Я стригусь наголо электромашинкой российского завода "МИКМА". Раз в три месяца.
Сегодня после процедуры я выхожу на улицу.
- ЗдорОво, Шарик!
Этот бездомный взъерошенный пёс провёл в подъезде нашего дома всю зиму. На общественных харчах и благотворительной подушке.
Собачий дух почему-то отчётливо раздаётся только на нашем девятом этаже.
Итак, я выхожу во двор и, вдохнув свежего подмосковного воздуха, поворачиваю назад.
- Чёрт, печать забыл!..
Шарик вежливо отходит в сторонку.
Я возвращаюсь, забрасываю в портфель печать, забываю посмотреться в зеркало и направляюсь к остановке.
В экспрессе я сплю.
На автовокзале мой стриженный профиль привлекает внимание прыщавого мента.
- Сержантбоб Бубббабббов, - чеканит этот придурок. - Предьятббовббвб докумббвоаб!
Я протягиваю паспорт.
- Чтобоббыбыб выббв Москвевткбек?
- Работаю я тут, - откровенничаю я.
- Кембыббыоб?
- Главным редактором детской газеты, - признаюсь я.
- Всегбылодлатлоб, - сержант недовольно откланивается.
Метро принимает меня с пронзительным фатализмом.
Сплю до "Чистых прудов".
Люблю я бульвар!
Помашешь Грибоедову, пройдёшься по аллее, перелезешь через оградку, свернёшь направо, полюбуешься церквушкой, а тут и типография - милое сердцу строение с часто меняющимся ВОХР-ом.
- Артунянц?
- Угу.
- ФеГе?
- КаДе...
- Пожаста, проходим!..
В лифте прихорашиваюсь. Главное, улыбаться.
Вера не меняется - та же задница, то же притворное безразличие к производственному процессу.
- Снова НЕНАДИСКЕ?
- Угу... - я протягиваю тонкую папку со страницами очередного тщедушного номера нашей газетёнки. - Макет...
- РазрезАть? - этот вопрос она задаёт мне на протяжении 13 лет.
- Нет, - повторяюсь я.
- Значит, не разрезаем...
- Угу.
- Счёт выставлять?
- Можно...
Я разглядываю дерево в кадке. Вот вымахало, а! А мой лимон сдох...
На третьем этаже курит Санёк на лавке.
- Привет, - говорит уборщик. - Покурим?
- Сань, я уже седьмой год не курю.
- А зря! Ты садись-садись!
- Как жизнь? Рассказывай...
- Да вот, понимаешь, штангу соорудил из утюгов...
Санёк выдерживает философскую паузу.
- Типа?
- А взял у матери старые утюги и присобачил их к граблям. Тренажёр, на фиг, я тебе скажу!..
- Ну а - вообще?
- Бен Ладен беспокоит!..
- Типа?
- Евреев жалко! Настрадались... Не разделяешь?
- В некоторой степени... А как с этим делом?
Я шлёпаю себя по подбородку.
- Только по четвергам!
- А почему по четвергам?
- Так ведь пятница - конец рабочей недели!..
- Карен! - сверху высовывется голова Веры. - Точно не разрезать?
- Точно, - говорю.
Всё - домой.
У метро очередной сержант останавливает грузина. Слава Создателю, мой нос значительно меньше. Не терплю однообразия...
Сплю до "Щелчка".
В экспрессе смотрю в окно. Мимо проплывает Россия... Это ведь Россия?..
...Ты уже дома.
- Устал?
- Устал, - отвечаю. - От собственного кретинизма.
Поначалу задёргиваешь занавески. За ними прячется страна. Звёзд не видно. Звёзды спят.
Затем забираешься под одеяло.
...Раньше слово "одеяло" я писал через "а" - "одеАло"...
Ты тёплая. Безумно тёплая.
Я обнимаю тебя.
Ласкаю.
Времени навалом.
...Звёзды спят. Не мешают...
Шёпот, ароматы, волосы, пальцы, губы, нежность. Пронзительная такая. Всякий раз. Пронзительная и единственная. Раньше было иначе. Раньше хотелось ещё и ещё.
А она - единственная. Такого не повторить.