в холл вошел Антонио. Он приехал чуть раньше намеченного времени.
- Как, Вы еще не готовы? Несравненная. - Спросил он Марисоль, целуя ее руку.
- Что ж, обед отменяется, - сказала она Марте. – Дайте мне пять минут, и мы отправимся на прогулку.
- Я подожду Вас во дворе.
Вскоре Антонио и Марисоль скакали рядом по аллее, а Марта, провожая их взглядом, думала об Эдгаре, который сейчас где-то в пути.
Он в это время выехал со стоянки и направился в обратный путь, думая о той старенькой тихой женщине, которую навестил. Она долго плакала, когда узнала, что ее внук оказался в детском приюте. Она считала, что ее дочь забрала племянника с собой, в Америку, поэтому она и согласилась продать свой дом, чтобы обеспечить мальчика в чужой стране. А вместо этого ее единственный внук в приюте, из которого еще и сбежал. Потом, когда он рассказал о том, что Марисоль взяла мальчика к себе на лето, она снова плакала от радости. «Какое счастье, - говорила она, - что нашелся на всей земле один добрый человек и приютил Джони. Я буду молить всех богов о счастье этой сеньориты». Эдгар оставил ей сотовый телефон с заранее оплаченной картой и единственным номером в памяти – номером телефона имения Марисоль. Теперь она могла позвонить внуку. Прощаясь, Эдгар пообещал следующий раз привести его к ней. Уходил он от нее с тяжелым сердцем. Сам он никогда не знал семьи, вырос в приюте, поэтому он не понимал, почему близкие люди могут быть так жестоки друг к другу. И вместо того, что бы беречь, так легко могут обидеть, унизить, расстаться с родным человеком и забыть вообще о его существовании. Он продолжал об этом думать в дороге, и мысли его вернулись к Марисоль. Когда-то он мечтал, что его семьей станет она и их дети. Но сейчас он думал о том, что не должен, не имеет права влиять на ее выбор. «Я могу смутить ее своим признанием, - подумал он, - а она сама должна решить, кто ей нужен. Только тогда она будет счастлива. А я должен уйти, исчезнуть. Я уеду уже завтра, нет, не успею закончить все дела на заводе, нужно пару дней, что бы полностью наладить производство. Попрошу Карла проследить за всем, пока она найдет нового управляющего. Хотя может быть он ей и не понадобиться, если она выйдет замуж за Антонио. Да, через два дня я уеду». - Решил он. Весь долгий путь Эдгар собирался с силами. Ему нужно будет подойти к любимой и, глядя ей в глаза сказать, что уезжает, развернуться и выйти из комнаты, оставив ее навсегда.
А Марисоль и Антонио после прогулки приехали в его имение. Их встретила Кармелита.
- Здравствуйте, дорогая, - приветствовала она Марисоль и провела ее в гостиную.
- Я так рада снова видеть Вас. Присаживайтесь, - пригласила она ее за столик, на котором стояло угощение.
Антонио принес кофе.
- Вы, наверное, уже знаете, что с Вашим отцом мы были, когда-то близки. Мы любили друг друга, но в силу обстоятельств, нам пришлось расстаться, - продолжила разговор Кармелита.
- Да, я знаю эту историю, - коротко ответила Марисоль.
- Поэтому я так обрадовалась, когда узнала, что мой сын встречается с Вами. Вы чудесная пара. И я считаю Вас членом нашей семьи. Вы мне как дочь.
Она мило улыбалась Марисоль, разливая кофе по чашкам.
- Угощайтесь. Антонио очень хвалил Вашу кухарку, но в выпечке наша ей не уступит. Попробуйте, - она положила кусочек торта на тарелку и протянула ее гостье.
- Спасибо, - Марта поставила тарелку с угощением на столик. – Антонио сказал, что Вы хотели посоветоваться.
- Да, да. Мне очень нужен ваш совет в подборе гобеленов для комнат. Но это подождет. Лучше расскажите мне о Вашей семье, о маме, и ее родителях.
Марисоль поняла, что Кармелита завела этот разговор, что бы разузнать об отце. «Наверное, прежние чувства не остыли, а “тлели” долгие годы, где-то глубоко в ее душе. И одной встречи как дуновения ветра хватило, что бы их снова раздуть в огонь, - подумала Марисоль и поэтому постаралась рассказать о своей семье так, чтобы стало ясно, что ее родители очень счастливы вместе.
- А как вы жили в Австралии? – спросила она в свою очередь Кармелиту. – Вдалеке от родины, наверное, скучали.
- В первый раз мы с мамой ухали в Австралию, когда я была совсем маленькой девочкой. Мой отец, которого я никогда не видела потому, что он погиб, как говорила моя мама до моего рождения, оставил нам небольшое предприятие, но оно приносило хороший доход и мама, долгие годы, сама управляла ним. Вернулись мы сюда, когда мне исполнилось восемнадцать лет. И представляете, я сразу познакомилась с Марио, ну почти как вы, дети, на прогулке. Он был бесподобен, и я тут же влюбилась в него. В общем, все это закончилось нашим отъездом обратно в Австралию. Там я вышла замуж за старого друга нашей семьи Марселя Биаджи. Он давно любил меня и не раз просил моей руки у Дианы.
- У кого? – переспросила Марисоль, услышав знакомое имя.
- У Дианы, так звали мою мать. Она умерла два года назад.
- А Вы помните, как звали Вашего отца? – спросила ее Марисоль, затаив дыхание.
- Конечно, помню, его звали Теодоро.
- До замужества у вас была ведь другая фамилия? – продолжала допытываться Марисоль.
- Конечно, я носила фамилию отца – Миллони. Мне приятно, дорогая, что Вас так интересует история нашей семьи.
«Конечно, интересует, - думала Марисоль, - Боже мой, ведь это тот самый Теодоро Миллони, друг моего деда, а Диана его жена. Получается, она родила дочь почти через год, после того, как Джемма родила сына. Потом и дед и Теодоро погибают. Их повзрослевшие дети встретились и влюбились, но матери им не дали пожениться. Но почему? Где-то должен быть ответ на этот вопрос, и я его найду».
- Так вот, - продолжала свой рассказ Кармелита. – Вы меня слышите? – спросила она Марисоль, заметив, что та о чем-то задумалась.
- Ах, извините, продолжайте, пожалуйста, я с интересом слушаю Ваш рассказ.
- Через год я родила моего мальчика, - и она с нежностью посмотрела на Антонио. – Он рос чудесным послушным ребенком и очень талантливым, с раннего детства.
- Мам, оставь, пожалуйста, свою любимую тему в покое, - чуть снисходительно попросил ее Антонио, - Вернитесь лучше к гобеленам, а я принесу еще торт и, пожалуй, бутылочку нашего вина, что бы Марисоль его попробовала. Это еще из тех запасов, которые сделала Диана много лет назад. Мы открываем его только для самых дорогих гостей.
- Принеси, мой мальчик и больше угощения. Марисоль, - обратилась к ней Кармелита. - Я вижу, Вам понравился наш торт?
- Да, - ответила она, смутившись потому, что только сейчас поняла, что, задумавшись, не заметила, как Антонио подкладывал ей кусочек за кусочком, и она съела почти весь торт сама.
Но тут Кармелита, наконец, достала альбом с образцами гобеленов, и рассказала о том, что ей хотелось бы видеть.
- Нужно посмотреть сами комнаты, в которых Вы планируете их повесить.
- Прекрасно, пойдемте, я Вам все покажу, - пригласила она Марисоль пройтись по дому.
Они обошли спальни второго этажа. Все они после недавнего ремонта были обставлены дорогой современной мебелью, только в комнате самой Кармелиты вся мебель была антикварной. Старинно, дорогой и в хорошем состоянии.
- Не могу расстаться с этими старыми вещами. Многие из них начала покупать еще моя мать очень давно. Вот, например это трюмо, или вот это секретер. Не поверите, но он был сделан в позапрошлом веке. – Она с любовью провела рукой по его до блеска наполированной поверхности. – Тогда люди знали истинную ценность таких вещей. Видите сколько здесь нужных ящичков, но это еще не все. Истинные мастера всегда делали тайники. Вот посмотрите, - она незаметно, что-то нажала и одна из нижних полок выдвинулась, открывая позади себя скрытое пространство. – Именно этими тайниками истинно антикварная вещь отличается от подделок.
- Это все интересно. – Согласилась Марисоль не, сколько слушая Кармелиту, сколько занимаясь подбором цветовой гаммы и рисунка гобелена для такой сложной комнаты. – Вот! - Обрадовалась она, подобрав вариант из альбома. - Это именно то, что подойдет этой комнате.
- Спасибо, Дорогая, Ваша помощь неоценима. Мы с Вами проделали большую работу, и можем выпить немного вина. Пойдемте в гостиную, - предложила Кармелита.
Они спустились вниз. Антонио ждал их и уже налил в бокалы вино. Марисоль выпила и, поблагодарив за угощение, заторопилась домой.
- Вино великолепное, но уже очень поздно и мне пора возвращаться.
