Глава первая.
Ночь. Тьма вокруг. В непроглядной тьме, слышен вой голодных псов. Сова вспорхнула шумно, и села рядом со мной на сук. Два светящих глаза, не моргая, в упор смотрели на меня.. Ух-ух-ух услышал я угрозу. Да мать твою! -Подумать только, и птицы здесь, и те не любят и ненавидят нас!
Под ложечкой неприятно засосало, тревожное предчувствие охватило нас.
Времени прошло, может быть с минуту, но минута эта пол жизни отняла.
Где-то там, на глубине оврага, раздался шорох, и сорока во всё горло нам кричала:
« Не спите братцы, враг подкрался, здесь он рядом, не спите, если жить хотите пацаны».
В кромежной тьме, пытался я увидеть, пытался силуэты разглядеть. Но враг был хитёр намного. Он не оставлял нам выбора, мы поняли одно, мы можем умереть.
Треск раздался совсем рядом, «акм» трещал, извергая смерть из дышло своего. Мой друг, напарник мой, Серёга, он первым спустил курок, и вызвал на себя огонь, из множество стволов.
Нам повезло, мы остались живы, но радоваться нечему друзья. Мы с Серегой оба инвалиды, и говорят нам «вы ещё, и герои, вам ребята очень повезло». Но нам от этого не легче. Не взбодрили нас эти слова. Нам всего-то двадцать, и жить так хочется друзья.
-Ну как тебе понравилось Серега?!
-Типун тебе на язык, и долбанные твои стихи.
-Ты чего Сергей, я же от чистого сердца сочинил.
-Ты братан можешь чего угодно сочинять, но моё имя, я тебя очень прошу, не впутывай не в какие повести и стихи. Я жить хочу, а во-вторых, не хорошо на себя беду кликать.
-Дурак ты Сергей, если богу угодно, хоть ты каркай, хоть не каркай, боженька по-своему сделает.
-Вот пусть он и делает, а ты не подсказывай ему, понял! Поэт сраный, тоже мне писатель.
–Да ладно тебе, не волнуйся, боженька сейчас спит, у него дела небось по важнее есть, чем стихи мои слушать. Рустам недовольно бурча повернулся на другой бог, накрылся с головой своей курткой, и закурил:
-Рус, ты чего обалдел, ротный увидит башку снесёт.
–Несы братишка, не снесёт, он сейчас далеко, и он сам курит, так что, он не чухнёт.
–Ну смотри, я предупредил, ты вообще в последнее время распустился Рус. Командира в хрен не ставишь, вот чухнут духи, табачный дым, и сделают нам кирдык. Рустам молча затрясся от смеха, толи дым попал в глаза, толи ему было так смешно над сказанным словом «кирдык», только он смеясь стал вытирать слёзы у себя на щеках. Он не слышал, как к ним словно кошка подкрался командир роты, он взял окурок из рук Рустама, и затушил его у него на лбу. Рустам от боли скрипнул зубами:
-Ещё раз в засаде такое себе позволишь, я тебя задницей, и причём голой задницей, на десятки зажженных сигарет посажу, понял! Почти шёпотом выпалил стар-лей:
-Не слышу младший сержант! Снова шёпотом сквозь зубы процедил стар-лей: -Всё ясно командир, больше не буду, -не хотя пробубнил Рустам.
-Ну раз ты всё понял, а понял ты верно! Раз так слушай мой приказ, скоро рассвет, но и после рассвета сниматься сразу не станем. Выждем ещё два часа, а после втихаря, то есть где ползком, где бегом, осторожно покинем позицию.
- Пусть нас не заметят, глядишь может связной появится, ох и хитрые они суки, наверное сейчас разглядывают нас в приборы ночного видение. Сергей осторожно вставил реплику:
-Командир, а сколько их может пойти?
-Не знаю сынок, может один, а может и несколько бандитов. Связного с гор, должны прислать, вот такая информация поступила:
-Выходит нам его живьём брать, или можно шлёпнуть? Прошипел Рустам.
