ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ К СТОЛУ, ИЛИ ПИР ВАЛТАСАРА
Приглашение на неоткрывшуюся выставку
Давно я знаю художника-экспозиционера Авета Тавризова. Вот уж кто никогда не страдает от отсутствия замыслов! Целые стаи идей роятся в его голове, рвутся наружу. Как правило, это бредовые идеи, изначально невыполнимые. А иначе у Авета просто не было бы стимула для работы. Он предпочитает идти напролом и сражаться с ветряными мельницами. Поэтому, наверное, все его идеи осуществляются — даже самые бредовые.
Авет любит рассказывать невероятные истории. Вот и на сей раз он пригласил меня в свою мастерскую посмотреть макет новой выставки, а заодно попотчевал еще одной байкой. Есть у него приятель, большой знаток старины и любитель по чердакам полазить. Залез он недавно на чердак одного замескворецкого дома, предназначенного на слом, и обнаружил там чемодан, битком набитый фотонегативами. А на них — Сталин. Да какой! Не тот, официальный, что больше четверти века пялился с огромных плакатов и газет, подобно Медузе-Горгоне, превращающей нас в камень. Нет, совсем другой — бытовой, домашний, можно даже сказать, милый.
...И у Авета родилась очередная идея: сделать выставку, оттолкнувшись от двух обликов этого человека.
Всякая вера нуждается в культовых обрядах. Сталинские “богослужения” — это шумные застолья, на которых гости прославляют Хозяина, слагают в его честь тосты и гимны. Это — слияние злата, серебра и драгоценностей, подчеркивающее великолепие и торжественность момента (кажется, замученный в Соловках христианский философ Павел Флоренский называл это “красота как символ святости”). Это — недоступные голодающей стране чудеса кавказской и русской кухни. Это, наконец, сам Хозяин, скромный и мудрый, каким и должен быть земной бог, улыбающийся сквозь усы.
Ах, эти усы, такие притягательные и убаюкивающие, ах, это отеческое мурлыканье!.. Не дают они покоя нынешним кандидатам в земные боги! Вспомните обаятельнейшую усатую физиономию орденоносного генерала Руцкого. Если бы не эти усы — очаровательный атрибут диктаторской власти, — может быть, и не стоило бы в который раз затевать порядком надоевший разговор о Сталине. Теперь ведь все чаще говорят о том, что он неинтересный объект для изучения. Но так ли уж неинтересен человек, поставивший на колени всю страну? Так ли уж он мелок если его имя до сих пор шепчут перед сном вместо молитв голодные и оборванные старушки, чья вера не принесла им ничего кроме морального крушения?..
Но вернемся к выставке, рабочее название которой — “Валтасаров пир”. В центре ее Авет Тавризов задумал разместить не то стол, не то алтарь в виде огромной пятиконечной звезды, заставленный всевозможными яствами. Но все это — бутафория. Настоящая пища — на тарелках, где будут размещены композиции из фотографий расстрелянных, замученных, пропавших без вести людей. А вокруг — многочисленные изображения Сталина. И того, домашнего, с отеческой улыбкой. И того, бронзового, которого во множестве штамповали для “богослужений” местного масштаба — в Домах культуры, в школах, на заводах... Вот он справа, ласково улыбается, принимая букет из детских ручонок. А вот он слева, огромный и суровый. Вот он — рябоватый, земной, обыденный. Вот — отретушированный, сияющий, величественный. “То он в бронзе, а то он в мраморе, то он с трубкой, а то без трубки...” Добряк? Злодей? Папа симпатичной дочки? Отец всех народов? Любитель грузинской кухни? Людоед?..
Конечно, решение достаточно лобовое, с элементами “кича”. Но впечатляет. Даже в виде картонного макета. А уж в натуральную величину, должно быть, шарахнет здорово! Кроме того, не надо забывать, что сама эта выставка — лишь декорация, на фоне которой и произойдет главное действо.
Дело в том, что “Валтасаров пир” — это не только самостоятельная экспозиция, но и третья часть серии литературно-публицистических выставок, которые Авет Тавризов проводит совместно с Государственным культурным центром-музеем В.С.Высоцкого. Авету кажется, что он создал новый жанр, точного названия которому еще нет. Пока что он пользуется иностранным словечком — “хэппенинг”, но это не исчерпывающее определение его открытия.
Новый экспозиционный жанр выведен на стыке политики, литературоведения и песен Высоцкого.
Новое направление в экспозиционном искусстве требует новых форм общения со зрителем. Унылый и хрестоматийный рассказ экскурсовода здесь категорически неприемлем. Требуется заинтересованность в теме, умение ассоциативно мыслить, актерское мастерство наконец. Этим требованиям в достаточной мере отвечала Людмила Абрамова, вторая жена Владимира Высоцкого, художественный руководитель музея его имени, которая стала полноправным соавтором проектов Авета Тавризова, продолжая и развивая его идеи.
“Приы Валтасара” рождают множество захватывающих литературных ассоциаций. Что вспоминается в первую очередь? Конечно же, “Пир во время чумы”. Бал у Воланда. “Допущенные к столу” из сказки Фазиля Искандера “Кролики и удавы”. Стихи Тютчева, ставшие эпиграфом к первой выставке Авета Тавризова:
Блажен, кто посетил
сей мир
В его минуты роковые.
Его призвали всеблагие
Как собеседника на при.
Правда, к новой экспозиции более подходят строки из песни Высоцкого “Про нечисть”:
Соловей-Разбойник
главный
Им устроил буйный при,
А от них был Змей
Трехглавый
И слуга его — Вампир.
Пили зелье в черепах,
Ели бульники,
Танцевали на гробах Богохульники...
А еще бы я хотел услышать на этой выставке песни Галича — лучшее, на мой взгляд, из всего написанного о кровавом генералиссимусе. И про палачей, что ходят друг к другу в гости и поют “о Сталине мудром, родном и любимом”. И про то, как Сталин явился к колыбели младенца Иисуса Христа посмотреть, кто же это вздумал тягаться с ним славой? И, конечно, про шагающие по ночной Москве бронзовые и гипсовые изображения “великого кормчего”.
А еще, были бы уместны здесь стихи Окуджавы:
Стоит задремать
немного,
Сразу вижу Самого.
Рядом, по ранжиру
строго,
Собутыльники его...
Одним словом, многое слышится, многое вспоминается. Жаль только, что выставка может не состояться.
Потому что у Авета Тавризова все идеи бредовые. И эта тоже. А денег не ее выполнение требуется много. А у музея Высоцкого их нет...
Впрочем, может быть, кто-нибудь и поможет Авету сделать эту выставку. Потому что все его бредовые мечты рано или поздно сбываются...
“Век” № 6, 1995 год