Она попрощалась с Кармелитой.
- Я провожу Вас, - сказал Антонио и вышел вместе с ней на улицу. Во дворе стояли лошади, и он помог Марисоль сесть в седло. Не спеша, они выехали со двора. Уже совсем стемнело, и ехать пришлось медленно и осторожно.
- Это был чудесный семейный вечер. - Он посмотрел на нее, пытаясь заглянуть в глаза, но ее взгляд был сосредоточен на дороге. – Я любовался вами обеими, двумя самыми близкими и любимыми моими женщинами. Если бы так было всегда…
- Вы снова хотите вернуться к прежнему разговору? – Спросила его Марисоль.
- Я готов предлагать Вам свою руку и сердце при каждой нашей встрече. Может быть, однажды Вы примете их, в обмен на свою руку.
- Не будем об этом больше говорить. – Прервала его красноречие девушка.
- Говорить не буду, но Вы не можете мне запретить мечтать об этом.
Они подъехали к оливковой аллее, и Марисоль предложила Антонио возвращаться домой, отсюда она могла, и сама прекрасно добраться.
- Нет, я должен Вас проводить до порога, и только тогда смогу спокойно уехать.
Во дворе они спешились. Прощаясь, Антонио вдруг резко привлек ее к себе и поцеловал. Она пыталась отвернуться, но он снова и снова с жадностью находил ее губы. Наконец ей удалось вырваться из его объятий.
- Никогда больше этого не делайте, - сказала она ему, отступая назад.
Губы ее от нежеланного поцелуя горели, а сердце готово было выскочить из груди. Она злилась на него и в первую очередь на себя.
- Как скажите, - согласился он и вскочил в седло. – Я могу и подождать. Спокойной ночи.
Он уехал, а Марисоль еще долго не могла успокоиться. Она отвела лошадь в конюшню, сама обтерла ее и укрыла попоной. Потом вернулась в дом. Она все еще чувствовала себя мерзко, как будто ее обманули. «Антонио, наверное, считал, что осчастливил меня своим поцелуем, а мне он был неприятен, противен, - думала она, умываясь перед сном. – Эдгар никогда бы себе такого не позволил». Она уже лежала в постели, когда в комнату заглянула Марта.
- Извините, я пришла сказать, что Джони уже спит, Эдгар только что приехал. Завтра он Вам расскажет о поездке. Я все сделала и пойду к себе. Спокойной ночи.
- Спокойной ночи, Марта.
Она остановилась на пороге, почувствовав грусть в голосе Марисоль.
- У Вас все в порядке? – спросила она. – Может мне остаться.
- Нет, нет. Все нормально. Идите, отдыхайте. Утром увидимся.
Когда за ней закрылась дверь, Марисоль заплакала. Так и уснула со слезами на щеках.

 14.

После пробуждения утром она все еще чувствовала неприятный осадок от вчерашнего поцелуя. И чтобы избавиться от этого и отвлечься, решила сразу заняться делом. «Нужно разыскать Эдгара и подняться с ним на чердак». - Решила она. Его и всех остальных обитателей дома она нашла на кухне. Эдгар, Карл и Джони сидели за столом и завтракали. Рядом с ними на свободном стуле устроился Дон Сезар. По его довольному виду было ясно, что он уже съел свою порцию корма. А собаки все еще доедали содержимое своих тарелок. Они были очень заняты и не обращали ни какого внимания на окружающих.
- Всем доброе утро. Эдгар, Вы мне будите, нужны после завтрака, - сразу обратилась к нему Марисоль. – Марта, ничего не надо, я здесь вмести со всеми выпью кофе.
- Марисоль, послушай, Эдгар вчера видел мою бабушку. Оказывается она, в каком-то доме для стариков, а я все думал, почему она меня не заберет из приюта, а оказывается она такая же бездомная, как и я, - Джони спешил все рассказать Марисоль.
- Знаю, но что поделаешь, взрослых порой бывает трудно понять, - она погладила мальчика по голове.
- Когда я выросту, обязательно заберу ее к себе. Я буду много работать, и мы сможем жить вместе. – Заявил он не по-детски серьезно.
- Ты молодец. Все так и будет, как ты решил. А сейчас иди, побегай во дворе, а бабушка тебе позвонит. Я ей оставил телефон, - сказал Эдгар, - так, что жди звонка.
Счастливый мальчишка побежал во двор. За ним с лаем бросились его догонять Линда и Рич. Дон Сезар в этот раз решил остаться на своем теплом нагретом местечке. Марисоль допила кофе, и они с Эдгаром вышли в холл.
- Чем могу быть Вам полезен, - учтиво спросил он, стараясь не смотреть на нее.
- Мне нужно попасть на чердак, это важно.
- Хорошо я возьму ключ, и мы поднимемся. Подождите минутку, я сейчас вернусь.
Вскоре с ключами они поднимались по знакомым ступенькам, ведущим на чердак. В этот раз везде горел свет. И они благополучно добрались до двери. Эдгар открыл ее.
- Осторожно, здесь все так свалено, как попало, не оступитесь.
Он вошел первым и протянул ей руку. Марисоль ухватилась за нее, что бы ни упасть. Эдгар провел ее через сваленные старые мешки и сундуки, вдоль стен стояли какие-то ящики, и мебель, завешенная старыми тряпками.
- Да, что бы разобраться здесь понадобится много времени, но нужно попытаться. Я остаюсь здесь, мне нужно кое-что найти, а Вы можете заниматься другими делами.
- Я хотел поговорить с Вами, - нерешительно начал Эдгар.
Это было непохоже на него, и Марисоль пристально посмотрела ему в глаза.
- Что-то случилось?
Но, увидев ее голубые, полные участия глаза, он растерялся окончательно, и торопливо сказал:
- Нет, нет. Все в порядке. Я потом. Мы потом поговорим. Я сейчас должен идти. Да, у меня неотложное дело. Потом.
- Хорошо, вы мне потом все скажите, – она сама взяла его за руку, - потом, когда освободитесь. Найдите меня, и мы обо всем поговорим.
Он почти бегом выбежал на лестницу и быстро спустился вниз. «Я не смогу ей сказать, что должен уехать, как я буду жить, не видя этих глаз, - думал он, выходя из дома. - Ты должен взять себя в руки и положить этому конец. Ты же слышал, они вчера снова встречались, значит, тебе здесь делать нечего». Он пришел на конюшню оседлал свою лошадь и ускакал на виноградники.
Марисоль осталась одна. «Так. – Огляделась она, решая с чего начать. - Просмотрю эти ящики, а потом вон те коробки. Эта, - она заметила ее в стороне, - та самая, которую мы собрали с Эдгаром. Как приятно было его увидеть сегодня в кухне. Вчера его не было весь день. Боже мой, неужели я скучала, - неожиданно поняла Марисоль. – Конечно, скучала по нему. Так хватит отвлекаться, нужно заниматься делом». И она стала перебирать содержимое ящиков. В них оказалось много когда-то нужных вещей. Были и тетради, их она просматривала, откладывала отдельно. Потом она перешла к картонным коробкам. Здесь были вперемешку старые детские вещи, игрушки, книги, ученические тетради. Джемма хранила все, что было связано с сыном. Нашлись и несколько коробок с журналами и старыми тетрадями. Что бы просмотреть каждую из них, она потратила все время до обеда. Ее отвлекла Марта, позвав к телефону. Звонила Кармелита и сообщила, что утром сделала заказ на гобелены, и завтра их уже привезут.
- Я бы хотела пригласить Вас в гости посмотреть на них.
- Спасибо, но я в ближайшие дни буду очень занята.
- Если у Вас появится свободная минутка, в любое время заезжайте, мы всегда будем рады.
Марисоль еще рез поблагодарила ее, и повесила трубку. Она спешила пообедать и вернуться к своим поискам. Когда она уже допивала свой кофе, снова раздался телефонный звонок. На этот раз звонил Антонио.
- Я надеялся, ты позвонишь мне сама рано утром.
- Разве Мы перешли на ты, я не помню.
- Ну, даже если еще и не перешли, то, что нам мешает это сделать. Дорогая, все это условности. - Назидательно продолжал он. – Я бы хотел видеть тебя. Приглашаю съездить со мной в Алькамо. У меня там есть дела, а когда освобожусь, могли бы сходить в ресторан.
- Спасибо, но я очень занята. И в ближайшие дни не беспокой меня. Я сама позвоню, когда освобожусь. - Выпалила она и повесила трубку.
«Может быть, это резко, - подумала Марисоль, - но нужно же поставить его на место. А сейчас, скорее, обратно на чердак». Когда она поднялась по лестнице, оказалось, что дверь приоткрыта и из-за нее доносятся странные звуки: поскрипывание старых половиц, скрежет металлических предметов, посвистывание и урчание. Марисоль тихонько заглянула внутрь. Там в центре чердачного помещения на полу сидел Джони, раскопав в коробке со старыми игрушками железную дорогу с паровозиками, он разложил ее вокруг себя, собрал, и запустил. Несмотря на то, что прошло много лет с тех пор, как их последний раз запускали по рельсам, вагончики бежали довольно быстро. Ричард, не ожидавший от них такой прыти, с рычанием припустил за последним из них, и все время пытался ухватить его зубами. Остальные игрушки из коробки валялись тут же на полу. Среди них ходил кот и пытался каждую попробовать на зуб. Он с шипением отскакивал от тех, которые издавали звуки, но потом снова возвращался к ним.
