Отслужив в армии, Петр вернулся в родную деревню. Не смог он остаться в богатом и процветающем сибирском городе, даже, несмотря на уговоры Насти, с которой он познакомился в этом городе и все время службы дружил с ней. Девушка ему нравилась, он не раз подумывал о женитьбе на ней, но предложение руки и сердца так и не сделал. На одной из последних встреч он решился спросить ее, поехала бы она с ним в его умирающую деревушку в Костромской области? Настя долго молчала и, наконец, ответила:
- Нет, Петя. У меня здесь родители, работа. И хотя я очень люблю тебя, но с тобой не поеду, потому что ты меня не любишь.
Петр удивленно воззрился на девушку и спросил:
- Откуда ты это взяла? Я что, обидел тебя чем-то?
- Нет, - очень грустно ответила Настя. – Но сердце не обманешь. Поэтому и тебя задерживать здесь я не стану. Я думаю, если любовь между нами настоящая, то мы найдем пути друг к другу. А если нет – то, видно, не судьба.
Сказав это, девушка отвернулась, и Петр заметил, как она смахнула слезу. Его сердце пронзила такая тоска, что ему захотелось немедленно встать перед ней на колени и просить ее стать его женой. Но в этот момент зазвонил дверной звонок. Настя бросилась в прихожую открывать дверь матери, а Петр быстро собрался и ушел, так и не объяснившись с подругой.
Через неделю он уехал и всю дорогу до дома мучился тем, что их прощание с Настей получилось каким-то натянутым и скомканным. В общем, вернулся парень домой с тяжелым сердцем.
С болью смотрел он на запустевший край своего детства, помогая матери по хозяйству и решив, что пока не построит нормальный дом для нее и сестры, больше ни о чем думать не станет.
А дом следовало перестраивать основательно. Материалы для этой цели предложил ему двоюродный брат, возглавивший бренное, разрушенное, как после войны, хозяйство. Алексей, как звали брата, мечтал возродить их деревню, потому что место на реке в сосновом бору было просто райским. Для достижения его цели были нужны толковые молодые помощники.
Петр очень порадовал родственника своим возвращением. Алексей даже предложил брату в помощь еще двух мужиков из отряда строителей, восстанавливавших ферму и клуб. Таким образом, он благословил Петра на работу.
Мать с сестрой были просто в восторге. Они и надеяться не смели, что Петр вернется и займется своим хозяйством. Большинство парней, уходивших в армию, после дембеля в деревню не возвращались. Многие из них забрали с собой на городское поселение родителей. Поэтому мужиков в деревне почти не осталось.
Петр с утра лазил по всему дому, простукивал и просматривал каждую доску и все больше приходил к мысли, что проще строить новый дом на месте старого. Так он и объявил матери и сестре на семейном совете, и женщины его поддержали. На их участке стоял большой утепленный сарай и банька. Решили жить в сарае и весь скарб потихоньку перетащить туда. Скарб был более чем скромным: две солдатские кровати и диван, стол и буфет. Имелся еще меленький столик на кухне и три стула, да полу развалившаяся тумбочка под телевизором.
Прибывшие мужики подсобили с переносом вещей и решили уже на следующей неделе начать разбирать старый дом. После обеда Петр уселся на диван, почитать газеты, и задремал. Ему померещилось, что из кухни вышел маленький мужичок, зыркнул хитрым глазом на Петра и сказал:
- Начни с подвала. Там много интересного.
Голос прозвучал так отчетливо, что Петр встрепенулся, захлопал глазами. Но в комнате никого не было.
- Мама! – закричал он. – Это кто сейчас заходил к нам?
Мать гремела посудой на кухне. Вошла в комнату и удивленно уставилась на сына.
- Никого не было, Петруша. С чего это ты взял?
- Может, ты не заметила? – уперся Петр. – Такой невысокий, рыжий, - пояснил он матери.
