Армянские истории

Фома Заморский
Армянские истории
Или
Вход – рубль, выход – два!

 Армянские репатрианты (те, кто после резни 1915 года покинул страну, а потом решились вернуться в 1950-1960-е годы на историческую родину – в Армению, тогда уже в Армянскую советскую социалистическую республику в составе СССР) рассказывают много смешных и одновременно грустных историй. Вот две из них.

КАРО
 Один из репатриантов, сапожник Каро, приехал в Ереван из США с набором американского обувного оборудования, предназначенного для растяжки обуви. Всего взял десять шарнирных колодок. Такого оборудования в СССР никто никогда не видел.
 На таможне его трясли, как водится, по полной программе. Колодки были отобраны с составлением протокола для исследования в научно-исследовательском институте обувной промышленности – таможенники заявили, что они не могут сделать самостоятельное экспертное заключение о назначении диковинного оборудования.
 Вернули колодки через три месяца, вызвав Каро в Москву телеграммой. Приехал он за колодками – отдали только пять комплектов. Таможенники щурились, никак не объясняя причину исчезновения пяти колодок. Только потом Каро узнал, учинив скрытное расследование с помощью московских армян, что три колодки забрали в КГБ, а две колодки – в МВД.

ВАГИК
 Армяне, проживавшие в Австралии, решили попробовать вернуться в СССР. Всем ехать было страшно. Решили послать на разведку старшего сына Вагика. Он согласился.
 Родственники наказали ему по приезде написать им письмо и сообщить, хорошо в СССР или не очень. «Ну, ты знаешь», - сказал отец Вагика, - «Там КГБ будет письмо читать. Так что зашифруй сообщение. Пришли фотографию. Если ты будешь стоять, то значит, что тебе понравилось. Если же будешь сидеть, то значит, что там плохо». На том и договорились.
 Три месяца не было письма от Вагика. Наконец получили фотографию Вагика – он лежал. Вернулся Вагик в Австралию через шесть месяцев после отъезда. Сразу после фотографирования он бросился оформлять обратный выезд из СССР, на что ушло пять месяцев.

Со слов пожилого репатрианта записал Фома Заморский 27 февраля 2007 г.