-Если живьём не получится, конечно шлёпнем, хватит нам смертей, ну короче, вы всё поняли, я пошёл дальше. Стар-лей отошёл на несколько шагов после вернулся, и прошипел:
-Насчёт курева, не курить, ветра нету, а дым по земле стелиться, а гости наши чистым горным воздухом дышат, сходу учуют дым сигарет. Лейтенант, чуть пригнувшись, уходил в сторону рассвета, с засады был хорошо виден его силуэт. Он где, чуть пригнувшись, где на четвереньках подымался на соседний холм:
-Не завидую ему, всю жизнь в армии, вечно по стойке смирно, или пригнувшись под пулями, -проговорил Сергей.
-Ну а как же, тогда твой отец, он ведь тоже в Чечне побывал, и он кажется майор, послушай Серега, а чего он тебя от армии не отшил? Сергей не довольно буркнул:
-Козёл потому что, вот и не отшил. Однажды отец сказал так, «пусть служит отечеству, и не каких от мазок». Но если честно сказать, я на него не обижаюсь, он правильно сделал, что дал мне понюхать пороху. Я ведь Рустам вырос благополучной семье, отец милиционер, мать налоговый инспектор, и сестра будущий финансист. Только я один обормот, я до армии, жил как хотел, гулял до утра, пил пиво в кабаках, в общем друган, я жил в своё удовольствие. А отец с матерью, постоянно меня пилили, говорили «что за дела такие, работать не хочешь, учиться не хочешь, кем ты хочешь стать». А ведь действительно, я жил, как «сыр в масле катался».
-Да все мы так жили, не только ты один. У меня пахан, всегда говорил, «мы до утра не гуляли, потому что, нам к восьми на работу надо было идти, что вы за племя такое». А мы что виноваты, что работы нету. Я блин до армии, на работу устроился в одну шарагу, проработал целый месяц, и получил копейки. Знаешь чего сказали мне? В еле заметной утренней мгле, Сергей помотал головой, Рустам продолжил:
-Мне сказали, что я был на испытательном сроке, потому и зарплата маленькая, а на следующий месяц, я получил три тысячи рублей. А обещано было десять тысяч рублей, я в тот же день уволился, и устроился в другую шарашку. А там то же самое, в общем накалывали меня на каждом шагу.
-У тебя Рус лицо, как правильно сказать, чтобы не обидеть тебя, в общем твоё лицо, простое «лоховское лицо» Сергей молча затрясся от смеха. Рустам недовольно пробурчал:
-Я и сам знаю, доверчивый я, меня и друзья на гражданке постоянно накалывали, потому я и попросился сам в «спец-наз», думал крутым стану. Сергей снова затрясся от смеха, он ели выговорил:
-Крутым лохом хотел стать, поэт ты сраный. Сергей немного успокоился и спросил:
-На гражданке тоже писал стихи, или здесь тебя угораздило?
-Почему! Я и дома писал, помню, девчонке одной написал стихи, а она сучка такая, всему классу прочла их. Я готов был морду набить ей. Сергей снова покатился со смеху:
-Вот те на, сначала стихи написал, а после в пятак хотел заехать! Он безудержно хохотал накрывшись бушлатом, немного успокоившись он проговорил:
-Хватит смешить, нас точно возьмут тёпленькими. Он сел, в утреннёй мгле Рустам видел, как Сергей вытирал слёзы:
-Сергей скажи, у тебя много девочек было на гражданке, тебя кто-нибудь ждёт дома? Сергей хихикнул и сквозь смех ответил:
-Какие к чёрту девочки, одни мокрощелки, и запомни Рус, не те времена сейчас, чтобы с армии парня ждать. Современным девочкам нужно одно, побухать, потусоваться где-нибудь, и бабки нужны, а это самое главное, без денег ждать не будут. Это я тебе заявляю, как знаток всех прошмандовок. Вообще-то у меня была одна чмара, но вскоре перескочила к моему другу, тот постоянно при бабках был, но ей этой суке не повезло, друг тот «ВИЧ» носил, и ей подогнал. Теперь вдвоём ждут старушку с косой. Сергей неприятно выругался и смачно сплюнул. Рустам пожалел почему-то что спросил его об этом, и постарался перевести разговор на другую тему:
-Пока мы с тобой болтали Сергей, рассвет уже настал, Рустам рукой пошарил траву возле себя, после показал свою ладонь другу:
-Смотри Серега, видишь сухая ладонь!
