Я живой

 
 


 памяти Ильи Зимина.
 
Илья Зимин - журналист цикла передач « профессия- репортер. Трагически погиб 26 февраля 2006 года
 
 

 

 Джип мчал их по пыльной дороге.
Из окна они видели степи с огненными тюльпанами и алыми, словно кровь маками; видели стройных, смуглых казашек и озорных мальчишек в цветных тюбетейках. Мальчики удивленно смотрели вслед машине, поднимая изогнутые брови.
Конь не конь, ишак не ишак, верблюд не верблюд.
Рычащее чудище, изрыгающее огонь. Страшно.
А пассажиры мчались дальше, наблюдая другую жизнь: видели пастухов и стада верблюдов, мудрых седых аксакалов, сидящих на ступеньках домов, изредка спрашивали дорогу. Говорящих на русском языке людей, было немного, и им приходилось напрягать буйную головушку, чтобы получить ценные сведения.
Спокойно было в этом краю.
Ничего не нарушало это спокойствие. Люди еще не знали самого главного. А иначе бы шли вереницей, поклонится священному животному.

Дорога постепенно ушла под уклон, степи сменились широкими равнинами. Удивительный край. Но где же главный символ этих прерий - дикий и стремительный конь?

За рулем сидел вихрастый парень в очках, рядом с ним темноволосый с острым кадыком и вытянутым подбородком.
-До того люди странные пошли, ей богу,- рассказывал водитель.
-Неудивительно, в наше-то время,- усмехнулся его сосед.
-Было у нас в городе одно событие, краевого масштаба - открытие постамента. Вовремя нужно быть на нем. Но нет. Пробки, сам понимаешь. Не удалость настроить камеру. Но потом решил: сниму на любительскую, а потом если что, перегоню у друга. Он тут же был.
А людей видимо-невидимо, оркестр играет, казаки поют, губернатор в сторонке стоит.
Ну, а мне страсть как хочется посмотреть на все это. Поздно было уже идти к коллегам, и я решил побыть в качестве зрителя: начал через людей протискиваться, а то вообще ни хрена не видать. И знаешь, что произошло дальше? Они стали шипеть как гуси, хватать за рубашку со словами: Куда лезешь? Мы же стоим.
А я им раз, и корочку под нос. Действует как отрезвляющее средство, Андрей. Сразу присмирели, но продолжали недоверчиво поглядывать: не шарлатан ли я.
- Что ж, делать, Вадик, коли, мы выбрали себе такую специальность как журналистика, нечего нам ныть. Ты еще легко отделался. Хорошо, что тебя не накостыляли и не послали. Леонида, вон, нашего послали в такую даль, что он теперь не знает куда приткнуться.
- Да бросьте вы, ребята,- отозвался третий пассажир, который до этого лишь прислушивался к разговору,- никуда его не послали. Он человек с чувством собственного достоинства и уволился, потому что обстоятельства вынудили. Он теперь на ПЕРВОМ работает.
-Вот дает,- удивился Андрей. - Каким ветром его туда занесло, а Илюша?
-Я и рассказываю,- ответил Илья.- Его пригласили. Директор ПЕРВОГО. Костик. Знаешь такого?
-А что ж не знать. Как пить дать, знаю.
-И это большая честь для ПЕРВОГО иметь дело с Леонидом. Он профессионал своего дела и слов на ветер не бросает, - закончил Илья. Жаль, конечно, «Намедни» больше не увидим.- Ну, что скажешь?
 - Я тебя разыграл,- объявил Андрей.
Илья сначала удивился, а потом весело рассмеялся. Обижаться он не умел. Такой он человек. Непохожий на журналиста - открытый, добрый, которому чужды злоба и подлость.
 Удивительно, как подобных людей заносит в столь непростую профессию. Чтобы быть журналистом, необязательно СТАТЬ. Стать и быть - это разные слова.
Нужно иметь талант. Видеть стороны этой сволочной жизни, иметь контакт с людьми. Илья оставался САМИМ СОБОЙ. Пользовался всем тем, чем его наградила природа. И о чем бы ни были его репортажи, неизменным оставалось всегда одно: яркий талант, острое и справедливое авторское слово.

