Глава 8
Отныне, вся его жизнь стала ожиданием прихода Госпожи. Он ошивался возле телефона, кидался к каждому звонку и грезил, грезил. Никому и ни за что не признался бы, что рисовало ему его воображение.
КОШКА звонила, говорила: «Завтра жди!». Анатолий не выходил никуда из дома, лихорадочно наводил порядок и считал минуты.
Она приходила, заставляла мыть ей ноги, тщательно вытирать их полотенцем и на руках нести на тахту. Он вылизывал ей ножки, содрогаясь и вожделея, чтобы ему было приказано вылизать ее всю. Заваривал ей кофе, чай, делал массаж спины и ступней. Мечтал искупать ее целиком, выстирать белье. Лежал ковриком под ногами, был «столиком» для ее сумочки, подушкой, когда она хотела прилечь.
Возил ее себе по квартире, а она расспрашивала обо всем, что ее интересовало.
Анатолий научился ориентироваться по квартире «вслепую», умудрялся не врезаться в углы и огибать углы столика, который КОШКА периодически двигала, благо он был на колесиках.
Особенное наслаждение ему доставляло, получение восхитительных шлепков по обнаженному заду, за непонятные провинности. Он научился молча и усердно выполнять ее приказы, вилять не только хвостом, но и своим мужским достоинством.
Кстати вилять им он научился виртуозно, но, тем не менее, получал за это регулярные наказания. Дело в том, что когда Анатолий начинал маятниковые движения, увеличивая их амплитуду, ощущая, что она смотрит на данное действие, начинал «разогреваться». А потом наступал момент, когда «достоинство» гордо выпячивалось и просто отказывалось двигаться в этом режиме.
КОШКА хохотала, заставляла встать на колени и поводком ошейника стегала по заду. Вот когда он понял, почему именно такую длину требовала она сделать. Поводок шлепал по заду, а его кончик загибался книзу и прихватывал мошонку. Причем, поскольку длина была ограничена, кончик поводка только слегка «проходился», причиняя не боль, а желание ощущения большего воздействия.
Она дразнила его этим так, что он просто желал растечься лужей под ее ногами, возможно именно поэтому, КОШКА называла его Паддл.
После ее ухода, взвинченный до предела, он «опустошался», получая такое наслаждение, о котором даже не подозревал. Засыпал практически мгновенно, поутру вставал легкий, как воздушный шарик.
Шутил: «надо ошейник оставлять, чтоб было, за что зацепиться поводком, когда начну взлетать».
Анатолий постоянно размышлял, почему не ощущает унижения, а наоборот жаждет еще и еще прогнуться под нее, готов слизывать ее плевки, испытать боль от ее ударов. Возможно, потому что унижался перед женщиной? Разве можно унизиться перед женщиной, выполняя ее приказы? Для мужчины, по природе положено выполнять женские прихоти. А теперь он точно знал – любые!
- Почему я так боялся боли? Я хочу ее наоборот и очень сильно.
Сказать не решался - ему не полагалось говорить, полагалось молча и беспрекословно, выполнять любой приказ.
Когда она наконец-то допустила до своих потайных мест, он думал, что остановится сердце. Не сумев продержаться, сам непроизвольно «истек» с таким криком, что Кошка сильно и больно отхлестала его.
Всю ночь он бредил, вспоминая это ощущение снова и снова. Утром проснулся такой разбитый, как будто всю ночь, лопатой, рыл противотанковый окоп.
Впрочем, усталость была, тем не менее, приятной. А внутри все пело - вот оно, то, чего ему хотелось на подсознательном уровне, я счастлив и доволен!
Глава 9.
Анатолий лежал, смотрел в потолок и улыбался. Он периодически пытался сделать серьезное лицо, но буквально через минуту, улыбка снова расползалась. Он вспоминал последнюю встречу и шумно вздыхал. Это было что-то! Нет, не зря он захотел стать ее сабом, быть ее постоянным Паддлом…..
КОШКА извела его: позвонила, сказала «жди». Ждал, считая часы и минуты. Вместо звонка в дверь, телефонный: «Сегодня не буду, возможно завтра. Я позвоню!».
Ждал весь следующий день, не пошел на работу снова. Но снова услышал:
- Завтра жди!
Назавтра наконец-то пришла. Он вилял хвостом, вилял своим достоинством - встретил уже с ошейником на шее, на четвереньках. Хотелось скакать и прыгать подле нее: «Госпожа, Вы здесь! Здравствуйте..».
Прошла мимо него, прихватив по ходу поводок, больно шлепнула по заду.
- Сидеть и молчать! пока..
Анатолий закивал головой и сел прямо на пол.
« Хорошо, что тепло. На холодном полу, в холодное время, было-бы не очень приятно…» - ход мыслей прервали слова:
- Разрешаю сказать своей Госпоже, о том, что любишь ее!
- Госпожа, я люблю Вас, Вы такая потрясающе красивая! Вы Богиня! У Вас такие маленькие и прелестные ножки, ваши пальчики на ножках - это изумительные леденцы! Ваша кожа..
- Ползи сюда, ко мне!
