Облака постоянно причудливо меняли форму. То это были какие-то людские лица, то морды животных, то вдруг превращались в какой-то пейзаж, то неожиданно преобразовывались в облики уродцев или монстров. Сагрик часами мог, вот так, валяясь в высокой траве в поле, наблюдать за ними и вдыхать теплый и влажный аромат разнотравья. Время обычно, словно останавливалось для него и порой, по возвращении с таких прогулок, ему здорово влетало от его строгой матушки, за его долгое отсутствие.
Сегодня он ходил со своим другом Илькой в «тайное место». Наконец он решил посвятить его в свою тайну.
«Тайное место» Сагрик нашел случайно, на отдалённом островке в Ворчащей Топи. Это было какое-то приземистое древнее строение из камней и с провалившейся уже крышей из брёвен и дёрна. Видимо, это была, какая-то заброшенная хижина охотников, которые они строили, по окрестным лесам в старину, для вынужденных привалов. В них обычно хранились запасы топлива, стрел, пищи, а иногда и лекарства. Охотники делали это из соображений непредвиденной необходимости. В зимнее время, в пургу или мороз, или для раненого диким зверем, такая вот избушка, становилась порой единственным спасением и укрытием.
Хижина была, видимо, выстроена в очень давние времена, когда эти земли не были так густо заселены, как ныне, и здесь бродили лишь дикие звери, да охотники. Сейчас охотничьи земли сместились дальше на север, вглубь Великих Болот.
Вот такую то избушку и обнаружил мальчик. Конечно же, его детское воображение приписало этому строению таинственную историю. Он воображал, что эта хижина была убежищем, какого-то древнего князя-изгнанника, и он сочинил, относительно этого, целую историю.
Ильке Сагрик однажды выболтал эту историю. В ответ на его умоляющие уговоры взять его в «это место», он взял с него страшнейшую клятву о молчании и неразглашении. По обычаю местных мальчишек, они скрепили эту клятву совместным писаньем на стенку поместной часовни, в полночь. Струйки при этом обязательно должны были перекрещиваться крест-накрест, и одновременно произносились клятвенные слова, что нарушивший обет, будет называться «болотной вонючкой». За это им тоже здорово влетело от родителей, потому что за этим занятием их застал ночной сторож, который как назло не спал, по своему обыкновению, в ту ночь. Отцы их даже выплатили небольшой штраф церковному начальству «за осквернение святыни», а самим осквернителям всыпали розгами.
***
Так вот Ильку он сегодня водил в Ворчащую Топь на своё «тайное место». И даже показал ему свои сокровища, которые состояли из собачьего черепа, ожерелья из почерневших зубов какого-то зверя, свой собственный зуб, который выпал у него недавно и красивые стеклянные шарики от бус, которые он стащил у своей старшей сестры. Ну и, конечно же, он показал ему и главное своё сокровище, старый, ржавый и зазубренный кинжал. Его он нашел здесь же, тогда когда он впервые наткнулся на хижину. Кинжал был очень древний и в трухлявых кожаных ножнах. Украшений на нем не было, почти никаких, кроме нескольких рун, и вообще он был очень простой и грубой работы. Вид его был несколько странным для людского оружия, поскольку лезвие его было волнообразной кривизны и необычно обработанное. И всё же, несмотря на грубость и простоту этого кинжала, он был самым главным сокровищем Сагрика.
А сейчас они валялись в траве на поле, и лениво кусая травинки, наблюдали за облаками.
- Смотри, а это похоже на голову коня, - показывал Илька на одно из облаков.
- Ага. А вон то рядом на горную гряду, - отозвался Сагр.
Они опять замолчали.
- Сагр, а что такое эти облака?
- Пармаран, говорил, что это как туман, только на небе, - ответил ему тот.
- А старая Сагитта, говорила, что облака это как сахарная вата или сладкие взбитые сливки, - ответил, Илька и перевернулся на живот.
