История из доперестроечной жизни.
-- Натусь, вставай, - полуодетая, помятая со сна тетка теребила за плечо другую: такую же полуодетую, помятую, но еще спящую.
-- Ленк, отстань Христа ради, дай поспать.
-- Хорош дрыхнуть! Двенадцатый час уже. Скоро ехать пора.
Натуся - в миру ученая дама, старший научный сотрудник НИИ Наталья Викторовна - сообразила, что отпуск завершился.
А отдохнули славно! К Наталье Викторовне на дачу - доставшийся по-наследству от бабушки домик в пригороде - почти вначале её семейного отпуска подвалила подруга с мужем и дочкой Маринкой,ровесницей и подругой её Лёльки. Лёлька с Маринкой сразу же усвистали на спортплощадку, где резались в настольный теннис два загорелых подростка, по которым сохла Лёлька, так и не решив, кто из них ей больше нравится. А взрослые - забыв про кандидатские, докторские, симпозиумы, доклады, и прочая, и прочая, и прочая - вспомнили студенческую юность, что и решено было отметить. Отмечали хорошо - шумно, весело, душевно, плавно перетекая изо дня в день, слегка забыв о резко ставших самостоятельными Лёльке и Маринке... Но вчера в затуманенных мозгах мужчин всплыли какие-то воспоминания о неотложном деле, и они уехали в город. А Ленка с Натусей завалились спать. Или, если хотите, Елена Александровна и Наталья Викторовна отошли ко сну.
Наконец-то пробудившаяся Наталья Викторовна осмотрела комнату, заставленную бутылками и тарелками с объедками; сосредоточилась на помятом лице подруги Ленки (Елены Александровны) и не менее помятом своём, отражённом в зеркале... Все это ей решительно не понравилось.
Через три часа дом блестел, перемытая посуда стояла на местах, а две интеллигентные, со вкусом накрашенные и одетые ученые дамы прикидывали, что делать с водочными бутылками. Эти бутылки в пылу уборочного энтузиазма были собраны по всем закоулкам дома и сарая, где копились в течение нескольких лет, и перемыты. Выкинуть столько добра было бы непозволительной роскошью: количество бутылок сулило достаточно качественные изменения в финансах, которые требовали пополнения. Хорошо бы сдать.
-- Слушай! У вокзала есть сарайчик - там бутылки принимают.
-- По воскресеньям?
-- А сегодня воскресенье? - Наталья Викторовна задумалась. - Да плевать больно! Не сдадим, так выкинем. Не были богаты - нечего и привыкать, - добавила она, надеясь все же на успех предприятия.
На задворках привокзального кафе в распахнутых настежь дверях сарайчика стоял Володька в синем замызганном халате и лениво курил, привалившись к косяку. Над его головой на обшарпанной вывеске "Прием стеклотары" рассаживались, лениво ссорясь, толстые, объевшиеся кафешных отбросов воробьи.
Был жаркий июльский полдень. Народу на привокзальной площади почти не было. Утренние Володькины клиенты уже разошлись, получив денежную дозу на опохмелку, а вечерние еще не подошли. Володька как раз собирался закрыть свою лавочку, да привалиться вздремнуть. Но тут перед ним образовалась довольно изысканно одетая интеллигентного вида дама лет основательно за тридцать и спросила:
-- Ну что, хозяин, стеклотару берешь?
Володька чуть было не поперхнулся от такого неожиданного явления, но, оценивающе стрельнув взглядом, затянулся поглубже беломориной, и с достоинством ответил:
-- Это смотря что. Импортные - не беру.
-- Обижаешь, начальник, - в тон Володьке отпарировала дама. - мы патриоты, импортного не потребляем - все бутылки водочные.
-- Сколько?
-- Много... - как-то неопределенно сказала дама.
Володька для порядку заглянул в нутро наполовину пустого сарая, презрительно поморщился:
-- Битые и грязные не беру.
-- Как можно, все целые, отмытые, - несколько суетливо сказала дама.
-- Ладно. А где стеклотара-то?
-- Там. - женщина махнула небрежно в сторону. - За углом. В тачке.
-- Ну разворачивайтесь и сдавайте задом, - хмуро сказал Володька, готовясь выгружать бутылки из багажника легковушки.
Наталья Викторовна подошла к углу сарайчика и, призывно махнув рукой, сказала:
-- Лен, давай.
И тут Володька увидел как из-за угла показалась тачка - обычная деревянная тачка об одном колесе, заполненная бутылками, хорошо увязанными, чтоб не рассыпались. Тачку, ухватившись за две ручки, толкала перед собой интеллигентная хорошо одетая ученая дама Елена Александровна.