В огромном фамильном кресле старый Йоргенсен выглядел маленьким и потерянным, хотя росту в нем было без малого два метра. Лицо его было бледно. Плечи опали. Костлявые пальцы крепко сжимали шкатулку красного дерева. В ней было самое дорогое для него сейчас - рождественские открытки, которыми они обменивались с Магдой каждый год.
Никто уже не помнил, что у Йоргенсена было имя – Айнер. Уже много лет, с тех пор, как умер его отец, все звали его просто «Старый Йоргенсен». Магду 60 лет назад в дом привел именно отец Айнера. Нет, конечно, сначала были долгие переговоры с родителями невесты, определение кто, кому, и сколько, и за что... И где свадьбу играть... Молодых тогда не спрашивали нравится – не нравится. Все решали родители. Магда была красива, тиха и работяща. Родители Айнера и Магды имели хорошие дома, много леса. В общем, с точки зрения здравого смысла (а именно им и славился отец Йоргенсен) - это была хорошая пара. Так вот их и поженили. Так вот они и жили. Тихо да ладно. Растили детей. Много работали, мало говорили. Только глаза у Магды были особенные. Бывало, только глянет, а Йоргенсен уже знает, сердится или смеется, радуется или грустит. За долгие годы Айнер превратил маленькую лесопилку отца в огромную фирму по переработке древесины. Занимался и торговлей лесом. Магда как-то совсем незаметно всегда была рядом. Как будто никогда и никуда просто не могла исчезнуть. Дети выросли. Разлетелись из гнезда. Ларс и Нильс управляли фирмой Йоргенсенов в Копенгагене, Ингрид вышла замуж за американца и жила в Коннектикуте. Остались Айнер и Магда в огромном доме вдвоем. Были еще Клаус и Анна – жили при доме, помогали по хозяйству. Но и они были людьми замкнутыми и немногословными. И казалось, что за все время своего существования этот огромный дом едва ли произнес пару-тройку слов, не имеющих отношения к деловым переговорам. И только в открытках, в рождественских открытках, Магда позволяла себе немного нежности.
И вот сейчас, когда она покоилась на возвышении, сооруженном Клаусом по распоряжению Айнера в главной комнате дома, в строгом платье и с белыми цветами в сплетенных пальцах, вот сейчас ничего дороже этих открыток у старого Йоргенсена уже не было.
... Дети приехали к вечеру. Весь день Клаусу и Анне запрещено было входить в комнату с гробом - Старый Йоргенсен прощался с Магдой...
Забрать шкатулку из рук отца дети не смогли.
Их так и похоронили втроем – Айнера, Магду и их нежность, невысказанную при жизни...