-Ну и что из этого!
-А то, трава сухая, а это значит быть дождю понял!
-Ну и хорошо Рус, значит в грязи лежать будем, только этого не хватало! И действительно, не успело расцвести, как пошёл дождь, сначала дождь шёл мелкий, но неожиданно стали капать крупные капли. И через секунду начался ливень. Сквозь шум дождя Сергей услышал слова друга:
-Скоро дождь закончится, и после обеда будет жарко, я об этом с детства знаю, если утром идёт дождь, то после обеда обязательно будет солнце. Сергей ещё подумал, «вот ведь какой засранец, всё знает», и вслух сказал:
-Только что толку, мы-то будем мокрыми.
-Весенний дождь это хорошо! Мы быстро высохнем, по-детски с задором, проговорил Рустам. И вдруг где-то в метрах ста от них, куда ушёл ротный, раздались автоматные очереди. Сергей и Рустам, тут же передёрнули затворы автоматов, и вжались в землю:
-Ну вот Рустам, сбылись твои стишки на половину, ты поглядывай назад, вдруг нас обошли пока мы хохотали. Рустам внимательно присматривался к кустарнику, что были неподалёку. Но нечего вызывающее опасения он не обнаружил.
-Позади нас нормалёк, и там всё в порядке, ты смотри выстрелы смолкли, не ужели всё закончилось. На соседнем холме во весь рост стоял ротный, он махнул рукой подзывая к себе солдат с засады. Сергей кряхтя поднялся, следом встал и Рустам, из-за соседнего пригорка появились ещё одна пара бойцов с засады. Рустам весело помахал им рукой, и крикнул:
-Сегодня было не интересно, в прошлый раз веселее было, лишь бы все живы были.
-Насчёт веселья, лучше так пусть будет, чем большое веселье и смерть, -ответил солдат, угрюма вытаскивая сапоги из грязи. На холм взбирались молча, ни кто не хотел разговаривать, все понимали, была стрельба, и значит кого-то убили. Все шли и думали об одном, кого сегодня не досчитаются, кого за обедом не будет за столом. Рустам всегда болезненно переносил смерть сослуживцев, и не только сослуживцев, любая смерть у него вызывала болезненное ощущение. Он после боя всегда брал ручку и писал стихи. Он и сейчас шёл первым, внимательно разглядывая тропинку, шёл и мысленно уже писал, сочинял чего-то. Позади голос Сергея попросил:
-Рус! Ты там смотри в оба на растяжку не нарвись.
-Я как зверь, сразу учую растяжку, ты нессы друган, я всё вижу, всё чисто. Рустам услышал, как среди бойцов прокатился смешок. Больше ни кто нечего не говорил, до место сбора шли молча. Бессонная ночь и ливень, давали о себе знать. Бойцы до последней нитки были мокрыми, они хотели одного, дойти до казармы и упасть на постель.
Глава вторая.
-Сегодня выходной, какого хрена звонят в такую рань, - недовольно заворчал Александр Борисович, шаря рукой по столику. Наконец он нащупал сотовый телефон.