- Сагитта глупая деревенская баба и старая сказочница! Вот кто твоя Сагитта! А Пармаран большой учёный. Знаешь, какие к нему дядьки приезжали недавно? Такие серьёзные и все седые как лунь, и говорили они с ним очень учтиво и называли «Мэтр Пармаран», - Саграмор тоже перевернулся на живот.
Илька обратно перевернулся на спину и задумчиво прищурился, глядя на облака.
- Лучше бы это был сладкий крем, - мечтательно произнёс он, - Смотри, сколько его много, было бы.
- Много то много, да высоковато. Не достать. Или ты летать уже научился? – задорно крикнул Сагр и хлестнул Ильку тростинкой.
Илька вскочил и сел напротив Сагра.
- Ты что хлещешься?
- А ты не пересказывай бабьи басни! Пармаран сказал, что облака это туман и точка! – Сагр засмеялся, вскочил на ноги и, стукнув Ильку в плечо, побежал по полю в сторону усадьбы.
- Ты водишь! Я тебя осалил! – крикнул он Ильке на бегу.
Толстенький Илька бросился за ним, на ходу подхватив дорожный мешок.
***
Сагрик сидел и черпал деревянной ложкой капустный суп. Матушка как всегда сидела за вязаньем возле окна, нацепив на нос очки, и ворчала на него, по своему обыкновению. Старая служанка Феола, суетилась возле плиты, со своими горшками и сковородками.
- Только и знаешь, что лазить по своим лесам. Небось, опять на болота ходил? Сколько раз тебе можно повторять, что без взрослых туда нельзя ходить?
- Я не ходил, - гнусаво оправдывался мальчишка.
- «Не ходил», - передразнила его матушка, – А у кого все сапоги в грязи и ряске болотной? А? И не чавкай, когда ешь! Вот приедет отец из города, всё ему расскажу! – пообещала она.
- Это мы с Илькой рыбу на пруду хотели поймать для кошки. Я и оступился.
- Опять врёшь и не краснеешь. Точно отцу всё расскажу.
Саграмор молча продолжал, есть суп, прикидывая как бы незаметно стащить, что-нибудь у Феолы, для щенков, которых вывела соседская сучка в бурьяне за часовней. Они с Илькой постоянно подкармливали их. К матушкиному ворчанью он уже привык и знал, что отцу она всё равно ничего не скажет, а грозится только для порядка.
Он доел суп и, болтая ногой под столом, терпеливо ждал, пока Феола накладывала ему гречневую кашу с жареным луком.
- Пармаран сказал, что нам можно целый месяц не приходить на занятия.
- Это ещё почему? Что это за каникулы такие? – удивилась мать.
- К нему какие-то дядьки приехали. Серьёзные такие. Он что-то для них должен сделать, вот и распустил нас.
- А тебе лишь бы не учиться, - вздохнула матушка, - Опять будешь в своих лесах пропадать.
- Я учусь, - опять загнусавил сын.
- Где ж ты учишься? Вот опять по арифметике плохую оценку получил.
- Так это по арифметике, - оправдывался Сагр, - А по истории и географии меня Пармаран похвалил.
- Ну, это я знаю, – удовлетворённо произнесла мать, - А арифметику учить не надо? Собираешься, как твой дядюшка прожить, оболтусом? Дважды два сосчитать не мог!
Сагр насупившись и перестав спорить, запихивал в рот кашу. Что эти женщины смыслят в науках? Бесполезно объяснять, что не лезут ему в голову эти циферки и таблицы. Аж, тоска берёт. То ли дело хрестоматия по истории или по географии! Там, что ни страница, то великие короли, знаменитые путешественники, храбрые воины, заморские страны, легендарные походы и сражения.
А что арифметика? Он что торговать будет или амбарные книги вести? Очень надо! Он будет знаменитым воином, конечно, или путешественником. Будет скитаться по миру в поисках приключений и славы, и прославлять свой род, как его дядя Харнир по материнской линии, по прозвищу Аркуэн, что значит Благородный. А когда будет возвращаться домой, то его будет встречать Яловичка и утирать слёзы счастья, глядя на него, какой он герой.
