Митинг тв

МИТИНГ ТВ
(одноактная минипьеска)
Действие происходит в телевизионной редакции

- Думаю, все присутствующие знают, по какому поводу мы собрались. Власть уже в конец обнаглела, и не исключено, что наш канал у нас с вами отнимут. Эти люди, люди без стыда и совести, хотят войти в наш теледом, который мы строили столько лет. Они хотят сесть в наши кабинеты, захватить наши архивы, снимать нашими камерами и на наши кассеты. Я уже не говорю, что они хотят (подлецы) занять мою, то есть нашу самую красивую на телевидении студию. Ситуация очень серьезная… Какие будут предложения?
- Мы этого не допустим. Если они только переступят порог этого святого для каждого любителя свободы слова помещения, я первым сорву со стены… свой портрет!
- А я вообще закрою своим телом (если понадобится) табличку на двери нашего гендиректора!
- Да твоим телом можно и всю дверь закрыть…
- Ага, и весь кабинет…
- Господа! Не ругайтесь! Не забывайте, что в опасности – свобода слова… Наша с вами свобода говорить, работать… Прошу отнестись к этому серьезно. Я думаю, здесь собрались единомышленники… Все, так сказать, попутчика уже нас покинули… И так, я повторяю вопрос: какие будут предложения?
- Нужно организовать митинг протеста! Пусть люди, народ, наши телезрители выйдут на улицы всех городов.
- Всего мира!...
- Ну, хотя бы, для начала – нашей страны – и скажут…
- А что они скажут?
- Ну, пусть скажут, что они не будут больше смотреть телевизор!..
- А они захотят?
- Чего?
- Перестать смотреть телевизор.
- Глупый вопрос! Как же они смогут смотреть телевизор, если НАС здесь не будет?
- Ну не нас, другие будут…
- Мне что-то непонятен ваш спор. Вы что, хотите сказать, что людям все равно – нас смотреть или не нас?
- А вы хотите сказать, что нет? Конечно, все равно.
- Ваша позиция кажется мне странной. Даже более чем… Как это – зрителю все равно? Такого быть просто не может!
- Я тоже согласен с вами. Не может такого быть. Вот, возьмем, к примеру…
- Меня…
- Нет, вас, конечно, тоже, но для начала – меня! Это что ж, хотите сказать, что, если Я перестану снимать свои репортажи и рассказывать о том, кто и как проголосовал в Думе, народ сможет узнать правду?
- Да никогда!
- Ну вот, а если наш уважаемый… перестанет анализировать события, страна будет продолжить двигаться по пути реформ?
- Ну, это ты загнул…
- Господа, среди нас есть люди, которые еще не определились… Скажи прямо – ты с нами или нет?
- Я с вами. Ну я хочу просто работать, делать свое дело…
- Просто работать теперь не получится… На митинг идешь?
- Я не митинговый человек…
- Вы посмотрите на него! Он, видите ли, не митинговый! А как снимать самые дорогие проекты на нашем канале – он первый!..
- Я не пойму, что вы хотите на этом митинге?
- Как что!!! Свободу слова!!! Не прикидывайся слепым, все видят, что они в опасности!
- Да… С вами, ребята, трудно говорить… Я, пожалуй, пойду.
- (Уходит)
- Отщепенец!
- А он мне вообще никогда не нравился… Выскочка!
- А это его улыбка во весь рот!..
- А эти его интонации знатока всей истории российской…
- А эта его отвратительная манера – подходить и переворачивать собеседнику галстук, мол, «старик, при твоих деньгах такие фирмы уже не носят…»
- При твоих деньгах уже и на таких машинах не ездят…
- Что?
- Ничего. Это я так. Мысль продолжил…
- Господа! И все-таки вернемся к митингу… Я думаю, что нас поддержат миллионы…
- Мы же их уже истратили…
- … миллионы простых людей, телезрителей, которым совсем не безразлично, КОГО им покажут по телевизору! Они любят только нас!
- Потому что мы – профессионалы!
- Потому что мы – суперпрофессионалы!
- Потому что мы лучше всех в мире снимаем сюжеты…
- И мы лучше всех в мире их монтируем!..