- Как вы все сюда попали? – спросила, входя Марисоль.
Ее появление вызвало панику. Джони вскочил и, ухватившись за стоящую рядом коробку, свалил ее. Из нее высыпались какие-то инструменты и с грохотом рассыпались по полу. Ричард, испугавшись окончательно, бросился за защитой к Марисоль, а кот запрыгнул на покрытую тканью старую мебель и, не удержавшись, с первой попытки свалился на пол. Тут же встал и снова прыгнул на показавшуюся из-под покрывала тумбу.
- Марисоль, ты нас всех испугала, - сказал Джони, - мы тут только начали играть. Ты не знаешь случайно, какого века эти игрушки?
- Подозреваю, что ними когда-то играл мой отец, - она смотрела на разбросанные по полу машинки, пистолеты, игрушечных солдатиков.
- Тогда это, должно быть, было очень давно, резонно заметил мальчик.
- Не отвлекайся, я спросила, как вы сюда попали. –Строго спросила она.
- Ах, да. Но это совсем просто, ты не закрыла за собой дверь, когда ушла обедать, а мы были тут рядом, и я решил посмотреть, чем ты занимаешься.
- Хорошо, посмотрел, а сейчас собери игрушки снова в коробку и иди, - строго сказала Марисоль.
- Можно я возьму часть игрушек к себе в комнату, у меня никогда таких не было. Я поиграю, а потом верну. - Попросил Джони, складывая в коробку разбросанные по полу игрушки. – Я буду играть осторожно, ничего не испорчу.
- Хорошо. - Согласилась Марисоль. - Только постарайся не разбрасывать их у себя по комнате, а то тебе достанется от Марты.
- Обещаю. А может быть я прямо все какие есть в коробке и заберу?
- Ладно, ладно, бери все, хитрец, и, уходя, прихвати с собой всю команду, - Марисоль сказала это, глядя на Рича и кота. Ричард, как будто догадался, что пора уходить, и быстренько посеменил к двери, а кот продолжал лежать на отвоеванном для себя месте, не обращая ни на кого внимания. Джони уложив игрушки в коробку, направился с ней к выходу и позвал за собой Дона Сезара. Но кот упорно делал вид, что это его не касается.
- Я отнесу коробку и вернусь за ним, - пообещал Джони.
Марисоль в это время продолжила просмотр старых тетрадей, а кот наблюдал за ней сверху. Джони, как и обещал, вскоре вернулся.
- Ну, приятель пошли со мной. - Он подошел к коту, что бы взять его на руки, но тот, не долго думая, вырвался и запрыгнул еще выше. Джони потянулся за ним, ухватился за покрывало, оно соскользнуло, и он упал вместе с ним. А кот перепрыгнул еще на один шкаф, и тоже соскользнув с него, стащил когтями другое покрывало. Клубком они катались по полу, запутавшись в пыльных тряпках.
- Так, все. – Не выдержала Марисоль, вытаскивая обоих. - Уходите отсюда, и не мешайте мне. Посмотрите, что вы здесь устроили.
- Я не хотел, - оправдывался Джони, - это все он.
- Ладно, оба хороши, идите.
Марисоль выпроводила мальчика с котом и хотела снова вернуться к прежнему занятию, но ее взгляд упал на те вещи, которые были скрыты, прежде. Под покрывалами оказалась очень старая мебель. Рядом с тумбой, на которой восседал Дон Сезар, стоял огромный трехстворчатый шкаф, сделанный добротно старыми мастерами из дорогого дерева. А рядом с ним показавшейся ей совсем маленьким, секретер с множеством ящичков. Марисоль подошла к нему, что бы рассмотреть. «Ой, он такой же, как у Кармелиты. - Подумала Марисоль, разглядывая его. – Стоп. Она сказала, что эту вещь покупала еще ее мать. Наверное, и Джемма приобрела его примерно в то же время или чуть раньше. Но Диана берегла его и оставила стоять в комнате, а Джемма, наверное, приказала его убрать сюда, когда делала тот ремонт, много лет назад, о котором говорила Марта. Скорее всего, прежде он стоял в ее комнате потому, что она долгие годы сама вела хозяйство, и ей нужно было где-то хранить бумаги. Она и здесь могла хранить свои записи, а потом просто забыть о них». Марисоль села на стоящую рядом коробку, ее охватило незнакомое ей прежде волнение. Она чувствовала, что ответы на ее вопросы где-то рядом. Осталось только протянуть руку. И ей стало страшно, а действительно ли она хочет знать то, что столько лет скрывалось. Преодолев свои сомнения, она решительно встала и снова подошла к секретеру. Один за другим она выдвинула все ящички. В них было много старых записей, счетов, пачка перевязанных лентой писем. «Все это не то, - думала Марисоль, перебирая свои находки. – Ну да, как же я забыла, есть же еще какой-то тайник. Эх, нужно было внимательнее смотреть, когда Кармелита его открывала, – она продолжала шарить руками по полкам и под ними в поисках потаенной кнопки или рычага. – Если бы я только знала тогда, что мне это скоро понадобится. Да, но если это подделка, как она говорила, то никакого тайника я не найду, - в это время ее рука скользнула по едва заметному бугорку, и нижняя панель медленно выдвинулась. - Я знала, что у бабушки не могло быть подделок». Обрадовалась Марисоль, и сердце ее учащенно забилось. Она заглянула внутрь и обнаружила там пару истрепанных старых тетрадей, письма и маленький бархатный мешочек. Высыпав на стол его содержимое, она обнаружила два обручальных кольца одно побольше, второе совсем маленькое. «Наверное, это кольца Джеммы и Эдмона, - догадалась Марисоль, - и бабушка хранила их здесь, значит и в этих тетрадках все будет о нем. Я нашла».
Она аккуратно отложила свою находку в сторону, снова накрыла мебель покрывалами и отставила коробки, которые выдвигала в сторону. Только после того, как навела порядок, она взяла то, что так долго искала и унесла к себе в комнату. Был уже поздний вечер, и Марисоль вспомнила, что Эдгар хотел с ней о чем-то поговорить, нужно было закончить сначала все дела, что бы потом спокойно сесть и читать. Она спустилась вниз. Марта хлопотала на кухне. От нее Марисоль узнала, что Эдгар еще не вернулся.
- Я ждала, когда Вы спуститесь, и поэтому не накрывала стол, но через пять минут Ваш ужин будет в столовой.
- Я бы с удовольствием перекусила здесь на кухне, - предложила Марисоль. – У меня еще много дел.
- Хорошо, тогда присаживайтесь, - и она быстро сервировала стол на кухне.
Марисоль почти ни к чему не притронулась, она спешила, и поэтому съела только кусочек пирога и выпила кофе. Уходя, попросила Марту передать Эдгору, чтобы тот зашел к ней, когда вернется.
- Утром он сказал, что хочет поговорить со мной о чем-то. Я думаю, что лучше не откладывать, может быть, это что-то важное. –Сообщила она Марте и ушла в свою комнату. По дороге она заглянула к Джони. Он лежал в постели и читал. Рядом с ним примостился Рич, а в кресле, как обычно, спал кот.
- Я пришла пожелать тебе спокойной ночи. - Сказала она ему, присаживаясь на краешек кровати.
- А мне сегодня бабушка звонила. – Поделился радостью Джони.
- Чудесно. Надеюсь у нее все в порядке.
- Она благодарила тебя и сказала, что бы я тебя слушался. А я ведь слушаюсь, правда.
- Конечно, ты самый хороший и послушный мальчик, - похвалила его Марисоль и погладила по голове.
- А знаешь, чего бы мне хотелось, - мечтательно начал он. – Чтобы мы, ты я и Эдгар снова ехали в машине куда-нибудь далеко, далеко, все равно куда, как тогда, когда ехали в имение. Правда, это было бы здорово? – спрашивал он, заглядывая ей в глаза.
- Конечно, надеюсь, мы еще не раз покатаемся вместе, а теперь спи.
Она укрыла его и вышла из комнаты. «Как странно, - подумала Марисоль, вспоминая слова Джони, - он высказал то, что я чувствовала. Как он мог узнать об этом. Только если сам почувствовал». В коридоре она столкнулась с Эдгаром, едва не вскрикнув от неожиданности.
- Я испугал Вас?
- Нет, нет. Все в порядке. Просто вы появились так неожиданно.
«И именно в то время, когда я думала о Вас». - Подумала она, едва не произнеся в слух последнюю фразу.
 - Вы хотели со мной о чем-то поговорить. Если хотите, можем это сделать сейчас.
- Может быть в кабинете, - предложил Эдгар.