Хотя нет. Яловичка вредина и он ни за что не возьмёт её в жены. А то она так и будет постоянно его дразнить. Ну, её, в болото! Лучше он возьмёт в жёны Эленку. Она хоть и не такая красивая, как Яловичка, но зато никогда не дразнится и слушает его выдумки, не перебивая и всегда удивляясь, и хлопая своими огромными ресничками. А Яловичка ещё пожалеет о своих насмешках.
***
После обеда он с Илькой должен был сходить к Пармарану, который просил помочь их в библиотеке. Библиотека находилась в Заболоцкой гимназии при Храме, на окраине городка Туманный Бастион. Сам городок был не просто город, а являлся некой столицей Болотного Захолустья. В нём находились основные здания провинции: Всеболоцкая Ратуша – резиденция местного сюзерена, Казначейство, сам Кафедральный Собор и, конечно же, ристалище. На этом ристалище раз в год проходили знаменитые Всеболоцкие Игрища. Сюда съезжались представители всех дворянских родов на состязания. Бывали даже и гости из других земель.
Сагрик очень любил этот праздник, который длился десять-двенадцать дней. Его отец всегда бывал на этом празднике, и с раннего детства, брал его с собой. Сам отец раньше тоже участвовал в этих Игрищах. Он был неплохой наземный мечник и иногда даже брал призы.
На гулянье, отец всегда давал Сагру два белендарских геллера. На эти деньги он упивался сладкой шипучкой, досыта ел выпечку и конфеты, катался на каруселях и ходил на балаганные представления.
А ещё он всегда покупал маленькую красную розу. Розы стоили очень дорого, и за один цветок он выкладывал почти геллер. По приезду домой, Сагрик посылал эту розу очередной Даме Сердца, тайно, разумеется. Обычно это была либо Яловичка из Камышовки, дочка местного торфяного барона, либо Элен из Торфяной Ямки, дочка тамошнего барона.
Они с Илькой приближались к городку. Из-за перелеска уже появились шпили и красные черепичные крыши зданий, когда их обогнала карета. Вообще то каретами в Захолустье нечасто пользовались и были они у редких дворян. Скорее, больше для церемоний, чем для повседневного пользования. А эта карета была явно откуда-то издалека, потому что такой не было ни у кого из окрестных баронов и даже у самого сюзерена.
Она пронеслась, подняв столб пыли, и мальчишки некоторое время бежали за ней, пытаясь догнать. Больше всего им нравилось бежать вслепую в пыльном облаке, хотя пыль и забивалась в нос, глаза и рот. Поотстав от неё, они опять перешли на шаг. Вскоре они должны были свернуть, не доходя главных ворот влево и по тропинке углубиться в рощицу за пределами городка. Там находилась библиотека и Гимназия, а сам Храм стоял по другую сторону стены, внутри города.
***
Подойдя к библиотеке, они увидели возле неё стреноженных коней и какого-то воина в доспехах возле них. Какие-то неожиданные гости видимо были у старого Пармарана.
Они вошли в здание и направились к лестнице ведущей на второй этаж, туда, где находился кабинет Пармарана и ученические классы. Возле кабинета тоже стоял какой-то воин, и он преградил им путь.
- Вы куда, огольцы! – сказал он резким и почти мальчишеским голосом.
- Мы к мэтру Пармарану, - почему-то назвал старика «мэтром» Сагрик, наверное, для солидности, - он нас звал сегодня помочь ему тут в библиотеке.
- Некогда ему будет сегодня копошиться в бумажной рухляди, - заносчиво произнёс молодой солдатик, - шли бы вы домой, огольцы. К мамашам.
- Нет. Нам надо обязательно сказать ему, что мы пришли. Если ему некогда, то пусть он нас сам отпустит, - упрямо сказал мальчик.
Солдат смерил мальчишек взглядом, хмыкнул и сказал:
- Ладно. Стойте здесь, а я доложу ему о прибытии столь важных персон, - подковырнул он и, повернувшись, вошел в кабинет.