Он пополз по полу, направляясь на звук голоса, уткнулся в ее ноги. Точнее шелковую ткань ее юбки.
«Так вот что шелестело, когда она пришла..» - улыбка «ушла» в пол.
- Сядь. Госпожа довольна тобой. Я хочу поощрить тебя, ты любишь шоколад?
Анатолий закивал головой - отвечать он мог, только с ее разрешения.
- Ну что ж, ты его наешься от души!
Он услышал снова шелест юбки, шорох движения…. и очутился у нее под юбкой! Юбка оказалась свободной и длиной до полу. Анатолий припал губами к ее стопам, обутым в туфли на высоких каблуках.
«Господи, как они умудряются ходить на таких ходулях?» - пронеслась в голове мысль, а язык и губы уже целовали и облизывали каблуки.
- Продолжай, Госпожа довольна! – ножка нетерпеливо дернулась.
Он, нежно поглаживая и облизывая ноги, стал подниматься вверх, явно чувствуя запах шоколада. Она шире раздвинула ножки, подернулась и, он ринулся к вожделенному месту…
Гладкие и нежные губы, податливо шевельнулись, его язык нащупал дольку шоколада…
О! От неожиданности он задохнулся и закашлялся, потом кинулся вылизывать шоколад со всем усердием, на что был способен. Его язык втапливался, ввинчивался и выискивал в каждом миллиметре ее внутренности, липкую и пахучую смесь, в которую превратился шоколад.
Страсть, неистовая страсть раздирала его, он еле удерживался, чтобы не опрокинуть ее и, навалившись всем телом, слиться с ней в монолит.
Как будто, прочитав его мысли, она потянула его за собой и упала на тахту.
- Не отрывайся, продолжай….
Шоколад растаял, прилип - ему приходилось вновь и вновь вылизывать, очищая ее плоть от него. Да это уже был и не шоколад, а какой-то непередаваемый по вкусу, коктейль. Его руки бегали по ее телу, лаская и хватая, мягкие и податливые формы. Он чувствовал, как напрягается ее тело; ее руки, вцепившиеся ему в волосы, тянули и рвали их; ногтями впивалась она в голову и раздирала кожу. Пальцами ног, ухватив его восставший молот, мяла и дергала, как будто пыталась оторвать… Это был тайфун, ураган чувств и ощущений.
Вопли освобожденности прозвучали в унисон…
Глава 10.
Отныне вся жизнь БАСА заключалась только в ожидании встреч с нею. Он перестал встречаться со своими подружками, не хотел идти в компанию к друзьям.
Механически выполнял свою работу, отмахивался от недоумевающих вопросов близких. Она, только она – его БОГИНЯ, вот в чем теперь был смысл его жизни.
Жил, буквально, от звонка до звонка, от встречи до встречи.
Каждый раз КОШКА придумывала что-нибудь новенькое, какие-то необычные шалости. Как-то принесла с собой воздушный шарик, вложила его в себя и заставила его надувать…
Другой шарик, который был надут до полуготовности, приказала лопнуть, с размаху припечатываясь обнаженным задом (ее требованием было – ничего кроме маски и хвоста). Он просто отбил себе пятую точку, пытаясь это сделать.
Ему было интересно играть с нею, и постоянно ждать, что она выкинет в следующий раз.
В следующий раз, она обмазала его липким медом и стала шлепать по телу ладошкой. Ладошка пришлепывалась с одним звуком, отлеплялась от кожи, с другим. Потребовала, чтобы он тоже шлепал себя и не только руками, пытаясь создать музыкальный ряд.
Вдоволь нашлепав его всего, потребовала, чтобы он пошел в ванную и, КАК СЛЕДУЕТ, искупался.
- Тебя ждет сюрприз! Можешь не торопиться, я должна настроиться.
« Неужели сегодня? Она меня изнасилует! О, моя прекрасная Богиня, я буду твоим рабом до скончания жизни! Не оставляй меня!» - его и тревожило, и возбуждало предстоящее истязание. Он снял маску и, напевая что-то, принялся тщательно мыться, готовясь к ее сюрпризу.
После купания, он постучал изнутри в дверь и, волнуясь, стал ждать разрешения выйти. Затем открыл дверь и снова постучал.
«Уснула что-ли, моя Богиня! Сейчас выйду без разрешения и получу трепку» - набравшись решимости, спросил: «ГОСПОЖА, я готов и жду Ваших указаний!»
Тишина обожгла холодом. Досада неудовлетворенности обуяла его, сорвав маску с лица, он бросился в комнату. Никого, кинулся к входной двери – не заперто, ушла….
- Вот так сюрприз! Ловко меня одурачили сегодня! Ну ничего, я оторвусь в следующий раз…
Анатолий долго не мог уснуть: сожалел о том, что она сбежала; возмущался таким ее подлым поступком; переживал, что не успел удержать ее.
Утром проспал и, наспех собравшись, помчался на работу. Весь день был посвящен анализу прошедшей встречи и поискам промахов в поведении.
« Почему она ушла так? Чем я ее огорчил? Пусть позвонит и придет, а я вывернусь наизнанку, заслужу ее похвалу и доставлю удовольствие. БОГИНЯ моя, не бросай меня!»