- И мы лучше всех в мире их озвучиваем!
- А какие мы делаем ток шоу!
- Да таких ток шоу у нас вообще нет ни на одном канале!
- И не в одной стране мира!
- А вы посмотрите, какие у нас работают корреспонденты! Это же просто чудо какое-то. И где мы их только нашли? Таких же нигде не делают!..
- Как – где? Мы же и сами вырастили!
- А разве еще кто-то сможет таких корреспондентов вырастить? Да ни в жизни!
- Секрет изготовления наших корреспондентов уже утерян…
- Да сейчас и людей-то таких не найдешь! Вы только посмотрите друг на друга, ребята!
(Все смотрят друг на друга)
- Мы ж с вами – звезды!
- Мы – профессионалы!
- Да! Мы профессионалы! И звезды – наша профессия!
- Звезды – профессия астрономов!
- И наша – тоже… К тому же астрономов никто не знает, а нас знают все!
- И все нас любят!
- И все понимают, как им без нас будет плохо.
- А нам без них будет все равно хорошо!
- Да, потому что мы – звезды. А какие у нас операторы!
- Наши операторы работают круглосуточно!
- Операторы у нас, конечно, тоже ничего. А какие у нас ведущие! Вы где-нибудь видели таких ведущих, как у нас? Лично я – нет.
- Да я даже представить не могу, чтобы где-либо были такие ведущие, как у нас. Это просто абсурд!
- Да на других каналах вообще не ведущие, а так, не пойми кто…
- Ага, без слез не взглянешь на этих ведущих…
- А на наших ведущих народ смотрит, не отрываясь…
- Потому что наши ведущие, личности харизматические.
- Одно слово – звезды!
- Да, звезды, профессия наших ведущих…
- А ведущие с других каналов, даже и на ведущих-то не похожи…
- А те, кто похож на ведущего, все равно не умеет с ведущими работать…
- Да, как-то у них это не очень получается… Смех один…
- Я очень забавляюсь, когда вижу (случайно) какого-нибудь ведущего с другого канала… Он (она) прямо-таки пыжется всем показать, вот, мол, я ведущий. Но все же телезрители видят, никакой он не ведущий, а так, пузырь надутый.
(Сидящий за компьютером человек говорит):
- Господа! Тут по электронной почте поступают письма в нашу поддержку… Вот… Из Государственной Думы… Лидер фракции… пишет: «Я уверен, что вы – команда. Команда звезд. Я готов выступить, где угодно, чтобы под присягой подтвердить – Вы ребята – звезды! Вы – профессионалы! Наша фракция (пока не полностью, всего три человека) – с вами! Так держать!» И тут же продолжение. Вот от бывшего президента бывшего государства пришло: «Я считаю, что гонения вашей телекомпании – очень серьезное наступление на свободу слова, очень серьезный поворот назад к тем трагическим страницам нашей истории…»
- Ладно, мы поняли, что там еще?
(Входит популярный ведущий, слегка взлохмачен, но в супердорогой одежде)
- Привет! Я только что с самолета. Прервал свой уик-энд… Какая сейчас весна в Провансе, братцы… А эти замки… Как будто декорация от сказки «Кот в сапогах»… М-да… Меня сейчас снимают? Направьте еще одну камеру… И что там у вас со светом? Что? Это собрание закрыто? Жаль… Ну что ж… Господа! Моими устами сейчас говорит Борхес и Аристофан! Моим языком управляет Заратустра. Губами – Сократ, руками – Спиноза, а мозгом, видимо, и сам Всевышний… Я хочу, господа, посмотреть в глаза… Да, в глаза (начинает заводиться). В глаза той сволочи, той сволоте, той сволочуге, которая завтра побежит выполнять приказы новой власти, той своботище, которая понесет новым кровопийцам и душителям свободы слова хоть одну бумажку на подпись… Мы с вами тут, как команда, команда моряков! И мы не бросим наше судно. Мы пойдем с ним на дно! На самое дно, господа! Я хотел бы посмотреть в глаза той гадине, которая потом по тихому всплывет и пойдет служить этим проходимцам!… (Смотрит на часы). Ой-ля-ля! У меня самолет в Амстердам! К митингу буду…
(Уходит под аплодисменты)
- Ну что, господа, на чем мы остановились?