-Да какого хрена надо-то в такую рань!? В трубке раздался голос начальника:
-Хватит ворчать, вставай быстрей и дуй в отдел, дела тебя ждут, время к стате уже девять часов утра, засоня. Звонивший положил трубку. Александр Борисович, всё ещё ворча и проклиная свою работу, приподнялся с постели и сел. Он прищурившись смотрел в открытую дверь балкона. В открытую дверь по-весеннему ярко светило солнце:
-Весна! Это хорошо, и погодка что надо, -неожиданно бодрым голосом проговорил он. После окинул взглядом комнату, взглянул на свою постель, покачал головой и пробормотал:
А эта куда делась в такую рань, а вспомнил, она же говорила с утра пойдёт на рынок, что-то я запамятовал. Он не спеша поднялся и направился в ванную, там долго мылся под холодным душем, после также долго и тщательно чистил зубы. Наконец он вышел с ванной, и ушёл в комнату одеваться. Через несколько минут он вернулся уже одетым. На первый взгляд он был похож на простого труженика завода, он был среднего роста, на нём была цветная клетчатая рубашка с засученными рукавами, и тёмно синие брюки. Моложавое, и вместе с тем волевое лицо, говорили о том, что это не простой слесарь, или токарь с завода. Голубые пронзительные, колючие глаза, могли сказать о многом тому человеку, который побывал в местах не столь отдалённых. Колючий взгляд начальника «угро», знали и боялись многие. За двадцать три года что он отработал в уголовном розыске, давали ему право определить без ошибочно по одному взгляду, чего стоит тот, или иной человек. В отделе его уважали, любили, и побаивались. Любили конечно же не все, но те кто знал его хорошо, не пожелали бы и врагу разозлить его. Его за глаза называли, «нищий не подкупный мент». Александр Борисович про это всё знал, и не обижался. Вот уже около пяти лет он руководил уголовным розыском, хотя мог бы давно стать начальником милиции. Но он не любил подхалимничать, и стучать на своих товарищей, потому его несколько раз лишали очередного звания. И он уже несколько лет ходил майором, когда его друг, с которым он вместе служил в армии, а после вместе пришёл в органы, давным-давно получил подполковника и стал начальником милиции. И однажды друг его, когда выпили сказал, « ты не обижайся на меня, я не сам себя выбрал» майор рассмеялся, похлопал его по плечу и ответил. «Только работать не мешай, одна к тебе просьба» с тех пор прошло почти два года:
-Эх быстрей бы Сергей приехал, проговорил он вслух, после налил себе холодного чаю и выпил его залпом. Как всегда, на работу доехал на своём старенькой «ниве», который достался ему, после смерти тестя. Припарковав машину на своё место, он не торопливо поднялся по высоким ступеням в отдел. Дежурный поприветствовал его, ответив на приветствие он поднялся на второй этаж, и постучался к начальнику в кабинет:
-Да входи же ты! Какого хрена ты Саня так делаешь, приходишь, стучишься, ну прямо как молодой лейтенант, мы с тобой самые старые в этом отделе. А ещё другом называешься.
-Ладно, Николай не кряхти, субординация должна же быть какая-нибудь, если каждый будет без стука врываться, что тогда будет. Ну чего звал ни свет не заря разбудил, говори давай, -рассказывай, майор бесцеремонно развалился в кресле и закинул ногу на ногу:
-Давай-ка мы сначала чайку попьём, а может по рюмочки лучше, подполковник сделал просящею мимику, майор несколько секунд подумал, наклонив голову на бок, и согласно кивнул головой. Начальник с готовностью достал со шкафа начатую бутылку водки, и рюмки, после открыл перочинный ножик и осторожно нарезал лимон:
-Меня сегодня тоже не свет не заря поднял дежурный, -разливая по рюмкам говорил начальник:
-Но об этом после, давай держи, они чокнулись рюмками и опустошили их. Начальник разлил ещё, молча выпили ещё по одной, после морщась закусили лимоном:
-У тебя скоро сын с армии придёт, куда думает устроится?
-Не знаю Коля, об этом пока разговора не было, он вчера звонил, говорил, что на засаде были, две недели осталось служить. Ждёт не дождётся дембеля.
-Так мы с тобой помнишь, перед дембилем ночами не спали, всё думали.
