Все самураи
Далеко над сизыми горами в Немуро село солнце. Надо мной пролетают журавли: черные и желтые, летят они над закатом.
Здесь был Храм богини Аматерасу. У ворот стоял торговец бумагой из риса и ронин, клановый воин, не имеющий постоянного хозяина.
Звенящий ветер привольно пел. Над синими волнами трепетал слой тонкой ряби. Осень.
И рыбы плавают в этой воде, кушают водоросли мелкие и крупные, большие зеленные. Одна рыба вынырнула глотнуть свежий легкий воздух. Значит, сегодня будет крепкая луна.
Дзё Ика заплетает волосы. Ее длинные-длинные бездонные, бесконечные ночи полны любви. Она красива как весна, поет:
-Ку-ула, куу-лала,ку. Ку-ула, куу-лла-лла…
Ее видят журавли.
Меч ронина обернут в рисовую бумагу.
Наступает ночь. Светит луна. Боги ходят прямо по небу.
Острое лезвие помнит печаль победы.
Дзё Ика плачет. Где ее любимый? Жив? Сколько ей петь грустные песни и томиться неведомым чувством?
Все загадки разгаданы. Аматерасу посылает интуицию.
Скоро на волшебной глади океана появятся мириады светлячков. Это добрые Духи. И старый Угэдэй, что приехал из Китая, в деревянных сандалиях, пройдет по воде. Соберет светляков, мерцающих аквамариновым фосфором.
Наставник вышел из Храма. В его руках сияет бусинка Будды.
-Эта религия смешна,- сказал Император, съедая три стебля свежего бамбука. Стебель сочился молодой. Звезды укрылись.
Я собрал рукой бережно все ноты Дзё Ики. Она же с плачем, горячо спросила меня:
-Где мой господин?
В поле слышна была цапля, да лишь крестьяне молотят сено.
-Не знаю, кто здесь прав, - ответил тем временем продавец рисовой бумаги. Он взял кисть и написал: «Я буду здесь ровно в полдень». Его тут же убил сын Императора, ронин.
Меч разрезал рисовую бумагу. Ронин вышел в сад. Здешний ручей видел ноги многих красавиц. Но вот сюрприз! Он принес в чистых волнах своих свирель.
Дзё Ика взяла свирель. И забыла слова. Ее душа пела. И душа ее забыла о господине.
Такова любовь женщин!
самурай и Ронин
Откуда приходит ветер, пропитанный изяществом ночи? Куда исчезают так и не написанные стихи?
Мастер выковал меч. Наточил лезвие. Изготовил с любовью гарду.
Только рис в полях зреет быстрее, чем его съедают.
Самураю подарил меч Нагэ. Его дочь влюблена в красивого широкоплечего воина. Она хочет быть с ним рядом. Ухаживать за ним. Ловить его дыхание, взгляд.
У Нагэ много денег и луна ему в этом помощница. Есть заветное слово у владельца большой лавки. Продажа, торговля. В ход идут большие квадратные и круглые свечи. Голубые и красные фонари. Фитили масляные.
С моря дует, ветер крепчает. Осьминога принесли дети. Он попался в крабовую ловушку. И когда только дети успевают пройти вдоль пристани?
Нагэ плачет, он не успевает считать выручку. Незнакомый человек в тростниковой шляпе заходит к нему. Он знает тайну рождения и смерти.
Сходу он берет кованый фонарь из меди. Такие обычно вешают у маяков или рыбаки ставят их на корму лодки.
Самурай видел Императора, на церемонии в Киото. Цветение сакуры. И саке испарилось.
-Вернись ко мне, - шепчет Дзё Ика. Цветы у Храма дрожат. Успокаиваются. Успокаиваются. Успокаиваются.
Волны на море спокойны-спокойны. Лишь имбирь хаджиками густо пахнет, в камыше утки.
Тревожит душу лимонник, сухая полость тростника верещит тонко, звучно.
