Почему-то, сами того не замечая, мы делаем больно именно тем, кого любим. От незнания что ли. Непонятно отчего. И в то же время отчаянно боимся их потерять. Доходя до состояния бездействия там, где просто жизненно необходимо что-то делать.
Пронзительно, так, что дух захватывает, мы с головой ныряем в новые отношения, чтобы изредка судорожно выныривать на поверхность, глотнуть воздуха, и с удвоенной силой ухнуть обратно. Туда, в эти создающиеся отношения, все глубже зависая в них, осторожно сливаясь с нашими уже близкими в одно целое. Поэтому так страшно и больно вдруг все потерять. Поэтому старательно скрываем все наши недостатки, о которых и так все знают, вписывая в книгу судеб свою страничку, свой собственный секрет Полишинеля. Мы не изобретаем ничего нового, мы просто первооткрыватели. Самих себя в том числе, потому что даже мы сами не знаем, на что мы способны.
А когда проходит первая волна взрыва от нашей встречи, в образовавшемся затишье всегда есть время и место подумать: «А тот ли это человек?». Тогда мы начинаем сравнивать. С тем, что было. С представлением, как должно быть. С мечтой, как бы хотелось. Ужасаемся от того, что иногда результат сравнений оказывается не в пользу этих отношений. Иногда безумно хочется все бросить и вернуться к старому, такому знакомому, безопасному. Но к тому, от которого сами же сбежали с криками: «Да ни за что в жизни».
Просто мы боимся признаться, что нам страшно - и от того, что будет дальше, и от того, что мы мучительно боимся потерять достигнутое. Мы вдруг начинаем создавать проблемы там, где их по определению нет. Совершать глупые и безобразные поступки. Делать больно самым дорогим людям. А потом себя же в этом обвинять, не прощая себе такую ошибку.
А все потому, что пока еще не понимаем, насколько по-настоящему сильно мы сейчас любим.
Ведь все начало наших отношений пролетало с быстротой скорого поезда мимо неказистого полустанка. На волне возбуждения от пробных шагов – ближе, дальше, ближе. И вот, наконец, мы сближаемся, и, понимаем: «Спешить-то как раз не надо». Облегченно вздохнув, пересаживаемся на пассажирский, в расписании которого имеется минутка стоянки на каком-нибудь (не важно каком) полустанке.
И вот мы выходим из вагона. Свежий воздух наполняет легкие запахом весны и железной дороги. А поезд – «Ту-ту, чух-чух», и вот его уже и нет. А мы все еще стоим. Облезшая краска маленького вокзальчика, на котором и касса-то не работает. Шумная стайка бойких воробьев около поблескивающей бензином лужи. Шелуха от семечек рядом с такой же облезшей скамейкой у входной вокзальной двери. И полное отсутствие кого-либо.
Набирается силами новая листва еще ярко зеленого, до ядовитости, цвета, окутывая деревья еле уловимым пьянящим запахом. Стоящая вокруг пустота только усиливает чувство нереальности. До того, что начинает кружиться голова, а окружающее пространство кажется безумной декорацией не менее безумной компьютерной игры. Такого дешевенького квеста. По всем законам жанра которого, вам просто необходимо сейчас дойти до блестящего на солнце мазутом вагона, невесть в какие времена прописавшегося напротив бледно зеленого здания вокзала.
И мы вздрагиваем, возвращаясь к реальности. Затравленно оглядываясь вокруг, подсознательно ожидая подвоха от такой пронзительной безлюдности. Понимаем, что вокруг-то никого нет, но чувство приближающейся опасности никуда не проходит.
Распугав беззаботных воробьев, мы врываемся в здание вокзала. И чего мы ожидали увидеть? Никого здесь нет. Чуть криво висит от руки написанное расписание поездов (неизвестно еще стоит ли ему верить). Вдоль такой же бледно зеленой стенки, как и само здание, стоит скамейка. Одно сидение выломано, валяется рядом, два других выглядят настолько жалко, что садиться на них просто кощунство. За стеклом с облупившейся надписью «Касса» мы не сразу и замечаем-то пожелтевшую записку «Технический перерыв. Полчаса».
Здесь нам делать нечего, выходим на улицу. Снова вздрагиваем от слишком противного для такой тишины дверного скрипа, и обессилено опускаемся на скамейку. Беззаботно чирикают воробьи, до нас им нет совершенно никакого дела, у них свои заботы, у нас свои. Кстати, тут мы опять вспоминаем про наши заботы. А они кажутся такими далекими и ненастоящими, как будто специально придуманными, такими фальшивыми. Мы понимаем, что теряем время, и так много нужно было сказать, договорить там, где мы почему-то промолчали. Вздыхаем. Мы глубоко и размеренно впитываем в себя этот воздух и понимаем, что это всего лишь станция, и мы здесь не собираемся задерживаться надолго. Ой ли, когда еще здесь остановится следующий поезд…Начинаем злиться, на себя, на всех, на дурацкую ловушку, которую сами своими же руками и захлопнули…Ждем, сколько не знаем. Так, что теряем ощущение времени, а в телефоне, как назло, села батарейка…Когда же появится следующий поезд.
А поезд появится, со свистом пронесется мимо, а мы останемся ждать. Того, который обязательно здесь остановится…
Но уж когда остановится, мы, ни минуты не раздумывая, прыгнем в вагон, чтобы поскорее добраться до места, в котором нас ждут. Наши близкие. Ждут и любят. Любят, даже несмотря на то, что мы им делаем больно, когда раздраженно хлопнув дверью уезжаем на вокзал и садимся в первый попавшийся поезд. Непонятно зачем. Может, просто, чтобы вернуться.
Ведь только вернувшись, мы по-новому начинаем ценить наши отношения. И глоток воздуха нужен только, чтобы совершить новый пируэт нашего совместного синхронного плавания. А вместе не так уж и страшно.