- На письмах в нашу поддержку.
- Это понятно, а вообще…
- На том, что наши ведущие – самые профессиональные ведущие.
- И самые компетентные.
- И что звезды – профессия наших ведущих.
- Господа, не стоит забывать и о нашем руководстве! Потому что такого руководства, как у нас, нет нигде!
- Ни на одном канале!
- Ни в одной стране!
- Ни на одной планете!
- И почему только нашей бедной страной не руководит НАШ руководитель?
- Кстати, вы пишите титр после новостей, кто именно руководит?
- Сейчас пишем.
- Правильно. Народу нужна ясность…
- Тем более, что телезрители вас любят.
- Они вас всегда смотрят.
- Они вас всегда слушают.
- Они только вас смотрят и слушают.
- Потому что вы заставляете людей задуматься.
- Не то, что другие ведущие аналитических программ.
- Ха, ну ты тоже скажешь «аналитических»! Да на каком канале есть хоть еще одна аналитическая программа. Это ж смех один, а не аналитика. Да у них и самих-то аналитиков нет. Это же редчайшая профессия!
- Вымирающая… Я хотел сказать, что новой поросли нет… Так, мелочь одна… Пузатая… Они или оскорбляют или вообще продались. А вы – вы не такой… Вы всегда такой обстоятельный, не спеша говорите, не спеша мыслите… Мы с женой когда смотрим, всегда удивляемся, как вам удается одним простым, как бы ничего не значащим мычанием, и такие мысли выдавать! Вот, думаем, это класс!
- Да уж! Иной ведущий, так называемой «аналитической программы» час будет говорить и ни черта не поймешь! А вы, немного помычите, и уже все – как на ладони!
- Да-а, это, брат, талант! Они же вашего мычания, как огня боятся. За это и закрыть хотят! Но мы не сдадимся!
- Лично я готов тут сутками дежурить, чтобы наш руководитель имел конституционной право мычать в своих авторских программах на любые запретные темы…
- Говорят, они сегодня ночью собираются таблички свинчивать…
- Пусть только попробуют… Пусть только войдут… Мы им покажем…
- Где раки зимуют…
- И где таблички висят… Шутка.
(Пауза. Все неодобрительно смотрят на шутника).
- Ребята! К нам пришел главный редактор службы информации соседнего канала! Он хочет нас поддержать!
- Позволим?
- Пусть. Хотя, конечно, по правде-то сказать, канальчик у них так себе. Да и служба информации – слабенькая.
- И корреспондентики неопытные.
- И ведущие никакие не звезды, а так – люди обычные…
- И новости даже не их профессия…
- И вообще непонятно, кто их смотрит. И вообще, кто-то смотрит?
- Лично я – нет. А вы?
- Да что вы такое говорите? Мне что, смотреть нечего? Я свои-то репортажи еле успевают посмотреть… А тут еще – чужие… Что я -враг своим глазам, что ли?
- А вы думаете, я враг своим глазам? Я лучше радио послушаю… Дружественное нам…
- А я и радио не слушаю. Это надо себя не уважать, чтобы слушать людей, которых… которых… (презрительно) даже по телевизору не показывают… Что они там могут сказать?… Чего бы я до них не знал?..
- Спокойно, господа, спокойно. Все же этот человек (показывает на вошедшего) пришел к нам, как друг (презрительно смотрит на вошедшего). Да, как друг – оказать поддержку… Я думаю, этот благородный порыв (смотрит на вошедшего еще презрительнее) мы должны оценить (брезгливо отворачивается).
Главный редактор соседнего канала.