Он испугался, что если окажется в ее комнате, то ему не хватит сил сказать ей все то, что он готовился ей сказать.
- Хорошо, пойдемте, - согласилась она и спустилась с ним в кабинет. – Присаживайтесь, - пригласила его Марисоль.
Он сначала сел напротив нее в кресло, потом встал и прошелся по комнате. Он явно нервничал, но она его не торопила. Наконец он решился.
- Я долго думал, перед тем, как просить Вас разрешить мне уехать, - выпалил он сразу и замолчал.
В начале она даже не поняла, о чем он говорит, так это было неожиданно.
- Так Вы хотите уехать? – Уточнила она, все еще не понимая, что происходит.
- Да, я бы хотел уехать и начать работу в другом месте. - Продолжал говорить он, произнося слова как заученный наизусть текст и, стараясь не смотреть в глаза Марисоль. Для этого он подошел к окну, делая вид, что пытается что-то рассмотреть в полной темноте.
Она ожидала от этого разговора чего угодно, только не того, что он попросит увольнения. «Но почему? Это невозможно, - подумала она, - а как же я».
- Скажите, вы просите увольнения потому, где-то вас ждет женщина и вы должны ехать к ней? – Смутившись от неожиданно возникшего у нее предположения, спросила Марисоль.
- Нет, нет. Это совсем не то, скорее совсем наоборот. В общем, меня никто и нигде не ждет. - Сказал он, путаясь в словах.
Марисоль тоже встала и подошла к нему сзади.
- Тогда почему вы хотите уехать. - Тихо спросила она его.
Он резко повернулся и оказался лицом к лицу с ней.
- Как Вы не поймете. - Только на миг их глаза встретились, и вся его уверенность в своей правоте пошатнулась, но он снова взял себя в руки и только чуть изменившимся голосом сказал: - Я знаю, что должен уехать и не спрашивайте меня почему.
- И Вы так просто можете все забыть, вычеркнуть из памяти и начать все сначала в другом месте. - Продолжала допытываться Марисоль, мучая и его и себя этими вопросами.
В какой-то момент разговора она неожиданно для себя поняла, что ей будет пусто в ее доме и одиноко без него. Если она сейчас не удержит его, он уедет и никогда не вернется.
- Останься. - Еле слышно прошептала она, и это прозвучало неожиданно для них обоих, - ты мне нужен.
- Я только не хотел быть лишним. Не хотел мешать.
- Кому? - Не понимая, кому он мог помешать, спросила она. – Не будем спешить, а лучше поговорим об этом утром. – Предложила Марисоль. - Вы еще подумаете, и если все-таки решите уехать, я не стану Вас удерживать.
Ей стало грустно от мысли, что придет такой день, и она может не увидеть его рядом с собой. «Да я просто влюблена в него, - поняла Марисоль, - поэтому мне так трудно его отпустить, а уж представить, что он уезжает к другой женщине, которая ждет его где-то вообще не возможно. Но что же мне делать, если завтра утром он придет и скажет, что уезжает? Нужно отложить наш разговор под любым предлогом». Она сделала вид, что неожиданно вспомнила о чем-то и сказала:
- Нет, завтра не получится, я буду очень занята, и послезавтра тоже. Накопилось столько неотложных дел, просто не знаю, как с ними справлюсь.
- Может быть, я смогу помочь.
- Конечно, а этот разговор отложим и забудем, правда. - С надеждой спросила она Эдгара, глядя ему в глаза, и он не смог больше настаивать на своем отъезде. – А сейчас я хочу вернуться в свою комнату, мне еще нужно многое прочесть.
- Не стану больше отнимать Ваше время. – Он открыл дверь, что бы пропустить Марисоль.
- Увидимся утром. - Сказала она выходя.
После этого разговора, каждый из них понял, что расстаться им невозможно. И даже эта ночь, которая сейчас их разделила, была слишком долгой, до следующей встречи.
Марисоль вернулась в свою комнату, а все мысли ее были еще там в кабинете. Она разобрала постель и легла, но не могла уснуть все думала об Эдгаре. «Не понимаю, что заставило его задуматься об отъезде, и почему он решил, что кому-то может помешать. Боже мой, какая я дура, - она вдруг все вспомнила и поняла. – Он ревновал меня к Антонио и, наверное, решил, что я собираюсь выходить за него замуж, поэтому он, чтобы ни мешать, решил уехать. Но помешать он мог, только если сам любит. Ой, я совсем запуталась. Он меня любит, конечно, любит. Какое счастье. Теперь я знаю это и никуда его не отпущу». Все показалось неважным, второстепенным по сравнению с этой мыслью. Марисоль повернулась на бок, и все еще улыбаясь своим мыслям, уснула.

 15.
 Утром ее разбудил телефонный звонок. Он продолжал беспощадно трезвонить на тумбочке у изголовья, пока она не сняла трубку.
- Ну, крошка тебя невозможно застать на месте, – послышался знакомый голос Марка. – Я тебе названиваю уже в который раз.
- Привет, вот видишь сейчас я на месте, и рада тебя слышать, несмотря на ранее утро. Расскажи лучше как твои дела.
- Меня все-таки взяли на работу.
- Значит, твоя реклама понравилась, - обрадовалась Марисоль, - и ее приняли.
- Не то слово, меня хвалили. Сказали, что подаю большие надежды в рекламном бизнесе.
- Поздравляю! - Искренне порадовалась за друга Марисоль.
- Я тут выбил себе недельку отдыха в конце августа. Можно мне приехать к тебе? Ты же понимаешь, я еще не настолько богат, чтобы отправиться, например, в круиз по средиземному морю.
- Конечно, приезжай, я буду тебе очень рада. - Пригласила его Марисоль.
- А как ты поживаешь. Может быть, уже выскочила замуж за страстного итальянца? – с напускной строгостью спросил Марк.
- Конечно, нет.
- Но уж точно пару горячих мужских сердец разбила вдребезги? Сознавайся.
- Ладно тебе, никаких я сердец не разбивала. Вот приедешь, увидишь.
- Договорились. Тогда до встречи. Я предупрежу о своем приезде заранее.
- Если не застанешь меня дома, перешли сообщение по факсу или по интернету. До встречи, Марк. - Сказала она и повесила трубку.
Разговор с другом окончательно разбудил Марисоль. Она встала в хорошем настроении и. напевая себе под нос веселую мелодию, спустилась в кухню.
- Доброе утро, Марта, а что все уже позавтракали? – спросила он, увидев, что кроме нее никого нет.
- Эдгар рано утром уехал на виноградники. Сегодня начинают сбор ранних сортов, и он должен расставить людей, а Джони увязался с ним. Карл, как обычно занят какими-то делами по дому.
- Тогда, если не возражаете, давайте выпьем с Вами кофе, - улыбнулась ей Марисоль.
Наполнив чашки, они сели за стол. Марисоль хотела поговорить об Эдгаре, но не знала с чего бы ей начать.
- Вы помните, - спросила, наконец, она, - когда в имении появился Эдгар?
- Конечно, - обрадовалась Марта. Она давно ждала возможности рассказать Марисоль об Эдгаре. – Это было лет десять назад. Старый управляющий собрался на покой, и Джемма начала подыскивать ему замену. Много приходило людей, но она почему-то выбрала именно Эдгара. Прежний садовник даже уговаривал ее не брать молодого и неопытного парня. Ему тогда было, наверное, лет 25.
Она задумалась ненадолго, отошла к плите, что бы взять кофейник, и, вернувшись обратно, разлила оставшийся кофе по чашкам.
- Так вот, потом она выяснила, что он вырос в приюте. Она даже пыталась, что-нибудь узнать о его родителях, но ничего не выяснила. В приюте он окончил колледж, а через год Джемма направила его учиться виноделию в университет.
- Когда же он начал ездить в Париж?
- После отъезда Вашего отец, бабушка очень скучала по нему. Она любила его. Время шло. Он не возвращался и не давал о себе знать. Как-то она увидела передачу, где давно пропавшего человека нашел частный сыщик. Она сделала то же самое, и через несколько месяцев уже знала, что он женился и живет в Париже. Она поняла, что он больше не вернется. «Он никогда меня не простит, - говорила она, - и никогда не узнает, что не я виновата в том, что все так случилось». Джемма была очень гордой. Так вот первые снимки привез тот сыщик, который и нашел Марио в огромном Париже. Пару раз туда ездил Карл, потом стал ездить управляющий, а когда его сменил Эдгар, в Париж стал ездить он. Когда два, когда четыре раза в год. Последние годы Эдгар ездил чаще.
- Почему он стал ездить чаще? – продолжала расспрашивать Марисоль.
- Так потому, что …- замялась Марта, едва не сказав, влюбился. - Просто потому, что Джемма его посылала. Когда он возвращался, они долго сидели в кабинете, рассматривая привезенные Эдгаром фотографии. Джемма любила, когда он рассказывал о вас, и могла слушать об одном и том же по несколько раз.
