Доска

 
 

 «Я всё ещё вижу в каждой доске дерево рая»
 Валерий УКОЛОВ

 Один человек решил жениться. Долго выбирал, присматривался, и приглянулась ему... дубовая доска одного добротного хозяина. Вот и решил он её взять в жены. Трудно объяснить такой выбор: может женский пол в натуральном, так сказать, виде его не грел; может обжегся несколько раз, мало ли; а может по причине немыслимого душевного устройства; короче, не равнодушен был человек к древесине, так скажем.
 Сосватал он эту доску у хозяина, выкупил, как положено, и свадебку затеял. Человек был небогатый, но тут постарался: много столов и стульев было на свадьбе, были лавки, табуретки и приставные скамеечки. Присутствовало даже одно шикарное кресло с кистями и бахромой!
 Отгуляли и, как водится, взял он свою суженую-ряженую доску в руки и поволок к брачной постельке. Первая ночь всё-таки. Природа, а главное обычай, требует совокупиться, значит. Доска была хоть и плоская, но крепкая, статная такая, широкая и довольно толстая. На совесть сработанная, обструганная с лицевой и тыльной стороны. С боков, правда, были некоторые неровности, выпуклости эдакие, изгибы. Ну, да это только к лучшему. Жена всё-таки, должна кое-какие фантазии пробуждать, интимы...
 Кстати, в первую брачную ночь пришлось этому человеку попыхтеть, поработать. Скинул он с жены подвенечное одеяние, так сказать, обёртку развернул, погладил - понравилась. Пора бы и за дело приниматься, сово-купиться, значит. Только куда? Естественным образом должно быть какое-никакое отверстие, а иначе как же жь... Щупал он щупал доску свою и нащупал на ней сучек. Аккурат посередине - углубленьице такое небольшое, некое нарушение целостности, можно даже сказать - порочность в некотором смысле, ранее не замеченная. А тут, поди же ты, пришлась ко двору. Стал он этот сучек давить, расшатывать, долбить и пальцем, и чем ни попадя...
 Выдавил-таки, извлёк помеху малую святому делу. Бумагой наждачной края обработал, размер подогнал. Для себя старался, не для соседа, Бог не дай. Приладился, приловчился, маслицем постным смазал, природным, растительным, да и познал супружницу свою до конца. Пошло святое дело, поехало - я те дам как! Первая и последующие брачные ночи, как говорится - без сучка! Но с задоринкой! И опять же, хоть спереди, хоть сзади - без особых проблем. А также и в стоячем, и в наклонном положении, и во всяком другом. Ни жена - а золото! Безотказная, каких мало. В любое удобное (заметьте для мужа!) время, хоть днём, хоть ночью, хоть на зорьке, хоть... А самое-то главное - молчаливая,.. безропотная... Так, поскрипывает иногда, ежели, муж в экстазе зайдётся и не более того.
 Опять же бывает, злоба накатит на такую жизнь, а тут жена – колодой. Вскипает мужик, выскажется напрямик все, что о ней думает и про маму её и про всех родственников... Дубина, ты мол, стоеросовая и - в таком духе! А она - ни гу-гу. И так во всём колоссальное преимущество перед женщиной, особенно в хозяйстве. Соорудить что-нибудь, поставить, подпереть, загородиться, наконец, - всего не перечтешь. В то же самое время от женщины - одна помеха, а на прокорм сколько уходит средств? Тут же - водицы испить, и то не просит. Нет, ну прикиньте, бабе: одежду купи на каждый сезон особенную, обувку купи, и всё по моде! Украшения, букеты, парикмахерская, дальше можно и не продолжать. А с досочкой, досюлечкой, досюшей никаких тебе ничего. Тряпочкой протёр и ладненько.
 Живет муж, не нарадуется своей половиной. Пускай грудь плоская, зато бока крепкие, а то что детишек нет... Так это дело нехитрое. Настругать завсегда можно. На ножки поставить - пусть дом украшают. Ведь не какая-нибудь ДСП, а доска породистая, натуральная! Сказано - сделано!
 Настругал пару ребятишек-буратишек. Доска, правда, стала короче. Низэнька така, малэнька стала, но жили - не тужили, достаточно...
А тут, как на грех, у мужа командировка случилась длительная, заморская. Стала досочка без него сохнуть, кручиниться, хиреть. И завёлся от этой тоски у неё шашель, понимаешь. Вернулся муж, обнял свою досюшу крепко, а она покряхтывать, постанывать начала. Он, конечно, внимание не обратил. Не привык, знаете ли, к женским капризам. Выпил заморскую, крепкую, на дубовых досках настоенную, да и полез на свою досюлечку коренастенькую. И раз, и другой полез, а на третий разок не выдержала она напряга, лопнула в самом интересном месте.
 Посмотрел мужик на неё, призадумался: а зачем ему инвалидка? Бросать, куда попало, не стал - в хозяйстве сгодится. Да об новой жене замечтал, о заморской. Видел он там в командировке такую... из черного дерева! Да ещё с двумя отверстиями: нижнее - как обычно, а верхнее – для особливого кайфа. Съездил, купил. Да, на таможне застопорили, такую пошлину заломили. Всякое желание отпало, и поделом. На заморский сучек - не разевай роток! Так-то!