Синдром саморазрушения

Святозар
Завтра не наступит, если в нем не будет тебя…


Мне всегда было интересно - А почему стены в больницах красят такой тускло-зелёной краской.
Место само по себе наполненное болью и страданиями, ожиданием и только иногда- облегчением… Это место должно обнадёживать своим видом, а не вгонять в уныние тусклыми однотонными стенами…
Когда мой мозг не затуманен обезбаливающими, я осознаю себя в больничной палате…
Жить мне осталось максимум месяц… Время достаточное для того что бы привыкнуть к смерти.
Именно привыкнуть, а не смириться…
В этом месте она всегда рядом. В любой миг дня или ночи тишину может прорезать гудок, а за ним и быстрые шаги дежурной бригады врачей, и всё стихнет. До следующего вызова…
А иногда через неплотно закрытую дверь можно заметить молчаливого санитара, везущего каталку с чем-то накрытым белой простынёю…
Вообще здесь редко улыбаются. Даже дети - и те серьезные не по годам. Такое это место- Онкология…
Весь мир что нам доступен- небольшой клочок сада видимый из окна палаты…
В том мире весна. Это всё что я знаю. Сколько я здесь нахожусь? Год? Два? Век? Я не знаю. В моём сознании каша из тех кратких моментов, когда я не накачана барбитурой...
Моя кровать - возле окна. Когда мне хватает сил - я сажусь на подоконник и смотрю на сад…
За окном абрикос весь в цветах. Как в подвенечном платье которое мне не одеть уже никогда…
Соседка по палате. Милая девушка. Но она уже на исходе. Впрочем как и все мы тут.
А в соседней палате парень, мой ровесник. Какие красивые стихи он писал. А когда у него не осталось сил держать ручку, я записывала все, что он сочинял…
Он умер вчера, оставив мне на память о себе тетрадку со стихами и старую фотку. Карточка была сделана ещё до болезни. Улыбающийся мальчик с волосами до плеч и бездонно синими глазами. Он счастлив и совершенно не похож на живой труп, каким узнала его я.
У меня нет друзей. Из прежней, здоровой жизни не осталось ничего. Они бояться меня. Как будто в свои семнадцать лет они не могут понять, что Карцинома не СПИД. Ею нельзя заразиться. Но они меня бояться. Все мои друзья- соседи по палате да тот паренёк.
У меня был любимый человек. Но когда я узнала свой диагноз и поняла, что не проживу и года. Я с ним рассталась сказав на прощанье:
- Сначала ты будешь меня любить и грустить по мне… Потом возненавидишь. А потом и забудешь.
Я не хочу что бы он видел меня измученной курсом химиотерапии и наркотиками которые мне дают что бы усмирить боль.
А может - я просто боялась, что он предаст меня как и все мои друзья… Порою мне становиться легче когда думаю что первый шаг сделала я.
Самоубеждение- вообще великая вещь. Ты говоришь себе всё будет хорошо. Я обязательно поправлюсь. Но потом, в какой- то момент ты перестаешь верить себе.
Когда я вижу как умирают дети которым по семь- восемь лет я хочу спросить у Бога:
-Бог если ты действительно такой добрый и справедливый то как ты можешь допустить что бы маленькие безгрешные дети умирали в муках. За что ты их караешь.
А если испытываешь силу веры родителей- то зачем убивать невинную душу? Каким справедливым и добрым ты после этого являешься?
Я знаю что я умру. Мне не страшно. Мне просто грустно от того что я больше никогда не пробегусь босиком по лужам после летнего тёплого дождя. Не вдохну запах цветущей акации весной. Не встречу рассвет на пляже.
Я умру. Старуха с косой уже рядом. Я её чувствую у себя за плечом.
На моих похоронах будут родители и старые, но всё таки друзья.
Я умру а мир даже и не заметит этого. И всё будет идти как прежде. Час за часом, день за днём, неделя за неделей. Только не будет меня…
Я умру…