- Ну говорю же я тебе, никого не было, - возразила мать. – У нас в деревне вообще таких мужиков нет. Может, ты соснул, вот и привиделось?
- Может быть, - задумчиво отозвался сын.
Но слова, прозвучавшие то ли во сне, то ли наяву, запали в душу.
На следующий день женщины отправились разбирать хлам на чердаке. А Петр спустился в подвал. На полках, еле державшихся и полусгнивших, стояли еще банки с прошлогодними солениями и варениями. Картофель, которого после сева осталось не очень много, был рассыпан в углу за небольшой загородкой. Здесь же Петр обнаружил какую-то старую картину, прислоненную к стене. Петр взял картину и поднял ее наверх. Озеро на картине совсем поблекло. За ним виднелся берег и старая изба.
Петр оставил картину наверху, а сам спустился в подвал, чтобы обследовать фундамент дома и запланировать расширение подвала. Ему хотелось возвести новые стеллажи. Построить новое отделение для хранения картофеля и других овощей. Спустившись, Петр обнаружил на месте, с которого только что убрал старую картину, маленькую дверь. «Сколько помню себя, - подумалось ему, - никаких дверей здесь не было. Да и куда под полом может вести такая дверь?» Почему-то на ум сразу пришла детская сказка «Золотой ключик».
«Прямо, как в коморке Папы Карло, - засмеялся Петр. – Открою дверцу, а за ней – страна счастья». Он усмехнулся и толкнул дверь. Вопреки ожиданиям, она поддалась с первой попытки и без золотого ключика. Дверь распахнулась, и Петр шагнул за порог. Перед ним расстилалось озеро. На берегу, на волне качалась лодка с веслами наготове. Представшая перед ним местность напоминала изображенную на найденной картине. Недолго думая, Петр подтянул лодку и уселся в ней, взяв весла в руки.
В это время Клавдия Ивановна – мать Петра, вместе с дочерью Леной накрывала на стол. Борщ был готов. Поспевало и жаркое с грибочками, которые Лена только что принесла из леса. Запахи, один аппетитнее другого, так и манили к столу.
- Петя! – позвала сына мать. – Иди кушать!
Но ей никто не ответил.
- Лена, - обратился она к дочери. – Спустись в подвал. Что-то он там делает и не слышит. Картошку что ли перебирает? - засмеялась она.
Лена спустилась в подвал, но брата там не обнаружила. Наверху валялась какая-то странная, неизвестно откуда взявшаяся, старая, выцветшая картина. Лена вернулась на террасу, где они с мамой накрыли стол, и сообщила, что Петра в подвале нет.
- Куда же это он подевался? – изумилась Клавдия Ивановна. – Вроде не выходил он из дома. Правда, я все больше в кастрюли смотрела, но не могла я его не увидеть.
- Мам, - перебила ее дочь. – А что это за картина возле подвала валяется?
- Какая картина? У нас сроду никаких картин не было. Может, Петр приволок? Одного не пойму, Лен. Как это он ходил туда-сюда, а я его не видела? Ну что, доча, подождем его или будем одни обедать?
- Ну, давай подождем, - согласилась Лена. – Раз ничего не сказал, значит, где-то здесь, рядом.
И мать с дочерью пошли посмотреть картину. Клавдия Ивановна твердо заявила, что у них в доме никогда такой вещи не было.
- Да и зачем она? Не больно красиво, как думаешь? – спросила она дочь.
– Старый хлам. Может, Петька его где на улице подобрал? Но лично меня не впечатляет, - заявила сестра.
Женщины пошли во двор, покормили кур, полили пару грядок с зеленью. А Петр все не возвращался.
- Давай поедим все-таки, - предложила Лена. – Что-то кушать хочется. Небось, Петька где-нибудь с мужиками присел. А они болтать больше баб горазды.
Но после обеда мать побежала к Алексею.
