Через пару минут мы уже были в безлюдном, впавшем в зимнюю спячку сквере. Уже начало темнеть, зажигались фонари. Здесь можно было бы спокойно поговорить, если бы не этот собачий холод.
— Так что ты там говорил про частного детектива? — заглядывая мне в лицо, спросила девчонка.
— А тебе нужен детектив? Тогда считай, что тебе повезло. Я тот, кто тебе нужен.
В ее глазах появилась насмешка.
— Все ясно, Агаты Кристи начитался. А почему мне помощь предлагал?
— За красивые глаза, — ответил я честно.
Награда за честность не заставила себя ждать: я увидел ее глаза смеющимися. Интересно, кокетство — это у них врожденный рефлекс, или приобретенный?
— Тебя как зовут? — спросил я, медленно коченея.
— Аня. Слушай, давай заскочим куда-нибудь погреться, а то у меня уже все хвосты поотмерзали.
Оглядевшись, я заметил светящуюся сквозь ветви вывеску какой-то забегаловки.
— Догоняй! — сказал я, и мы ломанулись напрямик к спасительному теплу.
Забегаловка называлась «У Миши», но мне было все равно у кого, лишь бы согреться и поесть. Мы расположились за столиком у стены и потихоньку оттаивали. Звучал какой-то блатняк, но за стакан горячего чая я готов был простить даже это.
В меню из горячего оказались только сосиски с тушеной капустой. Я хотел было заказать по две порции, но Аня сказала, что ей хватит и одной. Официант предложил спиртное, и я попросил принести нам по сто грамм водки. Для «сугреву». Дама не возражала.
Я предложил тост за знакомство. Девушка, выпив, закашлялась, потом со смехом сказала, что ей еще не исполнилось восемнадцати, и меня могут привлечь за спаивание несовершеннолетних. Детский сад.
После второй порции сосисок я почувствовал, что мое настроение значительно улучшилось. Аня сидела напротив, обхватив тонкими пальцами посудину с чаем и, вдыхая горячий пар, загадочно поглядывала на меня.
Я, наконец-то, мог рассмотреть ее без мешковатой куртки. Фигура у нее — что надо. Ноги длинные, ну и все остальное на месте. И зачем она одевается в унисекс? Мне, конечно, больше нравится, когда девушки носят юбки и всякие там разрезы-вырезы. И чтобы длинные волосы. А у Ани светло-русые волосы коротко подстрижены, топорщатся на макушке, как у какого-нибудь первоклашки. Уши прокомпостированы и поблескивают полудюжиной мелких серебристых дужек. Косметики — ноль, по крайней мере — не заметно. Но, в общем, надо признать, что все это ей идет. Возможно, от такого мальчишеского вида она даже выигрывает. На контрасте. На первый взгляд — пацан, а присмотришься — очень даже нет.
— Значит так, детка, — выпитые сто грамм настроили меня на снисходительно - покровительственный лад. — Хочешь, я угадаю, какая проблема тебя беспокоит?
— Валяй! — моя визави расположилась поудобнее и, закинув ногу на ногу, смотрела на меня с насмешливой улыбкой.
Подражая проницательному взгляду Шерлока Холмса и покуривая воображаемую трубку, я внимательно рассматривал собеседницу.
— Ты не из столицы, приехала из крупного города, возможно — областного центра.
— Тепло, — согласилась Аня.
Я, прищурившись, пускал к потолку невидимые дымовые кольца.
— Студентка?
— Yes!
— Первокурсница…
— Угу.
Скрестив руки на груди, я сверлил девушку взглядом.
— Ты говорила, что тот припадочный — знакомый твоей подруги. Скорее всего, подруга из твоего города, вы вместе приехали, но учитесь в разных местах…
Анины достойные лучших эпитетов брови удивленно поползли под искусно прореженную челку.
— Как догадался?!
— …и проблемы, скорее, не у тебя, а у подруги.
— Колдун! — то ли подыгрывала мне девушка, то ли в самом деле поражалась моей догадливости.
Сделав очередную «затяжку», я глубокомысленно посмотрел вверх, одновременно обдумывая очередное пророчество и отмечая интересную дизайнерскую находку в оформлении потолка.
— Припадочный этот — местный, из обеспеченной семьи. Думаю, что он — наркоман, — возвестил я голосом ора-кула, разумеется, приглушив громкость.
Аня вскочила, глядя на меня во все свои удивительные глаза. Значит, угадал.
— Подруга твоя залетела от него, и срок уже немалый, а он не хочет жениться.
Девушка усмехнулась и плюхнулась обратно на стул. Значит, не угадал.
— Все гораздо хуже, — сказала она мрачно. — Подруга пропала.
Ее лицо и тон, с которым произнесла она эти слова, были такими, что моя игривая веселость сразу улетучилась.
— Как пропала? В смысле — исчезла?