-Как бы нас в последнем бою не шлёпнули, -закончил мысль майор:
-Подумать только! Мы воевали, теперь наши дети воюют, мне повезло Саня, у меня все дочери, хоть не надо думать ночами, как там сын. Ну ладно поговорили о домашних делах, давай теперь о государственных поговорим. Меня сегодня разбудил дежурный и доложил, вот что. Сегодня утром к нам в отдел приехал избитый человек, он сейчас в больнице. Но он вот что рассказал, и написал заявление, я процитирую, -Николай взял протокол в руки и стал читать: «Я морозов Владимир Семенович, уроженец города Уфы, проживающий по адресу, ул комсомольская дом 17 квартира 36, довожу до вашего сведения. Что вчера, то есть 27 апреля 2004 года, был нанят на работу вместе со своим краном, когда я приехал на объект, то там меня позвали работа-датели домой. И пригласили к столу поужинать, после чего я очнулся в подвале соседнего строения. Когда я выбрался на улицу, было уже раннее утро, крана не где не было, и в кармане не оказалось документов, и я сразу приехал к вам в отдел».
-Вот такое заявление, в этом месяце третье заявление, все преступление похожи друг на друга, как две капли воды. И до сегодняшнего дня не один кран не найден, они сквозь землю провалились, и ещё Саша, пропали таким же образом две бетономешалки на колёсах, два «камаза». Но сегодня мне стало ясно Саня, технику крадут и перегоняют на Кавказ, вот такое дело, что ты думаешь по этому поводу? Александр Борисович наморщил лоб, потёр ладонью свою щеку, после устремил свой взгляд на начальника:
-А почему ты решил, что технику на Кавказ перегнали, у нас в Уфе много такой техники ездит. Если поменять номера машин, то я думаю они и в Башкирии пригодились бы, у нас что, строительных компаний мало, я думаю надо разослать по «ДПС» аринтировку на эти машины. Пусть останавливают и сверяют номера двигателей и кузовов. Может чего и найдут, и потом, надо разослать по «КПМ» Октябрьского, Татарстана, и Самарской области, те же аринтировки, не проезжали ли данная техника через «КПМ».
-Вот и подключайся Саня, ни мне тебя учить, давай с богом, а потерпевшего можешь найти в двадцать первой больнице. Николай протянул через стол свою руку, майор крепко пожал его, молча, не прощаясь вышел с кабинета. Он спустился к дежурному, постучал в окошечко:
-Машину мне, и позвони Ахметову, я сейчас за ним заеду, -дежурный капитан молча кивнул и стал звонить по телефону. Несколько минут майор постоял на крыльце отделения, пока не выехала машина. Старенький уазик остановился возле стоянки, шофёр посигналил майору. Александр Борисович по молодецки бегом спустился по лестнице, и быстрым шагом направился к ожидавшей его машине.
-Здорова начальник, сегодня снова вместе, -шофёр протянул руку и крепко пожал руку майора.
-Здорова Рафаэль, нам везёт с тобой, как только на выходной, мы на работу, давай поехали, сейчас Ахметова заберём, а после в двадцать первую больницу поедем. Шофёр послушно газанул и старый «УАЗ» усердно стал набирать скорость. Майор улыбаясь похлопал по панели автомобиля:
-Ты погляди, сколько лет этой лохудре, а бегает будь здоров.
-Так товарищ майор, он ведь знает в чьих руках находится, и потом дядя Саша, я за ним слежу так, что даже жена дома обижается. Рафаэль расхохотался, майор похлопал его по плечу:
-Как только прибудут новые машины, я тебе обещаю, самый лучший будет твой, если правильно сказать наш, «уголовного розыска» хватит на инвалидках нам ездить.
-Дядя Саша, ты уже третий год вот так говоришь, а мы всё на старушке катаемся. Майор покачал головой и ответил:
-Так ведь не приходили ещё новые машины, вот как придут, сходу себе заберём самую хорошую.
