«Сегодня я убил человека»,- эта мысль не давала покоя и сверлила, сверлила мозги.
Первый поцелуй – попрощаться с моральными принципами, другой – поцеловать хозяина в зад, а последний – попрощаться с совестью. Недостаточно низко склонился перед хозяйским троном и все – свободен. А как не хочется. Вот и приходится жертвовать тем немногим, что еще осталось в наших новокапиталистических душах, если их можно так назвать. Кто закрыл глаза и не открывает рта – ай молодца! Раболепная овца. Что же с нами сделали деньги и должность? Или наоборот? А где-то на самых окраинах, в потаенных закоулках той самой души тихонечко сидит и скулит совесть.
Он стоял перед иконой и тихо вопрошал: «А те, кто делают аборт или те, кто молча продают паленую водку – тоже убийцы, или как?» ответом было молчание и непередаваемый скорбный лик Богоматери.
Убить можно по разному. Одни убивают словом, другие делом. А кто-то молчаливым согласием или попросту бездействием. Убить ведь, можно просто - пройдя мимо, отвернув голову, отвернув взгляд в какой-то момент. Можно просто промолчать или сделать вид, что ничего особенного не произошло, а потом сидеть на кухоньке и вести тихую беседку с тем, что еще осталось под именем стыд и забивать его кованым сапогом, нет, в данном случае растоптанным тапком в темные уголки сознания.
А ведь убивал не раз, и ничего. Нет, по первости были, конечно, разные чувства, но это ведь другое, это ведь война. А тут…
Нужно было просто настоять на своем и человек остался бы жив. Но нет, приказ свыше. Долго, очень долго Он шел вверх по лестнице. С самых низов начинал, пришел в фирму никем. Слава Богу, хоть честно. Но вот ведь как – один звонок и все.
«Срочно выезжай, разберешься на месте и примешь решение!»
У ворот предприятия толпились служащие и рабочие. Неподалеку на выезде стояла машина и возле нее, демонстрируя всем своим видом, пренебрежение к происходящему и окружающим, стоял водитель. Толпа расступилась. «Ну, что у Вас произошло?» Народ, косясь на водилу, начал объяснять, что Сашка датый, а рейс срочный, мол «Большие деньги! Надо срочно ехать, приказ». Разбираться не нужно было вообще и в принципе – характер знали все. «Машину в бокс, ключи сдать! Объяснительные со всех - через пять минут! Все!» Злобно щерясь и матерясь Сашка начал названивать по сотовому, попутно матерясь на крутящихся рядом мужиков. Голос в трубке заставил опешить: «Выпускай». Он пытался что-то доказывать, объяснял ситуацию, рисовал картину в красках, но в ответ услышал: «Я все знаю, выпускай». Ну, если таким тоном, полным горечи, да еще просто по имени, тогда точно – дело швах. Он повернулся на каблуках и, не доставая рук из карманов, процедил: «Выпускай». Охрана недоуменно смотрела на него, и ему пришлось уже тише и мягче повторить. Ухмыляясь, Сашка влез в кабину и газанув крикнул: «Ну, что начальничек, чья взяла?!»
Гром грянул ночью. Фура и встречный автопоезд столкнулись на трассе. А вот кувалда шарахнула, когда водитель встречной, умер, не приходя в сознание.