- Здравствуй, Леш, - крикнула она родственнику через плетень. – Петюня, случайно, не у тебя?
- Нет, - ответил брат. – Я его еще сегодня не видел.
Мать с дочерью обежали всю деревню. Но Петр, как в воду канул.
Прошло три дня. А он все не появлялся. Подали заявление в милицию. Клавдия Ивановна не могли ни есть, ни спать. Тревога за сына рвала душу. И она все чаще хваталась за сердце. Лена не отходила от матери.
Как-то вечером Лена высказала предположение, что, может, брат к своей сибирской девчонке сбежал? Покопавшись в его вещах, она обнаружила пару старых писем, на которых был Настин адрес. Недолго думая, женщины дали ей телеграмму с просьбой сообщить, не появлялся ли у нее в гостях Петр.
Прошла неделя. Мать вспомнила странный разговор с сыном о каком-то мужике. Маленьком и рыжем, который заходил к ним. При этом сама Клавдия Ивановна уверяла, что никого не видела. Однако данные о неизвестном человеке они сообщили в милицию.
Усаживаясь в лодку, Петр увидел своего исчезнувшего «гостя», посоветовавшего начать с подвала. Тот уселся напротив него и, глядя ему прямо в глаза, произнес:
- Где ни окажешься, ничему не удивляйся. Главное, не произноси ни слова, если хочешь назад вернуться. – И исчез.
Петр обалдело крутил головой, стараясь понять, куда исчез мужик. Но напрасно. Того нигде не было видно. А лодка, между тем была уже посредине озера, хотя Петр, держа в руках весла, даже не пытался грести. Солнце стояло высоко. На озере было жарко. Петру хотелось искупаться, но почему-то он знал, что не должен этого делать.
Между тем лодка стукнулась о другой берег. Петр, к своему удивлению, обнаружил старую избу, стоящую на самом берегу. В голове мелькнула мысль: «Как на той картине!»
Выбравшись на берег, Петр зашагал к дому. Вокруг не было ни души. Петр решил, что изба давно заброшена. Но ноги сами несли его к ней. Подойдя, он постучал в дверь, еле державшуюся на петлях. К своему удивлению Петр услышал старческий голос:
- Входи, Петушок, входи.
Так его называла бабушка – мать его отца. Отец частенько драл его с собой, отправляясь в гости к родителям. Жили они в другой области. Кажется, там было озеро, - мелькнуло у него в голове. Он открыл дверь и вошел в сени. Прошел их и ступил в горницу. Здесь все было залито солнцем и до боли знакомо.
В кресле-качалке, которую сделал его отец, сидела баба Лида и с любовью смотрела на него. На столе стоял кувшин с молоком и корзинка с нарезанным ароматным хлебом.
- Садись, внучок, - сказала баба Лида. – Истосковались мы с Павлушей (так звали отца Петра) по тебе. Очень переживали, что не найдешь ты золотой ключик в страну счастья.
Петр усмехнулся. «Надо же, - подумал он. – Когда я обнаружил дверь, тоже почему-то вспомнил о золотом ключике».
Тут из маленькой комнаты вышел его отец. И был он таким молодым и счастливым, как в те годы, когда Петя был совсем маленьким. Все уселись за стол. Бабушка разлила по кружкам молоко. Положила по куску хлеба. Подала корзинку малины. Семья дружно принялась уплетать молоко с хлебом, прикусывая сладкой малиной. Ничего более вкусного Петр никогда в жизни не ел.
После трапезы отец дал ему в руки удочки. Они отправились на рыбалку. Бабушка поцеловала его в щеку и погладила по волосам, как маленького. Петр шел с отцом молча. Он помнил слова рыжего, что не должен ни с кем разговаривать, если хочет вернуться назад. Но и родные не пытались искушать его. Они дарили ему свою нежность, ласку, любовь молча. Ни о чем не спрашивая.