Марисоль в один миг увидела все это как наяву и неожиданно поняла, что Эдгар давно влюблен в нее и, что бабушка, наверное, знала об этом. «Но если это так, - думала она, - почему он ничего не сказал мне, не признался? Что его останавливает? Ну, ясно же, - неожиданно поняла она. – Раньше я была кем – внучкой хозяйки, а сейчас я сама хозяйка. Неужели это различие может остановить его?»
- Он так много сделал для имения, - услышала Марисоль продолжение рассказа Марты. – У вин, приготовленных по его рецептам, особенный вкус. И еще…
- Да, да, потом мы еще поговорим, - заторопилась она. Ей захотелось вернуться в комнату, что бы в тишине разобраться в своих мыслях и чувствах. – Если понадоблюсь, я буду в своей комнате.
Она быстро допила свой кофе и ушла. Марта убрала со стола чашки и занялась приготовлением обеда. Волнение, охватившее Марисоль в кухне, не давало ей остановиться. В комнате она долго ходила из угла в угол, думая об Эдгаре и, наконец, решила, что сегодня же поговорит с ним. «Он никуда не уедет, а останется здесь, со мной, и мы будем счастливы, он же не знает еще, что и я его люблю. Но только он первый должен признаться мне» - решила Марисоль. Счастливая она успокоилась и села в кресло. Рядом с ним на трюмо она вчера оставила найденные в тайнике тетради и сейчас вспомнила, что хотела их прочесть. «Я совсем забыла об этих записях» - спохватилась она и начала читать.
Джемма вспоминала один из вечеров накануне родов. С утра у нее побаливала поясница, но потом боль прошла. Вечером она ждала возвращения мужа, и как обычно собиралась прийти Диана. Теодоро был все еще в отъезде, и Джемма, жалея подругу, приглашала ее скоротать вечерок у них. Как должно быть ей одиноко без мужа, - писала она. – Я бы не смогла так долго жить без Эдмона. Конечно, он тоже уезжает, а последнее время очень часто, но, слава богу, только на несколько дней. И в эти дни я просто не нахожу себе места от тоски по нему. Этим вечером Эдмон пришел вместе с Дианой и сказал, что встретил ее, подъезжая к оливковой аллее.
Джемма накрыла стол. За ужином много и оживленно говорили, смеялись. Потом она ушла в кухню, что бы приготовить кофе. Хозяйничать пришлось ей самой, потому что сегодня рано отпустила кухарку. Готовый кофе она вылила в красивый кофейник и, поставив его на поднос, понесла в комнату. Дверь в столовую оказалась прикрытой, и Джемме пришлось ногой подтолкнуть ее. Но тут она замерла, потому что неожиданно услышала голос Дианы. «Остановись, дорогой». К кому это она обращается, - подумала Джемма, - если в комнате она с Эдмоном. Боже мой, - ужаснулась она тому, что поняла, - она говорит с моим мужем. «От тебя невозможно оторваться, Ди». Голос Эдмона Джемма услышала уже как сквозь вложенную в уши вату. Она стояла у приоткрытой двери в столовую и не могла сдвинуться с места, а голос Дианы беспощадно продолжал говорить: «Эд, мы должны, что-то решить, скоро все станет заметно. Сегодня я была у врача, и он сказал, что уже два месяц. Но это и так ясно, я забеременела от тебя, чуть ли не в первую нашу ночь, ведь ты такой ненасытный». Они на секунду замолчали. «Да, я такой. Ну и что из этого. - Говорил уже Эдмон. – «Придет время, родишь. Твой муж к тому времени уже вернется, и будет растить моего сына». Он засмеялся, а Джемме показалось, что это дрожат стекла в окнах и вот, вот разлетятся вдребезги. И потолок, прогнувшись, рухнет сейчас и завали их всех. «Проблема в том, что все поймут, что это ни его ребенок, потому, что он уехал пол года назад» - сказала Диана. Джемма не могла больше слышать их разговор, она хотела кричать от ужаса, а закричала от боли, начавшихся схваток. Поднос упал на пол, кофейник разбился, и темно-коричневая жидкость медленно растекалась по полу. Вообще все происходило медленно и как во сне. Выбежал Эдмон и бросился в Джемме, Диана бросилась звонить врачу. Потом они перенесли ее в комнату и уложили на постель. Она как в бреду повторяла только одно: уходите, оставьте меня, не прощу, никогда не прощу. Для нее все происходящее слилось в одну сплошную боль, от которой нет избавления.
Марисоль отложила тетрадь, по ее щекам текли слезы. Она растирала их кулачками, но они снова катились из ее потемневших глаз. Ей казалось, что она чувствует, почти физически ощущает тот ужас и боль, что пережила когда-то Джемма. Она сходила в ванную комнату, умылась холодной водой и вернулась обратно. «Я должна прочесть все, - думала она. – Получается, что Диана была беременна, а отцом ее ребенка был мой дед. Значит, ее дочь Кармелита и мой отец, сводные брат и сестра. Да, у бабушки были веские основания не дать им пожениться. Но почему, ни Джемма, ни Диана не рассказали об этом своим детям?» Немного успокоившись, Марисоль продолжила чтение дневника.
Следующую запись бабушка сделала спустя несколько месяцев. Джемма писала, что после рождения сына она, ничего не объясняя мужу, перешла спать в другую комнату. Больше она с ним не разговаривала и старалась не встречаться. Несколько раз он делал попытки поговорить, но она его избегала. Она не могла простить ему предательства и не хотела унижаться до объяснений с ним. Да и что мог понять человек, предавший жену и друга. К этому времени Диана родила дочь, и вернулся ее муж. Неизвестно, что они говорили друг другу, но однажды поздно вечером, он пришел в имение Клорини.
О его приходе Джемме сообщила служанка, открывшая ему дверь. Оставив ее с Марио в комнате, Джемма спустилась вниз. Она услышала крики, шум, доносившиеся из гостиной и вбежала туда, когда Теодоро, схватив Эдмона за лацкан пиджака одной рукой, другой с размаху ударил его по лицу. Удар был такой силы, что Эдмон, не удержавшись на ногах, упал, ударившись головой об угол камина. Все было кончено в одно мгновение. Джемма подбежала к нему, но он был уже мертв. Теодоро сам вызвал полицию и остался ждать их, не двигаясь с места. Он как будто сразу постарел на много лет и смотрел безжизненными и пустыми глазами. Когда его увозили, он только просил прощения у Джеммы. «Я не хотел, что бы так вышло, прости. Мне теперь все равно, что со мной будет, прощай». Одна машина увезла Теодоро в тюрьму, вторая навсегда увезла Эдгара из жизни Джеммы.
Это была еще одна боль, которая навсегда ранила ее сердце. Она любила его, несмотря ни на что и, хороня его, она хоронила вместе с ним часть своей души, которая все простила любя. А та же, что осталась жить, ничего не простила и не забыла до последнего дня.
«Вот еще, почему Джемма молчала, - подумала Марисоль. - Оказывается, история имела кровавую развязку. Она оберегала сына от ненужной, бессмысленной ненависти, к человеку, убившему его отца и к его семье».
Потом Джемма писала о том, что был суд, но главную причину ссоры, из-за чего собственно и произошел несчастный случай, удалось скрыть. Теодоро приговорили к нескольким годам заключения. Обе женщины и Джемма и Диана остались одни со своими детьми. Через год после случившегося, Диана с дочерью уехала в Австралию, а Джемма сделала в имении капитальный ремонт, она изменила все. Гостиная была перенесена в другую комнату, где сложили новый камин, а старый совсем разобрали. Она уволила всех прежних слуг, а после ремонта в доме появились Карл и Марта. Жизнь изменилась. Она сделала следующий виток и пошла дальше. Но все уничтожить Джемма не смогла, она оставила эти дневники. «Если я когда-нибудь начну жалеть Эдмона, я снова загляну в эту тетрадь. Я не прощу его и ничего не забуду, - писала она. – Но ни одному человеку на свете я не смогу рассказать об этом моем позоре. Я слишком горда, что бы быть настолько униженной и не допущу жалости к себе».
«Боже мой, бабушка, как же тебе, должно быть, было тяжело жить всю жизнь с этой тайной, и оберегать ее от всех. - Думала Марисоль, закрывая прочитанную тетрадь. – Я постараюсь сохранить твою тайну. Но думаю, отцу я должна о ней сказать. Он должен узнать пусть через столько лет, что была причина тому, что он не мог жениться на Кармелите. – И тут ей пришла в голову неожиданно обрадовавшая ее мысль, - но ведь и я не могу выйти замуж за Антонио – мы внуки одного деда. Какое счастье».
Марисоль аккуратно сложила тетради и бархатный мешочек в один из ящиков своего трюмо и решила, что все отнесет и спрячет в том же тайнике, где и нашла их. Вот только просмотрит записи в другой тетради. Наверное, они касаются более позднего времени. Это может еще подождать. «Главное, я узнала». - Она взглянула на часы и поняла, что провела за чтением весь день. «Не может быть, - подумала она, - получается, я читала шесть часов, а мне показалось, что прошло совсем немного времени. Нужно найти Эдгара, наверное, он уже вернулся, - вдруг вспомнила она. За чтением я совсем забыла о наших с ним проблемах». И, продолжая улыбаться своим мыслям, она спустилась в кухню.