В салон машины из открытого окна врывался пропитанный свинцовой тяжестью и пылью воздух. Вдали прозрачной дымкой синели горы.
Рядом с Ильей стояла большая черная сумка и из нее выглядывала его любимица - операторская камера, через которую он показывал зрителям, то, что видел своими глазами: ЖИЗНЬ С РАЗНЫМИ ЕЕ СТОРОНАМИ.
 Ему покорилась Москва, где он достиг высот журналистского мастерства и прославился. Получил признание коллег, став в 2002 году лауреатом ТЭФФИ в номинации «Лучший репортер».
 Илья закрыл глаза.
Несмотря на все свои успехи, он не очень любил столицу. Он не считал ее своим городом. Его тянуло на Дальний Восток, где осталось много друзей, где могучий Амур, снежные сопки видны из окна, а вокруг самая настоящая тайга,- места необыкновенные своей неповторимостью...

 
Илья почувствовал легкий толчок и понял, что машина остановилась. Он открыл глаза.
Вадим сидел за рулем и барабанил пальцами по рулю. Андрей курил.
...Илья снял куртку, бросил в салон и засучил рукава рубашки.
-Ну, что, там? - он открыл крышку капота.
Тот час из него повалил густой белый пар.
-За полчаса управлюсь,- бросил он Вадиму, который залез рукой под сиденье. - Мы с отцом часто ремонтировали нашу старушку. Сейчас она на пенсии. А у него Форд Мондео.
Ну, нашел, чемоданчик то?
Вадим, кряхтя, передал Илье черный чемоданчик. Что это был за чемоданчик, знают любители езды, которых неожиданно застают в дороге поломки разного рода.
Пока Илья разбирался с карбюратором, Вадим с Андреем переговаривались.
-Проклятые китайцы, воруют запчасти, а мы потом расплачиваемся,- кипятился журналист.
-Не китайцы, а корейцы,- поправил Андрей... И вообще они не виноваты. А виноваты?
Кто виноватые?
-Вот именно, мы даже не знаем, кто виноваты, что наши машины ломаются! - заключил Вадим.
-Ребята, а давайте сделаем репортаж о том, кто виноват, что наши машины ломаются? - в салон заглянул Илья с перепачканными руками. На лице у него играла озорная улыбка.
Вадим и Андрей переглянулись. Взрыв хохота заполнил кабину джипа.
-Ну и Илюха.- Ну и шутник,- Андрей хлопнул рукой по бедру.
-А что,- подхватил Вадим, - он прав, давай доставай камеру, будем снимать, как Илюха чинит карбюратор.
Друзья снова расхохотались.

- И, правда, справились. Уложились аккурат, в полчаса,- джип снова мчался по равнине.
-Это потому что поломка оказалась пустяковой,- отозвался Илья.
-Это потому что руки у тебя золотые,- Андрей повернулся к другу.
Илья улыбнулся и запахнулся в свою кожаную куртку.
-Смотрите, тучи уходят,- неожиданно сказал он.