— Да. Уже пять дней дома не появляется.
— Может, уехала куда-нибудь?
— Нет, не могла она никуда уехать, не предупредив меня. К тому же, вещи и документы — все на месте. А самое главное — она на кастинг Интермодел не пришла. Она его полгода ждала, готовилась, кучу бабок на фотки и салоны потратила. У нее был реальный шанс получить контракт, ей все об этом говорили. Она — необыкновенная красавица.
— В милицию обращалась?
— Ага. Больницы и морги проверили и попросили ближайшие три месяца не беспокоить.
— А ее родным ты сообщила?
— У нее отец за границей и младший брат, а больше никого нет. Я и адреса не знаю, где-то в Германии. Да и зачем пугать их раньше времени?
Да, похоже, дело серьезное.
— Подругу как зовут?
— Таня. Татьяна Денисова.
— Вы вместе живете?
— Сейчас — нет. Она комнату снимает у хозяйки, а я — в общаге.
— А мы не могли бы сейчас поехать на квартиру твоей подруги? Вещи осмотрим, хозяйку, жильцов расспросим. Заодно ты мне подробно все расскажешь.
Аня пристально, как-то пытливо посмотрела мне в глаза.
— Если я правильно поняла, ты собираешься заняться розыском Тани?
— Если ты мне будешь помогать, почему бы и нет?
— Помогать буду, но имей в виду — платить тебе мне нечем.
— Так уж и нечем! — стебанулся было я, но вовремя спохватился: — А мне ничего и не надо, что с тебя возьмешь!
Какая там плата! Это все равно, что предлагать деньги голодному за то, чтобы он согласился поесть. Это же было настоящее, серьезное дело, а не какая-нибудь фигня типа пропажи классного журнала, воровства из почтовых ящиков или исчезновения кучи перегноя с огорода соседа моей бабушки. Других раскрытых преступлений пока за мной не числилось.
Да я, пожалуй, сам бы заплатил, чтобы мне позволили расследовать подобное дело. Вы подумаете, что я двинутый, и, возможно, будете правы: в какой-то момент я даже испугался, что Таня найдется сама, без моего участия.
В общем, я почувствовал такой азарт и нетерпение, что не мог больше сидеть на месте. Я расплатился по счету и, кажется, переборщил с чаевыми, сказав: «Сдачи не надо». Официант сначала удивился, потом рассмеялся, потом, гад, протянул мне сдачу и, когда я отказался, сунул ее Ане в карман куртки. Сволочь.
Мы вышли в холодную темноту зимнего сквера и взяли курс на видневшиеся за деревьями огни проспекта.
— Сергей! — Аня сунула мне в руку злополучную бумажку. — А как ты догадался? Ну, обо мне, Тане и наркомане этом… Ведь ты почти все правильно угадал.
— Элементарно, Ватсон. Мой дедуктивный метод плюс наблюдательность.
— Ну серьезно!
— Все просто. Проанализировал все, что увидел и услышал, и сделал выводы. Ну, и интуиция, конечно.
— А подробнее? Как ты, например, догадался, что я — приезжая?
— Ты хочешь, чтобы я вот так взял и раскрыл тебе свои секреты?
— Ага.
— Что ты не из столицы, я понял по твоему выговору. Произношение не столичное, но и на деревенскую ты не похожа, значит — приехала из крупного города. Логично предположить, что ты приехала учиться. Значит — студентка. Ты сказала, что тебе еще нет восемнадцати, значит — первокурсница.
— А про подругу как угадал? Ну, что мы вместе приехали, но учимся не вместе, и что это у Тани проблемы, а не у меня?
— Помнишь, ты сказала, что припадочный — знакомый твоей подруги, а тебе — никто? Значит, у вас с подругой разный круг общения. Выходит, что вы учитесь не вместе. Кроме того, я видел, как ты нервничала и набросилась на этого несчастного, как тигрица. Это навело меня на мысль, что подруга — очень близкий тебе человек. И у нее проблемы из-за этого типа. И сделал вывод, что с подругой вы знакомы давно, следовательно — приехали из одного города.
— И подумал, что Танька залетела от этого придурка! Здорово!
— Ну, подумаешь, ошибся один раз…
— Нет, я ничего… Ты круто все вычислил. Мне понравилось.
— Теперь ты не сомневаешься в моих способностях?
— Теперь не сомневаешься! А где ты учишься? Или работаешь?
— На юрфаке, заочно. Работаю администратором в компьютерном клубе.
Мы вышли на проспект и влились в суетливую вечернюю толпу. Ехать нужно было на другой конец города. По дороге Аня рассказала мне все, что меня интересовало.
Они с Таней приехали в столицу прошлым летом, сразу после окончания школы. Аня поступила в вуз, а Таня — в школу моделей. Сначала девушки жили вместе, снимали комнату в квартире хозяйки, куда мы сейчас направлялись. Но потом Ане предложили место в общаге и она переехала — ближе к университету, да и дешевле.