Мальчишки ему вслед состроили гадкие рожи, и показали языки.
Через минуту, воин вышел.
- Идите в соседнюю комнату и ждите, - сказал он, - Долго же вам ждать придётся.
Илька с Сагриком прошли в соседний кабинет, и, захлопнув дверь, стали копировать, передразнивая этого молодого солдата. Походку, речь и прочие манеры. Сошлись на том, что он сопливый индюк и принялись копаться на полках, в поисках чего-нибудь почитать.
Через некоторое время Илька заныл, что он хочет есть.
- Вечно ты Илька о животе печешься! – разозлился Сагр, - на вот, возьми. Тут мне Феола навертела туесок. Там картошка, сыр и хлеб с луком. Я хотел это всё щенкам отнести, но видно не судьба им поесть сегодня.
Илька начал с аппетитом чавкать, а Сагрик, поначалу отворачивался, но затем тоже присоединился к товарищу.
Когда с едой было покончено и последние крошки собраны в ладонь и закинуты в рот, друзья откинулись на стульчиках и начали крутить головами по сторонам.
- А что это к дяде Пармарану, какие-то дядьки важные зачастили? – поинтересовался Илька, - Вот уже, который день не вылезают от него. Что интересно они там делают? Это он из-за них же распустил нас на каникулы.
- А ты думал он простой учитель? – важно ответил Сагрик, - Я уже давно понял, что он не простой. Я у него однажды сидел, и к нему приходила бестия. Самая настоящая!
- Да, ладно! – не поверил Илька, - Прям уж и бестия?
- Бестия, - снисходительно ответил Сагр, - самая настоящая. Я сначала подумал, что это человек какой-то зашел к нему. А потом когда, тот гость снял капюшон, я увидел, что он бестия. У него глаза были как у змеи, как щёлочки, и они, к тому же, светились в полумраке. А еще у него была зеленая кожа, как у болотной лягушки. Нет, даже темнее.
Илька раскрыв рот слушал друга, прикидывая в уме, врёт тот или нет.
- У меня даже мурашки по спине побежали и ладошки вспотели, когда я его увидел, - важничал Саграмор, - Вот такой он страшный был.
Илька почти поверил ему, у него самого пробежал даже неприятный холодок по коже, как вдруг Сагрик засмеялся и закричал:
- Обманули дурака, на четыре кулака, а дурак послушал и лягушку скушал! Я ему хухля из книжки описал, а он поверил! – издевался он, - Книжки надо читать и уроки учить!
Илька надулся.
- Хватит издеваться, умник. Сам, что ли, уроки все учишь? Вот я тебе сейчас врежу, тогда будешь знать, как смеяться!
Сагрик покатывался от смеха, уж больно глупая и испуганная рожа была у Ильки.
- А ты врежь мне, врежь! Я посмотрю, как это у тебя получится!
Илька вскочил и кинулся на товарища с кулаками. Мальчишки кубарем покатились по полу, усердно лягая и пиная, друг дружку. Наконец Илька выдохся и оказался внизу. Саграмор победоносно сел на него верхом и держа его руки над головой, выдохнул ему в лицо:
- Сдаёшься?
Илька несколько раз дёрнулся, но не смог скинуть его с себя.
- Нет, не сдаюсь! – прошипел он, стиснув зубы.
- А я тебе тогда щелбан отвешу! – и Сагрик начал пыхтя освобождать одну руку, а другой удерживать обе руки Ильки, чтобы отвесить тому щелбан. Это и было непростительной оплошностью. Илька извернулся ужом и скинул его с себя. Сагр упал и ударился головой об стул.
- Ну что? Может, теперь ты сдаёшься? - воскликнул, Илька и, схватив метёлку стоявшую в углу, приставил к горлу поверженного насмешника.
- Можешь добить меня, всё равно не сдамся, - Сагр сидел, потирая ушибленный затылок. Шишка росла прямо на глазах.
