Той ночью я сидел у костра один, вся моя бригада отправилась спать в казарму. Вернее это сейчас казарма, а раньше был детский сад. Забавно наблюдать, как двухметровые мужики мостятся на детских койках. На полках, в пыли, словно призраки в лунном свете, ещё из прошлой жизни лежат игрушки, а стены украшают детские рисунки. Пол покрыт кусками битого стекла и слоем осыпавшейся штукатурки.
Была прохладная весенняя ночь, на небе светила полная луна. Я залез в рюкзак и достал оттуда книгу, совсем новую на вид. Золотыми буквами было написано на обложке: «Сказки». Я провёл пальцем по страницам, и вереница сухих листьев посыпалась на меня. Я стал собирать листья с земли, разглядывая в свете костра. И тут я заплакал. Я сидел, и слёзы капали на жёлтые клочки забытой осени в моих руках.
Много лет назад, когда я был ещё ребёнком я собрал эти листья в парке и придя домой, бережно вложил их среди страниц этой книги.
***
Весна. Прекрасный солнечный день. Двор, в который мы пришли, встретил нас зияющими чёрными дырами в окнах девятиэтажек. Я знал этот двор. Я прожил в нём всю жизнь, до того как всё началось, как кончилась жизнь, и началось выживание. Глядя в оптический прицел, я перебегал взглядом от окна к окну, пока не увидел окно своей квартиры. В рамах всё ещё были стёкла. На кухне всё ещё висели шторы. Сердце моё замерло, на миг показалось, что всё как раньше.
«Ты чего там разглядываешь? Идти надо»,- окликнул меня голос товарища. «Иду»,- повесив винтовку на плечо, я побежал за своей командой. «Сейчас по квартирам пройдёмся»,- сказал командир: Консервы, спички, лекарства, короче всё что сохранилось, и что в походе пригодится.
Я поднялся на этаж, где когда-то жил. Дверь лифта была открыта, но вместо лифта была тёмная пустота шахты. Подойдя к двери, подёргал за ручку, она не поддавалась. Можно было вынести дверь, как в десятках покинутых квартир, в которых мы побывали, но эта квартира была моя, к тому же, в потайном кармане рюкзака лежал ключ. Я уже и не надеялся вернуться, но ключ и не думал выбрасывать.
Последние годы я жил здесь с мамой, женой и сыном. Я отправил их подальше отсюда на специальном поезде с семьями военнослужащих. Больше я о них ничего не слышал, но пообещал найти.
Я повернул ключ в замке, дверь поддалась. В нос тут же ударил сухой запах, квартира давно не проветривалась. В первую очередь прошёл на кухню, под ногами зашелестели листья: все комнатные растения засохли и осыпались. Открыл окно, потом заглянул в холодильник, нашёл полбутылки водки, пару консервов, положил это добро в рюкзак. Дальше, направился в спальню. В спальне всё заросло толстым слоем пыли. Я провёл рукой по пыльным книгам на полке. В солнечном свете, струящемся через окно, одна из книг засверкала золотыми буквами. Книга со сказками – воспоминание о детстве, я мечтал, что буду читать сыну, когда он подрастет, но не дождался этого дня. Я взял её с полки и, протерев от пыли, сунул в рюкзак: «Вот сын обрадуется, теперь он уже большой». Потом я обшарил шкафы, нашёл аптечку, перочинный нож, туристические спички, нитку с иголкой и сунул всё добро в карман. Ещё раз, оглядевшись, я покинул спальню. Закрыв окно на кухне, вышел из квартиры и запер дверь. Ключ вернулся в потайной карман, на законное место. Теперь я вряд-ли сюда ещё вернусь, хотя кто знает.
***
Я помню день, когда пришлось защищать военный эшелон от беснующейся толпы. Один за другим, словно осенние листья, люди «опадали» на землю. Город, который ещё недавно был населён людьми, со своими радостями и проблемами, ежедневными заботами, опустел. Жители были эвакуированы, настала пора и нам убираться. Единственными обитателями города сейчас остаются малочисленные бандитские группировки – любители брошенного барахла – люди, которые уже пересчитали в твёрдую валюту каждый день пребывания в этом городе - день, отнимающий год.