- Ребята, то, что с вами происходит, это, конечно, беспредел…
- Мы тут – не ребята. Мы тут – господа…
- Не важно. Господа, то, что с вами происходит, это же чистой воды наступление на свободу слова. Я вас понимаю, как никто. Я сам был в подобной ситуации… Ну тогда я по неопытности совершил массу ошибок! Ребята, то есть, господа! Я вас прошу – не повторяйте моих ошибок. Мы – вместе! И это очень важно! Вас поддерживает бывший президент бывшего государства. Это очень большой плюс! Ребята, то есть, господа! Только не совершайте ошибок! Иначе они вас раздавят! А вместе с вами и – свободу слова! И помните – наш канал с вами!
(В тишине и под презрительными взглядами уходит)
- В следующий раз пусть свою поддержку по электронной почте пришлет! И, вообще, проследите, чтобы тут посторонние не шлялись. У нас важное собрание, решающее, быть в России свободе слова или не быть… И устраивать балаган ни к чему…
- Лучше бы он, чем по чужим собраниям шастать, в своем коллективе провел. Рассказал бы корреспондентикам своим, неумехам, как сюжетики снимать…
- Да он сам не умеет их снимать, что он им расскажет… Они же его на смех и поднимут…
- И ведущую свою научил, как новости читать…
- Да он и сам-то не умеет… Его самого – учить и учить…
- Лично мне было бы стыдно работать корреспондентом у такого ведущего…
- И в такой программе… Как у него…
- И вообще, даже на одном канале с ним мне было бы стыдно работать… Я не могу допустить, чтобы мой бриллиант, мой сюжет находился в дешевом обрамлении…
- Ну это ты уж слишком… Бриллиант, даже если его воткнуть в кучу дерьма, все равно остается бриллиантом.
- Ты, если хочешь, может втыкать свои бриллианты куда угодно. А для меня очень важна сама атмосфера, так сказать, контекст…
(Появляется дружественный ведущий с дружественного радио. Борода всклочена, глаза горят. Очки немного запотели.)
- Ребята, только что у нас в прямом эфире на радио был известный политик, бывший кандидат в президенты. Он сорок минут говорит. И мы так поняли, что он вас поддерживает. Сейчас он едет сюда.
- Тем не менее, господа, что мы решим с митингом? Будем проводить?
- Естественно. Если бы дело касалось только нас, это одно. Но тут дело касается десятилетнего завоевания демократии - свободы слова.
- А если учесть, что никто, кроме нас, никто правду народу не говорит, то защита нас – это и есть защита свободы слова!
- Сейчас сюда, кстати, приедет политик-депутат. Нужно решить, как нам это получше использовать…
- У него же есть неприкосновенность!
- Ну и что?
- Как что? Его нужно поставить возле кабинета нашего руководителя. ОМОН не посмеет его избивать, а он не позволит ОМОНу свинчивать табличку нашего руководителя.
- И еще хорошо бы уговорить нашего политика-депутата на голодовку!
- Да, и чтобы вместе с ним в знак протеста против захвата нашей телекомпании голодала вся его фракция!
- Лучше – вся Дума! Большой будет резонанс… Представляете в «Новостях» - «…сегодня спикер Государственной Думы упал в голодный обморок. Вот во что вылилась его поддержки телеканала…»
- Лучше тогда уж, весь народ чтобы начал бессрочную голодовку… От этого резонанс будет еще больше…
- Да народ и так уже начал голодать…
- За нас?
- До нас.
- Не плохо было бы поговорить с нашими людьми в Сенате США. Если Сенат такой большой страны, как Америка, начнет голодовку в знак протеста захвата нашей телекомпании, нашему правительству придется прислушаться…
- Хорошо было бы, если бы мы поговорили с нашими людьми в нашем Правительстве. Может, они тоже начнут голодовку против захвата нашей телекомпании.
- Хорошо бы поговорить с Президентом… Если бы он согласился немного поголодать… Деньга три-четыре, чтобы привлечь внимание к захвату нашей телекомпании…
- Если еще несколько крупных держав поддержали бы голодовку в знак протеста.
- А потом голодовка бы перекинулась на другие континенты…
- Это была бы акция! Представляете, люди всей земли перестали бы есть и пить в знак протеста нашей телекомпании.
- И тогда бы сразу бы по сытому виду могли бы видеть, кто с нами, а кто нет.
- Кто за свободу слова, а кто против!