- Я уже отчаялась Вас дождаться, сеньорита, - обрадовалась ее появлению Марта. - Я заглядывала пару раз в комнату, но Вы что-то читали, и не заметили меня, а я не стала Вас отвлекать. Так и по телефону всем говорила, что Вы заняты сейчас и перезвоните им позже. Вот на листочке всех и записала, кто звонил, - Она протянула исписанный листок бумаги.
- Спасибо Марта, - Как-то по-особому открыто и уверено улыбнулась ей Марисоль, - Вы не можете себе представить, как помогли мне этим. А сейчас мне бы хотелось поесть, я так проголодалась. Надеюсь, у нас найдется что-нибудь. – Марта тут же бросилась что-то накладывать, наливать. - Я никуда не пойду, а сяду тут же за стол, - сказала Марисоль, устраиваясь поудобнее. – И Вы садитесь со мной, - предложила она Марте. – А где все?
- Карл уже ушел отдыхать. Он немного сдал в последние годы. Возраст все-таки. Садовника и Катарину я то же отпустила. – Марта медленно перечисляла всех, а Марисоль с нетерпением ждала, когда же она скажет об Эдгаре. За время долгого рассказа она успела почти все съесть. - Так вот, - продолжала она, - в обед приезжали Эдгар и Джони. На виноградниках все в порядке. Работа идет своим чередом.
- Так, где же они теперь? – не выдержала Марисоль.
- Думаю, что Джони играет во дворе с собаками, потому что их давно не видно и не слышно. Он такой хороший мальчик, сеньорита, трудно нам будет с ним расставаться осе6нью.
- Марта, до осени еще далеко, что-нибудь придумаем, скажи же где сейчас Эдгар.
- Ах, Эдгар, наверное, в конюшне занимается лошадьми, сегодня не пришел мальчишка, который за ними присматривал. Я давно говорила, что нужно нанять постоянного конюха, - продолжала бубнить Марта.
Но Марисоль ее уже не слышала, она выскочила из кухни и побежала в конюшню, оставив на столе свой недопитый кофе.

 16.

Во дворе она никого не встретила, зато вся команда, включая собак, вертелась у конюшни. Они то первыми и бросились навстречу Марисоль. Линда кружила вокруг нее, подпрыгивая, и рядом, подражая ей, пытался подпрыгнуть Рич. У него мало что получалось, и он постоянно опрокидывался на бок. На их веселый лай из конюшни выбежал Джони.
- Ну и где ты была целый день, хозяйка? – спросил он Марисоль, по-деловому вытирая руки какой-то ветошью. – Вот мы с Эдгаром с утра были на виноградниках. Ты бы видела, как его слушаются все. Я тоже собрал целую корзину.
- Ты молодец, настоящий мужчина и помощник. – Похвалила его Марисоль. - А где Эдгар?
- Он там, в стойле со своей лошадью. - Махнул рукой Джони. – Я все сделал, и мы можем пойти побегать. Правда, ребята, - обратился он к собакам.
Они только и ждали его команды, чтобы дружно броситься вдогонку за ним. А Марисоль вошла в конюшню. Эдгар подбрасывал чистую солому в стойла лошадей. Она окликнула его издалека.
- Я бы хотела немного покататься, - сказала она. - Вы не могли бы мне составить компанию? – спросила она его, глядя прямо в глаза.
И этот новый, как ему показалось, более открытый, и уверенный взгляд ее серо-голубых глаз проникал ему прямо в душу. Казалось, она хочет заглянуть как можно глубже, что бы узнать о самом сокровенном.
- Лошади готовы, дайте мне две минуты, чтобы снять рабочую одежду, и мы поедим. – Сказал Эдгар, выводя уже оседланную Красотку во двор.
Передав поводья Марисоль, он снова вернулся в конюшню. «Что-то случилось, - думал он, переодеваясь, - в ней самой что-то изменилось». Это взволновало его. Он оседлал свою лошадь и вывел ее во двор, продолжая думать о Марисоль. Она уже сидела в седле, и ему ничего не оставалось, только последовать за ней. Они проехали, как всегда, оливковую аллею и выехали к развилке.
- Куда Вы хотите ехать? - спросил ее Эдгар, чуть замедляя ход своей лошади.
- Это Вам виднее. - улыбнулась она ему, - Вы обещали показать мне красивые здешние места. Вот и начинайте.
Эдгар ничего, не говоря, повернул налево и поскакал впереди. Его вдруг охватило волнение, как будто сейчас должно произойти что-то важное, значимое для них обоих. Растерявшись, он поначалу не знал вообще, о чем говорить.
- Как прошел день? – Спросила его Марисоль, почувствовав его замешательство.
Он стал рассказывать ей о виноградниках, о людях, которые на них работают.
- И Джони тоже старался, помогал. - Эдгар улыбнулся, вспоминая чумазого помощника.
Все это время они поднимались по склону холма и, наконец, оказались на его вершине.
- Если хотите, мы можем здесь спешиться. Отсюда открывается красивый вид на долину. - Предложил Эдгар.
Марисоль с радостью согласилась. Он быстро спрыгнул на землю и подошел к ней, что бы помочь сойти с лошади. С радостью Марисоль спрыгнула в его сильные, протянутые к ней руки. Только на секунду Эдгар задержал Марисоль в своих руках и тут же отпустил. Перед ними открывался огромный простор, где было все и их дом, и виноградники и роща вдалеке. И над всем этим садилось огромное солнце. Они долго стояли молча, любуясь закатом.
- Вы так и не ответили мне вчера вразумительно, почему хотите уехать. - Начала разговор Марисоль.
- Я не могу Вам этого сказать.
- И все-таки, я должна оценить насколько уважительна причина Вашего желания уехать. - Марисоль отошла немного в сторону и села на траву, давая понять, что разговор предстоит долгий. – Не так просто потом найти хорошего управляющего.
Эдгару ничего не оставалось, как сесть с ней рядом. Он сорвал длинную травинку и, нервно перебирая еепальцами, сказал:
- Причина есть и очень уважительная, но мне, все-таки хотелось бы ее не называть.
- А мне кажется, крайне расточительным терять управляющего в начале сезона, когда предстоит много работы. Может быть, Вы недостаточно зарабатываете?
- Нет. Что Вы. Причем тут деньги.
- Тогда что же? Что?
- Я не хотел Вам мешать, - выдавил он из себя. Отбросив измятую травинку, он тут же сорвал новую.
- Чему Вы не хотели мешать. - Марисоль изводила его вопросами, только чтобы услышать правду, о которой сама уже догадалась.
Эдгар замялся, подбирая нужные слова.
- Я знаю, вы встречаетесь с Антонио. И Ваш отец приветствует это. Ведь так? Он хочет выдать Вас замуж за него.
- Ну, это только мечты моего отца. А чем же Вы могли бы ему помешать?
- Не мучьте меня, - прошептал Эдгар, - я не могу, не должен говорить…
- Продолжайте, не должны говорить что… - Подталкивала его Марисоль. – А может быть, я знаю ответ? – улыбнулась она ему.
И глядя в ее счастливые глаза, он понял, что она знает о его любви, и что больше нет смысла ее скрывать. Ему вдруг сразу стало так легко на душе, но как трудно первый раз признаться, что любишь. Язык вдруг стал неповоротливым, и все слова, которые готовил заранее, улетучились, и голова кажется совершенно пустой. От волнения он вскочил, прошелся, снова сел рядом и взял ее за руки.
- Мне нужно было давно сказать, - начал он неуверенно, - пойми, просто я боялся ранить тебя, или невольно обидеть, а потом ты стала хозяйкой, а я остался все тем же управляющим. Все еще больше осложнилось. А еще этот сосед. Я не хотел мешать твоему счастью.
- А кто тебе сказал, Эдгар, что я буду счастлива без тебя? – еле слышно прошептала она.
«Я дурак, - подумал он, глядя на нее, - какой же я дурак. Мне никогда не понять эту девочку. Она самая главная и непостижимая моя загадка».
- Прости меня, Марисоль, я люблю тебя, очень люблю. Я понял это, когда еще тебе было еще пятнадцать лет. Просто однажды утром я увидел тебя как будто в первый раз и с тех пор не переставал думать о тебе. Ты замерзла, - спохватился он, почувствовав, как дрожат ее похолодевшие пальцы. – Позволь мне согреть тебя, - сказал он, заглянув ей в глаза.
И под этим взглядом она почувствовала, что готова расплавиться, столько неистраченной любви и желания было в нем. Он перецеловал каждый ее пальчик, и обнял ее, прижимая к себе. Она подняла ему навстречу свое лицо, и их губы вдруг оказались так близко, что в тот же миг слились в долгожданном поцелуе.
- А ты? Неужели ты полюбила меня? – все еще не веря своему счастью, спросил он Марисоль, и с нетерпением ждал ответа.
