БЕЗ НАЗВАНИЯ
Господи, - шептала мать, - верни, верни мне сына. Ты забрал у меня мужа. Он слушал только себя. И ты знаешь, чем это кончилось. Господи не забирай его, - плакала женщина. Муж мой пил. Сын пьет, верни его. – Она молилась, держа озябшую руку сына, лежавшего в пьяном бреду. Годы не жалели мать. Она пыталась спасти мужа, пытается спасти сына. Ей было сорок, она мечтала о счастливой семье. Но жизнь пошла не так как ей хотелось. И уже старческие морщины покрывали лицо, и тело иссохло по-старушечьи. Она горько плакала по ночам, пытаясь достучаться до того, кто единственный мог помочь ей – Богу.
Сегодня был большой праздник, и все гуляли, веселье смешалось с всеобщим пьяным загулом. Вино и дешевое пиво лилось рекой. И народ, не помня уж по какому случаю праздник – гулял. Собираясь толпами – орали песни. А в тени деревьев затевались пьяные драки. Били, всех кто попадался под горячую руку. Таков был фон, при котором паренек по прозвищу Грин пил пиво, уединившись со своей девушкой на пыльной траве газона. Но не было ощущения праздничного счастья в его душе. В нем бушевала злость. Он смотрел на людей, на их пьяные крики, на драки, наконец, на свою девушку. Она тоже пила пиво, но маленькими глотками, нервно теребя бутылку в руках. Он знал, что она не любит его, и даже, казалось ему, в этот миг мечтает о ком ни будь другом. Она даже не смотрела на него. Да и разговор не клеился. Она всего лишь уважала его чувства к себе. А на уме у нее была тоска – она хотела найти того единственного. Но Грин им не был. Ей захотелось уйти с поляны. Грин сказал, что проводит ее до дома, а на душе у него, при всеобщем веселье было тоскливо. Еще одна неудачная любовь. Ох, как хотелось ему напиться, напиться как свинья, заснуть и чтобы все кончилось, чтобы он больше не вспоминал о ней. И он купил бутылку вина.
Мать молилась, молилась, чтобы сын ее пришел сегодня домой. Что же мне делать, если он опять придет пьяным? - спрашивала она себя. Но ответа не было, она устала. Устала искать ответы, устала ругаться с ним, как ругалась с его отцом. Сама она не пила, но знала, что отойти от зеленого змия не так легко. Она знала это на примере своего отца, который пил каждый вечер. Она так до конца и не понимала, что же влечет людей к бутылке. Хотя интуитивно или назло самой себе в минуты слез ей хотелось напиться. Но алкоголь действовал на нее своеобразно, она пьянела даже от маленькой рюмочки, и с ней начинало происходить что-то невероятное, тело резко слабело, у нее кружилась голова. Тогда начиналось веселье для ее родных – она начинала нести какую-то чушь и даже петь песни. Этого состояния она боялась и больше к алкоголю не прикасалась. Сыну с мужем казалось, что она не в себе, а она лишь всегда хотела понять, что они чувствуют. Для нее не было веселья от рюмки, только страх, да головокружения. И боль, боль за отца, за мужа, за сына.
Грин откупорил бутылку, а так как его сегодняшний вечер принес лишь сердечную боль, злость и разочарование, он решил пить из горла. Сделав изрядный глоток, он снова подумал о ней и ему стало легче – он не один, у него есть друг и собеседник – эта бутылка. Он тихо, сидя на скамейке во дворике, напивался. Напивался оттого, что все плохо и от любви. Сердце разрывала глухая тоска. А в мыслях гулял злой бог, бог ненависти к людям, бог злости на пьяную толпу. Он так любил людей, но они приносили ему несчастья. И тут он подумал – я пью и от веселья, и от горя, от грубости и от грусти. Грусть - думалось ему, он усмехнулся, - грусть о недоступном – о любви. Она есть, я чувствую, чувствую ее в себе, чувствую ее вокруг. Я пью, чтобы ее чувствовать. Он посмотрел на звезды и спросил – Боже, где ты? Ночь была, как всегда в этот период – прекрасна. Мир светился над головой маленькими звездочками. Тихими и спокойными. Он сделал еще глоток и тут же грусть заняла свое место. – Я сегодня напьюсь. Он сделал еще глоток, взял сигарету, прикурил и жизнь ему показалась не такой уж плохой штукой.
Мать решила выйти на улицу. Сердце звало ее вслед за сыном. Она быстро оделась, позвала собаку – ее единственного друга, который всегда был с ней в ее поисках, то сына, то бывало и мужа, когда ее сердце начинало ныть и звать на бесплодные поиски. Бывало они проходили вместе много улиц, темных домов и дворов. Собака была уже стара и много ходить не могла, но всегда следовала за этим человеком, который ее любил. Она также как хозяйка не переносила пьяных, старалась зарычать и показать свои крепкие зубы подвыпившим прохожим. Но когда она видела паренька похожего на юного хозяина, она устремлялась навстречу, радостно маша хвостом. Ей было все равно в каком он состоянии, это было свое, родное. Они выходили ночью на улицу почти каждый день – встречать, каждый раз в надежде, что он вот, где-то рядом и с ним все в порядке. И в этот день мать не выдержала и пошла навстречу сыну.
Бутылка вина была выпита и Грин вздохнул, ему хотелось еще. У ног стоял рюкзак и тут он вспомнил, что он еще днем положил в него бутылку пива. Он решил ее пока не пить, а дойти до берега реки и посмотреть вместе с бутылкой на воду. Река находилась недалеко от этого дворика и он шел к ней размышляя, какая она сегодня. На реке были люди, они также как и Грин пришли сюда выпить и этой ночью там было довольно оживленно. Грина это разозлило – он хотел побыть в одиночестве. Он открыл бутылку и сел в высокую траву. Река была спокойна, в ней отражался мост и огни с дороги. У Грина полегчало на душе, спокойствие реки казалось ему передалось. Так он и сидел пил пиво и смотрел на реку, на отражения в воде, на мерно перекатывающиеся маленькие волны. Он хотел соединиться с рекой, стать ей. Но он был пьян и у него ничего не получалось, тогда он решил просто на нее смотреть и пить пиво. Вдали залаяла собака, но Грин был еще дальше.
Мать с собакой шли по улицам города. Навстречу им шел всякий сброд, как думала она. И горько вздохнула – ведь сегодня праздник и где его искать? Они шли медленно, а она вглядывалась в каждого парня, в каждую компанию, проходящую мимо или сидящую на лавочках. Сердце ее ныло каждый раз, когда она понимала – это не он. И шла дальше. Она вышла на берег реки. Вдоль набережной стояли машины, народ жег костры, сидел за столиками – все громко разговаривали и отовсюду несся пьяный смех. Вдруг, собака завиляла хвостом и потянула в густые заросли травы, она пошла вслед за ней. Сердце ее екнуло, когда она увидела его лежащим на спине, а рядом валялась бутылка из-под пива. Он лежал на спине раскинув руки и спал. Она опустилась на колени и заплакала. Но слезы ее быстро высохли – сил уже больше не было, ни на них, ни на слова. Она молча села рядом и взяла сына за руку и только сердце ее сжималось в груди от немой боли. Так она и сидела, молча держа его за руку и мысленно говоря спасибо, что сын ее жив.
5 мая 2003 года
Сэмус
SEMMUS@MAIL.RU