Мне 14 лет. Я болею. Врач сказал, что у меня какой-то особенный грипп. Сейчас уже ничего – кризис миновал. А вот еще вчера я валялась с температурой под сорок и даже, кажется, бредила. Родители перепугались не на шутку. Мама, кажется, до сих пор в себя прийти не может…
Мои родители… Я считаю, что с предками мне жутко повезло. У меня замечательная мама. Ну а про отца даже и говорить нечего. До сих пор красивый, подтянутый, немного загадочный. Машка, моя одноклассница, недавно призналась, что по нему помирает… Боюсь, мне будет сложно в выборе будущего мужа. Потому что уж кому-кому, а мне есть с кем сравнивать. По-моему у нас вообще идеальная семья. То есть не такая, зомбированно-идеальная, как из рекламы йогурта, а просто такая, какая должна быть. Все друг друга любят. Все друг друга понимают. Я, по правде сказать, и скандалов-то у нас никаких особенных не припомню. По мелочам разве что каким-нибудь, но без этого ведь тоже нельзя.
Нет, действительно, я сейчас попыталась вспомнить какую-нибудь глобальную ссору в нашем доме – и не могу. Серьезно. Ну, разве что мама иногда по нескольку дней не разговаривала с отцом… И все, пожалуй. Причин ее уходов в себя я, по правде сказать, не знаю. Скорее всего, это касалось чего-то совсем личного. Во что детей (даже таких умных и понимающих, как я) посвящать не принято. Но с другой стороны – она у меня вообще такая… Ну из тех, которые в себе все носят. Походит, вот так вот молча, подумает о чем-то, а потом, глядишь, и снова все нормально. Тем более, что у меня ведь такой папашка… На него вообще сердиться невозможно.
А сейчас я болею. Вернее, почти что выздоравливаю. Лежу себе в постели с перемотанным горлом и почти физически ощущаю, что температура постепенно спадает. Не так-то уж и плохи мои дела. Тем более, что все тебя жалеют… Можно даже немного покапризничать. Попросить чего-нибудь…
Мне слышно, как отец собирается на работу. Вот он застегнул молнию на куртке, надел ботинки, пригладил волосы перед зеркалом.
- До вечера, дорогая, - говорит он маме. – Из лекарств еще чего-нибудь
нужно?
- Да нет, не волнуйся, - доносится до меня ее тихий голос. – Все есть.
Если что, я тебе позвоню. Пока.
Дежурный поцелуй, звяканье замков, шаги на лестнице. Тихо…
Через какое-то время в мою комнату заходит мама. Она несет на подносе горячее молоко с медом.
- Не спишь? – спрашивает она меня. – На-ка, болезная, выпей.
- Ненавижу горячее молоко… - я морщу нос.
- А болеть ты любишь? Ну-ка, ну-ка, присядь… - мама садится на край
кровати пытается приподнять мне голову. Я в шутку сопротивляюсь. Мама улыбается, но я вижу, что она выглядит очень устало. На мгновение у меня мелькает подозрение, что причина ее усталости кроется совсем не в моем гриппе, а в чем-то другом. Возможно, в чем-то, что началось гораздо раньше и длится вот уже несколько лет. Но я гоню от себя эти мысли, настолько они кажутся нелепыми.
Странно, но мне почему-то очень хорошо. Мама, молоко, шарф, куча лекарств на тумбочке… Все это откуда-то из далекого детства.
Меня пробивает на сентиментальность:
- Маааам…
- Чего?
- Мам, расскажи мне сказку… - неожиданно прошу я.
Мама, почему-то не удивляется. Она даже не острит по поводу того, что таким великовозрастным девицам, как я просить о подобных вещах как-то не сподручно.
- Сказку? – задумчиво переспрашивает она и проводит прохладной
рукой по моему лбу. – Да какую же тебе сказку рассказать, милая?
- А помнишь, как в детстве? Ты их сама придумывала, помнишь? Про
принцессу с синими-синими глазами…
- Ах, про принцессу… А я уже и забывать стала, - мама на секунду
задумывается. По лицу ее пробегает еле уловимая тень. Хотя, похоже, это всего лишь отблеск от настольной лампы.
- Ну, сказку, так сказку… - наконец соглашается она. Слушай. В
одном сказочном королевстве жила-была прекрасная принцесса. Глаза у нее были синие-синие и очень лучистые. На самом деле, были в королевстве девушки гораздо красивее ее, но у этой принцессы были такие замечательные глаза, что посмотрев в них даже самые непутевые люди забывали про свои горести и неудачи. Кроме того, эта принцесса была очень общительной и открытой. Она сочиняла песни и рисовала картины. Любила смех и веселье. Обожала танцевать и петь… А еще она очень любила людей. Все они казались ей замечательными. Что до злых колдунов и прочей нечисти, которая в королевстве тоже водилась, то их принцесса жалела. «Бедненькие, - говорила она про них. – Их просто никто не любит вот они и злятся». И самое интересное, что злые волшебники не трогали ее. Потому что она была единственным человеком, который относился к ним с сочувствием.
Когда принцессе пришло время выходить замуж, ее родители не на шутку забеспокоились. «Как же она сможет выбрать себе мужа, если одинаково любит всех без исключения?» – сокрушался старый король. Но когда он с заглядывал в глаза дочери, все тревоги утихали сами собой: «Она рождена для счастья, и какая разница, с кем в конечном итоге она его разделит?» - вот так, или приблизительно так говорил король своим придворным. А те, в свою очередь, лишь вежливо улыбались в ответ, потому что кому же придет в голову вступать в дискуссию с самим королем?..
- И тут на горизонте появился прекрасный принц… - вставляю я,
закрывая глаза и погружаясь в легкую дрему.