- Кто против, мы и так знаем…
- У этих людей – не стыда, не совести… Как так можно… Войти в чужой дом, и усесться, как хозяин!
(Человек за компьютером)
- Тут открытое письмо пришло. Наш эстет написал…
(Все вскакивают, подбегают к компьютеру)
- Да не толпитесь. Я вслух прочту. К нашему руководителю обращаются… «Ты, - пишет, - привязал всех пацанов пуповиной к своей программе и ничего хорошего из-за твоей программы и из-за своих пуповин в жизни не видят».
- А ведь считался едва ли не самым стильным у нас на канале… Да, что с людьми-то происходит. Да-а… Друг познается, значит, в беде, а ведущий – в борьбе… На митинге… Ну-ка, позовите секретаршу. Я ему ответ надиктую..
- Да может, не стоит пачкаться. Снисходить, так сказать, на его уровень.
- Опускаться до перебежчиков.
- Втягиваться в его грязную игру.
- Ничего. Я ему так отвечу. До конца жизни помнить будет. И на страшном суде его будет жечь мой глагол… Значит, записывайте: «Мне не понятно, кого ты называешь пацанами? Солидных звезд корреспондентов, половина из которых уже давно забыла про своих пуповины. (Смех, аплодисменты) И почему ты сам, столько лет был привязан пуповиной к нашей телекомпании и пил нектар невозвращаемых кредитов? (Смех, аплодисменты)
- Да уж, умеете вы ответить…
- Прямо на отмашь… Теперь не утрется…
- Да он же супротив вас – просто мальчишка. Жизни еще не видел.
- Да он вообще больно много о себе возомнил. А сам, кроме стихов Пушкина, ни одной книги не прочел.
- Ага. Стен апы с 38-го дубля в интертерах дворца записывал.
- А его бы под пули.. В Чечню. Вот там бы пусть в белом костюме по окопам побегал.
- Бормоча, «мой дядя самых честных правил…»
(Голос)
- Господа, приехал политик-депутат!
(Входит политик-депутат со своей свитой. Лицо помятое, но глаза умные).
- Здравствуйте! Сейчас мои помощники добиваются законного разрешения на проведение митинга… Думаю, в субботу… Если мы сейчас не отстоим вашу телекомпанию, о свободе слова на ближайшие столетия в России можно забыть…
(Голоса)
- Отстоим!
- Мы не отступим ни на шаг!
- Долой этих жуликоватых проходимцев!
(Руководитель обращается к помощникам)
- А что у нас с рейтингами за эту неделю?
- Несмотря на то, что отменены все программы, кроме новостных, рейтинги – просто загляденье.
- А пишут – кто руководитель?
- Пишут, пишут… Особенно народ с удоволтвием смотрит на наши редакционные коридоры в прямом эфире. С этим даже Поле чудес не может конкурировать…
- Еще бы! Вот оно – настоящее интерактивное телевидение… Значит, так, господа, значит с митингом в нашу поддержку вопрос решен. Начинайте анонсировать его в новостях. Уверен, народ придет…
(Входит корреспондент с кассетой)
- Я только что с улицы, общался с народом, с нашими телезрителями. Все – за нас!.. Давайте посмотрим… (Включает магнитофон. На экране возникают один за другим простые люди):
« - Ваш канал в нашей семье – самый любимый. Это прост безобразие, что они с вами делают!
- Я вот привык, к примеру, футбол по вашему каналу смотреть… А теперь что? Лично меня футбол по другим каналам не интересует.. Я хочу смотреть только ваш канал и только ваш футбол.
- Неделю назад я купил себе телевизор. Большой, цветной… Теперь пойдут отнесу его в магазин. Пусть деньги вернут. За чем он мне теперь…
- Десять лет назад я защищал Белый дом… (крики прохожих) Ах, это ты защищал Белый дом! А ты, мразь! Граждане, бейте его. Я поймал эту сволочь…». Начинается потасовка в кадре.
(Руководитель канала хмуро.)
- Ну, это нужно вырезать, а остальное в экстренный выпуск новостей. Без сокращения.