- Может, уймётесь, наконец, вояки! – прозвучал властный голос, - И поприветствуете, как положено, учителя.
В дверях стоял Пармаран.
- Что опять не поделили?
Мальчишки стояли и громко сопя, стреляли друг на друга злобными взглядами, но молчали.
- Молчите? Ну что ж, это ваше дело, а я вас помирю. Ничто так не примиряет лучше, как совместный труд. Шагом марш в подвал и принесите оттуда сундучок, обитый медной жестью. Он в углу за лестницей стоит.
Взяв ключи, мальчишки поплелись в подвал.
***
Когда они вернулись, пыхтя и волоча за собой сундук, Пармаран уже сидел на стремянке под потолком и листал какую-то толстую книгу. Мальчишки сели на стулья в разные концы комнаты и замолчали. Друг на друга они только косились, но не разговаривали.
Старый учитель захлопнул книгу, засунул её на место и, кряхтя, спустился вниз.
- Ну что? Вижу, что ещё не помирились. Ну ладно. Переложите, пока вон те книги на полки и протрите с корешков пыль вот здесь.
Он сел за большой стол и придвинул к себе раскрытый фолиант и свиток, с которым он начал сверять текст.
- А вы когда-нибудь видели хухлей? – вдруг громко спросил Илька, возясь возле полки с тряпкой.
Учитель оторвался от книг и посмотрел на него.
- А что это тебя так вдруг заинтересовало?
- Да так просто. Захотелось спросить.
Пармаран прищурился и ответил.
- Да. Я бывал в их стране и видел их города. Необычный народец. Очень необычный.
- Они страшные? – опять спросил Илька.
Пармаран улыбнувшись, ответил:
- Ну почему же? Конечно, они отличаются от нас людей, но страшными их не назовёшь. Особенно у них интересные женщины. Несмотря на необычную зеленоватую кожу и кошачьи глаза, они весьма красивы, - старик задумался, - По-своему красивы, – добавил он подумав.
Мальчишки молча вытирали пыль. Наконец Сагр не выдержал:
- Дядя Пармаран, а кто те люди, что к тебе приехали? Чего они от тебя хотят?
Пармаран внимательно посмотрел на него и сказал:
- Любопытство, конечно, не порок, но с расспросами относительно дел вас не касающихся, лучше всегда воздерживаться, молодой человек, – заметив, что мальчик насупился, он смягчился, - Это приехали мои старые знакомые со своими спутниками, а что касается цели их прибытия, я не могу рассказывать.
Пармаран ещё некоторое время сидел за своим большим столом, затем встал, и, поручив им ещё некоторую работу, отправился к себе в кабинет.
***
Илька ушёл домой, на прощанье пригрозив Саграмору, что ещё «покажет ему». Мальчики ещё некоторое время, стоя возле входа в библиотеку, поупражнялись в оскорбительных прозвищах, самыми мягкими из которых были «толстая жаба» и «болотная пиявка», затем, погрозив, друг другу кулаками, разошлись.
Илька пошел домой, а Саграмор хотел выпросить у Пармарана, что-нибудь почитать и вообще пораспрашивать старого учителя о чём-нибудь интересном. Он любил, когда тот рассказывал о далеких странах и неведомых народах. Однако, придя к нему в кабинет, он обнаружил, что там никого нет. Это не смутило мальчика, потому что старый учитель любил его и разрешал находиться здесь, даже в его отсутствие. Он принялся копаться на полках, всё дальше забираясь вглубь лабиринта стеллажей. Наконец, он нашел какую то интересную книгу и присев, рядом с сундуком, стоявшим у стены, принялся её разглядывать.
Прошло некоторое время, как скрипнула дверь, и в кабинет вошли двое. Мальчик не видел их, но слышал, как они рассаживались у камина. Он хотел, было окликнуть Пармарана и сообщить, что он здесь, как вдруг разговор, начавшийся между теми, заставил его замолчать.