- Все-то ты знаешь, - мама на минуту замолкает, словно, собираясь с
мыслями. – Может ты дальше сама досочиняешь?
- Клянусь, я больше не буду перебивать, - торжественно обещаю я,
приоткрыв один глаз. – Продолжай, пожалуйста.
- Ладно, слушай дальше…
… Прекрасный принц действительно жил в королевстве неподалеку.
Только на самом деле он был не так уж и прекрасен. Не без обаяния, конечно, но вообще-то о таких персонажах обычно говорят «недурен собой». И не более того. Но не в этом дело. Про принца этого ходила дурная слава. Люди судачили, что девушки, которые влюблялись в него, либо умирали, либо куда-то исчезали, либо изменялись до такой степени, что родные мать с отцом не могли узнать их.
- Дело принимает неожиданный оборот, - я снова перебиваю маму,
забыв о данной только что клятве. – Что-то не припоминаю я, такого демонического героя в сказках, которые ты рассказывала мне раньше…
- Потому что его и не было. – Мама как-то странно смотрит на меня. –
Это же импровизация...
- А-а… Тогда ясно. Только я не поняла: он что у тебя выходит, вроде
Синей Бороды?
- Да нет же. Ты лучше не перебивай, а слушай. А заодно запомни:
никогда не надо до конца доверять тому, что говорят люди. На самом деле, этот принц не был ни убийцей, ни злым волшебником, ни Синей Бородой, как ты только что предположила. Если тебе так уж интересно, что это был за человек, то боюсь, ты будешь разочарована.
- Это еще почему?
- Потому что он был совершенно никакой. Без цвета, без запаха, и даже
без ярко выраженного характера. Единственное, что он умел – так это обаятельно улыбаться. А еще он знал одно волшебное средство…
- Что за средство такое? – я заинтересованно приподнимаюсь на локте.
- Ложись и закрой глаза, иначе вообще ничего рассказывать не буду, -
строго говорит мне мама.
- Слушаюсь и повинуюсь… Так что за средство?
- Не совсем средство… Это я неправильно выразилась. Этот принц
умел незаметно забирать у людей частички жизни. У кого-то он брал немного цвета, у кого-то чуть-чуть запаха… И, как правило, его жертвами становились женщины. Они ведь, как тебе известно, куда восприимчивее мужчин, да и сопротивляются гораздо слабее… Так вот. Надо сказать, что принц заимствовал кусочки чужих жизней вовсе не со зла. Можно сказать, что это выходило у него почти непроизвольно. Ему это было просто необходимо, чтобы заполнить свою пустоту. Хотя бы на какое-то время… Так что, как видишь, ничего демонического… - мама задумывается и замолкает.
- Ну и? – вывожу я ее из ступора.
- … И все бы ничего, если бы однажды на балу он не повстречал нашу
старую знакомую – прекрасную принцессу с синими-синими глазами. В тот вечер она была настолько хороша, что в нее невозможно было не влюбиться. И принцу показалось, что он действительно полюбил ее. Во всяком случае, он очень захотел, чтобы она принадлежала ему вся без остатка. Чтобы только на него был направлен свет ее лучистых глаз, чтобы только ему пела она свои песни. Естественно, что он приложил все усилия, чтобы она вышла за него замуж… А принцесса… Она, знаешь ли, особо не возражала. В то время она еще не совсем понимала, что такое любовь к мужчине. Она путала ее с любовью вообще. Ну как бы это сказать… В философском понимании, что ли.
- Они что, поженились, да? – по правде сказать, мне не очень-то
нравится такая развязка.
- Еще как поженились… А с чего бы им не пожениться? Родители
Были не против, королевства рядом, оба молоды… И все бы ничего. Только вот после свадьбы с принцессой стали происходить странные вещи. Сначала она перестала писать стихи. Потом поняла, что не хочет рисовать картины. Она больше не пела и танцевала все реже и реже. В принципе – ничего удивительного: молодой принц требовал много внимания. Кроме того, через пару лет у них родилась прекрасная малютка-дочь… Какие уж тут танцы. Но самое печальное заключалось в другом: с каждым днем глаза принцессы немного угасали. Сначала это было незаметно, но чем больше времени она жила рядом с принцем, тем меньше света оставалось в ее глазах. И в один прекрасный день она проснулась… Она проснулась, посмотрела на себя в зеркало и увидела, что превратилась в самую обыкновенную женщину. А взгляд ее стал безжизненным и потухшим…
Вот тебе и вся сказка.
Резко оборвав рассказ, мама как-то очень внимательно изучает рисунок на обоях.
- А что стало с принцем? – помолчав немного, спрашиваю я.
- С принцем? А что с ним могло случиться? Он, наоборот, расцветал
день ото дня. И становился все приятнее. Со временем он даже обзавелся своим собственным запахом, чему был несказанно рад… По-моему, он даже не заметил, что глаза принцессы потухли. Внешне она долгое время оставалась достаточно хорошенькой, так что его все устраивало.
- Дурацкая сказка. Никакого смысла я в ней не вижу.
- И, слава Богу, деточка. Слава Богу… Давай-ка лучше, спать, - строго
говорит мне мама. – А то завтра опять температура подскочит.
Она целует меня и быстро уходит на кухню. Я лежу и думаю о том, какая же все-таки она у меня хорошая. Сказки, вон, сочиняет… Пусть не так, чтобы очень, но все равно… Здорово. И уже засыпая, я снова вспоминаю Машку, которая сказала, что сохнет по моему отцу… Вот сумасшедшая, правда? Как будто одноклассников ей мало… Хотя в принципе, я ее понимаю… Батя у меня, что надо…
И вообще, у меня – идеальная семья.