И действительно, свинцовая тяжесть, которая так напугала наших друзей в начале пути, мало - помалу начала уходить. А вдалеке все так же синели горы в прозрачной дымке. Удивительная погода.
Джип в мощном корпусе мчался по дороге, словно летел, чуть подпрыгивая на невидимых кочках.
Илья смотрел по сторонам, и как небо раскрывалось им, так и душа его раскрывалась навстречу жизни, навстречу тому, что он видел. Ему хотелось вскочить и крикнуть из окна: «Я живу в этом прекрасном и яростном мире. Я рад, что в нем живу. Я живой!»
И сдерживал себя, что бы этого не сделать.
Илья был ребенком, большим ребенком. Был наивным и очень добрым. Верил каждому розыгрышу, а потом смеялся.
Да, он был журналистом, маститым, писал размышления на серьезные темы, но при этом оставался таким, какой есть. Любящим жизнь и людей в нем. Он даже в упырях видел людей. И репортажи у него получались яркие и живые как он сам.
Он верил, что своим примером сможет сделать людей лучше.
И чуть не поплатился за это. Как-то его до полусмерти избили двое «братков», когда он пытался им что-то объяснить на своем человеческом языке. Результат плачевный: ему сломали ногу.
Но все равно Илья не мог оставаться озлобленным к внешнему миру как его друзья, Андрей и Вадим. Они называли себя злыми собаками, а его человек-солнце. И душа Ильи еще сильнее тянулась к жизни, как цветок к солнцу.
-Мы едем-едем-едем в далекие края,- неожиданно запел Вадим.
-Мы везем с собой,- подхватил Андрей,- а что мы с собой везем?
-Операторскую камеру,- подсказал Илья.
-Операторскую камеру,- затянул Андрей,- что бы снимать чудо природы - единорога.
-Да, - закончил Вадим,- единорога. - Вот дал же бог жизнь этой твари,- он усмехнулся. Только подумайте - единорог! Фантастика, ей богу. Откуда в наше время, полное всяких перипетий, место какой- то кобыле, да еще с рогом. Ума не приложу!
-Между прочим,- заметил Илья,- не каждый день новое чудо.
-Ты считаешь эту кобылу чудом?- удивился Андрей. Значит ты чудак, Илюха.
-Еще какой,- добавил Вадим. - Расчудесный чудак, - и улыбнулся.
Но Илью вдруг ощутил вину перед удивительным созданием, над которым подшутила мать- природа.
«Он имеет право на жизнь - думал журналист. Он с изъяном, но не виноват в этом. Хорошо, что люди, у которых он появился, поняли это и не убили его».
Но внезапно журналист осознал, почему они этого не сделали. Илья вспомнил, как им позвонили хозяева жеребенка и предложили сенсацию за кругленькую сумму.
Журналиста охватила обида, досада и злость.
«Продажные шкуры» - гневался Илья. Из малыша сделали денежный мешок.
 В голове у молодого человека разрасталась острая обличительная статья.
«Они хотят сенсацию, они ее получат. Бьюсь об заклад, сами прибегут, будут деньги предлагать, что бы мы не показывали... Нет, голубчики, скажу, ваш поезд ушел. Называется, назвался груздем, полезай в кузов. Скажу, поделом ваши деньги. От них смрадом несет. Не будь я журналистом!
Идея эта так понравилась Илье, что он решил обязательно воплотить ее в жизнь. Но следом другие мысли заполонили журналиста. На этот раз более серьезные.
«Если человек рождается с изъяном или имеет хоть малейший изъян, он уже считается изгоем. Ему не хотят помогать. Не то, что бы видеть, даже признавать!
Среди животных, он погиб бы. Да и это понятно. Если ты слаб, ты обречен. Только сильные особи должны бороться за существование, что бы иметь возможность оставить после себя потомков. Это животный мир, первобытный закон, гласящий: «Если ты слаб, ты погибнешь, ешь, или тебя съедят».
Илье припомнились строчки из повести «Белый Клык»:
«Жизнь - это неутомимая жажда, а мир - арена, где сталкиваются все те, кто, стремясь к насыщению, преследуют друг друга, охотятся друг за другом; арена, где льется кровь, где царит жестокость, слепая случайность и хаос без начала и конца»
Илья был потрясен этой книгой. Ему казалось, что это не плод фантазии автора, а было, происходило на самом деле. Книга эта жестокая своей правдой.
Но люди ведь не животные. Или сегодняшняя действительность постепенно превращает нас беспощадную мразь? А мы свыклись и погружаемся в эту грязь с каждым разом все глубже и глубже. Но кто спасет нас, кроме нас самих?



Илье стало мерзко от этих мыслей. Он досчитал до десяти, что бы успокоится.
«А ведь наверняка, и я чудо природы,- осознал внезапно он. Ведь вместо того, что бы бороться за существование, я мир принял таким, какой он есть. Отчего же тогда люди обходят меня стороной и не трогают? Ведь им ничего не стоит растоптать, уничтожить все то светлое и чистое, что есть в моей душе. И мне ничего не стоит стать таким как все. Но Я НЕ ХОЧУ СВОЕГО ПАДЕНИЯ.
Люди остановитесь пока не поздно. Что же вы творите? Разве вы не понимаете, что с вами происходит. Венец природы опускается подобно его далеким потомкам, все ниже и ниже. Когда- то человек был на вершине иерархической лестнице, теперь же он, увы, в самом низу. И ЕМУ НИКОГДА НЕ ПОДНЯТЬСЯ НАВЕРХ. НИКОГДА.

Вспышки злободневных идей, словно свет в ночи, озаряли молодого человека. И он понимал, что это еще не конец.
Илья посмотрел на Андрея и Вадима. Андрей дремал, прислонившись головой к креслу, Вадим же пристально смотрел на дорогу. Никто из них и не догадывался, что происходило в голове у их товарища.
Внезапно джип налетел на кочку, машину тряхнуло. Андрей очнулся, и посмотрел вокруг. Потом сплюнул в окно и спросил у Вадима:
-Долго еще? Сил моих больше нет. Едем с шести часов. Да и есть хочется.
- Ничего, потерпишь, - ответил Вадим.- Я сам хочу.
-Будете сандвичи?- спросил Илья, который решил, что не мешало бы ему открыть свой маленький секрет.
-Когда ты успел их сделать?- спросил Андрей.
-Когда вы камеру грузили в машину,- ответил Илья
-И молчишь,- усмехнулся Вадим. Но коли так, давай сюда наши обед и ужин.
На пять минут в машине воцарилась тишина. Корреспонденты сосредоточено жевали гренки с сыром и салями.

