Мне – повезёт!
(на удачу)
Григорий твёрдо верил в удачу, и даже попав на фронт, он всегда хотел отличиться. Он давно стремился на фронт, но годами не вышел. Пока дождался совершеннолетия, пока проходил курсы молодого бойца, немцы были под Сталинградом.
Вражеские самолёты нашим войскам не давали покоя, они их постоянно выматывали. Противовоздушная оборона была слабенькая и того, кто умудрялся сбить вражеский самолёт, сразу же представляли к ордену, но это была такая редкость. Сбить самолёт - это была мечта каждого бойца, ведь авторитет такого солдата в войсках сразу же высоко поднимался.
Григорий был приписан первым номером к противотанковому ружью с длиннющим таким стволом. Серьёзное это было ружьё, и шутки с ним не шутили. Как в любом деле, при стрельбе из противотанкового ружья было множество тонкостей, с него как следует нужно было прицелиться и попасть куда надо, но это случалось не часто. Григорий редко попадал… куда следует…
Он потихонечку пробовал фронтовую жизнь на вкус, а на вкус она было горькая, с запахом крови, солдатского пота и пороховой гари.
Но желание отличиться его упорно не покидало. Оно его не просто не покидало, оно сидело в его мозгу острой занозой. Он верил в то, что ему обязательно повезёт отличиться, ведь чтобы повезло, в это нужно обязательно верить… (говорят, что без веры – нельзя!).
А в это время командование армией задумало проводить наступательную операцию, которую держало от немецкой разведки в страшном секрете. От успеха операции зависело очень много, от неё мог наступить переломный момент на фронте. Правда операция та только готовилась, а если сказать точнее, была почти что готова. Отступающая армия по крохам накапливала стратегические силы в виде техники и боеприпасов, горюче-смазочных материалов, всё это дислоцировалось в замаскированном месте. Для отвода глаз были созданы ложные аэродромы, танковые колонны из фанеры и прочие детали военной хитрости. Немцы, конечно же, бомбили наш тыл, но бомбометание они производили не целенаправленно, а так, как говорится наобум Лазаря или просто, куда Бог пошлёт, (бомбили ложные аэродромы…). Так Бог посылал немецкие бомбы в основном "мимо". Был близок день, когда главнокомандующий махнёт рукой, ознаменовав своим решительным жестом начало наступательной операции. И может быть, так оно и было, если бы…
Если бы Григорию на мушку его противотанкового ружья не попался немецкий тяжелый бомбардировщик, который уже приготовился сбрасывать свой смертоносный груз…, но тут Григорий, с мыслями наудачу и со словами: – Мне повезёт! Загнал патрон в ружьё и залепил этому вражине куда надо. Самолёт он подбил конечно случайно… Но, тем не менее, факт успеха был налицо. Смотря, как бомбардировщик дымит и заваливается на крыло, молодой боец, возликовав, засветившись от счастья, в свечении представив на своей гимнастёрке новенький орден. Он представил, как будет его поздравлять командование…
Но подбитый самолёт перешел в пике и врезался как раз туда, где проходили последние приготовления к наступательной операции.
Рвануло сильно! С таким трудом приготовленные боеприпасы начали детонировать, потом загорелось топливо, сгорела вся военная техника, сгорел командный пункт… В общем, потери были просто ужасные, и какое уж там наступление. Немцы прорвали оборону, так "Ворошиловского стрелка" резко оторвало от первоначального варианта восприятия действительности.
Переломный момент на фронте наступил значительно позже.
Конечно же, самолёт мог упасть и в другое место, на лесную полянку там, или просто в болото, но волей судьбы он угодил туда, где его совершенно не ждали, свалился, как говорится, как снег на голову.
Григория от этого взрыва контузило, он лежал присыпанный землёй, созерцая свет в конце тоннеля, почему-то представляя себе его в виде прожектора поезда, который мчится ему на встречу. Следы его забытья опутывали лианы, словно антураж нелепого переплетения трагических событий. Григорию ещё долго казалось, что он не лежит, а парит над землёй…
Через пару недель госпиталя он пришел в себя. Да, то, что он сбил самолёт, было конечно же хорошо, ему повезло, здесь ничего не скажешь, но лучше бы он его не сбивал…
После госпиталя в прифронтовом штабе ему не пришлось держаться с надменностью пленного офицера.
- Лучше бы ты его не сбивал, Гастелло…! - ревел на молодого солдата майор контрразведки, - ты таких дел натворил…!!! Знай, не дадут тебе орден, и моли Бога, чтобы - не посадили или в штрафбат не отправили, стрелок твою так…
Как-то нелепо тогда у Григория получилось, если не сказать хуже. После чего его прозвали Гастелло и отправили в тыл, без ордена, заказав ему дорогу на фронт, дабы ещё чего-то не начудил.
В его душе остались уголки, в которые уже никто не заглянет, а если заглянет, то не поймёт. Ему – повезло! После войны он остался живой, купил себе птаху, чтобы в душе тошно не было. Со временем всё у него встало на свои места.
Говорят, в нашей жизни всё однажды становится на свои места…
Андрей Днепровский – Безбашенный. (A. DNEPR)
4 апреля 2007г