Она

 Она ворвалась в Его жизнь, как лист, случайно сорванный ветром. Только не блеклый осенний, побитый дождём и выцветший от солнца, а зеленый, полный сил и энергии. Позвонила,… сказала, что ошиблась дверью, а осталась на всю жизнь…Она не была красавицей, длинноногой моделью с хваткой тигрицы и глазами кошки.…Но, едва взглянув на Неё, можно было понять, что пресловутые “глянцевые девушки”, гордо дефилирующие по осенним улицам, не шли с Ней ни в какое сравнение. В Ней было то, из-за чего средневековые рыцари кромсали друг друга на турнирах, а на поэтов нападала безумная тяга к лирике. Возможно, кто–то назвал бы это изюминкой, кто–то шармом, но Она не нуждалась ни в том, ни в другом уже по тому, что сама была частью этого. Её глаза всегда были широко открыты, из-за чего создавалось впечатление, что Она всё время удивляется тому, что творится в этом странном мире. Это было немножко необычно и безумно трогательно. Он никогда не мог сказать наверняка, что Она сделает в следующий момент и потому с интересом ожидал каждой новой минуты. Она никогда не смотрела прямо в глаза, всегда чуть ниже переносицы, или чуть выше бровей, ещё Её невозможно было обмануть, иногда Его это раздражало, но и сердиться на Неё было так же невозможно. Её нельзя было не удерживать, и нельзя было удержать…. Она ценила свою свободу выбора, но уважала желания других.… Иногда Ему казалось, что это всего лишь видение, Его видение, вот сейчас Он откроет глаза, и Она растворится, уйдёт, не оставив даже фотографии, а всё потому что Она безумно не любила фотографироваться, и всегда мягко, но неуклонно уходила от этого процесса. И вообще, Она умудрялась находить в себе массу недостатков, иногда так много, что из Её слов можно было заключить, что она – одно, сплошное недоразумение.… Но не смотря ни на что, она была той, с кем всю жизнь можно было прожить как один день, один час, один миг…главное прожить её, не дожидаясь очередного порыва ветра…