Скоро вернется самурай из далекого Киото. В ночной дреме стоят селения; и гонг рассеял воробьев.
Страшно поцеловать красавицу. Пусть спит-спит-спит она не пробужденная светлым ветром.
Увидел ронина и зарубил его. Только волосы окровавленные легли в пыль.
Желтая глина и пить чай в придорожном заведении. Улыбки гетер и чаша вина. Снова в путь.
Дзё Ика и ее ребенок
Две старухи мылят ребенка. Большой деревянный таз. Жаркое испарение воды. Вода кислая, ребенок пищит. Когда-то остроносые иглы сосен были юные, гибкие, зеленнопрозрачные. По иглам ползли муравьи. Теперь все не так!
Тугой звенящий гул в гостинице. Пришла пора обедать. Женщины прекрасны, когда купаются в цветах. Излечивая раны, поют нежно. Среди песен одна. Поет Свирель. Дзё Ика влюблена. Пишет письмо своему господину.
Милый как нежен и страстен твой взгляд. Приди ко мне. Я твоя. Жду.
Слова беззвучно текут по реке. Облака в воде.
Губы пьют эту воду. Приди, приди ко мне. Я твоя.
Желтые камни в тумане у лесной воды. Застила их вечность розовым мхом, застыла в них. Прыгает по ним сойка. Семенит лапками быстро-быстро. Ловит комара.
Из-под лопуха выползает улитка. Мокры ее рожки. Слизь.
Из-за набежавшей тучи капает дождь. Не укрытая листва плачет. Мокрая. И земля тоже мокра, только что прошел медведь. Следы.
Плачет Дзё Ика влюблена в северный ветер.
Где ты, где ты??!
Да только кто в силах ветер удержать? Знает ли он сам, куда отправится через секунду? Так быстро меняет Дух Времени все вокруг – успеть бы нам за его переменами.
Ребенок играет с тыквой. Стучит в нее пустой бутылью.
Дзынь-дзынь. Дождь за окном. Перед окном сидит Дзё Ика, плачет.
Где ты мой возлюбленный, где ты??!
Ребенок никогда не видел отца.
Непобедимость
С пасмурного неба сбегают потоки. Скоро праздник. Проснется шум деревень. Люди ликуют и поют свои грустные песни. Но, наконец, молчание уходит. И божественное вновь проникает глубоко в нас, туда, где внутри кружат чувства. Самураю неведом страх. Его чело светло. Печали нет на нем. Твердо ступает он по пути Промысла. Боги в нем крепки. Живут вечно.
И когда открытая местность – он защищен горами. И когда вокруг реки – он рыба. И течет под водой, где листья мудро повествуют о свете и небе.
Божественное в нем – Ребенок. Ждет его госпожа.
Старый Нагэ накинул рубаху на дряблые плечи и когда только сгорит эта свеча?
Дух самурая всегда в пути. Чуткое распознание, всегда вовремя, всегда там, где надо.
Из гибкой ветви не получится опора для крыши.
Из толстого бревна не выйдет свирели.
Мосты тем и хороши, что по ним пройти одно удовольствие.
Опьяняя желание женщин, мы идем с неба на землю и восходим.
Так поют младенцы. Дети помнят песни неба.
Солнце яркое желтое, мокрое от дождя, высушит влагу.
Говорят, кто очень храбр, тот глуп. Так было одной весной, когда семеро сыновей Ятохары не вернулись из леса. Их бесстрашие их погубило. Без оружия они пытались добыть медведя для их больного отца. Но уж лучше смерть от мужества, чем жизнь в глупости.
Иногда красавица изнутри уродлива, хуже не придумать.
Иногда поле сжимается в овраги.
Вот и вся история, рассказанная Угэдэем, которого я встретил весной у лесного ручья. Так же он мне поведал, что у Дзё Ики и самурая родился еще один великолепный сын.