Маш, не успокаивай! Дай нареветься... Не могу больше!...
Давай честно признаемся: нужны ли нам мужики? Нет! Однозначно.
Мы вот тут, в саду на крыше, сидим вдвоем, чаёк жасминовый попиваем. Как будто никаких проблем нет. Ну-ка, разберемся! Что-то накатило на меня. Правду друг другу сказать-то можем, а? Я серьёзно, Маш!...
Слушай! Ты дома ремонт делаешь сама?.. Вот видишь! Раньше сама обои клеила, сейчас девок нанимаешь. Я тоже... Газонокосилкой управляешь?.. Раньше сама косила, теперь – флористки. То-то. А гвозди кто забивает, кто шурупы вворачивает?... На работу и с работы сами себя возим. У тебя какая?... Круто! А я свою от бизнес-партнеров в подарок получила. Красавица моя забугорная!...
Давай подсчитаем, сколько в мире женщин в президентах, министрах и нобелевских лауреатах ходят. Маш, ну давай... Ну как хочешь. А сколько женщин - руководителями фирм! А сколько женщин рожают не от мужчины, а от консервированной спермы!
Вот мы с тобой, Машка, директорА генеральные. И что? Детей воспитали без их участия, в хатах - порядок. На кой они нам?! Ненужные они в жизни... От них только отрицательные эмоции. На работе – самодовольные карьеристы. Дома - двух видов, кому какое счастье выпадет: хныкающие ипохондрики или тиранствующие деспоты. А как только захочется поговорить о чем-то душевном, так на них молчанка нападает.
Вот и вчера опять. Лежим после этого дела – ну, сама понимаешь... Телевизор смотрим. Писателей там всяких показывают – ток-шоу. Я ему: «Какой смысл в писателях? Мародерствуют безжалостно в жизнях людей, обрамляют добычу в политически некорректные истории и швыряют их в глаза и уши читателей!» А он мне: «Ты как скажешь - тараканы сразу в кому впадают!» И повернулся ко мне спиной!
А что я такого сказала?! Задела его самолюбие?! Подумаешь!... Он тоже что-то там ночами пишет... Из интернета не вылезает... С «писателями» переписывается... Мне это писательство – вот где! Я поговорить с ним вечером хочу... Он, как всегда, за письменным столом. Подойду, обниму за плечи, поцелую в щёчку, разверну к себе, а он мне не в глаза, а в переносицу смотрит. Так рассеянно-рассеянно...
Я ему: «Ты не слушаешь меня?». А он мне по-немецки, представляешь: «Mit meinem Fleisch bin ich immer bei dir». Представляешь!... Что значит? Дословно: «Моим мясом я всегда при тебе», то есть, плотью он всегда со мной. Это надо же! Философ!... А ты говоришь – не плачь... Как тут не плакать...
...
...
...
Ах, как тошнёхонько, Маш!... А уйти не могу... Люблю его, гада!... Ну где ты еще такой экземпляр найдешь? Ты бы видела КАК он устрицы ест! Это же живое произведение искусств! Дышащая инсталляция!... А посмотри на него, когда он в букинистическом магазине часами книги перелистывает - что у него с лицом творится! Ангелы в небесах на арфах играют, видя его одухотворение...
А в шахматы с ним играть – сплошная эротика! Такие взгляды! Такие остроты!... В нем же самое сексуальное – ум!... У нас после шахмат всегда секс. Двенадцатый вал!
Ах, подружка!... Бесполезные они существа!
...
...
...
Записала на диктофон и перепечатала в виде монолога Маша Ненашева.
Осталось только озаглавить:
«Бесполезные, но такие обожаемые: мужчины»