(Корреспондент вынимает кассету, уходит. Сидящий за компьютером человек):
- Тут открытое письмо главного проходимца и захватчика. К нашему уважаемому руководителю обращается (читает): «…вы превратили свой канал в информационную заточку, при помощи которой шантажируете власть…»
- Каков наглец!.. Дальше…
- «Вместо того, чтобы снимать сюжеты и делать новостные программы вы подбиваете своих сотрудников выйти на баррикады…»
- Мерзавец! Дальше…
- «А ваши демагогические рассуждения о свободе слова жирными от фуа-гра губами…»
- Вот подонок. Да у него и рожа-то… За версту мерзостью несет…
- Да у него одна фамилия чего стоит!
- А имя!
- А отчество!
- А напарник его! Вернее, подельник! Это же издевательство над нашим народом! Таких – и каналом руководить!
- Нашим каналом!
- Да без нас никто наш канал смотреть не будет. Это очевидно!
- Ничего, господа! Если все же случится непоправимое, будем вещать из подполья…
- Из вашего винного погребка?
(Все неодобрительно смотрят на шутника. Тот смущается).
- А сейчас давайте составим план нашего митинга. Вне всяких сомнений я должен выступить первым. И вкратце обрисовать ситуацию со свободой слова в России.
- Может, для целесообразности первым выступит кто-то другой. Ну, чтобы подготовить народ к вашему выступлению. Чтобы люди загодя стали скандировать ваше имя.
- И фамилию…
- Ну да, и фамилию. Чтобы ваше выступление легло, так сказать, на подготовленную почву.
- Хорошо. Пусть первым выступит первый заместитель. Думаю, на разогреве его можно использовать… Теперь о съемках. Митинг нужно давать в прямом эфире. Пусть режиссеры посчитают с главным оператором, сколько нужно камер. Возможно, понадобится кран…
- Да, мы займемся.
- Теперь, о выступающих.. Думаю, должны, прежде всего, выступить «лица канала». Те, кого народ знает и любит. Никаких бумажек. Все от чистого сердца: свобода слова в опасности, Россия на краю тоталитарно пропасти. Захват телекомпании – дело незаконное. Я – ваш рулевой. Хорошо бы еще, чтобы нам политик-депутат что-то сказал. И найдите двух-трех правозащитников, каких-нибудь узников совести. Пусть повспоминают, как КГБ их в психушках держал, уколы колол и на митинги о свободе слова по выходным не выпускал. Пусть спросят, хотим ли мы возврата к прошлому.
- Может, какие деятели культуры сгодятся?
- С этими сложнее. В отличии от узников совести, они бесплатно глотку драть в нашу защиту не будут. Им денег на их фильмы и постановки подавай… Та еще публика.. Помните этого неблагодарного режиссера-депутата? Мы ему кино сняли, а он нас же потом грязью облил…
- Ну, кино-то он сам снял…
- Ну, деньги-то наши! Если он такой умный, взял бы продал свою дачу с квартирой и снимал бы свое кино…
- А между прочим, в недавнем интервью курирующий нашу телекомпанию олигарх сказал, что есть вещи поважнее денег…
- Ага, если бы я взял у кого-то кредит один миллиард долларов и не отдавал бы, я бы тоже всем ходил и говорил: «Есть вещи поважнее денег!»…
- Что ты имеешь в виду?
- Да так, ничего…
(Все неодобрительно смотрят на выскочку)
- Тебе что, мало платят?
- Платят хорошо, но другим-то больше!
- Люди всегда не довольны своей зарплатой. Но еще больше – чужой..
- Да я не только о зарплате. Я еще и о кредитах… Почему одним – все, а другим – ничего?
- Потому что одни работают лучше, а другие – хуже…
- Да? А почему, один чуть что, в командировку – то в Америку, то в Англию, то в Австралию на игры какие-нибудь Олимпийские. А другие тут только по помойкам с камерами лазают…
- Потому что хорошую командировку нужно заслужить.. Снимать заметные сюжеты, репортажи. «Профессию - Репортер». Ага, снимешь тут заметный сюжет. Один приходят на работу к обеду, выспавшиеся, сытые, снимают на вечерний выпуск. И все их смотрят и знают. А другие, как негры, приползают на работу под покровом темноты, всю ночь горбатятся. А сюжет в шесть утра покажут и - привет…
- Да, кто-то в Канах фестиваль из года в год освещает, а кому-то только расчлененные трупы в Московской области достаются.