«Видел бы сейчас эту картину Леонид. Представляю, что было бы. И это журналисты НТВ...
-Спасибо, Зима,- поблагодарил Вадим. Можно сказать, ты спас нас он неминуемой смерти. А я то думал, что мне придется пить только верблюжье молоко.
 - Слухай, Илюха, а у тебя больше ничего нет. Витчинки, например? - спросил Андрей. Или сухариков?
 
 -Да, сейчас тебе витчинки. Может еще кофе с какаво?- Вадим
снизил скорость.
- Не помешало бы,- отозвался Андрей.

Все трое рассмеялись.
-Илюха, вот ты подумай, что бы мы без тебя делали,- внезапно произнес Вадим, и остановился посреди равнины.
- Я не знаю,- пожал плечами Илья. Обходились бы как нибудь.
- Нет, Илюха, без тебя нам было тяжело. Ты знаешь, что таких людей как ты, вообще нет. Ты один такой.
-Да ладно, Вадик, прекрати, не придумывай,- отмахнулся Илья.
-Я серьезно,- лицо Вадима в этот момент было каменно. Ни одна жилка на его лице не дрогнула.
Андрей как-то сжался в своем кресле. Словно ожидал раската грома.
-Илюха, дай я пожму тебе руку,- сказал Вадим. И это не за бутерброды. А за, то, что ты настоящий мужик, настоящий человек, не в обиду будет сказано тебе Андрей. Я тебя уважаю, Андрюха, но Илью, я люблю, потому что он мой самый лучший друг.
Илья слегка порозовел, но руку все же протянул.
- Илюха, пообещай мне, нам, что чтобы не случилось, ты всегда останешься таким как есть, таким как сейчас.
-Не будь я журналистом,- пробормотал Илья.
Это было его коронное слово, коим он подтверждал серьезность своих намерений.
-Вот и славно,- лицо Вадима чуть посветлело.
 Но то, что произошло следом, не ожидали ни Илья, ни Андрей. Вадима словно прорвало. Он говорил взахлеб, не задумываясь, о том, какое впечатление производит. Раз он начинал говорить, значит, он в этом нуждался. И НЕ ТЕРПЕЛ, ЧТОБЫ ЕГО ПЕРЕБИВАЛИ. И все его слова были обращены к Илье.

