...Соседка на площадке начала делать в квартире капитальный ремонт. Меняет полы, сантехнику и мебель. Казалось бы, что для нас, её соседей, этот ремонт? Да много...
Она, во-первых, до этого редко бывала в своей квартире, живя последние три года у своей престарелой матери на другом конце города. Было спокойнее без неё. А то, если не так мы закрывали входные двери, сразу же выбегала с возмущениями, что от этих стуков её волнистый попугайчик с испугу падает с жердочки. Что уж там за попугай такой был, я и не увидел ни разу. Видимо, он все-таки однажды упал и ударился своей нежной головкой об пол клетки или его инфаркт схватил, потому что через какое-то время его попугайный голос перестал слышаться из-за дверей. Ну и ладно. Короче - начало ремонта свидетельствовало о том, что наша соседка по площадке возвращалась снова в свою квартиру. Её фамилия Хопман. Обыкновенная немецкая женщина, как и все, на мой взгляд, местные немцы, зацикленная на себе, на своих ощущениях в восприятии окружающего мира.
Когда мы вселились в этот дом, а это было пять лет назад, она ещё жила тут и на правах местного аборигена пыталась показать нам, что она фигура в нашем подъезде весьма значимая, и поэтому ей, как старожилу, простительны некоторые исключения из правил общественного бытия. Например, она не мыла лестничную площадку, когда была её очередь, не убирала мусор, как положено во время такого дежурства, вокруг нашего дома. Она могла подъезжать на своей машине прямо к входной двери подъезда для выгрузки продуктов при очередной закупке, при этом наезжая на зеленые газоны, что для нас, приезжих из другой страны, было категорически запрещено несколькими немецкими законами и правилами жизни в стране.
Газоны наши, в отличие от других соседних домов, выглядели весьма уныло, с залысинами и со следами от шин, которые машина оставляла во время слякоти на мягкой земле. Когда мы поняли, что такое поведение соседки, мягко говоря, является просто жлобским, стали её приучать к порядку. Первое время-то мы не могли ей сказать все, что по этому поводу думаем - со своим примитивным немецким языком первое время это выглядело не очень убедительно, и было бы просто не возможно ей что-либо доходчиво объяснить. Для начала мы притащили огромный камень и поставили его на газон, чтобы она не могла на него заехать, а когда она, не поняв такого конкретного намека, стала заезжать с другой стороны, пришлось разориться на десяток небольших елочек, которые мы рассадили вокруг наших плешивых газонов.
Беда была и с её сыном, девятнадцатилетним оболтусом, которому она не разрешала курить в квартире, и тот, выходя на улицу, постоянно оставлял после себя всегда много окурков. А убирать-то она не хотела! Пришлось несколько раз сметать бычки в кучу и оставлять в таком виде под её окнами, пока она не обратила на это внимание и не разобралась со своим сыном... Так что её возвращение после двухгодичного отсутствия предвещало опять борьбу за порядок, ну да сейчас мы могли уже ей на словах объяснить про наши общие житейские права и обязанности.
В нашем доме всего один подъезд, и живут в нем шесть семей. Из них три из России. Со своими все-таки легче, проще. Если что не так, то всегда можно поговорить и выяснить спокойно отношения, а вот с другими сложнее...
Про фрау Хофман я рассказал. Ещё в нашем подъезде живет пара среднего возраста из Югославии. Он какой-то предприниматель, продает пиво местных заводов, она нигде давно уже не работает, сидит дома и выращивает кошку. Их редко видно и слышно в нашей жизни. Хотя, нет, слышно бывает - когда у предпринимателя хорошее настроение, наверное, это бывает, когда он что-то хорошо продаст, он поет, да так поет, что за квартал слышно, особенно в вечерней тишине. Но никто на него не злится, и никто не возмущается по этому поводу, потому что у югослава очень красивый голос, сочный такой баритон, и песни он исполняет всегда из известных всем опер. Может, он в своей Югославии певцом был? Кто его знает...
Про русского деда, который живет над нами с бабкой я уже писал пару раз в своих очерках. Тихая ненависть к нему, по-прежнему, не ослабевает у нашего младшего сына. За последний год дети выросли сильно, возмужали, и дед теперь старается обходить их стороной, что и подтверждает его причастность к исчезновению нашего любимца - пуделя Патрика....
Ещё одна русская семья живет рядом с дедом на одной площадке. Они наши ровесники, очень хорошие ребята, тоже с двумя детьми, как и у нас, только у них мальчик и девочка. Они мне очень нравятся тем, что похожи на настоящих сибиряков - спокойные, приветливые и всегда уравновешенные люди, все события, которые происходят вокруг них, воспринимают не как кару небесную, а как естественные жизненные процессы.
Выше живет греческая семья. По-моему, они тут, в нашем доме, уже лет десять живут и, судя по их новеньким двум Мерседесам, обустроились совсем не плохо. Мы с ними, кроме дежурных приветствий, совсем не общаемся - как- то не получается. Они принадлежат к религиозному обществу Свидетелей Иеговы, и к ним часто приходят много людей, видимо, на их собрания, тогда из окон слышатся жалостливые заунывные песни. Дед рассказывал, что когда он въехал в этот дом, грек пытался его завлечь, так сказать, в свои сети, но тот ему объяснил популярно, что все приезжие из России немцы являются менанитами и иеговистов считают темными личностями, сектантами. Наверное, после того разговора грек и не пытается с нами, русскими немцами, заводить разговоры о спасении нашей души.
Ну а мы для наших соседей, скорее всего, не являемся подарком судьбы. Хотя, конечно же, стараемся, чтобы на нас не обижались. Но куда денешься от того, что к нам часто приходят друзья, и мы, распивая ностальгические напитки, начинаем громко выражать свои мысли в двенадцать часов ночи? Вводят в транс их, порою, и наши великовозрастные дети, включая, когда нас нет дома, каждый в своей комнате музыку, явно не медитативного характера... Ну да это жизнь.
Кстати, у греков сын, ровесник нашего младшего, тоже любитель музыки, он, в основном, слушает своих греческих певцов, и их песни достают и нас, несмотря на то, что их квартира расположена от нас не близко. А что уж делается тогда у деда, живущего под ними, можно себе представить! Дед ругается, грозится пойти к хозяину дома или в городское управление, но, наверное, это бесполезно, потому что музыка гремит не в обеденное и не в ночное время. Однажды дед так озверел от восприятия греческих певцов, что выставил на свой подоконник магнитофон и включил на полную катушку, по всей видимости, свою любимую музыку, которая была популярна ещё до моего рождения, а сам ушел гулять на улицу. Это было, конечно, что-то!! Правда, после такого демарша озверевшего деда, мы теперь не в курсе, что сейчас в моде в греко-язычных странах. Да и мои дети, видимо, оценили отчаяние соседа и стараются корректнее включать свою аппаратуру.
Вот такая жизнь и такие отношения у нас с нашими соседями в Германии.
Я про это рассказал для того, чтобы вы увидели - тут все так же, как и у нас в России. И тут есть соседи алкаши, которые не дают другим, рядом живущим, спокойно жить, и молодежь балуется, звоня во входные двери и после этого быстро смываясь с горизонта. Да много чего можно рассказать на эту тему. И эти истории, я так думаю, мало будут чем отличаться от того, что можно было бы рассказать, живя в России...
Bielefeld 2002
Copyright: 2002
Свидетельство о публикации 2205300027