-Дай-то бог, вашими устами мёд кушать дядя Саша. Майор рассмеялся:
-Вот и приехали вон Айдар бежит, где бегом, где торопливым шагом, к «уазику» шёл парень лет двадцати пяти. По его крепкому телосложению, можно было сказать, что парень, или спортсмен, или занимается спортом. Ахметов был коренастым, с фигурой отлета. Его коротко остриженная голова покоилась на мощной и жилистой шеи. Здоровяк Ахметов, придавал майору, уверенность, какое-то спокойствие и безмятежность. С этим молодым лейтенантом, он проработал уже три года. Айдар нравился ему, как оперативник. Айдар был безудержно смел, честен, и исполнителен в работе, и кроме благодарности, Айдар нечего не получал. Вот он открыл дверь и запрыгнул на заднее сиденье:
-Здравия желаю всем, спасибо товарищ майор, что вытащили меня из дома, представляете, жена стирку затеяла. -Ух кошмар! –Представляете!? В кабине «уазика» раздался весёлый смех:
-Давай в двадцать первую больницу, -сквозь смех, приказал майор:
-А что такое? Почему сходу в больницу? –с нескрываемой тревогой в голосе, -спросил Айдар:
-Ограбление века! Представляешь, сегодня водителя крана чуть не грохнули. И кран его угнали, а водитель в данное время в двадцать первой находится, вот к нему и направляемся.
-Сначала бетономешалки, потом самосвалы, а теперь ещё и кран, пусть бы этим делом занимались «ДПС» на кой чёрт нам это надо!
-Неправильно рассуждаешь Айдар, это не нам надо, а нашему государству. Если ты не забыл, мы на страже порядка стоим. Айдар криво улыбнулся:
-Да вы неправильно поняли меня товарищ майор, я имел виду гаишников, это их хлеб мы отбираем.
-Вот я тебе и говорю Айдарчик, это общий наш хлеб, угнанная техника исчезает бесследно, хочешь, не хочешь, а искать придётся нам с тобой.
-Надеюсь, водила не в реанимации? А то я терпеть не могу допрашивать умирающего, ему и так, как говорится, досталось. А тут ещё мы со своими расспросами.
-Да вроде он как бут-то живой, водитель сам приехал в отдел, а после, отправился в больницу, -это во-первых Айдар. А во-вторых, я его сам буду допрашивать, а ты запротоколируешь.
-Час от часу не легче, товарищ майор. Водитель рассмеялся:
-Так что Айдар, ты бы лучше стиркой занимался, -он снова захохотал:
-Нечего лейтенант, держи хвост пистолетом, вот скоро сын с армии придёт, он заменит тебя, на твоём «поприще». Майор всё ещё улыбался, воспоминания о сыне, о предстоящей совместной работе, давали благодатную почву для хорошего настроения:
-А сколько ему ещё осталось, товарищ майор?
-Думаю, к середине мая, димобелизуется, а может чуть позже, если в прапоры не сиганёт. Сейчас все стараются по контракту служить, думают, большие деньги получат, с огнём играют наши сыновья. Хоть бы подумали, о нас, о родителях, - уже с грустной ноткой закончил свою реплику майор:
-Да страшного нечего нет, сейчас уже нет такого, как в начале чеченской компании. Нынешние контрактники товарищ майор, как сыр в масле катаются, там нет такой стрельбы, какое было раньше.
-А ты что же был там Айдар? –вставил реплику Рафаэль:
-Конечно не был, но у меня там двое друзей служат, вот они пишут мне, что всё спокойно и тихо.
-И мне сын пишет, всё тихо и нормально, но мне кажется, он обманывает меня, не хочет беспокоить. Дай-то бог, чтобы было всё тихо и спокойно, вот кажется и подъехали. Ну что «пинкиртон»? пошли любимую работу твою делать. Рафаэль хихикнул им вслед, после вышел с машины и сладко потянулся.
Айдар подошёл к окошку регистратуры и достаточно быстро выяснил в какой палате находится потерпевший, после повернулся к майору:
-Нам в хирургию товарищ майор.
-Понятно, что не в родильную, на вот держи халат.
-И когда вы успели за халатом сходить? –Искренни удивился Айдар.