- Ты звал меня мастер? Что тебе нужно? – раздался гортанный и хриплый голос, похожий на звериный лай, - Последнее время всё труднее приходить к тебе. Наши стали уже что-то подозревать.
- Ты же знаешь Урх, что я не зову тебя без весомой причины, - отвечал ему Пармаран, - Последнее время, ваши активизировались и стали появляться слишком близко от наших земель. Народ беспокоится и уже начинает собираться ополчение для обороны.
Мальчику стало любопытно, и он стал потихоньку подползать под полками ближе, стараясь не шуметь. Он очень хотел посмотреть на собеседника учителя.
- Странно они себя ведут. Не нападают, не грабят. Набеги не совершают. Как будто что-то ищут.
- Вы очень проницательны, мастер, – прохрипел гость, - действительно они ищут. И вовсе не для разведки и грабежей они здесь. Когда-то, некоторое время назад в ваших краях сгинул один молодой шаман. При нём был очень важный для нас ритуальный нож.
Сагрик подполз настолько, что ему было видно собеседника Пармарана, но тот сидел с глубоко надвинутым капюшоном на лицо. Ткань его дорожного плаща была очень грубой. Такую ткань не делали в Захолустье для одежды, а скорее использовали в хозяйственных нуждах.
- Сейчас, подходит время по нашему циклу жертвоприношений, использовать его, но ножа нет, - продолжал рычать гость, - Верховные Шаманы очень обеспокоились этим и поэтому высланы поисковые отряды. Нужно вернуть его обязательно, ибо ради этого они готовы даже на вторжение, а это не нужно ни нам, ни вам. Надо вернуть этот нож и всё утихнет. Что скажешь, мастер?
Гость, наконец, откинул капюшон, и мальчик едва не вскрикнул от неожиданности. Он увидел огромную безобразную голову и торчащие изо рта клыки. Голова его была покрыта скорее шерстью, чем волосами.
Орк! Пармаран беседует с орком!
Мальчик покрылся холодным потом. Как же так? Его любимый учитель, довольно дружелюбно разговаривает с представителем извечно враждебного людям племени, вблизи от столицы! Как же он проник сюда? Куда же смотрела стража?
Воцарилось тягостное молчание, в котором было слышно только тяжёлое сопение орка. Наконец Пармаран начал говорить.
- Сведения, которые ты мне сообщил, друг, очень важны и тревожны.
«О, Торес! Учитель назвал орка «другом»!»
- Мы со своей стороны постараемся найти вашу реликвию и как можно скорее, поскольку, как ты Урх, правильно заметил, нам не нужна ни война, ни даже мелкая стычка с вами. Всё же скажу, что сделать это будет нелегко. Наверное, проще найти иголку в стоге сена, чем нож, даже ритуальный, в Захолустье. Всё же мы сделаем всё, что в наших силах, - Пармаран глубоко вздохнул, - Хотя бы известно вам, приблизительное место, где погиб этот ваш шаман?
- Да, - пророкотал орк, - Мы знаем, что это было на болотах невдалеке от деревень торфодобытчиков. Там их много появилось после последних набегов. Это те, которые находятся невдалеке от этого городка, не далее двадцати вёрст к северу.
- М-да, - сокрушенно промолвил Пармаран, - Круг поисков огромен, но это хотя бы что-то, чем ничего. Ну, думаю, что на этом можно завершать нашу беседу. Тот парень на входе выведет тебя до лесистых болот.
Пармаран и орк встали, и учитель пошёл проводить гостя. Сагрик поспешил выскочить из кабинета и спрятался в соседнем классе. Он затаился за стеллажами и тяжело дышал.
Никогда бы не подумал, что учитель общается с орками. Интересно, с кем ещё он общается? Может быть, то, что он сегодня сочинил Ильке про хухля, окажется правдой.
Илька. Ему теперь и не расскажешь про сегодняшнее и не потому, что они поссорились. Просто он не поверит уже и скажет, что Саграмор сочинил это всё.
А что они там говорили, про какой то нож?