-В тебя верят, потому что ты настоящий, не фальшивка.
Я знаю тебя. Но знаешь ли ты меня? Что у меня на уме?- глаза Вадима горели.
Хоть я журналист, я злая собака. Я ненавижу этот мир, этих людей про которых снимаю репортажи, потому что никогда не ожидаешь, что у них на уме. В глаза юлят, а потом нож в спину. Ненавижу нашу страну, где тебе не доверяют, и ты никому не доверяешь, где правят жестокие твари. Знал бы ты, как я устал! Я каждый день должен бороться за существование, пахать, чтобы заработать на хлеб. Горбатиться, чтобы потом все отобрали! Да воздух которым, я дышу отравлен! Все отравлено: хлеб, деньги, души человеческие. Я ненавижу все это, и нас ненавидят, потому что мы всевидящее око. И ЧАСТО НЕ ДОГОВАРИВАЕМ. НО ЭТО ЖЕ ВО БЛАГО ЛЮДЯМ, КАК ОНИ НЕ МОГУТ ЭТОГО ПОНЯТЬ.
Но ты Илюша, не поддавайся этому, слышишь!
Вадим схватил друга за куртку и стал говорить ему в лицо:
Слышишь, не поддавайся. БУДЬ ТАКИМ КАКОЙ ТЫ ЕСТЬ. ПОТОМУ ЧТО БОЛЬШЕ НА ЗЕМЛЕ НЕТ ЧЕЛОВЕКА ПОДОБНО ТЕБЕ. Я НЕ ХОЧУ, ЧТО БЫ ТЫ СТАЛ ЗЛОЙ СОБАКОЙ, ВРОДЕ НАС С АНДРЮХОЙ. ОБЕЩАЙ! ОБЕЩАЕШЬ?
- ОБЕЩАЮ,- пробормотал Илья.
Вадим помолчал, а потом произнес:
-Илюха, вот, что хочу сказать: тебя природа наделила очень редкими человеческими качествами, такими как целеустремленность, доброта, честность, открытость, а самое главное у тебя есть талант. Не просто талант, ТАЛАНТИЩЕ. Ты яркий журналист, такой, какой только может быть сияющая звезда среди триллиона других звезд в огромной ГАЛАКТИКЕ, которая загорается раз в столетия. И сколько бы мир не рождал других талантливых людей, они никогда не затмят тебя. Потому что ты НАСТОЯЩИЙ, а такие люди рождаются раз в сто, в тысячу лет. НЕ МЕРКНИ, ИЛЮХА НЕ ЗАКАТЫВАЙСЯ. ТЫ ГОЛОС СВОЕГО ВРЕМЕНИ, ЭТОГО ****СКОГО МИРА. ЖИВИ, ТВОРИ, Я ПРОШУ, ТОЛЬКО ЭТО, БОЛЬШЕ НИЧЕГО. ПОКАЗЫВАЙ ЛЮДЯМ, КТО ОНИ НА САМОМ ДЕЛЕ!
Илюха, хоть тебе скоро пойдет четвертый десяток, многие люди, теряют к этому времени все, что у них за душой, все, что они приобрели, спиваются, садятся на иглу, теряют голову, но я верю, что ты не сделаешь этого. Я ВЕРЮ. Немногим Я ДОВЕРЯЮ СЕГОДНЯ. НО ТЕБЕ Я ДОВЕРЯЮ, КАК БРАТУ, КАК ДРУГУ. КАК ЧЕЛОВЕКУ, КОТОРЫЙ НЕ ПРЕДАСТ, КАК ЧЕЛОВЕКУ, КОТОРЫЙ ДАЖЕ МУХУ НЕ ОБИДИТ, ЧЕРТ ПОБЕРИ!


 -Прости, Илюха,- Вадим обмяк.- Просто накопилось. Может больше мне не придется говорить это тебе.
Все мы смертные, легкая мишень. Ведь за нас никто не заступится. Сейчас каждый сам за себя. До чего мы дожили! Боже, мой!
Вадим рванул дверцу, вылез из джипа, отошел и сел камень, что возвышался неподалеку.
Илья вылез следом, подошел к другу и сел рядом с ним.
- Красота удивительная,- произнес он,- не сравнить с Москвой, где пробки, да витрины. Да, Вадик? Ты как? в порядке?
-В порядке,- сумрачно отозвался Вадим
-А ты знаешь, предлагаю снять репортаж о приключениях трех русских в Казахстане? - пошутил Илья, но Вадим не отреагировал.
-Все, что ты сказал, увы, горькая правда. Все мы умрем. Этого никому не избежать. Но пока мы живы, Вадик, мы живы. Мы ведь не зря живем. Мы пришли на этот свет определенной задачей, и пока ее не исполним, не умрем,- Илья потряс Вадима за плечи.
 Никто просто так не рождается и не умирает. И ты, и я, умрем, но не сегодня, в другой раз. Каждому отмерен свой срок. Дружище, не грусти. Посмотри, какая вокруг красота. В загробном мире такого не увидишь..
- Ты Илюша прав, сто раз прав, тысячу раз прав. Прости, я дал волю эмоциям, а это не допустимо в профессии журналиста. Спасибо тебе друг.
-Ничего, зачтется,- Илья доверчиво улыбнулся и похлопал Вадима по плечу.
 Вдруг внимание друзей привлек странный гул и голос Андрея.

- Лошади, дикие лошади,- кричал он, показывая рукой. Достать камеру?
Илья и Вадим посмотрели туда, куда показывал Андрей.
В нескольких километрах от них с топотом и ржанием несся табун. Но что это был за табун!
Нет, не погоняемый пастухом, а дикий, стремительный, неуловимый. Нет, эти лошади никогда не знали жестокости человека, ни кнута, ни трензелей, ни палки. Разномастные, с длинной струящейся гривой они словно летели по воздуху.
-Нет, камеры не надо,- сложив руки рупором, крикнул Илья. Пока настроишь, убегут.
И Илья, и Андрей, и Вадим с замиранием сердца смотрели на необузданный, стремительный символ казахских равнин, на удивительно красивое и слаженное существо, и в их сердцах словно вал, за валом накатывались чувства преклонения перед зрелищем, подобному самой жизни.
 
 25.12.06