Вечером они с отцом сидели у костра и варили уху. К ним подошла очень красивая девушка. Ее звали Аня. Она не сводила с Петра влюбленных глаз. Но по поведению отца и бабушки Петр понимал, что они не хотят, чтобы он обращал внимание на Аню. Так прошло несколько дней. А Петру невыносимо хотелось заговорить с Анной. Она ему нравилась и даже очень. Каждый день она заходила к ним и приносила что-нибудь. То ягоды, то грибы, то яйца, то сметану. Но отец с бабушкой старались тут же выпроводить гостью.
Петр же еле сдерживался, чтобы не заговорить с ней. Все происходившее было так увлекательно. Петр жил, как в тумане совершенно забыв о своих родных, о доме, о деревне, о Насте.
А Настя, получив странную телеграмму от матери Петра, взяла отпуск и через три дня появилась в Петином доме. Она так же, как и Клавдия Ивановна сходила с ума от неизвестности. Девушка, как могла, поддерживала близких Пете людей. И так как милиция не преуспела в розыске, то Лена предложила маме и Насте обратиться к местной колдунье – бабке Пелагее.
Бабка погадала на картах, но ничего не узнала. Тогда она обратилась к стеклянному шару. Но и тут ее ждала неудача. Поразмыслив, бабка объяснила, что есть еще тайный способ. Но на его осуществление нужно три дня.
- Зелье, которое я приготовлю прямо в лесу, - заявила колдунья, – покажет нам, жив он или нет.
Молча шли женщины домой. Уставшие и совершенно разбитые морально. Молча легли спать. И, как по команде, проснулись ровно в три часа ночи. Тишину нарушила Настя:
- Клавдия Ивановна, вы не спите? – шепотом спросила она.
- Нет, - ответила та.
- Я тоже не сплю, - сказала Лена. – Мама, мне приснился папа, - продолжила она. – Он сказал мне, что Петя гостит у него. Но скоро вернется к нам.
- А мне приснилась баба Лида, - ответила мать. – Радостная такая. Говорит «не волнуйся, Клавушка. Я дам ему золотой ключи. И он найдет свое счастье». Как вы думаете, к чему бы это?
- Умер он, мам, - сказала Лена. – И папа, и бабушка давно умерли. А он с ними. Значит…
- Нет! – закричала Клавдия Ивановна. Девушки бросились к ней, утешая бедную женщину.
- Не умер он, - твердо заявила Настя. – Он влюбился в красивую черноволосую Анну. С родинкой на щеке. Она его обнимает. А он, по-моему, и не сопротивляется.
- С родинкой на щеке? – в ужасе спросила Клавдия Ивановна. – Это с утопленницей-то?
- Почему с утопленницей? – удивилась Настя. – Нет. Очень красивая живая девушка. В красном платье.
Услышав это, Клавдия Ивановна разрыдалась:
- Нет больше моего Петеньки. Раз он с ней обнимался, значит, она его забрала.
И тут раздался стук в окно. Женщины онемели от ужаса. Но стук повторился. Лена подошла к окну и увидела бабку Пелагею.
- Ну, ты что, старая, с ума сошла? Среди ночи пугаешь людей, - набросилась она на старуху. Но открыла дверь и пустила ее. – Узнала что-нибудь что ли? - уставились на нее шесть глаз.
- А ничего, - проворчала старуха. – Нет его ни среди живых, ни среди мертвых.
- Ошибаешься, старая, - зло сказала ей Лена. – Среди мертвых как раз есть.
И женщины поведали бабке свои сны.
- Ну, теперь все ясно, - заявила колдунья. – Не умер ваш Петя. Ждите. Скоро вернется. А я пошла домой.
Но женщины так и не сомкнули глаз до утра.
А Петр сидел у костра и смотрел в огонь. Кто-то нежно обнял его. Анна прижалась к нему. Отец как раз отошел за чем-то в избу. Волна нежности и ласки захватила его. Анна повернула голову Петра к себе и страстно поцеловала в губы. Затем отодвинулась и завораживающе стала смотреть в его глаза.