-Ты не один такой шустрый, мы тоже что-то можем, - майор улыбаясь по отечески ласково развернул и подтолкнул Айдара в спину:
-Шагай вперёд, халаты я взял у выходящего мужика, буду я за халатами бегать куда-то. Они не спеша поднимались по лестнице на второй этаж. Без труда нашли нужную палату, и постучали в дверь. Ответа не было, но и они не стали дожидаться приглашения, Айдар распахнул дверь, резкий запах эфира и всевозможных лекарств ударил в нос, Айдар невольно сморщил свой нос:
-Ты посмотри, не кого нет! Куда это все подевались? Неожиданно, позади себя услышали ответ:
-Все на завтраке, или на процедурах. А вам кого надо молодые люди? Перед ними стояла пожилая мед-сестра, она разглядывала их с любопытством, и вместе с тем в её взгляде чувствовалось строгость:
-Мы из милиции, нам нужен сегодня поступивший больной по фамилии Лапин, мы можем увидеть его? Нам нужно побеседовать с ним. Майор и Айдар достали свои удостоверения и показали мед-сестре. Та внимательно, можно сказать тщательно изучила оба документа, после ещё раз взглянула на милиционеров:
-Пойдёмте за мной, я вас провожу, он там сидит телевизор смотрит. Этот ваш бальной, какой-то странный, от него ни слова не услышишь. Вон уткнулся в телевизор и молчит, ну прям как партизан. И вправду, угрюмо уставившись в телевизор, перед ними сидел не молодой мужчина. На вид ему можно было дать около пятидесяти лет, если бы не синяки под глазами, и разбитая верхняя губа, он бы может, выглядел моложе:
-Здравствуйте! Вы сегодня писали заявление об ограбление? -Громко спросил Айдар и осёкся. Он виновато посмотрел на майора, после перевёл свой взгляд на больного. Потерпевший соскочил со своего места, и заискивая, улыбаясь пожал обоим милиционерам руки:
-Да я писал, здравствуйте! Он смотрел то на одного то на другого посетителя, и не как ни мог сообразить, кто из них главный. Правый глаз был основательно подбит, на белках глаза была видна кровь, но тем не менее зрачок глаза внимательно изучал гостей. Верхняя губа смешно оттопыривалась, она увеличилась раза в три, и невольно вызывала смех и жалость. Больной видимо понял, что его разглядывают не просто ради интереса, он смущённо, осторожно закрыл огромными ладонями подбитую часть лица. Пытаясь выдавить улыбку он пригласил посетителей присесть.
-Как вас зовут, как ваше фамилия? Потерпевший немного поёжился, взглянул в сторону мед-сестры, кашлянул, и скрипучи выдавил из себя:
-Лапин Владимир Викторович.
-Так вот Володя, давай всё по порядку, как ты утром встал, пошёл на работу, ну и так далее… Всё что видел, чего-то может подозрение вызвало, может чего-то не понравилось, кто-то может не так чего говорил, в общем всё. Сосредоточься, вспоминай каждую мелочь, нечего не упусти, это очень важно! Майор бросил косой взгляд на Айдара:
-А ты пиши и фиксируй! Айдар молча кивнул, и устремил свой взгляд на Владимира, тот потёр свой лоб, пытаясь чего-то вспомнить, после снова кашлянул, и вновь его голос заскрипел, как не смазанная телега:
-Даже не знаю с чего начать, день, как день, утро как утро, нечего такого подозрительного не заметил. До обеда работал на объекте детского сада, после обеда, как и собирался, перебрался в частный сектор, то есть, один частник попросил выгрузить кирпичи вместе с поддонами. Вот там ко мне и подошли те двое, и попросили помочь им, естественно за вознаграждение, им нужно было перекрыть дом плитами, я и согласился.
-Стоп, стоп! Кто такие, как они выглядели, вы хоть сможете описать нам их?
Володя несколько секунд подумал, потрогал свою перевязанною голову:
-Наверное смогу, а впрочем, если честно у меня плохая память на лица, но я постараюсь, я очень постараюсь!