Закончив школу моделей, Таня не стала связываться с местными агентствами и подрабатывала, как придется: позированием, разовыми показами, фотосъемками. Она мечтала сделать карьеру за границей и все надежды возлагала на кастинги, устраиваемые время от времени крутыми международными агентствами.
Но когда Аня позвонила подруге, чтобы узнать результаты кастинга, в котором она собиралась участвовать, квартирная хозяйка сообщила ей, что Таня уже два дня не появ-ляется дома.
Ане удалось выяснить, что в кастинге Таня не участвовала.
Родные Тани — отец и младший брат живут в Германии. Мама умерла несколько лет назад, и отец женился во второй раз, но Таня с мачехой не ужилась, и, когда семья эмигрировала, девушка отказалась с ними ехать и отправилась покорять столицу вместе с Аней.
По словам Ани, отец помогал Тане, высылая деньги, на которые вполне можно было прожить.
Хуже всего было то, что Аня не знала никого из тех, с кем общалась ее подруга в столице. У каждой из них была своя жизнь и своя компания. Аня знала только, что у Тани были подруги среди моделей, а еще она тусовалась со студентами Академии художеств, где подрабатывала натурщицей. Но никаких имен она не помнит и в глаза никого не видела. Единственным, кого знала Аня из знакомых своей подруги, был тот припадочный. Аня говорит, что он — Танин бойфренд.
— Расскажи мне, что ты о нем знаешь, — попросил я, когда мы шли от метро к Таниному дому.
— Знаю, что он сын какого-то то ли профессора, то ли академика. Веретенников его фамилия, зовут Артур. Я его раньше только один раз видела. Таня пригласила меня Новый год встречать у него на даче. Кроме нас троих был еще один, тоже сынок какой-то шишки. Максимом, кажется, его звали. Так вот, Артур этот был не в себе, то ли напился, то ли наглотался чего-то. Таня закрылась с ним в спальне и всю ночь его уговаривала, кудахтала над ним, как квочка над цыпленком. Жалела она его, мне говорила, что любит.
А этот второй придурок напился и приставал ко мне, правда, достаточно интеллигентно, пока я окончательно не разозлилась и не ушла на станцию. И первой электричкой уехала в город. Весело встретила Новый год, ничего не скажешь.
А сегодня я Веретенникову позвонила, назначила встречу, чтобы разузнать о Тане. Остальное ты сам видел. Удивляюсь, как он вообще пришел. В таком-то состоянии.
— А телефон его ты откуда узнала?
— По справке. Он живет недалеко от того места, где мы встречались. Таня мне как-то говорила в каком крутом доме он живет, я и запомнила.
— А что еще Таня о нем говорила?
— Кажется, больше ничего… Мы в последнее время меньше с ней общались.
— А дача его где находится?
— На Веселой Горе.
— Сможешь найти?
— Запросто.
Мы шли какими-то задворками. Привычная картина: близнецы-многоэтажки, раздолбанные качели, вездесущие мусорные баки. В тусклом свете фонарей шныряли кошки. Там и сям валялись тела молодых елок и сосен, убитых ради веселой праздничной традиции. Остатки мишуры трепетали на ветру, как поминальные свечи.
— Это здесь, — кивнула Аня на один из безликих домов. — Окна темные, значит Петровны нет дома. Ну ничего, у меня ключи есть.
Перед подъездом девушка остановилась:
— Слушай, Петровна нам запрещает парней водить. Прикинь, придет, а там мы с тобой.
Мне такой ход мыслей понравился, но я это не озвучил. Сказал:
— Объяснишь ей, что я сыщик и веду розыск Тани.
— Сыщик! Ты себя хоть раз в зеркале видел? У тебя ж твои девятнадцать лет на лбу написаны!
— У меня там что — прыщ вскочил?
— Нет. Просто таких молодых сыщиков в природе не бывает.
— Ну, во-первых, мне не девятнадцать, а почти двадцать один. А во-вторых — вот…
Я достал из внутреннего кармана завернутые в пакет и перетянутые резинкой две красные книжечки — удостоверения сотрудника МВД и частного детективного агентства. Я купил их по случаю еще год назад и таскал в кармане, как оказалось, не зря.
— Лейтенант? — засмеялась Аня. — Что же так скромно? Писал бы уже — полковник!
— Смеется тот, кто смеется последним, — философски заметил я, забирая удостоверения.
— Ладно уж, пойдем, великий сыщик!
Мы зашли в темный подъезд и с трудом нашарили кнопку лифта. Натужно скрипя, лифт довез нас на седьмой этаж и выпустил на площадку, хоть и тускло, но все же освещенную.
— Смотри! — вдруг прошептала Аня, схватив меня за рукав. — Дверь открыта!
(Продолжение следует)