Эта история могла бы произойти с кем угодно, и произошла она с обыкновенным человеком по имени… Впрочем имя, в этой истории, не имеет значения, так как этот человек мало чем отличался от других. Он работал, как многие, на заводе, был женат, как многие, был среднего роста и телосложения, также как и многие другие люди.
Но вот эта история, произошла именно с ним. Хотя, могла произойти и с другим, таким же обыкновенным человеком, как уже и было сказано выше…
Зима, в тот год, выдалась снежная. Не было унылой слякоти и мозглости. После золотой Пушкинской осени, ударили морозы и сразу выпал снег. Он засыпал все окрестности, укрыл всю грязь и мусор, покрыл белыми шапками деревья и кусты…
Не смотря на, вполне ощутимый, мороз, путник радовался снегу, как радуются долгожданному гостю.
Снежок похрустывал под ногами и отвлекал от, несколько, однообразного пейзажа. С одной стороны, монотонно, тянулись усталые рельсы, а по другую сторону тропинки, пролегала водоотводная канава, заметённая до краёв пушистым снегом, кое-где траншея прерывалась перешейком или зарослями каких-то кустов, которые растут, решительно, везде и, и что характерно, никто не знает, зачем они растут и как они называются.
Сгущались поздние сумерки, но идущий был спокоен, до Дома оставалось совсем не далеко, а сию дорогу он знал, как свои пять пальцев.
В голове вертелись всякие-разные мысли. «Вот, уже в который раз, замечаю, правый каблук отходит, надо бы подклеить. Ладно, что-нибудь придумаем, а пока, впереди выходные и если бы удалось выкроить не много денег из семейного бюджета… или времени… Черт, меня бы побрал! Всё упирается в деньги и время!»
-Черт меня побери! – воскликнул он, зацепившись за что-то в снегу, и упал в канаву, подвихнув при этом ногу.
Выбираться было не легко, он весь укатался, и набрал полные полусапожки снега. Наконец-то он выполз на тропинку и поднялся. Нога настойчиво ныла, а снег в обуви неприятно холодил лодыжки. Он чертыхнулся ещё раз, и пошел ускоренным шагом, прихрамывая, в сторону Дома, глядя строго под ноги.
Мысли приходили в голову отрывками, неся с собой сумбур, и от этого он ещё больше нервничал, и ещё чаще чертыхаясь, упорно шел вперёд, не замечая ничего во круг.
И тут ещё, как назло, завелась не сильная позёмка. В другое время она бы только порадовала, но сейчас, всё как на зло!
Позёмка, медленно, но верно, заметала тропинку. И вот уже пропали из виду следы, но, не обращая на это внимания, путник упрямо шел, прихрамывая, вперёд.
Снег морозил уже щиколотки. «Наверно, - подумал он - снег растаял, и вода протекла ниже. Чёрт, как же мерзнут ноги!»
Сквозь сумбур мыслей, он обратил внимание на то, что на тропинке появилась вереница следов. Отметя это, отвёл эту заметку на задний план, и снова ругаясь в пол голоса, пошел вперёд.
Стало совсем темно, но тропинка была ещё хорошо видна. Через не которое время, но заметил, что следы, как бы, уменьшились в размере, как будто сначала шёл взрослый, а потом его заменил ребёнок. «Странно, - подумал идущий – может тот мужик ушёл на повороте, а от туда вышел какой-нибудь пацан? Хотя, следы не похожи на детские, они какие-то… какие-то… странные. Да черт с ними! Да, именно! Черт с ними!» И он снова заковылял, отметив про себя что, к боли в ноге, прибавилась какая-то тяжесть в левом плече. «Может, вывихнул или ушиб когда упал или выползал из канавы? – мелькнула мысль – да ещё это триклятый снег в сапогах!». И тут, из дальнего уголка мозга, мелькнула мысль: «А сколько времени я уже иду?» Он взглянул на часы, но ничего не разглядел – было уже совсем темно. «Ну и черт с ними! С одной стороны, - размышлял он, передвигая закоченевшие ноги – я иду уже, явно, дольше получаса, а раньше я этот путь преодолевал минут за двадцать, а с другой стороны, по такому снегу, в пургу,… в общем, странно всё это, а может и ни чего странного…»
Он снова обратил внимание на тропинку, и увидел на ней следы от… копыт. От неожиданности он резко остановился, и от резкой остановки снова свалился, на этот раз, рядом с тропкой, и как раз на больную ногу. Звучно ругнувшись, он перевалился на спину. «Нет, надо немного отдохнуть, - подумал путник, приподнимаясь на локтях, - а то эта стёжка меня доконает!» При этой мысли, ему послышался за спиной, с левой стороны, слегка сдавленный и ехидный смешок. Он резко обернулся, но увидел только молчаливые рельсы. «Значит, показалось, - подумал он, - ну вот, уже глючит. Действительно, надо посидеть, отдохнуть и во всём разобраться. Черт, как же мёрзнут ноги!»
Он огляделся, рельсы, кое-где кусты, канава с помятым снегом… «Ха! Кто-то тоже навернулся!»- злорадно усмехнулся он. И тут же, вновь, услышал тот же, жутковатый, смешок. Он огляделся, но картина не изменилась; рельсы, кусты, канава с примятым снегом и тропинка с отпечатками копыт. «Откуда же ЭТИ СЛЕДЫ? Черт, ну как же мёрзнут ноги, надо поскорее выбираться отсюда. Может это аборигены, тут, коров выгуливают, чтобы у них не было рахита, хрен их знает! Дались мне эти следы!»
Он попытался встать, но ноги его не слушались, Переведя взгляд вниз, он почувствовал, как у него повис кусок льда под сердцем, от увиденного. Вместо своих сапог, он увидел мохнатые лапы, которые заканчивались КОПЫТАМИ!!! Самыми настоящими копытами, чуть припорошенными снегом!
Мысли, ураганом, пронеслись в его голове, грозя снести остатки разума. Это он сам возился в этой части канавы, это он ходил по этой тропинке. По кругу, по чертовому кругу, или петле.
Он лихорадочно попробовал перекреститься, но пальцы не слушались, он вынул правую руку из рукавицы и во второй раз ужаснулся; пальцы приобрели какой то сероватый оттенок и оканчивались чем-то похожем на когти!
Мысли в голове метались как загнанные волки. Из сумбура мыслей он выхватил: «Отче наш сущий на Небесах, да святиться Имя Твоё, да прибудет Царствие Твоё, как на Небе, так и на Земле..» Дальше он не знал, но пальцы будто, оттаяли. А в голове пульсировала мысль – «Спаси и сохрани!» Постепенно, пальцы стали складываться в нужную фигуру, «Спаси и сохрани!», как в лихорадке твердил он. Наконец-то он смог сложить, непослушные, персты и стал неистово креститься. Он крестил свои ноги, всё во круг и снова крестился сам…
Через какое-то время, он почувствовал за левым плечом, сначала, сильное жжение, а затем, услышал пронзительный, леденящий душу вопль…
Что было дальше, он не знал, потому что просто отключился.
Когда он пришёл в себя, то снова лежал в канаве, подвихнув ногу и без правой рукавицы. «Господи, прости мою душу грешную», подумал он, выбираясь из траншеи, а затем ощутил приятное тепло и лёгкость сначала в правом, и в левом, чуть позже…
И путник снова зашагал по тропинке, чуть касаясь снега, а может, это ему только показалось. Но как бы то ни было, через пару дюжин шагов, он увидел огни своего Дома, в котором его ждала любимая и любящая Жена…
12.2001г.