- Да, - тихо шепнула она, - я тоже люблю тебя.
Последние звуки ее признания утонули в его поцелуе. Они еще долго сидели, рядом обнявшись, наслаждаясь долгожданной близостью.
- Пора возвращаться, - сказала Марисоль и встала. Эдгар подхватил ее на руки и посадил на свою лошадь, а сам сел сзади.
- Красотку поведем на поводу, - сказал он Марисоль. – Я больше не могу терять не одной минуты без тебя. Мне все еще не верится в то, что ты рядом. Все, кажется, вот, вот ты исчезнешь. А я бы хотел не выпускать тебя из рук всю жизнь.
- Поверь мне, я не исчезну. И если хочешь держать меня всю жизнь, тогда обними покрепче.
Они не спеша, поехали обратно в имение. Прошло всего несколько часов, а им обоим казалось, что они всегда были вместе, и знали, что больше никогда не расстанутся. У конюшни они спешились и отвели лошадей в стойла. В дом они, возвращались, взявшись за руки. Когда они появились в кухне, Марта все поняла по их счастливым лицам и влюбленным взглядам. Она тут же бросилась хлопотать, приговаривая:
- Вы, наверное, проголодались, сейчас я вас накормлю, и вина откроем самого лучшего.
- Марта, мы так голодны, что съедим все, что, есть, - сказал Эдгар, смеясь.
С их возвращением в доме стало как будто светлее, ушло напряжение, неопределенность, скованность. Вернулась давно забытая радость и легкость.
- Марта, - остановила ее Марисоль, - поздравьте нас, мы любим, друг друга, и Вы первая кто об этом узнал.
- Я рада, очень рада за вас обоих, и знаю, что Джемма благословила бы ваше счастье. А сейчас садитесь, ужинайте, а я пойду. Джони в своей комнате, сказал, что немного почитает и ляжет спать. - Она заторопилась, что бы оставить их вдвоем. Ведь им еще так много нужно сказать. – Спокойной ночи.
Как только Марта вышла, они снова оказались в объятиях друг у друга. И поцелуи оставили долгие разговоры на потом… После ужина Марисоль предложила выпить кофе в гостиной.
- Я помогу тебе отнести поднос, - шептал ей на ушко Эдгар, стоя у нее за спиной, когда она стояла у плиты.
- Тогда поставь, пожалуйста, на него кофейник и чашки, вот так, - Марисоль перелила готовый кофе в кофейник, - все готово.
Она взяла в руки понос.
- А я тебе помогу, - смеясь, Эдгар подхватил ее на руки.
- Так вот как ты собирался нести поднос, - улыбнулась ему Марисоль. – Постарайся не расплескать кофе.
Эдгар принес ее в комнату и усадил на диван. Поднос она поставила на столик и разлила напиток по чашкам, а он зажег свечи, стоявшие на камине и на столик поставил большую вазу с плавающими в ней маленькими свечами. Их крохотное пламя отражалось многократно и в воде и в преломлении стекла. Он сел рядом с Марисоль и неожиданно сказал:
- Давай теперь поговорим серьезно.
- Хорошо, о чем ты хочешь поговорить? – Улыбнулась она ему своей самой обезоруживающей улыбкой.
- Нет, сегодня я не могу говорить с тобой серьезно. - Улыбнулся он в ответ, - я могу только целовать тебя. Я столько лет мечтал об этом.
- Тогда чего мы ждем? – шепотом спросила Марисоль, закрывая глаза. Она почувствовала, как его губы сначала нежными короткими прикосновениями скользнули по ее лицу, шее, пробуждая в ней самой незнакомые доселе волнующие ощущения и чувства, и уже долгим и глубоким поцелуем остановились на ее губах. Она вся подалась вперед, отдаваясь его сильным и нежным рукам, жадным поцелуям, и забылась в охватившей ее неге.
Они не услышали, как в дверь тихонько постучался, а потом, не дождавшись ответа, тихонько вошел Джони.
- Так вот вы где, а я вас искал, думал, что в доме кроме меня никого и нет.
Эдгар и Марисоль, застигнутые врасплох были смущены появлением мальчика.
- А что это вы тут делаете в темноте? А, вы целовались. - Догадался сообразительный ребенок. – Ура, - заорал он, радостно подпрыгивая на месте, теперь вы жених и невеста. Жених и невеста.
- Так, - строго сказала Марисоль, - прекрати шуметь. Не красиво врываться в комнату без стука.
- Я стучал, но только вы не услышали.
- Тебе давно уже пора спать, а ты разгуливаешь по дому. Быстренько отправляйся в свою комнату. Я приду посмотрю, как ты улегся спать, - сказала Марисоль и повернулась к Эдгару. – И нам тоже пора. Завтра как всегда будет много работы. Вот только все отнесем в кухню и потушим свечи.
- Я отнесу, - вызвался Джони, оставив их вдвоем, он подхватил поднос с посудой, и ушел с ним в кухню.
- Мы увидимся утром, любимый.
- Это так долго, целая ночь без тебя, - шептал он, целуя ее снова и снова. – Я буду думать о тебе.
Вернулся Джони, и за руку с Марисоль они поднялись наверх, а Эдгар ушел в свою комнату.
- Он очень хороший. - Уговаривал ее мальчик, когда она укладывала его в постель. - И сильный. Он все умеет. Я знаю, видел, как он работает. Ты ведь выйдешь за него замуж? – Спросил он Марисоль.
- Посмотрим. А вот тебе давно пора спать. Поворачивайся на бок и закрывай глазки.
- Здорово было бы, если бы свадьбу сыграли в конце лета, потому что осенью я уеду, и могу не увидеть вас. – Шептал он засыпая. – Это прикольно, ты в белом длинном платье, а не в джинсах, а Эдгар в смокинге, а не в своих затертых кожаных штанах. Улет. На это стоит посмотреть.
- Не волнуйся, малыш, увидишь, - пообещала Марисоль и, оставив его, ушла в свою комнату.
Она долго не могла уснуть и к счастью примешивалась нотка грусти. «Действительно. - Думала она. - Придет время и Джони уедет в приют. Жалко мальчишку. Мы все так привыкли к нему. Нужно завтра же поговорить с Эдгаром. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Ведь нас теперь двое». Улыбнулась своим мыслям Марисоль, засыпая.

 17.

Птичье пение разбудило ее рано утром. В Париже их совсем не слышно из-за городского шума. Она еще немного полежала, слушая трели, потянулась и встала. Какой сегодня в комнате нежный, приятный, сладковатый запах, - почувствовала Марисоль не знакомый ей аромат. - Откуда он? Наверное, ветер принес с улицы. Она улыбалась сама себе, напевая любимую мелодию, привела себя в порядок, немного подкрасилась, и открыла дверь спальни, чтобы выйти в коридор, но застыла на пороге в изумлении.
У двери стояла корзина прекрасных белых лилий. На блинных тонких стеблях цветы казались невесомыми. Марисоль взяла корзину, и, внеся ее в комнату, поставила на трюмо. Слившись с отражением в зеркале, и без того большой букет показался еще больше. Она наклонилась над цветами и поняла, что это они источают тот тонкий аромат, которым наполнена ее комната. Среди цветов она заметила свернутый в трубочку листок бумаги, вынула его и быстро развернула. К уголку листочка было привязано лентой колечко. «Любимая, - писал Эдгар, – нет таких слов, чтобы объяснить, как сильно я тебя люблю. Я готов отдать тебе всю свою жизнь. Будь со мной рядом всегда. С этой минуты и до конца наших дней. Ты выйдешь за меня замуж? Если ты наденешь на пальчик это колечко, я буду знать, что ты согласна».
«Милый, Милый Эдгар». - С нежностью подумала о нем Марисоль. Она отвязала колечко, надела его на палец. Любуясь игрой света в бриллианте, оплетенном цветами из золота, она закружилась по комнате, напевая.
Телефон прозвенел неожиданно. Продолжая улыбаться, она взяла трубку. Звонил Марио.
- С добрым утром, детка. Как твои дела? Надеюсь, не разбудил тебя?
- Нет. Я уже давно проснулась. Откуда ты звонишь, с работы? Как там мама?
- Да, я уже в офисе. Все в порядке. Мама ушла как всегда в торговый зал. Она немного скучает по тебе.
- Я надеюсь, вы скоро приедете ко мне. Особенно если приглашу на свою свадьбу.
- Марисоль, - обрадовался отец, - неужели ты все-таки решилась? Я так рад за тебя. Когда вы собираетесь расписаться?
- Я думаю, это будет в конце августа.
- Прекрасно! Мы с мамой приедем пораньше и погостим у вас. Вот видишь, крошка, я же говорил тебе, что Антонио прекрасная пара для тебя и с ним ты будешь счастлива.
- Папа, я обязательно буду счастлива, но не с ним.
- Как? – не понял Марио и, помолчав, спросил. – Но почему не с ним? А если не с ним, то с кем? Говори немедленно, что ты там задумала?