- Скажи мне, дорогой, что ты меня любишь, и мы всегда будет вместе, - прошептала она.
Петр, охваченный приливом страсти, уже открыл рот, чтобы произнести эти слова, но в это мгновение перед его глазами возник образ Насти. Она с укоризной и тоской посмотрела на него. И наваждение, овладевшее им несколько минут назад, исчезло. Он бережно отстранил Анну от себя. Но та снова обняла его. И, прижавшись всем телом, зашептала что-то очень страстное.
На пороге появилась баба Лида, и громко сказала:
- Оставь его в покое, Анна!
Но и без этих слов чары, околдовывавшие Петра, исчезли. Исчезла и сама Анна. Она буквально растворилась в воздухе. На пороге возник отец и заговорил:
- Спасибо тебе, сынок, что навестил нас. Мы с бабулей пережили мгновения счастья рядом с тобой. Но тебе пора. Тебя ждет твоя необъятная страна. Страна чудес и любви.
Петр обнял их. Крепко расцеловал. Бабуля вложила в его ладонь ключик. Он был золотой.
- Пойдем, - сказала она.
Они пересекли горницу, спальню. Вышли на большую террасу, о наличии которой Петр и не подозревал, и подошли к двери. Бабушка еще раз обняла внука. А отец, подтолкнув в спину, как в детстве, когда он катался с горки, сказал:
- Открывай!
Петр вставил ключик в замок, и распахнул дверь. Перед ним возникла аллея, засаженная липами. Воздух был наполнен райским ароматом. Петр вдохнул всей грудью этот необычайно вкусный воздух, и шагнул на аллею. Буквально через мгновение он оказался возле своего дома.
Из ворот вышла Настя. Петр совершенно отчетливо понял, что это и есть его страна счастья. Засмеявшись, он радостно раскинул руки, и Настя бросилась в его объятия.
Из дома вышли мать с сестрой. Клавдия Ивановна плакала и все твердила:
- Куда же ты пропал, Петенька?
- Я заблудился, мама. Там в подвале была дверь. Я вышел из нее.
Мать с изумлением уставилась на сына.
- Там отродясь никаких дверей не было, Петя. Какие двери могут быть в подвале? Куда они могут вести?
- Так на картине изображена местность, куда ведет эта дверь, - разъяснил заблудившийся сын.
Мать и дочь бросились в сарай, куда перенесли картину. Но, сколько не искали ее, нигде не могли найти.
- Расскажи Петя, растолкуй нам. О каких дверях, о какой местности ты говоришь? - попросила его сестра.
- Пойдемте в подвал, покажу, - позвал всех Петр. И первым стал спускаться по лестнице.
Неожиданно в углу подвала он опять увидел рыжего мужичка, своего странного знакомого. Мужик приложил к губам палец, давая понять, что больше ничего говорить не следует. Петя хотел спросить, кто он такой, но того и след простыл.
Петр вместе с родными обшарил весь подвал, однако никаких дверей они так и не обнаружили.
- Да, - сказал Петр, поднимаясь из подвала. – Каких только чудес не бывает на свете.
Потом он крепко обнял мать. И шепнул на ухо:
- Привет от отца.
Мать вздохнула горько, и сказала:
- Пошли к столу. Сейчас я вам знатную яичницу приготовлю.
Петр сел за стол. Но мысли о бабушке, об отце не покидали его. Вдруг он почувствовал, что все время что-то сжимал в ладони. Петр раскрыл ее. На ладони лежал золотой ключик.
- Что это? – спросила его Настя.
- Это ключик от нашей с тобой страны счастья.
Петр вложил его в ладонь любимой. И добавил:
- Смотри, береги его.
- Настя тут же спрятала ключик у себя на груди, и весело улыбнулась.
Март 2007 г.