- Или еще хуже. Весь день стоят с камерой у какой-нибудь тюрьмы и ждать, когда выйдет прокурор и что-то скажет. А может и не выйдет и не скажет…
- Точно! Они тут себе теплые места нагрели, а ты – стой сутки у ЦКБ и жди проезда машин с больным президентом.
- Что мы вам тут, подставка для микрофонов. Мы все-таки журналисты… У нас – высшее образование…
- Тут некоторые так устроились неплохо. Неделю они работают, неделю - отдыхают.
- И плюс еще отпуск у них месяц! Летом!
- А тут, как проклятый, по ночам весь год, командировки только в сторону Костромы, отвратные гостиницы…
- Дешевая водка!
- Дешевые девки!
- И - отпуск две недели зимой!
- А кредитные квартиры с коттеджами – белым людям!
- А тут так устроено, что ты хоть двадцать лет тут работай, а белым все равно не станешь!
- Конечно, у вас же белые уже давно назначены. И хрен вы на свое место кого подпустите!
- И хрен вы кому особняки свои уступите! Кто-то раз в год по кругленькой сумме получает (помимо зарплаты), а кто-то концы с концами еле сводит.
- Кто-то от жены уйдет и годами себе квартиру снимает. А у кого-то дома по всей Европе. И по две квартиры в Нью-Йорке.
- И жены у кого-то коллекционных автомобилях с охраной разъезжают. И дети по Америкам и Англиям учатся…
- Господа! Я что-то не понял. Разве здесь собрались не единомышленники? Разве здесь собрались люди, которым безразлична свобода слова в России? Разве мы с вами не одна команда?
- Одна…
- Конечно, мы вместе… Мы – команда…
- Команда профессионалов… Новости – наша профессия.
- Мы – команда звезд! Звезды – наша профессия!
- Звезды - профессия астрономов. А наша – новости.
- Да кто такие эти астрономы? Их никто не видит и не знает. А нас видят все!
- И знают нас все!
- И любят! Потому что мы – звезды и…
- Господа, пора собираться на митинг… Прошу поднять руки, кто будет выступать…
(Все, как один, вскакивают, поднимают возбужденно руки.)
(Гаснет свет. На сцене быстро сменяются декорации. Включается свет. Никого из прежней публики на сцене уже нет. Студия новостных программ соседнего канала. Здесь тоже собрание. Выступает печальный главный редактор новостей (который приходил выражать поддержку)).
- Ребята, я только что говорил по телефону с олигархом, который курирует наш канал. Он сказал, что принял решение ИХ всех взять на этот канал. А ИХ руководителя назначить генеральным директором нашего канала. У хозяина контрольный пакет акций и мы ничего не сможем с ним сделать. Придется принимать новые правила игры. Кто хочет, может остаться. А лично я - ухожу…
(Голоса:)
- Да как это можно!
- Они что, придут сюда на правах хозяина?
(В это время за окном началась трансляция митинга в защиту слова)
- Как так можно? Мы строили свой информационный дом, а теперь сюда придут чужие люди?
- Будут сидеть в наших кабинетах?
- Снимать нашими камерами?
- На наши кассеты…
- Сидеть за нашими компьютерами…!
- Мы протестуем!…
(С уличного митинга доносятся почти те же самые слова)
- Нужно заявить во все средства массовой информации, что мы протестуем. Это произвол!
- У нас есть свой зритель. Он нас поддержит!
- Какая наглость! Они собираются стать здесь хозяевами!
- А что же мы?
- Да ничего! Они же – звезды! Они же профессионалы! Новости – их профессия…
- А наша?..
- Нужно организовать митинг! В защиту… (с грустной улыбкой главный редактор новостей смотрит на своих коллег и подчиненных)

Занавес
 15-16 мая 2001 года.