- Все в порядке. Очень хороший человек сделал мне предложение, и я его приняла. Папа, я действительно выхожу замуж, - спокойно объяснила Марисоль.
- Но кто он. Откуда? Я его знаю?
- Конечно, знаешь. Это Эдгар.
- Не знаю я никакого Эдгара, - поторопился он. – Нет, постой, так зовут твоего управляющего. Ты хочешь сказать, что выходишь замуж за него? – растеряно спросил ее отец.
- Правильно, именно за него, - подтвердила она.
- Но почему же не Антонио? Чем он то тебе не подошел?
- Тем же чем когда-то тебе не подошла Кармелита.
- Вот только не надо путать одно с другим. Нам помешали матери. А вас мы бы с радостью поженили.
- Я ничего не путаю, папа, - уже серьезно сказала Марисоль, - а точно знаю, почему никогда не выйду замуж за Антонио, даже если бы безумно его любила, а я его к тому же не люблю.
- Но почему, почему ты так уверена, - настаивал Марио.
- Я знаю, почему ты не мог жениться на Кармелите, поверь мне. Лучше будет, если я тебе все расскажу, когда ты приедешь.
- Боже мой, опять все то же самое, то мать мне говорила, ничего не объясняя, “поверь мне”, теперь мне это говорит моя дочь. Хватит темнить, говори немедленно, что ты знаешь, - настаивал Марио.
- Ладно, ты сам этого хотел, слушай. Ты не мог жениться на Кармелите потому, что она твоя сестра. У вас один отец Эдмон Клорини, а у нас с Антонио соответственно один дед.
Марисоль выпалила все на одном дыхании. И рассказав отцу, почувствовала такое облегчение, как будто сбросила с плеч непосильно тяжелую ношу, которую долго несла сама. Марио молчал, потом уже совсем другим тоном спросил:
- Ты в этом уверена?
- Да. Приезжай, я покажу тебе подтверждение моих слов. Ты должен больше доверять родным тебе людям. Ведь мы любим тебя.
- Ты же совсем не знаешь этого Эдгара. Вы знакомы около месяца, - Марио уже не так уверенно пытался отговорить дочь.
- У меня, было достаточно времени, чтобы узнать его, а он давно знает меня и любит. Ты не поверишь, но в мужья мне его выбрала бабушка. Тебе сейчас трудно все это понять, обещаю все рассказать при встрече.
- Мы с мамой скоро приедем, - сказал Марио и, помолчав, добавил. - Когда определитесь с днем свадьбы, сообщи нам. Мы любим тебя, крошка. Скоро увидимся.
После разговора с отцом, Марисоль, наконец, спустилась и, не встретив никого в холле, пошла на кухню. Там тоже никого не оказалось. Она налила себе кофе и села за стол. Вскоре с улицы вернулась Марта.
- Доброе утро сеньорита, я на минутку бегала домой, что-то мой старик приболел. - Извиняясь, объяснила она свое отсутствие.
- Вы уже вызвали врача?
- Если до завтра ему не станет легче, тогда и вызовем. Ничего он у меня еще крепкий.
- А Эдгара Вы видели? – спросила ее Марисоль.
- Конечно, видела. Он встал рано и с самого утра чем-то занимается, такое впечатление, что он нарочно выискивает себе работу. Вот сейчас нашел себе занятие в гараже. А может, что случилось? – забеспокоилась Марта.
- Случилось, вот посмотрите, - и Марисоль показала ей, подаренное Эдгаром колечко.
- Слава богу, он все-таки решился и сделал Вам предложение. Как я рада. Поздравляю. Он ведь это колечко уже давно купил для Вас.
- Он, наверное, ждет меня. Я пойду к нему, Марта, - сказала Марисоль и вышла из кухни.
Эдгара она увидела в холле, сидящем на ступеньках лестницы. Она подошла и села рядом с ним.
- Я думал ты еще спишь, и собрался устроить тут засаду, чтобы не пропустить тебя, - сказал он улыбаясь.
- Спасибо тебе за цветы. Как ты думаешь, Эдгар, конец августа достаточно хорошее время для нашей свадьбы? – спросила его Марисоль.
- Это самое лучшее время, - радостно согласился он. – Постой. Мне все еще не верится, что все происходящее с нами реальность. Ты выходишь за меня замуж?
- Конечно. Ты ведь мне это предложил. Вот и колечко твое на моем пальце, - она показала ему свою руку.
- Любимая, ты сделала меня самым счастливым человеком на земле. Я обожаю тебя, Марисоль.
Он подхватил ее на руки и закружил по холлу. Они оба смеялись от счастья. На шум со двора прибежала Линда, и с веселым лаем стала бегать и кружиться вокруг них. К ней присоединился Ричард, стараясь не отставать, он носился, и вертелся волчком. Только Дон Сезар оставался невозмутимым. Он спокойно пересек холл, и сел в стороне, наблюдая за общим весельем.


 Эпилог.
После свадьбы Эдгар и Марисоль сразу уехали на неделю к морю. А Марио и Барбара на это время остались погостить в имении. Накануне дочь показала отцу дневники его матери. Он прочел их и, не говоря ни слова, вернул, а Марисоль убрала их снова в тот тайник в секретере, о котором знали только Джемма и она.
Барбара за эти дни привязалась к Джони и неожиданно предложила оформить опекунство над ним. Эта идея понравилась Марио. И, спросив согласие мальчика, они обратились к сеньору Грассини. Он с радостью взялся оформить все необходимые документы в кротчайший срок, чтобы Джони мог вовремя начать учебу уже в новой школе в Париже. Они съездили с мальчиком и нотариусом к его бабушке, и она передала им опеку над внуком. К тому времени как загоревшие и счастливые вернулись Эдгар и Марисоль, документы были готовы и Марио с Барбарой и Джони стали собираться в дорогу. Уже в аэропорту перед отлетом отец подошел к дочери обнял ее, и тихо на ухо шепнут, так что слышала только она:
- Спасибо тебе, крошка, ты сама знаешь за что.
Он поцеловал ее, и быстро, не оглядываясь, ушел на посадку. Барбара взяла с дочери и зятя обещание, что они будут часто звонить, а на рождество обязательно приедут к ним в гости в Париж.
- Надеемся, ты будешь хорошо учиться? – спросила Марисоль Джони на прощание.
- Не сомневайся. На каникулы привезу показать листок успеваемости только с отличными отметками, - пообещал он. – А вы тут без меня не скучайте. А еще если будет возможность, навести мою бабушку.
- Не сомневайся, - улыбнулась Марисоль, передразнив мальчика. – Конечно, мы ее проведаем, - сказала она уже серьезно, обнимая парнишку. – Ты же мне теперь почти как младший брат.
Время летело быстро в работе и заботах. Как и обещали Эдгар и Марисоль приехали в Париж на рождество. У них было много общих воспоминаний связанных с этим городом, только тогда они еще не знали, что эти воспоминания станут их общими. Они долго гуляли по улицам, и как-то раз вышли к собору.
- Ты помнишь это место, - спросил ее Эдгар, улыбаясь.
- Конечно, помню, а откуда ты знаешь о том случае. Погоди, – неожиданно догадалась Марисоль.- Неужели это был ты. Скажи, это ты спас меня тогда из-под колес машины.
 - Как же я мог не спасти тебя, любимая. Кто бы тогда носил моего первенца, - шутил Эдгар, поглаживая, чуть наметившийся животик жены.
- А знаешь, - серьезно сказала она, - я уже соскучилась и очень хочу домой в имение. Давай поедим домой.
На следующий день после рождества они уехали в Италию. В мае Марисоль родила девочку. Споров в выборе ее имени не было, и ее назвали Джеммой. Вскоре после ее рождения на каникулы приехал Джони, и был очень горд, если ему доверяли катать коляску с малышкой на прогулке.
- Как ты думаешь, - спросил он однажды Марисоль, - девчонки быстро растут?
- Конечно, так же быстро как мальчишки. А почему ты спрашиваешь.
- Я вот смотрю на Джемму, она такая хорошенькая, что я, пожалуй, женюсь на ней когда вырасту, - серьезно сказал Джони.
- А мы и не будем возражать против такого зятя. Если конечно она полюбит тебя, женись, - улыбнулся Эдгар. – Только ты вырасти сначала, парень.
Все лето Джони гостил в имении, помогал Эдгару на виноградниках и нянчил крошку Джемму, а в августе уехал в Париж.
- Я обязательно приеду следующим летом.
- Приезжай, мы всегда тебя ждем, - сказала Марисоль, провожая мальчика в аэропорту.
Джемма росла и весной она начала ходить, а вскоре и бегать. В этом, конечно, ей помогали Линда, и Рич. Они всегда были рядом с ней. Линда бежала впереди, ее догоняла девочка и, конечно же, Ричард замыкал эту процессию. Наблюдая как-то, за тем как ее дочь уверенно топает по дорожкам, между цветочными клумбами Марисоль подумала: Вот, бабушка, все и получилось, как ты и хотела. Жизнь продолжается.