По глазам тоска, в глазах печаль, под глазами слезы. Высохли и лицо потрескалось, словно с ними ушла вся жизненная влага. Пустынно, завывает Сирокко, надоевшую песню за тысячи лет. Где-то на небе солнце, на которое и не посмотреть, так режет взгляд. Пески, пески, пески не радужного пейзажа, монохромность в желтом и белом... одинокая фигура – песок... Где-то за кадыком притаился глоток – так не сделать же... песок...
Это я. Сам сказал, сам сделал, сам решил. А теперь тешу себя надеждами и все делаю, что бы они не сбылись...
Продолжаю молчать и тешить себя иллюзиями – вернется... все вернется, дай время - не вернется... могу вернуться только я, еще раз...и потерять, да так, что потом не найти... Уйди, прошу...нет, надо просить себя – иди, не оборачивайся. Главное, идти так, что бы не встретиться, а то боюсь не удержусь, забуду, прижмусь, заплачу... Я никогда не узнаю, так ли она жестока...или просто не понял ее...
Понял или нет, в любом случае – это роковая ошибка, хоть что-то пытаться сейчас объяснить. Да и разве изменилось бы мое отношение к ней, пойми тогда, в первый раз – не любит. Нет. Она всегда говорила резко, обидно, с надрывом. Слушал внимательно, но всегда слышал...как ей тяжело, страшно, больно. Пока мог обнимать – обнимал...руки жгло, до кости пробирая – не расцеплял. Неужели...объятия ее душили? Возможно, сейчас...и это возможно.
Я иду, а она все так же птичкой бьется у меня в груди.
Я не знаю как тебя выпустить...
Haru`o7. /-hi