Эдвард РАДЗИНСКИЙ «ЗАГАДКИ ИСТОРИИ» - М.: АСТ. 2006. – 2-е изд., испр. – 560 с. Тираж 5000 экз.
Из книги Э. Радзинского читатель узнает несколько версий жизни княжны Августы, известной как княжна Тараканова. Автор называет её «последней из дома Романовых».
И, как обычно, Радзинский описывает российское общество той эпохи как общество рабов. В России одна хозяйка – императрица. Остальные – рабы. Автор свято убежден, что именно так и выглядело российское общество той поры. Чтобы так ярко выписать «любовь раба» надо самому в душе быть рабом, обладать сознанием и разумом раба.
Радзинский задается вопросом – что является правдой в похождениях Казановы.
И резким контрастом – «Прогулки с палачом», где история французской Коммуны дана с точки зрения палача. И тут сочувствие автора на стороне монархов и аристократов.
После чего следует эссе «На Руси от ума одно горе» о Петре Яковлевиче Чаадаеве и его знаменитом «Философическом письме» к Екатерине Пановой. Позднее это письмо называли «Отходной России».
В этом письме Чаадаев писал, что высокая религиозность печально разнится от той душной атмосферы, в которой мы живем, всегда жили и, видимо, будем жить, ибо пребываем мы между Западом и Востоком, не усвоив до конца обычаев ни того ни другого. Мы – между. Мы в одиночестве. Если мы движемся вперед, то как-то странно: вкривь и вкось. Если мы растем, то никак не расцветаем. В нашей крови есть нечто, препятствующее всякому истинному прогрессу. У нас не существует внутреннего развития, естественного прогресса. Новые идеи выметают старые, так как они не вытекают из последних и сваливаются на нас неизвестно откуда. Наше прошлое, наша история – ноль. Наше нынешнее состояние – это мертвящий застой. Мы живем в настоящем, самом узком, без прошлого и без будущего, среди полного застоя. Одинокие в мире, мы ничего не дали миру…
Чаадаев обвинял православие, писал о том, что мы приняли христианство от безнадежно устаревшей Византии, которую уже презирали в то время другие народы. Влекомые роковой судьбой, мы отправились в презренную Византию, предмет презрения народов, в поисках нравственного свода, который должен был составить наше воспитание. И это не только раскололо христианство. Это не дало нам возможности идти рука об руку с другими цивилизованными народами. Уединенные в нашей ереси, мы не воспринимали ничего происходящего в Европе. Разъединение церквей нарушило общий ход истории к всемирному соединению всех народов в христианской вере, нарушило «Да придет царствие Твое».
И так далее, вплоть до конечного приговора – Россия не имеет ни прошлого, ни будущего…
Письмо ходило в рукописных списках, было широко известно. Позднее Надеждин напечатал это письмо в своем журнале «Телескоп», и вот уже полтора столетия эта история не дает покоя мыслящей России…
Письмо Чаадаева вызвало общее негодование публики, самого Чаадаева называли «извергом» и «неистощимым хулителем». Денис Давыдов, этот гусарский бард, обличал «аббатика», который бьет в гостиных «в маленький набатик», но Россия «насекомых болтовни внятием не тешит, да и место, где они, даже не почешет…»
Московские студенты пошли к попечителю университета графу Строганову оружия требовать, чтобы вступиться за поруганную честь России.
По-человечески мне понятна горечь и злость Чаадаева. Но невозможно понять Эдварда Радзинского, который смакует всю эту историю и симпатии которого явно на стороне маркиза де Кюстина, иронично указывавшего, как «непросто будет наказать клеветника, ибо в самой Сибири не найдется такого рудника, который был бы достоин принять нечестивца, предавшего православного Бога и предков».
Хоть и любопытно было читать эссе «О любви к математике», посвященное предсмертным дням Велемира Хлебникова. Но отрывки из «Досок Судьбы» нарушают гармонию текста, сосредотачивая всё внимание читателя на себе.
Самый яркий и самый удачный текст Радзинского – это «Театр времен Нерона и Сенеки». Пусть ситуация насквозь фантастична и вся из области предположений и гипотез, но остается главное – правда о том, что учителем юного Нерона действительно был Сенека. Величайший моралист воспитал величайшего убийцу…
К основным плюсам книги я осмелился бы отнести то, что мы читаем текст, а не слушаем экзальтированный фальцет Радзинского, который вызывает неприятие его теорий от чрезмерно эмоциональной манеры изложения, срывающейся на какие-то повизгивания.
Бывает так, что зачастую не книга плоха, а это просто в области эмоций НЕ МОЯ книга.
Мне лично она не понравилась, вызвала отрицательные эмоции или оставила равнодушным, но я понимаю, что это талантливая книга, которая не вошла со мной в «сердечный резонанс». Вот так и с книгой Радзинского мои отношения не сложились.
Хотя многое в этих текстах вызывает живое любопытство.
Вот только с автором мы стоим на разных точках зрения.